***
Большая комната с удобной кроватью, стеллажи с книгами, дубовый стол — все, что необходимо для комфортного пребывания. А за соседней дверью скрывалась такая же комната. Очень удобно. Кажется, граф позаботился о достойном приеме гостей. Сложив свои вещи, Мориарти прошелся вдоль стеллажей с книгами. Пыль под ними говорила о том, что ими почти не пользуются. Произведения Чарльза Диккенса, сонеты Шекспира, сборники стихотворений. Кажется, кто-то в семье графа был увлечен художественной литературой. А нет, еще и философией: Аристотель, Платон, Кант, Декарт… кто-то позаботился о своем образовании. В некоторых книгах даже остались закладки. Взяв наугад одну из них, Уильям открыл заложенную страницу и прочитал про себя обведенную фразу: «Человечность — это способность участвовать в судьбе других людей». Рука, что обвела эту фразу, явно принадлежала девушке. Тонкие, аккуратные линии, будто бы обнимающие известные слова Канта. Судя по всему, эта комната раньше принадлежала девушке. И это точно не дочь графа, так как у нее есть свои личные покои в другом крыле. Значит, это тот, кто часто посещает этот дом и является желанным гостем. Но если эти покои отданы ему, то встретиться со столь занимательной особой едва ли выйдет. — Ты в последнее время очень задумчивый. Все же идет по плану, — обеспокоенно подошел к брату Льюис и положил ему руку на плечо, чтобы привлечь внимание. Уильям вернул на место книгу и еще раз окинул взглядом комнату. — Именно. Но ничто не мешает наш план усовершенствовать. Граф Ларкинс очень любит собирать вокруг себя необычных людей, считая их своей коллекцией. Возможно, среди них мы найдем нового героя нашей пьесы. Не пора ли нам расширить репертуар? Льюис облегченно выдохнул и предложил переодеться к обеду. И, когда за братьями пришли слуги, они уже были готовы.***
За столом их уже ждал граф Ларкинс со своей женой и, судя по всему, их дочерью. Три места были заняты, и три оставались свободными. Но братьев было лишь двое. Граф ждал еще кого-то? — Приношу свои извинения за опоздание, лорд Бернард, — в столовую под осуждающими взглядами прислуги вошла девушка в скромном голубом платье. Ее яркие рыжие волосы тут же приковали к себе взгляды. «А брат был прав. Мы снова встретились», — промелькнула мысль в голове удивленного младшего Мориарти. Уильям отреагировал гораздо сдержаннее, коротко хмыкнув. Сама же девушка и вовсе никак не высказала своего удивления. Лишь поприветствовала гостей и села в самый конец стола. — Элизабет, тебя же просили не опаздывать. Я предупреждал, что сегодня у нас важные гости, а ты вырядилась в эти лохмотья. Я же говорил, что нанял для тебя новую служанку, — недовольно проворчал граф Ларкинс. — Простите, лорд Бернард, но мы, кажется, договаривались с Вами. Я приезжаю к Вам в гости, а Вы не пытаетесь разлучить меня с Дианой. — Фи. Дружить с простолюдинкой, — нарушив все правила этикета, влезла в разговор блондинка с голубыми глазами. Ее красивые пухлые губы искривились, высказывая всю ее брезгливость по отношения ко всем, кто не являлся дворянином. — Элизабет, Аланнис права. Негоже тебе водиться с простолюдинами. Ты леди Мадельтон! Дочь барона Мадельтона. Ты должна всеми силами поддерживать репутацию угасшего рода, — лорд Бернард от переизбытка эмоций слишком резко схватился за стакан и опрокинул его на белоснежную скатерть. — Ну, вот! Слуги тут же бросились исправлять оплошность своего господина, пока леди Элизабет равнодушно взирала на эту картину и будто бы не замечала раздраженные взгляды семьи Ларкинс. Кажется, она к подобному уже привыкла. — Благодарю за заботу, лорд Бернард. Но Диана — это все, что у меня осталось от семьи. Она мне как сестра, — когда были поданы основные блюда, леди Мадельтон вновь вернулась к прерванному разговору. — Тебе надо новую создавать. Вот на балу познакомишься с кем-нибудь. Двадцать два года, а все еще не замужем, — все продолжал ворчать граф Ларкинс. — Я постараюсь исправить этот свой недостаток в ближайшее время, — с милой улыбкой леди Элизабет продолжила трапезу и до конца обеда не вмешивалась в разговор. Пока мужчины обсуждали политическую ситуацию в стране, изредка отвлекаясь на сторонние темы вроде: какое вино лучше, чему стоит обучать молодых людей и т.