Огонёк

В Фуушу Юна спускается уже затемно — вечернее солнце только-только успело догореть и скрыться за горизонтом. Освещать же глухую тропинку приходится старым, еле работающим фонарëм. Внимательно смотря себе под ноги, она лишь хочет надеяться, что прозванный в узких кругах «быстрый спуск» не окажется для неё по-настоящему быстрым: свернуть себе шею в потёмках желания было мало. Однако, идти по опасной, но действительно короткой дороге ей навязали обстоятельства — тайный уход из дома был требователен до сроков. Ну как, тайный... Почти. О нём не знали лишь двое. Вместе с ничего не подозревающей Дадан был и Эйс — накануне того опрометчиво забыли посвятить в общий план. Верить приходилось лишь в то, что по возвращению домой, ему все правильно объяснят, и тот поможет остальным оставить её уход максимально незамеченным... Нет, Юна не совершает ничего криминального. Просто у Дадан завтра намечается юбилей, за подарком на который решили отправить именно её. Впрочем, Юна не против. Поздние прогулки по лесу уже давно не представляли особой опасности, спасибо ежедневным тренировкам в прошлом. Благодаря им, она сейчас без труда может обезопасить и себя, и Эйса с Сабо, хотя вскоре, через каких-то пару-тройку лет, ребятам явно эта помощь не понадобится. За почти пять лет мальчики успели подрасти. Как и она сама. У Юны успела появиться работа. Ещё в четырнадцать она задумалась о собственном заработке — сидеть на шее у Дадан к своим тридцати ментальным годам банально не позволила совесть. Поэтому Юна начала шить. К счастью, со вкусом у неё никогда не было проблем, а на первых порах с практикой ей любезно помогала Макино. Таким образом, к своему второму совершеннолетию Юна успела прославиться неплохой швеёй в Фууше и немного в пределах столицы Гоа. Даже Гарп узнал о её хобби прежде чем встретил её лично. В тот день он в который раз явился без предупреждения, напугал до икоты Эйса, Сабо, сидевшего у них в гостях, сам в охапку сгрëб Юну, а Дадан за две минуты довёл до крика. Юна вспоминает, как тот умудрился заставить удрать втихомолку двух мальчишек в лес, потому что брат сразу правильно расценил подозрительный взгляд, брошенный на Сабо Гарпом. Когда ребята свинтили, дозорный задумчиво потëр бороду, предвкушающе улыбнулся и спросил: «Друг Эйса»? Ответа на этот вопрос он не ждал, и так всё понял. Бандиты тогда смотрели вслед детям молча, с сочувствием, а Юна, только-только отошедшая от медвежьих, вице-адмиральских объятий, наконец вспомнила о чëм она так хотела с ним поговорить. «Деда, не хочешь прогуляться со мной?» — взяла она в оборот Гарпа, как только тот поднялся из-за стола. Дозорный согласился. Он даже забыл о плане устроить внештатную тренировку двоим мальчишкам. «И хорошо» — думала Юна, давая тем существенную фору. А после, как только они вдвоём достаточно отошли от дома, взрослая тётя в теле подростка устроила моральную выволочку пятидесятилетнему старику. Гарп по итогу проникся. Сильно. Особенно, когда осознание, что и как именно он решил рассказать малолетнему ребёнку, неожиданно свалилось на него с подачи серьёзной и хмурой внучки. Море ей свидетель, но говорить пятилетнему ребёнку, что ради его рождения были убиты сотни, если не тысяча младенцев, а отец, по слухам, по меньшей мере являлся монстром, было нельзя. Донести до Эйса правду можно было по-другому, менее радикально и дико, так, чтобы он не ненавидел Роджера всю оставшуюся жизнь и себя заодно. Гарп кивал и смурнел, узнавая последствия того разговора, а Юна продолжала говорить. «...не удивляйся потом, что он станет пиратом», — с укором произнесла Юна в конце, встала и отряхнула юбку. А через несколько минут уже шла домой в компании старого дозорного, который необычно долго для себя молчал. Впрочем, думали они тогда об одном и том же. Юна выдыхает с неприкрытым облегчением, когда наконец-то замечает впереди конец спуска. От него до Фууши было рукой подать — десять минут ходьбы и она уже будет стоять на пороге хорошо знакомого ей бара, встретится с Макино и может быть даже пропустит с ней небольшой бокальчик вина. Они с ней давно не виделись.

