***
Следующим качеством Чонгука, которому предстояла проверка, была вежливость. Конечно, подлизой он не был, но старался вести себя по-джентльменски. По крайней мере, так он думал, пока Тэхён не начал читать ему лекцию о настоящем этикете по дороге. Чонгук никак не ожидал, что из всех мест, именно обитель секса будет наиболее строго следить за соблюдением приличий. (— Чонгук-а, я серьёзно. Не флиртуй с теми, на ком надет ошейник.) Снаружи клуб выглядел, как и любой другой, на деле он был менее тусклым и оживлённым. Он был двухэтажным, все окна были завешены тёмными шторами. Несмотря на это в ящиках на окнах были посажены белые цветы, из-за которых красный свет над входом казался не таким пугающим. Мартинсы Чонгука делали его шаги громкими, но ещё громче они отдавались в его ушах, когда он с Тэхёном шёл вниз по дождливой улице, а, может, это просто кровь пульсировала в его жилах. Чонгук не был девственником, он потерял девственность с девчонкой в Пусане вскоре после окончания средней школы. Он даже связывал одного из парней, с которыми спал в прошлом году, поэтому у него не должно было быть причин так нервничать. Хотя, похоже, его тело было с этим не согласно. Его руки были липкими и тряслись, а сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Конечно, Тэхён, вечный эмпат, схватил его за руку и успокаивающе потёр костяшки большим пальцем. — Мы не обязаны этого делать! Такие места очень давят, я не мог решиться прийти сюда целый год. Если хочешь, мы можем пойти домой и поиграть в видеоигры. Несмотря на сказанное, Чонгук знал, что он будет разочарован, если они сейчас повернут назад. У Тэхёна никогда не было места, где он мог бы быть открытым, ничего такого, что они вдвоём могли бы разделить. Чонгук ни за что бы не смог отобрать это у него. В некотором роде он был польщён. Он знал, что это было особенное место для его друга и тот, вероятно, не смог бы поделиться им с кем-то ещё. — Нет, я в порядке. Просто нервничаю. Будь рядом, пожалуйста? В ответ Тэхён только улыбнулся своей немалоизвестной квадратной улыбкой и прижался поцелуем к его шелковистым чёрным волосам. Входная дверь, ведущая в некое фойе, была тяжёлой. За билетной кассой сидела симпатичная женщина с длинными, как когти, ногтями. На верхней части её тела был лишь латексный топ с прорезями под груди, чёрные пэстисы с кисточками прикрывали соски. Когда её кошачьи глаза остановились на Тэхёне, на её губах заиграла ужасающая улыбка, что было одновременно сексуально и пугающе. Доброжелательно и предупреждающе. — С возвращением, красавчик, — практически промурлыкала она, положив один из своих ногтей на накрашенную красную губу. — Здравствуй, Госпожа, — пробормотал Тэхён, его щёки и уши мгновенно покраснели от смущения. Чонгук едва ли мог скрыть удивление, и женщина сразу это уловила. — Кто этот прелестный маленький кролик, что ты мне привёл? — с озорством спросила она. — Невежливо с твоей стороны нас не познакомить. — Разумеется! Я прошу прощения, — ответил Тэхён, и в его голосе, возможно, звучало больше сожаления, чем Чонгук когда-либо слышал за полтора года их дружбы. — Это мой друг Чонгук. Он здесь просто чтобы проверить обстановку. Чонгук, это Госпожа Китти. — Это твоё настоящее имя? — только и смог сказать Чонгук, не сводя глаз со лба женщины. Тэхён упоминал, что некоторые доминанты находят грубым зрительный контакт с кем-то, кто не является домом, и грудь тоже была не слишком безопасным местом. Но лоб? Лоб был прекрасным вариантом. Чонгук, наверное, вспотел. — Ты очаровательный, — сказала она, видимо, сжалившись. — Некоторые доминанты или даже сабмиссивы используют различные псевдонимы. Это помогает им настроиться и раскрепоститься. Так что… Китти не моё паспортное имя, если ты это хочешь знать. Но здесь это моё настоящее имя как домины. Появившиеся в фойе люди заставили её прочистить горло и протянуть руку, Тэхён сразу же дал ей свой ID, хотя они явно были знакомы, и Чонгук последовал его примеру. Она вернула назад карточки и пододвинула листок и ручку к Чонгуку. — Это твоё соглашение. Подписывая его, ты соглашаешься соблюдать все правила, а в клетках внизу нужно указать, собираешься ли ты пить. Алкоголь строго запрещён во всех игровых зонах, и любой, кто может быть под его воздействием, должен будет пройти алкотестер, если решит участвовать в сцене. По тому, как она оттарабанила свою речь стало очевидно, что ей приходилось объяснять это уже миллионы раз. Зная, что скорее всего не переживёт эту ночь трезвым, Чонгук отметил квадратик напротив «да», пробежался по правилам и, поставив подпись, передал лист обратно. Тэхён тут же отдал женщине