Забери меня

      «Господи, только не этот темноволосый дрищ со скипидаром в заднице», — подумал Антон, войдя в кабинет. Впрочем, «Господи, только не этот, нужное подставить», он подумал бы в любом случае. Арсений, похоже, тоже был не в восторге, по крайней мере, с момента встречи у Михаила и до отплытия он не сказал Шасту ни слова.       Антон с лёгким интересом рассматривал катер, на котором им предстояло добираться до острова. Он был большим и белым, с закрытым, немного утопленным в нижнюю часть трюмом и лавками по передним краям палубы. Шастун покосился на своего невольного спутника, который продолжал фонтанировать энергией. В данный момент он бурно прощался с учениками, как будто дружил с ними всю жизнь и уезжал навечно.       Началась погрузка, и Арсений, наконец, отлепился от парней, чуть тревожно, но по-прежнему влюбленно посмотрел на волнующееся море и принялся помогать команде грузить вещи. Их было немного: два чемодана и два рюкзака. Антон аккуратно залез на шатающееся плавсредство и сразу же забился в трюм. Арсений остался наверху.       Ушатало Шаста минут за тридцать. А до острова было около трех часов пути. Антон сидел, сгорбившись и уткнувшись лбом в сцепленные пальцы. Сперва вверх поднимался нос катера, потом он на секунду застывал на гребне волны, и вверх взлетала корма. На каждое движение проклятого вдоль и поперек плавсредства организм Шастуна выдавал целый спектр реакций, начиная головокружением и заканчивая тошнотой.       — Антон? — в дверях появился до омерзения бодрый Арсений. — Тебе плохо? Укачало?       До твоего появления было терпимо.       — Да.       Инструктор, ловко удерживая равновесие, подошел к «умирающему» и протянул ему упаковку таблеток.       — Выпей две, сейчас воду дам, — парень извлёк из своего рюкзака бутылку минералки. — Держи. Негазированная, ни разу не открытая.       Арсений подождал, пока Шаст закинется лекарством, и забрал воду с таблетками обратно.       — Пошли наверх, — сказал он, — там легче качку переносить, а то ты совсем зелёного цвета уже.       Антон представил себе, что надо вставать и тащиться через всю эту шатающуюся шайтан машину к палубе, и решил, что проще умереть здесь.       — Ты воды не боишься? — спросил Арсений.       — Нет.       — Пошли тогда. Серьёзно легче станет, к тому же там интереснее.       Не то чтобы Шастуну было скучно наедине с бунтующим организмом. Но Попов явно не собирался никуда уходить, выжидательно глядя на Антона.       — Я не дойду.       — Дойдешь, куда ты денешься. Потихоньку, по стеночке. Я бы предложил за меня держаться, но ты откажешься, наверное.       — Откажусь, — согласился Шастун.       Катер особо рьяно скатился с волны, и Антон застонал.        Ладно, ладно, сдаюсь.       Сейчас он был вполне готов душу дьяволу продать, лишь бы полегчало, не то что выползти наверх. Парень решительно встал и направился к выходу. Кажется, Арсений всё-таки пару раз его подхватывал, быстро возвращая в более-менее вертикальное положение и тут же отпуская.       Попов усадил своего подопечного на лавку в самой передней части катера и показал, за что держаться. После чего встал во весь рост и, по всей видимости, воображая себя пиратом, уставился в далекие волны. Шаст смотрел туда же, потому что больше было некуда. На палубе качка действительно переносилась чуть легче, либо это просто начали действовать таблетки. Несмотря на частые перемещения по морю, Антон редко бывал на палубах. К тому же, есть огромная разница между ленивыми прогулками по стоящей в штиле яхте и бешеным скачкам по волнам на маленьком катере. Что-то в этом было.       — Антон, Антон! — внезапно возбужденно позвал Арсений. — Смотри! Вон туда, видишь? Это дельфины!       Шастун посмотрел вдаль и, действительно, заметил гладкие спины животных, периодически появляющиеся над водой. Он по-прежнему ненавидел и катер, и Арсения, и дурацкое море, и ещё более дурацкое солнце, но там же были дельфины. Настоящие! Не в бассейне, а прямо в море! Дикие дельфины.       — Интересно, дельфины это рыбы? — себе под нос спросил Антон, не отводя взгляд от животных.       — Да вроде рыбы, — непонятно как услышал его Попов. — Это киты млекопитающие. Наверное.       Слово за слово, парни обсудили факты и мифы о дельфинах, потом перешли на акул, китов, осьминогов и даже кракена. Потом курс беседы сместился в дурацкие ужастики, потом в просто сериалы. Арсений оказался приятным собеседником. Инструктор умел слушать, но и сам рассказывал интересно. Попов не боялся показаться странным или неправильным и смотрел на многие вещи под таким углом, до которого хрен додумаешься. К острову они в итоге подошли как-то незаметно. А Шастун не без нотки уныния констатировал, что снова может контактировать с людьми. Он всегда быстро восстанавливается.       Шастун окинул взглядом двухэтажный коттедж и понял, что уже не испытывает к нему такого отвращения, как к отелю, хотя он всё ещё был достаточно ублюдским. Огромный, темно-шоколадного цвета, с плоской крышей, на которой росли какие-то пальмы и наверняка был бассейн. Две стены первого этажа были полностью прозрачными.       — Как в аквариуме, — прокомментировал это Попов, когда они зашли внутрь.       Ощущения действительно были схожими. Слава богу, проектировщикам хватило мозгов хотя бы часть первого этажа отгородить стеной, сформировав закрытый уголок.       — Арсений.       — Ау?       — Давай сразу договоримся. Во-первых, второй этаж мой, во-вторых, все эти занятия ни тебе, ни мне не нужны. Поэтому мы просто насладимся морем и коттеджем по отдельности и разойдемся полюбовно.       Инструктор скинул обувь и по-хозяйски развалился на диванчике, словно специально растягивая паузу.       — У меня есть работа, — наконец сказал он, — и я хочу сделать её качественно.       — Я напишу тебе лучший отзыв.       — Дело не только в отзыве, — Арс качнул головой и насмешливо спросил: — Тебя насильно сюда прислали?       «Что это за уровень зависимости такой, когда ты не можешь не поехать на море?» — читалось в глазах инструктора. Антон моментально вызверился.       Сука! Да что ты знаешь вообще?!       — Не твоё дело. Поехал, чтобы родителей не расстраивать.       — А, понятно, — кивнул инструктор с таким видом, словно ему действительно всё стало понятно. — Почему ты не хочешь позаниматься немного? Раз уж я здесь и всё оплачено.       — Просто не хочу. Какая разница?       — Акей, акей, — Арс махнул рукой. — Если вдруг захочешь, дай мне знать.

