The Dutch Boy/ Battle Scars [BxB]

— Мне это тоже не нравится. Ты должен покрасить их обратно. — Томми нахмурился, его глаза метались по моей внешности. — Не знаю, это довольно мило. — возразил Чейз. Мы с Томми сидели за прилавком зоомагазина и смотрели на Чейза через старый потрескивающий компьютер. Пустой магазин был окутан тенями, отсутствие покупателей имело какое-то отношение к тому, что он почти закрывался. Магазин выглядел бы почти жутко призрачным с его неподвижной тишиной и отсутствующими посетителями, если бы не Томми и Чейз, поднимающие настроение. Томми закатил глаза. — Ты необъективен. — Он сказал моему бойфренду в экран компьютера, — Ноен мог бы сделать гребаный ирокез, и ты все равно подумал бы, что это мило. На этот раз Чейз закатил глаза. Изображение было размытым и неровным, но было ясно, что он сидит на кровати, прислонившись к стене с ноутбуком на коленях. Его стены были оклеены фотографиями, приколотыми над головой, на которых были изображены счастливые лица и яркие улыбки. Ближе всего я увидел его и его семью перед отъездом из Голландии в сопровождении его кузины Розы, которая приехала навестить его в прошлом году. На других фотографиях были его друзья, старые и новые. Я чуть не рассмеялась, когда увидела одного из них, Феникса, Томми и Дайю с вырезанным лицом Сэм. Это выглядело почти комично. Мой взгляд скользнул к более свежим фотографиям: он и его новые друзья. Хорошенькие девочки, незнакомые мальчики, незнакомые новые лица. Я знал, что у Чейза появилась куча близких друзей с тех пор, как он уехал, но, увидев их на стене, понял, что это правда. И это заставило меня понять, что он действительно начинает свою собственную жизнь. И конечно, там были наши фотографии. Одни из нас целовались, обнимались, смеялись и вели себя глупо и непристойно вместе. Мое счастливое лицо больше не было похоже на меня. Я смотрел на незнакомца. Мои волосы по-прежнему были белыми, глаза невинными, на коже не было ни синяков, ни мешков под глазами. Там была фотография, на которой мы лежали в постели, свернувшись калачиком, натянув одеяло до самых носов, и наши глаза скрывали улыбки. Мы улыбались, как два самых счастливых мальчика на свете. Целовались так, словно наступил конец света. Там были фотографии, которые я даже не узнал, те, которые я даже забыл, что мы сделали. Но у Чейза они были все, гордо выставленные на стене на всеобщее обозрение. Как будто для того, чтобы никто никогда не принял его за холостяка. — А что подумал Феникс, Ноен? — настаивал Томми, вытаскивая меня из глубин моих запутанных мыслей. Я пожал плечами, моргая от смущения, когда снова попыталась присоединиться к разговору, — Ему тоже не нравились мои волосы. — Вы оба выглядели так, будто веселились на днях. — прокомментировал Чейз, пытаясь отодвинуть тему разговора подальше от моих волос, так как он думал, что я хорошо выгляжу в любом случае. Я вспомнил селфи, которые Феникс прислал Луке, и мягко улыбнулся, — Я был рад его видеть. — Почему ты не пошел? — с любопытством спросил он Томми. — Я думал, вы все должны встретиться? — Да, моя стервозная бабушка пришла в последнюю минуту, и моя стервозная мама заставила меня отменить. — горько пожаловался Томми. Чейз хихикнул, его красивые пухлые губы растянулись в улыбке, кольцо на губе тускло поблескивало в тусклом свете спальни. — Итак, что нового в Фениксе? Он никогда мне ничего толком не рассказывает. — О-Он с кем-то встречается. Они зовут Грей. Нет… — пробормотал я. — Разве это не мальчишеское имя? — Томми нахмурил брови. — Нет, клянусь, я уже слышал такое от