***
— Вы видели, в «Грёзах» выпустили новое сезонное пирожное, — Раэль присвистнул, лениво перелистывая газету, — те печенья, которыми Вы недавно угощали прислугу, тоже ведь от туда? На вкус было весьма неплохо. — Я в город больше ни ногой, — фыркнул Гарри, не отрываясь от книги. Ему хватило неадекватной реакции герцога, который, узнав о случившемся на площади, поднял на уши весь дом. Мужчину смог успокоить только умоляющий тон Поттера и факт того, что нападение не было нацелено на него непосредственно. На самом деле, если бы Гарри не взбрело в голову прогуляться, то он обо всём узнал бы только из окружающих сплетен. Юноша чувствовал лёгкое облегчение, по той причине, что произошло какое-то неприятное событие, а он стал простым зрителем, а не участником (тот момент с кольцом не в счёт) или, как обычно, центром произошедшего. В тайне, он даже, совсем чуть-чуть, злорадствовал Александру, не забывая неприятный случай в академии. Поттер не мог себе объяснить, почему так сильно зациклился на нежелании Алекса помогать, но и не имел возможности просто отмести это в сторону. Было бы здорово, если всё продолжало двигаться в этом направлении. Чтобы Гарри, на самом деле, отыгрывал роль обычной массовки — Райдена, который являлся простым статистом, без особой уготованной роли. Раз момент со смертью Поттер уже перешагнул, он очень сильно надеялся, что больше с ним никаких казусов происходить не будет. Ему надоело постоянно ходить с различными ссадинами, растяжениями и синяками. До окончания каникул оставалось всего несколько недель, и, за это время, проведённое в тренировках на территории резиденции, Сакари успел несколько раз похвалить Гарри, заметив явный прогресс. Тот буквально разрывался между расшифровкой записей и постоянным самосовершенствованием, но так было только лучше. Потому что, по крайней мере, в подобном ритме, у него не оставалось времени на неприятные мысли. Он старался не думать о близких из своего мира, ровно, как и не акцентировал внимание на проживающих в этом. Время от времени, Поттер видел близнецов, например, проходя мимо них в одном из коридоров или вынужденный присутствовать на очередном банкете. И он, и впрямь, не испытывал чего-то особенного. Гарри ощущал себя немного разочарованным, но, в основном, он чувствовал некую отстранённость и, в какой-то степени, неприязнь. Возможно, дело было в этом отвратительном предательстве, которое юноша не мог и не желал оправдывать или даже понимать. Он не старался найти причину — лишь того, что это уже произошло, оказалось достаточным. Афаэлеон и Алисидий ничем не отличались от Тёмного Лорда, а сам Поттер слишком уж много лет прожил под гнётом одного безумца, дабы терпеть подле себя двух других. На это у близнецов есть их отец, если на то пошло, так что Гарри не обязан входить в положение или жертвовать своими нервами ради них. Единственный, с кем он поддерживал активное общение вживую, (не считая переписок со знакомыми) оставался Раэль. Поскольку Гарри знал его секрет, имея компромат и преимущество, юноша смог расслабиться. Подозрения насчёт помощника не оказались беспочвенными, но они не были настолько серьёзными, что создавало некий баланс. К тому же, Раэль его одногодка, что делало общение более комфортным. С детьми Гарри не переставал испытывать напряжение, боясь ляпнуть что-нибудь лишнее. Здесь же об этом можно и не задумываться. Они как раз сидели на софе — Раэль просматривал жёлтую газетёнку с фальшивыми новостями и сплетнями, а Гарри делал вид, что читает книгу, на самом деле, вновь вспоминая тот день на площади. — Ну, Вы же не можете вечно сидеть дома… — Раэль продолжал говорить, листая страницы, не вчитываясь в слова. «Интересно, почему кому-то