На всю жизнь в памяти след, а над нами голубое небо (Книги про Гарри Поттера)

Ответ был получен на следующее же утро. Когда пришел «Ежедневный пророк» Гермионы, она развернула его, посмотрела на первую полосу и ойкнула так, что обернулись все, сидевшие неподалеку. — Ну что ж, видимо сейчас будут очередные плохие новости, — тяжело вздохнула Алиса, как-то странно посмотрев на книгу. — Что? — спросили в один голос Рон и Гарри. Вместо ответа она положила газету перед ними и показала на десять черно-белых фотографий, занявших всю первую полосу; на девяти — лица волшебников, на десятой — ведьма. Одни безмолвно скалились, другие нагло барабанили пальцами по рамкам своих фотографий. Под каждой значилось имя и преступление, за которое этот человек был посажен в Азкабан. — Пожиратели сбежали из Азкабана, — глухо констатировала Лили. — Понятно чему он так радовался, — хмыкнул Родольфус, поглядывая на нахмурившуюся жену. — Сейчас узнаем кто еще составляет вам компанию, — сказала Нарцисса. «Антонин Долохов, — гласила подпись под фотографией волшебника с длинной, бледной, искривленной физиономией, насмешливо смотревшего на Гарри. — Осужден за зверское убийство Гидеона и Фабиана Пруэттов».       Доркас глубоко вздохнула, сжав руку Гидеона. Сами братья мрачно переглянулись между собой, чему-то кивнув. — Долохов, — протянул Фрэнк, посмотрев на Пруэттов. — Вы же примерно на оном уровне. — Мы ситуации не знаем, мало ли что могло нас дезориентировать, — пожал плечами Фабиан, стараясь держаться спокойно. Сейчас они с Гидеон благодарили ситуацию за то, что тут не было их родителей. Особенно мамы. «Август Руквуд, — значилось под изображением рябого мужчины с жирными волосами, который стоял со скучающим видом, прислонясь к краю фотографии. — Осужден за передачу секретных сведений Министерства магии Тому-Кого-Нельзя-Называть». — Можно ли считать это за подтверждение наших теорий? — поинтересовался Джеймс. — Теорий да, но доказательство то нет, — покачала головой Андромеда. — Мы можем дать показания, — протянула Белла. Такой судьбы, которая была описана в книге, себе она совсем не хотела и сейчас собиралась сделать все, чтобы остаться на свободе и спокойно воспитывать своего малыша. Но внимание Гарри было приковано к ведьме. Она бросилась ему в глаза, как только перед ними положили газету. Длинные нечесаные волосы — в прошлый раз, когда он ее видел, они были густые и блестящие. Она смотрела на него из-под тяжелых век, на тонких губах играла надменная улыбка. Как и Сириус, она сохранила остатки былой красоты, хотя время или Азкабан сильно над ней поработали. «Беллатриса Лестрейндж, осуждена за пытки, нанесшие непоправимый вред здоровью Фрэнка и Алисы Долгопупс». — И я снова появилась в истории, — вздохнула Лестрейндж, мысленно надеясь, что она не будет мелькать слишком часто и ничего масштабного не натворит Гермиона толкнула Гарри локтем и показала на заголовок над фотографиями, которого Гарри, вперившись в Беллатрису, не успел прочесть. МАССОВЫЙ ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА МИНИСТЕРСТВО ОПАСАЕТСЯ, ЧТО «ДУША ЗАГОВОРА» СТАРЫХ ПОЖИРАТЕЛЕЙ СМЕРТИ — БЛЭК — Даже если я сильно соскучился по старшей сестричке, — ехидно протянул Блэк, посмотрев на Беллатрису, — я бы помог только ей, а не всей этой банде. — Ты бы даже помогать не стал, — усмехнулась Меда. Вчера поздно вечером Министерство магии сообщило, что из Азкабана совершен массовый побег. В ходе беседы с репортерами у себя в кабинете министр магии Корнелиус Фадж подтвердил, что несколько часов назад из камер строгого содержания совершили побег десять заключенных, о чем, ввиду особой опасности беглецов, он уже проинформировал премьер-министра маглов. — К великому сожалению, повторилась ситуация, с которой мы столкнулись два с половиной года назад, когда из тюрьмы бежал убийца Блэк, — заявил вчера вечером Фадж. — И между этими происшествиями нельзя не усмотреть взаимосвязи. Побег подобного масштаба предполагает помощь извне, и следует помнить, что Блэк, первым в истории вырвавшийся из Азкабана, идеально подходит для роли такого помощника. Мы считаем весьма вероятным, что бежавшие преступники, в числе которых кузина Блэка Беллатриса Лестрейндж, группировались вокруг своего вожака Блэка. Тем не менее мы прилагаем все силы к задержанию преступников и просим волшебное сообщество проявлять бдительность и осторожность. Ни в коем случае нельзя приближаться к этим лицам. — Все знают, что мы с тобой убить друг друга готовы, — закатила глаза бывшая Блэк. — Сомневаюсь, что Азкабан нас настолько сблизил. — У будущего логики нет, — напомнила Нарцисса. — Повесить на Сириуса этот побег проще, чем поверить в возращение безумца, — сказал Карлус, посмотрев на хмыкнувшего гриффиндорца. — Вот тебе и разгадка, Гарри, — сказал потрясенный Рон. — Вот почему он вчера так радовался. — Поверить не могу, — сказал Гарри. — Фадж винит в побеге Сириуса. — А что ему