Команда из двух

      Мы покинули комнату, но Гарри так и не отпустил моей руки. Выйдя в гостиную, мы поблагодарили Теодора и Блейза за подарки, выслушали благодарности за сделанные нами подарки, и все вместе отправились на завтрак. Не сомневаюсь, что и Нотт, и Забини заметили, что Гарри ведёт себя иначе, но говорить, тем не менее, ничего не стали. За что я была им благодарна.       Шагая на «прицепе» у брата, я мысленно возвращалась в те видения. Прошло десять лет, но я всё же помнила женщину с косой, хоть и весьма смутно. Белые волосы, того же цвета одежды, но изнаночная сторона плаща была алого цвета, как и роза, что женщина держала в руке. А вот лица её я совершенно не могу вспомнить.       Вполуха слушая пересказ письма Драко Теодором, я размышляла над запиской, что была прикреплена к свёртку с мантией. Незадолго до смерти отец оставил неизвестному накидку, которая делает того, кто её наденет, невидимым. Материальность сохраняется – я же смогла коснуться брата, хотя он и накинул мантию – но человек в этой мантии становится невидимым. Если ни с кем не сталкиваться… - О чём ты думаешь, Дана? – спросил Гарри, когда мы вышли из Большого зала и решили заглянуть в подземелья, взять мантии и выйти на недолгую прогулку. Блейз и Теодор шли впереди, так что не услышат. - Мне не даёт покоя фраза из той записки, – честно призналась я и непроизвольно поёжилась; всё же ощущения не из приятных. - Думаешь над тем, кто отправитель? - Это тоже, но мне больше интересно, почему отец отдал этому неизвестному мантию, которая могла спасти жизнь ему и маме? Нам неизвестны детали, но… Что им мешало укрыться под этой мантией и уйти? Кто этот неизвестный «доброжелатель», который вернул мантию именно сейчас? Хагрид сказал, что этот Волдеморт, – имя я произнесла на грани шёпота, чтобы шедшие впереди однокурсники не услышали, – пришёл к нам в дом. Из-за чего? Зачем убил родителей? Почему именно к нам?       Гарри молча слушал и, возможно неосознанно, согласно качал головой. Мы всё так же шли рука об руку, поэтому прекрасно видели мимику друг друга. - Вопросов много, а ответов… - Нет, – закончила я за него, и мы вздохнули. Какое-то время мы шли молча и возобновили разговор, только когда остались наедине, в своей комнате.       Брат дошёл до своей кровати и махнул на стол рукой с зажатой в ней запиской. Блейз и Теодор сказали, что им ещё нужно кое-что сделать, поэтому мы договорились встретиться в гостиной через полчаса. Время у нас ещё было, так что я забрала из рук Гарри ту самую карточку, на которой было послание от неизвестного, и присела за стол, положив её перед собой. - Допустим тот маг, Волдеморт, пришёл к нам в Хэллоуин и попытался переманить родителей на свою сторону. Те ему отказали и были убиты. - Версия? - Предположение, – мотнула я головой, постукивая по столешнице пальцем. Потом снова покачала головой и сказала: – Не сходится. - Что именно? - Я сомневаюсь, что у магов нет способов для защиты дома. Вспомни, что нам говорил профессор Флитвик. Да и Драко как-то обмолвился про свой дом, когда звал нас к себе на Рождество. - На домах чистокровных волшебников стоит защита, что не позволяет причинить вред хозяевам. Дословно не помню, конечно, но общий смысл таков, – кивнул Гарри, а я, открыв блокнот на чистой странице, записала сказанное им. Видя это, брат присел рядом. – И к чему ты это? - Балда. Мы же смотрели сборник чистокровных Родов, Дафна нам показывала. Поттеры – чистокровный Род. Другими словами, на нашем доме тоже наверняка стояла такая защита. А теперь внимание вопрос: как так вышло, что хозяев дома убили? Пэнси говорила, что наши бабушка и дедушка по папиной линии своего сына любили, ведь он был их единственным ребёнком. Любящие родители озаботятся защитой ребёнка и сделают всё возможное, чтобы оградить чадо от опасности. - Думаешь поэтому… мы с тобой выжили, а мама и папа нет? – тихо, на грани слышимости, спросил Гарри, смотря на блокнот, а после переведя взгляд на меня. – Они сделали всё, чтобы сохранить нам жизни. - Нам этого не узнать наверняка, братик, – я взяла его за руку и сжала пальцы, подавшись вперёд. – Но мы сделаем всё, чтобы узнать наших родителей, насколько это возможно. Попросим помощи у мадам Пинс, спросим Хагрида, с кем дружили родители. Их друзья наверняка смогут нам много чего рассказать. Всё, что мы можем сейчас сделать… - Это помнить их и жить так… - Чтобы они нами гордились, – кивнув, я щёлкнула Гарри по носу и улыбнулась, когда он поморщился. – Именно поэтому после прогулки засядешь за учебник по Зельям. - Ну Дана! - Ничего не знаю. До сих пор у тебя всё было в порядке благодаря соседству с Драко. А если профессор Снейп поставит тебя в пару, скажем, с Крэббом или Гойлом? Кроме того, помни, что мы узнали о маме. Она… - Была хороша в зельях, – тяжело вздохнул братец и упёрся лбом мне в плечо. – Тебе не кажется, что декан странно себя ведёт с нами? Именно с нами, а не кем-то ещё с факультета.       Я поджала губы, но отрицать или уходить в несознанку нет смысла; брат хоть и не может видеть моими глазами, но эмоции чувствует. Солгать не получится. Поэтому я просто согласно замычала, тем самым показывая, что слушаю. - Я замечал, что он пристально смотрит на нас, когда мы варим зелья, – продолжил Гарри и мне приходилось вслушиваться. Голову с моего плеча он так и не убрал, поэтому говорил как бы с моими коленями. – Или когда обсуждаем что-то в гостиной. Он же иногда приходит, разговаривает со старостами и старшекурсниками. Но при этом я не раз и не два замечал, что он на нас… как ты говорила? Пялится? - Серьёзно? - Не ёрничай. И да, я серьёзно. Ты была слишком сосредоточена на разговоре с Дафной и не видела этого. Но я видел. - М, – вообще-то я это видела, но не своими, а его глазами.       Мне удалось понять, что должно произойти, чтобы я начала видеть глазами брата. Когда он испытывает какие-либо сильные эмоции; страх, растерянность, радость, восторг, боль – и это не весь перечень. Раньше я думала, что это происходит рандомно, но после удалось понять закономерность этой смены ракурсов. - Ты снова подглядывала? – Гарри всё же выпрямился и, насупившись, посмотрел на меня. - Чтоб ты знал, это от меня не зависит, – насупившись в ответ, отозвалась я. – А вообще, нам стоит побольше узнать о нашей особенности. Будет не слишком удобно, если мы не научимся это блокировать. - О твоей. Я тебя просто ощущаю, но видеть твоими глазами не могу. - И слава богу, – фыркнув, я поднялась на ноги и потянулась. – Давай-ка оденемся и пойдём в гостиную. Лучше там подождём. Не люблю заставлять ждать. - Вот опять эти твои фразы. И не думай, что мы закончили.       