девушки… — возразил Чейз. — Нет, они как…оба. Или…или н-ни то, ни другое, я не совсем уверен. — Я попытался объяснить. — То есть…они не девочка, но и не мальчик? — спросил Томми. — Ну что, у них есть член? — Ч-Чейз! — Я отругал, — Т-Ты не должен спрашивать об этом. Он поднял руки в шутливой капитуляции, — Я просто хочу знать, сосал ли Феникс член или нет. Эй, может, я смогу дать ему несколько советов? Например…совет номер один, возьми кольцо из губ… — Чейз. — прошипел я, мои щеки вспыхнули глубоким румянцем, становясь все более и более взволнованной с каждой секундой. Томми глубоко рассмеялся, — Кольцо из губ? Что это делает? — Это сводит Ноя с ума… — О боже, п-пожалуйста, перестань болтать. — Я внутренне застонал, спрятав лицо в ладонях от смущения, и попыталась прикрыть глаза. Они оба расхохотались, а я съежился от стыда, пытаясь отгородиться от них. — Прости, детка. — Чейз хихикнул. — Дело в том, что Ф-Феникс счастлив и не встречается ни с парнем, ни с девушкой. — Эй, а как же Дайя? Кто-нибудь много слышал о ней? — продолжал Чейз. Томми громко заворчал при звуке ее имени, но я просто проигнорировала его, — Мы немного поговорили на днях. Она вернется к Рождеству. Мы поболтали еще немного, разговор в основном состоял из игривого поддразнивания и изрыгающих старые шутки. Наконец, Чейз выругался себе под нос и тяжело посмотрел на нас, — Сегодня вечером вечеринка убийц. — Он усмехнулся. — Развлекайся. — Я мягко улыбнулся. Я никогда не хотел быть таким парнем, чтобы ревновать или говорить ему, чтобы он был осторожен. Я никогда не пытался контролировать его пьянство или сколько вечеринок он посещал, потому что я доверял ему. Это не означало, что я постоянно нервничал и беспокоился, но я ничего не мог с этим поделать. Он печально вздохнул, — Жаль, что ты не здесь, чтобы напиться со мной, чтобы мы могли заняться умопомрачительным сексом, вызванным алкоголем. — Он ухмыльнулся. Томми усмехнулся, — Я приглашен? Мы все рассмеялись, когда Чейз поспешил попрощаться. — Я скоро снова поговорю с вами, ребята А потом экран погрузился в темноту, когда Чейз закончил разговор. Я прикусил нижнюю губу в созерцании, мои глаза затуманились от печали, когда я уставилась на пустой экран. — Ты скучаешь по нему, — тихо заметил Томми. Я кивнул, — Д-Да. — Я вздохнул. — Я знаю. Он глубоко вздохнул, взъерошив мне волосы, и выскользнул из-за прилавка, — Уже поздно, ты можешь дойти домой пешком? — Да, я… со мной все будет в порядке. — Я слабо улыбнулся. Он кивнул в знак согласия, — Ты можешь идти, я запру здесь. — Т-ты уверен? Я могу помочь… Он быстро отмахнулся от меня: Я стараюсь не возвращаться домой, моя бабушка все еще живет с нами. — Он легонько рассмеялся. Попрощавшись с Томми, я вышел из магазина, засунув руки в карманы. Улицы были холодными и темными, отчего у меня по спине побежали мурашки. Я не была уверен, была ли это морозная погода или жуткий укус в моем сознании, говорящий мне повернуть назад. В такие моменты я жалел, что мой велосипед испортили в прошлом году двое солдат Эдди, которые делали за него грязную работу. Я так и не удосужился починить его, отчасти из-за дороговизны, а отчасти из-за страха, что он снова разобьется, как только я вернусь в школу. Я взглянул на уличный фонарь, его сияние прорезало густую тьму, чтобы произвести тонкие лучи света, когда я вздрогнула от резкого ноябрьского жала. Я шел быстро, стараясь попасть домой как можно быстрее, чувствуя опасность на этих неровных улицах. Но, видимо, я шел недостаточно быстро. — Эй, пидор! — крикнуло знакомое лицо, а затем послышались грубые