Эпитафия двуличным

Несколько дней назад между ними состоялся диалог. — Может, девчонку снимем? Азиатку. Тогда Марти оторвался от журнала и вопросительно уставился на Билли. А Билли продолжил: — Не хочешь азиатку? — Хотя Марти откровенно не догонял, что тот несет. — А кого хочешь? — Ты о чем вообще? — Секс втроем, Марти. С луны что ли свалился? Марти, округлив глаза, принялся переводить пальцем с себя на Билли и обратно. — В смысле… мы с тобой... — Ага, — Билли кивнул, довольно хрустя какой-то снековой дрянью. — …и девушка?! — Да. Что такого-то? Все друзья это делают. — ...не думаю, что я смогу. — Что? — хмыкнул Билли. — Боишься моего члена? Да давай. Новые ощущения! Тебе понравится! Марти с полминуты мялся, гоняя взгляд по всем углам, затем выдал неуверенное: — А ты раньше так делал? Лицо Билли озарилось его коронной маниакальной улыбочкой. — Конечно. С лучшим другом, правда, никогда. Хотя жмж мне больше нравится. Марти усмехнулся, качнув головой: — Ну, от жмж и я бы не отказался. — Нет таких людей, кто бы отказался! А те, кто отказываются, потом жалеют. Ну так что? — Л-ладно, давай попробуем. Не верю, что говорю это. Бред какой-то… — Да не трясись ты так. Все будет нормально. — Билли обнял его за плечо, а Марти было как-то неловко. — А мы же... друг с другом не будем? Билли, охреневши с такого заявления, скривился: — Что за говно у тебя в голове? И вот они здесь. Билли спрашивает, сколько ей лет. Она отвечает, что двадцать два. Зовут Нико. Густо подведенные черным глаза, короткие черные с синим волосы, куча цветастых татуировок, пирсинг на пупке (может, где-то еще). Первые пять минут они с Билли треплются о татушках. Девчонка позитивная, много смеется. Хоть и вся в черном, сама — солнечная и теплая. Восторженная малышка — так бы охарактеризовал ее Марти, совершенно внезапно ею очарованный. Хотя всю жизнь думал, что такие разрисованные от ушей до пят девицы с цацками во всех доступных местах — не в его вкусе. Марти разглядывает ее тату (с почти детским любопытством), но не вступает в разговор: он совсем не разбирается в татуировках, как и понятия не имеет, о чем вообще говорить с девчонкой по вызову. Он даже понятия не имел, как все будет происходить. Казалось, все должно быть быстро и обезличено, типа как в порно, и с какой-нибудь типичной гламурной блондинкой. Он думал, они завалятся домой к Билли или к нему, но Билли предпочел снять номер в отеле на пляже, чтобы, как он выразился, после того как обмакнешь хер — обмакнуться самому. Марти не был против. Тогда они на уикенд двинули в Санта-Монику. И все это время Марти не переставал волноваться, глубоко внутри, так, чтобы не видел Билли. Сейчас волнение, кажется, достигло пика, но Марти знает, что пока они не начнут, оно будет только расти. Пока не пробьет потолок, видимо, а Марти грохнется в обморок. Билли вот явно в своей тарелке: болтает непринужденно, но смотрит на девчонку не столько с видом заинтересованного слушателя, сколько жрет глазами с видом маньяка (сверху вниз, вот-вот набросится). А девчонка чувствует себя так легко, будто на обычном свидании и здесь она вовсе не из-за денег. Хотя если на первом свидании в порядке вещей, едва представившись, по-свойски садиться к парню на колени — Марти многое упустил в жизни. Билли что-то говорит, Нико в ответ хлопает в ладошки и задорно смеется. Билли улыбается. Она нравится Билли. Да и Марти тоже. С ней, думает он, потом приятно было бы выпить там, потанцевать, если она согласится. А пока что Марти удручающе трезвый и растерянный. Настолько, что слишком много парится о всякой херне и, когда девчонка начинает подозрительно ерзать задницей меж его ног, даже не сразу догадывается, к чему этот жест. Веселый треп между ней и Билли когда-то успел затихнуть. Все это время стоящий