деньги, схватил Чонгука за руку и потянул его к двери в помещение. Госпожа Китти засмеялась, её длинные ногти сверкали, когда она махала вслед. — Веселись, крольчонок! Здание было довольно огромным: одна большая комната с различными дверьми, тянувшимися вдоль стены. В каком-то смысле это напоминало тюрьму. Кроме того, то тут то там ходили люди с рациями. Они были одеты в красные поло и ясно выделялись среди посетителей. Посетителей, которые определённо не ограничивались ношением чёрного. Пусть таковых было меньшинство, за тридцать секунд Чонгук увидел ещё несколько пар пэстисов, кожаные ремни на голой коже и достаточно латекса, чтобы открыть компанию по производству презервативов. — Как эти люди пришли сюда в таком виде? — За той дверью есть раздевалка, где можно надеть снаряжение. Для остальных действует общий дресс-код: чёрное и сексуальное. Клуб находится на окраине города, но мы всё равно должны быть осторожны. Чонгук смог лишь кивнуть, взгляд его упал на женщину, пристёгнутую к большому металлическому кресту, её грудь была красной от многократных ударов, которые мужчина ей наносил. Клуб выглядел не совсем так, как предполагал Чонгук. Он был хорошо освещён, на тумбах у различных диванов стояли лампы, что выглядело бы совершенно по-обычному, если бы не всевозможные секс игрушки вокруг. На противоположных концах комнаты располагалось две сцены, большая была пуста, но на стульях и диванчиках подле неё, разговаривая, сидели люди. На маленькой же был мужчина, привязанный к станку, из его задницы торчал длинный хвост, и он испускал вой каждый раз, как шлепок ложился на его кожу. «Жёстко», — подумал Чонгук. Тэхён сжал его руку и потащил его в установленную на платформе зону. С большим облегчением Чонгук осознал, что это бар. Сам по себе бар тоже был заполнен людьми, казалось, все высокие столы были заняты. Чонгук смутно припоминал слова Тэхёна о «ночи новичков», и это заставило его задуматься, сколько людей пытается успокоить нервы алкоголем, как и он. — Намджун-хён! — весело сказал Тэхён, перегнувшись через барную стойку между двумя стульями. Бармен обернулся с того места, где поставил напиток перед гостем, и широко улыбнулся, глубокие ямочки показались на его щеках. Он вытер руки маленьким полотенцем и перебросил его через плечо, выходя из-за стойки. Его каштановые волосы были убраны от лица, одет он был в простую чёрную рубашку и джинсы. — Как же ты застрял здесь за барной стойкой? — Хосок участвует в сцене, — пожал плечами мужчина. Он обернулся к Чонгуку, осматривая его с ног до головы, и в конце концов протянул руку. — Ты же Чонгук! Я много слышал о тебе. Чонгук, слегка склонив голову, обхватил ладонь мужчины обеими руками. — Очень приятно познакомиться, Намджун-ши. Тэхён, похоже, заглушил смешок рукой, Чонгук, подняв глаза, увидел, как новый знакомый толкнул того плечом. — Что ты ему наплёл про меня! — предупреждающе произнёс он и повернулся к младшему. — Ничего! — попытался оправдаться Тэхён, перед тем как обратился к Чонгуку. — Ты можешь звать его Намджун-хён или хён. Ему нравится придерживаться общепринятых обращений, если только ты не попал в неприятности. Тогда он заставляет называть его Папочкой. Шокированного взгляда на лице Чонгука было достаточно, чтобы Тэхён расхохотался, а Намджун нахмурился. — Пожалуйста, не слушай его. Позволь мне сделать тебе напиток, ты ведь не играешь, так? Наблюдая, как Намджун возвращается за стойку, Чонгук покачал головой, затем Тэхён отвёл его к высокому столу, за которым располагалось ещё двое мужчин. Один был довольно худощавым, с его плеч свисала чёрная футболка. У него было мрачное выражение лица, пил он, кажется, воду. Рядом с ним, активно жестикулируя и едва не выливая тёмную жидкость из стакана, что-то говорил широкоплечий мужчина. — Юнги-хён! Сокджин-хён! — воскликнул Тэхён, более широкий мужчина похлопал его по спине, прежде чем, приподняв бровь, посмотрел на Чонгука. Оба мужчины окинули его взглядом, оценивая так, что это на мгновение напомнило ему Госпожу Китти. Словно бы он что-то среднее между человеком, за которого выходит их ребёнок, и игрушкой, которую они подумывают взять. В нём зарождалась паранойя, возможно, ему здесь не место. Он не думал, что захочет вписаться, но ошибался. Всё же ради этого выхода его гардероб был безжалостно выпотрошен. С неуверенностью было покончено, когда мужчина, хлопавший Тэхёна по спине, прошёл мимо него и заключил Чонгука в объятия. — Так приятно наконец познакомиться с тобой, Чонгук! Как вовремя мне привели ещё одного голубка! Внимание было для Чонгука так неожиданно, что он не нашёл что ответить, его спасло