The Dutch Boy/ Battle Scars [BxB]

Я застонал, когда перевернулся, солнечный свет покалывал мою кожу и щипал глаза. Мой мозг стучал и пульсировал в черепе, мое тело было тяжелым и усталым. Мне потребовалась минута, чтобы понять, где я нахожусь. Хрустящая белая кровать, неряшливая и неубранная в грязной комнате с запахом алкоголя, задержавшимся на подушке. Как только я, наконец, обработал его, я понял, что узнал эту комнату. Я уже бывал в такой ситуации, просыпаясь с бешеной головной болью в свободной спальне Дайи после ночной вечеринки. Я медленно вставал, но в конце концов мне удалось выпутаться из простыней и натянуть одежду, мои глаза мерцали, когда я пытался приспособиться к свету. Я вышел из комнаты, почесывая голову, когда зевок вырвался из моего рта. В доме царил полный беспорядок. Разбитое стекло, пролитое пиво, пустые бутылки и вырубившиеся подростки были небрежно разбросаны по полу. Было еще тихо, было еще рано. Никто из потерявших сознание детей еще не проснулся, когда я неуклюже ввалился на кухню. Феникс сидел на кухонном столе, одетый только в боксеры, и ел горстями хлопья прямо из коробки. Томми стоял, прислонившись к холодильнику, одетый чуть более уместно в свою вчерашнюю одежду, и потягивал из кружки обжигающий кофе. — Эй! — Радостно воскликнул Феникс, увидев меня, заставив меня схватиться за голову от боли, а Томми вздрогнул, пролив кофе на свои босые ноги. — Угадай, кто переспал? Я приподнял брови, опираясь на столешницу рядом с ним. — Правда? — Спросил я хрипло, мой голос был пропитан сном. — Сэм сдалась? — Нет, — усмехнулся он, — к десяти часам она потеряла сознание. Это была та девушка с ленивым глазом и одним большим пальцем. — С монобровью? — недоверчиво переспросил я. — Эм… это скорее заявление моды… — Как скажешь. — Я закатил глаза. — Я…э-э… горжусь тобой? — А как же ты? — Спросил Томми поверх кружки с надписью «Лучший папа». — С кем ты трахался? — Не знаю, — пожал я плечами. — Брюнетка, невысокая, с высоким голосом. — Я попытался объяснить, но в памяти все расплывалось. — Кстати, а где девочки? — Они пошли завтракать. — Феникс зевнул. — Что это с девушками? У них что, похмелья не бывает? Его прервал хлопнувшая входная дверь. Мгновение спустя вошли Дая и Сэм в кепках и толстых солнцезащитных очках, держа в руках белые бумажные пакеты. Они оживленно болтали, поворачиваясь к нам с милыми улыбками. — Эй, Чейз, я слышала, ты трахнул Пеппер Хан, — насмешливо присвистнул Сэм. Я застонал от шума, чувствуя, как моя головная боль сжимается и болезненно пульсирует. — Возможно, — Хмыкнул я. — Я не знал ее имени. — Защищался я, спрыгивая с тумбы и накладывая себе пирожное, пока они разрывали пакеты. — Наверное, мне пора. — Феникс резко потянулся, его конечности были вытянуты до предела. — Моя мама, наверное, гадает, где я. — О нет, нет, нет. — Выругалась Дая, толкая его в голую грудь, чтобы удержать. — Никто не уйдет, пока все не будет убрано. — Что? Ни за что… — простонал я. — Эй, ты приходишь на вечеринку, ты должен помочь убрать, — заявила она, упрямо скрестив руки на груди. — А как насчет всех остальных людей, которые были здесь прошлой ночью? — Запротестовала Сэм. — Им не нужно было убирать. — Ну да, они же придурки. — Она выстрелила в ответ. — Эй, я придурок. — Феникс шутливо поднял руку, — можно я пойду домой? — Перестань быть эгоистом. — Томми глубоко вздохнул. — Давай, между нами, мы можем сделать это быстро. Феникс издал громкий, неприятный стон, прежде чем, наконец, кивнул в знак поражения. Жадно проглотив по паре пирожных, мы принялись за уборку. Мы