перед ними Билли теперь наглаживает ей затылок, а она ему — джинсы. Прямо перед носом Марти. Ему резко становится не по себе с такого ракурса. Он тут явно лишний, и сама затея перепихнуться втроем — изначально была провальной. Когда Билли избавляется от штанов, а Нико запускает ему в трусы руку, Марти окончательно впадает в панику и дергается в инстинктивной попытке сбежать от грядущего апокалипсиса. Нико оборачивается и кидает недоуменный взгляд. Красивая, до чего же красивая, взволнованно думает Марти, но его мертвому члену эта резкая как пуля мысль не помогает, вообще, ни разу. Ему вот сейчас пиздец как страшно, а почему — неясно. Будто его девственности лишать собираются. Анальной. — Мой друг немного волнуется, — поясняет Билли. И смотрит поверх головы Нико взглядом: «Марти, ну ты че, блядь, малину ломаешь?!» — Что ж, давай его подбодрим тогда, — улыбается Нико. Марти сглатывает. «Пиздец»,— обреченно думает он. (но уже через каких-то пятнадцать минут уверен, что этот секс он запомнит на всю жизнь, и не как провальную попытку позариться на новые горизонты, а как лучшее, что с ним происходило, и как то, что изменило его, как бы пафосно это ни звучало, — навсегда). К робким парням Нико точно не привыкать. К Марти она относится с пониманием и помогает решить проблему ласково, без напора. Дать ему расслабиться и почувствовать возбуждение у нее выходит так легко, что сравнение ее с волшебницей кажется Марти не столько пошлым, сколько действительно уместным. Его глаза закрыты, и он отдается ей, в прямом смысле слепо доверяя. Рука Билли теперь — в его волосах: гладит, перебирает, успокаивая. В другой раз Марти бы и возмутился, наверное, столь беспардонным вторжением в свое личное пространство, но не сейчас. Что произойдет в этой комнате — останется в этой комнате, включая безобидные, подталкивающие к удовольствию, эксперименты. В конце концов, Марти сам подписался на это, а он ведь не маленький мальчик, чтобы избегать таких мелочей, как простая дружеская помощь в сексе. На секунду ему становится стыдно за то, что спасовал вначале. Но больше смущает тот факт, что сейчас Билли не просто гладит его, а внимательно наблюдает за всем, что делает Нико. И, Марти уверен, Билли это определенно нравится. И Марти все-таки страшно. Он старается не думать, как сейчас выглядит и что насчет него думает Билли, и отдаться ощущениям. У него это получается. Когда он все-таки решается открыть глаза, то видит, как Нико держит его член в руке и сосет медленно, неглубоко, больше играет языком, но как только ловит взгляд Марти — отрывается от дела, улыбается ему (ее губы красиво блестят, чертовски, блядь, красиво) и берет глубже. Марти шумно выдыхает, откидывает голову на спинку дивана и поворачивается к Билли. Тот, прикусив нижнюю губу, смотрит на ублажение друга с нескрываемым удовольствием. Марти не успевает распробовать новую волну неловкости, потому как видит, что Нико надрачивает смуглой ладонью бледный член Билли, и в этот момент что-то внутри Марти смещается. Он понимает, о чем говорил Билли, предлагая тройничок, а ведь они только начали. Осознание простой истины ударяет как божественное откровение. Наблюдать за чужим сексом (живым, настоящим) прямо перед собой, и, более того, быть соучастником — во много раз круче того, что он испытывал ранее в постели, не говоря уже о просмотре какого-то там порно с дешевыми эмоциями. В этом и заключается прелесть группового секса. А уж делить одну девчонку с другом… Нечто запредельное. И как же ему повезло, что это происходит с ним, с ними. Нико горячая и раскрепощенная. Не просто хорошенькая, с которой по дефолту приятно трахнуться, а настоящая, искренняя, свое дело знает и видно, что получает удовольствие. И то, что второй счастливчик, которому достался