***
— Госпожа, может, все же не стоило идти? — остановившись у ворот особняка Мориарти, Диана кончиками пальцев ухватилась за рукав платья Элизабет и заставила ее тоже замереть перед особняком Мориарти. Вот она — обитель криминального консультанта, оказавшегося тем, кого Диана в глубине души опасалась. Если бы девушка только знала, что криминальный консультант — это Уильям Мориарти, она бы сделала все, чтобы остановить госпожу от той злополучной встречи с ним. Этот мужчина был представителем аристократии, которую, Диана глубоко презирала. Почти ненавидела. И внезапно один из них предлагает им помощь. Не странно ли это? Не ловушка ли? Это и пыталась донести Диана до своей госпожи, но леди Мадельтон была непреклонна. Гордая, уверенная в себе, не желающая останавливаться перед какими-либо препятствиями, она лишь улыбнулась и провела рукой по щеке Дианы, успокаивая свою верную подругу. — Мы слишком далеко зашли, чтобы развернуться и сбежать. К тому же нельзя упускать этот шанс. Ты ведь понимаешь, что одни мы не справимся… ну, убьем мы несколько десятков мерзавцев, может, сотню, но что дальше? Сколько не поли сорняки, они вырастут вновь. С людьми так же. Их место займут другие, и они могут быть еще более жестокими. Нет, надо изменить само сознание людей, чтобы что-то поменять в этой стране. И для этого нам нужна помощь того, у кого есть власть. Лорд Мориарти и у меня не вызывает доверия, но если он в силах нам помочь, то я готова рискнуть. Ты со мной? — с улыбкой, свойственной матери, успокаивающей свое дитя, Элизабет протянула Диане согнутый мизинец. Это был их ритуал доверия. Если кто-то начинал сомневаться, другая протягивала мизинец в знак обещания, что все будет хорошо. Что бы ни случилось, они останутся друг у друга, а это самое главное в жизни. Со всем можно справиться, если они будут вместе. И Диана, вспомнив об этом, кивнула и протянула свой мизинец навстречу. Всегда вместе. Это самое главное обещание, которая Диана дала Элизабет. Даже если она сомневается, если боится и не доверяет Мориарти, Диана не оставит госпожу в логове этого хитрого зверя. На миг даже стало стыдно, что страх взял верх над разумом. Глупо убегать, когда ты уже у дверей особняка. Бегство все равно заметят, и неизвестно как отреагируют на него. Могут и вернуть самым грубым образом. Надо держать себя в руках и не показывать эмоций, как это делает леди Элизабет. Спокойствие — лучшая броня. А от Мориарти нужна защита. Кто знает, что он задумал? — Я последую за Вами куда угодно, — сжав напоследок мизинец Элизабет, Диана сделала глубокий вдох и отпустила госпожу. Уверенность в госпоже оказалась сильнее страха, и уже спустя минуту Диана успокоилась. Она была готова к встрече с тем, кто дал обещание исполнить заветное желание госпожи. — Лорд Мориарти ожидает вас в гостиной, — стоило Элизабет прикоснуться к двери особняка, как она тут же распахнулась и явила женскому взору высокого седого дворецкого с вежливой улыбкой. — Прошу за мной. Элизабет кивнула в ответ, хотя ее согласие и не требовалась, и двинулась следом мужчиной, внимательно оглядывая особняк. Вроде бы и роскошная обстановка, но в ней не было ни одного лишнего элемента. Ни старинных дорогих ваз, ни огромных семейных портретов — никаких лишних элементов декора. Видимо, братья Мориарти не страдают желанием показать свое богатство и положение в обществе. И это нравилось Элизабет. Шансы, что они все же смогут прийти к сотрудничеству, росли с каждым шагом девушки. Простая обстановка со множеством свободного пространства. Подтянутый дворецкий с решительным шагом, в котором чувствуется скрытая сила. Тишина, царящая в особняке. Все, что окружало Элизабет в поместье Мориарти, наводило девушку на мысль, что здесь живут люди, отдавшие себя определенной цели и не замечавшие ничего, кроме нее. Ни помпезной роскоши аристократов, ни снующей туда-сюда прислуги. Ничего, что могло бы отнести братьев Мориарти к типичным аристократам. Об этом подумала и Диана. Но если Элизабет эта мысль порадовала, то Диану насторожила. Все складывалось слишком хорошо, чтобы быть правдой. Где-то был подвох, но Диана никак не могла его найти. А когда дворецкий остановился у дверей и, поклонившись, распахнул их, искать было поздно. Они уже пришли в логово зверя. Элизабет с вежливой полуулыбкой первой вошла в гостиную и сразу приковала к себе чужие взгляды. Все мужчины дружно обернулись в ее сторону, пристально рассматривая. Высокий шатен оторвался от книги