в принципе понадобилось нападать на Алекса?» — Гарри множество раз пытался найти ответ на этот вопрос, вспоминая сюжет романа, но так и не найдя верного решения. Неизвестные были в странных белых мантиях. Они не говорили, не высказывали каких-то требований, скрывали лица и даже покончили с собой, когда одержали крах. Достаточно кардинальное решение, но принятое так быстро, что Поттер и вовсе не уловил момент, когда это произошло. Он в принципе старался не вспоминать подробностей того дня. Какими бы плохими ни были нападавшие, смерть оставалась смертью. Гарри не испытывал удовольствия, наблюдая чью-либо гибель. С другой стороны, если бы Парадес не прикончил тех двоих, а просто их обезвредил — они бы всё равно покончили с собой, как и их соратники. — …к тому же, скоро начинается ярмарка, так что… «Кстати, та девушка, альвийка, она ведь называла Александра не по имени, — неожиданно вспомнил данный факт, постукивая указательным пальцем по корешку книги — Что же это было? Ази… Аризиас? Айриз? Нет, кажется… Азариас». Агдель повторила это имя несколько раз, поэтому Гарри сумел припомнить. — Эй, Вы меня даже не слушаете, — возмущённо, Раэль с шорохом грубо откинул газету в сторону и, неожиданно для Гарри, сместил своё тело, улёгшись головой ему на колени, вытянув оставшееся тело вдоль софы. — Уйди, — Поттер выгнул бровь, слегка опуская взгляд, смотря на парня сверху вниз. — М-м, — тупо промычал тот, принимаясь нарочно ёрзать, устраиваясь поудобнее. — Слушай, — Гарри отвёл глаза в сторону распахнутого окна, из которого доносился слабый тёплый ветер, задумчиво дотрагиваясь пальцами до подбородка, — У альв… могут быть какие-нибудь, ну… знаешь, имена? Вроде псевдонимов. — Хм? — Раэль, который игрался с запонкой на манжете Поттера, прекратил свою возню. — Имена? Дайте-ка подумать… О, я знаю нечто подобное. Но, это скорее традиция народа сайофр, а не всех альв. — Традиции сайофр? — Да, если меня не подводит память. При рождении ребёнка, родители дают ему официальное имя, по которому к нему будут обращаться незнакомцы. По достижению определённого возраста, кто-то из родственников дарует другое. Обычно, на эту роль подбирают кого-нибудь значимого, потому что он или она, тем самым, берут на себя ответственность за дитя. «Чем-то похоже на крёстных» — Гарри с трудом сдержал мысли о Сириусе, которые каждый раз проносили боль. — Не слышал, чтобы у близнецов были такие имена, — попытался отвлечься, задав первый пришедший в голову факт. — М-м, не знаю, как это было при жизни предыдущей герцогини, но после её смерти, семья Азарио оборвала все связи с родственниками со стороны матери. Так что, просто-напросто, нет подходящего кандидата. «И правда, я не помню, чтобы в романе указывались другие кровные родственники, помимо их отца». Гарри, вновь начав размышлять о судьбе антагонистов, резко себя одёрнул. И ведь сколько раз обещал не лезть в это дело! Не имеет значения, есть ли у этих двоих дополнительные имена или же нет. В любом случае Поттеру просто стало интересно, по какой причине та альвийка называла Алекса как-то по-другому. Узнав, он больше не желал связываться с кем бы то ни было. К Парадесу это тоже относится. Что в прошлый раз зимой при отправке писем, что сейчас, с этим кольцом… Вечно Гарри так и надо влезть в чужое дело, навязать свою помощь. Уж кому-кому, а Алексу она явно не требуется. Не с тем отношением, которое он показывает Поттеру. — Кстати! — будто резко о чём-то вспомнив, неожиданно вскрикнул Раэль, — как Вы вообще могли об этом узнать? Погодите-погодите, только не говорите, что Вы собрались жениться, — помощник поднял руки и накрыл ими наигранно шокированное лицо. — Не слишком ли Вы юны для этого? — Что за