Времена грёз 1 том

Последующая неделя прошла в постоянной суматохе, где часть дома готовилась к отъезду Аван, а еще часть разбиралась с последствиями работы эльфов в Кадате. Каин, загруженный работой, ночевал в доме пару-тройку раз, появляясь, когда уже все спали. Мои услуги пока не требовались, освободив время для проектировки академии, но даже занимаясь делом, я чувствовала себя как на иголках. Древо жило, питалось и росло в то время, пока я ничего не могла с этим поделать. Рвануть в Шепчущий лес, чтобы расправиться с этой штукой было бы крайне опрометчиво, и сам Ньярл не питал особых надежд, что у меня с моей подготовкой это выйдет. В конце концов, мы не знали, что оно теперь из себя представляет, раз Избранную не связали с ним напрямую, а охрана этого места могла быть не в пример серьезнее, чем в прошлый раз. Чувствуя, что мне жизненно необходим хоть какой-то контроль над ситуацией, я попробовала составить план посещения тех, кто мне был нужен для строительства. Тщательно все обдумав, я решила прежде всего навестить того, кто был рядом, а именно Элея. Ньярл мало о нем говорил и не показал их встречу, полагаю, она была намного позже нынешних событий в снах, но подтвердил, что история об изгнаннике в книге Кратейи была о нем. Собравшись в выходной день на утреннюю службу, я почти опоздала, по привычке проснувшись достаточно поздно, но тем не менее смогла попасть в темную церковь до того, как большие резные двери из дуба закрылись, отрезая наполненный зал от внешнего мира. Внутри, присев на одну из скамей, я рассмотрела рисунки на витражах, показывающие трех богов. Луна была такой, какой ее запомнил Ньярл, прекрасная дева с серебряными локонами в свободной летящей одежде, но ее братья заметно отличались от нее. Высокие, безликие в резных масках, различные лишь цветом, они смотрели на людей безразлично, безучастно, будто и не боги вовсе, а лишь наблюдатели. Их балахоны, украшенные какими-то символами, закрывали капюшоном голову, а рукава, спускавшиеся до пола, лишь приоткрывали в разрезах ладони, держащие солнце или звезды. Разглядывая эти странные изображения, я впервые задумалась о том, что в этом потерянном мире звезды были не просто далекими небесными светилами, но еще и отблесками других миров, если верить видению некроманта в ту ночь, когда он лишился близких. Закутавшись посильнее в пальто, я перевела взгляд на алтарь, там за небольшой трибуной свою молитву читал Элеос. Как и в прошлый раз, в черной монашеской робе, спокойный и уверенный в себе, он зачитывал писания о том, что Нокс — это высшее темное создание, всегда присматривает за своими детьми, видит чужую жестокость и ложь, а потому накажет каждого провинившегося. Затем, оглядев прихожан, на секунду встретился со мной взглядом и, будто бы приняв какое-то решение, напомнил людям о жизненных принципах темной церкви, осудив глупость, гордыню, самообман и потворство гордыне. Помимо этого, напомнил, что все окружающее нас было создано предыдущими поколениями, их опыт и знания нужно ценить и перенимать для того, чтобы избежать ошибок в будущем. К концу речи Элей ответил на несколько вопросов прихожан и, закончив службу молитвой, отпустил людей из церкви. Дождавшись, пока все уйдут, я подошла к алтарю, где все это время ждал маг, когда я увидела его лицо, мне стало не по себе. Он смотрел на меня серьезно, внимательно, будто пытался разглядеть саму душу, от этого взгляда по спине побежали мурашки. В какой-то момент он мне напомнил ворона, наблюдающего за другими со своей ветки. Темные, прямые волосы зачесаны назад, карие глаза смотрели с потаенной тревогой, а нервно поджатые губы побледнели. Будь этот мужчина на десять лет моложе, я бы сказала, что он довольно красив, но прожитые годы уже оставили на лице несколько морщин и еле заметные шрамы от оспы. Встав в нескольких шагах от Элеоса, я кивнула и едва открыла рот, чтобы поприветствовать его, но маг огорошил меня первым. — Здравствуй, Ньярл. Я уже думал, ты не