Закатив глаза, я натянула мантию, прихватила собственноручно связанные перчатки, намотала на шею шарф, взяла шапку и направилась к двери. Услышав за спиной пыхтение и сдавленное шипение, остановилась и, вздохнув, обернулась. - Помоги. - За что мне это? – вздохнув, приблизилась к Гарри и помогла ему натянуть на голову свитер. Когда он надел очки, я щёлкнула его по лбу. – Сколько раз говорить, снимай очки перед тем, как надевать этот свитер. Хм, мне кажется, или он тебе коротковат? - Ну, мы ж растём. Это естественно. Ты сама недавно жаловалась, что выросла из брюк. - Мда. И всё же я выше тебя, – с ноткой хвастовства заметила я. - Это пока, – ехидно фыркнул Гарри и, облачившись, как я, направился к двери. – Девочки вырастают быстрее. И взрослеют тоже. И да, нам действительно стоит найти по нам информацию. - Вот же, – цыкнув, я нагнала брата, и мы вышли из комнаты.       Прогулка до Чёрного озера вышла весёлой, потому как Гарри решил, что мы давно не болели и надо бы понырять в сугробы. Сегодня было более-менее тепло, да ещё и снег выпал, так что брат начал лепить снежки. С трудом удалось уговорить его принять альтернативу – строительство снежного городка – так что вскоре совместными усилиями у нас получилось возвести некое подобие Хогвартса. В строительстве участвовали все, так что на обед мы шли довольными. Гарри, Теодор и Блейз довольны прогулкой, я – тем, что удалось избежать возможного попадания в Больничное крыло. Хотя горячий чай лишним не будет.       В гостиную мы вернулись только к вечеру и Гарри взвыл, ведь я не забыла своих слов о Зельях. И пока брат маялся с учебником Зельеварения, я просматривала пройденные разделы ЗоТИ. Хотя мыслями я непроизвольно возвращалась к наследию отца, назовём это так, и ощущениям, что я испытала, прикоснувшись к этой мантии. Не давала покоя и эта странная женщина из воспоминаний.       Если предположить, что это взаимосвязанно с мантией, выходит, не всё так просто. Один только факт, что в видениях фигурировала женщина в белом из воспоминаний, когда я коснулась мантии... - Дана, у меня голова болит, – вырвал меня из раздумий голос Гарри, и я прикрыла учебник, заложив палец вместо закладки. Брат уже успел завалиться на диван и устроить свою голову на моих коленях. - Да, я заметила, – чуть дёрнув уголком губ, я сняла очки с брата и пальцами начала массировать его виски. – Устал думать? - Скорее запоминать. - Вопросы какие-нибудь возникли? - Пока вроде всё понятно. Что-то я помню из домашних заданий, что-то удаётся понять, вернувшись к началу. В общем если бы я что-то не понял, ты бы это узнала первой. Знаешь, жаль мы мысленно не можем общаться. - К чему это ты? - Ну, ты бы помогала мне на уроках. А когда в конце года будет экзамен… айч! Чего ты кусаешься? - Это всего лишь нос. И я легонько, – поморщившись, ответила я. - Но укусила же! - Это чтобы глупостей не говорил. Ты должен уметь думать. Если б меня не было…       Реакция Гарри меня удивила. Он дёрнулся всем телом, повернулся и вжался лицом мне в живот, обхватив руками и не позволяя увидеть его лицо. Я опешила, а после, ощутив его чувства, не сдержала улыбки и, обняв, наклонилась, касаясь губами его головы. А после прошептала тихо, едва слышно, чтобы услышал только он: - Что бы ни случилось, я буду на твоей стороне. Мой мир – ты. Важнее тебя для меня никого нет, помнишь?       Гарри ничего не сказал, но мотнул головой и чуть отстранился, ослабив захват, тем не менее не выпуская из объятий совсем. Я улыбнулась и зарылась пальцами в его волосы, вернувшись к изучению учебника. Брат продолжал лежать на моих коленях, а я не спешила его отстранять. В конце концов, у нас каникулы, и мы имеем право немного расслабиться.       Рождественский пир был… волшебным, во всех смыслах этого слова. То и дело взрывались хлопушки – причём не с хлопком, а с грохотом пушечного залпа – слышался смех. Преподаватели тоже времени зря не теряли. Хагрид то и дело подливал себе вина, становясь всё краснее. Когда он поцеловал профессора МакГонагалл в щёку я едва сдержала порыв уставиться на него с открытым ртом и выпученными глазами. Поразило то, что декан Гриффиндора не пожурила лесничего за это, а захихикала. Этот вечер был в самом деле наполнен магией. И если бы меня кто-нибудь спросил, как проходило моё первое рождество… я бы рассказала именно об этом вечере.       Ночью мне приснился сон о том, как произошла моя встреча с той женщиной в белом. И в момент, когда она коснулась меня, я вынырнула из страны сновидений и села на кровати. Постель была разворошена; простынь сбилась, одеяло оказалось на полу, подушки где-то в ногах. Откинув с глаз чёлку, я бросила взгляд на кровать Гарри и выдохнула. Он спал.       Устранив беспорядок, я пошла в ванную и умылась. Посмотрев в зеркало, вздохнула и опустила голову. Странный сон, но вместе с тем…       Ощутив волну внутреннего холода, вздрогнула и отшатнулась, понимая, что вижу не ванную комнату, а старый кошмар Гарри. Но вместе с тем он чем-то отличался. Появились новые детали; из-под капюшона тёмной фигуры выглядывали белые волосы.       Наощупь добравшись до двери, двинулась к кровати брата. Стукнувшись мизинцем о ножку кровати, зашипела и, запнувшись, практически плашмя упала на Гарри. Видение моргнуло, и я увидела ярко-зелёные глаза. Причём как у меня, так и у Гарри. У нас зелёные глаза, да, но не настолько яркие. - Это был сон, но… - Не такой, – кивнул брат и откинул угол одеяла. Я без возражений забралась, и мы легли, поправив подушки. – И наши глаза. - Наши? Хочешь сказать… - Я тоже видел. - Что-то ты не выглядишь счастливым. - Не знаю откуда, но я уверен, что это был единичный случай и больше этого не произойдёт. В том смысле, что я едва ли снова увижу твоими глазами.       А в ночь перед возвращением на занятия мы отправились на поиски сумки Гарри, о которой он вспомнил только ближе к отбою. Словами не передать, как я удивилась тому факту, что сумка брата со всеми конспектами и моим блокнотом – у блокнота отклеился корешок и Гарри предложил починить его – была забыта близнецом в библиотеке.       Идти в открытую было слишком рискованно, а потому Гарри предложил использовать наследие отца. - Здесь же написано, используй с умом. К тому же завтра с утра уже уроки начнутся. И я кое-что не закончил, – пробормотал Гарри, зная, как я к этому отнесусь. - Ты серьёзно сейчас?! – едва не взвыла я, схватившись за голову. Помолчав, вздохнула: – Ладно. Но мы делаем это только из-за того, что ты что-то не сделал. - Ура.       К мантии я прикасалась с опаской; а ну так вдруг снова какие-то видения будут. Но ничего не произошло, чему я была рада. Мантия с лёгкостью укрыла нас обоих, и мы беспрепятственно покинули подземелья. Пару раз мы едва не пересеклись с Пивзом, но нам повезло. Хотя когда послышалось мяуканье, сердце сбилось с ритма и застучало быстрее. Мы в рекордно короткие сроки добрались до библиотеки. - А ночью здесь всё иначе. - Соглашусь, – хмыкнув, я ткнула Гарри пальцем. – Объясни мне только, почему твоя сумка находится так близко к Запретной секции, м? - Мне было интересно, что же там за книги, раз их хранят за решёткой. - И? - Тоже интересно? – ехидно поинтересовался брат, но после ответил: – Мадам Пинс сказала, что получить оттуда книгу возможно только с подписанным преподавателем разрешением. - Мда. - Ладно, сумку забрали, пора и… мф! - Тихо, – шикнула я, зажав ему рот ладонью. Сначала ничего не было слышно, а после странный звук повторился. Скрипнула дверь и я, схватив Гарри за руку, двинулась к главному входу. Однако увидев сидящую рядом со стойкой библиотекаря миссис Норрис, притормозила и пошла в обход.       