Custodisco il tuo cuore.

Такеши догадывался, что он увидит в кулоне, поэтому, открыв его, мечник ничуть не удивился. Эти полтора месяца юноша провёл как на иголках, каждый день мечтая сорваться в Штаб Варии и поговорить с ней по душам. Такеши ясно понимал, к кому он испытывал столь тёплые чувства, и знал, что такая вылазка привлечёт внимание остальных, а этого Беатриче явно не хотела бы. Если в случае с двумя неделями в Намимори, когда они проводили всё время вдвоём, игнорируя окружение Ямамото, он мог списать на поручение от Скуало следить за его сестрой, то объяснить свою вылазку к ней в Италию он бы не смог. Они не виделись уже долгое время, и Ямамото решил больше не ждать. Мечник рассчитал всё: дату, когда девушка будет в Риме; легчайшее задание для прикрытия; и момент. Рождество это удивительное время красоты вокруг, витающего в воздухе волшебства и ожидания чуда. Рим очаровывал своими рождественскими украшениями: на улицах и площадях красовались праздничные ели и огоньки. Повсюду работали рождественские базары, на которые приходили целыми семьями, чтобы прикупить ёлочные игрушки и сладости. Благодаря акуле Варии, Такеши знал, в каком отеле и, даже номере, искать Беатриче. Как старший брат Скуало не давал никакого одобрения явно влюблённому в его младшую сестру Ямамото, но как адекватный человек, коим он себя считал, препятствовать он не собирался. И вот он, весь такой в деловом костюме, длинном чёрном пальто стоял у входа в отель Cortina, переминаясь с ноги на ногу. – Сейчас или никогда. Ноги сами вели его к ней: быстрым шагом он поднялся на третий этаж, дошёл до конца коридора и постучался в 303 номер. Дверь открылась не сразу, заставив Ямамото изрядно понервничать, но он быстро откинул переживания. Однако, когда на пороге он увидел заспанную Беатриче в длинной мужской футболке, волнение вернулось. – Ты не одна? – Проходи. Супербиа включила свет в номере, и глазам Такеши предстала следующая картина: огромная двуспальная кровать, на котором лежало скомканное одеяло, пустовала; из ванной комнаты не было никаких звуков воды, но на столике у окна стояла закрытая бутылка красного вина и два бокала. Девушка поймала его взгляд, прикрыла глаза и незаметно улыбнулась. – Я вижу, когда Скуало мне врёт или что-то недоговаривает. – Ты ждала меня? Беатриче медленно подошла вплотную к мечнику и притянула его за галстук к себе. Полуоткрытые серые глаза смотрели на пересохшие губы брюнета, всё, чего она сейчас хотела – прикоснуться к ним. Витающий в воздухе аромат её парфюма и близость вскружили ему голову, Ямамото поддался вперёд, прикрыв глаза. Их губы медленно соприкоснулись. Такеши достал руки из карманов брюк и положил на спину Беатриче, прижимая её к себе ещё ближе. Горячие ладони девушки гладили его по щёкам, плавно переходя ниже, обвивая шею. Он почувствовал как итальянка нежно прикусила его нижнюю губу, заставляя сердце биться быстрее. Стараясь не отвлекаться, Такеши снял своё пальто, бросив его куда-то на пол. Не отрываясь от поцелуя, Супербиа запрыгнула на юношу, обвивая его за талию ногами, чем заставила мечника переместить свои руки ей на бёдра, поддерживая её, чтобы та не упала. Левой рукой она перебирала немного отросшие волосы Ямамото, а правой схватилась за галстук и потянула юношу в сторону кровати. Он поддался. Несколько шагов до кровати были преодолены с невероятной скоростью. Такеши, не переставая её целовать, повалил девушку на кровать, придавливая своим телом. Рука юноши сама потянулась под футболку, задирая её. Холодные пальцы невесомо коснулись талии, заставив Беатриче вздрогнуть. Нехотя он оторвался от желанных губ и посмотрел ей в глаза, чтобы как-то прояснить ситуацию. Ямамото вздрогнул, когда её дрожащие руки начали расстёгивать его рубашку. До этого момента он даже думать об этом не мог. Рубашка уже валялась где-то рядом с пальто. Супербиа медленно целовала его от кончика губ, переходя к шее и доходя до ключицы, прокладывая влажную дорожку из поцелуев. Такеши становилось всё труднее сдерживать себя и анализировать происходящее, и из его губ вырвался тихий стон. Беатриче подняла свой взгляд и посмотрела ему прямо в глаза, облизывая свои губы. Кажется, что сердце сейчас выскочит у него из груди. Ямамото решил, что все поцелуи, которые были в его жизни до этого – просто какое-то детское недоразумение. Размышляя всего несколько секунд об этом, он и не заметил, как они уже оба были целиком на кровати. Беатриче, разглядывая лицо нависающего над ней парня, думала лишь о том, что не против быть прижатой его телом к кровати почаще. Она вдыхала его запах парфюма и была готова поклясться, что это самый восхитительный аромат. Её руки потянулись к кожаному ремню на брюках, в которых, к слову, он выглядел