придешь. В душе шевельнулась паника, и, собрав все свои силы в кулак, я максимально дружелюбно и беззаботно ответила ему. — Простите, вы, кажется, обознались, меня зовут… — Серафина, да, я в курсе, дочь Каина. Что ж, я не так силен, как твой отец, но и не настолько слеп. Не бойся, если ты так желаешь оставить это в секрете, я подчинюсь, не беспокойся об этом. Элей вышел из-за кафедры и остановился в паре шагов от меня, все также не отводя взгляд. Поежившись, я безнадежно уставилась в пол, уже пожалев, что оказалась тут, но маг неожиданно продолжил. — Очень давно, еще при первой нашей встрече, я отдал свою жизнь и душу, связав себя обетом службы, поэтому какой бы вид не принял мой хозяин, я всюду его найду. Голос мужчины стал жестче, будто он пытался этим вынудить меня согласиться с ним, поверить и тут же выдать Ньярла на блюдечке. Сжав зубы, я вздохнула и вновь подняла голову, встретив этот пронизывающий взгляд. — Но я не Ньярл и пока могу бороться, не стану им. — Дело не в борьбе, Серафина, а в пути, по которому ты идешь, ты уже встала на него. Какой выбор тебя ожидает? Повторишь ли ты его ошибки или совершишь новые? Элей покачал головой и, сделав шаг вперед, протянул руку, почти коснувшись моего плеча. — Ты позволишь мне поговорить с ним? Мерзкое, тревожащее чувство словно иглой укололо мое сознание, и я поспешно отступила на шаг назад. Софи, прошу… — Нет, не могу, извините, сейчас это выше моих сил. Маг несколько удивленно посмотрел на меня и опустил ладонь. — Ты боишься, что я могу навредить? Или он все еще не простил меня? — Нет, я просто… не могу, я еще толком не пробовала это, и мне неприятно, не хочу терять контроль над своим телом, не хочу быть кем-то иным. Заметив, как мелко трясутся мои руки, я спрятала их за спину. В голове оформилась лишь смутно маячившая ранее мысль: сколько людей из моего окружения с радостью выкинут меня из тела, едва узнают, что его может занять их любимый некромант? Все? Почти все? Гани все же не был так близок с Ньярлом, так что, может быть, он будет все же на моей стороне, плюс еще есть Дей, который не будет рад возвращению «тирана». — Хорошо, я не буду настаивать. В глазах Элея отразилась печаль и, кажется, боль, он покорно отошел от меня, стараясь скрыть свое разочарование. Заметив эту реакцию, мне показалось, что он слишком сильно переживает, что навело меня еще на одну мысль. — Вы… вы любили его? — Его все любили. Сложно не любить человека, который точно знает, что ты чувствуешь и чего ты хочешь. Я уже не говорю о спасении моей жизни, так как она на момент моих скитаний по пыльным дорогам Целестии не стоила и обломка медной монеты. Изгнанник, выброшенный из города за свою нечестивую магию, прокаженный, больной, с колокольчиком на шее, чтобы каждый на пути мог услышать меня и обойти. Немало времени я так прожил, ох немало. Мужчина отвернулся и прошел за кафедру, забирая листы с записями. Он был явно огорчен разговором, но не желал больше показывать чувства, натянув маску спокойствия и отчужденности. Чувствуя, что беседа зашла в тупик, я попыталась вспомнить, о чем вообще хотела его спросить, но все идеи вылетели из головы. Что-то об академии может? Да, наверное о часовне в ней, точно-точно. — Я… я пришла уточнить, возьметесь ли вы построить часовню на территории академии. Мне, кажется, ученикам не помешало бы чувствовать такую поддержку. Вновь опустив взгляд, я тщетно пыталась подобрать слова, но они словно терялись в моей голове. Было неловко говорить с ним на «вы», учитывая его отношение, но еще более странно обращаться на «ты», к тому, кто старше и малознаком лично мне. Боги, как же сложно… Все было бы проще, дай ты мне самому поговорить с ним. Я… я знаю, что уже предлагала это, но я хотела обменяться постепенно, в спокойной обстановке, без чужих глаз. Боишься, что я не пущу тебя обратно? Нет… то есть да, но дело не только в этом. Боже, я просто не хочу, чтобы кто-то наблюдал за этим, не хочу, чтобы меня воспринимали тобой каждый