д, леди Ларкинс что-то тихо обсуждали между собой, стараясь не мешать мужскому разговору. Но стоило коснуться темы предстоящего бала, как леди Аланнис не выдержала и вмешалась в беседу. — Лорд Мориарти, не согласитесь открыть вместе со мной бал первым танцем? — от такого наглого нарушения этикета лорд Бернард закашлялся, а его жена и вовсе неприлично громко охнула. Даже прислуга, стоящая в углу комнаты, чтобы в случае чего мгновенно исполнить приказ господ, зашушукалась. — Конечно. Разве я могу отказать леди? — от вежливой улыбки Уильяма леди Аланнис покраснела в легком смущении и с взглядом полным торжества взглянула на все время молчавшую девушку. — Раз так, то, может быть, Вы, лорд Льюис, станцуете первый танец с леди Мадельтон? — прокашлявшись, поинтересовался граф Ларкинс с немного глупой улыбкой. — Конечно, мой брат составит компанию леди Мадельтон, — Льюис ничего не успел ответить, как Уильям уже дал свое согласие. Что же в этот раз задумал брат? Какие у него планы на семью Ларкинс и особенно на эту рыжеволосую особу, которая вроде бы улыбается, но от этой улыбки веет холодом? Не про это ли говорил Уильям? — Прошу прощения, но я пойду. Мне что-то нездоровится, — леди Элизабет резко встала из-за стола и с неизменной улыбкой покинула столовую, несмотря на окрики. — Не забудь надеть платье, что я тебе прислал! — Отец, пусть приходит в чем хочет. Опозорится, так это не наша вина, — фыркнула дочь графа и обратилась к проводившему взглядом ушедшую девушку Уильяму. — Лорд Уильям, а расскажите, как живется в Лондоне? — Был бы рад с Вами побеседовать, но я тоже устал с дороги. Лорд Бернард, надеюсь, Вы простите мой уход. — Конечно! Приятного Вам отдыха, — лорд Ларкинс даже привстал, желая проводить дорогого гостя, но задел животом стол и вновь опрокинул бокал вина, чем спас братьев Мориарти от своей навязчивой компании.***
— Нечего попрошайничать тут! Вас уже накормили! — услышал Льюис крик из-за лестницы. Кажется, там находилась кухня. Опять слуги что-то не поделили между собой? — Но моя госпожа устала с дороги. Ей всего лишь нужен ромашковый чай, — в отвечающем голосе не было раболепной мольбы, что часто встречается у попрошаек. Лишь уверенность в своем праве что-либо требовать в этом доме и легкое раздражение. Спустившись с лестницы, заинтересованный Мориарти взглянул в сторону кухни и увидел толстую служанку, кричавшую на молодую знакомую девушку. Именно она была спутницей леди Элизабет в поезде. Скорее всего, она ее служанка Диана. И, видимо, ей не дают чай для ее госпожи. Какое странное отношение к приглашенной гостье графа. — Если Вам не сложно, я бы тоже попросил ромашковый чай для своего брата, — сам того от себя не ожидая, Льюис вмешался в разговор. Толстушка ойкнула и сбежала на кухню, а Диана мимолетно взглянула исподлобья на милорда и стремительно, чуть не сбив с ног, прошла мимо младшего Мориарти. — Вот ваш чай, милорд. Я сейчас же отнесу его в ваши покои. — Не стоит. Я сам, — не слушая никаких возражений, Льюис выхватил поднос с чаем и бросился догонять сбежавшую служанку. — Кажется, Вы хотели чай для своей госпожи. Неужели откажетесь от ее просьбы, — Льюис догнал девушку уже у крайней двери в гостевом крыле. Недоверчиво обернувшись, Диана взглянула сначала на поднос с чаем, потом на мужчину, потом снова перевела взгляд на чай. И молча взяла его, поблагодарив