и с любопытством встретил вошедшую леди Мадельтон. Создавалось такое впечатление, что он сравнивал девушку с кем-то. Может, с образом из своей головы? Уж слишком задумчивым и в то же время внимательным был взгляд мужчины. Стоящий неподалеку молодой человек вроде бы смотрел в окно, но его глаза все время косились в сторону Элизабет. Он явно привык тайно наблюдать за людьми и даже сейчас пытался не выдать своего интереса. А вот сидящий на подоконнике брюнет, наоборот, был абсолютно прямолинейным. Он один раз взглянул на вошедшую девушку и тут же равнодушно отвернулся обратно к окну, показав всем своим видом, что леди Мадельтон не смогла его заинтересовать. Но обаятельный мужчина напротив мрачного брюнета явно был заинтересован девушкой. Этот пристальный горящий взгляд не дарят кому попало. А вот уже знакомые блондины — братья Мориарти. Один взглянул чуть недоверчиво и сразу же отвернулся, будто бы и не рад видеть. Другой же долго всматривался, подмечая все детали, а затем встал и рукой пригласил пройти и сесть в кресло напротив. Элизабет ничего не имела против и послушно села в кресло. Диана встала рядом со стороны левого плеча, то ли защищая свою госпожу, то ли ища у нее защиты. — Рад видеть вас в нашем поместье, леди Мадельтон, мисс Диана, — поприветствовал девушек Уильям и представил сидящих в гостиной. — Позвольте представить вам нашего старшего брата Альберта Джеймса Мориарти, наследника графского титула. Элизабет лишь кивнула. Она не стала говорить, что они с Уильямом совсем не похожи внешне. И так было очевидно, что с их родством что-то не то. Но разве это так важно? Элизабет никогда не считала, что кровь гуще воды. Духовные узы намного важнее кровных. А, судя по тем же хитрым взглядам, у Альберта с Уильямом духовная связь была. — А это Себастьян Моран, — Уильям указал взглядом на неприветливого мужчину на подоконнике, но Моран даже не повернулся. Кажется, ему не было никакого дела до леди Мадельтон, ради которой все сегодня здесь собрались. Такое заносчивое поведение совершенно не понравилось Диане, и она уже собиралась высказаться по этому поводу, но Элизабет сжала ее ладонь, успокаивая. — Полагаю, мистер Моран хороший стрелок, — протянула Элизабет, пристально глядя на Себастьяна. Этот взгляд было уже сложно проигнорировать. Настойчивый, будто бы тебя изучают под лупой, взгляд, от которого все внутри сжимается. Ты словно становишься маленьким человечком, которого со всех сторон рассматривают те, кого ты даже не можешь увидеть. Невероятно неприятное чувство. И именно оно заставило Морана все же поднять голову и внимательно посмотреть на ту, которая вскоре могла стать новым членом команды. — С чего Вы взяли? — буркнул Моран. Ему стало неуютно под прицелом женского взгляда. И если обычно женские взгляды, полные восхищения, радовали мужское эго, то изучающий взгляд леди Мадельтон вызывал настойчивое желание скрыться. — Это видно по вашему взгляду. Сначала вы окинули взглядом весь вид из окна. Оценили обстановку. Затем мысленно выбрали объект и сосредоточились исключительно на нем, отбросив все остальное. А затем взглядом то приближали его, то отдаляли. Явно замеряли расстояние. К тому же ваша позиция. Вы выбрали самое отдаленное ото всех место, но с лучшим обзором. С окна видно и то, что происходит снаружи, и всех сидящих в комнате. Вы неосознанно уделяете много внимания обзору. Важное качество стрелка. К тому же, когда вы сосредотачиваетесь на объекте, то невольно подтягиваете к груди руки, словно что-то держите. Что это может быть, если не огнестрельное оружие? — Элизабет говорила медленно, с расстановкой. Каждое сказанное ее слово приковывало внимание и, судя по вытянутому лицу Себастьяну, попадало в точку. — Кажется, теперь я понимаю, чем Вы так заинтересовали Уильяма, — раздался приятный голос светловолосого мужчины с голубыми глазами. Леди Элизабет перевела на него взгляд, и Моран облегченно вздохнул. Эта девушка с ее пристальными взглядами и проницательностью нервировала мужчину. До такого состояния его мог довести только Уильям, и то при первой встрече! А тут от взгляда девушки бросило в дрожь. Хорошо, что леди Мадельтон отвлеклась на Бонда! — Вы мисс Адлер? — если девушка и удивилась, что ее раскрыли, то виду не подала. Лишь улыбнулась и поинтересовалась, как леди догадалась. — Все просто. Хоть вы и переоделись в мужчину, но ваши женские черты не скроешь до конца. Узнать в вас женщину несложно. А что могло заставить женщину переодеться