С горем пополам мы покинули библиотеку, но не успели свободно выдохнуть, как послышались шаркающие шаги завхоза. Однако помимо этих шагов слышались другие; чёткие и выверенные, с трудом различимые. Так ходил только он. Всё же в Хогвартсе не так много развлечений, а потому мы выучили походки всех преподавателей. - Бежим, – пискнул Гарри и, сжав одной рукой мои пальцы, а другой придерживая от падения мантию, припустил прочь.       Отвечать я ему не стала, спалимся ещё, но тоже следила за тем, чтобы мантия не разлетелась. Не знаю, как так вышло, но выбежали мы практически навстречу завхозу и профессору Снейпу. Увидев его, мы обмерли и не знали, что предпринять; как объяснить, почему мы здесь в такой час, а не в комнате. И лишь после до нас дошло, что в данный момент мы невидимы.       Гарри сжал мои пальцы чуть сильнее и повёл за собой. В коридоре была приоткрытая дверь; она находилась менее чем в десяти шагах от завхоза и декана, но выбора у нас не было. Либо туда, либо декан или Филч споткнутся о нас и тогда нам точно не поздоровится. А пока есть шанс, что нам удастся скрыться.       Немыслимо, но нам удалось протиснуться между косяком и дверью. Филч и Снейп удалились, а мы старались восстановить дыхание. Лишь когда стихли шаги мужчин, я огляделась, пытаясь сообразить, где мы вообще очутились.       Судя по всему, это был один из многих заброшенных классов. У одной из стен громоздились водружённые одна на другую парты, в центре комнаты – перевёрнутая корзина для бумаг. Всё в этой комнате говорило о том, что здесь когда-то проводились уроки. Но в интерьер совершенно не вписывалось прислонённое к стене массивное старое зеркало.       Зеркало было, вне всяких сомнений, красивое; высотой до потолка – а в Хогвартсе в принципе нет низких потолков – в золотой раме, украшенной причудливым орнаментом. Немного смущала опора, выполненная в виде двух ног с впившимися в пол когтями. По верхней части рамы шла надпись:

Еиналеж еечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя.

- Тарабарщина какая-то, – нахмурившись, пробормотала я, разглядывая надпись. – Если читать так, как привыкла, получается бред. А что, если… зеркало ведь искажает. Правое становится левым, а левое правым. Тогда выходит… япок азыва юневаш елицо нова шес амоего рячее желание. Ага! Я показываю не ваше лицо, но ваше самое горячее желание! И что это значит? Непонятно… Гарри, как думаешь… Гарри?       Брат замер в двух шагах от зеркала и неотрывно смотрел в него. Своим поведением он меня напугал; ну не в его характере вот так неподвижно стоять. Поэтому я подошла ближе, встав перед ним, чтобы он смотрел мне в лицо. - Дана… там мама. И папа! Посмотри! - Гарри, мы с тобой говорили, что трогать неизвестного назначения предметы не стоит. Говорили? - Но я и не трогал. - Но посмотрел. Идём. Нам стоит уйти. И постараться добраться до подземелий без приключений. А иначе нам не поздоровится. - Но! - Идём, – процедив сквозь зубы, потянула Гарри за руку, так и не посмотрев в зеркало. Странное какое-то чувство рядом с ним. По спине словно кубик льда скатывается.       Весь следующий день был загружен; возобновилась учёба, преподаватели в первый же день дали нам домашнее задание, и я как-то упустила, куда ушёл Гарри после ужина. Пэнси и Дафна, забыв, что перед самым Рождеством не сказать, чтобы очень уж ладили, не умолкали ни на минуту, рассказывая, как им понравились мои подарки – я не стала очень мудрить и связала Дафне кофточку.       Оставить их или попросить помолчать было слишком грубо, поэтому я слушала их щебетание, не раз и не два ловя на себе сочувствующие взгляды ребят с нашего курса.       Лишь когда до отбоя оставалось десять минут я встревожилась – Гарри не вернулся. Прислушиваясь к нему, я ощущала только радость и вместе с тем лёгкую грусть. - Ну же. Когда эта способность так нужна… ну же! – шипела я и дёрнулась, ощутив тот самый холодок. Глаза заволокло, и я увидела не нашу с Гарри комнату, а тот старый класс с огромным зеркалом. Брат сидел на полу, обхватив руками колени, и неотрывно смотрел в зеркало.       На переднем плане стояла молодая пара; рыжеволосая и зеленоглазая женщина с мягкой улыбкой и мужчина с растрёпанными тёмно-каштановыми волосами. На носу мужчины были квадратные очки. Гарри выглядел примерно так же до тех пор, пока не начал отращивать волосы, признав, что мне с шевелюрой проще. - Проклятье. Ты снова там. И мантия, конечно же, с тобой. Ладно… молиться я не умею, но будем надеяться, мне удастся добраться до этого места без происшествий.       Поначалу всё шло вполне себе даже неплохо; покинула подземелья, добралась до библиотеки и воскресила в памяти приблизительный маршрут нашего с Гарри движения. Но после заблудилась и потратила час на то, чтобы выйти из настоящего лабиринта. К моменту, когда я нашла нужный коридор с дверью в заброшенный класс с зеркалом, я была близка к тому, чтобы сорваться в истерику. Но увидев злополучную дверь практически подлетела к ней, едва касаясь пола ногами.       Влетев в помещение, вдохнула и открыла рот для отповеди – мало того, что напугал, так ещё и вынудил блуждать неизвестно сколько по коридорам – но не смогла ничего произнесли, услышав сдавленный вздох и шёпот брата: - Нам с Даной вас не хватает. Тётя Петуния и дядя Вернон нас не слишком любят. Но у меня есть Дана. А у неё есть я. Как будущий мужчина я обещаю, что буду защищать Дану. Не обижу её сам и не позволю это сделать другому. - Заставил ты меня поволноваться.       Гарри вздрогнул и подскочил, резко разворачиваясь. Он посмотрел на меня, а после мне за спину. Я насторожилась, но всё же набралась смелости обернуться через плечо. Я ожидала увидеть Филча или декана, но… - Итак, вы снова здесь.       На парте, глядя на нас из-за своих очков-половинок, сидел Альбус Дамблдор. Он не выглядел злым, или добрым. Но кто его знает; никаких однозначных выводов мне сделать не удалось. Прошло предостаточно времени, но тем не менее сказать что-то про директора, его личность… я не могу. - С-сэр, простите. Мы… - … не видели вас, сэр, – хором произнесли мы, встав плечом к плечу. - Надо же. Как слеп может быть человек, став невидимым. Или будучи обеспокоенным чем-то.       Я ощутила облегчение разглядев в полумраке комнаты, что директор улыбается. Он слез с парты, расправил свой расшитый лимонными дольками халат – или это мантия такая? – и подошёл ближе, глядя то на Гарри, то на меня. - Итак. Вы, как и сотни людей до вас, нашли зеркало Еиналеж. - Желание, – буркнула я, не думая, что буду услышана. - Прости? - Надпись на раме. Она зеркальное отражение. И зеркало… как я понимаю, оно показывает самое горячее, самое сокровенное желание. - Верно, – мягко улыбнулся Дамблдор, посмотрев на меня. – Поэтому Гарри увидел родителей. Желая этого всем сердцем…       Дамблдор на какое-то время замолчал, словно погрузившись в свои мысли, а после прикрыл на мгновение глаза. - Завтра это зеркало перенесут. И я прошу вас больше не искать его.       