этот приз, не кто иной, как близкий человек — делает вас еще ближе. Ломает все рамки. И охренеть как заводит. Марти пробирает дрожь. Он смотрит на руку, сжимающую член, и не может оторвать взгляд. Украдкой он наблюдает за Билли, уверенно расставившим ноги, запустившим ему руку в волосы, разглядывающим его не то как дорогущий прекрасный бриллиант, не то как невероятно вкусный десерт от шеф-повара. Уверенность Билли и его бесстыжий кайф с происходящего вгоняет Марти в краску. На фоне Билли он — непозволительно смущен. Словно эти двое нагло его совращают, а он позволяет им это делать, потому что, да, черт возьми, Марти это нравится. Он поддается Нико и руке Билли на своей голове, хотя, должно быть, это уже не совсем по-дружески. Потому что он даже не подозревал, насколько это может быть прекрасно. Кивком оценив достойный результат своих стараний, Нико говорит: — Ближе, мальчики. И Билли придвигается. Марти касается его плеча своим, вздрагивает и отводит взгляд, чтобы не спалиться, если уже этого не сделал. Но теперь, когда Нико берется за них обоих в опасной близости друг от друга, не смотреть на нее и, следовательно, на Билли — невозможно. Она замечательно владеет обеими руками. «Прямо как Билли», — проносится в голове, но Марти эту мысль тут же отгоняет. Она берет в рот то у одного, то у другого, старательно облизывает и дергает кулаком, улыбается, смотрит весело: ей нравится их дразнить. А Марти нравится то, что делает она, каждый ее жест и поцелуй. Ее губы на его члене и на члене Билли. Марти все-таки находит это зрелище завораживающим. Трудно дышать каждый раз, когда пальцы сдвигают кожу, язык касается головки и та плавно скользит в мягкий рот. Неважно, чей именно член: его или Билли — Марти чувствует все одинаково. Нико берет в себя сразу два — Марти прошибает током острого кайфа. В тело вгрызаются цепи дикого стыда, заставляя всего гореть. Она вот так, и без предупреждения… Вдох застревает в горле. Остается только одно: чувство Билли, трущегося об его член, и языка Нико, сплетающего их. Мягко. Скользко. Жарко. Тесно… Билли удовлетворенно вздыхает, гладит ее и Марти, и едва не урчит от удовольствия, толкаясь ей навстречу. Чудовищно пошло. Распущено. Кошмарно. Отвратительно. Панически ужасно так, что Марти не сдвинуться с места. Но слишком хорошо. Сладко. Срывает крышу. Марти отдается ее рукам и языку, направляющему их движение. Вслушивается в частое дыхание и ловит его жар на своей коже. Все это слишком близко, необъяснимо и убийственно, неправильно, жутко-жутко стыдно, но остановиться никак. Рука Билли — все еще в его волосах, сцеплена на затылке. Взгляд Билли направлен ему в лицо. Марти замечает это, но не может взглянуть в ответ. Как будто если посмотрит — случится что-то непоправимое, что уже не сможет остаться в этой комнате. Марти стискивает зубы, сдерживая мелкую дрожь. Нельзя, нельзя смотреть. Только закрыть глаза и чувствовать, как Нико... Нико, малышка Нико, что же ты делаешь. Что же ты заставляешь испытывать.... Это длится несправедливо мало. Следующая картинка, которую оцифровывает его мозг: Билли хлопает Нико по заду. Она смеется, закусывает губу и всем своим видом просит еще — Билли дает ей это. Потом, схватив за зад, с веселым оскалом придвигает к себе вплотную, игриво целует в пирсинг. Ее руки гуляют по его плечам — он улыбается, играясь с сережкой. Марти растерянно наблюдает, не зная, что ему делать дальше. Знает только, что в штанах ему уже смертельно душно, поэтому избавляется от них, неловко и то и дело в них застревая. Нико следует его примеру: снимает топ и шортики, оставаясь в нижнем белье — черном, как и все остальное, что на ней было. Билли сдвигает трусики, запускает в нее палец, второй… Марти облизывает сухие губы, не только потому что желает