Just only your human

Чонгук уснул под утро, обблевав Тэхёну половину квартиры. И Тэ даже первые полчаса после того, как убрал весь наделанный срач, на него злился, но потом… Потом засмотрелся, как тот мило причмокивает губами и подкладывает под голову две сложенные ладошки. Гук в его длинной растянутой футболке, потому что после того, как Тэхён его с боем отмыл в ванной, он отказался одеваться вообще. Уломать получилось лишь на это, хотя эту тряпку, по правде говоря, уже давно пора было выбросить на мусорку. Часы показывали шесть утра. Тэхён медленно пил свежезаваренный чёрный чай и думал. Думал о том, что сказал ему тогда Джин. С одной стороны, он, как старший и ответственный за мелкого говнюка, понимал, что ничем хорошим эти отношения не могут закончиться. Чонгук рано или поздно поймет, что со своей внешностью сможет закадрить кого угодно, и Тэ уверен, что он сделает это непременно, как только в его светлую головушку это дойдет. Тэхён же в этом случае останется лишь с разбитым сердцем. Если же Ким ему откажет, вот прямо сейчас увезет к Юнги и больше с ним не встретится, то страдать будет сам Гук. Грустнее всего Тэхёну стало тогда, когда он внезапно понял, что не хочет пропадать из жизни младшего. Он всё так же хочет быть рядом, быть другом, старшим хёном, поддержкой, опорой и… кажется, чем-то большим. Чонгук что-то пробормотал во сне и перевернулся на другой бок, выпячивая голую задницу. Тэхён гулко стонет и ложится головой на стол. Если Тэхёна не убьет Юнги, то это сделает его сын. Просыпался Гук тяжело. Тело будто под стадо слонов попало. Он пытался не двигаться, медленно, очень осторожно выуживая из памяти вчерашние воспоминания. Отрывки, что хаотично всплывали в голове, не говорили ни о чем хорошем, поэтому он вот уже минут двадцать делал вид, что спит. Тэхён заметил, что мелкий лукавит, еще минут девятнадцать назад, но все ждал, когда ему надоест играть в спящую статую. - Таблеток от стыда не существует, поэтому тебе никуда от этого не деться. - Если ты мне дашь таблетку от головы, то я смогу выброситься из окна, - басит Чонгук, не открывая глаз и не поворачиваясь к Тэхёну. - Тогда нам придется выбрасываться вместе, потому что в противном случае твой папаша сдерет с меня шкуру. - Думаю, он сделает это раньше, если узнает, что мы переспали, - Гук внезапно становится слишком смелым для человека, лежащего в постели своего краша с голым задом. - А ты собираешься ему рассказать? – приподнимает бровь Тэхён. - Нет. Ты мне живой нужен. - Тогда к чему этот разговор? - Должен же я что-то сделать для того, чтобы у меня пятки от стыда не горели, - обиженно отвечает парень. – Я вчера сильно нажрался? - Я хотел сделать фото своей квартиры «до» и «после» твоего прихода, но подумал, что если покажу тебе его с утра, то тебя снова стошнит. Чонгук стонет и натягивает покрывало на голову. Тэхён улыбается. Этот мальчишка просто очарователен. Позже, когда они всё-таки дозваниваются Джину и тот говорит, что Юнги все ещё в говнище и спит у него в квартире, Тэ готовит бульон и садится на подоконник, наблюдая, как Гук пытается есть приготовленное. - Так невкусно? - Мне кажется, что я на третьем месяце беременности и у меня токсикоз. - Откуда ты вообще знаешь, каково это? - Я помню, как мама носила Ыну. Ее тошнило от всего, даже от нас с папой. Тэхён молчит о том, что её тошнило от всего вне зависимости от ее беременности. - Знаешь, - начинает Тэхён, вглядываясь в окно. – Думаю, нам нужно поговорить о том, что ты вчера мне наговорил. - Что бы я ни сказал, это был пьяный бред! – Гук спохватывается молниеносно. Он, вроде, даже забывает, что его мутило. - И о том, что любишь меня, тоже соврал? – прищуривается Тэхён, еле заметно растягивая губы в улыбке. Чонгук тушуется, опускает плечи и вглядывается в почти полную тарелку. - Об этом нет. - Гук-а… - Тэхён нервничает. Пытаясь подобрать правильные слова, он почти ломает себе мозг. – Я не могу ответить тебе тем же, ты же понимаешь? То, как обречённо опускается голова мальчишки, заставляет Тэхёна чувствовать себя последней скотиной. Но… - Но, я думаю, что мы могли бы… попробовать дружить? Чонгук замирает, потом медленно поднимает голову и смотрит на Тэхёна, как на придурка. - Мы