После этой необычной встречи и более чем неординарного разговора мы вернулись в подземелья. Ещё пару дней Гарри мучили ночные кошмары и мы оба просыпались с криками. Теперь мы знали внешность родителей и стало только хуже. Теперь мы видели не расплывчатые силуэты, а чёткие образы. И эти чёткие образы тонули в зелёной вспышке; звуковым сопровождением служил полувизг-полувой.       Неприятности на этом не закончились. Гермиона, вернувшись из дома, возобновила свои поиски правды. Одним походом к Хагриду гриффиндорка не ограничилась и узнала от лесничего имя – Николас Фламель. Полагая, что это какой-то великий маг, она едва ли не всю библиотеку перерыла, но упоминания не нашла.       Озарение пришло, откуда не ждали. Невилл встретил нас в коридоре и передал Гарри карточки от шоколадных лягушек; брат взялся собирать коллекцию. И вот надо же было близнецу начать зачитывать написанное на обороте карточки.       Гермиона, услышав про работы Дамблдора по алхимии совместно с Николасом Фламелем, вскинулась и потащила нас назад в библиотеку. Оставив у стола, убежала куда-то вглубь стеллажей, а когда вернулась, опустила на стол приличных размеров гроссбух. Примерно такой же, только больше, наверное, я видела у гоблинов, во время нашего посещения банка. - Николас Фламель – единственный создатель философского камня! - Какого камня? – в голос переспросили мы с Гарри. - Вы книги вообще читаете? Вот, взгляните сюда.       После того, как мы с братом прочли указанный отрывок, Гермиона затараторила, едва не проглатывая слова и захлёбываясь эмоциями: - Вы понимаете?! Должно быть именно это охраняет трёхголовый пёс! Вот что под люком! Философский камень! - А ещё громче можешь? Вдруг не все ещё услышали, – зашипела я на неё разъярённой змеёй, оглядываясь по сторонам. – Ну камень и камень. Нам-то с этого что?       Гарри фыркнул из-за книги по Зельям, которую схватил, чтобы мадам Пинс не выгнала нас. Обычно, если кто-то приходит в библиотеку, но при этом не читает и не берёт книги, внимание мадам Пинс становится просто рентгеновским каким-то. - Что? – гриффиндорка явно растерялась от нашей реакции. – Ты не прочла этот абзац? Любой метал в золото! Эликсир бессмертия! - Прочитала. И что? К тому же прежде чем добраться до этого волшебного камня и добыть эликсир бессмертия, нужно пройти мимо милого громадного пса с тремя головами. А где голова, там пасть, в пасти зубы на мощной челюсти. У пса с одной головой зубов больше, чем у человека. А у нас таких голов три. Считать умеешь? За одной головой возможно уследить, да и то едва ли можно избежать укуса. Будет тебе сорок уколов в живот, от бешенства. Ещё две…       С каждым моим предложением девочка становилась всё бледнее и бледнее. Но если я сейчас буду говорить мягче, эта авантюристка точно полезет в пасти церберу. - К тому же ребёнка такой комплекции как наша одна голова этого пёсика проглотит не жуя. Хотя после отрыгнёт и всё же разгрызёт, чтоб переварилось лучше. - От-ткуд-да такие п-подробности? – начав заикаться не меньше профессора Квиррела, спросила Грейнджер. - У тётки Мардж бульдоги. Мы не единожды видели, как эти увальни едят.       Помолчав немного, я коснулась плеча Гермионы и попросила, заглянув в глаза: - Прошу тебя, Гермиона, не лезь во взрослые дела. Если ты права и там хранится камень… преподаватели способны защитить его от кого бы то ни было.       Гриффиндорка мне на это ничего не сказала, только забрала свою книгу и покинула нас. Гарри посматривал в ту сторону, куда она ушла, но я понимала – она ушла из библиотеки. Остаётся только надеяться, что она меня услышала и не вляпается куда-нибудь. - Знаешь, мне кажется, за ней стоит какое-то время присматривать, – уже по пути в гостиную сказала я Гарри. - О ком ты? А, про Гермиону? - Да. - Давай при следующей встрече напомним ей, что экзамены не за горами. - Я бы не сказала, что они так уж и близко, но… в принципе может и сработать. - Наверняка сработает. Вот увидишь, сама зароется в книги и нас затянет.       И эти слова Гарри оказались пророческими. Потому что после нашего разговора Гермиона схватилась за голову и принялась составлять расписание повторения пройденных тем. Каникулы подошли к концу, и студенты с головой погрузились в учёбу. Занятия возобновились, преподаватели, словно сбросив рождественское оцепенение, принялись заваливать нас домашними заданиями. Так что для глупостей и рефлексии времени не оставалось.       За неделей шла неделя, минули январь и февраль. В Хогвартс пришла весна. А вместе с ней насморк, ангина и прочее веселье. Я тщательно следила за тем, чтобы Гарри не простыл, и сама старалась не заболеть. Пусть мадам Помфри и хорошая женщина, снова попадать в её обитель не хотелось.       Пасхальные каникулы мы провели в библиотеке, за написанием домашнего задания и повторением уже пройденного материала. На сей раз в замке осталось куда больше людей; всё же у старшекурсников в этом году важные – у седьмого курса так вовсе выпускные – экзамены, поэтому в замке в целом, и в библиотеке в частности, было довольно людно.       Всё шло своим чередом, пока однажды…       Это был обычный день. Мы сидели в библиотеке, за выполнением домашнего задания, и заметили… Хагрида. Это было так удивительно, что я едва чернильницу со стола не смахнула. Мы не стали окликать Хагрида, просто Гарри потом заглянул в секцию, которую посетил великан и вернулся с круглыми, как у совы, глазами. - Драконы. Он смотрел книги о драконах. - Не нравится мне это, – я нахмурилась, проводя оперением по губам. – Зайдём к нему после того, как закончим? - Без вариантов, – согласно кивнул брат и мы вернулись к эссе.       За час до ужина мы направились к домику лесника. Уже на подступах я заподозрила неладное; сейчас уже потеплело, а из трубы дома Хагрида валил дым, словно сейчас крепчайшие морозы настали. К тому же занавески, что обычно впускали в хижину солнечный свет, на сей раз были плотно закрыты.       Когда лесничий нас впустил – а сделал он это только после того, как убедился, что мы пришли только вдвоём – оказалось, что в хижине просто настоящая парилка. Носоглотка практически тут же пересохла, а на просьбу открыть окна Хагрид ответил категорическим отказом, сказав, что мол пока нельзя.       Оказавшись в доме, я посмотрела на камин и мои брови потерялись где-то под чёлкой. В центре очага, прямо под висящем на крюке чайнике, лежало огромное чёрное яйцо. - Хагрид! Это что, дракон?! – проследив мой взгляд, воскликнул Гарри. - А, это… ну, это… оно… - Где ты его взял? - Выиграл я его, – признался лесничий, пожав плечами. – Вчера вечером и выиграл. Сходил в деревню, зашёл в бар, посидел там… кхм, ну и вот… А там незнакомец, предложил в карты сыграть. Ну и проиграл. Только мне показалось, что он это… рад был, что проиграл. Видать сам не знал, куда его девать-то. - Я так понимаю, ты намерен дать ему вылупиться? - Конечно. На самом деле… ну… я давно мечтал о драконе, – признался Хагрид и, взяв кочергу, принялся перемешивать дрова в камине.       