ерунда? — раздражённо дёрнул бровью Поттер, смотря на юношу, как на сбежавшего из дурдома сумасшедшего. — Не надо стесняться, милорд, но при какой ещё другой ситуации, Вы могли узнать имя кого-то из сайофр? Вернее, я удивлен, где Вы в принципе встретились с альвами. — С чего ты взял… — Хо-о, — возбуждённо протянул парень, — сайофры никогда, слышите, никогда не скажут своё сокровенное имя постороннему, а особенно человеку. Так что, Вы могли узнать его, только если решили вступить с кем-то в брак. Кто она? Наверняка, очаровательная альвийка! Ох, как это волнительно, запретная любовь… Только подумать, Ваши чувства оказались настолько глубокими, что она разрешила обращаться к себе подобным образом. Гарри, который и так сидел со сложным выражением лица, скривился, вслушиваясь в этот словесный, никому не нужный, поток. Чем больше информации он получал, тем сильнее подёргивался его несчастный лицевой нерв. Но не мог ведь Поттер сказать, что узнал нечто настолько важное, просто подслушав! Это слишком, даже для него. Стоит Раэлю узнать — он будет смеяться до конца жизни. «Если поразмыслить, являлась ли та альвийка невестой Алекса? Или подобные меры скрытности действовали только на людей?». — Не говори ерунды, — шикнул, наконец, Гарри, затыкая помощника, — я услышал случайно. Понял? Просто случайность. — Да-да, — явно не веря, активно кивнул помощник. Поттер нахмурился, вновь смотря на него сверху вниз. Казалось, ещё секунда, Раэль и вовсе замурчит, прикрыв веки — настолько пригревшийся и умастившийся на его коленях юноша походил на холёного ленивого кота. Но проблема оставалась в том, что Поттер не очень-то жаловал котов. Поэтому без какого-либо сожаления, он отпихнул от себя помощника, — который с грохотом повалился на пол — спокойно вставая на ноги, принимаясь разглаживать складки на одежде. — Ауч, — постанывая и кряхтя, Раэль, с театральным усердием, забрался обратно на софу, потирая якобы ушибленные места, — как всегда столь холодны, что это снова и снова разбивает мне сердце. — Оставь это красноречие для очередных писем своей любимой сестрёнке, — съязвил Гарри, поправляя запонки разворачиваясь. Он старался игнорировать заливистый смех за своей спиной, мысленно перебирая оставшееся расписание на день. Его получасовой отдых закончился, так что, следовало приниматься за дела.***
В то время, когда оставалось совсем немного тёплых дней до начала сезона дождей, в гости к Поттеру наведался Тейлор. Его огненно-рыжие волосы отражали свет, слепя глаза, а разношёрстные драгоценные камни, вшитые в одежду, отбрасывали солнечных «зайчиков» на ближайшие предметы. — Ты снова вырос, — надув губы, пожаловался он, проводя ладонью по макушке Гарри, сравнивая рост. Разочарованно, мальчик уселся на плетёный стул. Они как раз расположились на уличной беседке, разлив по стаканам душистый чёрный чай. Рядом со столиком, в ряд разрастались густые кусты белых роз. Терпкий запах цветов смешивался с бергамотом и свежестью улицы. Крупные бутоны плавно покачивались в такт несильного ветра. — Наверняка, ты скоро меня обгонишь, — успокоил его Поттер. Тейлор всегда был бесхитростным, поэтому услышав эти слова, сразу приободрился. Он взял с подноса печенье, покрытое невероятным количеством сахара, отправляя то в рот. Гарри скривился, глядя на этот кусок приторности, делая глоток горького чая. Он, не особо соблюдая этикет, подпёр подбородок ладонью, сгрузив локоть на столешницу, наблюдая за тем, как при жевании двигаются щёки ребёнка напротив. — Как там твои сёстры поживают? — без особого энтузиазма, поинтересовался, лениво подхватывая с крышки чайника упавший на него лепесток. — Да что с ними станется? — фыркнул Эскала, добавляя в свою чашку сахар, прежде