коротким кивком, а после скрылась за дверью. — Госпожа, я принесла чай, — тихим голосом обратилась девушка к миледи, стоящей у окна. В свете солнца ее рыжие волосы будто бы пылали, завораживая своей опасной красотой. — Диана, сколько раз я просила хотя бы наедине звать меня по имени? — Элизабет повернулась к своей единственной подруге и подвинула кресло к столу, приглашая Диану сесть рядом. — Столько же, сколько я говорила Вам, что назову Вас по имени только тогда, когда ваше желание исполнится. Разве это не достойная награда? — с лукавой улыбкой поинтересовалась Диана, поставив чай с чашками на стол с тихим звоном, и все же села на предложенный стул. — Наверно, было трудно достать чай. Спасибо, — Элизабет разлила чай и протянула своей подруге чашку с легкой улыбкой. — Мне помогли…младший лорд Мориарти, — с неохотой призналась Диана и мрачно взглянула на Элизабет. — Когда мы уже уедем отсюда? Здесь нас даже за людей не считают. — После бала. Лорд Бернард хоть и считает простолюдинов всего лишь предметами своей коллекции, умеет находить по-настоящему уникальных личностей, — с жесткой усмешкой Элизабет сделала глоток чая и блаженно прикрыла глаза. Единственное, что она любила в аристократии — это вкусный чай, который было сложно купить даже в Лондоне, если ты не относился к высшему классу. И хоть это был простой ромашковый чай, но он не шел ни в какой сравнение с тем, что приходилось пить в Лондоне. Яркий насыщенный вкус, приятный успокаивающий аромат. На какой-то миг можно было позволить себе забыть обо всех проблемах: о чужом презрении, о чертовом этикете, который приходилось соблюдать, о предстоящем бале, где придется терпеть самовлюбленных мужчин. Да еще и эти необычные братья Мориарти. От них точно стоит ожидать проблем. Особенно от старшего из братьев. Элизабет до сих пор помнила его взгляд в поезде. Внимательный, будто бы проникающий в саму душу. От такого человека лучше держаться подальше. Хорошо, что им заинтересовалась Аланнис. Теперь бедному мужчине никак не избежать активного внимания избалованной леди. А значит, его можно будет не опасаться. Остается только его младший брат, которого навязали девушке для первого танца. С ним тоже надо быть осторожной. Он хоть и кажется тихим и безобидным, но в его взгляде порой мелькает нечто такое, что заставляет сердце пропустить удар. Нет, надо быть предельно осторожной. Придется сыграть свою роль идеально. А для этого надо раскрыть одну из карт. — Диана, подготовь ванну. Сегодня все должно пройти идеально, — Диана на эти слова своей госпожи довольно улыбнулась и с блеском в глазах отправилась выполнять просьбу. Вечернее представление начнется через несколько часов. А пока стоит подготовиться, чтобы идеально сыграть свои роли.***
Графиня Ларкинс обожала балы и проводила их с размахом. Огромная бальная зала, украшенная золотыми узорами на колоннах, сверкала в свете роскошных огромных хрустальных люстр. Многие молодые люди с восторгом лицезрели красоту и богатство залы, пока ожидали хозяев вечера. Кто-то же неловко жался, чувствуя себя неуютно в такой роскоши. На таких людей слуги смотрели с пренебрежением и даже не предлагали им прохладительные напитки. Впрочем, таким людям было не до напитков. Они искали себе место, где можно было бы укрыться от насмешливых взглядов благородных господ. Девушки, одетые в дорогие наряды, тихо беседовали друг с другом, пока их кавалеры обсуждали важные вещи вроде политики или экономики. Все наслаждались обществом себе подобных, предвкушая начало бала. Ожидание затягивалось, а хозяева бала все не появлялись, будто бы испытывая терпение своих гостей. Кто-то нетерпеливый уже даже начинал поглядывать в сторону лестницы, с которой должен был появиться граф Ларкинс со своей семьей и почетными гостями. Более сдержанные гости