только то, что другой мужчина за руку оттащил своего друга от него. — Не пугай его! — выругался он, и лёгкая улыбка появилась на его устрашающем лице. Он повернулся к Чонгуку, коротко склонив голову в знак уважения. — Хён просто невероятно рад новичкам. Мы многое о тебе слышали. — Похоже, все слышали, — пробормотал Чонгук себе под нос и наконец занял место за столом, его ноги болтались в воздухе. Официантка, одетая в кожу, поставила перед ними два фруктовых на вид напитка, Намджун, стоя за барной стойкой, снял невидимую шляпу и вернулся к обслуживанию клиентов. — Конечно, я должен был похвастаться своим лучшим другом, — сказал Тэхён, и Чонгук натянуто улыбнулся в ответ. Чонгуку было немного обидно, что сам он ничего не слышал об этой стороне жизни друга до прошлого месяца. Разумеется, часть его понимает почему, он уверен, тяжело найти человека, которому с энтузиазмом можно рассказать, как тебя хлещут по заднице ради веселья. Но он думал, что они гораздо ближе. Даже когда Тэхён рассказал обо всём, он не вдавался в подробности. Время от времени он лишь упоминал, как ноют его раны, или пересказывал шутки Сокджина о наручниках. Но он по-прежнему оставлял Чонгука за пределами своего мира, пока не ушёл от одиночества настолько далеко, чтобы наконец его впустить. — Планируешь участвовать в сцене? — обратился Тэхён к Юнги, всё ещё сжимающего стакан воды. — Обдумываю варианты. Сомневаюсь, но со всеми этими новичками здесь желательно, чтобы кто-то присматривал за ними и был готов вмешаться. Чонгук не совсем понимал, как именно такой маленький человек как Юнги может «вмешаться». Пусть он был в хорошей форме, но оставался довольно миниатюрным. Некоторые парни тут выглядели так, словно едят стероиды на завтрак. — Юнги-хён — профессиональный доминант, в нашем сообществе его очень уважают. Тэхён смотрел на Юнги с таким очевиднейшим обожанием, что если бы не его вопиющая гетеросексуальность, то Чонгук бы подумал, будто он влюблён. Хотя Тэхён всегда был таким, помешанным на объекте своего интереса. Он был из тех, кто, невероятно увлёкшись чем-то, овладевает этим в совершенстве за неделю, а потом больше никогда к этому не прикасается, отдавшись новой страсти. Однако почему-то Чонгуку было ясно, что это не тот случай. Тэхён ходил в «Персону» уже несколько месяцев и всё больше влюблялся в это место и людей оттуда. — Что значит профессиональный? — спросил Чонгук, между его бровями проявилась складочка. — Люди платят мне, чтобы я их связал, — со скучающим видом ответил Юнги. — Я занимаюсь всеми видами игр, но бондаж — моя специальность. Я играю и вне назначенных сеансов, но это скорее исключение для меня. Не удержавшись, Чонгук бросил взгляд на руки мужчины, и что-то тёплое разлилось в его животе от их вида. Конденсат от стакана собрался на кончиках длинных ловких пальцев Юнги. Чонгук никогда не думал, что имеет фетиш на руки, но при упоминании бондажа трудно было не представить, как эти пальцы завязывают узлы на твоём теле. Если кто-то и заметил, как он откровенно пялится, то ничего не сказал. Чонгук прервал свою собственную тишину вопросом. — Сокджин-хён, ты тоже профессионал? Сокджин мгновенно переключил внимание с Тэхёна на него и покачал головой. Его красивые губы блестели от алкоголя, когда он сделал новый глоток и улыбнулся. — Нет, но раньше был! Я был профессиональным свитчем, до того как мы с Намджуном начали встречаться. Секс почти во всех его проявлениях запрещён на профессиональных сеансах, которые предполагают обмен деньгами, но мы оба считаем доминирование слишком интимным, чтобы делить его с кем-то за пределами наших моногамных отношений. Зато мы оба здесь наставники и проводим семинары! Было странно слышать людей, так просто говорящих о сексе, даже с ровесниками. Может быть, это потому что Чонгук не привык находиться в обществе. Такие разговоры могли бы быть вполне нормальными за пределами комфорта его спальни, по крайней мере так он говорил себе, чтобы не поддаваться волнению. Не в силах сказать ни слова, он просто кивнул и сделал несколько глотков своего напитка. Несмотря на яркий цвет, он не был слишком сладким. За что Чонгук был благодарен, он никогда не был большим фанатом сладкого, но не хотел показаться грубым. Кто знает, что здесь делают с теми, кому недостаёт манер. Его молчание осталось незамеченным, Сокджин и Тэхён говорили достаточно за всех. Юнги оставалось с любовью оглядываться вокруг, чтобы убедиться, что у всех всё идёт хорошо. Чонгук не мог не задаться вопросом, что привело всех этих людей сюда. Да, его привели под руку, но Тэхён нашёл это место самостоятельно. Чонгуку стало интересно, как