оказаться на месте его пальцев, но еще и потому что это красиво выглядит. Билли возится с резинкой. Марти возбужденно ждет. Нико садится на Билли к тому спиной и жестом подзывает Марти — Марти сползает по дивану ей навстречу. Тогда она снова берет в рот, на этот раз одаряя таким глубоким заглотом, сжимая глотку до хрипа, что Марти зажмуривается и видит золотые искры. Будь он на ногах — вряд ли бы устоял. На инстинкте он хватает Нико за волосы и подается вперед, снова и снова. Нико хрипит, сжимает его, но не отстраняется. Билли толкается в нее размеренно, и даже с другого конца Марти его чувствует. Бросая на него (якобы случайный) взгляд, видит, как тот уверенно двигается и неприкрыто пялится на затылок Нико. Уверенность Билли даже восхищает Марти. Его снова накрывает смущением и бестолковыми мыслями о том, что сейчас он хочет быть как Билли — таким же смелым и не скрывать своих желаний, даже самых отчаянных. Если Билли ему полностью доверяет, почему Марти не может того же? Ведь секс с другом (групповой или нет, неважно), понимает Марти, это же… когда отпускаешь свои страхи, и не боишься показаться перед ним глупым или неумелым или извращенцем или что-то еще. Просто доверяешься ему, как партнеру, и только тогда получаешь удовольствие. Билли доверился. Билли нравится смотреть, как трахают его друга, — он это не скрывает и даже не пытался, вместо того демонстрируя свой интерес гордо и с вызовом. Его желание посмотреть на Марти в сексе было понятно с самого начала, иначе зачем он вообще это предложил... Марти захлестывает кайфом и желанием не ударить в грязь лицом перед Билли. Выглядеть в его глазах настолько сексуально, насколько это возможно, что бы это ни значило. Нико отдается им так глубоко, кажется, даже больше, чем может принять, и это бесконечно хорошо. Марти едва может дышать. А Нико такая умница, самая хорошая девочка на свете, ей хочется шептать самое ласковое и пошлое… Что он, видимо, не осознавая, и делает, поскольку Билли хищно улыбается и засаживает ей глубже и быстрее. А Нико вдруг краснеет: не то от действий Билли, подводящих ее к концу, но то от слов Марти. Она выпускает его член изо рта, облизывает, двигает рукой и смотрит снизу вверх почти что скромно. Тушь слегка размазалась, а щеки красные-красные… Он смутил ее?! Да что же такого он сказал… Дрожа, как от холода, без внимания ее языка, Марти гладит Нико по щеке и придвигает ее голову обратно. Она вновь берется за дело, послушно и, кажется, еще усерднее, чем прежде, а он чувствует толчки Билли, становящиеся быстрыми и хаотичными. Нико стонет ему в член, Билли загоняет ей резко и почти что грубо. И Марти смотрит то на сосредоточенное лицо Билли, то на Нико, и опять подходит к грани… и мучительно неудовлетворенно рычит, когда Нико вновь выпускает его из рук и отстраняется, выгибаясь на члене Билли с шумными выдохами и полустонами. Горячая, соблазнительная, в минуты подступающего оргазма: Марти видит пальцы Билли на ее клиторе. Сбивчиво дыша, Нико едва не срывается на крик. Марти сглатывает, забывая про себя, увлеченный ей и тем, как засаживает ей Билли. Увлеченный его руками на ее бедрах и груди. Марти неотрывно смотрит, как Билли, уткнувшись лбом ей в спину, делает последние долгие толчки. И, держа себя за член, Марти страшно ему завидует. Билли (удовлетворенный, запыхавшийся, расслабленный, излучающий самоуверенность и какого-то хрена от всего этого красивый) кидает на Марти взгляд едва ли не с издевкой. Марти — единственный, кто тут еще не кончил, и, признаться, его самого это подбешивает. Нико в предвкушении улыбается. — Нашему парню срочно нужна разрядка, смотри, какой агрессивный, — говорит, не шепчет, Билли ей на ухо и продолжает нагло пялиться на Марти. Нашему парню. Марти грозно выдыхает. Билли прав: если