остается? — с горечью спросила Гермиона. — Сказать: «Извините, господа, Дамблдор предупреждал меня, что это может случиться — стража Азкабана переметнулась к лорду Волан-де-Морту (перестань ойкать, Рон) …а теперь на свободе и самые опасные его союзники»? Понимаете, он полгода твердил, что ты и Дамблдор — лжецы. — Я одна вижу тут паралель с нашим временем? — спросила Марлин. — Если бы у нас взрослые вовремя подумали к чему все идет и прекратили, войны бы не было. Если бы у них Министерство отреагировало на предупреждения, можно было бы всего этого постараться избежать и продумать защиту. — Когда у нас было что-то просто? — спросила Доркас, но ответа не последовало. Все итак прекрасно понимали, что никогда. Она перевернула страницу и стала читать дальше, а Гарри окинул взглядом Большой зал. Он не мог понять, почему не испуганы и не обсуждают эту ужасную новость все остальные, но на самом деле очень немногие получали газету ежедневно, как Гермиона. Болтают о домашних заданиях, о квиддиче и неизвестно еще о какой ерунде, когда за этими стенами к воинству Волан-де-Морта присоединились еще десять Пожирателей смерти. Он посмотрел на преподавательский стол. Тут картина была совсем другая. Дамблдор был поглощен разговором с Макгонагалл, у обоих озабоченные лица. Профессор Стебль, подперев «Пророк» бутылкой кетчупа, читала первую полосу с такой сосредоточенностью, что не замечала, как с ее ложки, застывшей в воздухе, капает на колени яичный желток. А на дальнем конце стола профессор Амбридж поедала овсянку. Раз в кои веки ее выпученные жабьи глаза не обшаривали зал в поисках нарушителей дисциплины. Насупясь, она метала в рот ложку за ложкой и время от времени злобно поглядывала на занятых беседой Дамблдора и Макгонагалл. — Рано или поздно им придется поверить словам Дамблдора, — покачала головой рыжеволосая ведьма. — Вопрос лишь в том, как много времени пройдет и сколько еще будет жертв, — согласился Тед, обнимая свою супругу. Старшее поколение пока предпочитало молчать, приглядываясь между собой и лишь изредка шепотом обмениваясь какими-то своими мыслями. — Кошмар, — сказала Гермиона, продолжавшая читать газету. — Что еще? — встрепенулся Гарри. Нервы у него были напряжены. — Это ужасно. — Гермиона сложила газету на десятой странице и пододвинула к Гарри и Рону. ТРАГИЧЕСКАЯ КОНЧИНА МИНИСТЕРСКОГО РАБОТНИКА Больница святого Мунго пообещала вчера вечером провести детальное расследование обстоятельств гибели сорокадевятилетнего Бродерика Боуда, сотрудника Министерства магии, задушенного в своей постели «комнатным» растением. Вызванные на место происшествия целители не смогли вернуть его к жизни. Мистер Боуд пострадал от несчастного случая на рабочем месте за несколько недель до смерти. Целительница Мириам Страут, дежурившая по палате во время этого происшествия, отстранена от работы с сохранением содержания и была недоступна для журналистов, однако представитель больницы заявил: — Больница глубоко сожалеет о смерти мистера Боуда, уже поправлявшегося перед этим трагическим происшествием. У нас установлены строгие правила касательно украшения палат, но, по предварительным данным, целительница Страут, перегруженная работой в связи с Рождеством, не обратила внимания на опасный характер растения на тумбочке мистера Боуда. Поскольку речь и подвижность у мистера Боуда уже восстанавливались, целительница Страут доверила ему уход за растением, упустив из виду, что это не невинная цветокрылка, а отросток дьявольских силков. При первом же прикосновении к нему растение моментально задушило выздоравливавшего мистера Боуда. Больница пока не может объяснить, каким образом растение оказалось в палате, и просит всех волшебников и волшебниц, располагающих какой-либо информацией, сообщить об этом. — Кто додумался принести такое растение в палату? — возмущенно спросил Тонкс. — Действительно, смерть ужасна и странная одновременно, — согласилась с супругом Дромеда. — Боуд… — сказал Рон. — Что-то знакомое… — Мы его видели, — прошептала Гермиона. — В больнице, помнишь? Кровать напротив Локонса — он лежал и смотрел в потолок. И видели, как принесли дьявольские силки. Она — целительница — сказала, что это рождественский подарок. Гарри еще раз посмотрел на статью. Ужас сжимал ему горло. — Как это мы не узнали дьявольские силки? Мы ведь видели их раньше… могли помешать… — Ох Гарри, нельзя спасти всех, — тяжело вздохнула Дорея. — Кто же думал, что дьявольские силки появятся в больнице под видом комнатного растения? — сказал Рон. — Это не мы виноваты, а тот тип, что их прислал. Тоже мне, лопух — не видит, что покупает. — Да ну тебя, Рон, — дрожащим голосом сказала Гермиона. — Не верю я, что кто-то сажал дьявольские силки в горшок и не знал, что они стараются удавить всякого, кто прикоснется. Это… это было убийство… притом хитроумное. Если растение прислано анонимно, как узнать, кто это сделал? — Никак, растение не обладают телесной