Breathing holes

Серое небо. Разрушенный Хогвартс. Огромные впадины в земле, образованные выбросами от темных заклятий. Трупы. Огонь и трупы. Пожиратели Смерти. Члены Ордена Феникса и ученики, сражающиеся против вселенского зла. Все созерцают одну и ту же картину: Воландеморт, лишившийся всех крестражей, поднимает Гарри Поттера над землей заклинанием. А в следующую секунду тело мальчика разрывается на части. В голове звенит. Глаза застилают слезы. Гермиона смахивает ненужную влагу и бежит. Бежит с другого конца поля. К убийце её лучшего друга. Она не видит. Все, кроме неё стоят, будто статуи. Не замечает она и того, что, как только Пожиратели Смерти опускаются на одно колено перед своим лидером, Темный Лорд начинает медленно выпрямляться, вкушая собственное величие и победу. Но он не завершает своего движения. Невилл Долгопупс вонзает в его спину меч. *** - Нет, я должна вернуться, пусти меня! - Грейнджер не могла сдерживать всхлипы, граничащие с гипервентиляцией. Крики получались жалкими и лишь наполовину живыми. - Нет! Ты видела, что Невилл его убил. Всё кончено! Слышишь, Гермиона!? Конец! - Рон был не лучше, его слова вылетали изо рта вместе с горькими слезами. Но их громкость знатно подкашивала её колени, в ушах от них стоял звон. - Нет! Гарри мёртв! Воландеморт не мог... - Мог! Он мёртв! Сильные руки ухватили её плечи, отчего ей захотелось дернуться, но она не успела - её тело уже затрясли из стороны в сторону, пытаясь привести в чувство. Как только тряска прекратилась, ко рту подступило что-то кислотное. Гермиона успела лишь сделать шаг назад, чтобы рвота… рвота всё равно залила их ботинки. Их грязные, рваные, кровавые… - Как он может быть мёртв?! - голос стал тише, надломленней, она плакала и яростно оттирала подбородок, упав на колени, - Гарри больше нет! Кто ещё может с ним справиться?! - Гермиона, уже справились! - Рон опустился рядом, наплевав на грязь под коленями, - Мы все! Мы победили! Ты слышишь меня?! - он больше не орал, лишь шептал это в её лицо, которое он обхватил сильными ладонями. - Что... - она осеклась, ибо её мозг вдруг начал немного соображать, - Но... Как же... Я ведь видела... - Да, ты видела, что Гарри убили. Но у тебя случился шок! Ты совсем не отдавала себе отчета в том, что у Ордена был запасной план. И Невилл как раз исполнил его, - Уизли говорил фактами, чтобы успокоить её, но не давал её лицу вырваться из цепких лап. Он видел, как карие глаза тонули в небе, в небесно-голубых, в осознании. - Но он же не избранный... - до Грейнджер уже начал доходить смысл слов лучшего друга, но принять реальность казалось невозможной задачей. - Послушай, ты... - Уизли замялся, подбирая слова и продолжая гладить её скулы, -Ты будто выключилась в тот момент, поэтому... - он выдохнул и продолжил, - Слушай, я понимаю, почему ты хотела бежать к нему. Я тоже чуть не рванул, но... - внезапно он вернул внимание её глазам, - Знаешь, у нас ещё будет время всё переварить, но пока что пойми: Невилл убил его. Убил Воландеморта. Подошёл незаметно, сзади. Ты же сама говорила... Это был момент его наивысшей силы и слабости. - Да, но... - и вот осознание навалилось на девушку полностью. Она вдруг замотала головой, не веря. Не желая осознавать реальность, - Гарри... О, Боже... Я... Я не... - Тшшшш... Иди ко мне, - Рон обнял подругу, подтащив её по размякшей земле. После этого разговора гриффиндорка уже не могла вспомнить, сколько они так просидели, обнимаясь и плача. Пытаясь найти поддержку в друг друге, как всегда. Но самым давящим чувством было понимание: Гарри Поттера больше нет. И их «как всегда» тоже. *** Осенью все студенты вернулись в Хогвартс. Министерство позаботилось о том, чтобы всё, что случилось, не очерняло