***

      Шёл третий день заключения, всё это время Антон безвылазно просидел на своём втором этаже. Там была своя ванная, свой телевизор, свой холодильник, даже своя приставка, поэтому необходимости спускаться не было. С утра Арсений желал ему хорошего дня, а вечером спокойной ночи, взамен получая два «и тебе того же», подтверждающих, что Шаст всё ещё жив.       Еду им подвозили раз в два дня в виде нескольких ресторанных блюд, полуфабрикатов и фруктов. Корректировкой их пожеланий занимался Арсений, который явно решил по максимуму оттянуться за чужие деньги и перепробовать буквально всё. Попов вообще развлекался как только мог: бегал, плавал, ходил на руках, доводил до совершенства поперечный шпагат, размахивал бамбуковой палкой, проходя курс молодого ниндзя с ютуба, рубился в приставку и изучал очки виртуальной реальности.       Шёл третий день. Солнце садилось. Антон включил очередную серию туповатого сериала в жанре боевик.       — Антон, — донёсся снизу голос инструктора.       — И тебе того же, — отозвался Шаст.       — Нет, у меня к тебе предложение, — Арсений остановился посередине лестницы на второй этаж. — Ээээ, тук-тук-тук, — парень постучал по перилам, — можно к вам войти? Вы там не занимаетесь ничем непристойным?       — Входи.       — Пошли гулять, — Арс полулёг на перила, сверля Антона голубыми глазами.       — Мы же договорились провести эти две недели раздельно.       — Я не договаривался. Пошли, хотя бы воздухом подышишь!       — А сейчас я чем дышу по-твоему? — пробурчал Антон себе под нос.       — Я же не штанги тягать тебя зову, — Арс его не услышал или сделал вид, что не услышал: — Просто походим, поговорим хотя бы! Там пляж длиннющий капец, почти как ты. По нему можно минут сорок брести потихоньку.       Шёл третий день. И Антону было кошмарно скучно.       — Ладно, пошли, всё равно же не отвяжешься.       — Вот молодец! — похвалил его Арсений, заработав уничижительный взгляд.

