nsfw asmr

      Чонгук жмурится и плотно сжимает губы. Он правда пытается не думать о том, чтобы взять телефон, подключить к нему наушники, вбить в поисковую строку одну заветную букву и полностью расслабиться, получая удовольствие. Нет, вместо этого сумасшествия он думает о бабочках и котятах, потом о грядущем зачёте и других менее приятных вещах — и резко переворачивается на другой бок, на мгновение смущаясь собственного злобного пыхтения. Подушка вдруг теряет всю свою мягкость и превращается в камень, а одеяло колется и скатывается огромным комом под боком. Уснуть не получается от слова совсем, и это злит. Чонгук привык ложиться спать и вставать в одно и то же время каждый день, привык жить по режиму, который в одно мгновение нарушился из-за одного чёртового ASMR-видео.       Это случилось как-то само собой. Дебильная система рекомендаций стала подкидывать Чонгуку в ленту мемы и видео с какими-то странно одетыми женщинами, трогающими и лижущими микрофоны. Под каждой записью с такими «ряжеными» разгоралось бурное обсуждение либо декольте девушек, либо специфических ощущений от звуков вылизывания или других не самых приятных (лично для Чонгука) вещей. От постов с этими женщинами, которые, как оказалось, назывались асмртистками, Чонгука в скором времени начало тошнить. Ему становилось мерзко после прочтения похабных комментариев, тупых шуток и прочего дерьма, скапливавшегося под видео. Он попробовал посмотреть нечто подобное один раз и «расслабиться», но все эти смущающие и странные звуки, какой-то бессмысленный томный шёпот и дыхание в ухо вызывали отнюдь не приятные мурашки по всему телу. Попытки Чонгука приобщиться к ASMR-культуре на этом закончились, несмотря на все заверения друзей в том, что это клёво, что нельзя втянуться с первого раза и что он просто ещё не нашёл свою асмртистку. Искать Чонгуку какую-то «свою» ряженую женщину, пихающую язык в ухо-микрофон, совсем не хотелось. И тогда «она» нашла его сама.       Чонгук бы никогда не подумал, что на таком невзрачном канале может быть несколько сотен тысяч подписчиков. Ни одной яркой превьюшки или пёстрой картинки в оформлении канала — всё абсолютно чёрное; несложное и ничем не примечательное название — большая буква «V»; несколько десятиминутных видео, в которых, в общем-то, ничего не показывалось — лишь чёрный экран. Чем этот канал мог зацепить такое большое количество человек? Очевидно, аудио-содержимым своего контента, которое Чонгук не поленился оценить. Он включил то, что привело его на этот странный канал — видео под названием «10 mins relaxing_1». Казалось, он не дышал в течение этих десяти минут и смог сделать вдох лишь тогда, когда в наушниках заорала реклама, вернувшая его в реальность. В ту ночь он просмотрел все видео, поздно лёг спать, но остался довольным. Однако всех просмотренных видео ему было мало. Хотелось больше подобного, вновь испытать те нереальные ощущения. В итоге он подписался на канал и начал мониторить его, обновляя страницу в каждую свободную секунду. Новое видео вышло через пару дней, которые были для Чонгука самой настоящей пыткой. Так продолжалось несколько недель: почти всё свободное время юноша проводил, уставившись в экран телефона, обновляя страницу со своим любимым каналом несколько раз в минуту, несмотря на то, что знал график выхода новых видео наизусть. Чонгук не узнавал сам себя. «Стал тем, против чего боролся», — сделал заключение он и запретил себе смотреть вызывающие зависимость видео.       Чонгук отпинывает одеяло и резко садится на кровати. Может, к чёрту этот запрет? У «V» буквально полчаса назад вышло новое видео. Уведомление до сих пор висит непрочитанным, и Чонгук только через пару минут ловит себя на том, что опять бездумно пялится в экран. Как именно телефон, лежавший на письменном столе, оказался у него в руках, непонятно, и это пугает. Проходит минута, ещё одна, и Чонгук понимает, что бороться с искушением всё сложнее. И в какой-то момент он просто отпускает себя, сдаётся и нарушает собственный запрет, подключая наушники к телефону. Он укладывается на кровать поудобнее и прикрывает глаза, делая глубокий вдох.       