Влюбиться в босса

Прошло около получаса с тех пор, как Укон вышел из кабинета Орочимару и после него вошёл Кимимаро. За эти полчаса, клянусь, у меня случилось около… двадцати мини-приступов панических атак. — Что он тебе сказал? — зашипел Сакон на Укона. Укон лишь понимающе ухмыльнулся. ЧтоЗаНахрен? Орочимару что, вдул им там всем, а затем выпустил из своего кабинета с раздражающей самоуверенностью на их лицах? Потому что, если он всем там вдувает… то это значит, что я следующая на очереди. И меня это вполне устраивает. О боже, я хорошо выгляжу? Что, если Орочимару не сочтёт меня «вдувабельной»? Наверное, это будет самый унизительный момент в моей жизни. Мне придётся сбежать и начать новую жизнь где-нибудь в другом месте… присоединиться к бродячему цирку… конечно, для начала мне придётся научиться акробатике… — Анко? Подруга, ты дерьмово выглядишь, возьми себя в руки, — Таюя яростно щёлкает пальцами прямо у меня перед носом. Я «беру себя в руки» и корчу гримасу. А я ведь думала, что хорошо скрываю своё сумасшествие. — Серьёзно, Анко, успокойся, чёрт побери. Всё будет хорошо, — продолжает Таюя. — Да! Да! А-ха-ха-ха-ха… ха-а-а… ха-а-а… — прозвучало немного более безумно, чем я хотела. — Анко, перестань волноваться. Мы с Таюей недоверчиво переглядываемся, а затем смотрим на Карин, которая только что проявила… доброжелательность? — Тебе ни за что не получить эту работу, как бы ты ни старалась, так что перестань уже изводить себя, — продолжает Карин. Я саркастически ей улыбаюсь, в то время как Таюя делает грубый жест рукой. — Заткнись, Кау-рин, — она поворачивается ко мне, выглядя так, будто бы собирается что-то сказать, но затем бросает взгляд через моё плечо и снова смотрит на меня. — Ладно, успокойся, пришло твоё время блистать, ты заслуживаешь эту работу. Сделай это ради меня и Сакона. — А? — начинаю я, но Кабуто перебивает меня. — Вперёд, Анко… Твоя очередь, — ухмыляется он мне, приподняв брови. Я впериваю в него взгляд, в то время как Кимимаро проходит мимо меня, направляясь к своему рабочему месту. — Орочимару не будет ждать тебя весь день, — добавляет Карин. Я не отвечаю, и, в конце концов, Сакон и Таюя, схватив меня за подмышки, резко поднимают меня на ноги и подталкивают к кабинету Орочимару. Дверь кажется такой огромной и зловещей, когда я оказываюсь перед ней. Металл и дерево… Несколько сантиметров отделяют меня от самого сексуального существа на земле. — Да можешь и весь день так простоять, Анко. Остальных же опрашивать не нужно! — выкрикивает Суйгецу весёлым тоном где-то позади меня. Я бросаю на него сердитый взгляд через плечо, а затем снова поворачиваюсь к двери. Я неуверенно поднимаю кулак. — О, аллилуйя! — восклицает Джиробо. Я решаю проигнорировать насмешку, а затем стучу костяшками пальцев по твёрдой деревянной двери… хах… твёрдой деревянной. ОхДерьмо. Мои глаза расширяются от ужаса, даже когда Орочимару зовёт меня своим шелковистым, карамельно-шоколадным голосом, приглашая войти. Я всегда вижу во всём скрытый смысл, когда нервничаю… меня ждёт сущий ад. Я медленно открываю дверь и проскальзываю внутрь. Кабинет, в который я вошла? Да, я бы с радостью вышла за него замуж, а потом родила бы ему детей. Он просторный, с дверью сбоку… Нарния? Вполне возможно. В центре внимания — большой, прекрасно отполированный дубовый стол. Со всех сторон словно бы по стойке смирно стоят большие деревянные книжные и картотечные шкафы. Два стула с жёсткими спинками стоят напротив большого чёрного кожаного кресла… Итак, я обхожу одного… человека, сидящего в нём. На его лице играет весёлая улыбка… будто бы он смеётся надо