потрясающе. – Давай помогу, – хриплый шёпот Ямамото казался таким громким в этой тишине. Беатриче лукаво улыбнулась, следя за его движениями рук: ремень улетел в неизвестном направлении. Двумя руками она взялась за края футболки и медленно потянула вверх, снимая её, тем самым оголяя грудь. Такеши замер и не действовал , а потом его взгляд скользнул вниз, жадно рассматривая девушку. Супербиа буквально чувствовала его на своей коже, которая сейчас была покрыта мурашками. В голове она уже представляла, как он ласкает её грудь, обводя горячим языком соски; потом плавно переходит к животу, оставляя влажную дорожку из поцелуев; томно смотрит на неё и опускается ниже. Он лишь смотрел, а она извивалась от желания. Наконец Такеши обвил рукой её талию и вновь впечатал в кровать всем весом своего тела и впился в покрасневшие губы уже дерзким поцелуем. Его язык вовсю изучал её рот. Выгнувшись в спине, она поняла, что Ямамото явно почувствовал её твёрдые соски, и не совладав со своими эмоциями, Беатриче издала тихий стон сквозь поцелуй. Он хмыкнул ей в губы, опуская руки ниже, на поясницу. Он был возбуждён, и она это чувствовала через эти чёртовы брюки, которые сейчас ему не шли. Как хорошо, что они уже на полу. Беатриче было жарко. Дыхание сбивалось всё больше с каждой мучительной минутой. Её трясло изнутри, а бездействие юноши убивало. Дрожащими пальцами Супербиа впилась в плечи Ямамото, ей уже было мало поцелуев и объятий. Она хотела касаться его губами и руками везде, и чтобы он делал тоже самое. Ненадолго приподнявшись на локтях, она простонала громче и снова выгнулась в спине, запрокидывая голову назад, подставляя шею и плечи под горячие поцелуи, которые сводили с ума. Его сбивчивое дыхание обжигало кожу и заставляло покрыться её мурашками. Тело девушки извивалось и дрожало, а Такеши словно нравилось её мучать. Беатриче проклинала его ровно до того момента, пока его губы не накрыли затвердевшие соски, а два пальца медленно проникли внутрь её и начали неспешно двигаться. Второй рукой он снял надоедливые трусы и сжал девушку за ягодицу. Он игрался с ней, периодически доставая их и резко вводя обратно. Проделав это несколько раз, Такеши перестал мучать их двоих, иначе, кто-то бы явно потерял сознание. Пульсирующий член скользнул между набухших половых губ, задел головкой клитор и двинулся дальше, проходя по нему всем стволом. Глаза Беатриче распахнулись, она чувствовала, как её затрясло с новой силой. Итальянка вцепилась в его плечи ногтями и потянулась к мочке уха, чтобы прикусить. Обратное движение и чувство пустоты внутри окончательно помутили рассудок, ладони сжали простынь. – Не смей останавливаться. Его ладонь накрыла её грудь и сжала сосок между пальцев. Он сделал толчок ещё раз, Беатриче шире раздвинула ноги и поддавалась бёдрами ему навстречу, мечтая поймать и сжать его член внутри, чтобы Такеши не доставал его, заставляя её стонать от сладких мучений. Она видела, как он дрожал. Его толчки становились сильнее и уже почти причиняли боль и вот, резкий толчок. Беатриче почувствовала, что весь член до основания был в ней. Она хотела умолять, но всё, что она сделала – обвила ногами его за поясницу и двигалась с ним в такт. Внезапно он остановился. Беатриче отметила, что Такеши точно знает, как довести девушку до потери сознания. Он придавливал её сверху и не выходил. Возбуждение никуда не ушло, лишь нарастало. Она отчётливо чувствовала, как пульсирует его член внутри неё, и непроизвольно сжималась внутри, обхватывая его, и получала волну удовольствия по всему телу. Ямамото продолжил двигаться, но мучительно медленно. Дразнил. Она прильнула к его губам, прикусывая до боли нижнюю. Ямамото улыбнулся. Он перестал мучать их двоих, наращивая обратно темп. Юноша чувствовал дрожь обоих тел, учащенное сердцебиение и то, какими влажными они оба были. Кажется, она что-то неразборчиво шептала сама себе перед тем, как замереть, вплотную прижимаясь к его груди. Такеши не дал ей ни секунды, чтобы она могла отдышаться. Он продолжил двигаться с новой силой, приводя девушку обратно в сознание. Резкие и глубокие толчки волнами сотрясали их тела. Она двигалась ему в такт навстречу и шептала на ухо его имя. Член внутри стал ещё твёрже. Ещё чуть-чуть. Беатриче закричала, выгибаясь в более продолжительной и пьянящей судороге, чем первая. Ямамото вышел из неё и последовал за ней, падая рядом с девушкой, утыкаясь носом в подушку. Он неспешно перевернулся на спину и восстанавливал сбившееся дыхание, она положила свою голову ему на грудь и прикрыла глаза. Такеши запустил пальцы в спутанные волосы, легонько сжимая их. Сейчас, когда девушка, мысли о которой не давали ему покоя столько лет, его не волновало ничего. Кроме мысли о том, что будет завтра утром.