и портило репутацию школы, а, наоборот, возвышало её среди остальных учебных заведений. Гермиона, с чемоданом стоя на платформе и ожидая поезд, фыркнула. Ну, конечно. Все самые яркие личности войны учились в Хогвартсе. Финальная битва произошла именно там. Всё самое ужасное тоже. Для пропаганды, видимо, гораздо проще было сделать героя из школьника, который убил Воландеморта, чем упоминать всех отважно сражавшихся членов Ордена в своих газетных статьях. При этом говоря о её лучшем друге Гарри Поттере, без которого Невиллу не удалось бы убить злого волшебника, так, будто он был не так важен для исхода этих событий. Всей войны. Сегодня же в газетёнках пестрили яркие заголовки. В предверии учебного года все СМИ вдруг захотели обязательно упомянуть, что всё снова прекрасно и даже родители уже не переживают за своих детей, отправляя их на учебу. Да ну, какая неожиданность. Она смяла бездушный кусок бумаги и кинула в мусорку. Пора отправляться. Гермиона не встретила на платформе 9 и 3/4 Рона. Уизли решил не возвращаться и "не терять ещё один драгоценный год своей жизни в стенах старого замка". Ему хотелось сразу в Аврорат. Правда, его амбиции были несколько смешны: да, его лучшим другом был Поттер, но, к сожалению для Уизли, все почести раздавали именно по окончании битвы. А в этот момент он как раз был с Гермионой. Неудобно вышло, но что ж поделать. Придется ему, не сдавшему ЖАБА, забыть о своей мечте. Что же насчет её самой... Врачи Святого Мунго долго бились над тем, что же произошло с Грейнджер. Казалось бы, война закончилась. Но не тут-то было. Первая шоковая реакция прошла. Месяц назад. Из-за огромного количества раненых в бою, больница была перегружена. Принять Золотую девочку и осмотреть её на предмет травм более глубинных, чем физические, никто в первые дни и не собирался. Но она-то чувствовала, что что-то не так. Точнее, предполагала. Это было незаметно в первые часы из-за стресса, в котором ещё пребывал организм. Но потом... Потом Гермиона вдруг поняла, что ничего не чувствует. И это было не просто громкой фразочкой или бессознательным поиском внимания окружающих. Нет. Сначала она просто не смогла заплакать. Думала, прокручивала все детали сражения, вспоминала лицо Гарри, его улыбку... И ничего. Даже пресловутой боли не было. Решив, что это всё тот же шок, она искала способы отвлечься и вывести себя из непонятного состояния. Но когда даже встреча с родителями, снятие Обливейта с близких не помогли... Она запаниковала. Не в том банальном, эмоциональном смысле. Её мозг просто начал прокручивать все действия, события с точки зрения получения увечий. Может, это какое-то заклинание? Может, травма головы? Или всё вместе? До Мунго она перерыла все доступные архивы (благо Минерва дала доступ), связанные с заклинаниями, действующими на эмоции. И ни-че-го не нашла. Оказалось, что обычным заклинанием лишить человека чувств нельзя. Нужен целый ритуал. Но ничего такого во время битвы произойти не могло, в этом Гермиона была уверена. Что же тогда с ней? В Святом Мунго сказали, что всё нормально. Нет ни травм головы, ни каких-либо даже мелких отклонений от нормы. «Время лечит». Именно такую фразу она услышала перед уходом из кабинета для осмотров от одного врача. Он предположил, что это просто психологическая травма, блокирующая какой-то там отдел сознания. Бред. Грейнджер не хотела мириться с отсутствием эмоций. Правда, это желание продержалось в её голове лишь два дня: поняв, что, читая, она не отвлекалась на свои переживания или мыслями о других, Гермиона быстро обнаружила плюсы своего состояния. Столько сосредоточенности у неё не было даже перед особо сложными экзаменами, а то количество времени, что ей стало доступно, могло