Мы же утонем вместе, как ты обещал?

Музыка била по ушам, глуша все разговоры и тому подобное. Было и душно, и прохладно. Слава и не заметил, как Голубин с мирного, тихого мальчика превратился в человека, который даёт ему препарат. У таблетки не было вкуса, не было запаха. Был только эффект. Красивые девушки проходили мимо них, сверкая глазами. Другие же изящно танцевали на шестах. Трогать их было запрещено, но они так манили за собой. За всё время к ним подходило много людей, и все о чём-то говорили. Из их ртов тёк лишь мусор, который все считали чем-то полезным. Внутри будто кто-то пытался выбраться, скребя ногтями по внутренней стороне тела. В голове будто кто-то разлил что-то едкое, и мозг не может уже понимать или воспринимать вещи так, как их воспринимают обычно. Словно ваще тело и разум были привязаны друг к другу, но бежали она в разные стороны. *** Впереди Глеб, сзади только спинка дивана, сбоку выход из этой ямы, но разве этого сейчас хотел Слава? Нет, он хотел чувствовать спокойствие, что покинуло его ещё час назад. Таблетка чёрного цвета. Закинув её в рот, Михайлов сразу же почувствовал слабость, похожее я опьянение. 1. Все плыло как по течению. Размазанное движение — это всё, что воспринимали глаза младшего. Но так спокойно. 10. Это бабочки, или свет сапфиров? Не важно, я уже не различаю что правда, а что лишь иллюзия. Так приятно укутывает дым тёмного клуба. Улыбка на лице, а в голове твои мысли танцуют грязный макабр. Но так спокойно. 30. Голова отключилась, руки и ноги не шевелятся, всё происходящее потеряло всякий смысл. Дышать будто вовсе не нужно. Но так спокойно. 60. Тело не слушается. Это уже 2-я. А может 6-я? Глаза стали стеклом, речь невнятной. А я вообще говорил что-то? Память запоминает только отрывки, но не всё. Стоп, а где Глеб? Да вот же он, сидит и ждёт, пока действие пропадёт. Кости ломаются, сердце стихает, дыхание тише, а веки упали. Конец. *** — Тебе лучше? — сказал знакомый голос напротив. — Действие закончилось. Я хочу спать. Вытащи меня отсюда, иначе мне станет совсем плохо от этого места, — почти бесчувственным голосом ответил Михайлов. Кареглазый так быстро согласился на всё это, радо того, чтобы почувствовать покой. Готовы был отдать себя, но почувствовать его снова. Они пробыли там 4 часа, но они прошли как 50 минут. За это время было принято 7 таблеток. Глеб просто в нужный момент давай младшему ещё одну, чтобы помочь ему хоть как-то почувствовать покой внутри. У этого препарата нет названия и нет точного эффекта. Но он хорош тем, что передозировка наступает только от 15 таблеток, а выдержать такое количество крайне сложно, ведь тогда бы ты не смог ничего, даже говорить и видеть. Будто тебя закопали заживо. По просьбе Михайлова, Голубин вытянул его за руку из випки. Когда же они вышли, то приятный холод ударил в голову, а резкий запах травки и дорогих духов сменился на запах мяты и алкоголя. Для чего Глеб это сделал? Просто захотел. Это он с виду человек интеллигентный, из богатой семьи, хорошо учиться. На самом то деле он утянет тебя на дно, под предлогом что вы будете вместе до конца, но потом легко всплывёт, не взяв вас с собой. Но вот только с Михайловым всё по другому: Голубин полюбил его. Для блондина он как кукла, а сам он девочка, что долго выпрашивала её у мамы. И когда эта кукла появилась, эта девочка берегла её, и всё же была не против с ней что-то сделать. И как раз в этой ситуации все так же. *** 05:38 39 пропущенных от мамы и 43 скуренных сигарет. Двое сидели на балконе у старшего, любуясь закатом. С соседнего дома пахло выпечкой, а за забором какие-то подростки пели Коржа. Слава сейчас был спокоен. Глаза устало смотрели на кудрявый парад облаков, а губы придерживали уже почти упавшую сигарету. Глеб же лежал на кафельном покрытии и что-то тихо пел себе под нос. Они не понимали что сейчас испытывают. Один хотел шоколадный торт, а другой хотел спрыгнуть с балкона, чтобы хоть как-то закончить весь этот спектакль с наиминованем «жизнь». Только разобрать кто чего хотел не в силах даже они сами. — Знаешь, я хочу спать, — начал Слава, туша сигарету об перила. — Тебя проводить до кровати? — закончив песню спросил Голубин. — Да, было бы неплохо. Сначала встал зеленоглазый, чтобы помочь младшему. Тот был никакой, просто кусок мяса на полу. «Все хорошо, честно» Зайдя в комнату, Михайлов тут же плюхнулся на кровать, уткнувшись лицом в одеяло. Так пахло Глебом. Мягкое одеяло ласкало щёки, вызывая мурашки, а холод простыни сменился на тепло, что издавало тело. Что-то всё же мешало лечь спать. Может 5 бутылок вина, что они выпили? Или желание попить воды? А может всё же тревога не ушла? — Ммм, Глеееб, помоги снять футболку, — младший уселся на край кровати, вытянув руки вверх. Конечно он был пьян. Это был идеальный шанс для Глеба. Главное — не проебать его. Голубин подошёл к кровати, уже зная что будет дальше. Взяв края футболки Михайлова, он резко стянул её, оголяя тело младшего. Уже голова кружится, а бабочки внутри порхают. Губы Славы расплылись в пьяной улыбке, и она была первой за это время. Хоть эмоции и были вызваны алкоголем, но они всё равно вызывали приятные ощущения. Блондин откинул футболку куда-то на пол. Решив не тянуть это всё, Глеб примкнул к губам Михайлова. Поцелуй был нежным, ведь Голубин не знал, ответят ли ему взаимно. Ответа ждать было недолго. Слава тут же ответил. Это было прекрасно, будто сон наяву. Этот поцелуй мог длиться вечно, но ничто не вечно, как и кислород. Отстранившись от сладких губ, Глеб посмотрел прямо в глаза напротив. Они горели, будто чего-то ждали. — Я хочу тебя.