Вырви моё сердце

Кэйа чувствовал себя ужасно, проснувшись от раздражительного звука, который проник в его сон. Он был полностью выжат. Не было сил, чтобы встать и поднять веки. Сейчас он прислушивался к посторонним шумам для понимания, что происходит. Падающие капли, шум ветра вдали вместе с плеском воды, эхо и посторонние шорохи… Место походило на грот. Ему было тепло, но он явно не лежал в удобной мягкой кровати под одеялом у себя в комнате. Кэйа решил полежать ещё какое-то время и прийти в себя. Он захотел перевернуться на бок, но кто-то толкнул его в плечо, возвращая в прежнюю позу. Кэйа не любил спать на спине, так как не мог заснуть в таком положении, ведь не чувствовал себя комфортно. Попытавшись ещё раз перевернуться, он снова потерпел неудачу. Из-за этих действий проявилась боль по всему телу. Было такое ощущение, что его сбросили с холма вниз по склону, натыкаться на все камни по пути. Альберих недовольно промычал и был вынужден открыть глаза. Слегка приоткрыв их, вокруг было темно и ничего не видно. Они не хотели оставаться открытыми и сразу же закрывались. Хотелось заново заснуть, но пульсирующая боль мешала. Кэйа почувствовал прикосновение горячей руки к своему лицу. Пальцы скользили от щеки вверх к глазу, который был обычно скрыт под повязкой, но повязка не ощущалась на своём месте. Он нахмурил брови и вяло отвёл руку от своего лица. Зажмурившись от неожиданного света, Кэйа приоткрыл один глаз, привыкая к освещению. Когда картинка прояснилась, он увидел в тусклом свете чьё-то лицо. Оно находилось в непосредственной близости от него. Красные глаза смотрели ему в душу, вызывая мурашки по телу. Альберих стал активно перебирать воспоминания в своей голове. Окружающие звуки явно дали знать, что людей вокруг быть не может. После падения в воду единственный, кто мог его спасти - это враг. Всё наваждение моментально исчезло. Он незамедлительно создал небольшой заострённый кусок льда и замахнулся им. Кэйа не был способен на нечто большее в данный момент. Ему требовалось восстановить силы. Он целился в шею, чтобы устранить опасность. Тело действовало быстрее, чем мозг обрабатывал происходящее. Однако атака не увенчалась успехом. Острый конец льда, прикоснувшись к коже, растаял, но оставил незначительное повреждение. Кэйа расслабил хватку, позволяя ему упасть. Тот со звоном упал, расколовших на маленькие льдинки. Альберих пожалел о своём действии. Он был не в состоянии сражаться и только что попытался убить сирену, которая точно не оценила его стараний. Зажмурившись от страха смерти, до него донеслось грозное рычание. Кэйа отвернул голову в сторону и почувствовал горячее дыхание, ещё никогда ему не грозила смерть в столь плачевном состоянии. Сердце билось как бешеное. Воздух нагревался вокруг него и уже не грел, а обжигал. Чужая рука прикоснулась к груди, где находилось сердце. Он приметил, что у сирены имелись хищные когти. — Кэйа, — раздался сердитый голос около уха. Альберих удивлённо ахнул и раскрыл глаза. Теперь Кэйа мог подробно рассмотреть врага перед собой. Незабываемое недовольное лицо, красные волосы, знакомый запах и подвеска на шее. — Дилюк… — раздался хриплый шёпот. Кэйа хотел думать, что это всё плохой сон или игра воображения. Слова путались в голове и не хотели складываться в целое предложение. — Я… Ты… Мне надо рассказать. — Предатель! — с ненавистью выкрикнул Рагнвиндр. Альберих прошипел от боли и не хотел слушать дальше. От таких слов сердце больно сжималось, и липкое мерзкое чувство доходило до кончиков пальцев, а в горле ощущался ком. — Ты покинул меня! — Дилюк… — Кэйе было больно смотреть на… Русала? Сирену? Лучшего друга? Он не хотел покидать его и собственной пропажей превращать в монстра. — Замолчи! — Дилюк больно надавил на грудь, выдавливая из Альбериха шипение. — Ты же помнишь свои слова насчёт обещания? Кэйа прекрасно помнил и ждал этого момента. — Забирай, — улыбнувшись, Кэйа положил свою руку поверх руки Дилюка и внимательно следил за его эмоциями. — Делай с ним, что хочешь. Можешь расплющить, выкинуть в воду, а можешь отдать на съедение хищникам. Оно полностью твоё. Рагнвиндр тяжело дышал. Как завороженный смотрел на парня под собой, сильнее сжимая когтистую руку. Когти медленно впивались в плоть, раздирая тонкую кожу. Кровь выступала наружу и, скапливаясь, стекала вниз. Кэйа пытался держать улыбку на своём лице, но получалось у него плохо. Чем глубже проникали когти в