***

Она не сразу понимает, что в Партис Баре делает орава незнакомых ей мужиков. То, что те пираты, доходит уже после того, как на неё нагло оборачивается несколько из них. Юна скользит взглядом по залу и внутренне напрягается — за барной стойкой нет Макино, а перед глазами не мельтешит чернявой макушкой Луффи. Численный перевес же огромный, около тридцати мужиков на неё одну. Плохо. О пистолете, лежащем в глубоком кармане юбки, Юна не успевает даже подумать. — Вы что-то хотели, мисс? — ту громко и басовито окликает какой-то подвыпивший пират, и её замечает всё больше народа. Спустя секунду Юна собирается внятно тому ответить, выхватить пистолет и тотчас навести прицел. Но по итогу молчит. Потому что вовремя замечает подругу, спускавшуюся со второго этажа с чистым полотенцем в руках: испуганной той совсем не выглядит, лишь слегка удивлённой. Можно выдохнуть. — Юна? Я думала ты придёшь завтра. Юна же криво улыбается, всё ещё находясь под напряжением ситуации, и только неопределённо качает головой. Что было бы, достань она пистолет? Об этом думать не хотелось. Но очевидно, что пираты не оставили бы потом это просто так. И собираясь быстро пройти через весь зал к Макино, Юна растерянно, впопыхах встречается глазами с красноволосым, сидящим за барной стойкой пиратом, чей цвет волос подозрительно уже был ей знаком. По спине пробегают предательские мурашки. Юна проклинает и собственную недальновидность, и память, потому что в Партис баре прямо сейчас бухала команда будущего йонко. Который как некстати смотрит на неё странным пронизывающим взглядом, сверху вниз, всё время возвращаясь к её голове и задерживаясь на волосах. Таких совпадений просто не бывает, не в мире про мальчика в соломенной шляпе. Это Юна понимает прекрасно, вот только радости от этого никакой не испытывает. Подходя к Макино, та стойко игнорирует взгляды пирата, думая лишь о том, что лучше бы отказалась от сегодняшней авантюры. Теперь, благодаря желанию выпить чуть-чуть вина в компании подруги, на неё свалилась проблема в виде будущего йонко, который ещё хрен пойми кем является ей на самом деле. Просто замечательно. А ведь Макино уже замечает неладное и подозрительно осматривает их обоих. Тем временем Юна чувствует, как упрямо ей прожигают затылок. Море, неужели они действительно так похожи?

***

— Откуда ты? Как только Макино уходит за подарочным коньяком для Дадан, Шанкс не терпит ни секунды. — Ты ведь не отсюда, — даже не вопрос — утверждение и факт, который Юна всё равно не решится подтвердить даже под дулом пистолета. Пусть против Шанкса она ничего не имеет, но родниться с ним не хочет. Ей и так в этой жизни хватит всемирно известных названных родственников, из которых одного в будущем даже придётся вытащить с эшафота. — Я же прав? Юна молча сносит чужие вопросы, еле видно хмурится и смотрит исключительно в свой стакан с апельсиновым соком, потому что пить что-то крепче она пока точно сейчас не рискнёт. Врать пирату с волей может быть чревато последствиями, поэтому Юна исхитряется как может и отвечает правду: — Сколько я себя помню, я жила на Рассвете. К чему такие вопросы от человека, что даже не представился? — она дерзит открыто, прощупывая почву. Но сейчас Шанкс для неё незнакомый человек, о котором Юна не должна была даже слышать, не то что бы знать его будущее. Перед ней пока не йонко, об этом приходиться самой же себе упоминать. Шанкс кивает, коротко смеётся и, сделав глоток из своей деревянной кружки, произносит, вытягивая вперёд мозолистую ладонь: — Акагами но Шанкс, пират и капитан своей команды. Буду рад познакомиться с..? Молчание Юны едва не выходит за рамки вежливости — своё имя она произносит тихо, но чётко, внимательно следя за реакцией отныне нового знакомого. А глупую мысль о том, что секундами ранее она пожимала руку, которую съест вскоре морской король, прогоняет с особой настойчивостью. Шанкс же, услышав имя, никак не реагирует, в глазах не проносится узнавание, он даже не хмурится, пытаясь вспомнить. Его поведение сбивает с толку. Может, насчет него она ошиблась? Мало ли в мире людей похожих друг на друга. Да и если бы ей не пришлось привыкать к своей новой внешности, то она вряд ли сразу заметила сходство. Да, некоторые черты с ним схожи, как тонкие губы с формой глаз, но это же не показатель. — Не любишь пиво? — неожиданно Шанкс кивает на её кружку. — Или совсем не пьёшь? — он сидит вполоборота, смотрит на первый взгляд бесхитростными глазами и будто бы чего-то ждёт. Юна зябко пожимает плечами. — Пью. Но сегодня не в настроении, — делает демонстративный глоток. Неужели споить её хочет? Хотя это было бы в его духе. — Жаль. — Шанкс улыбается кончиками губ, ставит пустую кружку на стол и кладёт на тот один локоть. — Здесь хорошее пиво и ром, но в Вест Блю саке всё же будет лучше. Юна тянется к своему шраму, когда спрашивает: — Вы были в западном море? — Я там родился, это моя родина, — тот отвечает со смешком, — Знаю его вдоль и поперёк. Могу заверить, что крайне живописное место, пусть и не такое тихое как Ист Блю... Странно, Юна почему-то думала, что он с севера, прямо как Ло. Постойте. Они... с одного моря? Гарп же привез её из Вест Блю. Юна помнила, как он забрал её с портовой подворотни, корабль с носом собаки, нормальное знакомство с будущим, пусть и названным, дедушкой. Она была тогда напугана, разбита и в панике, поэтому и не сразу разобралась со скудными воспоминаниями девочки, чьë тело была вынуждена занять. Однако, когда первый ступор кончился, и, убедившись в реальности происходящего, Юна начала собирать информацию. Так и выяснилось, что она из Вест Блю, с небольшого острова, что был недалеко от входа на Гранд Лайн. Никакое это не совпадение. Слишком много фактов указывают на обратное. Осознавая это, Юна едва сдерживается, чтобы не застонать. От дальнейших же расспросов её буквально спасает вовремя пришедшая Макино. — Прости, что так долго, Юна. Вот твой коньяк.