ему сейчас не дадут трахнуться или дадут, но опять прервут — он им, шутникам долбанным, глотки перегрызет. Пока Нико обслуживает его надеванием резинки, Марти еще сдерживается. Но как только она заканчивает, он, не в силах больше терпеть душивший его стояк, хватает ее, разворачивает к себе спиной, одной рукой скрутив запястья, второй — ласково скользит по ее бедрам и… загоняет в ее расслабленное тело резко и глубоко, совершенно беспрепятственно. Тихо надеясь, что это не изнасилование. На счастье, Нико оказывается не против такого обращения и поудобнее устраивается на его члене, готовясь к скачке. Билли смотрит на них довольно и даже весело. Марти сразу берет быстрый темп. Никаких прелюдий: неторопливые фрикции под долгие поцелуи и прочее дерьмо — сейчас это не про него (оргазма он ждет уже как избавления). Выходит сперва хаотично, постоянно выскальзывая, но вскоре он победно несется к финишной прямой. По-прежнему горячая и бесшабашная оторва Нико помогает ему, подаваясь навстречу и лаская слух отнюдь не фальшивыми стонами. Марти замечает, как Билли снова возбуждается, и закрывает глаза, стараясь не думать об этом. Думать только, как горячо и тесно внутри. Разогнаться быстрее. Еще быстрее. Дыхание — сбивчивое, судорожное, рвущее легкие. Сжигающий все огонь. Распахнуть глаза — встретиться взглядом с Билли. Увидеть, как он наклоняется и целует, убийственно мягко и знакомо… Жмурясь, Марти дергает головой, прогоняя дурацкое видение. Не помогает. Новая обжигающая вспышка: Билли целует его в шею. Так же невыносимо нежно, и плавит кожу дыханием. Он стискивает зубы и рвется вперед так быстро, как только может. Нико, возможно, даже больно. Рука Билли гладит его грудь. Губы — все еще на шее. Пальцы — все еще в его волосах... …загнанно дыша (не слыша себя, но чувствуя давление в груди), Марти медленно выскальзывает из цветного шума. Падает на диван. Закрывает лицо руками. Бой сердца отдается в голове и рвет виски. Времени прийти в сознание потребуется, кажется, больше, чем вечность. И это было бы идеально, потому что он не хочет возвращаться в реальность, туда, где его поджидает полный пиздец. Но мысли неумолимо настигают вслед за рассеивающимися гормонами. Флэшбэки непрошенных картин перед оргазмом. Внезапные, откровенные и пугающие. Что это нахрен такое было?! Давно забытый сон или его чокнутая гейская фантазия?! В любом случае… не ясно, что означают эти видения, откуда они и зачем, почему они, мать их, пришли именно сейчас. Логично, почему именно сейчас, тупица ты недалекий! Билли тряс хером прямо перед твоим носом, а ты облизывался и делал вид, что все типа нормально. Долбоеб и извращенец. Вот же жо-опа… Все эти вопросы без ответа сбивают Марти с толку. Не хочется, как же не хочется открывать глаза и смотреть на Билли. Пожалуйста, не надо, не заставляйте смотреть на Билли и разговаривать с ним. Нет, нет, нет… Было здорово? Да. Еще раз да. Было охрененно. Но сознание открылось настолько, что теперь страшно. Все должно остаться в этой комнате, все до единого, Марти уверен. Все его грязные мысли и запретные желания. Ощущения. Надо забыть об этом. Не думать. Притворившись слепым, съебаться в душ и не думать… Его что-то спрашивают. Он не слышит. Реагирует только когда Билли трясет за плечо. А, что такое? Еще раз? Нет, я пас. Все нормально, просто устал немного. Все-таки открывает глаза, вынужденно. И видит, что Нико улыбается ему своей ослепительной улыбкой. Потекший макияж совсем ее не портит. Она говорит ему какие-то комплименты. Ему должно быть приятно. Разумеется, он справился лучше всех. Но сейчас его мысли забиты Билли и ему не до восторгов какой-то девчонки, пусть красивой, пусть профессионально трахающейся. Билли говорит, что они начнут, а Марти может присоединиться к ним в любой