***

      Попов, одетый в заканчивающиеся чуть выше колена шорты для сёрфинга и чёрную футболку, легко шагал по самой кромке воды. Волны ласково облизывали его точёные щиколотки, а заходящее солнце бросало на волосы красноватые отблески. Арсений, тварь такая, опять кайфовал. Мрачный Антон шёл от него метрах в двух, чтобы вода не дотянулась до обуви.       — Что обсудим? — Арс разомлел в тёплом закате, и его голос стал ещё более бархатистым и мягким, чем обычно. — Чем ты эти два дня занимался? Я хочу сказать, что очки виртуальной реальности — бомба, а в приставку одному рубиться скучновато.       — А что насчёт курсов юного ниндзя? — усмехнулся Шастун.       — Ооооо! Это вообще огнище огненное, — засмеялся Попов.       Мало-помалу Антон оказался втянутым в диалог. Пляж действительно был огромным, до его конца парни так и не дошли, через час повернув обратно.       — Да сними ты эти кроссовки! — не выдержал Арсений. — Мне больно на тебя смотреть!       — Тебе-то какое дело.       — Ты не представляешь, чего лишаешься! — Попов наклонился, чтобы погладить рукой очередную волну.       — Жалеешь, что согласился?       — На что?       — На меня.       Арсений растерянно посмотрел на спутника.       — Как-то мы слишком резко перешли к разговорам на личные темы, тебе не кажется? — хмыкнул он.       — Мог бы сейчас бузить с учениками, на доске кататься. А вместо этого тут со мной сидишь, как в тюрьме.       — Я до этого полгода в универе сидел безвылазно, вот где настоящие страдания. К тому же, с тобой интересно, когда ты не морозишься.       Какое-то время они шли молча. На душе у Антона потеплело.       Твою мать!       — Так что ты там говорил про Sony PlayStation? — напомнил об оборвавшемся диалоге Шастун.

***

      На следующий день Арсению удалось выманить сожителя вместе проиграть в приставку. Для Антона она была любимым и часто единственно возможным развлечением, а вот Арс впервые взял в руки джойстик два дня назад. Так что играть парень не умел совсем, зато непрерывно комментировал всё происходящее на экране, иногда смеша Шаста до слёз и умудряясь в эти моменты что-то выиграть.       В конце концов, Попов устал и пошел к холодильнику за фруктами. Инструктор оглянулся в поисках ножа и заметил огромный тесак, прилепленный на магнитную полосу. Парень покрутил его в руке.       — Интересно, а им можно разрубить фрукт как будто во «Фрут ниндзя»? — задумчиво произнес Арсений и подкинул рамбутан.       Антон молча наблюдал за издевающимся над фруктами Поповым. Рамбутан, кстати, разрубился неплохо, а вот в карликовом арбузе тесак застрял и вылетел из руки, с оглушительным грохотом ударившись о плитку на полу.       — Ах ты собака! — Арс осмотрел место удара. — Нормально, ничего не пострадало. Хочешь попробовать?       Антон молча смотрел на нож. Здравый смысл кричал, что надо бежать. Прямо сейчас. Покрыть Арсения трёхэтажным матом, чтобы больше не приближался на расстояние выстрела, и забиться на второй этаж. Три жесточайших нервных срыва подряд было многовато даже для него. Это было очень херово каждый раз. Чувствовать, как психика разлетается мелкими острыми осколками, протыкающими душу изнутри, тонуть в бесконечном отчаянии, терять контроль над собственным телом, бьющимся в припадках, ударяющимся обо все подряд, будто пытающимся себя уничтожить. А потом приходила апатия — своеобразная анестезия: боль притуплялась вместе с интересом к окружающему миру и желанием жить, шевелиться было невыносимо тяжело и лениво. Антону нравилось это состояние, в этот момент ничего не болело, ничто не пугало. Но выше генов не прыгнешь, как говорится. И любопытная, жаждущая жить, общаться, смеяться, любить натура раз за разом вылезала наружу, чтобы быть снова убитой. Он всегда быстро восстанавливался, за это его и ценили. И поэтому сейчас Шастун злился, бесился, но, сука, как же хотелось попробовать разрубить банан как в «Фрут ниндзя».       — Давай, — он протянул руку за тесаком.