чем запить им и так сладкое печенье. — Ты лучше скажи, слышал ли слухи о произошедшем в городе? — Слухи? — Ага, — Тейлор, кажется, воодушевился от перспективы первым поведать очередную сплетню. Гарри на это лишь скептически приподнял бровь и отпил ещё немного чая, — группа неизвестных напала на Александра Парадеса! — Кха-кха, — не ожидавший это услышать, Поттер поперхнулся, принимаясь тяжело кашлять. — Эй, ты чего? — взволнованный Тейлор хотел встать, но Гарри остановил его раскрытой ладонью, с трудом сглатывая. — Так, группа неизвестных, говоришь? — выдавил он, выдыхая. — Ага, — всё ещё смотря немного обеспокоенно, Эскала перегнулся через стол и понизил голос, вынуждая Поттера проделать то же самое, можно подумать, рассказывая никому не известную тайну, — они отпустили повозку с взбесившимися лошадьми, после чего напали. Этот Парадес всегда был сумасшедшим ублю… кхм, в общем, каким-то образом он в одиночку расправился с четырьмя противниками! Разве не невероятно? — Звучишь, как его поклонник, — ухмыльнулся Гарри, не удержавшись от подтрунивания. — Самая отвратительная вещь, которую я от тебя слышал, — скривился Тейлор, падая обратно на стул. — И, как ты думаешь, кем были те нападавшие? — как бы между прочим, поинтересовался, поглаживая ободок чашки. — Хм? — мальчишка задумался, помешивая ложкой чай, — насколько я слышал, распознать преступников не удалось. Лица неизвестны, при себе они не имели каких-либо опознавательных знаков. Но, вот что думаю я… — как-то загадочно хмыкнул, звонко стукая столовым прибором по блюдцу, — наверняка, это дело рук этих религиозных фанатиков! — Что за ещё религиозные фанатики? Последователи Ахероны? — Нет, — как будто это и так было очевидно, покачал головой Эскала, — последователи Ахероны всегда славились ненавязчивостью. Хочешь верить — верь. Не веришь — никто тебя насильно за руку тянуть и заставлять не будет. Но это ведь, в основном, лишь в Ивриде так. За границей хоть и много служителей Ахероны, но вместе с тем, там процветает культ Единого Бога. Гарри выгнул бровь, не решаясь вновь переспрашивать, чувствуя себя болванчиком, повторяющим за Тейлором слова. Хорошо, что тот был весьма догадливым, дабы без просьбы продолжить: — Ну, я точно не знаю, чего они хотят добиться. Мама старается держать меня и сестёр от этой темы подальше… Я просто слышал, что они недовольны тем, что смертные из других смертных делают богов: строят им храмы, возносят молитвы, воздают подношения. Они утверждают, что бог один, наш единый создатель, и это явно не человек. — И впрямь, религиозные фанатики, — разочарованно согласился Гарри, — но зачем им было нападать на Парадеса? — Мне-то откуда знать? У него такой противный характер, наверняка из-за этого, — злорадно хихикнул юноша. — На юге Иврида кстати, их обитает гораздо больше, чем на севере. Так что, можно поспрашивать у Серены. Она тебе не писала? — Нет, не писала. Гарри задумался о том, что и впрямь, за всё лето, не получил ни одного письма от Энгельгардт. Он несколько раз связывался с Итаном и Рианной, но те писали первыми, поэтому Поттеру не составляло труда ответить. Серена же, не отправляла никакой весточки, а сам Гарри оказывался занят то одним, то другим, из-за чего на неё времени и не осталось. — Хм, мне тоже, — протянул Тейлор, — наверное, это из-за её родителей. — Ты так волнуешься о ней. Я обязательно передам Серене, что ты переживал, — Гарри мило улыбнулся, выдерживая злой взгляд напротив. — Это вторая худшая вещь, которую ты сказал за сегодняшний день! Кончики ушей Тейлора заметно порозовели, а сам он пыхтел не хуже паровоза, всем своим видом, источая раздражение вперемешку со смущением. Смотря на это с долей непонятного