раз, будто меня уже вычеркнули из собственного тела, не хочу видеть в чужих глазах надежду на то, что я не вернусь. Софи… Знаю, я паникерша, но мне неприятно, я просто блять не представляю, как на это должна реагировать. Элей, задумавшись ненадолго, кивнул и что-то дописал на листках. — Неплохая идея, думаю, стоит ее обсудить сразу со светлыми, они наверняка подсуетятся и тоже решат что-то построить, к тому же, за сожжение нескольких наших церквей они мне должны. Облегченно вздохнув, я хотела уже развернуться и уйти, но вспомнила о фразе, брошенной магом ранее. — А за что вас мог не простить Ньярл? Мужчина сжал карандаш сильнее, но не поднял головы от записей. Мне показалось, что он уже не ответит, но Элей внезапно спокойно продолжил. — Я венчал Эреба и Аван в тайне от Ньярла. Не мог отказать девочке, что выросла на моих глазах и так просила о помощи. Тогда я предал своего хозяина, за что он меня почти возненавидел и не говорил со мной с тех пор. До самой смерти. Поджав губы, я вновь обратилась к чувствам некроманта, ощущая его грусть и сожаление так же сильно, как и свои. — Он… считает, что вы были преданны ему, даже слишком, поэтому винит в случившемся только себя. Ньярл не смог бы ненавидеть вас, даже если бы захотел. Сглотнув образовавшийся ком в горле, я, быстро попрощавшись и не смотря на Элеоса, поспешила выйти из церкви. Встреча прошла несколько иначе, чем я ожидала, но самое главное, что интендант церкви послушал меня и выполнит просьбу. Нужно будет только направить к нему Аван для последующей работы. Встречаться с некромантом снова мне не хотелось, неприятный осадок от разговора отбил желание появляться в ближайшее время в этих темных стенах. Я понимаю, им всем нужен Ньярл, чтобы он вернулся и тут же всем помог, защитил, решил все проблемы, мне бы тоже не помешала такая фея крестная, но стать лишь наблюдателем своей жизни я не хочу. Вернувшись домой, я с порога услышала голос брата из библиотеки. Скинув верхнюю одежду, я прошла по коридору и заглянула к Гани, обнаружив его у камина с блокнотом в руках. Парень что-то отмечал в нем и попутно читал отрывки кому-то в кресле. Гость сидел спиной ко мне, и его не было видно, но судя по улыбке брата, он неплохо проводил время. — Смерть мне внушает трепет. Она есть нечто грозное: но что же Она нам всем, виновным и невинным, Как зло была объявлена: какое? Чужой голос с удовольствием ответил: — Вновь прахом стать. — Стать неподвижным прахом Еще не зло; но только бы не быть Ничем иным! Повернувшись ко мне, Ганим засиял и поспешил подойти, приветственно обняв. — Сестра, ты вернулась! Ты так рано сбежала сегодня из дома, что-то случилось? На тебе лица нет. — Все хорошо, я просто по уши в работе, забегала сегодня на службу к Элею, поговорить о часовне. — Боги, тебе стоит отдохнуть хоть немного, я видел, что ты за чертежами все свободное время проводишь. Используй возможность, пока Каин занят, и поживи хоть немного для себя. Парень сжал мои плечи и, заглянув в глаза, дождался, пока я кивну. — Хорошо, братец, я попытаюсь. — Ловлю на слове, а пока можешь послушать наши потуги в поэзию. Давид привез часть старых рукописей из Беллатора, и наш театр решил создать новую постановку на их основе, только нужно все правильно перевести. Брат подтолкнул меня к креслам и несколько суетливо налил чай в свою чашку, отдав ее мне. Гость вновь подал голос, хотя из-за спины Гани я пока так и не увидела его. — И ты неплохо с этим справляешься, умеешь подобрать верный слог. — Кажется, ты меня перехваливаешь. Парень, слегка смутившись, все же сел рядом со мной, записав новую мысль в блокнот. Я аккуратно отпила ароматный напиток и, едва поставив чашку, встретилась взглядом с беллаторцем. При свете дня его пепельные волосы оказались седыми, но это не умаляло его привлекательности, хотя меня больше порадовало наличие одежды. — Впервые узнаю имя мужчины уже после того, как увижу его обнаженным. — А я ваше имя так и не узнал. Брат несколько ошарашенно замер