бы вскружить голову большинству думающих людей на планете. Так жить легче. Вот её последняя заметка в личном дневнике. Туда она раньше записывала все свои потрясения и переживания. Заходя в поезд, она не жалела, что оставила дневник дома. Точнее, ей было всё равно. Больше он ей не понадобится. Так и началась новая жизнь Гермионы Грейнджер. Без сожалений. Без стремлений. Без эмоций. *** Этот кошмар наконец закончился. Конечно, это он о войне. О той самой суке, что оставила после себя лишь разрушенные здания и жизни. Для семьи Малфоев всё сложилось просто замечательно. Замечательно в рамках тех зверств и злодеяний, что совершил Люциус. Драко и Нарцисса помогли Ордену, поэтому мать и сын сейчас были на свободе. Если не брать в расчет обязательное пребывание младшего Малфоя в Хогвартсе под колпаком у учителей ещё год, то всё складывалось лучше некуда. Нарцисса помогла Поттеру и это, разумеется, было не такой уж заслугой, учитывая, что про Мальчика-который-увы-и-ах-не-выжил и его заслуги Министерство вспоминало мало. Но вот Драко сделал что-то более значимое в глазах общественности. Хотя на самом деле его действия были просто смешны. Когда Невилл подходил к Темному Лорду, младший Малфой «расчистил ему путь». Именно так Новый герой всея волшебной Англии выразился в суде по делу Драко. Кто же знал, что удача вдруг окажется на его стороне: Малфой даже не видел Невилла в тот момент, но слизеренец оглушил Роули (жаль, что не убил), который, как оказалось, «увидел» гриффиндорца и «чуть не преградил ему путь к Волан-Де-Морту». По крайней мере, такие показания дал Долгопупс в защиту бывшего врага. Сейчас же Драко шёл по коридорам Хогвартса, пытаясь объяснить самому себе перемену, что произошла в нем после последней битвы. В первые секунды после «победы» Малфоя преследовала жуткая потребность просто наполнять кислородом легкие, будто бы он может задохнуться и умереть прям там. Ничего такого, конечно, не произошло бы, но тогда мозг ещё не осознал, что больше нет опасности. Да, впереди был суд, но худшее уже позади. Только вот мозг отказывался верить в это, Драко словил «паничку», как её называют маггловские врачи, и несколько минут мучился в агонии. Как сказал медик из, казалось бы, нормальной больницы, Малфой «сам выдумал себе опасность». Эти слова нельзя было обесценивать хотя бы потому, что ему так сказал один из лучших врачей Мунго, к которому его отвела Нарцисса сразу после вынесения оправдательного приговора. Но вот в чем проблема: Нарциссе Драко доверял, а мозгоправам - увольте. Всё это чушь. Полный. Бред. Так что теперь Малфоя ничего не держит - уж точно не проблемы с «менталкой» или здоровьем. Больше нет тупых правил и предрассудков. Будто бы сам воздух, которым он дышал, стал свободней. А все эти маггловские термины можно задвинуть в дальний ящик ровно до следующего раза, как он начнет задыхаться. Сейчас у Малфоя нет страха. Нет ограничений. Нет тормозов. *** «Люди никогда не взрослеют. Они лишь учатся вести себя на людях». Гермиона не помнила, кому принадлежали эти слова, но они предельно точно описывали её поведение сейчас. Вернувшись, все почему-то начали спрашивать о её самочувствии, о чувствах. Как будто бы не похер. Сначала была Макгонагалл: «Гермиона, всё в порядке?» Потом Джинни: «Ты можешь поделиться со мной любыми переживаниями». Затем Лаванда, Симус и Дин: «Гермиона, мы с тобой». И всё это за один только завтрак. Мне не нужна ваша гребанная помощь и сочувствие! Лучше сами сначала в себя придите! Вот что хотела прокричать им всем в лицо Грейнджер. Вот только она не стала. Нацепив улыбочку, мягко говорила о том, что всё в порядке. Она скорбит, но старается жить дальше. И прочее бла-бла-бла. Как объяснить этому