Чонгук стоит перед ним. Такой родной. Хочется коснуться его осунувшегося лица. Хочется увидеть блики в этих любимых глазах. Чонгук удивлённо смотрит на Тэхена, не смея моргнуть. Он боится, что перед ним мираж, что парень исчезнет так же внезапно, как и пять лет назад. Гук очень хочет кинуться в объятья, где, он уверен, будет теплее всего на свете. Скучал. Очень скучал. До безумия. Знал ли Чон, что разлука с
лучшим другом может быть столь мучительна?
Дрожащими ногами Чонгук делает маленький шаг вперёд. Тэхен дергается. В его снах любимый Гуки внушал ужас и страх. Ким все ещё боится своих обезумевших кошмаров. Вот только сейчас он в реальности. И перед ним самый настоящий Чонгук, в глазах которого нежность и грусть, вызванная разлукой. Чон делает ещё один шаг. Между парнями всего несколько сантиметров. Тэхен чувствует прерывистое дыхание напротив, чувствует еле уловимые нотки сладких духов. Как же хочется преодолеть эти чертовы сантиметры.
Чонгук невесомо касается руки друга, не смея перейти границы. Скучал ли Тэхен так же сильно, как он? Вспоминал ли? Чон очень хочет спросить его об этом.
—Что ты здесь делаешь? – голос Тэхена кажется таким родным и чужим одновременно. Гук теряется от внезапного вопроса.
—Я хотел увидеть тебя.
Тэхен замирает. Он любит его. Любит так сильно, что сам страшится этого. Когда-то Ким верил, что в конце бесконечного кошмара он встретит его.
—Увидел? Теперь можешь идти, — вышло грубее, чем того желал Тэхен. Прикусывает губу, следя за эмоциями парня. А Чонгук спокоен. Он словно знал, какой ответ его ожидал.
—Я не могу, — опустив голову, шепчет. В голове каша, на языке сотни слов о том, как скучал и ждал.
—Уходи сейчас, иначе потом я не смогу оставить тебя, — почти шепотом произнёс Тэхен, в глазах которого скопилась влага. Чонгук услышал его, шокировано подняв голову. Его сердце до боли сжалось.
—Оставить? — с ужасом повторяет, — Ты оставишь меня? Ты снова уйдёшь? Почему? Зачем? Ты не можешь остаться? Я не смогу без тебя продержаться и дня. Прошу, не говори так. Я не понимаю. Тэхен…
Чонгук говорит без остановки, выплескивает все свои навязчивые мысли и фразы. Он не может принять его уход. Только не снова. Гук цепляется за ворот рубашки Тэхена, сжимая.
—Я не хочу, чтобы ты уходил, — в глазах страх, на щеках дорожки от слез. Чон боится вернуться в то время, когда был на грани потерять себя. Его цветочек слишком глубоко в сердце. Слишком.
—Не хочешь потерять
лучшего друга? — произносит Тэхен с горькой усмешкой, — Прости, но я его и не приобретал.
Чонгуку, так упорно твердившему, что Тэ его лучший друг, теперь эта фраза кажется как никогда лживой. Тэхен всегда был ему ближе кого-либо. Мысли всегда были полны им. А в комнате все ещё хранится полотно с
любимыми глазами.
Любимыми глазами.
Любимыми.
Люби…
Чонгук раскрывает глаза. Нерешительно заглядывает в разбитые очи напротив. Неужели…
—Что? Разочаровался во мне? — Тэхен позволяет себе дотронуться до щеки парня, заворожено смотревшего на него. Заправляет волосы за ухо, очерчивая линию подбородка, — Тебе лучше уйти, — одаривая нежной улыбкой, Ким понимает, что скоро начнётся очередной приступ. Он чувствует, как цветы Викарии подступают к горлу.
—Я…
Чонгук лишился дара речи. Он жил столько лет, думая, что, когда вернётся Тэхен, все встанет на свои места, все будет как раньше. Как же ошибался. Чон сжимает ворот рубашки парня сильнее. Тэ касается его рук своими, бережно убирая. Тепло его ладоней так приятно.
—Я прошу тебя уйти, — повторяет Тэхен, изо всех сил сдерживая рвущиеся лепестки.
—Тэхен…
—Я проклят наверное…
…
ведь моя любовь к тебе вновь ожила с новой силой.
Тэхен мягко толкает Чонгука в направлении двери.
—Все в порядке, я буду здесь. Просто оставь меня.
Чон видит улыбку парня, которую он делает через силу. Видит, как закрывается дверь перед его лицом. Видит, как бледнеет Тэхен, прежде чем закрыться в спальне. Может ли Чонгук верить ему, что он будет здесь. Что не исчезнет. Что не оставит. Гук медленно уходит, чувствуя тяжесть на сердце. Его словно режут, прокалывают, рвут на части.