плоть, тем больше он кривился. Чтобы не закричать, мужчина прикусил губу. Альберих дёрнулся от резкой боли и всхлипнул. Это вывело Дилюка из транса. Он посмотрел на Кэйю растерянными глазами, понимая, что поддался гневу и сотворил нечто ужасное. Аккуратно достав окровавленные когти, стараясь не навредить, Дилюка пробила крупная дрожь от шока. Ещё тёплая кровь капельками скатывалась вниз по руке, оставляя за собой дорожку. Он только что пытался воплотить старое обещание в реальность, хоть в прошлом отказался от такого поступка в любом виде. Многие годы те слова вертелись на языке, переходя от безобидного смысла в буквальный. Дилюка добил вымученный взгляд Кэйи, намекающий на продолжение, и фальшивая одобряющая улыбка. В его глазах плескался страх, а по щеке текла одинокая слеза. Уголки губ дрожали от напряжения. Кэйа держал эту маску из-за привычки, хоть было и тяжело. Он хотел дать слезам волю и закричать, но подавлял такое желание. Нельзя открываться другим. Альберих потянулся за чужой рукой и, обхватив её, вернул на старое место. Прижимая к ранам и багряной жидкости. — Разве ты не этого хотел? — Кэйа скользнул испачканной рукой по лицу Дилюка, размазывая собственную кровь по бледной коже и заправляя прядки волос за заострённое ухо. — Ты же чувствуешь моё сердцебиение? Согласись, что я не заслужил после всего оставаться живым? Перед тобой ужасный человек, который не сдержал обещание. Предатель, обманщик и… Кэйа не смог договорить, так как ему закрыли рот. Дилюк не желал слышать продолжение этого ужаса. Он уже совершил крупнейшую ошибку, поддавшись разрушительному гневу, из-за которой погубил сотни невинных жизней. — Идиот, — Дилюк собирался выпустить копившееся с самого детства мысли и чувства. — Не смей говорить такие слова в свой адрес. Я ни за что бы не забрал твоё сердце, хоть ты и пытался убить меня. Набрав воздуха в лёгкие, Рагнвиндр сжал плечи Кэйи и встряхнул его. — Убери эту омерзительную фальшивую улыбку! И не смотри на меня так! Ты хоть понимаешь, что я чувствовал, увидев тот хаос! — он кричал на Кэйю со слезами на глазах. Однажды его отца поймали пираты, и он остался в полном одиночестве. Ему было страшно, однако Дилюк смог справится, продолжая жить. А когда завязалась дружба с Кэйей, он вновь почувствовал себя счастливым и начал улыбаться, дожидаясь их новых встреч. Но страх одиночества преследовал его с новой силой. — Тлевшие деревья, осевший пепел, обломки кораблей и чёрный лёд. Всё было мертво. Дилюк склонил голову, пытаясь отбросить то воспоминание, которое навсегда отпечаталось в памяти. Он горько усмехнулся, боясь смотреть на своего друга. Альберих послушался и перестал улыбаться, но он не знал какую проявить эмоцию в данном случае. — Я думал, что ты мёртв, и мы больше никогда не встретимся. Ты не расчешешь мои волосы, не принесёшь фруктов и не расскажешь интересные истории… Тем более не останешься с убийцей, — Рагнвиндр дрожал. Его всхлипы отдавались эхом от каменных стен, а свет от маленьких огоньков отражался в слезах. — Ты же меня всё равно убьёшь, ведь так? — Дилюк, — Кэйа обхватил его лицо и, заставляя смотреть на себя, утёр слёзы. — Вот я живой перед тобой, так что перестань переживать о ерунде, которую ты сам себе надумал. С того дня я только и жил за счёт нашего обещания. Лишившись всего, меня спасал твой подарок. Он напоминал мне наши вечерние встречи и тот самый пляж. Я бы хотел вернуть тебя в свою жизнь. Рагнвиндр не мог поверить, что, несмотря на его злодеяния, получил возможность быть вместе с Кэйей. Он уткнулся в его шею, чтобы спрятать лицо от ненужного внимания. Ему стало намного легче. Альберих болезненно замычал, ведь на раны навалилось не слишком лёгкое существо. — А… Прости, — Дилюк тут же отстранился и стал вертеться в разные стороны, осматривая пространство. — Подожди, я сейчас помогу. Дилюк потянулся к небольшой ёмкости с водой, где находилась тряпка. Он отжал её и начал протирать раны, стирая с них кровь. Солёная вода неприятно щипала, заставляя Кэйю поморщиться. Закончив протирать кожу, Дилюк взял банку с заживляющей мазью. Он открыл крышку и окунул туда пальцы, набирая содержимое, чтобы замазать раны, которые сам же и сделал. Рагнвиндр начал осторожно наносить прохладную субстанцию на повреждённую кожу. Кэйа следил за столь бережными действиями со стороны Дилюка. Тот полностью сосредоточился на заботе неопрятных ран от когтей. — Ещё раз прости, — ему было совестно за