мной… ему нужно прекратить улыбаться… прямо сейчас… пожалуйста? — Ах, Анко, добро пожаловать в мою скромную обитель, — протягивает он. — Садись там, где тебе будет удобнее, — он делает широкий жест рукой. Эм… а на колени к вам можно? Однако я этого не делаю и вместо этого выбираю стул слева. — Итак, Анко. Мне кажется, что я испытаю оргазм, если он ещё раз произнесёт моё имя. — Почему ты считаешь себя достойной повышения? Вот дерьмо. Я должна ему сейчас ответить? Я прочищаю горло и сильно сжимаю колени руками… Я определённо не хочу начать размахивать руками и случайно уничтожить его чудесный компьютер… вероятно, это негативно скажется на итоге собеседования. — Ну, как вы уже знаете, я проработала здесь пять лет и поэтому считаю, что успела проявить себя как трудолюбивый, ответственный сотрудник, готовый отдать себя без остатка, — ого, вау, это что, я говорю? Орочимару откидывается на спинку кресла и улыбается мне так, словно бы пытается прочесть мои мысли… Надеюсь, у него ничего не выйдет, потому что мне очень трудно не представить его голым. — Ммм, — тихо отвечает он, прежде чем наклониться вперёд и скрестить руки на столе. — Это правда. Но что, по-твоему, ты можешь… предложить мне, если я дам тебе это повышение? Мне не показалось? Неужели он флиртует со мной? Нет. Да не может быть? — Ну… Я была бы очень… — пора начать тщательно подбирать слова, — трудолюбивым, лояльным, пунктуальным и… профессиональным личным помощником. Его улыбка становится шире, и он, тихо напевая себе под нос, бросает взгляд на экран компьютера. Подождите минутку… что он только что напевал? Потому что прозвучало так, будто бы он напевал мотив песни «Думаю, я люблю тебя»… — Так что же есть у тебя, чего нет у остальных кандидатов, Анко? — Ну… — вот дерьмо, я сейчас начну невнятно бормотать. — Я знаю, что Кимимаро, Джуго, Укон и Карин трудолюбивы… но они… гм… не настолько полны энтузиазма, как я, а как по мне — это очень важно. Например, я всегда думаю: правильно ли люди оформляют документы? Но они бы так не подумали, особенно Карин, потому что у неё в заднице палка размером с Англию… Ох, дерьмо, — я закрываю рот руками и смотрю на Орочимару. Что ж… пора отправляться на поиски бродячего цирка? Всем спасибо и до свидания. Орочимару на секунду морщит лоб, но затем подпирает голову рукой и мягко улыбается. — Я так понимаю, ты недолюбливаешь Карин? Почему? — Простите, — быстро извиняюсь я. — Это было неуместно… Орочимару качает головой, тихо посмеиваясь. — Не волнуйся, Анко. Ты определённо полна энтузиазма. — Да, — соглашаюсь я. — Потому что я действительно хочу эту работу, сэр. Я знаю, что не сильна в бумажной работе и тому подобном… в отличии от остальных, но я надеюсь, что вы увидите и поймёте, как же сильно я хочу эту работу. Я бы очень хотела получить возможность так тесно работать под… эм… с вами. Его улыбка становится шире. — Хм, ты говоришь почти так же много, как и Карин, — его взгляд падает на мои губы, а затем возвращается к моим глазам. — Она всё никак не могла остановиться. — Простите, — извиняюсь я. — Я просто очень хочу это повышение. — Нет, нет, не извиняйся. Мне нравится энтузиазм, это очень… мило, — поправляет меня Орочимару. — Правда? Здорово, — ухмыляюсь я, почёсывая затылок. — Что ж, сэр, если вы меня выберите, энтузиазма у вас будет хоть отбавляй. — Даже не сомневаюсь, — соглашается Орочимару, взглянув на монитор. — Ты только посмотри, полчаса уже прошли. — О… ладно, — я поднимаюсь на ноги. Мне кажется, или всё прошло вполне себе гладко? На самом деле… с Орочимару было довольно легко разговаривать. — Сэр, — вот дерьмо. Остановись, Анко. Уходи, пока