***

      По мнению Арсения, Шаст был похож на обиженного ребенка. Вот и сейчас он с очевидным интересом наблюдал, как Попов машет ножом, и молчал. И дулся. Тесак застрял в очередном фрукте и вылетел из руки.       — Ах ты собака! — Арс подскочил к месту удара, ожидая увидеть расколотую плитку, но нож оставил лишь небольшую выбоину. — Нормально, ничего не пострадало. Хочешь попробовать?       Антон ответил ему слишком уж долгим взглядом, но в конце концов согласился.       — Я буду тебе их подкидывать, а ты попадай, — распорядился Арс, беря мангостин.       — ЕСТЬ! ДА, ИДЕАЛЬНО! — заорал Шастун спустя полчаса и подобрал действительно очень красиво разрезанный банан.       — Йооохууу, — поддержал его Арс.       — Блин, мы завалили весь пол, — Антон оглянулся, — и перевели кучу еды.       — Ну не то, чтобы прям кучу, — Попов оттолкнулся от стены и подъехал к дивану по соку арбуза. — В следующий раз не забудь взять с собой уборщицу, а не только тренера.       — Мне кажется, если бы уборщица это увидела, она бы меня убила, — хохотнул Шаст. — Кстати, ты же всё равно не выполняешь свои профессиональные обязательства, может, переквалифицируешься на время?       — Ты совсем офигел? — Арс возмущенно посмотрел в зеленые глаза. — Ну всё, щ-щ-щенок! Теперь тебе несдобровать! Завтра же начинаем работать над дыхательными упражнениями.       — Ну-ну.       Убирались по итогу вместе. После чего ещё немного поиграли в приставку и пошли на вечерне-ночную прогулку.       Несмотря на всё своё бурчание и ворчание, сегодня Антон вышел без кроссовок и с немного закатанными джинсами. А ещё снял капюшон, как только вышел из дома. Шастун остановился довольно далеко от воды, позволяя волнам лишь немного касаться своих пальцев. Арс отошел в сторону и начал там тянуться, давая Антону время свыкнуться с ощущениями и подумать.       — Я размялся! — радостно объявил он через десять минут, подходя к зависшему Шастуну.       — Для ходьбы? — Антон иронично изогнул бровь.       — Для жизни!

***

      Сегодня Арсений впервые поймал себя на том, что хочет продолжить общение с парнем после того, как они уедут с острова. Ему нравилось слушать Антона, особенно когда тот распалялся, расслаблялся, начинал говорить громче и сильнее размахивать длиннющими руками. А ещё ему нравилось Антона удивлять: шутками, умными мыслями или тупыми действиями, неважно. Забывая, что надо бычиться, Шастун выдавал просто невероятно яркие и заразительные эмоции.       Когда они пришли обратно к коттеджу, солнце совсем скрылось за горизонтом и на небе появились звёзды. Арсений лёг на песок и уставился в бесконечно глубокое тёмное небо. Шастун, немного помявшись, последовал его примеру.       — Представляешь, ведь на самом деле эти звёзды на невообразимо огромном расстоянии от нас, но они такие яркие, что мы все равно их видим, — задумчиво сказал Попов.       — Ага.       — А у света есть скорость, он доходит до нас не мгновенно. Возможно, сейчас мы видим свечение звёзд, которые уже давно мертвы.       — Ага.       Арсений покосился на собеседника и увидел, что тот действительно его понимает и тоже восторгается необъяснимым, загадочным, бесконечно большим миром. Ночью притупляется ощущение реальности. Ночь — время для тайн и волшебства. Арс видел отражение своих эмоций в зелёных глазах, видел его так отчетливо, как никогда до этого.