Чародей

9 апреля 1980 Лондон, Великобритания. Местное время 6:55       Храм в Лондоне ничем не отличался от того, что являлся мне в кошмарном сне. А вот Мастер Рама оказался на удивление приятным мужчиной средних лет, хотя во сне был тем ещё нахальным говном. Хотя, чего ещё можно было ожидать от Кошмара. Я непроизвольно посмотрел на руку с татуировкой, она мягко засветилась антрацитово-чёрным, давая понять, что сейчас я не сплю. Мы с Мастером мирно попили чай, обсудили политическую обстановку в магической Британии, и Рама мягко мне намекнул о невмешательстве в местную заварушку. Разумеется, я сказал, что сам нарываться не буду, на что заработал снисходительный кивок.       Пообщавшись примерно час за душистым чаем, я решил, что пора бы и домой идти, пока не вспомнил о разнице часовых поясов. Ну, что же, хотя бы акклиматизация пройдёт успешно, ведь встал я часа три назад. По окончанию разговора, Рама выдал мне амулет-сигналку в виде эмблемы ордена, которую я повесил на шею. Мастер объяснил, как он действует (нагревается и вибрирует, если с местным или центральным храмом случается беда) и пошёл на медитацию, сказав чувствовать себя как дома. Ещё час я бродил по храму, изучая его, потом присел медитировать на полтора часика, и уже после решил отправиться на Косую. Денег взять, поесть и купить палочку. Ну и раз уж такая песня, да и время позволяет, навещу старика в семейной лавке, торгующей зельями, которую он гордо называет своим бизнесом. Заслуженно, между прочим!       Дырявый котёл, как и в кошмаре, находился на другом конце улицы. В баре сейчас почти никого не было, лишь пара человек с утра заливали за воротник. Подойдя к стойке я окликнул бармена: — Простите, уважаемый! — Да-да? Чем могу помочь, молодой человек? — Улыбчиво ответил бармен. Томом я его не называю, вдруг реальность немного искажена от известной мне. — Уважаемый, тут такое дело... сам я не местный, и недавно сломал палочку. Не могли бы вы помочь мне открыть проход на аллею? Хочу купить себе новую у Мастера Оливандера. — Бармен смерил меня взглядом, его глаза зацепились на моей одежде и амулете. Мгновение спустя, он дежурно улыбнулся и сказал: — Конечно, молодой человек. Пройдёмте за мной. И могли не придумывать эту чепуху про палочку. Что я, "соседей" не узнаю? — Бармен подмигнул мне и взглядом указал на амулет. — Ну мало ли... — Я неловко улыбнулся и почесал затылок.       Бармен открыл мне проход на Косую, где уже с самого утра царил хаос. В смысле, народу было неимоверное количество. Все куда-то спешили, торговались у лавочек и лотков. — По правде говоря, только благодаря нашему соседству, Косая аллея осталась нейтральной территорией, если вы понимаете, о чём я. Кстати, если что, зовите меня Том. — Том протянул мне руку в качестве жеста доброй воли. — Понимаю, благодарю за помощь, Том. Зовите меня Ричард. — я пожал руку в ответ и направился прямиком в банк. Но немного подумав, остановился и окликнул бармена, что уже почти покинул задний двор "Котла". — Простите, Том! Могу я задать ещё один один вопрос? — Вы его уже задали, Ричард, — обернулся бармен. — Что бы вы хотели узнать? — Я бы хотел узнать, подаёте ли вы обеды, и где здесь находится лавка Поттеров. — А вот это уже два вопроса. — Ухмыльнулся бармен. — Обеды подаём от трёх сиклей за порцию. Сегодня у нас ирландское рагу и бифштекс. А по поводу лавки Поттеров, то она находится по адресу: "Косая аллея 93". Не затеряетесь. — И не прощаясь, Том ушёл обратно в бар.