—Чонгук, — кто-то зовёт его, парень поворачивается на чужой голос. Перед ним стоит Джин, грустно смотревший на него.
—Доброе утро, Джин-хён, — тихо произносит.
—Точно ли оно доброе? — мягко усмехается, — Я хочу тебе кое-что показать, пройдёшься со мной?
Джин зовёт Гука за собой, направляясь в сторону своего кабинета.
—А что именно Вы хотите мне показать? — задает вопрос Чон, ступая за Кимом старшим.
—То, что когда-то убило часть меня, — честно признаётся, вспоминая время, когда узнал о состоянии брата, в одиночку проживающего боль и умирающего на глазах.
Предложив присесть в кресло, Джин подходит в стеллажу с книгами. Найдя ту самую, он подходит к Чонгуку, после протягивая ее. Гук дрожащими руками берет книгу в свои руки.
—«Ханахаки — любовь на смерть», — прочитал он, проглотив ком в горле.
—Когда я получил эту книгу, думал, что не встречу такого явления в реальности, однако, — грустно улыбнулся Джин, — Я повстречал целых два случая с ней.
—Это болезнь?
—Ммм, да, но болеют ей не все. Кому-то посчастливилось избежать столь жестокой болезни, а кому-то, к сожалению, пришлось искать способ выжить, ну или…пришлось умереть.
—Умереть… А как?
—Ханахаки жестока, стоит лишь человеку влюбиться в того, кто не ответит взаимностью, внутри начинают разрастаться цветы. Они убивают медленно и мучительно, заставляя своего хозяина кашлять кровью и лепестками.
—Как же так, — листая страницы книги, шепчет Чонгук. На одной из картинок был цветок, который когда-то Тэхен находил на лугу, а рисунок его подарил Гуку, — Я видел такой.
Джин печально обводит рисунок взглядом.
—Я тоже видел.
Он правда видел. Видел его несколько часов назад в комнате собственного брата в луже крови.
—Как прошла ваша встреча? — спрашивает Джин, заметив, как от вопроса Чонгук опечалился, — Он прогнал тебя?
—Да…
—Прошу тебя понять его, ему непросто сейчас, — коснувшись плеча парня, произнёс Ким.
—Он стал другим, — признаётся Гук, — Но в то же время он все тот же Тэхен, которого я так…
Чонгук замирает. Он хотел сказать «
люблю». Люблю?
—Которого ты что? — на душе не спокойно, Джин желает раскрыть глаза юноше, который упорно противится своим чувствам, закрытым глубоко внутри.
—Которого я…
—Тебе страшно принять свои чувства?
Подняв удивленный взгляд на Джина, Чонгук шевелит губами, но не произносит и слова.
—Удивлён? Я тоже когда-то был удивлён, но, если честно, я рад, что ты тоже любишь его. Твои чувства кричали о себе в действиях, но ты не замечал. Почему ты так упорно отвергаешь их?
—Он мой
лучший друг, — шепчет.
—Лучший друг? Уверен ли ты? Не кажется ли тебе, что «лучший друг» был создан, чтобы не позволить внезапным чувствам пересечь грань?
Чонгук кусает свои губы. Вспоминает, как больно кольнуло в груди от произнесённого Тэхеном «
лучший друг». Сам же твердил это, так почему теперь паршиво? Неужто с самого начала было понятно всем, кроме него?
Чонгук слишком сильно кусает губы. Он вспоминает рисунок, несколько лет висящий на стене его комнаты. Цветочек. Его милый цветочек. С каким трепетом Гук смотрит на него каждый раз, с какой лаской во взгляде обводит линии, с какой тоской ждёт его автора. Дождался.
На губе образовалась кровавая ранка, из-за которой Чонгук шикнул. Он вспоминает разбитый взгляд Тэхена. Ему было больно. Кто причинил ему эти страдания? Неужели сам Чон? Что-то подсказывает Гуку, что так оно и есть. Вина накрывает его с головой. Как же хочется сорваться с места и побежать к нему. Побежать и накинуться с распростертыми объятиями. Сжать и не отпускать. Слушать биение сердца и тихое дыхание. Чувствовать тепло и сладость чужого тела.
А такое желают лучшие друзья?
—Джин-хён, — начал Чонгук, прокручивая слова старшего в голове и заметив то, на что не обратил внимания ранее.
—Да?
Джин с неподдельным волнение смотрит на парня, который выглядит так, словно ему поведали страшную тайну этого мира.
—Вы сказали «
тоже».
