Мы же утонем вместе, как ты обещал?

Я хочу тебя, — Голубин наклонился к уху Славы, обжигая его кожу горячим дыханием. Он прикусил его мочку, из-за чего Михайлов издал тихий стон. В низу всё стягивалось в узел только от прикосновений. — Так чего ты ждешь? — Таких слов старший явно не ожидал, но не был против этого. Это даже сильнее возбуждало его. Он бросил Славу на кровать, повиснув над ним. Младший был немного смущён и не смотрел в глаза напротив. Глеб опять припал к нежным розовым губам, заключая их поцелуй. Он кусал губы Славы, из-за чего они припухали и становились алыми. Младший неумело отвечал, повторяя движения языка за Голубиным. У обоих сейчас во рту вкус вина и мятных сигарет. В комнате не было света, только лучи нового дня освещали комнату. Ветер заносил снег с балкона на порог комнаты, но ребятам казалось будто в комнате не менее +29 градусов. Блондин спускался ниже, оставляя багровые метки на шее, которая пахла духами с клуба, на груди, что была чувствительна ко всему, и иногда младший прогибался или вздрагивал от прикосновений и поцелуев, на животе, на котором были аккуратные, не сильно выделяющиеся кубики. Закусывая кожу, на теле оставались не просто засосы, а следы, что сойду точно не через неделю. У Михайлова словно эйфория. Он был на пределе, и хотел близости больше, чем когда либо. Его стоны не сильно громкие только обостряли ситуацию, и старший еле сдерживался, чтобы не сорвать с него одежду и взять его здесь и сейчас. Спустившись ниже, Голубин расстегнул ширинку и стянул с младшего джинсы и боксеры, оставив его без одежды. Он снова прихлынул к губам, но ненадолго. Посмотрев на обнажённое тело Славы, он понял, что он нашёл свой идеал. Так завораживало. Слава стеснялся своего тела, и всячески пытался закрыть его. — Не нужно, — сказал Глеб в ответ на то, что Михайлов прикрывался ногами. Он бы сделал это руками, но Голубин сжал их, не давая что-то сделать. Блондин взял тюбик смазки из ящика стола и выдавил содержимое на пальцы. Слава уже раздвинул ноги. Глебу много раз говорить не надо. Он вставил сразу два пальца, от чего Михайлов прогнулся и издал громкий стон. Движения блондина были плавными. Он шептал Славе комплименты на ухо, закусывая мочку. Иногда целовал в шею, вновь обжигая её дыханием. Движения Голубина стали быстрее и глубже. Слава выстанывал имя Глеба, сжимая простынь в кулаках. Кажется, что может быть лучше? Разве что следующее утро, когда они проснуться вместе. Внутри прилив адреналина. Старший еле как его сдерживал. Уж очень долго он ждал этого момента. Голубин вытащил пальцы. Приподнявшись ближе, он целовал каждый уголок лица, каждую еле заметную родинку. Одним движением Глеб перевернул Славу на живот. Он расстегнул ширинку, достав возбуждённый орган. Выдавив на него смазку, он провёл по нему пару раз, после чего вошёл в младшего. Глеб сделал это медленно, чтобы дать Михайлову привыкнуть. Стоны стали громче, а руки всё сильнее сжимали простынь. Кажется, что голос вот-вот пропадёт. Голубин мог играть с телом Славы как угодно, но не сейчас. Он наконец-то получил то, чего хотел. Теперь его не остановить. Глеб целовал спину, шею младшего, говорил ему о том, что он хороший и послушный мальчик, что он прекрасен. Михайлов же краснел и утыкался носом в подушку. Ему нравились все эти ощущения, которых он не испытывал ни с одной. Теперь Голубин входил во всю длину, а его движения стали резкими и быстрыми. — Глеб…я сейчас… — он прикусил нижнюю губу, не успев договорить. — Я тоже, — Голубин ухмыльнулся, прошептав это на ухо. Его дыхание уже сжигало, а не обжигало. Когда конец уже был близок, Глеб успел вытащить член. Они одновременно кончили на живот младшего. Глеб обессиленно упал рядом с Михайловым, целуя его в висок. В этот момент младший вытирал салфетками живот. Силы ушли на всё, что было до этого момента. Тела издавали жар, но простынь всё же была холодной. Как же давно этого хотел старший. — Я люблю тебя. Давно хотел это сказать, — Голубин уткнулся носом в щеку Славы. — Это неправильно, — Слава повернулся на бок, смотря прямо в чёрные зрачки, которые были шире, чем у наркоманов. — Похуй, — Голубин обнял младшего, зарываясь носом в его светлую макушку. Пролежав так минут 14, Голубин отстранился от Михайлова, опёрся на локоть и посмотрел на спавшего мальчика. «Ты прекрасен, не прячь это от меня.» Сейчас хотелось лишь спать, чтобы поскорее наступило утро. Первое утро, которое они проведут вместе. *** Холодное утро. Оно пыталось раздавить ребят, чтобы хоть как-то разбудить их. Не открывая глаз, Глеб повернулся на бок, чтобы обнять Славу, но нащупал только подушку. Что-то напоминает, не так ли? Голубин первым делом пошёл на балкон. Но он увидел лишь восход, банку, полную окурков и бутылки из-под молока. «Он не мог сбежать, нет, я запер дом на ключ. Только если он его не нашёл, но этво вряд ли» Голубин обежал весь дом, все два этажа, подвал, огород, сад и даже гараж, но нигде не нашёл Михайлова. — Слава, ты где? — крикнул на весь дом старший, в надежде, что ему ответят. Лишь томная тишина, что резала уши. Может, это всё еще сон? Спустя минут 5 Глеб заметил на кухонном столе листок, на котором было написанно «Это