свою несдержанность. — Ничего страшного, — Альберих не держал зла, так как сам находился в подобном состоянии после расставания с родителями, но у него была поддержка в виде Дайна. А у Дилюка не было никого. — Наклонись поближе. Русал наклонился по просьбе, не понимая для чего. Кэйа дотянулся до сосуда и зачерпнул немного мази. От неё исходил резкий запах трав и чего-то ещё. Он нанёс её на шею, где осталась ранка после неудачной атаки острым концом льда. — Теперь мы квиты, — мужчина искренне улыбнулся и расслабился, позволяя продолжить оказание помощи. — Что с твоим глазом? — Дилюк был обеспокоен, что он отличался от другого, ведь в детстве у Кэйи были одинаковые глаза. — Ты носишь повязку на нём из-за того, что не видишь? И почему он светлее, чем раньше? — Я всё прекрасно вижу, — лёгкий смешок вырвался из его лёгких. — Но тогда зачем тебе повязка? — Рагнвиндр был в недоумении. — Она ведь только мешает обзору. — Отец сказал прятать его, чтобы никто не узнал откуда я родом. А всё потому что мне посчастливилось родиться наследником и получить крио способности по наследству. Правый глаз меняет свою сущность, выступая заменой глаза бога, после пробуждения этой силы. Ты же видел, на что способна эта сила? — Кэйа попытался дотронуться до фальшивки, висящей на поясе. — Подожди. Где он?! — Он был для маскировки, ведь так? Просто я не знал, как реагировать на повреждение глаза бога, он же не может быть уничтожен. В нём появилась трещина, и в конечном итоге он распался на кусочки, — Дилюк закончил наносить мазь и отложил её в сторону. — Я сохранил их, но не думаю, что осколки пригодятся. Альберих печально вздохнул и поднял руки вверх. — Помоги мне, а то я уже устал лежать на спине, — его потянули за руки, помогая приподняться. — Теперь намного легче. А можешь осветить пространство получше? — Конечно, — вокруг них появились новые огоньки, вспыхивая во тьме, полностью освещая грот. — А ты мило здесь обустроился, — Кэйа завертел головой, исследуя пространство и подмечая различные детали. Сам он лежал на большой деревянной доске покрытой обрывком паруса. Рядом с ним стояли различные склянки, валялись куски тканей, пропитавшиеся кровью, и прочее. Кэйа вспомнил, что Дайн смог попасть в Дилюка из арбалета и ранить его. Он переключил свою внимание на поиск травмы. Всё тело русала было покрыто многочисленными шрамами. Они различались по размеру и форме. Некогда симпатичный хвост, переливающийся в лучах солнца, перестал выглядеть идеально, но всё также поражал своей красотой. На нём виднелись небольшие рубцы. Даже за испорченный русалочий хвост на закрытых рынках могли отвалить нехилую сумму моры, а за хвост в идеальном состоянии цены доходили до нескольких миллионов. Но надо было ещё постараться оставить повреждения на хвосте русалки. У Дилюка было перевязано плечо. — С ним всё в порядке? — указал на плечо Кэйа, беспокоясь за состояние друга. Альберих сделал выводы, что у Рагнвиндора имелся большой опыт в лечении. Банка с лечебной мазью, что уняла жгучую боль, говорила сама за себя. — Могло быть и лучше, — раздался голос с нотками обиды. — Так что ты собираешься делать? — Было бы хорошо вернуться в Мондштадт, а то там наверное Дайн места не находит. Ещё у меня скоро должен был кончиться срок у книги… — Кэйа аж передёрнулся от мысли, что сделает Лиза. — А где мы вообще находимся? — На каком-то острове, — Дилюк не знал названия всех островов, так как не смог заполучить целую карту с разбитых кораблей. Он находил лишь обрывки и намокшие части. — Но он находится ближе к Ли Юэ. Около него порой проходят другие корабли, но они не подплывают близко из-за плохой репутации. — Дай угадаю, ты сам обеспечил ему такую репутацию? — насмешливо спросил Альберих, обняв свои колени и положив на них голову. Русал весь сжался от стыда за свои преступления. Кэйа сразу осознал свою ошибку и зарёкся не поднимать эту тему. — Прости. — Ну так что предпримешь? — Придётся заняться строительством, раз чуда я не дождусь. А там дальше попытаемся встретить корабль, которой подберёт меня, а ты последуешь за ним следом, — Кэйа думал, как выбраться из столь затруднительной ситуации. — Побудешь двигательной силой для моего плота. — Звучит не очень надёжно, — Дилюк сомневался в успехе озвученного. — Есть другие предложения? — поинтересовался Альберих, но ответа так и не последовало. — Вот и решили. На рассвете отправлюсь исследовать остров... Как насчёт перекусить?