просто наслаждались атмосферой и ждали. И их ожидание не было напрасным. На лестнице появился граф Ларкинс под руку со своей женой в роскошном розовом платье. Несмотря на свой возраст, женщина выглядела эффектно за счет дорогих украшений, элегантной прически и умения правильно подать себя. Она чуть снисходительно улыбалась, держа голову идеально ровно, и изящно спускалась по лестнице, держась за локоть мужа, который рядом с этой красивой леди смотрелся немного несуразно из-за округлого живота и полных щек, которые трепыхались от каждого шага. Следом, не уступая в красоте своей матери, спускалась леди Аланнис со своим спутником Уильямом Мориарти. Алое платье, подчеркивающее тонкую талию девушки, роскошное ожерелье из рубинов, бриллиантовые шпильки в волосах — все это делало из дочери графа Ларкинс настоящую королеву. Красивая, уверенная, бросающая кокетливые взгляды на своего спутника, она вызывала восхищенные взгляды у мужчин и завистливые у женщин. Но даже ее красота померкла, когда на лестнице появилась леди Мадельтон с младшим братом Мориарти. Яркие рыжие волосы, собранные в сложную прическу, просто пылали в свете хрустальных люстр, притягивая к себе всеобщее внимание, а завитая прядь, кокетно спускающаяся у правого уха, контрастировала со светлой нежной кожей шеи. И не нужны были никакие украшения, чтобы подчеркнуть естественную красоту молодой леди Мадельтон. Ярко-зеленое платье с причудливой вышивкой идеально сочеталось с огненными волосами, превращая леди в настоящую фею: притягательную, изящную и такую недоступную. Сдержанная улыбка и тяжелая ткань платья демонстрировали неприступность леди Элизабет, делая ее еще желаннее в мужских глазах. Льюис, которому пришлось сопровождать леди Мадельтон на бал, был удивлен. В первую встречу она показалась ему невзрачной девушкой, которую из толпы выделяли лишь яркие волосы, но сегодня она предстала в совершенно ином виде. Гордая, красивая, точно знающая себе цену леди. Столь резкая перемена на пару секунд обескуражила Льюиса, но он быстро взял себя в руки, никоим образом не высказав своего удивления. Кажется, теперь он лучше понимал своего брата, его интерес к этой особе. За ней действительно стоит понаблюдать. Впрочем, сейчас за леди Элизабет наблюдали все гости графа Ларкинса. Даже сам граф был удивлен, когда впервые увидел дочь своего старого друга в этом платье. Красавица. Самая настоящая красавица. И это пришлось признать даже леди Аланнис, вставшей рядом с отцом и хмуро поглядывающей на свою соперницу. Если бы не треклятый этикет, она бы схватила Уильяма Мориарти за руку и отвлекла его внимание от этой рыжеволосой девицы. Но, увы, незамужней леди не стоило идти с мужчиной под руку. И отец строго следил за этим соблюдением правил. А Уильям с интересом рассматривал преобразившуюся леди Элизабет Мадельтон. Как он и думал, на самом деле девушка была красивой. И совсем не наивной. Она прекрасно умела держаться в обществе и точно знала, как подать себя. И, в отличие от леди Аланнис, это было не простое кокетство, а расчетливый ум, который она всеми силами пыталась скрыть. Но ее выдавал взгляд. Уверенный равнодушный взгляд, который просто не может быть у наивной простодушной леди. И Элизабет Мадельтон понимала, что Уильям Мориарти уже раскусил ее. Этот опасный мужчина видел ее насквозь. В его взгляде, жестах читалось превосходство. Граф Мориарти смотрел прямо в глаза девушки, будто приглашая сыграть в игру. Ох, не зря леди Элизабет хотелось избегать общества Мориарти. От него ничего хорошего ждать не приходилось. Молодой, влиятельный, умный мужчина, чьи намерения никак не удавалось прочитать. Его точно не интересовала она как женщина, так как на леди Аланнис, которая все же была девушкой привлекательной, он даже не взглянул, хотя дежурный комплимент