Мы покинули Хагрида и пошли на ужин. По пути в замок мы мрачно молчали; вслух мы этого не сказали, но понимали – нужно сообщить руководству школы. Мечта Хагрида сбылась и он выглядел по настоящему счастливым, но… это же дракон! Огромная огнедышащая тварь! В живую я этого не видела, конечно, но иллюстрация, где сравнивали размеры дракона и рост взрослого человека… произвела на меня неизгладимое впечатление. - Нужно сказать декану, – проронила я, остановившись неподалёку от входа в школу. - Ты что! Хагрид нам не простит, если мы это сделаем! - Гарри, это дракон. Не собака и не кошка. Дракон. Огромная рептилия, которая питается мясом и дышит огнём. Кроме того, вспомни; в той книге, которую ты взял посмотреть в библиотеке, было написано, что они не поддаются дрессировке. Дом Хагрида деревянный, да ещё и расположен неподалёку от леса. И школы. - Прошу тебя, давай не будем пока ничего говорить декану, – взмолился Гарри, взяв меня за руки. – Может нам удастся уговорить Хагрида обратиться к директору. Или в питомник. Я читал, что там выращивают драконов. - Едва ли Хагрид согласится, – покачала я головой и направилась в Большой зал.       Но в итоге сообщать мы всё же не стали. Заглядывали под вечер к Хагриду и пробовали поговорить с ним об этом, но он не желал ничего слышать о том, чтобы отдать дракона. Всё остальное время мы были либо на занятиях, либо готовили домашнее задание и занимались повторением пройденного. Нагрузка увеличилась, словно преподаватели вознамерились вместить в наши головы всё то, что не успели.       Слава богу, остальные слизеринцы были заняты тем же, а потому не обращали внимания, что мы с Гарри то и дело где-то пропадаем вечерами. Драко пару раз спрашивал, но мы говорили ему, что ходили в библиотеку за дополнительными справочниками, на которые была самая настоящая очередь.       И вот, однажды за завтраком к нам прилетела Хедвиг и принесла краткую записку. Всего два слова: «Он вылупляется». - Дотянули! – прошипела я, бегом направляясь в подземелья. - Кто же знал-то? – пыхтел позади Гарри. - Кто знал! Надо было сразу сообщить. И не бегали бы мы тут, как в попу ужаленные! Быстрее давай!       Однако нас ждало разочарование; класс Зельеварения был заперт, на завтраке Снейпа не было и как найти декана в этом огромном замке мы не знали. Тогда мы побежали наверх. Нам нужно найти одного преподавателя. Кого угодно!       Но нас перехватил староста и едва не за ручку отвёл на урок. Сейчас конец года и каждый балл на счету. Наш факультет лидирует, что совершенно не нравится остальным трём факультетам, а потому терять баллы и, что ещё хуже, зарабатывать взыскания нам запрещено категорически. Поэтому поход к лесничему был отложен.       После уроков мы поспешили на поиски декана, но когда его нашли и в два голоса принялись твердить о том, что нам нужно сообщить ему нечто важное, он повысил голос: - Поттер! Не ведите себя, как истеричные дети. Вы как ваш блаженный отец, считаете, что всё должно крутиться вокруг вас. Неужели старосты не смогли уделить вам достаточно внимания, и вы пришли отнимать у меня время?       Мы слушали его и не могли вымолвить ни слова. А когда он захлопнул дверь перед нами, Гарри вдруг до боли сжал мою руку и потащил прочь. Я не сразу узнала, куда мы идём, а после поняла; мы направляемся в нашу комнату.       Преодолев гостиную, при этом даже не ответив на вопросы Драко и Пэнси о том, всё ли в порядке, мы с Гарри вошли в комнату, заперлись и, не меняя одежды, залезли в зазор между моей кроватью и тумбочкой. Отчего-то нас тянуло так сделать; когда мы были чем-то расстроены, пока жили у Дурслей, или же нас наказывали, мы садились в тесный уголок и сидели там, прижавшись друг к другу.       Слушая обиженное сопение брата, я размышляла над поведением декана. За что он так с нами? Мы ведь ничего плохого не сделали, а наоборот; отвечали на уроках, зарабатывая баллы, не проказничали и вообще вели себя тише воды, ниже травы. И тем не менее мне непонятно, по какой причине он на нас накричал. Ещё и это сравнение с отцом. Тут вся школа знает, что мы потеряли родителей в первый год жизни, и обстоятельства им так же известны, так отчего…       Стоп. Он сказал ваш отец. Про мать не было ни слова. Я, конечно, могу ошибаться, но в тот раз, когда я пришла на отработку с рыжими волосами – спасибо близнецам Уизли и их шуточкам – мне показалось он сказал имя матери. - Что мы ему сделали? – обиженно шмыгнул Гарри, и я отвлеклась. – У нас нет нареканий и отработок. Мы приносим баллы, а он… - Может у него день не задался? - Это не повод кричать на нас, – упрямо набычился Гарри, и я вздохнула. Ну всё, раз так, эту мысль для брата ничем не затмить. - Не повод, тут ты прав. - И это его сравнение с отцом. Я думал наши родители герои. - Ну, кажется есть как минимум один человек, который так не думает. По крайней мере про отца. Про мать он ни слова не сказал.       Гарри замолчал, обдумывая услышанное, а я размышляла, что теперь делать. Нас собственный декан слушать не стал, можно ли надеяться, что другие преподаватели, хоть кто-нибудь из них, отнесутся к нашим словам серьёзно? Нас ведь детьми неразумными считают. В самом деле, кто будет прислушиваться к одиннадцатилетним подросткам? Как и декан сочтут, что мы решили привлечь внимание. - Гарри. А что если нам рассказать про дракона старостам? - Им не до нас, – отмахнулся Гарри, и я мысленно с ним согласилась. – Сама же это понимаешь. - Да уж. - Но ведь нужно что-то делать. - Надо было что-то делать ещё когда мы только узнали о яйце, – фыркнула я, а после поёрзала. Конечности затекали; неудобную позу выбрала. - Я хотел увидеть настоящего дракона, – насупился брат и я хихикнула. – Чего? - Да так.       Весь следующий день Гарри дулся, а во время урока Зелий и вовсе пересел ко мне. Блейз пожал плечами и пересел на его место, слабо кивнув на мои благодарности. Я пыталась донести до брата, что не стоит так открыто проявлять неприязнь – всё же до этого Гарри сидел на первой парте, вместе с Драко – но он не желал слушать и понимать. - Ты же и сама думаешь, что он поступил с нами несправедливо, – шипел мне Гарри, пока декан высказывал пуффендуйцам, что он думает об их умственных способностях. – Твоими глазами я видеть не могу, но чувства делить мы не прекращаем. - Ладно, может и так. Давай просто досидим этот урок и всё обсудим. - Хорошо.       Вздохнув, я принялась за нарезку ингредиентов. Гарри следил за зельем, а я занималась подготовкой ингредиентов к закидке в котёл.       Следя за последовательностью действий и порядком добавления ингредиентов в котёл, я попутно размышляла над тем, что вообще происходит в этой школе.       Во-первых, во время пира первого сентября объявили про запретный коридор, в который никому не следует соваться. Объявили, по факту, детям. И все дети знают – если что-то запрещают, это непременно следует сделать.       