***

      С гоблинами и финансами вопрос был решён быстро. Прикупил у них за сотню золотых кошелёк, что какой-то гоблинской матерью магией подключен к сейфу. Подумал о нужной сумме, перевернул кошель или руку засунул, и оттуда высыпается нужное количество монет. Удобно, но лимит на единоразовое снятие составляет 500 галлеонов разным номиналом.       Далее была лавка Оливандера, где я за 5 минут подобрал себе палочку. Что удивительно, шоу с подбором не было. Видимо это он детишкам представление устраивает. Пара замеров, пара вопросов, и через пять минут я являюсь счастливым владельцем двенадцатидюймовой эбеновой палочки с сердечной жилой дракона внутри. Красавица. Чёрная лакированная палочка легла в обе руки как влитая, приятно покалывая кончики пальцев. Отсчитав из кошелька 14 золотых и попрощавшись с Мастером, я убрал палочку за пояс и направился искать отцовский магазин. Хотя искать его долго не пришлось.       Стою я такой у порога четырёхэтажного дома, два этажа которого занимает папин магазин и никак не могу вспомнить, где я раньше о нём слышал... Вывеска на входе лаконично гласила: "Магазинчик Линфреда. Варим зелья с XII века н.э.". М-да... Нихуя себе "магазинчик". Не удивлюсь, если там целый НИИ зельеварения. Ладно, нечего на пороге стоять. Открываю дверь и вхожу.       Магазин изнутри был выполнен в два этажа. С потолка свисала реклама новых зелий и акций, вдоль стен шкафы с ровно стоящими батареями пузырьков и склянок с разными эликсирами. В самом дальнем углу небольшой уголок с ингредиентами-полуфабрикатами. Разнообразие ассортимента и одновременно минимализм интерьера по-своему восхищал. Посередине зала (похожего на амфитеатр, кстати), находилась касса, за которой сидел приземистый мужичок, доживший до седин. По залу ходило ещё двое из обслуживающего персонала, раскладывая зелья и прочую утварь. Я подошёл к кассиру и спросил: — Добрый день, уважаемый. Сэр Карлус Поттер у себя? — Кассир с бейджиком "Боб", поднял на меня скучающий взгляд и ответил: — А вы по какому вопросу? — Хотелось бы с ним побеседовать. — уклончиво ответил я. Смысл мне сейчас козырять тем, что я его сын? — А? На собеседование? — Неправильно расслышал Боб. Я хотел было его поправить, но он сразу улыбнулся и продолжил: — На собеседование во-о-н в ту дверь. Далее по коридору налево. Не потеряешься. Помимо тебя, кстати, ещё один молодой человек пришёл к нам трудоустраиваться, так что удачи тебе. Вакансия-то у нас одна. — И не обращая на меня внимание, начал заполнять какие-то бумажки. Кажется отец не слышал о клиентоориентированности персонала.       За дверью оказался не очень узкий, но и не очень широкий коридор, по бокам которого располагались двери в лаборатории. Таких дверей я насчитал четыре. Свернув в конце коридора налево, я увидел дверь в отцовский кабинет и парочку уютных диванчиков. Магические светильники отлично освещали весь коридор, а на одном из диванчиков сидел юноша немногим старше меня. Глаз зацепился за поношенную, но опрятно выглядящую мантию, сальные немытые волосы чуть выше плеч и угрюмый взгляд. Да ладно? Снейп? — Простите, в кабинете кто-нибудь есть? — начал я разговор. Угрюмое лицо школьного врага Джеймса уставилось на меня и с нескрываемым раздражением ответило: — А я откуда знаю? Я сам пришёл сюда двадцать минут назад. — Ну-у, парень, не кипятись. Я просто спросил. — Нужно подать ему явный пример, что не все Поттеры к нему настроены негативно.       Я подошёл к двери, хотел было уже постучаться, как Сева меня окликнул: — Эй, ты! Тут вообще-то очередь! — Ты чего взъелся? Я только спросить — Да потому что я уже час тут сижу, — гневно прошипел Снейп. — А говорил, что 20 минут, — заметил я. — Да какая тебе разница. Просто жди своей очереди. — Он по жизни такой обиженка или что? Это уже начинает меня выводить из себя. — Мальчик, я ждал больше десяти лет, чтобы встретиться с тем, кто сейчас должен сидеть в этом кабинете. Будь добр, потерпи ещё минут десять. — Я на него серьёзно посмотрел, стараясь не зацепиться за взгляд. Вдруг он уже легилимент, а у меня не очень хорошо с этим делом. Конечно, у меня есть небольшая булавочка за воротом рубахи, что защищает от поверхностного чтения мыслей, но это не панацея. — Делай что хочешь, — махнул на меня обиженный Снейп и показательно отвернулся.       Я постучался в дверь, приоткрыл её, и спросил: — Здравствуйте, можно? — Огрубевший отцовский голос был мне ответом: — Ждите в коридоре! — Поворачиваю голову на нагло ухмыляющегося Снейпа и лишь киваю себе, мол так и надо. Я полностью раскрыл дверь и с улыбкой на лице спросил: — А так?       За столом сидел уже постаревший отец. Волосы уже окончательно поседели, в уголках глаз появились морщины. Взгляд отца, полный гнева из-за того, что его потревожили, стрельнул по мне, но присмотревшись, сменился на взгляд негодования, осознания и радости. А по щеке скатилась скупая мужская слеза. — Я вернулся, отец.