и, чуть не выронив карандаш, посмотрел на меня и гостя. — Простите… вы знакомы? Покачав головой, я откинулась в кресле и пожала плечами. — Один раз встретились, случайно. — В борделе. — Надеюсь, знакомство со стражами для вас прошло безболезненно. — Они могли быть и помягче. — Я обязательно передам им ваши пожелания. Вежливо улыбнувшись, я вновь закрылась чашкой, заканчивая разговор. Гани растерянно положил блокнот на стол и наклонил голову ко мне. — Насколько я понимаю, речь идет о эльфийском борделе? Там, где ты последний раз была на задании Каина. — Да, мой милый брат, только тогда я не знала, что он «экзотичный актер из Тэта», как говорила Гемера, хотя можно было бы догадаться. Мужчина засмеялся и налил себе тоже чай, невинно улыбнувшись. — Я не совсем актер, это скорее случайность, учитывая, что я изначально хотел именно ставить спектакли, но владелец театра попросил меня принять участие в старом проекте, чтобы сделать рекламу за счет моей внешности. — Да, ты быстро стал популярен. Нервно потеребив карандаш, брат опустил взгляд, задумавшись о чем-то. Казалось, он был встревожен и смущен, отчего замкнулся в себе, замолчав. — Простите, я так и не знаю вашего имени. Позвольте представиться, Давид Остад. Давид чуть наклонился вперед, ко мне, протягивая руку для рукопожатия. — Серафина Блэквуд. Сделав ответный жест, я хотела было сжать ладонь мужчины, но тот ловко перехватил мою и прикоснулся губами к тыльной стороне. — Приятно с вами познакомиться. Ощущая, как от этого типа по спине пробежали неприятные мурашки, я поспешила убрать руку, невзначай, придвинувшись ближе к брату. — Что ж, вижу, работа кипит, так что не буду мешать вам, приятно было пообщаться. Быстро поцеловав Гани в висок, я ободряюще сжала его плечо и отдала свою чашку, поспешив выйти из библиотеки. Остаток дня я решила провести в мастерской, приводя ее в порядок и расставляя некоторые вещи для лаборатории. Браслеты, блокирующие магию, закончились, но в скором времени могут потребоваться снова, поэтому постаралась привести рабочее место в надлежащий вид. Погрузившись в работу, я не заметила, как наступила ночь, и отвлеклась, только когда руки и спина начали немилосердно ныть. Оглядевшись, заключила, что бардак еще может немного подождать, пока я отдохну, и вышла в гостиную под тихий бой часов. Стрелки показывали полночь, дом, погрузившийся в темноту, казался слишком тихим. Поднявшись к себе в спальню, я быстро приняла душ и, натянув пижаму, нырнула в постель, надеясь, что отпуск от странных снов Ньярла продлится еще на день. Мне так и не представилась возможность поговорить с Каином о древе, и до этого разговора я не ждала новых проблем. Мне показалось, что я едва успела закрыть глаза, прежде чем тихие шаги и шелест послышались у двери комнаты. Напрягшись, я тут же села в кровати и вгляделась в темноту, желая рассмотреть незваного гостя, почти бесшумно проникшего в спальню. — Кто здесь? Серые волосы блеснули в блеклом лунном свете и, сделав шаг вперед, Давид с невинной улыбкой придержал спадающие штаны, зажимая той же рукой рубашку и пальто. — Дико извиняюсь, но я вынужден просить о помощи. Растерянно взглянув на полуголого беллаторца, я встала с кровати и подошла ближе к трости у письменного стола. — Не понимаю, чем я могу здесь помочь… — Каин вернулся слишком рано, Гани рассчитывал, что он появится лишь поздним утром, поэтому позволил мне остаться, несмотря на запрет приводить в дом любовников. — Впервые слышу о таком запрете. — Полагаю, никто не рассчитывал, что ты сможешь себе кого-то найти. Поморщившись, я потерла шрам на лице, но вынуждена была согласиться. К тому же, всех моих ухажеров явно перепугал бы папочка. — Ганим сказал, у тебя есть балкон, и я через него смогу выйти, чтобы остаться незамеченным. Еще раз прошу прощения за такой поздний визит, просто не хотел доставлять твоему брату проблем. Расслабившись, я кивнула и хотела было пройти к балкону, но чужие шаги в коридоре заставили мое сердце