много людей привело в BDSM клуб одиночество. Тэхён выглядел таким беззаботным здесь, будто у себя дома. Он всегда был дружелюбным, необщительным, но дружелюбным. Тем не менее они всегда были только вдвоём. Им был никто не нужен, и они не то чтобы стремились стать частью чего-то большего. Чонгук вовсе не обижался на Тэхёна, ему казалось это гораздо менее значимым, чем было на самом деле. В нём вновь возникало неприятное чувство, что, возможно, его бы не пригласили, не испытывай он сейчас трудный период. Это было не его место, оно принадлежало Тэхёну. Внезапно Чонгук почувствовал себя невероятно глупо из-за того, что увязался с Тэхёном, оделся так, словно был частью сообщества. Все знали, что его тут быть не должно. Ему даже не нравилась вся эта BDSM фигня, он просто дурачил себя. — Я пойду поищу туалет, — пробормотал Чонгук, ни к кому конкретно не обращаясь, Тэхён и Сокджин были слишком увлечены дискуссией о порке, а Юнги был занят наблюдением за связыванием женщины. В огромной комнате с несколькими дверями и коридорами было нетрудно ориентироваться, но Чонгука ужасно отвлекало то, что он видел вокруг. Его эмоции вскипали медленно, но сильно, как и всегда, прежде чем он окончательно ломался, и последнее, чего он хотел, так это расплакаться перед людьми, которые и глазом не вели, когда их пороли. Оглушённый громким криком девушки, он подпрыгнул. Отчего врезался в огромного пугающего мужчину с очень угрюмым выражением лица. — Смотри куда идёшь! — проворчал тот и вернулся к сцене, за которой наблюдал. Чонгук пробормотал тихие отчаянные извинения и ринулся к коридору с надписью «туалет» рядом с большой сценой. Слёзы застилали глаза, ком встал в горле, поскольку он не мог дать себе слабину, пока не окажется в уединении кабинки. Прямо перед дверью в туалет, он столкнулся с ещё одним мужчиной, и они оба упали на пол. — Чёрт, мне жаль, — выпалил Чонгук, садясь и наблюдая за тем, как руки с множеством колец отряхивают кожаные штаны от пыли. — Ничего страшного, я должен был смотреть куда иду, — весело прощебетал голос. Рука потянулась к нему, и Чонгук позволил поднять себя на ноги. Его глаза встретились с чужими карими, подведёнными чёрным линером, и он едва сдержал рвущийся наружу вздох. Мужчина был немного ниже Чонгука, светлые волосы ниспадали по обе стороны его лица. В кожаные штаны была заправлена белая рубашка, стянутая портупеей. Чонгук задался вопросом, почему он не соблюдает дресс-код, пусть его образ и сочился сексуальностью, едва ли его можно было назвать фетишистским. — Ты в порядке? — спросил мужчина с озадаченным выражением лица. Чонгук, не надеясь на свой голос, быстро закивал. Он убрал длинную прядь волос за ухо, мысленно проклиная себя за слёзы, покатившиеся по щекам. Ну конечно его спросили, в порядке ли он, должно быть, он выглядел как заплаканная катастрофа. — Я в порядке, — слегка дрожащим голосом вымолвил он. — Я просто искал туалет. Мужчина, очевидно, ему не поверил, но кивнул. Он указал на дверь в нескольких футах от них и заставил себя ярко улыбнулся, пряча красивые карие глаза. Больше не доверяя своему голосу, Чонгук кивнул и быстро зашагал в туалет. Только закрывшись в приватной кабинке, Чонгук позволил себе разрыдаться. Он не издал ни звука, ещё в подростковом возрасте он научился переживать срывы тихо. Тело сотрясалось, когда он плакал, прислонившись к стене, до тех пор пока слёз не осталось. Чонгук заставил себя дышать глубоко, пока икота не прекратилась, притворился, что спустил в унитазе воду, помыл руки и плеснул воды на лицо. Как только он вышел, то снова наткнулся на мужчину в белом. Тот оторвал взгляд от пола и оттолкнулся от бетонной стены. — Ты новенький, не так ли? — Это так очевидно, да? — невесело рассмеялся Чонгук. В ответ смеха он не получил. — Да, — честно ответил мужчина. — Но кроме того я здесь работаю и никогда не забываю лица. Даже если Чонгук был здесь лишним, ему не хотелось, чтобы его выгнали. Блондин выглядел предельно серьёзным, и Чонгук задумался, не нарушил ли какое-нибудь негласное правило. — Я здесь с Тэхёном. Мы сидели в баре с его друзьями Юнги и Сокджином. В глазах мужчины сверкнула искра понимания, прежде чем нечто тёмное промелькнуло на его лице. — Они не предложили проводить тебя? Даже когда ты явно расстроен? — Если честно, не думаю, что они заметили, что я ухожу, не говоря уже о моём настроении. Они все веселились, а у меня талант оставаться незамеченным, — попытался оправдаться он. Блондин окинул Чонгука взглядом, как и все сегодня вечером, и покачал головой. — Почему-то я в этом сомневаюсь. Как бы то ни было, я разберусь с этим позже. Пойдём со