памятью, — проговорил Орион. — Но это явно было убийством, вопрос зачем? — вопросительно приподнял бровь Лонгботтом. Но Гарри думал не о дьявольских силках. Он вспоминал, как они спускались в лифте на девятый уровень Министерства в день слушания и на уровне атриума в лифт вошел мужчина с землистым лицом. — Я знаю Боуда, — медленно сказал он. — Мы с твоим отцом встретили его в Министерстве. У Рона округлились глаза. — Я помню, отец говорил о нем дома! Он был невыразимец, он работал в Отделе тайн! — Видимо в будущем данные перестали зашифровывать, — недовольно проговорила Августа, снова что-то пометив в пергаменте. — Ну вот и результат, — развел руками ее сын. С минуту они глядели друг на друга, потом Гермиона притянула к себе газету, закрыла ее, свирепо посмотрела на первую страницу с портретами беглых Пожирателей смерти и вскочила. — Ты куда? — опешил Рон. — Отправить письмо. — Гермиона вскинула сумку на плечо. — Не знаю, получится ли… но надо попробовать… а кроме меня, некому. — Инициатива не всегда идет на пользу, — заметила Друэлла. — Ну тут смотря кому она письмо собралась отправить, — хмыкнула Меда. Известие о том, что Хагрид оставлен с испытательным сроком, разнеслось по всей школе, но, к возмущению Гарри, почти никто не расстроился, а некоторые — и в первую голову, конечно, Драко Малфой — просто обрадовались. Что же до диковинной смерти какого-то министерского служащего в больнице святого Мунго, то знали о ней и были огорчены, кажется, только они трое. Разговоры в коридорах были только об одном: о десяти сбежавших Пожирателях смерти — новость распространили те немногие, кто читал газеты. — Это намного интереснее, чем какой-то погибший министерский работник, — пожал плечами Гидеон. — Ну да, его смерть кажется просто нелепой, а вот Пожиратели совершенно другое дело, — согласилась Доркас. Поползли слухи, что кое-кто из беглых замечен в Хогсмиде, что они прячутся в Визжащей хижине и намерены прорваться в Хогвартс, как когда-то Сириус Блэк. Ребята, выросшие в семьях волшебников, с детства знали имена этих Пожирателей смерти — их произносили почти с таким же страхом, как имя самого Темного Лорда; преступления их, совершенные в годы волан-де­мортовского террора, стали легендой. А по коридорам Хогвартса ходили юные родственники их жертв, и теперь на них падали вовсе нежеланные отсветы их мрачной славы. — А родственникам сбежавших Пожирателей вообще из школы лучше уйти, — заметил Рабастан, посмотрев на Люциуса и Нарциссу. Сьюзен Боунс, чьи дядя, тетя и двоюродные братья пали от руки одного из злодеев, с горечью сказала на уроке травологии, что теперь она поняла, каково оказаться на месте Гарри. — Не знаю, как ты с этим живешь. Это ужас, — выпалила она, подсыпая слишком много драконьего навоза саженцам визгоперки, отчего они недовольно запищали и заерзали. — Мне жаль, что для того, чтобы они это поняли, им нужно было самим в это пережить, — с сожалением проговорила бывшая Эванс. — Так устроен мир, — пожала плечами Алиса, гадая как сейчас будет чувствовать себя ее сын. Да и Гарри снова стал предметом повышенного внимания и оживленных пересудов в коридорах, правда, в интонациях шептунов он уловил некоторую перемену. Теперь в них слышалось любопытство, а не враждебность, и несколько раз до него долетели обрывки разговоров, из которых явствовало, что ребят не устраивает версия «Пророка» насчет того, как и почему удалось Пожирателям смерти вырваться из крепости Азкабан. Недоумение и страх вынуждали этих усомнившихся обратиться к единственному объяснению, которое было им доступно — к тому, о чем твердили с прошлого года Гарри и Дамблдор. — Ну естественно, зачем еще нам сбегать из Азкабана, если Темный лорд мертв, — кивнул Родольфус. — Осужденным пожирателям без Темного лорда на свободе делать нечего, — согласился Северус. Изменилось не только настроение учеников. То и дело можно было встретить в коридорах двух-трех профессоров, шепотом ведущих напряженную беседу, — завидя приближающихся учеников, они немедленно ее обрывали. — Должно быть, больше не могут свободно разговаривать в учительской, — тихо сказала Гермиона, когда они втроем прошли мимо стоявших тесной группой перед кабинетом заклинаний Макгонагалл, Флитвика и Стебль. — Если там Амбридж. — Думаете, они узнали что-то новое? — спросил Рон, оглянувшись на трех профессоров. — Если и узнали, мы об этом не услышим, — сердито сказал Гарри. — После этого декрета — какой там у него номер?.. Дело в том, что после побега из Азкабана на доске объявлений появилось такое: ПРИКАЗ ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА ХОГВАРТСА Преподавателям запрещается сообщать ученикам информацию, не относящуюся непосредственно к предмету, для обучения которому они наняты. Основание: Декрет об образовании № 26. Подписано: Долорес Джейн Амбридж, генеральный инспектор. — Это не Декреты об образовании, а цирк какой-то, — заметила Меда. — Мы это кажется еще после первого декрета решилИ, — хмыкнул ее кузен. Этот последний декрет стал предметом многочисленных шуток Ли Джордан указал Амбридж, что в соответствии с новым правилом она не вправе выгонять Фреда и Джорджа из класса за то, что они играли сзади со взрыв-кусачкой. — Профессор, взрыв-кусачка не связана с защитой от Темных искусств. Эта информация не имеет отношения к вашему предмету.       