было ошибкой, прости» На минуту Голубин будто опустел, не желая воспринимать эти слова. В один момент эту пустоту заполнила злость, гнев и печаль. Буквально сегодня ранним утром он думал, что теперь всё будет хорошо, но увы, это был лишь эффект алкоголя. — БЛЯТЬ! — со злости блондин со всей силы ударил стену кулаком, от чего на нём вскоре появятся синяки. *** Понедельник день тяжёлый, после выходных. Идти на учёбу Слава совсем не хотел, а точнее встретить Глеба. Как так вышло, что они переспали — этого он и не помнит. Помнит то, что они делали в клубе, помнит как пил с блондином, много пил, помнит даже как они занимались сексом. Нельзя сказать, что ему не понравилось, но ведь у Михайлова есть девушка, которую он (вроде как) любит. Всё было ошибкой. Просто ошибкой. Что сказать Алисе, он не знал. Она любила его, и сам Слава не хотел её бросать. *** Мерзкий голос огласил окончание урока, хотя до звонка ещё 10 минут. Все быстро выбежали из аудитории, кроме Михайлова. Он собирал учебники в рюкзак, думая о том, кау быть с Алисой. Слава весь день избегал Глеба, который пытался к нему подойти. Голубин кричал ему, звал, пытался подойти. Один раз даже схватил за руку, но Слава вырвался. Он избегал его, как избегал психологов, что не могли ему помочь. Избегал его, как избегал соки, ведь любил пить ванильную колу из жестяной банки. Избегал его, как избегал боль, которую приносили ему все, думая, что он поймёт что это шутка. Собрав рюкзак, он уже направлялся к выходу, но тут с порога на него налетела Алиса. Она такая светлая, милая, добрая, но не то. Только вот Михайлов не мог понять до конца. Алиса Неред — это её полное имя. Девочка-солнце, любила всё и вся, готова помочь каждому. Но на самом деле она не та, кем является. Просто пытается стереть прошло, знакомое каждому в этих стенах. Увы, оно протягивает ей свои чёрные руки, а она добровольно идет за ним. Со Славной она была уже год. — Славочка! Я тебя так давно не видела. Где ты был? Я тебе писала, — она взяла его за руку и надула губы, делая вид, что она обиделась. — Я был о-о-очень занят. Извини) Чем я могу искупить вину? — Слава обвил её шею руками, почти что целуя Неред. Она обняла его, уже почти поцеловав, но в аудиторию пришёл Голубин, который добровольно прогулял пару. Пытаясь восстановить дыхание, он стоял в проходе, смотря на это картину. Было и противно, и больно одновременно. «Чем я хуже неё?». Неред резко отстранилась от Михайлова, посмотрев на Глеба. — Оу, Глеб, привет, — девушка пыталась сообразить на лице что-то на подобии улыбки. Какая мерзость. А ведь эти милые нежные ручки скользили по ремню блондина, расстёгивая ширинку. Эти красные, нежные, пухлые губки сосали Голубину, стараясь брать всё глубже и глубже. На приветствие старший лишь окинул её сверху донизу взглядом. — Ага, и тебе того же. — Голубин отодвинул Неред, подходя к младшему, — Слав, есть минутка? POV Слава Госпади, ну за что ты так со мной? Что мне ему сказать? «Привет Глеб, то что ты меня трахнул той ночью — это ошибка»? Пиздец блять как так можно было проебаться? Может просто уйти, типо «Нам с Алисой нужно идти»? Слава, ты — долбаёб. Чтобы я ещё раз бухал с кем-то, кого знаю всего 1 день. End POV Волнение наростало с каждой минутой, что Глеб смотрел в глаза Славы, ожидая ответа. Он будто смотрел в душу, из-за чего она испепелялась от стыда. Михайлов помнил, как блондин презнался ему в любви. Взаимны ли эти чувства? — Ну, чего молчишь? — начал Голубин, облокатившись на учительский стол. — И-извини, нам с Алисой нужно идти и. . . — не успел он закончить, как его перебила Неред. До этого она кому-то писала. — Слав, прости, мне нужно бежать, — девушка бысто взяла куртку со спинки стула и обняла Михайлова, — я тебе ещё напишу. Она выбежала из помещения, оставив парней на едине. Слава не хотел чтобы их разговор длился долго. Лучше решить всё здесь и сейчас, а не тянуть или оттягивать этот момент. -Слушай, Глеб, всё, что было в тот день — ошибка. — младший отводил взгляд, чтобы не видеть печаль в глазах Глеба. Он хорошо понимал, что любовь Голубина настоящая. Слава понимал, что он делает ему больно. На эти слова он просто молчал. Внутри пусто, и даже гнев и печаль не до конца заполняют это пространство. — Давай лучше разойдёмся и забудем то, что было в ту ночь, хорошо? — Михайлов всё же соизволил посмотреть на собиседника. Только сейчас Слава увилел, как по щеке старшего бежала одинокая слеза. Его глаза ничего не показывали. — Разайтись и забыть? Ты сейчас серьёзно? Что-то когда я тебя ебал, ты хотел только больше, стонал как сука, прогибаясь всё больше, — после этих слов Глеб положил руку на плечё Славы, сживая его от злости. Эмоции взяли вверх над ним, — знаешь мой дорогой Славочка, иди-ка ты нахуй с таким отношением. Желаю тебе счастья с твоей Алисой, которую трахал весь университет, даже я. Всё это время Голубин сжимал плечё Славы, от чего тот чуть ли не закричал. Когда он его отпустил, Михайлов зашипел от боли. Глеб не ждал ни слова, ни ответа, он просто вышел, сильно ударив дверью. Горячии слёзы — это единственное, чего не хватало чтобы заполнить пустоту. И то не до конца. «Но ты должна знать, что так не всегда будет.»