Что-то тихонько шуршит в наушниках, и мгновение спустя Чонгук слышит мягкое дыхание.       — Здравствуй. Я Ви. Но сегодня… — эта томительная пауза всегда действует на Чонгука завораживающе. — Сегодня ты можешь звать меня Тэхён.       Чонгук, кажется, перестаёт дышать, когда Тэхён тихо усмехается где-то совсем близко.       — Я скучал по тебе, — голос Тэхёна тягучий, он переходит на хриплый шёпот, рассказывая что-то совсем бессмысленное, говорит слова, которые обычно предназначены для самых дорогих людей, и Чонгук ему верит, тает от этих пустых разговоров, словно без памяти влюблённый. — А ты скучал по моему голосу?       Чонгук шевелит сухими губами, выдыхая беззвучное «да». В ответ ему раздаётся мягкий смешок. Наверное, Ви улыбается. Чонгук вглядывается в чёрный экран телефона. В этой пустоте, кажется, он видит Тэхёна: статный молодой мужчина с копной тёмных кудрей, свисающих ему на глаза, смотрит на него хитро и прикладывает указательный палец к губам. У Чонгука от этого образа по спине бегут мурашки. Он должен сейчас расслабленно лежать и погружаться в безмятежный сон, но вместо этого вслушивается в каждый вдох-выдох Ви, старается не упустить ни единого звука, замирая даже тогда, когда Тэхён шуршит какой-то тканью, возможно, постельным бельём.       — В последнее время на моём канале прибавилось подписчиков, резко возросло количество просмотров и лайков… Так много всего и сразу, — слова Ви звучат монотонно и даже немного устало, будто ему всё равно на популярность своего канала. Чонгук хмурится, не привыкший к таким странным ноткам в знакомом голосе. — Знаешь, мне очень интересно, как именно ты попал ко мне… В мои лапы. Почему каждый раз возвращаешься сюда, пересматривая все видео подряд? Чем тебя зацепил мой канал, Чон Чонгук?       Чонгук крупно вздрагивает и распахивает глаза в удивлении. Ему не показалось? Тэхён назвал его имя? Он отматывает видео на десять секунд назад и внимательно переслушивает всё сказанное. Глаза его округляются ещё больше, видео вновь возвращается на десять секунд назад, и Чонгуку становится не по себе, потому что он отчётливо слышит своё собственное имя. Ви произносит его в том же темпе, что и всё остальное, не сбиваясь ни на секунду.       — Сколько бы ни пытался, я не могу понять, откуда такой интерес к моему каналу… — эти характерные для речи Тэхёна паузы прямо как некие островки спасения, дающие Чонгуку перевести дух. — Ко мне самому. Впрочем, неважно. Если мои видео хоть немного полезны тебе, я рад. Кстати, ты же видел ту особенную пометку в названии видео? Мне захотелось попробовать кое-что новое, и, надеюсь, тебе понравится мой эксперимент.       Тэхён придвигается ещё ближе, дышит в самое ухо, и Чонгуку кажется, что он чувствует это горячее дыхание, опаляющее кожу. И… Нет никакого отвращения, никакого испанского стыда и других неприятных эмоций, которые были испытаны ранее, лишь странное волнение. Чонгук ловит себя на мысли о том, что вот так близко слушать дыхание Тэхёна очень приятно.       — Сегодня моей главной целью будет не успокоить тебя, а помочь получить немного другое наслаждение, — едва различимо шепчет Ви. Чонгук слышит улыбку в его голосе и только потом задумывается, что именно он имел в виду, говоря о «другом наслаждении».       