мной. Он не стал дожидаться ответа, просто развернулся на каблуках и вышел из коридора, цепляя большими пальцами шлёвки штанов. — Куда мы идём? Я знаю как вернуться в бар. — Мы направляемся не в бар, — было единственным, что Чонгук получил в ответ, до того как мужчина остановился у деревянной двери. Достав из кармана ключ, он открыл её и отступил в сторону, вытягивая руку. — Это мой офис, проходи. Несмотря на успокаивающую ауру мужчины, Чонгук засомневался. Он даже не знал о нём ничего, кроме того, что он работает здесь. — Не обижайся, но идея войти с кем-то в запираемую комнату в месте, где можно в открытую бить людей, мне не очень-то нравится, кто ты? — неловко спросил он, в ответ ему улыбнулись. Порывшись в заднем кармане, блондин протянул Чонгуку чёткую серую карточку с симпатичными золотыми надписями. — Меня зовут Чимин, я профессиональный доминант, наставник и ДМ здесь. Любой, кто был здесь более одного раза, знает меня, так что, если тебе что-то понадобится, не стесняйся спрашивать. Я могу отдать тебе свой ключ, если это поможет тебе чувствовать себя комфортнее, — предложил он, протягивая ключ. Чонгук взял его трясущейся рукой, засунул в карман и, шмыгнув носом, прошёл в офис. Комната была очень чистой и выглядела как и любой корпоративный офис среднего уровня, за исключением разных паддлов и эротических картин на стенах. Опустившись на белый диван, Чонгук нервно положил руки на колени. Чимин ничего не сказал, с того момента как вошёл, вместо этого решив наполнить два пластиковых стаканчика из фонтанчика. Он поставил один на кофейный столик прямо перед Чонгуком, сделав шаг назад, прислонился к стене и стал наблюдать за гостем. — Ты можешь это пить, — сказал он, озадаченный тем, что Чонгук не пошевелился, чтобы взять стаканчик. — Я принёс его тебе. — О, извини, — смущённо ответил тот, прежде чем дрожащими руками поднёс стаканчик к губам. Чимин продолжил смотреть на него, пока он пил, заставляя извиваться под пристальным вниманием. Чонгук привык, что его не замечали и о нём не беспокоились. Социальное окружение в целом заставляло его чувствовать себя неуютно и делало несчастным, ему никогда не приходилось испытывать на себе чьё-то безраздельное внимание. Особенно, когда он занимался чем-то столь обыденным, как питьё воды. — Эм, почему я здесь? — Я просто хотел дать тебе время собраться. Что-то случилось там снаружи? Неужели Чонгук выглядел так жалко, что незнакомец посчитал необходимым дать ему воды и место для отдыха, прежде чем вернуться? Должно быть, Чимин подумал, что с ним случилось что-то ужасное, гораздо хуже, чем переживания из-за собственного позёрства. — Ничего не случилось, меня просто как обычно накрыло. Я в порядке, я могу вернуться к Тэхёну. Уверен, у тебя есть более важные дела, чем играть няньку. Взгляд, которым наградил его Чимин, было тяжело описать. Словно он был оскорблён словами Чонгука о том, что он может пойти заняться другими вещами. Как будто в замедленной съёмке, он поставил стаканчик на кофейный столик и, отодвинув тот ногой, присел перед парнем. — Сейчас ты мой главный приоритет, — заявил он, шокировав Чонгука ещё больше. Когда стало очевидно, что ответа не последует, он наконец продолжил: — Я давно закончил сцену, ночи новичков своего рода созданы для того, чтобы мы, вышестоящие, ходили и знакомились с людьми. Ты вовсе мне не мешаешь. Все, кого я вижу в этом здании, находятся под моей ответственностью. Особенно когда их сопровождает тот, кто был моим сабом. Чонгук тут же захотел спросил, что значит «сопровождает саб», но был прерван, так как Чимин встал и протянул ему руку. Решив не задавать вопросов, Чонгук дал поднять себя на ноги и последовал за ним из офиса обратно в бар. Чимин повернулся и забрал у него ключи и стаканчик, почему-то заставив его почувствовать себя малышом, который игрался с мамиными ключами от машины, чтобы отвлечься. Чимин выбросил стаканчик, поднимаясь на платформу, через его плечо Чонгук заметил широко распахнутые глаза Тэхёна. — Чонгуки вернулся! Куда ты ушёл? Я пытался писать тебе! — воскликнул он, явно куда более пьяный, чем раньше, если судить по румянцу на щеках и трём пустым бокалам на столе. Юнги оторвал взгляд от телефона и вскинул бровь, увидев Чимина и Чонгука рядом друг с другом. Он толкнул Сокджина локтём, тот вздрогнул, отводя глаза от Намджуна. Его собственные щёки также покраснели, а это означало, что Юнги единственный был абсолютно трезв. Чонгук открыл рот, чтобы ответить, но его опередил стальной голос Чимина. — Он пытался найти туалет, и мы столкнулись. Рад тебя видеть, кстати. Тэхёну по крайней мере хватило порядочности