в мужчину? Желание скрыться. Кто в последнее время пропадал из выдающихся женщин? Только мисс Адлер. Вывод напрашивается сам собой. — И почему Вы рассматривали только выдающихся женщин? — Сомневаюсь, что другие люди смогли бы заинтересовать лорда Уильяма, — как само собой разумеющееся ответила Элизабет, пожав плечами. Бонду было приятно, что ее считают выдающейся личностью, но получается, что и сама леди Мадельтон считает себя таковой, раз она сидит в гостиной Мориарти. Это можно было бы посчитать гордыней или самовлюбленностью, но… у леди Элизабет были все основания так про себя думать. Она была красивой (это не смогла скрыть неказистая одежда, скрывающая красивые женские формы), умной, наблюдательной, спокойной и уверенной в себе. Леди не обладала ненужной скромностью и могла здраво оценить как себя, так и других. И это нравилось бывшей мисс Адлер в Элизабет. — Это Фред, — продолжил знакомство Уильям. Услышав свое имя, Фред вежливо кивнул, привлекая к себе внимание, и чуть подался вперед. — Судя по всему, он мастер маскировки. Его невыразительные черты и телосложение позволяют ему легко перевоплощаться в разных людей. К тому же он старается держаться незаметно, — с предположением Элизабет Фред согласился очередным кивком. — Ну, а это наш дворецкий Джек, — стоящий в дверях мужчина поклонился в очередной раз, но уже без показной вежливости, а немного насмешливо будто бы говоря, что не так прост, как кажется. — А это леди Элизабет Мадельтон и мисс Диана. — Лучше просто Элизабет. Можно хотя бы здесь избавиться от ненужного этикета, который только разделяет людей? — девушка едва заметно скривилась, тем самым показав свое отношение к занудным правилам высшего общества, чем вызвала довольные улыбки у старших Мориарти. — Тогда и вы зовите нас по именам, — просто предложил Альберт. Ему нравилась эта леди. Уверенная, рассудительная, она чем-то напоминала ему Уильяма лет пять назад. Только девушка более скупа на эмоции, когда же Уильям позволял себе и усмешки, и коварные ухмылки. Губы же девушки почти не двигались, а лицо оставалось непроницаемым. Сложно было догадаться, о чем она думает. А вот стоящую за ее спиной девушку было легко прочитать. По ее поджатым губам, взгляду исподлобья, нервно подрагивающим пальцам рук можно было догадаться, что девушка напряжена, никому в этой комнате не доверяет, кроме Элизабет, и желает как можно скорее покинуть особняк. Но все равно оставалась здесь. Кажется, из-за своей миледи. Удивительная преданность. — Хорошо, Альберт. Как я полагаю, сначала мне нужно завоевать ваше доверие, чтобы меня посвятили в планы. Ведь Уильям обещал мне исполнение желания — изменить эту страну, чтобы все жизни были одинаково ценны. После этой фразы наступила тишина. Но она ничуть не смутила Элизабет. Девушка спокойно сидела в кресле с идеально ровной спиной и ждала, когда же к ней обратятся. И этот миг настал. — Думаю, нам стоит познакомиться ближе, — как Элизабет и думала, главным у них был Уильям, раз именно он взял слово. Но это и так было очевидно. С его умом и решительностью можно быть только лидером восстания. — Вы еще что-то не выяснили обо мне? — усмешка на губах Элизабет исчезла так же быстро, как и появилась. — Если угодно, могу пояснить недостающие в досье детали. Диана от этой фразы напряглась. Разве можно было так легко раскрывать свои карты перед теми, кто еще ничего не сказал о своих планах?! А если это ловушка? Если они решили узнать подробности убийств и сдать леди Мадельтон в полицию? Страх поглотил Диану, и она схватила госпожу за руку. Этот жест не укрылся от присутствующих в комнате людей, но никто ничего не сказал. Зачем пугать бедную девчушку, так отчаянно цепляющуюся за единственного дорогого человека? — Диана, не волнуйся. Все будет в порядке, — успокаивающий шепот Элизабет помог Диане расслабиться, но не смог окончательно прогнать страх. Диана никому не доверяла в комнате и ожидала от них любой подлости. В любой момент девушка была готова броситься на того, кто посмеет навредить госпоже или как-либо задеть ее. И пусть сражаться она не умела, но ярость и злость, поглощающие Диану каждый раз, когда что-то угрожало ее госпоже, придавали сил и толкали на безумства. — А разве вы не собрали материалы о нас? — чуть насмешливо уточнил Уильям, не обращая внимания на состояние Дианы. Успокаивать ее или пытаться наладить с ней контакт было бесполезно. Девушка доверяла только Элизабет. И если добиться доверия леди Мадельтон, то