Чонгук ощущает мурашки, что пробежались по всему телу. Джин так и продолжает смотреть на Гука, ничего не сказав.
—«
Тоже люблю его», — его губы дрожат, — Что это…значит?
Сердце колотится как сумасшедшее. Молчание со стороны громче слов.
—Неужели, — Гук запинается, — Тэхен, любит меня?
В его глазах слёзы. Подняв свои очи на Джина, который с теплотой и пониманием глядит на него, Чонгук теряется. Так глупым и невидящим правды был он сам. Как давно Тэхен любит его? Раз любит, то…
почему оставил?
—Как такое может быть?
Чонгук плачет.
—Он любит уже очень давно, — заговорил Джин, стуча пальцем по картинке на страницах книги, что все ещё лежала перед лицом Чонгука, — Очень.
Чон переводит взгляд на книгу, вновь сталкиваясь с рисунком Викарии. На что ему пытается указать Джин? В голове лишь — «
любит», «
очень», «
давно».
—Я не замечал, — шепчет Чонгук, игнорируя слёзы, упрямо стекающие по щекам.
—Чонгук, я прошу тебя, — Джин коснулся рук парня своими, сжав, — Не беги от него. Донеси свои чувства.
Спаси его.
Ким не замечает, как и на его щеках появляются дорожки от слез. Он слишком переживает за своего любимого брата. Он не смог как следует помочь ему пять лет назад, но отдаст все, чтобы сделать это сейчас. Самое важное, чего он не сделал — не был рядом. Джин понимал, что брат не откроет ему свою тайну, он не захочет сделать больно родному человеку столь печальной (смертельной) проблемой. Однако Джин узнал ее. Узнал и часть его умерла. Умерла от гнева на этот мир, где самые чистые и невинные люди обречены на страдания. Его милый братик…как больно ему было. Эта боль не сравнится ни с какой другой. Тэхен — бомба замедленного действия до сих пор.
—Спаси его от ее лап.
С ужасом раскрыв глаза, Чонгук замирает. В его голове словно собрался пазл. Переводя взгляд то на книгу, то на Джина, Гук все больше осознавал.
Его цветочек…болен?
На дрожащих ногах Чон поднимается с места. Ким не останавливает его, ведь понимает, что тот и не послушает вовсе, оставаясь в своих мыслях. Чонгук выходит из кабинета, направляясь к комнате Тэхена. Он надеется, что не прав в своих выводах. Надеется, что ошибся. Надеется, что Джин вовсе не это пытался ему донести. Однако Чонгук уверен в одном — он любит Тэхена. Всегда любил.
***
Юнги прокручивает в мыслях прошлую ночь. Он следил за сном Тэхена, свернувшегося в клубок на его кровати. Рассказав парню про свою неудавшуюся любовь, на душе стало как-то…легче. Юнги всегда чувствовал себя виноватым перед Хосоком. Мин вспоминает о нем с трепетом и болью. Он любит
его. Он помнит
его. Хосок — его солнце, его сокровище. Спустя столько лет, Мин может спокойно смотреть на фотографии, беседовать на самые глупые темы с небесами, где его дожидается Хосок. Юнги знает, что он уже простил его. Вот только сам Мин простить себя не может. Да и не сможет вовсе. Встретив Тэхена, у Юнги что-то щелкнуло в душе и сердце. Он почувствовал боль Кима. Услышал его мольбу о помощи. Спасение юной души стало смыслом существования. Юнги привязался. Юнги открылся. Юнги начал чувствовать.
Начал чувствовать теплоту при взгляде на улыбку.
Начал чувствовать боль при виде слез на белоснежном лице.
Начал чувствовать страх потерять вновь того, кем дорожит.
Тяжело вздыхает, осушая стакан бурбона. Стоит ли им уехать обратно в столицу? Уедет ли Тэхен с ним?
—Что мне делать, Хосок-а? — тянет Юнги, нежно произнося имя возлюбленного.
Крик пронёсся где-то за дверью, заставив парня вздрогнуть от неожиданности и со страхом в глазах помчаться на звук.
***
Чонгук подошёл к двери Тэхена, но не решается постучать. Ему страшно. Страшно, что все окажется правдой, что его цветочек страдает. Прошло пять лет, а Чонгук так и не научился успокаивать своё сердце перед встречей с Кимом. Судя по всему, даже сердце намекало своим быстрым ритмом о любви. Если подумать, то Чонгук в день званного вечера в честь переезда его семьи не мог отвести взгляда от Тэхена. Он пленил. А в последующие встречи Ким словно становился краше. Гук любил любоваться им, слушать его голос, веселиться на берегу реки. Все счастливые моменты связаны с ним. Чонгук уверен, что счастливыми они были, потому что Тэ был рядом. Когда Тэхен уехал, мир стал черно-белым. Единственное, что спасало — полотно, на котором Чон старался изобразить родные черты. Но и конечно же рисунок цветочка, висящий на стене до сих пор.