***

Такеши проснулся от яркого света, пробивающегося сквозь щель между штор. Он открыл глаза и по обстановке вокруг не понял, где находится. Парень лежал на боку на краю кровати, его глаза нашли всю его одежду на полу. Наконец, он почувствовал, что кто-то лежит, уткнувшись носом в его спину и обнимая одной рукой за талию, что немного ввело его в ступор. И затем он вспомнил все события ночи. Беатриче. Теперь он боялся совершить неправильное движение, которое могло разбудить её, но желание увидеть Беатриче пересилило. Ямамото аккуратно повернулся и теперь лежал на другом боку и обнимал девушку в ответ. Его рука скользила по её спине и в один момент просто прижала к его груди. Такеши зарылся носом в её волосы и прикрыл глаза, наслаждаясь моментом. Ямамото не знал одного, девушка обнимала его вполне осознанно, а не во сне. Супербиа проснулась минут двадцать назад и прижалась к нему, словно боялась, что он уйдёт. Теперь Беатриче лежала уткнувшись носом ему в грудь, она чувствовала его размеренное сердцебиение, прокручивая в голове отрывки прошлой ночи. Так они пролежали ещё минут пятнадцать, каждый боясь своего: Такеши разбудить её, а она будущего разговора. – Если бы ты знала, – брюнет зарылся носом в её волосы, вдыхая аромат. – Скажи, – заставляя юношу вздрогнуть, прошептала длинноволосая. – Я скучал и безумно ждал этой встречи. Беатриче вылезла из его объятий и нависла над ним. Передние пряди спадали ему на лицо, она опиралась на правую руку, а левой провела по щеке и задержала большой палец на нижней губе Такеши. Не закрывая глаза, она наклонилась к его лицу и накрыла губы парня своими. Их языки соприкоснулись, а затем сплелись в хаотичных движениях. – Ты ведь понимаешь, что нормальные отношения нам не светят? – они поменялись местами, теперь уже Беатриче лежала на спине, а Ямамото нависал над ней. – Если каждая наша встреча будет подобна этой, я согласен на всё, – Такеши рассмеялся, а на щеках Супербиа выступил лёгкий румянец. – Идиот. – Беа, я понимаю тебя. И клянусь, что о нас никто не узнает, пока ты этого не захочешь. Итальянка шумно выдохнула и прикрыла глаза. Она думала об этом множество раз, но никогда не могла придти к какому-то выводу: как минимум потому, что раньше она не была ни в каких длительных отношениях. Работа в Варии подходит лишь одиночкам, никакая «любовь» на первое место не встанет. Если брать то, через что им пришлось пройти, они давно уже не дети. И кого вообще должна волновать их личная жизнь? Ответ на вопрос пришёл в голову автоматически: враги Вонголы смогут использовать это в своих целях. – И тебя не беспокоит, что наши отношения будут похожи на то, как мы ведём себя на людях со Скуало? Такеши улыбнулся: он тоже думал об этом далеко не один раз, но смог придти к логическому выводу. Это будет сложно: видеть её, но не подавать никаких лишних знаков, если вокруг кто-то будет; жить от встречи до встречи, думая лишь о том, как бы поскорее проснуться вдвоём. Но стоил попытаться хотя бы потому, что они будут вместе. – Нет. Впрочем, его не волновало ничего: ни мнения остальных из Хранителей, ни кого-то из Варии. Он был готов видеться с ней в разных городах мира раз в месяц; пересекаться на деловых встречах Вонголы и переглядываться, пока никто не видит. – Признаний в любви не жди. Ямамото искренне рассмеялся, не удивившись этому заявлению: чего ещё от неё можно было ожидать? – Когда мы увидимся в следующий раз? – А мы уже прощаемся? – Если ты никуда не торопишься, то мы могли бы, – Такеши замялся, думая о том, что ещё вчера он мялся у входа в отель, а сейчас, будто потеряв страх, намекает на