миру, что она уже не та? Что теперь уже нет в её душе ни намёка на скорбь? Что она даже не знает, зачем вернулась в Хогвартс? Хотя, на последний вопрос у неё был ответ. Грейнджер просто не знала, чем ещё заняться. Оставаться с родителями, которые пытались её поддержать, отогреть хладное сердце дочери и вернуть хоть часть той, кем была Гермиона раньше, казалось просто невозможным. Провожая отдаляющихся от неё «друзей» взглядом, она осознала, что вообще от любого места, где её знали как Золотую девочку, будет тошнить. Притворяться. Играть. Быть куклой, милой и приветливой, как всегда. Просто два пальца в рот. *** Старая карга издевалась. Какого черта Макгоногалл решила, что совместные занятия у двух априори враждующих факультетов будут полезны? Война не была способна изменить всё настолько. Теперь практически все обязательные пары Слизерина и Гриффиндора проходили вместе. Взгляд презрительно скользил по расписанию: Трансфинурация, Зелья, Травология, Защита от темных искусств... Хах, прикольно. Большая часть семикурсников прошла через, мать его, ад, если кто-то уже успел забыть. Именно поэтому многие предпочли заново пройти всю программу последнего года - слишком уж дофига ученики пережили и упустили, пока Хогвартс был захвачен. А эти придурки учителя решили оставить обязательным Защиту от темных искусств. Долбанутые. Благо, Малфой выбрал дополнительные факультативы, на которых обычно не водилось гриффиндоцев. Только одна. Да и то, насколько Драко позволяли судить его наблюдательность и навыки анализа, Грейнджер в этом году слегка поубавила свой пыл вселюбимицы и зазнайки. Уизли уехал. Поттера нет. Сейчас расплачусь. Сидела на завтраке она точно одна. Несмотря на то, что Томас, Браун и Финниган определённо пытались подсесть к ней и завести разговор. Однако больше Малфоя зацепило не это, а то, что произошло сразу после. Никто не заметил. Или не должен был заметить. Драко сам случайно посмотрел на неё именно в этот момент. Как только её «друзья» отвернулись... Лицо, ещё секунду назад улыбающееся, скривилось. А следующее действие просто прибило Малфоя. Она закатила глаза и поднесла два пальца к открытому рту, чуть высунув язык. Изображая рвоту. Жест получился, как минимум, занимательным. Точно не в стиле подружки Поттера. Не будь Драко уверен, что всех самых опасных Пожирателей Смерти и их последователей посадили и никто больше не угрожает ни его жизни, ни жизни кого-либо еще в стенах школы Волшебства и Чародейства, он бы запаниковал. Мало ли, Оборотное... Но нет. Будь это кто-то иной, оделся бы он точно так же, как и обычная Грейнджер. Прилизано и идеально. А сегодня её галстук еле болтался на шее, верхняя пуговица на блузке была расстегнута, а форменные туфли заменяли громоздкие маггловские ботинки. Видимо, кого-то война поменяла слишком радикально. Хорошо, что не его. *** День прошел до жути спокойно. Она всё не могла понять, что же это за новое состояние. Когда ты сидишь на уроках, слушая всё то, что ты уже знаешь. Летом она хотя бы взахлеб читала новые книжки, чтобы хоть чем-то заняться, а тут... Мозг сам подкинул ей идеальное слово. Скука. Поднимать руку и сорить знаниями не имело смысла. Это бы всё равно не принесло никакого удовлетворения. Разговоры о Гарри, летних каникулах и экзаменах, до которых ещё как до Китая пешком – всё это ни о чем. Но надо же как-то скоротать время. Гермиона остановилась, когда одна её нога уже переступила порог класса. Размышляя, она совсем забыла, куда пришла. Ах, да. Точно. Древние руны. Её когда-то любимый предмет. Чтобы иметь любимый предмет, нужно как минимум уметь любить, подумалось ей. Усмехнулась. И села совсем не туда, куда бы села старая Гермиона Грейнджер. - Ну привет, Малфой.