Братья Пруэтт усмехнулись на поведение племянников. Этих твоих ждет веселое будущее, да и их семьям будет не скучно. Когда Гарри увидел Джордана в следующий раз, рука у того сильно кровоточила. Гарри порекомендовал настойку растопырника. Гарри думал, что после побега преступников из Азкабана Амбридж чуточку присмиреет, смутится оттого, что это безобразие случилось под самым носом у ее возлюбленного Фаджа. — Ооо, так они любовники, — усмехнулась Марлин, весело переглянувшись с Андромедой. Та рассмеялась, видимо поняв шутку подруги, качая головой. Гарри видел, что Амбридж постепенно лишает его всего, ради чего стоило жить в Хогвартсе: общения с Хагридом, писем Сириуса, «Молнии» и квиддича. Отыграться он мог только одним способом — удвоенным усердием на занятиях ОД. Он с радостью замечал, что известие о побеге десяти Пожирателей смерти прибавило рвения всем членам отряда, даже Захарии Смиту. Но ни на ком это не сказалось так сильно, как на Невилле. Известие о том, что палачи его родителей гуляют на свободе, вызвало в нем странную и даже пугающую перемену. Он ни разу не упомянул о своей встрече с Гарри, Роном и Гермионой в изоляторе больницы святого Мунго, и они, следуя его примеру, тоже помалкивали. Ни словом не обмолвился он и о побеге Беллатрисы Лестрейндж с сообщниками. Теперь он вообще почти не разговаривал на сборах ОД и неутомимо отрабатывал каждое заклятие и контрзаклятие, с которыми знакомил их Гарри, — закусив губу от усердия, не обращая внимания на осечки и ушибы. — Видимо он намерился отомстить ей за нас, — поджала губы Алиса. — И это не хорошо, — сказал Фрэнк. — Я врю в сына и его силы, но Беллатриса опытная сумасшедшая ведьма, без обид. — На правду не обижаются, — хмыкнула та самая ведьма Успехи он делал стремительные. Когда Гарри преподал им Щитовые чары — способ отражать несильные заклятия так, чтобы они отскакивали в самого нападающего, — быстрее Невилла ими овладела только Гермиона. Гарри много бы отдал за то, чтобы так же преуспеть в окклюменции, как Невилл на занятиях ОД. Уроки у Снегга, начавшиеся столь неудачно, в лучшую сторону не изменились. — Не удивительно, — хмыкнул Сириус, посмотрев на школьного недруга. — Ты ужасный учитель, Снейп. Наоборот, он чувствовал, что с каждым уроком слабеет. До того, как он начал учиться окклюменции, шрам дергало изредка, обычно по ночам или когда до него доходили вспышками настроения и мысли Волан-де-Морта. Теперь эти подергивания сделались почти постоянными, и часто им овладевали приступы раздражения или веселья, никак не связанные с тем, что происходило с ним на самом деле; всякий раз при этом шрам обжигало болью. — Эти уроки ему не помогают, а только делают его слабее, — вздохнул Карлус. — Куда смотрит Дамблдор? — проворчал Джеймс. — Чем черт возьми он думает? За всеми этими тревогами и делами — домашними заданиями, которых наваливали столько, что пятикурсники засиживались за полночь, тайными собраниями ОД и регулярными уроками у Снегга — январь пролетел незаметно. Гарри оглянуться не успел, как наступил февраль с сырыми оттепелями и перспективой второй за год вылазки в Хогсмид. С тех пор как Гарри условился с Чжоу о встрече в деревне, им редко удавалось поговорить. И вот предстояло провести весь Валентинов день в ее обществе. Утром четырнадцатого февраля Гарри оделся с особой тщательностью.       Джеймс и Сириус весело переглянулись между собой. Казалось они мысленно обменивались какими-то шутками, но в слух их не говорили. Злить собственных жен было себе дороже. Они с Роном пришли на завтрак как раз к прилету почтовых сов. Букли среди них не было — да он ее и не ждал, — зато Гермиона выдергивала какое-то письмо из клюва незнакомой бурой совы. — Очень вовремя. Если бы сегодня не пришло… — Она нетерпеливо разорвала конверт и вынула клочок пергамента. Глаза ее бегали взад и вперед по листку, и на лице постепенно проступало хмурое удовлетворение. Она подняла глаза на Гарри. — Слушай, это очень важно. Можешь со мной встретиться в «Трех метлах» около полудня? — У него свидание между прочим, — насмешливо протянул Блэк, ловя руку жены, которая намеривалась дать ему подзатыльник, и поднес ее ладонь к губам, второй рукой обнимая за талию. — Да не знаю, — нерешительно сказал он. — Чжоу, наверное, рассчитывала, что я весь день проведу с ней. Мы не договаривались, что будем делать. — Ну, раз так, и ее возьми. Но ты придешь? — Хорошо, ладно. А что такое? — Сейчас некогда объяснять. Надо срочно ответить. — И с письмом в одной руке и тостом в другой