Во-вторых. В этом самом коридоре обитает огромная трёхголовая собака – цербер, как мы узнали из талмуда по мифологии – которая, будто её одной было мало, охраняет некий люк. Люк ведёт куда-то, где хранится философский камень, который так необходим Тому-Чьё-Имя-Нельзя-Называть.       А теперь и вовсе дракон. К тому же мечта Хагрида…       От мысли, пришедшей мне на ум, я чуть не порезалась. Гарри уставился на меня круглыми от испуга глазами; очевидно ощутил моё удивление, а так же испуг от прошедшего рядом с пальцем лезвием ножа. - Дана? - После урока, – я мотнула головой, понимая, что слишком всё вовремя произошло.       Я практически уверена, что перед тем, как отдать Хагриду «выигранное» яйцо, тот незнакомец всё же спросил у лесничего, есть ли у него опыт в обращении с животными больших размеров. Здесь всё одно к одному просто произошло – философский камень по какой-то причине помещают в школу, ставя на защиту цербера, который, как я понимаю, «зверёк» нашего лесничего; Хагрид мечтал о драконе, и вот вам пожалуйста незнакомец, что проигрывает в карты яйцо огнедышащего ящера и даже радуется этому!       На ум отчего-то пришёл профессор Квиррел с его странным поведением. Во время уроков он заикается и, кажется, боится собственной тени, но в тот раз, когда я видела его близ запретного коридора, он не был похож на самого себя.       От того, что на ум пришёл заикающийся преподаватель, стало не по себе. Словно где-то под рёбрами кто-то водит пером. Обычно это происходило, когда нам угрожала опасность; перед тем, когда мы сломали ногу, или встречей с компанией Дадли, когда нам было лет семь. Но какая опасность нам может грозить со стороны профессора, который был не в состоянии защититься даже от заколдованных снежков?       Когда пробил колокол, мы сдали образец зелья, не забыв подписать пробирку, прибрали своё рабочее место и просто вылетели из класса. Точнее летела я, а Гарри просто старался не отставать от меня. - Д-дана! Да что случилось-то?! - Нам нужно поговорить с Хагридом. Сейчас же. - У нас История сейчас! - Плевать на Историю. Скорее!       Гарри подавился вздохом, но, быстро справившись с собой, поравнялся со мной. Слышать от меня выражение «плевать на Историю» так же удивительно, как если бы Квиррел перестал заикаться на уроках. Проклятье, он приходит мне на ум слишком часто!       Мы выбежали из замка и побежали вниз, к хижине Хагрида. Однако на подступах остановились, чудом не столкнувшись. - Ты чего? - Смотри, – шикнула я на него.       Мы увидели, как в хижину постучалась, а после и вошла Гермиона. А следом за ней, спустя пару минут, туда же вошёл Рон Уизли. Причём впустил его Хагрид, явно узнав. - Почему они вместе? - Не вместе, – качнув головой, ответила я. – Просто Уизли, кажется, следит за Гермионой. -И что делать будем? - Будем присматривать за ними двумя. Гермиона и до этого знала о драконе, но даже зная, тоже ничего не сказала. Непонятно, как Уизли узнал об этом тоже, но… что знают двое, то знает и свинья. - И кто в нашем случае свинья? – спросил Гарри, когда мы уже возвращались в замок. - Интересный вопрос. Столько кандидатов… - Дана, – фыркнул брат, легонько пихнув меня в плечо. – Я же серьёзно. - Так и я. Всё очень серьёзно.       Гарри махнул рукой и завёл разговор о Зельях, что было весьма необычно. - Нам обязательно так стараться на этих уроках? – спросил он и я остановилась, хотя мы уже были в холле. - В каком смысле? - Ну. Я имею в виду, что нам ведь необязательно стараться варить превосходные зелья. Декан всё равно этого не замечает. Только зыркает на нас. - А ты, значит, учишься только ради того, чтобы твои успехи заметили? – я приподняла бровь, глядя на брата. - Да нет же! Просто… раньше я надеялся, что отношение декана к нам хотя бы немного улучшится, но…       Вздохнув, я обняла Гарри, который выглядел таким потерянным, как никогда. Его ручонки тут же обхватили меня в ответ, а лицо оказалось у шеи. Мы стояли в тишине, обнимая друг друга в пустынном холле огромного замка. И такие моменты были для нас дороже всего. Даже проводя время в обществе друзей мы не ощущали того тепла, какое обволакивает нас в моменты единения; когда рядом нет никого, но мы ощущаем друг друга сильнее, чем обычно. - Пойдём в гостиную. - Угу.       Мы расцепили объятия и направились в подземелья. Однако стоило нам это сделать, как Гарри взял меня за руку и пошагал как-то бодрее, чем до этого. Улыбнувшись на это ребячество, я фыркнула: - Кажется шляпа не ошиблась, отправив тебя сюда. Хитрец и манипулятор. - Хэй!       Мы присматривались к знающим про дракона гриффиндорцам и заметили, что те стали проводить больше времени вместе. Как вскоре выяснилось, это заметили не только мы, но и Драко. И вот, однажды вечером, когда мы с Гарри сидели в углу гостиной за написанием эссе по Трансфигурации… - Гарри! Дана! – услышав голос Малфоя, да ещё и такой взбудораженный, я вздрогнула, поднимая голову. Увидев, что Драко чем-то взбудоражен, я ощутила странную тревогу. – Вы не поверите, что я узнал! - Что ты узнал? - У Хагрида в хижине, – Драко огляделся и голос его опустился до шёпота, – дракон. - Что? Откуда ты узнал? - Подслушал, – пожал плечами Малфой, словно в этом не было ничего такого. – Но не это важно. В эту субботу Уизли и Грейнджер собираются нарушить комендантский час! Они пойдут на Астрономическую башню, чтобы передать дракона старшему отпрыску Уизли. - Драко… – начала я, но Малфой уже направился к только вернувшейся в гостиную подруге. - Пэнси! Знаешь, что я узнал!       Мы с Гарри обменялись встревоженными взглядами и решили заглянуть к Хагриду завтра. Одно дело, когда о драконе знали лишь мы с Гарри, да Гермиона с Уизли, но теперь… Драко расскажет Пэнси, а та и с другими может поделиться.       На следующий день я заметила, что Гермиона смотрит на нас с обидой, словно мы успели сделать ей что-то. Не сразу, но до меня дошла возможная причина подобного поведения. - Кажется она думает, что это мы всё Драко рассказали, – вздохнула я, когда Гермиона в очередной раз, повыше вздёрнув подбородок, обогнула стол, за которым мы сидели.       Чем ближе была пора экзаменов, тем более посещаемой становилась библиотека. И свободных мест становилось меньше. Так что тем, кто пришёл позже других, приходилось хорошенько постараться, чтобы найти, где присесть. Вот и сейчас, хотя за нашим столом было ещё полно свободного места, Гермиона направилась куда-то вглубь библиотеки. - Драко сказал, что подслушал их, когда они обсуждали этот вопрос в коридоре, – отозвался Гарри, поправив очки и потерев нос, тем самым заляпавшись чернилами. – Чего хихикаешь? - Чернила на носу, – выдавила я и зажала рот ладонью, чтобы не засмеяться в голос. - Чёрт. - А у вас весело, – послышался голос за спиной, но я не вздрогнула. Обладатель голоса вздохнул и сел слева. – Только ты не вскрикиваешь, когда я подхожу. - Может всё оттого, что не вижу причины это делать? – улыбнулась я и посмотрела на Блейза, что только скривил губы. - Может быть. А может дело в том, что ты не прониклась теми слухами, что пробуждают ужас перед нашей семьёй. - Ну, мы их слышали так-то, – заметил Гарри, закончив оттирать чернила. Боковым зрением я отметила, что Блейз после этих слов напрягся, и едва не хлопнула себя по лбу. Вот кто его за язык тянул? - И... что думаете?       