похолодеть. Боже, если Каин увидит Давида в моей спальне в таком виде, я в жизни не докажу, что мне его подбросили. — В шкаф! Быстро! Подлетев к платяному шкафу в стене, я открыла дверцу и дождалась, пока мужчина нырнет внутрь, завесив его парой платьев. Затем пробежала к балконной двери и распахнула ее, сделав шаг вперед. В этот момент, постучавшись, но не дожидаясь ответа, Каин вошел в мою спальню, несколько удивленно заметив меня у дальней стены. — Серафина? Что-то случилось? — А? Нет, все в порядке. Я проснулась от шума во дворе, думала, может вор пробрался или какой-то зверь, но, наверное, я услышала твой приезд. Некромант устало потер веки и подошел ближе. Бессонные ночи сказались на нем не лучшим образом, обозначив синяки под глазами и еще сильнее прочертив складку губ. — Я пришел пешком. — Значит все-таки зверь? — Не знаю, но я слышал незнакомый голос, у тебя точно все в порядке? — Да, вполне. Пожав плечами, я прикрыла дверь балкона и накинула на плечи теплый халат. — Ты надолго домой? Мужчина поморщился и, тяжело вздохнув, пошел к выходу. — Нет, к сожалению, но если ты хочешь поговорить, то я найду время. — Хочу поговорить, о древе. — Тогда через полчаса на кухне, не усни только. Каин вышел из комнаты, а я, дождавшись, пока его шаги стихнут, вернулась к шкафу, открыв его. — Так, балкон открыт, выметайся отсюда. Давид выглянул из проема, сдвинув вешалки, но вместо того, чтобы выйти, дернул меня за руку к себе, впившись в губы поцелуем. — Нам некуда торопиться. В ужасе вздрогнув, я отвесила ему звонкую пощечину и постаралась посильнее оттолкнуть мужчину. К горлу подкатила тошнота, зубы скрипнули от злости, но я быстро выбралась из шкафа, подхватив трость у стола. — Только посмей еще раз ко мне прикоснуться. — Боги, я только хотел поблагодарить тебя, Серафина, ты такая нервная. Неужели ты меня испугалась? Беллаторец сделал шаг в комнату и, невинно улыбнувшись, поднял руки. — Я бы не сделал тебе больно, у меня довольно большой опыт, и я умею доставить удовольствие, можешь спросить у Гани. Или… ты, может, еще не была с мужчиной? Отец, наверно, неплохо присматривает за тобой. — Вон отсюда… — Хорошо-хорошо, я больше не трону тебя, даю слово. Опусти, пожалуйста, трость, я чувствую в ней некрос, это может быть опасно. — Только для тебя, Давид. Сдвинув рукоять, я достала клинок, чувствуя, как он нетерпеливо пульсирует в моей руке. Беллаторец, вмиг став серьезным, быстро натянул на себя рубашку и поспешил выйти на улицу, поглядывая на блестящее в лунном свете лезвие. — Приятной ночи. Пройдя к перилам, он огляделся и, зацепившись за них, осторожно спрыгнул вниз, позволив мне закрыть дверь и наконец-то убрать оружие. Сердце зашлось в отчаянном ритме, я искренне поблагодарила Ньярла за его учение и дар, что он мне вручил. Ненависть, словно внутренний стержень, дала мне силы не паниковать, а достойно ответить на действия Давида. Софи, тебе стоит умыться и привести себя в порядок. Я знаю… да, сейчас. Отложив трость, я глубоко вздохнула и прошла в ванную, сполоснув лицо холодной водой. В зеркальном отражении мне почудилось, что глаза стали ярче, но это наваждение быстро исчезло. — Стоит заранее заварить чай, Каин явно еще более уставший, чем я. Вытерев лицо, я поспешила выйти из комнаты и спуститься вниз, на кухню. Там, включив небольшое бра на стене, я покопалась в ящиках Аван и засыпала в чайник черный чай с чабрецом. На плиту, прогреваемую с помощью магии, поставила кипятиться воду и невольно засмотрелась на рисунок заклинания. Небольшой металлический блин, расчерченный аккуратной схемой с ограничениями мощности и распределением тепла, чуть краснел от направляемой мной энергии, но под ним располагалась стандартная печь для дров, чтобы обычные люди тоже могли готовить. Мысли лениво сменяли друг друга, пока грелась вода, а сознание неожиданно посетил вопрос. Будет ли нагреваться браслет, блокирующий магию, если ее будет слишком много? — Скоро такие посиделки станут