продолжение бурной ночи. Ямамото, ты идиот? – О таком не спрашивают. Ну точно, идиот. Одним рывком, держа Беатриче за талию, он переместил девушку ниже, освобождая пространство у изголовья кровати. Такеши поднял обе руки итальянки над её головой и оставил свою левую руку, чтобы сдерживать их. Его губы прикоснулись к женской шее, а вторая рука легонько сжала грудь, а затем началась опускаться ниже, доходя до лобка. Горячее дыхание обжигало шею, а движения пальцев вскружили голову. Ямамото усмехнулся. Супербиа отметила для себя ещё вчера, что любовник он потрясающий. Девушка чувствовала подступающую дрожь в теле от его прикосновений и медленно раздвинула ноги, начиная неровно дышать. Он освободил из плена её запястья, неспешными поцелуями дошёл до живота, а свои руки протиснул между её ягодицами и кроватью, начиная их мять. Время в ожидании тянулось долго, и наконец, он наклонился и игриво пощекотал кончиком языка пульсирующий клитор. Беатриче выгнула спину, с её губ слетел тихий стон, а в голове был лишь один вопрос: что он с ней делает? Её глаза были закрыты от удовольствия, а он, напротив, наблюдал за ней, ловя каждую мелочь. Правая рука перестала сжимать ягодицу, и вот, Такеши, никуда не торопясь, раздвинул пальцами набухшие половые губы и моментально скользнул между ними языком. Это было похоже на сладкую пытку: он медленно ласкал её, заставляя извиваться на кровати. Ямамото обвёл языком клитор, обхватил губами и нежно пососал, чем заставил девушку вскрикнуть от удовольствия. Руки Беатриче сами оказались в его волосах, путаясь в хаотичных движениях. Такеши был доволен собой, он продолжал ласкать её языком, нежно теребя губами клитор, и смотрел, как затвердели девичьи соски, как она закусывает губу, чтобы не кричать громче. – Не сдерживайся, Беа, – его хриплый голос пробрал до мурашек, кажется, она затряслась ещё больше. По телу прошла судорога, отчего её ноги машинально сжались, а внутри всё бешено пульсировало. Ямамото пальцами впился в колени Беатриче, разводя ноги обратно. Ни на секунду он не переставал ласкать её, но она уже не понимала: языком или губами. Она мелко дрожала всем телом и хотела укрыться целиком в одеяло, но Такеши был непоколебим: он продолжал доставлять ей удовольствие. Он медленно ввёл внутрь два пальца и неспешно двигал ими внутри, а языком проводил по клитору. Беатриче была готова плакать от удовольствия. Она наконец смогла выдохнуть, возвращая свою голову на место, и расслабилась. Ямамото перестал терзать её, заставляя изгибаться от каждого прикосновения, и поставил руки по бокам от её тела навис над ней. – Так вот чему вас учат в Вонголе? – Супербиа не узнала свой голос, шёпот с хрипотцой; в горле пересохло. – Я думаю, о таком тоже не спрашивают, – Ямамото склонился и поцеловал её в висок, а затем, завалился обратно на кровать, по-хозяйски обнимая девушку. В голове пронеслись дни, когда они виделись: знакомство; через несколько дней, мельком, в тренировочном зале Штаба Варии; тринадцатое июля; атака на базу Вонголы; затем счастливые две недели. Выходило так, что вчера был всего лишь девятнадцатый день. Двадцать дней за полгода. Шесть, если убрать незапланированный отпуск по приказу Скуало. В худшем случае, двенадцать дней в году они будут видеться. – Может, не будем сегодня выходить из номера? Закажем еды, вино у тебя уже есть. – Потрясающий план. Быть может завтра, когда она уже будет лететь в самолёте в Штаб Варии, Беатриче отчитает себя за то, что эти два дня пошла на поводу у эмоций, не отдавая отчёт своим действиям. Но это будет только завтра. Сегодня оставалось только для них.