Гарри пожал плечами, а после буркнул: - Можно подумать, что это что-то меняет. На мне ты не женишься, а Дану я не отдам.       Над нашей компанией повисла тишина, словно кто-то воспользовался Оглушающими чарами. Было видно, что за другими столами продолжаются переговоры, шелест страниц и шуршание пергамента, но я словно перестала что-либо слышать. Всё, что мне было важно на данный момент, это реакция Блейза на сказанное Гарри. - А вы действительно странные, – хмыкнул наконец Забини и словно расслабился. Он достал из сумки пергамент, перо с чернильницей, и поднялся. – Мне нужны книги по Истории и Чарам. - Захватишь мне парочку книг по Чарам? Хотя я сама... - Сиди, я принесу, – Блейз положил мне на плечо руку, когда я начала подниматься, и заставил сесть.       Блейз ушёл, а я в упор посмотрела на Гарри. Брат делал вид, будто страшно занят и не замечает внимания с моей стороны, но долго игнорировать мой пристальный взгляд не смог и, вздохнув, посмотрел исподлобья. - И что это было? - А что? Это правда. Я тебя ему не отдам. Самому мало, – нахмурился Гарри, выглядя в этот момент до невозможности очаровательным. - Собственник ты мой, – фыркнув, я потрепала близнеца по волосам и увернулась от его руки, когда он попытался сделать то же самое с моей шевелюрой. – Конечно для меня ты дороже и ближе всех, никто не займёт твоё место в моём сердечке.       Гарри улыбнулся и взял меня за руку. Не находись мы в библиотеке, где на нас то и дело бросают косые взгляды, мои рёбра снова очутились бы в захвате. В последнее время мы становились только ближе, и я уже практически забыла, когда спала или просто валялась на кровати в одиночестве. Впрочем, это не то, на что стоит жаловаться. Напротив, мне намного комфортнее, когда мы с Гарри делаем что-то вместе. К тому же ничто так не воздействует на меня, как нахождение брата рядом. - Привет, малышня, – хмыкнули над головой, и я непроизвольно вздрогнула. – Надо же. От меня ты вздрагиваешь, а от Забини нет? Я что, настолько страшный? - Снова домогаешься младших, Флинт? - Завянь, Люциан, – отозвался Маркус, и я ощутила опустившуюся мне на макушку ладонь, которую без преувеличений можно назвать лапищей. - Уберите руку, мистер Флинт, – вежливо попросила я и потянулась руками, чтобы убрать тяжесть с головы.       Я не ожидала, что мои запястья перехватят и слегка сожмут. Ойкнув от неожиданности, я замерла. У меня было такое ощущение, что стоит мне только дёрнуться, а Флинту чуть сильнее сжать, как кость сломается. - Не замечал этого раньше, но у тебя тонкие запястья, – Флинт отпустил одну мою руку, но заставил повернуться. Он сидел на корточках и рассматривал моё запястье. – Слишком тонкие. Этого было не заметно под рукавами рубашки, да и не присматривался я раньше, но... сколько ты весишь вообще? - Достаточно, чтобы ходить и не качаться, – ответил Гарри и "выцарапал" моё запястье из рук Флинта. Старшекурсник, впрочем, даже не думал препятствовать. Только задумчиво смотрел на свои опустевшие ладони. - Действительно, – хмыкнул Маркус и поднялся, возвышаясь над нами. – Ладно, увидимся.       Флинт и Боул отошли от нашего стола и направились к сокурсникам, что меня радовало. Проводив их взглядом, я опустила глаза на запястье, которое немного горело. - И что это было вообще? – нахмурился Гарри, а после спросил: – Ты в порядке? Тебе не больно? - Я в порядке, – улыбнувшись на тревогу брата, я обхватила его руку и коснулась губами виска. – Всё хорошо. Давай лучше закончим задания. - Хорошо.       День подошёл к концу и мы пошли на ужин. Обычно я не придавала значения взглядам – они пусть и присутствовали, но не обременяли меня – однако именно сегодня внимание было не только многочисленным, но и каким-то странным. Не сразу, но я опознала источник. Это были старшекурсники нашего же факультета. Я старалась туда не смотреть, а после чуть отклонилась, чтобы не ощущать это жгучее внимание. Пусть не сразу, но внимание ослабло, пусть и не пропало совсем.       После ужина мы направились к Хагриду, но он не впустил нас в дом, разговаривая через окно. Мы рассказали ему всё и едва не подпрыгнули, когда лесничий закричал. - Это Норберт, – скривился в болезненной улыбке Хагрид, что выглядело совершенно неубедительно. – Укусил меня за ногу. Ребёнок просто играется.       Когда в хижине что-то рухнуло, а стены дрогнули, лесничий с нами попрощался и скрылся в хижине, закрыв окно и задвинув занавески. В замок мы возвращались ни с чем. И вот надо же было нам на входе столкнуться с гриффиндорцами. - Что вы здесь делаете? – спросила Гермиона и, сопоставив что-то в голове, обличительно указала на нас пальцем: – Это же вы сказали Малфою про... про Норберта?! Предатели! - Ошибаешься. Он услышал об этом, когда вы обсуждали этот вопрос в коридоре, – ощетинился Гарри, которому не понравилось, что нас обвинили в предательстве. - Вы были у Хагрида? - С чего ты взяла? Мы ходили прогуляться, на сон грядущий, – ответила я, а после взяла Гарри за руку и обогнула гриффиндорцев. – Мы подышали свежим воздухом и теперь заснуть будет проще. Думаю, сегодня ночь будет особенно спокойной. - Что ты... стой!       Чего я не ожидала, так это того, что меня схватят за запястье. Да что вы все привязались к моим рукам?! - Ай! – не сдержала я вскрика, ощутив рывок. Меня развернули и я увидела, как на меня смотрит Уизли. – Отпусти! - Рон, может... - Что здесь происходит? - Эй, отпусти Дану!       Обернувшись, я увидела, что за нами стоит половина нашего курса, а точнее Драко, Пэнси, Крэбб с Гойлом, а так же Блейз с Теодором. Парни смотрят на гриффиндорцев с неприязнью, а Крэбб с Гойлом ещё и кулаки разминают с самыми мрачными выражениями.       Не знаю, чем бы всё обернулось, не покажись в этот момент в холле старшекурсники. - Так-так-так.       Услышав этот голос, я дёрнула рукой и цыкнула, посмотрев Уизли в глаза. Отпусти, кретин, пока ваш факультет не лишился баллов!       Не то услышав мои мысли, не то сообразив, что будет, если староста школы увидит, как он меня удерживает, но Рон отпустил меня и я поспешила опустить руки, чтобы рукава мантии закрыли покрасневшую кожу. Боль была терпимой и я только надеялась, что возникшая ситуация не повлечёт за собой неприятности. Не хотелось бы привлекать ненужное внимание. - И что здесь происходит? – поинтересовался Боул*, оглядев нашу разношёрстную компанию. При виде гриффиндорцев, Люциан вскинул брови, безмолвно недоумевая, как это эта парочка затесалась в нашу группу. - Ничего серьёзного. Парой словечек перекинулись, – ответила я, всей душой ненавидя всю эту ситуацию в целом, и Уизли в частности. Запястье горело огнём. - Это так? – Люциан говорил исключительно с нами, однако гриффиндорцы понимали, что их никто не отпускал. - Дана говорит правду.       