и Диана будет на их стороне. — Только то, что всем известно. Братья Мориарти единственные выжили в пожаре. Юные гении, с успехом окончившие университет. Объекты желания многих молодых леди. Альберт был полковником, но потом внезапно подал в отставку и открыл свою фабрику. Ирен Адлер — известная актриса, о романах которой ходят слухи, что она соблазняет высокопоставленных лиц и использует их в своих целях. Себастьян Моран, кажется, я слышала о вас. Не вы ли считаетесь погибшим на войне? — Вы и вправду неплохо осведомлены. Но неужели вы не пошли дальше простых слухов? — Уильям чуть наклонил голову, чтобы было лучше разглядеть Элизабет, хотя они и так сидели друг напротив друга. — И попасться в вашу ловушку? — насмешливо уточнила девушка и покачала головой. — Нет, спасибо. Ни за что не поверю, что такой человек, как вы, не обезопасили себя от поисков информации о себе и братьях. — Вы очень осмотрительны. Почему же решили убить виконта Энсми столь дерзким способом? — вмешался в разговор Альберт. И после добавил. — И давайте все же общаться без формальностей. Не просто по именам, а на ты. — Как угодно, — на это предложение Элизабет равнодушно пожала плечами, но в глубине души ей стало как-то комфортнее в обществе Мориарти. — А ответ на вопрос очень прост: не было другого выбора. Виконт Энсми почти не покидает свое поместье, а напрашиваться к нему в гости слишком подозрительно и даже опасно. Он был известен своей любвеобильностью, от которой пострадали многие девушки. Несколько из них я встречала лично. Эти потухшие взгляды, нервное перебирание руками, скованность и страх что-либо сказать — мне никогда это не забыть. А эта тварь спокойно улыбалась и искала себе жену. И, словно в насмешку, граф Ларкинс предложил ему мою кандидатуру. Мой человек отслеживал его письма, так что эту новость я узнала очень быстро и решила воспользоваться случаем. Приняла приглашение старого друга отца и тайком пригласила виконта Энсми к себе в комнату познакомиться. Я знала, что в мою комнату никто не войдет. Слуги считали меня недостойной их работы, так как я бастард. И хоть в обществе я стою выше них, но в доме Ларкинс это не имело значения. Важно лишь мнение господ, а они не считали меня леди Мадельтон. Точнее, не считала супруга графа. Сам Бернард Ларкинс все же помнил, что я родная дочь его друга и пытался найти мне место в высшем свете. Правда, исключительно через замужество. — Предыдущего кандидата в мужья ты тоже убила? — Элизабет даже не обратила внимания, кто задал этот вопрос, настолько погрузилась в воспоминания. — Да. Он был садистом. Любил унижать слабых и в основном избивал детей. Ломал им руки, ноги, резал их кожу… — девушка сделала глубокий вдох, прежде чем продолжить свою речь. — Один мальчик умер у меня прямо на руках. На следующую ночь я подлила снотворное ему в вино и столкнула с лестницы. Меня никто бы даже не стал подозревать, так как для всех я уехала еще утром. А с виконтом Энсми было еще проще. Стоило просто позвать его к себе, как он сам придумал себе повод не показываться на балу и тайно пришел ко мне. И также выпил вино со снотворным и опиумом. Мне надо было, чтобы виконт не почувствовал удара. Учитывая его комплекцию, я вонзила нож ему в живот, чтобы он медленно истекал кровью, но не умер быстро. Затем переоделась и отправилась на бал, где нашла повод вернуться к себе раньше, вонзить кинжал до конца и создать панику. А чтобы моя истерика получилась убедительной, выпила снадобье Эда. И все. Я ничем не рисковала. Никто бы не стал подозревать бьющуюся в истерике девушку. Никто, кроме Мориарти. На последнюю фразу Уильям усмехнулся. Он принял это за комплимент, нарочно не заметив скрытый упрек в этих словах. — Твой брат, полагаю, тоже был убит за это? От этого вопроса лицо Дианы потемнело, а руки затряслись. Элизабет пришлось сжать руку подруги, напоминая девушке, что она рядом с ней и тот кошмар давно закончился. — Мой… — казалось, Элизабет никак не могла выдавить из себя следующее слово, — брат был той еще тварью. Единственный сын, любимец мамочки и просто избалованное отродье. Он всегда получал, что хотел, не задумываясь о других. И отец во всем ему потакал. Будучи маленькой, я не понимала до конца всех последствий его ужасных поступков. А с возрастом стала все замечать. И испуганные взгляды служанок, и презрение горожан, и легкий страх в глазах отца. А потом я увидела, что он сотворил с одной из девушек. И когда пришла к отцу с жалобой… он