Вновь слышно шуршание ткани, на этот раз более отчётливое. У Ви всегда получается записывать такое ASMR, в котором все границы между им самим и слушателем размываются, будто и не существует между ними анонимности и чёрного экрана. Иногда Чонгук даже представляет, как Тэхён лежит рядом с ним, одетый в уютную клетчатую пижаму, и рассказывает шёпотом всякую бессмыслицу. После подобных фантазий, конечно, ему становится немного грустно, ведь, стоит открыть глаза, чёрный экран и анонимность вновь образовывают непреодолимую преграду, мешающую по-настоящему сблизиться. «А существует ли Тэхён вообще?» — иногда думает Чонгук. — «Реален ли человек с такой грамотной и хорошо поставленной речью, с таким глубоким чарующим баритоном? Возможно, он просто плод моего воображения…»       Мерный шёпот Ви становится частью фонового шума, и Чонгук вздыхает, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Что-то определённо не так, он усиленно пытается понять, что именно, но не может, пока не слышит тихий скрип кровати. Матрас прогибается под чьим-то весом. Оголённые ноги обдаёт прохладой, когда с Чонгука стягивают одеяло, оставляя его в одних спальных шортах и лёгкой майке. Теперь дыхание Ви по-настоящему касается ушной раковины, сопровождаемое жарким шёпотом:       — Вот мы и встретились, Чон Чонгук.       Тэхён, именно такой, каким его представлял Чонгук, нависает над ним, упираясь руками в кровать по обеим сторонам от его головы. Его невозможно тёмные глаза искрятся азартом и предвкушением, нижняя губа прикушена, а в глубоком вырезе безразмерной пижамы проглядывают острые ключицы и сильная шея. Чонгук зависает на этом прекрасном виде, не в силах вымолвить и слова. В голове звенящая пустота, лишь единственное желание — коснуться Тэхёна хотя бы кончиками пальцев, чтобы окончательно поверить в то, что он реален.       Ви улыбается развязно, меж его губ мелькает юркий розовый язык, откуда-то из глубины вырывается низкий смешок. Он пробегается оценивающим взглядом по напряжённому телу Чонгука, задерживаясь на несколько долгих секунд на его подскочившем вверх от взволнованного сглатывания кадыке, и кладёт свою широкую жилистую ладонь на горло, не сжимая, а просто удерживая.       — Расслабься, — на выдохе шепчет он и склоняется совсем низко, касаясь губами красного то ли от смущения, то ли от волнения уха Чонгука.       Чонгук шумно выдыхает, чувствуя мокрый поцелуй в ухо. Действия Тэхёна приводят его в замешательство, но они приятны. Гораздо приятнее тех ASMR-видео со странно одетыми женщинами. Тэхён проходится самым кончиком языка по завитку, оставляя на нежной коже влажный след, и легонько дует, вызывая целый табун мурашек, сбежавших вниз по позвоночнику. Чонгук не готов к таким ласкам, он старается что-то возразить, на что получает снисходительную ухмылку и властное: «Не болтай и получай удовольствие». Тэхён не останавливается, захватывая губами мочку уха и играясь с ней языком. Влажное горячее дыхание теперь действует на Чонгука иначе, заставляя что-то, похожее на желание, шевельнуться в паху. Он бы никогда не подумал, что прикосновения мокрого языка к ушам могут быть такими возбуждающими. Тэхён выпускает раскрасневшуюся и влажную от слюны мочку изо рта и оставляет едва ощутимый поцелуй за ухом, вырывая из груди Чонгука томный вздох.       Чонгук не может долго оставаться безучастным, теперь чётко понимая то, чего именно хочет. Он приподнимается на локтях и утыкается лицом в вырез тэхёновой пижамы, сразу же широким мазком языка пробуя смуглую кожу на вкус. До слуха доносится тихий стон, который у Тэхёна не получается сдержать. Значит, шея — его слабое место. Чонгук мажет языком по выступающему кадыку, мягко прикусывая хрящ, и влажно целует всё ниже, добираясь до ключиц. Мешающий верх пижамы приходится расстегнуть на две пуговицы и приспустить с широких плеч, прежде чем начать выцеловывать выступающую ключицу, вырывая из груди Ви тихие вздохи. Эти взаимные чувственные касания и тишина комнаты, нарушаемая лишь шумным дыханием, помогают разгореться желанию обоих. Тэхён запрокидывает голову назад, обнажая чувствительную кожу шеи, и гортанно стонет, когда Чонгук едва касается губами горячей кожи, оставляет свой след на пульсирующей жилке. Неожиданно громкий звук удовольствия вибрацией пробегает по всему телу и передаётся самому Чонгуку, удивлённому такой высокой чувствительности. Даже обыкновенная щекотка, вызванная лёгкими касаниями кожи о кожу, сводит Тэхёна с ума.       — Такой отзывчивый, — произносит Чонгук и не узнаёт собственный голос, понизившийся и охрипший.       Тэхён ничего не отвечает, лишь опускает на него потерянный взгляд и медленно моргает, будто призывая к активным действиям. Кажется, самые порочные и тайные желания имеют свойство сбываться. Тэхён здесь, в его власти, и Чонгук пьянеет от осознания этого. Он резко переворачивается, меняя их с Ви местами, и седлает его бёдра. Чужой полувставший член ощутимо давит на ягодицы сквозь тонкую ткань шорт. Чонгук чуть отклоняется назад, потираясь в ответ и выдавливая из груди Тэхёна новый тяжёлый стон. Поразительно, насколько чувствительным оказывается сам асмртист. Лукавая улыбка расползается по лицу, и Чонгук склоняется настолько низко, что теперь они соприкасаются кончиками носов. Делят одно дыхание на двоих, глядят друг на друга открыто и одновременно тянутся к чужим губам. У Чонгука губы сухие и бледно-розовые, у Тэхёна — влажные и красные, и этот контраст сводит с ума. Ви с удовольствием прихватывает чужую нижнюю губу своими, смачивая её слюной, а Чонгук испускает судорожный выдох. Этот сладкий недопоцелуй перерастает в нечто большее, когда Тэхён, не в силах терпеть, проскальзывает языком в чужой рот, сразу подавляя своим напором. Он хватает Чонгука сзади за шею и резко притягивает к себе, целует пылко и мокро. Не позволяя опомнится, задирает спальную майку до груди, пробегается пальцами по чужим рёбрам, наслаждаясь мягкостью кожи, и ныряет другой рукой в шорты. Воздуха не хватает, Чонгук давится собственным стоном, когда длинные пальцы Ви сдавливают его бедро, а потом скользят выше по внутренней стороне, задевают мошонку и сжимаются кольцом у основания возбуждённого члена. Несмотря на то, что Чонгук сверху, главенствует всё ещё Тэхён. Голодный поцелуй набирает обороты, Чонгук уже даже не замечает, что его больше не держат, не замечает, как с него стягивают шорты, оставляя полностью обнажённым внизу, и приходит в себя лишь от собственного звонкого вскрика — Тэхён ощутимо ударил его по ягодице, оставив на нежной коже горящий след от ладони. Изящные музыкальные пальцы пробегаются по всей длине и, собирая с головки выступившую смазку, несильно сжимают. Насухую надрачивать неудобно и не очень приятно, поэтому Тэхён нетерпеливо цыкает и отрывается от требующего внимания члена, твёрдо приказывая:       — Оближи.       У Чонгука уже не просто мурашки по всему телу, его колотит от этого низкого вибрирующего голоса, от приказного тона и тёмного взгляда глаза в глаза, выжигающего его душу. Он перехватывает чужую руку, засматриваясь на капельку собственной смазки, и с особым усердием обсасывает красивые пальцы, слизывает собственный вкус и солоноватый пот с широкой ладони, боясь поднять взгляд. В голове чётко вырисовываются далеко не самые скромные картины с участием этих пальцев, подливающие горючего в огонь возбуждения: то, как сильно и требовательно они сжимают чонгуковы волосы, задавая нужный темп и буквально насаживая его рот на длинный член; как легко они проникают меж ягодиц, растягивая тугие мышцы в поисках заветной точки; как царапают его лопатки, скользят по покрытой испариной спине, ложатся и сжимают ягодицы до синяков. Тэхён, скорее всего, умеет читать мысли, иначе почему он так похабно улыбается, облизывая блестящие губы? Он довольно мычит и возобновляет разорванный поцелуй, возвращая руку на прежнее место. Медленное движение вверх, потом вниз. Чонгук жмурится, напрягаясь от долгожданного ощущения, но Тэхён никуда не торопится, надрачивает медленно, с оттяжкой, уделяет внимание каждой выступающей венке и предупреждающе рыкает, когда Чонгук начинает двигать бёдрами в ответ, пытаясь доставить себе как можно больше удовольствия. Губы печёт от поцелуя, член ноет от недостатка внимания, жилистая рука всё ещё удерживает его за шею, между