Я с благодарностью посмотрела на Драко, хотя как раз от него ожидала какой-нибудь остроты в адрес гриффиндорцев. К счастью, этого не произошло, так что мы разошлись без потерь. И тем более шокирующей стала новость на следующее утро о том, что Гриффиндор лишился ста пятидесяти очков.       Наш факультет потерял сто очков, за что стоило поблагодарить Драко и Пэнси, что вышли из подземелий после отбоя и нарвались не на кого-нибудь, а на профессора МакГонагалл. Она их отчитала, содрала баллы и будто мало этого, ещё и выбор наказания был за ней. Обычно, если кто-то из нас, слизеринцев, совершал проступок, наказание назначал лично декан. Но в этот раз всё пошло не по шаблону.       Более того, нас с Гарри так же приплели к этой истории. Мы, конечно, тоже были замешаны, но после отбоя ноги нашей не было за пределами подземелий. Да что там подземелий, мы из комнаты не выходили после того, как легли спать. И спалось нам замечательно, даже кошмары, что донимали нас ранее, отступили, позволяя выспаться.       К счастью, от наказания нас "отмазали" старосты, подтвердив, что мы не покидали гостиной после отбоя. Так мы узнали, что с некоторых пор – а точнее после той нашей судьбоносной встречи с директором в комнате с зеркалом Еиналеж – на выходе из гостиной стоят чары, фиксирующие личность и время входа-выхода в общую комнату факультета. Если кто-то покидал гостиную после отбоя, об этом тут же узнавали старосты. Нам никто не стал объяснять принцип работы этих чар, но предупредили: - Если высунетесь из гостиной после отбоя, пеняйте на себя. Мы узнаем кто и в каком часу вышел.       Получив предупреждение от Джеммы, мы поделились этими сведениями со своим курсом и теперь наша группа точно знала, чего после отбоя делать точно не стоит. Хотя в дни, когда у нас Астрономия, мы можем быть спокойны. Старосты были в курсе, что у нас должен быть урок, так что никаких проблем у нас с этим не бывает.       Настроения на факультетах после этого происшествия изменились. Гриффиндор пришёл в упадок, ведь они потеряли внушительное количество баллов всего за ночь, да ещё и по вине первокурсников. Пуффендуй и Когтевран тоже были не особо рады, хотя никто из их студентов не пострадал. Позже нам пояснили, что эти два факультета просто ждали, что Гриффиндор, как обладатель второго места в состязании факультетов, смогут с нами соревноваться, а то и одолеть. Тем более мы тоже понесли убытки.       Драко и Пэнси получили из дома письма и стали усерднее учиться. Пора экзаменов приближалась, что весьма тревожило всех без исключения. На наш факультет произошедшее повлияло не столь сильно, хотя потеря сотни очков за раз всё же ударила по копилке. Но дела обстояли у нас явно лучше, чем у Гриффиндора. Провинившейся троице – Уизли, Грейнджер и Лонгботтому – устроили бойкот. И участие в этом происшествии Невилла удивило меня куда больше, чем притихший Драко.       За неделю до начала экзаменов Драко и Пэнси отправились отбывать наказание, да не где-нибудь, а в Запретном лесу! Ночью! - Постойте, – пробурчала я, помассировав переносицу и поправив очки. – Наказание за то, что гуляли ночью, это... гулять ночью? Да ещё и за пределами школы? И ладно бы только это, но в Запретном лесу? - Да. - Декан знает? - Полагаю да, – пожал плечами Драко и вздохнул. А после встрепенулся. – А что если написать отцу? - Точно! Я своему тоже напишу! – поддержала его Пэнси и пояснила для нас: – Наши отцы члены совета Попечителей. Они так этого не оставят. Мы, конечно, провинились, но такое наказание... - Не соответствует совершённому преступлению, – хмыкнула я и кивнула. – Если ваши родители обладают властью, это лучший выход.       Драко с Пэнси начали свои письма, а Гарри, до этого задумчиво рассматривающий конспект по Истории Магии, вдруг спросил: - А Невилл же тоже чистокровный? - Да, – кивнула Пэнси, закончив письмо раньше Драко. – У него бабушка тоже в совете, но не уверена, что он додумается написать леди Лонгботтом. - Учитывая, как он её боится... – вздохнул Гарри, а после посмотрел на меня. - Анонимка! – хором произнесли мы и брат взялся за перо. - Что это значит? – спросил Драко, закончив письмо. - Это значит, что мы отправим записку, не указав, что это от нас. Так сказать предупреждение от доброжелателя. В конце концов, этот лес даже днём издалека страх нагоняет, а уж ночью по нему бродить... бр-р-р, – я поёжилась и потёрла плечи, словно от холода.       Как ни странно, это сработало. Способ наказания изменили, отправив Драко и Пэнси в Зал Наград – поработать ручками, без магии – а Невилла подвергли ужасному наказанию. Он принял наказание от своего самого большого кошмара – профессора Снейпа. Невиллу доставалось на уроках Зелий, а уж отбывая наказание, да ещё и наедине с деканом... наверняка это было жутко страшно. Но седых волос в шевелюре не появилось, а значит не всё так плохо.       Уизли и Грейнджер так же не довелось побродить по Запретному лесу, однако с Невиллом их отношения испортились; Невилл обиделся на друзей за то, что они его обманули, сказав, что передают дракона. Дракон, кстати, из школы исчез, чему я была рада. Да и Гарри огорчённым не выглядел; оценил, как от одного удара хвостом содрогались стены. Потому как даже будучи маленьким дракон едва не разносил хижину Хагрида. Страшно представить, что из "крошки Норберта" выросло бы.       Началась пора экзаменов, и стало не до шуток. За пределами замка было жарко, но и в классах, где проводились занятия, царила духота. Теория чередовалась с практикой, что вовсе не было утомительным.       Когда мы писали первый экзамен, я совершенно не ожидала услышать у себя в голове голос Гарри: «Дана, какой ответ в третьем вопросе?»       Я дёрнулась и едва не оставила кляксу на своём бланке ответов. «Гарри?» «А кто ещё?» – фыркнул брат и я уставилась на свои ответы. Как такое возможно? Как он оказался в моей голове? – «Ну так какой?»       Так мы научились общаться между собой, не говоря ни слова. Нам даже не было нужды смотреть в глаза, было достаточно лишь находиться в поле зрения друг друга. Нахождения в одном помещении достаточно для телепатии, как мы это называли между собой. Как так вышло мы не знали. Гарри, на мой вопрос, как он понял, что я его услышу, пожал плечами и сказал: - Да я не знал. Само как-то вышло. Предчувствие подсказало, что если спрошу, ты услышишь.       Экзамены закончились неожиданно быстро и наконец-то можно было выдохнуть, ожидая результатов. Не сказала бы, что все экзамены были проще простого и я сдала их не напрягаясь, но ни одного провала допущено не было. Гарри тоже замечательно справился, что меня безмерно радовало.       В день последнего экзамена мы выбрались за пределы замка. Братец, являющийся инициатором этих посиделок за пределами замка, с наслаждением валялся на траве, устроив свою голову на моих коленях, пока я смотрела на то, как водная гладь отражает солнечный свет. Я понятия не имела, что подобное может произойти со мной. Не представляла, что мирный день обернётся жутью.