слегка вжаться в стул. — Привет, хён, ты злишься? — Скорее разочарован. — Тэхён издал тихий жалостливый звук, но Чимин на этом не остановился: — Ты знаешь правила, если ты приводишь новичка, ты должен приглядывать за ним. — Он не знал, что я ушёл… — добавил Чонгук, мучаясь поглощающим его чувством вины. — Мне следовало быть внимательнее, — прервал его Тэхён. Выражение его лица было подавленным, он шаркал чёрными ботинками по барному стулу. — И мне определённо стоило позвонить тебе и выяснить где ты, я знаю, что я здесь в безопасности, и я даже не задумывался, что с тобой будет иначе. Это было эгоистично с моей стороны, и мне жаль. Чонгук ни разу не слышал, чтобы Тэхён был таким серьёзным. Даже в ответственные моменты он всегда пытался поднять всем настроение или разрядить обстановку, но сейчас он стоял с опущенной головой. Он определённо чувствовал себя плохо, и Чонгук, не в силах сдержать себя, обнял его, и тот ответил взаимностью. — Всё нормально, хён, я не злюсь. Я знаю, что и я здесь в безопасности. — Последнее, быть может, было не совсем правдой, но это стоило того, чтобы увидеть, как лицо Тэхёна вновь озарилось, он крепче сжал Чонгука в объятиях. — Мы должны были лучше следить за ним, — виновато добавил Сокджин, Чимин в ответ лишь кивнул. — Да, должны были. Поговорим об этом позже. — Спасибо, что позаботился о Чонгуке, — добавил Тэхён с нежностью, огромной рукой поглаживая Чонгука по голове, пока тот таял под прикосновением. Чимин, похоже, заметил это и теперь взглядом сверлил пальцы Тэхёна и ластящегося к другу Чонгука. Плечи у того были слегка сгорблены, чтобы он смог поместиться в чужие объятия, и его вовсе не смущала рука, приземлившаяся на его тонкую талию. Во взгляде Чимина было заметно любопытство, как и у всех людей, наблюдавших за взаимодействием Чонгука с Тэхёном. Не многие знали Чонгука, но если знали, то за его робость в проявлении привязанности, физической или любой другой. Его поведение рядом с Тэхёном совершенно не состыковалось с его застенчивым характером, к тому же, другие люди часто чересчур его распаляли. Чужие руки казались слишком грубыми, голоса — слишком громкими, а парфюмы — слишком сильными. Но с Тэхёном было безопасно. — Конечно. Хотя мне бы хотелось, чтобы ты получше присматривал за своими друзьями, щеночек, — поддразнил Чимин, глаза его заискрили весельем. Это слово, Чонгук его помнил. Оно было выгравировано на ошейнике, спрятанном под кроватью Тэхёна, мелькало в его сообщениях, звучало в телефонных разговорах из другой комнаты, которые Чонгук действительно не хотел бы слышать. От щёк до самой груди Тэхёна тянулся яркий румянец, очевидно, он был крайне смущён, Чонгук соединил точки и тут же, едва сдерживая вздох, подскочил. — Ты был доминантом Тэхёна? Но он же гетеро! — воскликнул он, Чимин удивлённо поднял бровь, а Тэхён потянул его за рукав, явно пытаясь заставить успокоиться. — Едва ли это имеет значение, — протянул Юнги, выглядя так же равнодушно, как и всегда. — Мы не занимались сексом. Даже не целовались. Это был просто один сеанс, который я назначил, после того как впервые посетил клуб, — убедил его Тэхён, пусть даже, насколько Чонгук знал, он делал с парнями и нечто большее, чем поцелуи. — Я знаю, что у вас не может быть полноценного секса, но, типа, неужели не должно быть хоть какого-то сексуального контакта? Да, проституция была вне закона, но разве секс не был частью BDSM? Для Чонгука это не имело смысла, для чего кому-либо терпеть пытки часами, если они даже не могут потрахаться. — Он имеет место. Иногда мои сабы достигают оргазма. Иногда они входят в сабспейс. Но подавляющее, подавляющее большинство моих сцен не являются сексуальными ни в каком смысле, виде или форме. Даже если они раздеты, — сказал Чимин. Объясняя это, он казался совершенно расслабленным, пальцы его подцепили ремни портупеи, когда он облокотился на перила возле стола. — Если? — в замешательстве нахмурился Чонгук. Намджун принёс ещё один поднос с напитками, Сокджин и Тэхён с радостью принялись за свои. Чонгук потянулся за коктейлем, но Чимин оказался быстрее и перехватил его первым. Его мягкие губы поцеловали край стакана, когда он, не сводя глаз с Чонгука, сделал глоток. — О, детка, я могу заставить тебя плакать, прежде чем ты хоть что-то снимешь. Детка. Тон Чимина был приторно-сладким, но Чонгук не сомневался, что его слова были правдой. Комната вдруг показалась парню теплее, его блестящие карие глаза метнулись к полу и уставились на громоздкие ботинки. — Чонгуки, — чуть не заскулил Тэхён. — Я устал. Мы можем пойти домой и посмотреть «Поньо»? Чимин пристально смотрел на Чонгука, когда