трахались, Тэ, какое нахрен "дружить"? Я не хочу дружить! Я целоваться хочу, на свидания ходить и прочее… - Прочее тебе по закону не положено. - Бе-бе-бе, - кривляется Чонгук, обиженно отворачиваясь. Тэхён смеется, взлохмачивая его волосы. - А говорил, что взрослый. Если говорить откровенно, то здравый смысл самого Тэхёна, наверное, в отключке или в отпуске, потому что он в душе не ебет, что говорит. Ещё пару часов назад он планировал отпоить аспирином этого паршивца, позвонить и наябедничать о нем Юнги и вышвырнуть того из своей квартиры. Когда он успокоился, то прокрутил в голове события прошлой ночи и понял, что… наверное, не хочет, чтобы Чонгука обнимал кто-то другой. Он с мурашками по коже вспоминает, как мелкого обнимал тот парень, как по-собственнически держал на его заднице свои грязные лапищи. Его передёргивало каждый раз, когда в памяти мелькал этот момент. Тэхён чувствовал себя эгоистом, понимая, что он не тот, кто являлся бы для мальчишки хорошей парой. Он - двадцатишестилетний парень, который, кроме стриптиза, больше ничерта не умеет делать. Он безответственный, упрямый, любит тусовки, случайный секс и… Чонгуку это не самый хороший пример, но… Почему-то Тэхёну казалось, что никто, кроме него, не присмотрит за этим парнишкой лучше. - Я не понимаю, о какой дружбе ты говоришь, - бормочет Чонгук, наивно моргая глазками. Он все ещё обижен, немного стыдится вчерашнего и пребывает в полной растерянности от происходящего в данный момент. Тэхён и сам не вполне на ногах стоит в своих желаниях и убеждениях, но он же старший, в конце концов. - Давай просто не будем спешить, окей? Хочешь или нет, но тебе придется смириться с тем, что я тебя не трону до твоего совершеннолетия, как бы ты ни просил. - Больно надо, - опять обиженным голосом, и Тэхёну хочется засмеяться, одновременно хлопнув себя по лицу. Во что он сейчас вляпывается? - Если тебе станет легче от этой мысли, то считай, что… мы встречаемся. Чонгук, видимо, поперхнулся воздухом, потому что пару секунд Тэхёну пришлось бить ладошкой того по спине, пока он не смог нормально говорить. - Ты будешь со мной встречаться?! - С некоторыми условиями. Никакого секса, - Тэхён загибает палец, а Чонгук недовольно складывает губы уточкой. – Ты не зацикливаешься. Всё так же общаешься с друзьями, заводишь новые знакомства, живешь активной подростковой жизнью. Чонгук не понимает, как такое «встречаться» отличается от того, что он имеет сейчас, но все равно кивает. - Ты прекращаешь пить, ладно? – ещё один молчаливый кивок. – И мы рассказываем Юнги. Вот на последнем пункте глаза Гука распахиваются, как два блюдца. - Чего?! - Я не собираюсь его обманывать в этом плане. Твой отец - мой друг, поэтому он имеет право знать. Наверное, Чонгук все же понимает, поэтому и на это условие кивает. - У меня есть вопросы, - робко начинает он. Тэхён заинтересованно смотрит, предоставляя возможность настроиться. - Когда ты говоришь «никакого секса», ты имеешь в виду между нами двумя или у нас в принципе… или только у меня, а ты будешь по-прежнему… И вот хрен его знает, что ответить на этот вопрос. А всё потому, что Тэхён - идиот. Он, кажется, только что подписал соглашение на добровольный двухгодичный целибат. Джин умрет со смеху, блять. - Получается, что никто из нас. Чонгук выглядит удивленным и окрыленным одновременно. Тэхён не знает, как правильно описать эмоцию на его лице. То есть видно, что мальчишке пиздец как радостно от того, что сейчас сказал Тэ, но одновременно грустно, что все-таки ничего интимного между ними быть не может. - Ещё один вопрос, - Чонгук поднимается со своего места и становится напротив, оставляя между ними совсем маленькое расстояние. – Я могу тебя поцеловать, если ты мой парень, или это тоже под запретом? Тэхён на пару секунд теряется. Чёрт, как можно было забыть о поцелуях? - Думаю, что… да, но! После того, как ты примешь душ и изо рта у тебя не будет вонять, как из помойной ямы. После этой фразы Тэхён очень по-взрослому убегает из кухни, оставляя улыбающегося Чонгука смотреть ему в след. *** - В этом нихрена нет логики, придурок! – Сокджин ожидаемо возмущается, прикладывая к голове холодную банку пива. После их вчерашней посиделки с Юнги, он не может никак прийти в