не накосячила. — Могу ли я спросить… — да. Я обречена. — Почему Карин вышла из вашего кабинета с таким видом, будто бы вы только что… ну… поимели её? Хлоп, хлоп. Молодец, Анко. Теперь я официально упустила свой шанс на повышение! Орочимару медленно поворачивает ко мне голову и смотрит на меня широко раскрытыми глазами. — Поимел её? — повторяет он и ухмыляется. — А у Карин кишка не тонка, не так ли? Она вошла сюда: яркая, как солнечный свет. Верх наполовину расстёгнут… — он замолкает и встречается со мной взглядом. — Я не «поимел» её. Я не «поимел» ни одного из своих сотрудников, ведь это так… — он замолкает, чуть склонив набок голову, — непрофессионально. До сих пор я не находила слово «непрофессионально» таким сексуальным. — Да, я так и подумала, — соглашаюсь я и расслабляюсь. — Значит, эта проститутка просто притворялась, слава богу. Орочимару издаёт тихий смешок. — Может быть, ты перейдешь на более профессиональный тон, прежде чем покинешь эту комнату? — спрашивает он весёлым тоном. — Сомневаюсь, что Карин понравится, если её будут упоминать в такой манере. ДЕРЬМО. — Простите, — пищу я. — Просто дружеский совет, — улыбается Орочимару. — Лично я нахожу твой этикет… освежающим. Он находит меня освежающей? Акх ббфжфбфблсдкбваслахфгиЖКВГЭБ. Несмотря на то, что в мыслях у меня сплошная тарабарщина, мне всё же удаётся изобразить на лице причудливую улыбку и сделать некий странный полуреверанс, прежде чем взяться за дверную ручку. — Я не могу отвести от тебя глаз. Широко раскрыв глаза, я оглядываюсь через плечо — Орочимару всё ещё наблюдает за мной, его губы изогнуты в идеальной ухмылке. — Что… сэр? — Еще одна песня Энди Уильямса: «Я не могу отвести от тебя глаз», — поясняет Орочимару, а затем вздыхает и откидывается на спинку кресла. — Мне она показалась… уместной. Я пискнула в ответ и рывком распахнула дверь, захлопывая её за собой. Тяжело дыша, я бегу прямиком в туалет. «Я не могу отвести от тебя глаз»? Это что, намёк какой-то? «Показалась уместной»? Что ж… либо Орочимару затеял какую-то игру, где мы цитируем друг другу песни Энди Уильямса, либо… он использовал песню Энди Уильямса, чтобы на что-то мне намекнуть… прямо как и я, сделавшая это ранее в лифте (хотя это было скорее прямое заявление, чем намёк). Вот дерьмо. Нравлюсь ли я Орочимару? Или он уже знает, что нравится мне, и поэтому морочит мне голову? Потому что если это так, то клянусь, я разобью ему лицо… ох, да кого я обманываю, я никогда не смогу изуродовать такое прекрасное лицо… — Анко? — я вижу в зеркале отражение Таюи. — Как всё прошло? Я бросаю на неё взгляд через плечо. — Ох, — вздрагивает Таюя. — Всё плохо, а? — Нет, — быстро поправляю я её. — Я… я думаю, что всё прошло хорошо. Таюя пристально на меня смотрит. — Правда? Никакого насилия? — Не-а. — Больше никаких признаний в любви? — Никаких. — И никаких ругательств? Я замираю и прикусываю губу. — Э-э… Ну, кажется, ему было всё равно. — Вот дерьмо, ты выругалась? С чего ты взяла, что ему всё равно? — Таюя со стоном прислоняется к одной из стен и опускается на кафельный пол. — Потому что он засмеялся… на самом деле, во время собеседования он довольно много смеялся… — я замолкаю и ухожу в мир грёз, где мы с Орочимару едем на велосипеде-тандеме по прекрасному солнечному парку и радуемся жизни… — Так ты всё-таки считаешь, что всё прошло хорошо? — спрашивает Таюя. — Ну, тогда это плюс. Джуго только что вошёл в кабинет, так что, как только он закончит, то на этом всё. Ну что, ты собираешься выходить отсюда? — Конечно, конечно, — соглашаюсь я и иду к двери, в то время как девушка поднимается с пола.