он, дважды проверив, нет ли вещей друга на поверхности стола и стула, кивнул. Тэхён и так часто терял свои вещи, но когда он был пьян, то превращался в абсолютного монстра. Кланяясь и прощаясь со своими новыми знакомыми, Чонгук не переставал чувствовать на себе неотрывный взгляд Чимина. Склонив голову, он тихо пробормотал прощание. — Спасибо за помощь, Чимин-ши. В отличие от Сокджина и Намджуна тот не настаивал на ином обращении. — Чонгук-ши. Тэхён, не стоявший на ногах, но, как и всегда, жизнерадостный, кинулся на двух мужчин и, только получив несколько похлопываний и поцелуев в макушку, удовлетворённый, отстранился. — Он очень тактильный, когда пьян, — смущённо попытался объяснить Чонгук, Чимин только улыбнулся в ответ. — Я знаю. — Правильно, он же его друг. Друг, который ласково звал его щеночком и, по-видимому, совершенно платоническим, гетеросексуальным образом доминировал над ним. — Давайте я провожу вас. — О, в этом нет необходимости! — Чонгук чувствовал, что воспламенится, если проведёт ещё хоть немного времени с этим мужчиной и его пристальным вниманием. Все его протесты были бесполезны: ответа он не получил, Чимин только пошёл к выходу, а Тэхён последовал за ним. Чонгук проглотил саркастичное замечание и двинулся за ними наружу, Тэхён направился к машине Чонгука. Чимин, не знавший дороги, держался позади и вместо этого затих. — Так почему же ты захотел прийти сегодня вечером? — Тэхён заставил меня, — выпалил Чонгук, мгновенно жалея, когда весёлое выражение на лице Чимина погасло. — Всё не так. Я хотел пойти, но это была его идея. Я вроде как не выхожу из нашей квартиры, никогда, — пробормотал он, сгорая со стыда. — Мне кажется, он чувствовал себя плохо. — Думаю, твоё присутствие тоже помогает ему. Чонгук скептически поднял бровь, но его встретил только толчок в плечо. — Не смотри так на меня! — засмеялся Чимин. — Это тяжело, когда в твоей обычной жизни нет человека, с которым можно поговорить о таких вещах. Он явно считает тебя открытым и достаточно добрым человеком, чтобы привести в место, которое ценит, и уважает это. От этих слов в груди Чонгука возникло тёплое чувство, он наблюдал, как подвыпившая фигура Тэхёна шла по мокрому асфальту и свет отражался от его кожаной куртки. — Я всегда буду его поддерживать. Я всегда о нём заботился, — прошептал он нежно, грустная улыбка тронула его губы. — Хотя я начинаю думать, что больше ему не нужен. — А почему это плохо? — Это не плохо! Я рад за него. Просто хочу сказать, что я, наверное, бесполезен, если не могу позаботиться о нём или как-то помочь. Тогда у него не остаётся особых причин хотеть, чтобы я был рядом. Сказанным вслух это казалось гораздо более самоуничижительным, чем у него в голове. Даже для Чонгука это звучало жалко, его щёки пылали от стыда за то, что Чимин, должно быть, думает о нём. Это было непохоже на него: показывать эту часть себя близким, не говоря уже о незнакомцах. Он не признавался в этом даже Тэхёну. — Чонгук, я… — Наконец-то! — подчёркнуто громко вскрикнул Тэхён, не обращая внимание на продолжавшийся за спиной разговор, когда подошёл к машине. Он потянул за ручку пассажирского сиденья, Чонгук достал из кармана ключи, нажимая на кнопку разблокировки. На лице Чимина застыло печальное нечитаемое выражение, когда он оставил предыдущую тему, вместо этого обойдя машину, чтобы пристегнуть Тэхёна. Сердце Чонгука подпрыгнуло от представшего перед ним зрелища, и в горле встал ком. — Осторожно за рулём, Чонгук-ши, — сказал Чимин безэмоционально, даже несмотря на небольшую улыбку. Он помахал и, не дождавшись ответа, повернул назад. Под конец Чонгук не мог отделаться от разочарования, ругая себя, он сел на водительское место. Почему он сказал всё это? Почему должен был заплакать и опозориться до этого? Почему не мог держать при себе свои замашки грустного мальчика хоть один вечер? Конечно, нужно было растерять все социальные навыки, которые у него были, и разрушить любую возможность дружбы. Чимин, вероятно, смеялся над ним с кем-то, в то время как Чонгук дрожащей рукой вставлял ключ в замок зажигания. Тэхён повернулся к Чонгуку, глаза его были закрыты, он практически засыпал. Он вяло поднял руку и обхватил запястье Чонгука, прижав большой палец к бешено бьющемуся пульсу. — Думаю, ты ему очень понравился, Чонгуки.Глава 1
10 апреля 2021 г. в 18:58
Примечания:
Я долго не хотела браться за этот фик из-за его пугающего размера и всяких труднопереводимых терминов, но вот мы и здесь. Сейчас не самое удачное время в моей жизни для такой объемной работы, так что ещё неизвестно, с какой скоростью всё это будет выходить, честно, буду стараться.