просто отвел взгляд и сказал, что она всего лишь служанка и нет смысла беспокоиться о ее судьбе. В тот день я поняла, с какими чудовищами живу. А позже… Генри попытался изнасиловать Диану. Я ударила его по голове вазой, связала и оттащила в подвал. В доме никого не было, и я не беспокоилась, что кто-то заметит его отсутствие. К тому же он часто загуливал. Потому ни у кого не возникло вопросов. А я все это время травила его наркотиками и галлюциногенами. И потом просто убила отца и через черный ход притащила невменяемого Генри в кабинет отца, скрывшись через тот же ход. А затем просто дождалась криков служанки, и с моей семьей было покончено, — весь свой рассказ Элизабет бережно сжимала руку Дианы, нежно поглаживая пальцами ее ладонь. — И его отправили в больницу для душевнобольных… — Да. А там за ним присматривала его бывшая жертва. Сначала она хотела просто убить его, но я убедила, что легкой смерти он не достоин. И временами она подмешивает ему отраву. После этих слов наступила тишина. Никто не знал, что сказать. Элизабет поделилась своими воспоминаниями и пыталась успокоить Диану, перед глазами которой снова вставало лицо ее мучителя. Бонд сочувственно смотрела на девушек. Она знала, какими жестокими могут быть мужчины, но сама благодаря своей красоте и обаянию никогда не испытывала этого на себе, потому не могла подобрать слова утешения. Да и едва ли бы Элизабет приняла их. Альберт понимающе молчал. Он знал, что такое жить с чудовищами, которых ненавидишь всей душой. И если бы не встреча с Уильямом, кто знает, сколько бы пришлось терпеть эту семейку. А Элизабет решилась на это сама. Защитила то, что ей дорого. Не струсила. Не засомневалась в своих действиях, как это сделал на миг сам Альберт. Она сделала свой выбор и встала на путь, столь похожий на путь старшего Мориарти. Льюис чуть удивленно смотрел на леди Мадельтон. В первую встречу она показалась ему блеклой девушкой, которую поглотило лондонское общество. Затем она предстала перед ним яркой особой, готовой на все ради своей цели. И только сейчас Льюис разглядел в ней сильную личность, не сломавшейся под гнетом обстоятельств. Жестокая? Да. Несколько равнодушная? Да. Хладнокровная? Да. Но разве они сами не такие? И только после этой мысли младший Мориарти смог признаться себе, что в чем-то Элизабет похожа на них и она могла бы занять свое место в их плане. Моран, испытывающий противоречивые чувства к этой особе, задумчиво смотрел на сцепленные руки двух девушек и думал, что было бы неплохо, если бы в английском обществе было больше таких людей. Нет, не искалеченных судьбой, а сильных духом и заботящихся о своих близких. Фред, в отличие от всех остальных, не забивал голову глупыми мыслями. Он просто подошел и протянул девушкам две чашки с чаем. Да, они не были поданы по правилам, а чай уже успел остыть, но в этом простом действии крылось столько молчаливого понимания и поддержки, что Элизабет впервые за сегодня слабо улыбнулась и благодарно приняла чай. Даже Диана перестала дрожать и чуть удивленно посмотрела на Фреда. Девушка чувствовала, что надо было что-то сказать в благодарность, но слова никак не находились, а сам парень уже вернулся на свое место. И все, что Диане оставалось, это до конца встречи смотреть на того, кто проявил к ней доброту. Уильям, наблюдавший за этой сценой, в очередной раз убедился, что Фред — самый чувствительный из них. Он как никто другой ощущает чужую боль и пытается заглушить ее. Несмотря на свою молчаливость и кажущуюся отстраненность, наверно, из всех них он самый человечный. И сейчас его человечность помогла завоевать если не доверие девушек, то хотя бы их расположение на время. — Что ж, после твоего рассказа спрашивать о мотивах глупо, — голос Уильяма, наконец, нарушил тишину и напомнил всем собравшимся, зачем они сегодня находятся здесь. — Я обещал тебе исполнить твое заветное желание и сдержу слово. Мы сделаем эту страну лучше, создадим новый мир, где не будет классового неравенства, разрушающего общество. И для этого надо убрать некоторых лиц, создать хаос, из которого родится новая Англия. — Чтобы построить нечто новое, надо разрушить старое, — кивнула Элизабет и неожиданно для всех спросила. — Можно ли будет покинуть команду? Или же мы платим жизнью за участие? Льюису этот вопрос показался невероятно глупым. Разве можно так просто уйти, когда тебя посвятили в планы по перевороту страны? Можно ли вообще думать об уходе, когда ты преследуешь столь великую