работали вокруг потерявших сознание, пускающих слюни подростков, складывая пластиковые стаканчики в черные мусорные мешки и пылесося под диванами. Большинство оставшихся детей проснулись от шума, который мы производили. Мы обливали водой тех, кто этого не делал. Через полтора часа дом был безупречно чист. Пятна исчезли, чашки выброшены, простыни в стиральной машине. И нам наконец разрешили уйти. Поблагодарив Дайю, я подвез Феникса и Сэм домой, оставив Томми с его подружкой. — Чейз, можно тебя кое о чем спросить? — С любопытством спросила меня Сэм, когда Феникса высадили. Я взглянул на нее краем глаза, прежде чем кивнуть, сосредоточившись на дороге впереди, пока медленно ехала к Сэму. — Конечно. — Все говорят о том парне, которому ты помог в четверг. — Она вздрогнула, подтянув колени к груди, ее грязный конверс запачкал мое сиденье. Я подумывал сказать ей, чтобы она опустила ноги, но знал, что это бесполезно, так как она, вероятно, просто выстрелит мне в палец и проигнорирует мою просьбу. — Зачем ты это сделал? Мои брови нахмурились, — я действительно не понимаю вопроса, — Я невозмутимо ответил, — Ему нужна была помощь, почему бы мне этого не сделать? — Потому что это не твое дело. — Она пожала плечами. — Ты всегда держишься плохишом, а теперь вдруг стал суперменом? Я тяжело вздохнул, — серьезно, Сэм? Почему твое сердце так холодно? — Сухо спросил я. — Он был весь мокрый и плакал, а его велосипед был полностью разбит. Когда мир стал таким дерьмовым местом, что люди просто стояли и позволяли этому случиться? Она повернулась ко мне, внимательно наблюдая за мной, словно ожидая увидеть проблеск подозрения на моем лице. — А что, если он это заслужил? Мои брови взлетели так высоко, что они были в опасности исчезнуть в моих волосах. — Кто может это заслужить? — Рявкнул я. — Он хороший парень, работает в зоомагазине. Он регулярно получает побои, а я должен просто смеяться вместе с ним, как и остальные эти придурки? — А я и не знал… — Ее голос затих, — мне очень жаль. — Она задохнулась. — Это просто на тебя не похоже. Ты всегда так сосредоточен на себе. Футбол, и школа, и твои друзья. Тебя не волновало, что делают другие. А потом ты просто помогаешь этому парню, как будто вы были друзьями много лет? Я подъехал к ее дому и нажал на тормоза. — Он — человек. — Просто сказал я, откидываясь на мягкое сиденье. — Я уверен, что он сделал бы то же самое для меня. — Мило, — мягко улыбнулась она. — Это человеческая порядочность, — пожал я плечами. Она наклонилась вперед, прижавшись губами к моей щеке, прежде чем вылезти из машины. — Doei! Я улыбнулся, — Doei. — Ответил я, махнув рукой, когда она захлопнула дверь и побежала по мощеной дорожке, ведущей к ее парадной двери. Это означало прощание. Это было одно из немногих голландских слов, которые Сэм знала. Дая и Томми тоже пытались выучить несколько фраз, и это очень много значило для Чейза. Феникс сделал попытку, но его акцент был слишком неразборчив, чтобы его можно было даже считать звуком, не говоря уже о слове. Он едва мог говорить по-английски, не говоря уже о другом языке. Я крутил ручку радиоприемника, включив музыку на полную громкость, пока ехал домой, напевая себе под нос, пока размытая дорога то расплывалась, то исчезала из фокуса из-за моего постоянного похмелья. Поэтому из предосторожности я ехал очень медленно. Вернувшись домой, я узнал, что моя собака решила быть настолько глупой, чтобы стоить мне еще одной поездки к ветеринарам. И все же я не жаловался. Потому что мне нужно было увидеть Ноена. Серьезно, что со мной не так?