Предупреждение: в главе описан небольшой эмоциональный срыв.
Не то чтобы Чонгук не хотел познакомиться с друзьями Тэхёна, вовсе нет. Просто он реально не хотел.
— Я просто не понимаю, как ты находишь всех этих гомосексуалов, с которыми тусуешься, разве меня тебе недостаточно? — простонал он, его розовые носки зашуршали по ковру, когда он отправился глянуть, как Тэхён раскидывает разного вида чёрную одежду по кровати.
— Ты бисексуал! Даже не совсем гей! Кроме того, чтобы по-настоящему быть частью сообщества, думаю, мне нужно иметь хотя бы одного друга с каждой части спектра, — закатывая глаза, объяснил Тэхён.
— Приятно слышать, что я для тебя лишь часть статистики. — На самом деле Чонгук не был против пойти, он знал, что ему, вероятно, стоит иногда высовываться из дома. Было лишь вопросом времени, когда Тэхён вломится в его комнату, требуя, чтобы он оторвался от компьютера.
Поскольку Чонгук был студентом факультета компьютерных наук и невероятным интровертом, он едва ли проводил свободное время где-то, кроме сервера дискорда. Обычно, так как они с Тэхёном были соседями, это не представляло проблему. Тот и сам не отличался общительностью и в основном проводил время, практикуясь в игре на скрипке и рисовании портретов в одиночестве, лишь иногда изображая девушек, которые оказывались в его постели. Тэхён и Чонгук могли неделями общаться лишь друг с другом, нередко один в полной тишине забирался к другому в постель, а время от времени они перекидывались мемами с разных концов дивана.
Но всё изменилось, когда Тэхён начал ходить в «Персону».
Чонгук никогда в своей жизни не слышал об этом клубе, пока Тэхён не рассказал ему. Он не рекламировался, среди студентов не слышны были разговоры о нём. Поначалу Чонгук не понимал почему, но ему казалось странным, что его сосед проводил практически каждые выходные в клубе на другом конце города. Особенно учитывая, что домой он возвращался абсолютно трезвым, но Тэхён был его единственным другом, и Чонгук не собирался отпускать его в незнакомый ночной клуб.
Но после того, как он заметил тревожные синяки и царапины по всей спине Тэхёна, он внезапно понял, почему не слышал о клубе и не получал приглашение сходить в него. Это был BDSM клуб.
Чонгук считал себя довольно открытым человеком, он начал сидеть на тамблере в двенадцать. Он прочитал достаточно пошлого фанфикшена в подростковые годы, когда зарождалась его бисексуальность, чтобы знать, что такое BDSM, и если это было то, чем занимался Тэхён, то так тому и быть. Чонгук вполне мог бы стать вспомогательным второстепенным героем «Пятьдесят Оттенков Тэ-тэ».
Но знакомиться с его специфичными друзьями из «Персоны»? Не совсем то, как он представлял свой пятничный вечер, даже если это было менее жалко, чем сидеть в своей комнате и просматривать фан-арты с Роковой вдовой.
— Знаешь, ты сказал, что по дресс-коду нужно носить чёрное. Весь мой гардероб состоит из чёрного, знаешь, — начал жаловаться Чонгук, свалившись на кровать.
— Чёрное и сексуальное. Насколько я знаю, брюки карго и футболка на пять размеров больше не очень-то сексуальны.
С этим было тяжело поспорить, Чонгук был настолько без ума от комфорта, что носил бы джоггеры каждый день, если бы мог. Вместо того, чтобы выделяться, ему всегда больше нравилось оставаться в комфорте и уединении.
Чёрные джинсы врезались в его грудь, отчего он застонал в притворном отчаянии. Единственным, что он получил в ответ, была чёрная шёлковая рубашка, прилетевшая ему в лицо.