цель? Видимо, Льюис все же ошибся, когда посчитал Элизабет достойной их команды. И другие мужчины были с ним мысленно солидарны. Только Уильям чему-то улыбался. — Вы же прекрасно знаете ответ. Ради нашей цели мы ставим на кон собственные жизни, — все молчаливо поддержали своего лидера. В глазах Морана даже промелькнуло разочарование после вопроса девушки. Все же мужчина был лучшего мнения об Элизабет, а она трусливо искала пути отступления. Но следующие слова леди Мадельтон и вовсе повергли всех, кроме Уильяма, в шок. — Я бы хотела наедине обсудить условия сотрудничества, — показывая свою решительность, Элизабет встала с кресла и подошла к дверям, у которых остановилась в ожидание Уильяма. Мориарти не заставил себя долго ждать. И даже Льюис, чуть было не схвативший брата за руку, не смог его остановить. Элизабет и Уильям покинули гостиную под гробовое молчание. Только дворецкий хмыкнул и заинтересованным взглядом проводил девушку, чувствуя в ней ту же силу, что когда-то ощутил в малыше Уильяме.***
— Зачем ты спросила про возможность уйти? Ты же не глупа, чтобы не понимать, что обратного пути нет? Что ты хотела узнать? — когда дверь кабинета закрылась, Уильям сел в кресло за стол и задал интересующий его вопрос, положив подбородок на сплетенные пальцы рук. — Мне было интересно, как ваши люди отреагируют. Мой вопрос показался им глупым, а я сама — трусихой. Значит, они готовы идти до конца. К тому же, я спрашивала не для себя, а для Дианы. Хотелось ей показать, что в этот раз все гораздо серьезнее. — Как понимаю, ты хотела обсудить условия для нее? — Уильям как всегда зрел в корень. Элизабет даже не удивилась, что он обо всем догадался, а просто села в кресло с другой стороны стола и, немного помолчав, начала свою историю. — Диана для меня — самый близкий человек. Она единственная, кто видел во мне меня, а не титул и происхождение. Когда я убила отца, подставив брата, мне стал виден тот путь, по которому я пошла в своем желании сделать этот мир чище от подонков вроде Генри. И мне не хотелось испачкать своими грехами настрадавшуюся девочку. После похорон отца я накричала на нее, сказала, чтобы та убиралась, кинула ей денег и хотела уйти. Но она схватила меня за подол платья и, встав на колени, умоляла оставить ее рядом со мной. Она убеждала, что всегда будет на моей стороне и сделает для меня все, о чем бы я ни попросила. И… я знала, что это правда. Видела по дрожащим рукам, прикушенной губе и взгляду, полному страха. Но она боялась не меня. Она боялась остаться без меня. И тогда я, чтобы напугать ее, предложила в знак своей верности отрезать ей палец на правой руке. Для убедительности я даже схватила нож и поднесла к ее руке. Надеялась, она испугается и убежит, но вместо этого Диана надавила на мою руку, заставив оставить ей рану… — голос Элизабет становился все тише, пока и вовсе не умолк. Мориарти не торопил ее продолжать рассказ. Он уже и так понял, чем все закончилось, но девушке было необходимо самой рассказать об этом. Только тогда можно было бы говорить о доверии, которое было так необходимо выстроить этим двоим, чтобы можно было работать вместе. Потому Уильям спокойно ждал продолжения, не отводя взгляда от девушки, опустившей взгляд на свои руки. Нет, они не дрожали, не выкручивали нервно пальцы, не стучали по столу, но они словно обессилили. Будто этот рассказ выпил из Элизабет все силы. Может, это и вправду было так, ведь леди Мадельтон до сих пор чувствовала вину за тот случай. Она хотела защитить Диану, но в итоге только причинила ей боль. И после этого Элизабет поклялась, сделать все, лишь бы Диане ничего не угрожало. — После этого у Дианы остался шрам на пальце, и я подарила ей кольцо, чтобы его скрыть. А также дала себе обещание, что сделаю все, чтобы она больше не пострадала. Потому условие у меня одно: в ваших планах Диана не должна пострадать никоим образом. Она не должна убивать или рисковать своей жизнью. И после исполнения плана она должна быть свободна. Меня же можете использовать, как хотите. Я ваш инструмент, — Элизабет приложила правую руку к сердцу в доказательство искренности своих слов. Впрочем, Уильям не сомневался в том, что леди Мадельтон исполнит обещанное. Об этом говорил ее решительный взгляд и нечто такое, что нельзя описать, а можно только почувствовать. И Мориарти чувствовал это нечто, шептавшее, что Элизабет никогда не предаст и не откажется от своих слов. Она останется с Уильямом до самого конца и поможет ему