***

— Как всё прошло, Джуго? — Суйгецу едва не набрасывается на своего лучшего друга, как только тот выходит из кабинета. Джуго улыбается. — Полагаю, хорошо. — Сомневаюсь, что так же хорошо, как и у меня, — замечает Карин, перебрасывая волосы через плечо и ухмыляясь. — Да, ты ж тут у нас такая распутная, делаешь вид, будто бы соблазнила Орочимару. Фантастика просто, — говорит Таюя с невозмутимым видом… Я вроде как рассказала ей о распутности Карин… упс. Карин удивлённо на неё смотрит, а затем надувает губы и возвращается к своей работе. — Ну что ж, — бормочет Кабуто, вставая из-за стола. — Вот и всё. Думаю, пора. Мы с Орочимару немного обсудим всех вас, — затем он подходит к кабинету, стучит и заходит. — Страшно? Я поворачиваюсь и замечаю рядом с собой Какаши, закрывающего нижнюю половину лица конвертом. — Нет, — лгу я. — А должно? — Да, с чего бы ей должно быть страшно? — соглашается Ирука и улыбается мне. — Держу пари, ты отлично справилась, Анко. — Ой, я вас умоляю, Анко никогда не получит эту работу даже через миллион лет, — фыркает Карин. — А почему ты так уверена, что именно ты её получишь? — парирует Укон. — Потому что Орочимару сразу узнает совершенство, как только увидит его, — улыбается Карин и слегка опускает очки. — Не знала, что расстёгивать наполовину блузку и светить перед парнем своей грудью — это совершенство, — рычит Таюя. Карин закатывает глаза. — Я выставляю напоказ то, что у меня есть, что тут ещё сказать? — Сомневаюсь, что Орочимару будет судить кандидатов по их телосложению, — тихо замечает Кимимаро со своего места. — Без сомнений, он будет оценивать наши навыки и профессиональное мастерство. Вот такой вот он человек и босс. — Я думаю, что индивидуальные качества тоже имеют место, — шепчет мне Сакон. Ирука, заслышав слова Сакона, решает объявить во всеуслышанье: — Конечно, индивидуальные качества нельзя оставлять без внимания, верно? Потому что у Анко ярко выраженная индивидуальность. — Несомненно, у неё она ярко выраженная, — соглашается Карин, сверля меня взглядом. Судя по тому, каким тоном она это произнесла, я сомневаюсь, что она считает это положительным моментом. — Но быть профессионалом тоже важно, — вставляет Кидомару, торжествующе улыбаясь. — А у Кимимаро этого не отнять. — Ага! — кричит Суйгецу. — Как и у Джуго! Я замечаю, что ни Джиробо, ни Сакон, ни Таюя не участвуют в разговоре… вот сучёныши. Кабуто высовывает голову из кабинета Орочимару и бросает на Суйгецу сердитый взгляд. — Успокойтесь и возвращайтесь к работе, — указывает он нам, прежде чем снова скрыться за дверью. — Итак… эм… Анко, — поворачивается ко мне Ирука, в то время как все остальные возвращаются к своим рабочим местам. — Да? — спрашиваю я скучающим тоном, без особого энтузиазма рисуя себя в пейнте. — Итак, у меня есть твой номер, — продолжает Ирука. — Да, я в курсе, — соглашаюсь я, стирая свою нарисованную грудь и рисуя её побольше. — Ну, я просто хотел спросить… эм… не хочешь ли ты пойти выпить после работы или… типа того… — Выпить? — перебивает Таюя, подъезжая на стуле к моему столу. — Я в деле. — Я тоже, — соглашается Какаши. — И я! — вставляет Суйгецу. — Я тоже, — соглашается Сакон. — Угу, и меня посчитайте, — кивает Укон. — И меня тоже, — говорит Джиробо весёлым тоном. — Я в деле! — соглашается Кидомару. Ирука собирается что-то сказать, но Суйгецу снова перебивает его: — И Джуго тоже! — Правда? — Да, Джуго, да, — подтверждает Суйгецу. — Ох… — бормочет Ирука. — Ладно, конечно… наверное. — Круто. Значит, встретимся внизу после работы. Лады? — салютует Таюя. — …Конечно, — бурчит Ирука, выглядя подавленным. — Пока, Анко. Чёртов пейнт, тут нет нужного оттенка фиолетового, соответствующего цвету моих волос! — Пока, ребята, — я слабо машу рукой. Оба курьера уходят. Я бросаю взгляд на компьютер, чтобы проверить время, и замечаю на столе маленький клочок бумаги с нарисованным на нём маленьким розовым сердечком. Неужели кто-то из этих двоих оставил его здесь? Я как раз собиралась это выяснить, как тут двери лифта открываются и в офис заходит один из самых потрясающих парней, которых я когда-либо видела. Как только это произошло, дверь кабинета Орочимару распахнулась и из него вышли улыбающиеся он и Кабуто. — Ах, — Орочимару фамильярно улыбается красавцу. — Верные сотрудники, познакомьтесь с новым членом вашей команды: Саске Учихой, — мой босс слегка наклоняет голову набок и широко улыбается молчаливому парню, стоящему у дверей лифта… ДЕРЬМО. Моё сердце ушло в обутые в армейские ботинки пятки.