традицией. Встрепенувшись, я повернулась к входу и увидела на пороге Каина. Мужчина, одетый также в теплый халат, откинул мокрые волосы с лица и подошел ко мне, осторожно сняв с конфорки горячий чайник. — Очень странной традицией. Взяв из шкафа пару чашек, я поставила их на стол и заняла свое место. Некромант, залив воду в заварник, подошел с ним и тоже занял свое место. — О чем ты хотела поговорить? — О древе. Оно снилось мне тогда в кошмарах, но я не поняла, что это такое. Видела только корни, мертвые тела в них и странного ребенка, думала, это влияние этих жутких историй на ночь. Ведь об этих вязах и плодах говорилось в книге? Открыв том, я пролистала нужную страницу и показала несколько строк Каину. Тот, почти не глядя, кивнул и тяжело вздохнул, отвернувшись к окну. — Вовремя тебе снятся эти сны. — Я это не контролирую, я уже говорила, к тому же не могу отделить их от обычных. Откуда мне знать, что это не мой бред, а отголоски крови Ньярла? Наставник вновь кивнул, принимая мое объяснение, и посмотрел на меня. — Допустим, но это все, что ты хотела уточнить? — Нет, прежде всего я хотела спросить, как и когда мы уничтожим это новое древо. Губы Каина расплылись в улыбке, он налил себе чай и пожал плечами. — Никак, это не наше дело. Несколько ошарашенно я проследила за тем, как он отпивает напиток и, не услышав никаких объяснений, нахмурилась. — В смысле, никак? Эльфы проводят кровавые ритуалы, создают неведомых монстров и отправляют их к нам, как это не наше дело? — А вот так. Кровавые ритуалы на своей территории эльфы могут проводить сколько угодно, ту тварь вместе со всем борделем мы отправили обратно, и фактически, ребенок тоже считается эльфом, но с некоторыми проблемами, — некромант, увидев мое негодование, оставил чашку. — Пойми, Ньярл мог позволить себе прийти к эльфам и убить кого угодно, он был одиночкой, и его ничего не связывало с остальными странами, но ты сейчас Блэквуд, ты часть Сомны, и ты не можешь просто прийти в чужую страну и заявить, что они все делают неправильно. Кроме того, Шепчущий лес — это родина Избранной, и она всячески поддерживает их даже являясь королевой Целестии, от которой мы между прочим еще зависим. Ты ничего сейчас не можешь сделать, поэтому советую оставить эту проблему, как минимум, пока не попадешь к светлым, но и там, боюсь, кроме самой королевы, никто не скажет тебе, зачем она дала свою кровь для обряда. Опустив плечи, я сжала в руках чашку и с сожалением признала, что наставник прав. Ньярлу было куда проще решить эту проблему, он как изгнанник мог делать все, что захочет, и навряд ли после этого его кто-то искал из других стран и желал наказать, хотя сами эльфы наверняка запомнили обидчика. — И что, теперь просто сидеть и смотреть, как загибается целая страна? — Конечно нет, завтра… уже сегодня я закончу работать над этим делом, и мы продолжим тренировки. Никто не даст тебе сидеть и смотреть, Софи, придется работать и готовиться к худшему, потому что даже если ты сможешь попасть в Соларию, твоих навыков и подготовки не хватит, чтобы осуществить план. Отпив чай, я, сверля стол взглядом, послушно покивала, чувствуя стыд за собственную наивность. Каин вновь был прав, и теперь, смотря на ситуацию со стороны, мне еще сильнее захотелось увидеть эту странную Избранную, что на кой-то черт, будучи самой светлой из магичек, решила нанести рану этому миру, помогая устроить ритуал, и не глядя развязала войну. Неужели она правда не понимала, что делает, как и говорил Ньярл? Ну нельзя же быть такой слепой и наивной. — Тебе пора спать, мне тем более. Аван завтра уезжает, не забудь ее проводить, я же вернусь ближе к ночи. — Хорошо. Спокойной ночи. Допив чай в пару глотков, я встала из-за стола и, вежливо кивнув, отправилась к себе, обдумывая предстоящие планы. На душе было неспокойно, нерешенная проблема осталась неприятным напоминанием моей слабости, но я постаралась взять себя в руки, сконцентрировавшись на том, что еще нужно мне сделать в ближайшее время.