себя. - Логика есть всегда, просто нужно её найти,- отрицает Тэхён. Он пьет свое пиво наглым образом. - Серьезно? – Джин делает наигранно удивленное лицо, но сразу же его сменяет саркастичная моська. – А ну-ка, давай поищем. Вот, - он переворачивает руку ладонью вверх, - есть Чонгук, который ссыт по тебе кипятком, и есть ты, который, по-моему, ебанулся. Ему почти семнадцать, тебе почти двадцать семь. Он – ребенок, ты – дебил. Внимание, вопрос: где тут, сука, логика? Ты понимаешь, что поступаешь нечестно по отношению к нему, к его чувствам. Ты даешь ему надежду, Тэ. - Ты смотришь на ситуацию не под тем углом. - Твою мать, - Джин ставит банку и складывает руки на столе. – Он в этой срани ещё и стороны нашел. Тэ, здесь одна сторона – огромная, жирная задница! - Так он будет у меня под присмотром. Не будет искать хахалей на стороне, никому непонятных и непроверенных мужиков. Он будет в безопасности. - Ты напоил его и трахнул всего-то пару недель назад, - скептически заметил Джин. Тэхён, кажется, уже жалеет, что решил рассказать другу всё это. - Ты можешь не припоминать мне это в каждый удобный момент? Это было по обоюдному согласию, - Сокджин на это только глаза закатывает. - Ладно, допустим. Постараемся допустить, - исправляется Джин. – Чисто теоретически, ты сможешь таким образом его оберегать и присматривать за ним. Что будешь делать, когда ему стукнет девятнадцать? Если его чувства не пройдут, а ты так и будешь относиться к нему, как хён, которого можно засосать? Ты понимаешь, что он тебя после этого возненавидит? Он СЕБЯ после этого возненавидит. Ты это понимаешь? - Это не будет продолжаться долго, - слишком уверенно говорит Тэ. – Он всё еще подросток. Ему скоро подвернется кто-то симпатичный его возраста в его компании, и он забудет обо мне, как о страшном сне. - Ты бы не был таким самоуверенным, Тэ-Тэ, - покачал головой Джин. – Гук-и не из тех людей, которые так просто сдаются. - Это одно из условий. Он не ограничивает себя общением с друзьями. Я уверен, что он скоро будет мечтать о ком-то другом. - Ла-а-а-адно, - тянет Джин, решительно открывая банку с пивом и совсем нерешительно делая первый глоток. Поняв, что всё вполне не так печально, Джин делает уже полноценный глоток. – Допустим, опять же, что он с годик помается, тогда встретит хорошую девочку, влюбится и вся прочая гадость, что тогда будешь делать ты? Что, если ты сам влюбишься? Тэхён не хочет отвечать на этот вопрос. Возможно, потому что не знает, что тогда будет с ним. То, что будет больно, он уже почти физически чувствует. Но он старается не заострять внимание на этом сейчас. - Давай поговорим об этом, когда Гук кого-то найдет? - Какие там, кстати, ещё условия были? – спрашивает Джин, когда они уже сидят в гостиной. - Никакого секса. - Что, вообще?! Два года? – неуверенный кивок от Тэхёна, и брови Джина взмывают вверх, прячась за длинной чёлкой. Через пару секунд он уже абсолютно спокойно и уверенно заявляет: - Тебя хватит на дней пять, максимум. Бедный мальчик. - Какого хрена ты мой друг, если настолько не веришь в меня?! – Тэхёну действительно обидно. Неужели его друзья и вправду считают его таким озабоченным животным. - О, я верю в тебя, - кивает старший. – Я не верю в твой член. - Вот, ненавижу тебя, - фырчит Тэхён. - Окей, теперь мне интересно будет за этим наблюдать. - Ты ужасный хён, - подытоживает Тэ. – Даже не наорешь на меня за эту затею? - А зачем орать? Если что-то вдруг мне не понравится, я просто расскажу Юнги, и он тебя четвертует. - Мы собираемся рассказать ему, - говорит Тэхён. Джин внимательно смотрит на младшего, потом минуту роется в телефоне и уже через несколько секунд на телефон Тэхёна приходит два контакта. Бюро ритуальных услуг и проверенное туристическое агентство, на случай, если Тэхён решит бежать из страны. Тэ уже не жалеет, что рассказал Сокджину. Он уверен, что это было глупой затеей. Тем временем сам Юнги, не подозревая, что в скором времени может попасть в тюрьму за убийство в особо тяжелой форме, вот уже несколько неловких секунд смотрит на знакомую миловидную девушку с большим бумажным пакетом в руках и обворожительной улыбкой. - Вы Мин Юнги? Меня зовут Ким Джису, это у меня от Намджун-и дочь и… Можно с вами поговорить?