***
Парк Нобара, Мусутафу, Япония Парк был оцеплен. Бригада суетилась вокруг трупа. Судмедэксперты и криминалисты тщательно осматривали каждый квадратный сантиметр и, обнаружив хоть что-то представляющее интерес, прикрепляли находку к клейкой ленте, фотографировали, нумеровали и запечатывали в полиэтилен. Наомасе неотрывно смотрел на покойницу. — Сколько ей, по-твоему, лет? — не оглядываясь, он спросил Кодзиро Нисикаву, своего напарника, будучи не в силах оторвать от нее взгляд. — Трудно сказать. Тринадцать, четырнадцать. Её имя мы пока не установили, может по реконструкции лица выйдет или по зубам? Цукаучи поднял голову и стал внимательно изучать листву дерева. Листья его не интересовали, но ему было просто необходимо задержать на чем-то взгляд и не видеть эти лазурные глаза. Ведь когда-то эта самая школьница весело болтала с подругами на перемене или тихонько плакала от неразделенной любви. Когда-то эти глаза были живыми, они плакали или смеялись, и им предстояло увидеть целый мир… А теперь, какой-то больной ублюдок всё уничтожил… Наомасе, словно пытаясь освободиться от нахлынувших на него чувств, вздохнул и сказал: — Иногда мне кажется, что у меня не осталось сил всё это выносить. — Я вас понимаю, мы занимаемся такими делами очень долго и мне хватило по самое горло. Боже…она же совсем ребенок… — ответил ему напарник, тоже смотревший на труп. — Мы не упустим ни одной детали. Мы должны найти убийцу… — голос детектива был тверд как сталь, в нем бушевала ярость, — Кодзиро, у меня плохое предчувствие, вдруг это лишь первая жертва? От тяжких мыслей их отвлек Исоо Абэ, руководитель команды экспертов. Он аккуратно прошел по безопасному проходу к телу. — Что мы имеем? — Немного, — уныло ответил Абэ. — С утра дует сильный ветер, следы потеряны. Впрочем, не думаю, что мы находимся на месте убийства. После того как тело и место вокруг него были окончательно обследованы, труп осторожно приподняли, поместили в виниловый, на молнии, мешок, положили на каталку, и двое покатили её к машине, чтобы увезти на вскрытие.***
14:40, день проведения Спортивного Фестиваля ЮЭЙ, лаборатория судебной медицины, Мусутафу, Япония За столом сидели Наомасе и Кенджи Цурагамаэ, отличительной чертой которого была голова бигля вместо человеческой. Он является шефом полиции участка, где произошло это жестокое убийство. Они ждали доклада патологоанатома, который проводил вскрытие школьницы. Его напарник, Кодзиро, опрашивал свидетельницу, обнаружившую труп на прогулке со своим пекинесом, поэтому его здесь не было. След убийцы давно простыл, а само дело было туманным. И для того чтобы оно обрело, так сказать, осязаемость, требовались время и рутинная сыскная работа. Масса работы. Но это того оправдывало, мерзавец, совершивший это, не выйдет сухим из воды. — Если судить по школьной форме, в которую был одет труп, то это ученица средней Тамиоки. Эта школа находится в двух километрах от парка Нобара. Тело обнаружили в 11:35, а мы приехали в 11:45. Прежде всего, нужно сделать реконструкцию лица… После доклада мы узнаем больше. Цурагамаэ кивнул. Дверь открылась и в кабинет вошел главный патологоанатом лаборатории, Киёси Каваками. Он коротко кивнул и сел за стол, раскрывая папку. — Убийца с хирургической точностью снял весь кожный покров с жертвы. Я был удивлен, что ни одна мышца не пострадала. Физиологически телу 14 лет, мы не обнаружили колющих ран или травм, повлекших бы за собой смерть, все кости целы. Также в тканях обнаружены следы наркоза и транквилизатора в умеренных дозах. Какие именно, пока выясняем. Так что убийца является врачом, даже больше, он либо бывший или действующий хирург. Также в легких нет признаков удушья от газов, следов сексуального насилия тоже нет. И скорей всего, она умерла от кровопотери или, в худшем случае, от болевого шока, Наомасе и Цурагамаэ одновременно нахмурились. — И самое главное, мы обнаружили записку в руке жертвы. — Что, записку? — Оба полицейских были удивлены. — Мы проводили обычный предшествующий вскрытию осмотр тела и увидели это в её сжатой руке. Каваками вручил каждому по паре хирургических перчаток и достал полиэтиленовый пакет с листком. Наомасе, надев перчатки, аккуратно извлек из него улику. Это был прямоугольный листок бумаги крафтового цвета со сторонами десять и шесть сантиметров. Листок лежал на пластиковой подложке и был прикрыт сверху прозрачной, предохраняющей от влаги плёнкой. На листке имелась надпись, сделанная темно-красными чернилами. Печатные буквы достаточно мелкие, но легко читаемые. — Думаю, листок вложили ей в руку, а пальцы согнули еще до того, как наступило трупное окоченение. На записке было напечатано следующее: «Спасибо, вы наконец-то нашли меня. Моё имя Ёсимура Наоми. Я учусь в средней школе Тамиоки, но вы и так это узнали по моей форме. Приятно познакомиться!» Шеф участка нахмурился еще больше. Цукаучи перечитал записку, испытывая легкую тошноту. Наоми. Теперь у неё есть имя. Те глаза цвета неба, смотревшие на него тогда в тени дерева, принадлежали Наоми, ученице средней Тамиоки. Он достал блокнот и переписал всё содержимое листка. — Что вы еще смогли накопать? — спросил Цурагамаэ, просматривая папку с протоколами со вскрытия. — Ничего, никаких отпечатков ни на записке, ни на теле, ни на одежде. Её убили в другом месте и позже бросили труп в парке. — Нет, Каваками… Не бросили, а положили в определенной позе. Это не отпускает меня с самого утра, когда мы приехали на вызов. Она выглядела так, словно отдыхает. Или ждет кого-то. Нет, тело не случайно так оставили в таком положении, как подогнули ноги и руки… Это может быть сигнал? — Возможно… Возможно… — подумав, ответил шеф. — Да, труп аккуратно оставили, но я не вижу в позе что-то особенное. Может, убийца уже жалел о содеянном, или мы имеем дело с полным психопатом, который не осознал, что школьница уже мертва. Цурагамаэ внимательно осматривал фото с места происшествия и со вскрытия. А потом добавил: — Отправьте листок на исследование. Но мне кажется, что это дорогой, но типовой образец. Его много кто производит и купить можно везде. — Наомасе, а ты узнай всё о нашей убитой, Ёсимуре Наоми.