сделал. Ему явно не нужно было скромное приданое леди Мадельтон, ведь он был из благородного и богатого рода. Он не спешил издеваться над девушкой, теша свое эго, как другие. Тогда что ему было нужно? — Сегодняшний бал откроет моя дочь вместе с графом Уильямом Джеймсом Мориарти и леди Элизабет Мадельтон в паре с Льюисом Джеймсом Мориарти, — граф Ларкинс объявил первый танец, и братья Мориарти подали руки своим партнершам, приглашая на танец. Леди Элизабет очень хотелось отказаться, но выбора не было. Нельзя отказать лорду, особенно на глазах стольких людей. Потому пришлось вложить свою ладонь в мужскую и с идеально фальшивой улыбкой отправиться танцевать. Другие гости расступились, уступая место двум парам, которым предстояло открыть бал кадрилью. Зазвучала музыка, и танцующие двинулись в сторону друг друга. Льюис осторожно взял леди Мадельтон за руку, и тут же холод женской руки обжег его даже сквозь ее перчатки. Но длилось это лишь секунду. Шаг назад, Смена партнера. Теперь Уильям сжимал ледяную руку леди Элизабет. И держал он ее так уверенно, будто имел на это право. Какая дерзость! Хорошо, что уже следующая фигура танца развела ее с наглецом. Но вскоре им снова пришлось столкнуться. Очередная смена партнера, и ладонь Элизабет вновь в плену Мориарти. От его касаний становилось жарко, но руки девушки оставались такими же ледяными, как и ее холодный взгляд. Алый огонь его взгляда против ее голубого льда. Но дуэль закончилась, не успев начаться. Плавный поворот, шаг назад, и леди Мадельтон вновь танцует с Льюисом, который также пристально смотрит ей в глаза. Но в его взгляде нет той внутренней силы, что пытается подчинить тебя. Лишь подозрительность, легкое удивление и еще одно неизвестное чувство. На это можно ответить невинной улыбкой и скромно опустить взгляд, прежде чем вновь погрузиться в бездну вечных смещений и поворотов. Леди Мадельтон казалось, что этот танец был придуман, чтобы зрители могли во всей красе рассмотреть присутствующих. Сколько раз сменялись фигуры танца? Сколько раз ее руки были в плену? Сколько па пришлось исполнить? С непривычки болели ноги, ведь Элизабет уже давно не танцевала. И будь ее воля, она бы не танцевала еще столько же. Но треклятый этикет и навязанная обществом роль примерной аристократки не позволяли сбежать. Только не сегодня. Только не сейчас. Только не перед ним. И, собрав в кулак всю волю, леди Мадельтон высоко подняла голову и одарила своего партнера ослепительной улыбкой. И как же было жаль, что эта улыбка досталась Уильяму Мориарти… Музыка стихла, и зал взорвался аплодисментами. Леди Элизабет перевела дыхание и со слабой улыбкой приняла руку Льюиса, чтобы поскорее скрыться в давно примеченном уголке. — Благодарю Вас за танец, — коротко поклонившись, как того требовал этикет, Льюис оставил леди Элизабет и поспешил к своему брату. Наконец-то можно было вздохнуть облегченно. Хоть многие мужчины и провожали взглядом леди Мадельтон, они не спешили приглашать ее на танец. Да и само местечко девушка выбрала очень удачно. Скрытая за колонной, украшенной множеством цветов, леди могла наблюдать за всем происходящим, оставаясь почти незаметной для других гостей. Идеальное место, чтобы немного перевести дух и прийти в себя. А еще было интересно понаблюдать за братьями Мориарти. К сожалению Элизабет, Уильяму Мориарти как-то удалось избавиться от общества леди Аланнис, которая прокружилась в танце с другим партнером. И, судя по прикушенной нижней губе, дочь графа Ларкинс была очень недовольна этим фактом. «Так быстро отделаться от Аланнис — это надо постараться. От него точно лучше держаться подальше», — подумала Элизабет и тут же столкнулась взглядом с Уильямом. Тот, будто бы прочитав мысли девушки, улыбнулся и двинулся в ее сторону. Леди Мадельтон дернулась, желая