она выбежала из Большого зала. — Привет, — сказала Чжоу, как бы слегка запыхавшись. — Привет. Несколько секунд они смотрела друг на друга, потом Гарри сказал: — Ну что, пойдем? — Пойдем. Они встали в очередь к Филчу, который отмечал уходивших. Время от времени они переглядывались, обменивались беглыми улыбками, но не разговаривали. Когда наконец вышли на воздух, Гарри с облегчением вздохнул — гораздо легче было молчать на ходу, чем стоя в очереди, когда чувствуешь себя нелепо. — У Джеймса с Лили все было также неуклюже, — усмехнулся Сириуса, шепотом говоря это на ухо жены. — Тебе напомнить, как ты делал мне предложение, — также тихо хмыкнула Марлин, покрутив помолвочное колечко. День был свежий, ветреный. Когда проходили мимо стадиона, Гарри увидел летающих над трибунами Рона и Джинни, и ему стало больно оттого, что он не может быть с ними. — Очень скучаешь по игре? — спросила Чжоу. Он повернулся и увидел, что она внимательно смотрит на него. — Да. — Он вздохнул. — Очень. Гарри только удивлялся, до чего легко с ней разговаривать — не труднее, чем с Роном и Гермионой, и уже успокоился, повеселел, как вдруг их обогнала целая стайка слизеринских девочек, среди них — Пэнси Паркинсон. — Те, у кого никогда нет своей личной жизни, — фыркнула бывшая Маккиннон. — Особенно если речь шла о вас Сириусом, — усмехнулась Доркас. — Поттер и Чанг, — завопила Пэнси, и в ответ раздался издевательский смех остальных. — Фу, Чанг, я думала, ты разборчивее… Диггори хотя бы выглядел ничего себе! Они промчались дальше, преувеличенно громко болтая и вскрикивая, и все время оглядывались на Гарри и Чжоу, которые смущенно замолчали. Гарри не знал, что бы еще сказать о квиддиче, а Чжоу, слегка покраснев, смотрела под ноги. — Это верх бестактности, — вздернула носик Нарцисса. — Напоминать о погибшим человеке, зная, что это причинит боль. — Куда ты хочешь пойти? — спросил Гарри, когда они миновали ворота. По Верхней улице прогуливались ученики, заглядывали в витрины, кучками собирались на тротуарах. Чжоу пожала плечами. — Не знаю… Может, походим по магазинам? Они дошли до «Дэрвиша и Бэнгса». В витрине был вывешен большой плакат, и его разглядывали несколько местных жителей. Когда подошли Гарри и Чжоу, они отолвинулись в сторону, и Гарри снова увидел портреты десяти беглых Пожирателей смерти. На плакате «Приказом Министерства магии» назначалось вознаграждение в тысячу галеонов волшебнику или волшебнице, давшим сведения, ведущие к поимке любого из разыскиваемых преступников. — Странно, — тихим голосом сказала Чжоу, глядя на портреты Пожирателей смерти, — помнишь, когда сбежал Сириус Блэк, его по всему Хогсмиду искали дементоры? А теперь на волю вырвались десять Пожирателей смерти, и никаких дементоров в помине нет… — Значит я намного опаснее, — усмехнулся Блэк. — Прости, сестричка. — Ой, да на здоровье, — отмахнулась Беллатриса. Они заняли последний свободный столик возле запотевшего окна. В каком-нибудь шаге от них сидел с хорошенькой блондинкой Роджер Дэвис, капитан когтевранской команды по квиддичу. Они держались за руки. При виде их Гарри почувствовал себя неловко, тем более когда, оглядевшись кругом, увидел, что все кафе занято только парочками — и все держатся за руки. Может быть, и Чжоу ждет, чтобы он взял ее за руку? — Ох, ему же нужен совет, и никто не может его дать, — шепотом проговорила Лили. — Мы уже уничтожили один крестраж, уверен скоро узнаем как победить, и все у нас будет хорошо, — шепотом попытался успокоить супругу Джеймс. — Чем мне вас угостить, мои дорогие? — с трудом протиснувшись между их столиком и столиком Роджера Дэвиса, спросила миссис Паддифут, очень полная женщина с черными блестящими волосами, собранными в узел. — Два кофе, пожалуйста, — сказала Чжоу. Пока им готовили кофе, Роджер Дэвис и его девушка начали целоваться над сахарницей. Гарри предпочел бы, чтобы они обошлись без этого: получалось так, что Дэвис подает пример, и Чжоу, вероятно, ждет, когда Гарри ему последует. Он почувствовал, что в лицо ему бросилась кровь, и попробовал смотреть в окно, но сквозь запотевшее стекло улицу не было видно. Снова наступило молчание. Чмоканье за соседним столом очень беспокоило слух Гарри, и он лихорадочно придумывал, что бы еще сказать. — Слушай, хочешь сходить со мной в «Три метлы» к обеду? У меня там встреча с Гермионой Грейнджер. Чжоу подняла брови: — Встреча с Гермионой Грейнджер? Сегодня? — Нет, это точно не лучшая идея, — знающе протянул Сириус, усмехнувшись поступку крестника. — Ну да, ты то об этом знаешь лучше всех, — ехидно протянул Фабиан, посмотрев на друга. — Да. Она меня попросила, и я пообещал. Хочешь пойти со мной? Она сказала, можем прийти вместе. — А… ну что ж… очень мило с ее стороны. Но, судя по тону, ничего милого Чжоу в этом не находила. Реплика ее прозвучала холодно, и она вмиг посуровела. Еще несколько минут прошло в полном молчании. — Она просто обиделась, — пожала плечами