—Оказывается, я полюбил тебя с первого взгляда, — шепчет, поджимая губы, дабы подавить рвущуюся улыбку. Он все ещё не может поверить, что был так слеп все это время. Он любит. Сильно. Бесконечно. Безумно. Он хочет рассказать об этом Тэхену, который находится за этой чертовой дверью.
Набравшись смелости, Чонгук стучит. Потом снова и снова, но ответа нет. Тэхен так и не открыл эту дверь. Гук тянется к ручке, слегка надавив, и она поддаётся. С тихим скрипом дверь открывается, и Чон проходит внутрь комнаты. Первым, что он услышал, был шум воды, доносящийся из ванной.
—Но он же был там совсем недавно, — вспоминает, настороженно приблизившись к двери ванной комнаты.
Шум воды.
Молчание.
Волнение.
—Тэхен? — зовёт, но не получает отклика, — Тэхен? Почему ты молчишь?
Чонгуку страшно. Дрожащей рукой дотрагивается до ручки, поворачивая. Он чувствует, что что-то случилось. Чувствует, что, открыв дверь ванной, обратно дороги не будет. Чон мимолётно кидает взгляд на пол, после возвращая к своей руке, сжимающей ручку двери.
—Что? — вновь возвращая взгляд на пол, протянул Гук.
Капли крови.
Лепесток.
Чонгук забывает вдыхать воздух, резко потянув дверь на себя. Глаза в миг расширяются. Тэхен, ещё недавно одетый в белоснежную рубашку, лежит без сознания в луже собственной крови вперемежку с лепестками и окрашенной в красный одежде. Лицо его бледное, как смерть, а под глазами краснота. Он плакал. Плакал так сильно, что на щеках застыли дорожки от слез. Руки, безжизненно касающиеся плитки ванной, покрыты алым. Чонгук замечает тонкие линии на замятиях. Падая на колени перед парнем, Гук не сдерживает свой вопль.
—Тэхен! — он зажимает запястья Кима полотенцами и глотает собственные слёзы, — Прошу… прошу…
На шум прибегает Юнги, застывший от увиденного в проходе. В его глазах событие прошлого: Хосок в лужи собственной крови, и красиво распускающиеся из его тела бутоны роз. Крик. Мольба не оставлять. Озарение. Юнги потерял того, кого любил. А теперь перед ним Тэхен, душу которого так желал спасти. Мин отталкивает Чонгука, испачкавшегося в крови. Он поднимает Тэхена на руки, игнорируя подступающие слёзы. Спокойное лицо Кима бьет по сердцу. Сейчас Тэхен не чувствует боли.
—Надо было уехать, — зло шепчет, прижимая тело парня к себе, — Упёртый, зачем же… — осекается, взглянув на Чонгука, который все это время не спускает глаз с Тэ.
Юнги не желает с ним разговаривать, это он виновник случившегося. Тэхен мучился в одиночку. Мин не простит. Собираясь уже выходить из спальни, дабы отнести парня в свою комнату, Юнги останавливается из-за вцепившейся за плечо руки.
—Тэхен…с ним…
—Проваливай.
Чонгук с ужасом поднимает взгляд на Юнги, который смотрит на него пустыми глазами. Сердце пропускает болезненный удар.
—Нет…я не могу… я не хочу.
—Ты убиваешь его, — шикает Мин, — Он старался жить, но ты все испортил.
—Я не хотел, — дрожит парень, отрицательно махая головой, — Я не знал, я ведь…
—Ты что? — с сарказмом перебивает Юнги, — Самое лучшее, что ты мог для него сделать — это оставить в покое.
Чон молчит, не смея произнести и слова. Его словно пырнули ножом. Так больно он сказанного Мином. Чонгук ведь искренен. Он правда не знал. Правда не замечал. Правда любит.
—Я не хочу его терять, — все же шепчет, поджимая губы.
В ответ слышится горькая усмешка:
—
Он тоже не хотел.
Чонгуку ещё больнее от этих слов. Тэхен оставил его не потому что не дорожил, а потому что страдал. Чонгук был его персональным ядом им и остался. Вот только теперь Гук постарается спасти его. Он готов отдать собственную душу за душу того, кого любит всем сердцем.
Спасти Тэхена.
Спасти себя.
Спасти их.
—
Я не оставлю тебя, — уверенно произносит, смотря на удаляющегося Тэхена, которого сжимает в своих руках Юнги.