момент. Марти сдирает с себя обкончанную резинку и нихрена не хочет. Но, судя по тому, как Нико расположилась у него на коленях, а Билли пристроился сзади нее — эти двое ему не оставляют выбора. Сбежать точно не получится. Марти понимает это как только Билли плавно входит в Нико и начинает медленное движение, растягивая удовольствие, и при этом не отрывая взгляда от Марти. Взгляда, пожалуй, задумчивого. Нерешительного. Будто Билли что-то знает. Будто его хочет. А если действительно хочет? Марти опускает взгляд, делая вид, что пялится на грудь Нико у его лица. Потому что ему больно смотреть в ответ. Больно и страшно. Он не готов к таким мыслям, по крайней мере сегодня. Нет, особенно сегодня: после того, что с ним произошло. Ему, Марти, ведь не нравятся мужчины. Никогда не нравились. Исключая, быть может, совсем уж женственных мальчиков, чуть-чуть, немного (в чем он себе с трудом признался), но даже это далеко не то же самое. Он не гей. Так что не так с Билли?.. Разобраться, что там не так с Билли, ему не дают, потому что первое: с Нико все в порядке, то есть она все такая же заводная и заскучать не даст даже импотенту; второе, что вытекает из первого: слава Богу, с Марти, как с мужчиной, тоже все хорошо. Поэтому спустя несколько минут унылой рефлексии ему снова дрочат, и он очень даже не против, хотя все такой же задумчивый. Нико оборачивается и что-то шепчет Билли. Они какое-то время возятся, и Марти даже не успевает засечь момент, когда Билли входит в нее сзади, а Нико, бодрым жестом нацепив на Марти новую резинку, усаживается на него верхом. Потом он ничего не помнит, так как мозги нахрен вышибает из головы. Помнит лишь, что было жарко и потно, слишком жарко даже для Лос-Анджелеса. Под грузом тел — тесно и тяжело, будто его пытались раздавить. Помнит, что вначале это было тягуче-медленно. Несинхронные толчки. Дыхание Билли. Помнит грудь Нико: не слишком большую, тоже проколотую. Марти вцепился в нее губами как младенец. Помнит ее руки на своем теле, но больше — свои на ее бедрах, хаотично натыкающиеся там на руки Билли. Марти вздрагивал каждый раз от их касаний. Не помнит, как перестал одергивать руку, предпочитая не замечать, что пальцы Билли (осознанно или нет) гладят его костяшки. Предпочитая не замечать и тихо сходить с ума в приближении нового оргазма. Черт возьми, они вдвоем ее трахнули. Вдвоем. Сразу. В какой-то момент ощущалось это так, будто никакой Нико между ними и не было. Что она все время, вот как сейчас, сидела где-то там и занималась собой в попытке кончить и завершить смену. А они просто… Да уж, определенно не такого исхода Марти ожидал от групповушки. Билли гладит его шею. Наверное, он выглядит напряженным. Хрен знает. Марти невидяще смотрит перед собой, его трясет. — Ты как? — раздается глухое сквозь пелену жужжащего шума. Он не отвечает. Он не знает, что сказать. Просто кивает, нервно, если не истерично. Потому что все, о чем он сейчас может думать после мощной и болезненной разрядки, так это только о том, как хочет целовать Билли. Хочет тупо и иррационально, как не может объяснить самому себе. Хочет целовать медленно, чтобы успокоиться. Губы саднит от желания — он их кусает. Дрожит и хочет позорно разрыдаться. В нем что-то поменялось, и он понятия не имеет, что. Билли похлопывает его по плечу и встает. Через какое-то время они собираются на пляж. Марти приглашает Нико присоединиться, но уже не столько в целях общения с ней, сколько потому что боится оставаться с Билли наедине. — К сожалению, мне пора, — делает она грустное личико (первая поддельная эмоция за всю встречу), — но вы ребята милые, с вами прикольно. Звоните еще. Улыбаясь, она уходит. Лишившись единственного спасательного круга, Марти глубоко вздыхает. Ему остается только взять себя в руки.