сбежать, но тут же вспомнила, что бежать некуда. Да и не хотелось проигрывать этому мужчине! Так что подошедшего лорда Элизабет встретила благосклонной улыбкой. — Леди Мадельтон, не согласитесь ли подарить мне танец? — на протянутую ладонь девушка взглянула, как на ядовитую змею, что вот-вот укусит, но все же с улыбкой приняла приглашение. — Конечно, как я могу Вам отказать, — и Элизабет вложила свою руку в его ладонь, тут же почувствовав, как ее сжали в тиски. Вновь оказавшись среди танцующих, леди Мадельтон положила руку на плечи Уильяма, как того требовал танец, и сделала первый шаг вслед за партнером. — Вы очень красивы. Зачем Вы прячете свою красоту? — мимолетно поинтересовался Мориарти, во время танца. — Вы мне льстите. Как по мне, Леди Аланнис гораздо красивее меня, — смущенно ответила Элизабет, чуть покраснев. Но глаза ее оставались все такими же равнодушными. — Вам нравится себя принижать? Или просто так вжились в роль? — слишком резкий поворот, от которого у девушки закружилась голову, и пришлось вцепиться в плечо Мориарти, оказавшись опасно близко к нему. — Я не понимаю, о чем Вы, — глупая улыбка в ответ на выпад и мысленные проклятия. Как же Элизабет хотелось сбежать, оказаться как можно дальше от этого мужчины, но они танцевали средь толпы, и Мориарти держал ее слишком крепко. Он даже чуть прижимал ее к себе, действуя на грани приличия. Со стороны они вполне могли бы сойти за влюбленную парочку. — Просто подумал, что с такой красотой Вам бы блистать на сцене, — фальшивая улыбка на мужских устах не могла обмануть леди Мадельтон. Она прекрасно понимала, на что намекал Мориарти, но упорно продолжала играть свою роль, несмотря на то, что этот зритель знал пьесу. Но даже ему было не под силу предсказать авторскую задумку. — Вы слишком добры. А еще слишком отличаетесь от других лордов в этом зале. Вам здесь не скучно? — завуалированное «какой черт привел Вас сюда». — Что Вы. Тут приятная компания. Да и мне интересно, кого сегодня представит граф Ларкинс. У него настоящий талант находить бриллианты среди людей, — с этим Элизабет не могла не согласиться. — Один из них он даже доверил мне. Леди Мадельтон едва сдержалась, чтобы не усмехнуться. Такой явный намек, что знакомство с графом Ларкинсом не убережет от интереса Мориарти. Даже наоборот. Это знакомство подстегивает интерес. — Я всего лишь дочь его старого друга, которая не оправдала его надежд. Вот и жаждет меня выдать замуж, чтобы исправить. Не Вас ли назначили в кандидаты? — томный взгляд из-под длинных ресниц мог бы любого мужчины заставить замолчать от волнения. Но Уильям лишь дежурно улыбнулся и качнул головой, закружив свою партнершу в танце. Элизабет лишний раз убедилась, что как женщина она его не интересует. Более того, он вообще не похож на человека, которого может заинтересовать девушка. Так почему он к ней пристал? Неужели нравится разгадывать загадки? Эта мысль заставила девушку на миг замереть, из-за чего Элизабет сбилась в танце, и Уильяму пришлось приподнять леди, чтобы исправить ее оплошность, и закружить, сделав вид, что все это часть танца. И вроде бы надо было быть благодарной, но Элизабет не удержалась и мстительно наступила мужчине на ногу за то, как близко он прижал ее к себе, пусть и всего лишь на миг. — С Вами опасно связываться, — насмешливо произнес Уильям, даже не сморщившись от боли, к разочарованию леди Мадельтон. — Уверена, Вы еще более опасный противник, который любую ситуацию вывернет в свою пользу, — вернула шпильку-комплимент Элизабет и дерзко, совсем не как положено скромной леди, взглянула в глаза Уильяму. И ровно в этот момент музыка стихла. И пока все расходились, сменяя партнеров для следующего танца, Мориарти и Мадельтон все еще смотрели друг другу в глаза, не двигаясь. Она пыталась понять причину интереса