исполнить задуманное. — Вполне справедливое условие, — Уильям достал из ящика стола лист бумаги и быстро, но в то же время аккуратно написал на нем несколько строк и отдал лист несколько удивленной Элизабет. — Если недостаточно будет моих слов, то вот письменное заверение в том, что Диана не будет принимать участие в наших планах. — И мои люди будут находиться в моем прямом подчинении. Я не хочу, чтобы мое решение влияло на их жизни, — добавила Элизабет после прочтения текста. — Хорошо. Пусть будет так. Тогда завтра вам с Дианой стоит переехать жить в наш особняк. — Я, конечно, всего лишь баронесса и почти неизвестна в высшем свете Лондона, но некоторые аристократы все же знают меня. Не возникнет ли у них вопросов, почему я внезапно переехала жить к Мориарти? Уильям на этот вопрос усмехнулся. Элизабет осторожничала и думала даже о таких мелочах. Довольно похвально. — Можно сказать, что я увидел в тебе потенциал и взял к себе в ученицы. В любом случае гостей у нас почти не бывает, а любого, кто попробует следить за поместьем, обнаружат Фред или Себастьян. Волноваться не о чем. — Ладно. Тогда завтра я привезу свои вещи. — Фред в этом поможет. Заодно убедится, что за вами никто не наблюдает. Элизабет равнодушно пожала плечами, но отказываться от помощи не стала. И это тоже понравилось Уильяму. Девушка не страдала глупой гордостью и могла здраво оценить свои силы. Действительно, редкий экземпляр.***
— Что ты тут делаешь? — мужской голос отвлек Диану от разговора за дверью, а сильная рука оттянула девушку в сторону. Подняв голову, Диана увидела слегка раздраженного Льюиса, взирающего на излишне любопытную особу с недовольством. Он был выше ее, сильнее, влиятельнее. Смотрел на нее словно на нашкодившего котенка! И все это так разозлило Диану, что она забыла все правила воспитания, вбитые ей в голову леди Мадельтон, и со всей сил укусила удерживающую ее руку мужчины. Не ожидавший такой подлости Льюис разжал руку от боли, но от крика все же удержался. Зато недовольства в его взгляде прибавилось, и от этого Диана ощутила странное удовлетворение, будто бы разозлить этого мужчину — было главной целью существования девушки. — Кусаться неприлично. Если вы с Элизабет приняты в команду, то должны вести себя соответственно. — Грубо хватать девушку за руку тоже неприлично, но все же вы так поступили, — Диана нарочно использовала вежливое обращение, но произнесла «вы» так язвительно, что даже дураку было понятно, что ни о какой вежливости здесь и речи не идет. Просто девушка этим обращением провела черту между собой и Мориарти, подчеркивая, что не доверяет им и не считает кем-то близким. Льюис тоже чувствовал нечто похожее, не доверяя ни Элизабет, ни этой кусачей девушке. Но брат принял их, а значит, с их существованием придется смириться. Правда, сделать это будет сложнее, чем предполагал мужчина. — Потому что ты подслушивала, — на это заявление Диана лишь фыркнула, но не стала придумывать глупые оправдания. Она знала, что виновата, но никакой вины за собой не чувствовала. В конце концов, речь шла о безопасности Элизабет, а ради нее можно нарушить что угодно. И девушку совсем не заботило мнение жителей этого особняка. Особенно, мнение стоящего перед ней мужчины. — Вам не понять меня. У вас есть семья, есть те, кто поддержат вас. У меня до встречи с Элизабет не было никого. Она спасла меня, научила жить в этом мире, подарила чувство защищенности и стала моим первым и единственным другом. Она все, что у меня есть. Ради нее я пойду на что угодно. Даже предам вас, — Диана дерзко взглянула на Льюиса и просто прошла мимо, чтобы вернуться обратно в гостиную. — Ты понимаешь, что после этих слов к тебе не будет никакого доверия. — От вас мне оно не нужно. Единственное, что меня волнует, — это мнение госпожи. Остальное не имеет значения. Даже если весь мир будет против меня, мне будет все равно, пока на моей стороне будет леди Элизабет. Впрочем… едва ли вы это поймете. — И потому ты решила подслушивать? Хотела убедиться, что ей ничего не угрожает? Не ожидавшая такого вопроса девушка замерла и медленно обернулась. Во взгляде Льюиса уже не было какого-либо недовольства. Только отражение запутанных чувств самой Дианы. — Хотела убедиться, что она не проведет между нами черту, не станет от меня отдаляться, — глухо произнесла Диана. Она и не думала отвечать на вопрос Льюиса, но от неожиданности выдала свой самый главный страх. И, нет бы, замолчать и уйти, забыть этот разговор