Андромеда. — Впрочем как и любая другая на ее месте. Теперь она с вежливым интересом наблюдала за тем, как Роджер Дэвис целуется со своей подружкой. — Знаешь, он меня приглашал, — тихо сказала она. — Недели две назад. Роджер. Но я отказалась. — О, а теперь она хочет, чтобы он ревновал ее, — усмехнулась Марлин, переглянувшись с Лили. — Боюсь он не занет, что это значит, — тихо хмыкнул Джеймс. — Довольно интересно слушать о таких простых проблемах, когда на фоне война, — проговорила Медоуз. — Ничего не напоминает? — шепотом спросил у нее Гидеон. Гарри, схватившись за сахарницу, чтобы как-то оправдать, продвижение своей руки вперед, недоумевал, зачем она говорит ему об этом. Если жалеет, что сидит сейчас не за соседним столом и не ее целует Роджер, почему согласилась пойти с ним? Он ничего не сказал. Херувимчик бросил в них еще горсть конфетти, и часть их попала в чашку с остатками кофе, который Гарри как раз собирался допить. — В прошлом году я была здесь с Седриком, — сказала Чжоу. Смысл ее слов дошел до него не сразу, а, может быть, через секунду, но за это время он весь похолодел. Невероятно: она хочет говорить о Седрике, когда вокруг целуются парочки и над головами порхают херувимы. Чжоу снова заговорила, на этот раз громче. — Я давно хотела тебя спросить… Седрик… он вспоминал меня перед смертью? — Она скучает по Седрику и хочет зацепится за последнюю ниточку, — покачала головой Лили. Меньше всего на свете хотелось ему обсуждать эту тему, в особенности с Чжоу. — Нет… — тихо сказал он. — Там… тогда… он вообще не успел ничего сказать… А ты… в каникулы… ну… собираешься ходить на квиддич? Ты ведь болеешь за «Торнадос», да? Он сам слышал, как фальшиво звучит его бодрый голос. И с ужасом увидел, что глаза ее наполнились слезами, в точности как тогда, после собрания ОД накануне Рождества. — Знаешь, — с отчаянием сказал он, подавшись к ней, чтобы никто не услышал, — давай не будем сейчас говорить о Седрике… давай поговорим о чем-нибудь другом. Но это, очевидно, была неправильная просьба. — Я думала, — сказала она, и слезы пролились уже на стол, — ты по… поймешь! Мне надо говорить об этом! И тебе ведь… тебе тоже надо! Ты видел, как это произошло… ведь правда? — Ей действительно нужно поговорить об этом, но никак не с Гарри, — вздохнула миссис Поттер. — Целитель разума может помочь. Получался какой-то кошмар, все шло не так, как надо. Девушка Роджера Дэвиса даже отлепилась от него, чтобы оглянуться на плачущую Чжоу. — Ну… я говорил об этом, — шепотом ответил Гарри, — с Роном и Гермионой говорил, но… — Ты говоришь с Гермионой Грейнджер — ну как же! — Голос ее зазвучал пронзительно, и лицо блестело от слез. Еще несколько целующихся пар распались, чтобы поглядеть на них. — А со мной не хочешь говорить! М-м… может, лучше, если мы сейчас… сейчас расплатимся и ты пойдешь к Г-Гермионе Грейнджер, раз тебе так надо! — Она с одной стороны ревнует, а с другой. — протянула Доркас. — Она пытается забыть Седрика, но она не пережила эту боль, — сочувственно проговорила Андромеда. Через несколько минут он уже входил в дверь бара «Три метлы». Гермионы там быть не могло — слишком рано, но он надеялся встретить кого-нибудь из знакомых и скоротать с ним время. Откинув со лба мокрые волосы, он огляделся. В углу, одинокий и печальный, сидел Хагрид. — Хагрид очень редкий гость там, — заметил Лонгботтом. Гарри пробрался к нему между тесно стоящих столов, подтащил стул и сказал: — Хагрид, привет! Хагрид вздрогнул и посмотрел на него так, словно не сразу узнал. Гарри увидел на его лице две свежие раны и несколько новых кровоподтеков. Потом Хагрид неожиданно сказал: — Похожие мы с тобой, а, Гарри? — Это чем же интересно? — усмехнулся Снейп. — Ну… — Ну да… я уж говорил… оба, что ли, неприкаянные. — Хагрид задумчиво кивнул. — Оба сироты. Да… оба сироты. Он глотнул из кружки. — Большое дело, когда есть порядочная семья. Папа у меня был порядочный. А у тебя и папа, и мама порядочные. Были бы живы, и жизнь по-другому бы пошла, так ведь? — Да… наверное, — осторожно согласился Гарри. Непривычно было видеть Хагрида в таком настроении. — Ну, до свиданья, Гарри. Будь здоров. — Странный разговор, — протянул Регулус. — Больше похоже, что Хагрид, что-то скрывает, — заметила Алиса, оглянувшись на друзей. — Надеюсь хотя бы не дракона, — проворчала Лили. — Прошлого было вполне достаточно. — Гарри! Гарри, сюда! Из другого конца зала ему махала Гермиона. Он поднялся и стал пробираться к ней через запруженный народом бар. За несколько столов от нее он увидел, что она не одна, а в самой неожиданной компании собутыльниц, какую только можно себе представить: с ней сидели Полумна Лавгуд и одна из наименее симпатичных для Гермионы личностей на свете, бывшая сотрудница газеты «Ежедневный пророк» Рита Скитер. — Веселая компания, — усмехнулся Родольфус. — И весьма интересная, — кивнула Нарцисса. — Ты рано! — сказала Гермиона, отодвигаясь, чтобы