шаги. Кровь застыла в жилах, все тело напряглось. Я даже не обернулся, прежде чем броситься бежать так быстро, как только могли нести мои ноги. Я услышал несколько удивленных возгласов, прежде чем за спиной послышались шаги и тяжелое дыхание. Их было по меньшей мере трое или четверо. Я не останавливался, чтобы подумать, вздохнуть или задаться вопросом, что, черт возьми, происходит, когда я бросался в переулки и выходил на улицы, которые я никогда раньше не видел. Я совершенно заблудился в опасной части города, где наркоманы делали дилерам минет за «Теско», а мамы отправляли своих малышей в магазины за алкоголем. Мой пульс пульсировал, дыхание становилось затрудненным, когда я безжалостно бежал по улицам, отказываясь позволить своему телу рухнуть на себя. Я был недостаточно силен для такого рода напряженной деятельности. Я был слабым, голодным и хрупким. Я был готов сломаться в любую минуту. В очередной попытке оторваться от них я резко свернул в темный переулок. — Черт! — Я закричал от отчаяния, когда зашла в тупик. Я повернулся на каблуках, глядя в лицо смерти, когда они начали угрожающе смеяться. — П-Пожалуйста. — умолял я, пятясь, пока не уперлась в кирпичную стену позади меня, оставив меня полностью загнанной в угол и на их милость. — О, посмотри на эти прекрасные манеры. — Эдди хмыкнул. — Пожалуйста, что? — П-пожалуйста, не делай мне больно. — жалобно захныкал я. Эдди стоял в центре сцены, доминируя на фоне меня, его темные глаза жестоко блестели. Рядом с ним стояли два его ближайших друга, крепко скрестив руки на груди и расставив ноги на ширину плеч — как телохранители. И прислонившись к стене, глядя на свои ногти, стояла Сэм. Они все холодно хихикали, — Какого хрена он вообще в тебе нашел? — Сэм задумалась. — Ты даже за себя постоять не можешь. «Четверо против одного», — в отчаянии подумал я. Я хотел было закричать и позвать на помощь во всю глотку, но передумал. Было уже поздно, вокруг были только преступники и наркоторговцы. Кроме того, если я закричу, это будет мой последний крик — Эдди об этом позаботится. — П-Пожалуйста, Эдди. Я… это была Софи, это не я… -Да заткнись ты, извращенец. — Он сплюнул. — Я помню выражение твоих глаз, когда мы нашли тебя за занавеской душа с твоим драгоценным маленьким фотоаппаратом. — Он мрачно ухмыльнулся. — Тебе ведь понравилось шоу, не так ли? Смотрит, как мы раздеваемся и… — Я… я не…! Я был отрезан, когда один из его товарищей прыгнул вперед, ударив меня прямо в челюсть. Я взвыл в агонии, когда его кулак столкнулся с моим лицом, заставив меня споткнуться на земле, когда я больно схватилась за пульсирующую щеку. — Очень мило. — Сэм радостно захихикала. — Не могу дождаться, когда Хадсон увидит твое милое личико в полном беспорядке. Мои очки упали на пол, а зрение затуманилось. Я поспешно ощупал все вокруг, пытаясь найти их как можно быстрее, прежде чем Эдди схватил меня за воротник и рывком заставил встать. — Ты думаешь, что тебе сойдет с рук все, что ты захочешь, а, Юбенкс? Преследуешь меня? Наверное, собиралась сделать снимки, на которых я был обнажен… — Клянусь, я… я не… Он впечатал меня в стену, и моя спина резко ударилась о твердую поверхность. Я глубоко застонал от боли. И тут началось настоящее избиение. Меня били, царапали, пинали, швыряли и швыряли на пол, оставляя синяки на каждом дюйме моей бледной кожи. К тому времени, как они закончили, все мое тело болело, пульсируя с головы до ног, пока я пытался оценить, смогу ли вообще двигаться. Моя голова раскалывалась, билась о череп, разрывая мозг на части и разрывая его на куски.