Няня для брюнета

Pov Alice – Знаешь, мне не очень хочется разговаривать о том, кто с кем и когда спит, – лениво сказала я. Я полулежала на шезлонге, закутавшись в большое мягкое полотенце. Ю расположился на шезлонге рядом. Я старалась смотреть прямо перед собой, но все равно видела его. Лежит на боку, облокотившись о край шезлонга; под кожей вздулись упругие мускулы. На лице написана искренняя заинтересованность, и так хочется поверить, что он на самом деле интересуется мною и желает знать все о моих чувствах, страданиях, мыслях. – А что в этом такого? Мы взрослые люди, в конце концов. Я говорю откровенно и жду того же от тебя. С моих губ сорвался смешок. Сам Казанова не сказал бы лучше. Ладно. Он хочет поговорить начистоту? Я выложу ему правду в лицо и даже не покраснею при этом. – Хорошо, давай поговорим обо мне. Если я правильно тебя поняла, ты хочешь знать, почему я не могу с тобой переспать прямо сейчас? Краем глаза я увидела, как Ю оскорбленно поджал губы. – Для няни ты удивительно груба в выражениях. – Предпочитаю называть вещи своими именами. Ненавижу ходить вокруг да около. Но ты не ответил. Я права? – Кхм…ну я считаю, что два свободных молодых существа, испытывающих друг к другу определенную симпатию… – Ханни, ближе к делу. Он вздохнул. – Хорошо, пусть будет по-твоему. Да, ты права. – Отлично. – я победно улыбнулась. – А для меня такие отношения недопустимы. – Строгое воспитание? – пошутил Ю. – Ты будешь удивлен, но ты попал в точку. Закрытая школа для девочек. Ю даже подскочил на шезлонге. – Правда? – Да. Родители решили, что такое образование в наше время – единственное спасение для девушки. – Бедняжка. Ю погладил меня по руке, но я недовольно дернула плечиком. – Да нет, в школе было даже весело. У меня были хорошие подруги. Наши проделки попортили некоторым преподавателям немало крови. – Ты хулиганила в школе? Ни за что не поверю. – Тем не менее, это так. У нас был в кабинете директрисы специальный угол для наказаний. Я каждую неделю в нем стояла. – Поверить не могу. Ты меня удивляешь. Я в школе был примерным мальчиком и приносил домой только положительные отзывы. – И хорошие отметки? – А как же. Бабушка требовала только высший балл. – Бабушка? – Да. Эдне и Роджеру до моей успеваемости не было никакого дела. – Ты называешь родителей по именам? – удивленно спросила я. – Да, они сразу приучили меня. Эдна считала, что так она выглядит моложе. Лет до пяти я вообще был уверен, что бабушка – это моя мать. – Наверное, поэтому она до сих пор думает, что тебе восемь. – Наверное, – рассмеялся Ю. – Надо будет в понедельник навестить старушку. Пусть удивится. Я задумалась. Романтическое настроение плавно превращалось в ностальгическое. Иногда в разговоре с посторонним человеком скорее хочется открыть душу, чем с родным и близким. Выходные пройдут, и я больше никогда не увижу Ханнеса де Бюра. Конечно, это только к лучшему, зря я вообще осталась этом доме. Бассейн, коктейль, трогательная музыка, задушевные беседы, многозначительные взгляды. Знаю я, к чему все это ведет. На самом деле Ю наплевать на то, что творится у меня в голове. Главное для него – затащить меня в постель. И я должна помнить об этом. – Ладно, давай не будем о грустном, хорошо? – Ю обошел мой шезлонг и сел передо мной на корточки. – Я не хотел тебя расстраивать. – Это обстановка так на меня подействовала, – проговорила я, снова злясь на себя. – Обычно я гораздо лучше владею собой. – Со мной тоже сегодня творится что-то неладное. Говорю глупости, веду себя как идиот. Я чуть было не спросила «почему». Хорошо, что вовремя спохватилась. Как же, давно известная игра под названием «когда ты рядом со мной, я превращаюсь в другого человека». Сколько бы на женщинах ее ни испытывали, они все равно попадаются в ловушку снова и снова. Но я буду начеку и не дам Ю начать игру, которая заведомо окончится моим поражением. – Я знаю, что с тобой происходит, – по-матерински заботливо проговорила я. – Ты переутомился, и тебе пора спать. Я чуть не рассмеялась, увидев, как вытянулась физиономия Ю. – Спать? Но сейчас часов двенадцать, не больше! – Восьмилетнему ребенку полагается ложиться в постель не позднее десяти. – Я обычно ложусь под утро. – Что отрицательно сказывается на твоем внешнем виде. – Я плохо выгляжу? – усмехнулся Ю. Я закусила губу, чтобы не рассмеяться. – Сейчас ты выглядишь неплохо. Но надолго тебя не хватит. Если все время ложиться утром, гулять всю ночь и злоупотреблять спиртным, то скоро от твоей красоты не останется и следа. Я надеялась, что учительский тон остудит пыл Ю, но он, похоже, понял из моей напыщенной речи только одно. – Ты считаешь меня красивым? Я поняла, что няне пора рассердиться. – Все, мне это надоело! – я встала с шезлонга. – Ты немедленно отправляешься в свою комнату спать! Ю встал и с наслаждением потянулся. – Что ж, спать так спать, милая няня. Только я требую какао с печеньем перед сном и сказку. – Из журнала «Плейбой»? – я не упустила шанса съязвить. Ю озадаченно глянул на меня. – Хорошенькое чтиво ты предлагаешь своим малышам. Нет, меня вполне устроит что-нибудь вроде Красной Шапочки. Пойдем. Ю развернулся и вальяжно направился к дому. Он вошел в холл, поставил ногу на первую ступеньку и покровительственно бросил через плечо. – Приготовь, пожалуйста, какао. Печенье должно быть в самом правом шкафчике. А я пока устрою тебе комнату. – Мне? Комнату? – переспросила я, думая что ослышалась. На губах Ю заиграла язвительная улыбочка. – Конечно. Гостевые комнаты у нас на втором этаже. Или ты всегда спишь в комнате своих подопечных? Это тоже можно устроить, хотя будет тесновато… Кровь бросилась мне в лицо. – Спасибо, мне подойдет и гостевая. Как можно дальше от тебя, добавила я мысленно. – Вот и хорошо. Поднимайся на второй этаж, как закончишь с какао. Я оставлю дверь открытой. – Будет исполнено, хозяин, – сказала я со всем сарказмом, на который была способна, но Ю даже ухом не повел. Я с ненавистью проводила его глазами, точно зная, что если бы мне сейчас под руку подвернулся тяжелый предмет, я бы с превеликим удовольствием запустила его Ю в прекрасную, мускулистую спину. Какое счастье, что в этом доме булыжники на полу не валяются. – Элис, я жду какао, не забывай, – донесся до меня сверху голос Ю. Пробормотав себе под нос невнятное ругательство я пошла на кухню.