освободить для него место. — Я думала, ты с Чжоу придешь не раньше, чем через час! — Чжоу? — сразу всполошилась Рита и хищным взглядом впилась в Гарри. — Девушка? Она схватила свою крокодиловую сумочку и запустила туда руку. — Пусть он был хоть с сотней девушек, вас это не касается, — ледяным тоном одернула ее Гермиона. — Так что можете сразу убрать. Рита уже вытаскивала из сумочки ядовито-зеленое перо. С таким видом, как будто ее заставили выпить ложку Смердящего сока, она защелкнула сумочку. — Что ты придумала? — спросил Гарри, усевшись за стол и глядя поочередно на Риту и Полумну. — Наша юная кудесница как раз собиралась мне объяснить перед твоим приходом, — сказала Рита, шумно отхлебнув из стакана. — Полагаю, мне позволено с ним разговаривать? — язвительно обратилась она к Гермионе. — Полагаю, позволено, — холодно ответила та. — Будет весело ей также управлять, — в предвкушение проговорила леди Блэк, наклонившись к Андромеде. — Главное аккуратно все это делать, одна ошибка и она потом своими статьями так отомстить может, — напомнила миссис Тонкс. Положение безработной не красило Риту. Волосы, прежде тщательно завитые, висели нечесаными прядями. Алый лак на длиннющих ногтях местами облупился, и нескольких фальшивых камешков на широких дужках очков не хватало. Она опять хлебнула из стакана и, почти не разжимая губ, спросила: — Она хорошенькая, Гарри? — Еще одно слово об интимной жизни Гарри, и сделка отменяется, — пригрозила Гермиона. — Какая сделка? — сказала Рита, утирая рот тыльной стороной ладони. — Ты еще не предложила сделки, моя благонравненькая, ты только просила меня прийти. Ничего, когда-нибудь… — Она судорожно вздохнула. — Со сделками стоит быть аккуратной, если раньше их не заключали, — заметила Вальбурга. — Ну да, когда-нибудь вы сочините новые гнусные истории про нас с Гарри. — В этом году печаталось немало гнусных историй о Гарри без моего участия. — Она искоса взглянула на него, держа стакан у рта, и свистящим шепотом спросила: — С каким чувством ты их читал? Ты чувствовал себя непонятым, оболганным, опозоренным? — Конечно, он сердит, — отчетливо и громко сказала Гермиона. — Он сказал министру магии правду, но министр такой идиот, что не поверил ему. — Так ты по-прежнему настаиваешь, что Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся? — Рита опустила стакан и устремила на Гарри испытующий взгляд, причем ее палец сам собой пополз к застежке крокодиловой сумочки. — С учетом сбежавших Пожирателей, это уже всем должно быть понятным, — фыркнул Люциус. — Поддерживаешь эти россказни Дамблдора о якобы возвращении Ты-Знаешь-Кого и о тебе, якобы единственном свидетеле. — Я был не единственным свидетелем, — с бешенством ответил Гарри. — Там была дюжина с лишним Пожирателей смерти. Хотите их имена? — Счастлива буду услышать. — Она снова стала рыться в сумочке и смотрела на Гарри с таким восторгом, словно ничего прекраснее не видела в жизни. — Крупным шрифтом заголовок «Поттер обвиняет». Подзаголовок: «Гарри Поттер называет притаившихся Пожирателей смерти». А ниже — твоя большая фотография и подпись: «Потрясенный подросток, переживший нападение Того-Кого-Нельзя-Называть, пятнадцатилетний Гарри Поттер вызвал вчера фурор, обвинив почитаемых членов волшебного сообщества в том, что они являются Пожирателями смерти». — После этой статьи все вновь будут против Гарри, — покачал головой Карлус. — Скиттер вечно так, — поморщилась Марлин. — Лишь бы что-нибудь где-нибудь приукрасить и выставить для себя в выгодном свете. Прытко Пишущее Перо было уже у нее в руке и на полпути ко рту, как вдруг восторженное выражение исчезло с ее лица. — Но наша маленькая кудесница, — Рита опустила перо и волком глянула на Гермиону, — конечно, не захочет, чтобы это напечатали? — Наоборот, — нежным голосом проговорила Гермиона, — именно этого ваша маленькая кудесница и хочет. — Она видимо сошла с ума, — удивленно проговорил Рабастан. Рита удивленно уставилась на нее. Гарри тоже. Полумна же рассеянно напевала вполголоса «Уизли — наш король» и помешивала свой напиток коктейльной луковицей на палочке. — Ты хочешь, чтобы я опубликовала его рассказ о Том-Кого-Нельзя-Называть? — тихо спросила Рита у Гермионы. — Да, — сказала Гермиона. — Подлинную историю. Все факты. В точности так, как сообщит их Гарри. Он расскажет вам все подробности, назовет имена неразоблаченных Пожирателей смерти, которых там видел, опишет, как выглядит теперь Волан-де-Морт… Возьмите же себя в руки, — презрительно сказала она, бросив через стол салфетку, потому что при имени Темного Лорда Рита чуть не свалилась со стула и пролила на себя полстакана огненного виски. Не сводя глаз с Гермионы, Рита промокнула салфеткой свой заношенный плащ и сказала прямо: — «Пророк» этого не напечатает. Ты, возможно, не заметила, но его россказням никто не верит. Все считают, что он свихнулся. Но если позволишь дать эту историю с такой точки зрения… — То