с Мориарти… это было бы правильным решением. Но на порыве эмоций так сложно сделать разумный выбор. — Она почти всегда все делает сама, не позволяет мне рисковать, когда сама рискует каждый день. И потому с каждым днем я чувствую, как отдаляюсь от нее. Она создает новый мир, а я молча за этим наблюдаю и не нахожу себе там места. Я не вижу себя рядом с леди Элизабет. И сейчас она наверняка просила, чтобы я не участвовала в ваших планах. Снова задвигает меня за свою спину и не дает идти рядом с ней рука об руку, — каждое оброненное слово находит отражение в мыслях Льюиса. Ему знакомо это чувство, когда ты кажешься не нужным самому близкому для тебя человеку. Когда между вами словно воздвигается стена, которую ты упорно пытаешься перелезть, но снова и снова падаешь с нее. И ты отчаянно пытаешься достучаться до человека с той стороны стены. Ты кричишь, срывая голос, разбиваешь руку о чертову стену и надеешься услышать родной голос. Льюис знал, каково это, потому злиться на эту девушку уже не мог. Слишком хорошо представлял себе ее боль. Но и отпустить ее просто так после слов о возможном ее предательстве тоже не мог. Но и она не спешила уходить. Так и стояла посреди коридора, сжимая руки в кулаки. А затем резко развернулась, подскочила к Льюису и вцепилась в его плечи, слегка тряхнув. — Помоги мне! — мужчина ожидал чего угодно, но не просьбы о помощи. — Ты ведь его брат! Тебя он может послушать! Убеди его дать мне задание! Позволь показать леди Элизабет мою полезность! Дай шанс окрасить свои руки кровью мерзавцев, чтобы больше ничто не отличало меня от госпожи! Льюис мог бы посчитать Диану сумасшедшей, но глаза ее не были затуманены безумием. Она явно долго обдумывала это и сейчас просто выпалила то, что давно крутилось в ее голове. Наверно, это было ее самым главным желанием — быть ближе к Элизабет. И его Льюис тоже понимал, но помочь ничем не мог. Между помощью этой девушке и верностью брату Льюис, конечно же, выберет второе. Он всегда выбирал второй вариант, и исключений не было и не будет никогда. — Я никогда не пойду против своего брата. И тебе надо разговаривать об этом с Элизабет, а не со мной. Я тебе в этом не помощник, — Льюис отцепил от себя руки Дианы и жестом указал идти в сторону гостиной, откуда девушка умудрилась сбежать под благовидным предлогом. Хорошо еще, что Льюису это показалось подозрительным, и он отправился за ней. Еще не хватало, чтобы она помешала Уильяму. Повезло, что он успел вовремя. Диана в глубине души тоже радовалась, что ее успели остановить. Не хотелось, чтобы леди Элизабет обо всем узнала. Диана не маленькая девочка и должна сама разбираться со своими проблемами, а не подслушивать, рискуя доверием госпожи. И так хорошо, что Льюис не поднял шум и отвел ее подальше от кабинета, чтобы ее никто не увидел. За это можно сказать и «спасибо». Как-нибудь потом… А пока в качестве благодарности можно было просто вернуться в гостиную и сделать вид, что ничего не слышала.***
— Я ставлю на кон свою жизнь. Но только свою, — в конце разговора повторила Элизабет и встала с кресла. Разговор был окончен. Все мотивы выяснены, цели поставлены, детали обсуждены. О чем еще можно говорить? На самом деле, много о чем. В голове были вопросы друг к другу, но они не решались их задать. Зачем? Они просто партнеры, а вопросы личные. Такие не задашь новому знакомому, только близкому человеку. Да и что дадут ответы на них? Только взбудоражат собственные чувства, которые ты упорно хоронил. Лучше промолчать, закончить разговор. — Тогда будем ждать вас завтра. И да, надеюсь, ты обсудишь все с Дианой, чтобы она больше не подслушивала, — на эти слова Уильяма Элизабет едва слышно усмехнулась и покинула кабинет. Она знала, что поступила неправильно, скрыв от самого близкого человека выдвинутое Мориарти условие, но иначе не поступила бы. Защитить Диану любой ценой, не дать ей окунуться в этот грязный мир, не причинить боли — вот, что было важно для Элизабет. Ведь ради нее Элизабет все и начала. И теперь у нее был шанс закончить начатое. Мориарти и вправду оказался полезным союзником. И, даже если Элизабет в его планах лишь орудие, девушка была на это согласна. Ее жизнь — небольшая плата за лучший мир. Осталось только сделать так, чтобы Диана не догадалась о ставке в этой игре, хоть она и была озвучена. Диана всегда верила, что ее госпожа со всем справится. И пусть она будет верить, что леди Мадельтон и здесь со всем справится, не пожертвовав своей жизнью.