к своей персоне. Он оценивал ее реакцию и продумывал дальнейшие действия. И никто не пытался уйти. Они могли бы еще долго стоять, пытаясь отыскать в глазах друг друга ответы на свои вопросы, но им помешало появление леди Аланнис. — Лорд Мориарти, мой отец хочет лично представить Вас особенному гостю, — милым голоском передала приглашение леди и, хмуро взглянув на свою соперницу, добавила. — Ты тоже можешь пойти с нами. Идемте же, сэр Уильям. Нетерпеливая леди Аланнис осторожно потянула Мориарти за фрак, показывая в сторону столпившихся аристократов вокруг скромного молодого человека. Заинтригованный Уильям все же уступил девушке и пошел за ней, но перед этим незаметно потянул за собой леди Мадельтон, ухватив ее за пришитую к юбке лилию. Так что Элизабет ничего не оставалось, кроме как пойти следом за мужчиной, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Да и, девушке все же было любопытно, кого собирался представить своим гостям граф Ларкинс. — О, вот и Вы, лорд Мориарти. Мы как раз Вас ждали. Позвольте представить Вам сэра Ландервуда. Он создает из оружия настоящие произведения искусства! — заметив подошедшего графа Мориарти, лорд Ларкинс тут же утянул его в центр круга, чтобы лично представить молодому худенькому пареньку в дорогом фраке, который тот вечно нервно поправлял. С первого взгляда было понятно, что ему неуютно находиться в столь роскошной обстановке под пристальным вниманием влиятельных господ. Но в то же время его глаза блестели от гордости за себя. — Сэр Ландервуд, покажите свои творения, — капризным нетерпеливым тоном потребовала младшая леди Ларкинс, продвигаясь как можно ближе к венцу отцовской коллекции, который он с гордостью демонстрировал гостям бала. — Желание леди — закон, — чуть смущенно произнес сэр Ландервуд и открыл ларец, где на бархатной подкладке лежал невероятной красоты кинжал. Идеально заточенное лезвие, покрытое серебром, отражало восхищенные взгляды аристократов, столпившихся вокруг этого произведения искусства. Золотая рукоять, изящно украшенная мелкими изумрудами и вместо навершия крупный округлый рубин. Страшно было представить, сколько может стоить подобное оружие. — Какая красота! — Просто потрясающе! — Невероятно! Со всех сторон раздавались восхищенные вздохи, и слова похвалы текли рекой, заставляя сэра Ландервуда раздуваться от гордости. Но не всем пришлось по душе такое оружие. Леди Мадельтон, с трудом узнав в этой дорогой безвкусице квилон, скептически хмыкнула, но в гуле восторженных криков этого не было слышно. Зато все услышали чуть насмешливое замечание графа Мориарти — В эпоху развития огнестрельного оружия Вы решили обратить внимание общества на холодное оружие. Это как шаг назад? — леди Элизабет с трудом сдержала улыбку. Чуть язвительное, очень тонкое замечание пришлось по душе девушке. Впервые за все время знакомства лорд Мориарти вызвал положительные эмоции. — Что Вы, — тут же затряс головой юноша, опровергая утверждение Уильяма. — Огнестрельное оружие — это инструмент войны. А холодное оружие отражает саму суть человека. Ведь изготавливается так же, как и формируется человеческая личность. Сталь необходимо закалить, чтобы она стала прочной. И человек закаляется испытаниями судьбы, становясь сильнее, — все слушали вдохновляющую речь с восторгом. Только леди Элизабет незаметно закатила глаза. Представленный квилон сэра Ландервуда был лишь красивым украшением, но никак не оружием. Такое оружие неудобно держать в руках, и им почти невозможно нанести серьезное ранение. Просто красивая безделушка для богатых господ. В этот раз Элизабет была даже разочарована выбором графа Ларкинса. — Какой интересный взгляд! А покажите еще что-нибудь! — почти хором попросили присутствующие леди. — С удовольствием! — зардевшийся от похвалы сэр Ландервуд