ягодиц скользит возбуждение Тэхёна, и Чонгук чувствует себя одновременно и пустым, и переполненным до краёв, жалобно упрашивая Тэхёна двигать рукой быстрее. Глаза Ви блестят неподдельным восторгом и возбуждением от заданного быстрого темпа. Смена эмоций на лице Чонгука приводит его в экстаз, заставляет терять самообладание. Чонгук будет смотреться просто отлично с задранным кверху задом, покорно принимающим его член. Тэхён уже слышит этот надрывный скулёж в подушку, громкие шлепки и грязные ругательства, срывающиеся с собственного языка, и выдыхает низкое «ах», задевая большим пальцем уздечку и размазывая обильно выступающую смазку по чувствительной головке чужого члена. Шумное дыхание прерывается надрывными всхлипами и влажным хлюпаньем. Мир вокруг белеет, когда со ствола рука соскальзывает вниз и оставляет мокрое касание на аккуратном шовчике. Тэхён внимательный, следит за тем, как именно нравится Чонгуку, каким местам стоит уделить внимание, чтобы увидеть поджатые от удовольствия губы и услышать томный протяжный стон. Чонгук вцепляется в чужие бёдра крепкой хваткой и прогибается в спине, подаётся навстречу ласкающей его руке. Тэхён тут же садится на кровати, оказываясь рядом, и одним широким мазком проходится языком по острой линии челюсти. Чонгук задыхается, испуская странный высокий звук от сомкнувшихся на мочке его уха зубов. Всё вокруг будто затянуто плотной дымкой, в голове звенящая пустота — в реальность происходящего верится с трудом, но будет слишком жестоко, если это тягучее, густое наслаждение, прошибающее тело яркими вспышками, окажется всего лишь выдумкой, услужливо подкинутой сознанием. Каждая мышца в теле напряжена до предела в ожидании скорой разрядки, а Тэхён словно специально оттягивает этот момент, вновь возвращаясь к мучительно медленному темпу.       — Пожалуйста, Ви, — на одном выдохе произносит Чонгук, затрачивая на это последние силы. Он знает, что не сможет продержаться долго.       Устоять против такой искренней просьбы и этого миловидного лица, искажённого муками удовольствия, просто невозможно, и Тэхён сдаётся, отдавая Чонгуку то, в чём он так нуждается. Хватает буквально пары сильных движений, чтобы заставить его кончить. Подрагивающие от напряжения крепкие бёдра, втянутый от удовольствия живот, быстрое срывающееся дыхание, запрокинутая голова и финальный немой крик — Чонгук нереально красив, когда кончает, пачкая клетчатую пижаму Тэхёна спермой. По ложбинке на спине сбегает несколько капелек пота, в комнате невозможно жарко. Когда еле-еле удаётся привести дыхание в норму, Чонгук поднимает взгляд на растрёпанного Тэхёна, у которого ещё более затраханный и измученный вид, чем у него, и только сейчас в голову приходит осознание того, что он всё ещё возбуждён. Сжимая в руке тёмные кудри, Чонгук жадно припадает к его губам, смакуя каждую, словно самую сладкую конфету. Теперь очередь Тэхёна страдать в удовольствии.       — В следующий раз, — вымученно улыбается он, разрывая поцелуй.       Возбуждённый член всё ещё красноречиво упирается Чонгуку меж ягодиц, и тот не понимает, почему Ви медлит и говорит про какой-то «следующий раз». Как только он открывает рот, чтобы задать созревший вопрос, что-то на фоне громко гудит. Чонгук пугается, подскакивает на месте и обнаруживает себя на собственной кровати одетым и в полном одиночестве. На шортах расплывается липкое пятно, а в наушниках играет навязчивая музыка из рекламы. С горькой усмешкой на губах Чонгук идёт в ванную, чтобы выпить воды и умыться. В который раз к нему в неприличных фантазиях приходит Тэхён, соблазняя и оставляя после себя лишь удовольствие с примесью разочарования. Нормально ли это, возбуждаться от голоса одного конкретного человека, от дыхания на ухо и от извечного «Сегодня ты можешь звать меня Тэхён»? Чонгук не знает и не хочет лишний раз думать о своих порочных мечтах, связанных с человеком, которого он не видел ни разу в жизни.