этому точно никто не поверит, — хмыкнул Родольфус. — Ему в любом случае никто не поверит, — заметила Беллатриса, посмотрев на мужа. — Нам не нужна еще одна история о том, что Гарри спятил! — отрезала Гермиона. — Благодарю, с нас хватит! Я хочу, чтобы ему позволили сказать людям правду! — На такую историю не будет спроса, — сухо сообщила Рита. — Вы хотите сказать, «Пророк» не напечатает ее, потому что не позволит Фадж? — с досадой спросила Гермиона. Рита ответила долгим холодным взглядом. Потом наклонилась к ней через стол и заговорила деловито: — Да, Фадж оказывает нажим на газету, но не в этом суть. «Пророк» не напечатает статью, где Гарри представлен в хорошем свете. Никто не станет ее читать. Публика настроена иначе. Ее уже достаточно встревожил нынешний побег из Азкабана. Люди просто не хотят поверить, что Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся. — Слишком много вреда он принес, так что их можно понять, — кивнула Дорея. — Но это бред мама, — воскликнул Джеймс, посмотрев на родительницу. — Если бы они поверили, то проблем можно было избежать. Пожиратели сбежали из Азкабана, а значит проблемы будут. — Или же получится их избежать, — ответил Карлус, качая головой на эмоциональность сына. — Значит, «Ежедневный пророк» считает нужным говорить людям только то, что они желают услышать? — язвительно спросила Гермиона. Рита выпрямилась, подняв брови, и одним глотком осушила стакан. — «Пророк» считает нужным, чтобы его покупали, глупенькая. — Папа говорит, что это жуткая газета, — неожиданно вмешалась в беседу Полумна. Обсасывая коктейльную луковицу, она смотрела на Риту своими огромными, выпуклыми, слегка безумными глазами. — Он печатает важные статьи о том, что люди должны знать, по его мнению. Он не интересуется деньгами. Рита посмотрела на нее пренебрежительно. — Надо думать, твой папа держит какую-нибудь захудалую деревенскую газетенку? Типа «Двадцать пять способов завязать сношения с маглами» с датой следующей распродажи «Приноси и улетай». — Она забывает, кто перед ней, — фыркнула проговорила Андромеда. — Нет, — сказала Полумна, опустив луковицу в свой стакан с «горной водой», — он редактор «Придиры». Рита фыркнула так громко, что сидевшие за соседним столом обернулись. — Важные статьи о том, что люди должны знать, а? — произнесла она с издевкой. — Содержимым этого журнальчика я могла бы удобрять свой садик. — Так вот вам шанс немного поднять его уровень, — любезно посоветовала Гермиона. — Полумна говорит, ее папа с радостью напечатает интервью с Гарри. Вот и публикуйте. С секунду Рита смотрела на обеих девочек, а потом оглушительно расхохоталась. — «Придира», — выговорила она со смехом. — Думаете, люди воспримут его серьезно, если это будет в «Придире»? — Некоторые — нет, — спокойно ответила Гермиона. — Но в сообщении «Пророка» о побеге из тюрьмы не сходятся концы с концами. И наверное, многие думают: нет ли этому более убедительного объяснения? Если им предложат другое, пусть даже в… — она искоса глянула на Полумну, — ну, в необычном журнале, думаю, многие прочтут его с интересом. — Думаю, это может сработать, — задумчиво протянула Лили. — Нет, если они не хотят посмотреть правде в глаза, — покачала головой Марлин. Рита довольно долго молчала и оценивающе глядела на Гермиону, наклонив голову набок — Ладно, допустим на минуту, что я напишу, — неожиданно сказала она. — Сколько мне за это заплатят? — Кажется, папа не платит людям, которые пишут в его журнал, — мечтательно проговорила Полумна. — Они пишут, потому что это почетно и, конечно, им хочется видеть свое имя в печати. Лицо у Риты снова приняло такой вид, будто ее угостили Смердящим соком, и она повернулась к Гермионе: — Я, что же, буду писать бесплатно? — Ну да, — хладнокровно подтвердила Гермиона, отпив из стакана. — Иначе, как вы понимаете, я сообщу властям, что вы незарегистрированный анимаг. Конечно, «Пророк» вам неплохо заплатит за репортаж из камеры о жизни Азкабана. — Да, это безусловно будет очень интересная и познавательная статья, — коварно усмехнулась бывшая Маккиннон. — Нет, мне все-таки очень интересно, что она тебе сделала? — поинтересовалась Нарцисса. — Просто… — Сириус явно хотел ответить на вопрос кузины, но леди Блэк закрыла его рот ладошкой, что-то шепотом говоря на ухо. Рита посмотрела на нее так, как будто больше всего ей хотелось сейчас выдернуть бумажный зонтик из стакана Гермионы и засунуть Гермионе в нос. — Кажется, у меня нет выбора, я правильно поняла? — сказала Рита дрожащим голосом. Она опять открыла сумочку, достала кусок пергамента и Прытко Пишущее перо. — Папа будет рад, — весело пообещала Полумна. На челюсти у Риты вздулся желвак Гермиона повернулась к Гарри: — Ну, Гарри, готов рассказать людям правду? — Пожалуй, — сказал он, глядя на Риту, наставившую на лист пергамента Прытко Пишущее Перо. — Строчите, Рита, — безмятежно произнесла Гермиона выуживая со дна своего стакана вишенку.