прокашлялся и попросил стоящих неподалеку слуг принести оставшиеся экземпляры. И все они были как на подбор прекрасны на вид и бесполезны в бою. Все, кроме одного неприметного кинжала. Внешне он выглядел слишком скромно и не привлек внимание благородных особ. Но леди Мадельтон оценила заточку лезвия, ширину гарды, удобство рукояти. Наверняка, он был еще и идеально сбалансирован. Было бы здорово подержать его в руках, но интерес девушки к неприметному кинжалу был бы слишком подозрительным. Потому пришлось глупо улыбнуться и медленно вернуться в свое укромное местечко, где ее бы не побеспокоили братья Мориарти и излишне навязчивые кавалеры. Правда, еще пару танцев пришлось подарить особо смелым кавалерам, чтобы не выделяться из толпы благородных дам. И, когда очередной смельчак приглашал леди Мадельтон на танец, девушка рядом стала медленно падать прямо на Элизабет. — Простите, мне так жаль. Голова закружилась, — тут же бросилась извиняться бледная молодая леди. — Ничего страшного. В зале так душно, что нет ничего удивительного в том, что Вам стало плохо. Может быть, Вам лучше отдохнуть в своих покоях? Я могла бы проводить Вас, — с милой улыбкой предложила Элизабет, чуть придерживая незнакомку за плечи. — Мне бы не хотелось доставлять Вам неудобства. Я могу еще немного побыть здесь. К тому же моего спутника нигде нет. — Вам лучше побеспокоиться о своем здоровье. К тому же я тоже себя нехорошо чувствую, так что никаких неудобств Вы мне не доставите. А ваш спутник пусть лучше продолжит развлекаться. Я попрошу слуг предупредить о Вашем уходе. Как его зовут? — Элизабет медленно, но неотвратимо вела бледную леди к выходу из зала. — Брат, кого ты ищешь? — Льюис подошел к Уильяму, стоящему в стороне ото всех и выискивающему кого-то в толпе. — Одну беглянку. Леди Мадельтон поспешила покинуть бал, — с усмешкой произнес Уильям и отпил из бокала вино. Без леди Мадельтон на балу было скучно. Кроме сэра Ландервуда, который принес красивое, но бесполезное оружие, в зале не осталось никого интересного. Может, тоже стоило пойти отдыхать? Все равно то, ради чего сюда приехали, Уильям уже узнал. И тут раздался крик, полный ужаса. Кричала явно девушка и не одна. Тучный граф Ларкинс, недовольно брюзжа, первым отправился проверять, что же случилось. Но по дороге его обогнали более молодые и любопытные джентльмены. И Уильям был в их рядах. Когда происходило нечто необычное и он не имел к этому отношения, Мориарти, пребывающий в легком недоумении, желал во всем разобраться. И когда он увидел у одной из дверей сидящую на полу леди Мадельтон, на губах возникла хищная улыбка. Кажется, начиналось самое интересное. — Почему у меня… за что… — неразборчиво бормотала шокированная леди Элизабет, чуть покачиваясь из стороны в сторону. Сбежавшиеся на шум слуги лишь стояли вокруг девушки, с ужасом оглядывая ее комнату, но не спеша утешать леди. Все вокруг перешептывались и косо смотрели на бледную леди Мадельтон, размазывающую слезы по щекам. Ее прическа растрепалась, и непослушные локоны свисали вдоль лица. Прежде красивая девушка сейчас выглядела совсем жалко, но никто не проявил сочувствия. Всех больше волновал труп в комнате леди Мадельтон. Крупный мужчина в дорогом фраке сидел полулежа у кровати, а в его груди торчал нож. Пятна крови на кровати, осколки разбитого окна и разбросанные по комнате лилии — вот, что интересовало столпившихся господ. Но никак не душевное состояние леди. — Что тут происходит?! — граф Ларкинс наконец-то добрался до места происшествия и громким голосом привлек к себе внимание. Мигом стало тихо. Никто не знал, что сказать. — Я… я пошла в свою комнату, так как мне стало плохо, а т-тут… — психика девушки не выдержала, и леди зарыдала. Спрятав лицо в ладонях, задыхаясь от рыданий, она больше не могла себя сдерживать…