умиления, Гарри сам не понял, как вытянул руку и опустил её на чужую макушку, слегка растрепав мягкие волосы. Эскала тут же притих, растеряв всю прежнюю браваду — вот только, его уши, из розового, окрасились в ярко-красный и даже щёки стали пунцовыми. От неловкости ситуации, Поттер на секунду замер. Он настолько привык трепать по голове близнецов, что неосознанно сделал это и с Тейлором. Что за плохая привычка! Юноша тут же одёрнул ладонь, и уже было открыл рот, желая хоть как-то оправдаться, но его перебил странный порыв ветра. Вернее, порыв ветра не возник сам по себе — что-то на высокой скорости пролетело рядом, прямо в сторону Тейлора. Ещё бы секунда, и неизвестный предмет угодил мальчику в лицо, но тот не был бы одним из лучших учеников академии, если бы вовремя не поднял руку, невербально откидывая его в сторону. Эскала достаточно талантлив в манипуляции маной, чтобы в такой напряжённой ситуации быстро среагировать, но вот не настолько силён, дабы без проблем остановить предмет, как ему вздумается. Он лишь сумел сменить его траекторию. Послышался звон разбиваемой посуды, в глаза Гарри ударила мелкая крошка, — как стало понятно позже — сахара. Поттер подскочил на ноги, смотря на округлый предмет, покоящийся на осколках разбитой сахарницы. Он узнал в нём мяч, которыми рыцари измеряли силу броска. Мячи делали специально утяжелёнными, было даже страшно думать, что стало бы с лицом Тейлора, если бы мальчик оказался чуть менее ловким. Напряжённо дыша, Гарри медленно повернул голову в сторону, как и ожидалось, встречая там две приближающиеся фигуры. На близнецах надета тренировочная форма, так что, не составило труда догадаться, где они смогли раздобыть инвентарь. — Ох, извините, мы измеряли силу броска, но Афаэлеон, как всегда, переборщил, — без тени искренности, попросил прощения Алисидий, поднимая мяч со стола, подбрасывая и вновь его ловя. Всё ещё с трудом видя из-за попавшего в глаза сахара, Поттер заскрежетал плотно сжатыми зубами, с ненавистью смотря на близнецов, игнорируя их слова, обходя стол, приближаясь к застывшему от шока Эскала. Он принялся осматривать его на предмет повреждений и, к сожалению, обнаружил несколько царапин, оставшихся на щеке и руке. Видимо, Поттеру повезло больше, чем Тейлору, к которому отскочили осколки. Несколько раз моргнув, пытаясь избавиться от инородного в глазах, Гарри аккуратно взял Тейлора за руку и помог ему встать, отряхивая мальчика от сахарного песка. — Ты в порядке? — пересохшими губами, поинтересовался, периферийным зрением, видя спешащего к ним слугу. — Да-да, — заторможено кивнул, сбитый с толку, Эскала, — всего лишь царапины. Видя то, как Тейлор пытался делать вид, словно ему вовсе не больно, Гарри нахмурился и резко поднял голову, устремляя острый взгляд в сторону зачинщиков этого инцидента. Он не знал, что рассчитывал увидеть, но, не обнаружив в чужих лицах и капли раскаяния, разозлился сильнее прежнего. Хотелось подойти и схватить Афаэлеона с Алисидием за шкирку, как провинившихся котят, но всё что он мог, это передать Тейлора прислуге, веля отвести его к целителю. Собираясь последовать за ними и всё проконтролировать, Гарри всё же задержался, подходя к мирно стоящим братьям Азарио. — Вы в своём уме? — непривычно грубо, но, тем не менее, спокойно, насколько это в принципе возможно в данной ситуации, шикнул он. — М? А что не так? — не менее ровно, ответил Алисидий. Гарри с трудом сдерживал крик в своём горле, рассматривая мальчиков. Они ничем не выдавали чувства вины, не прятали взглядов и не волновались. Просто стояли там, словно эти странные статуи из дворца наследного принца. Да, безусловно, прекрасные, настолько, что будто бы и не живые. Холодные, безэмоциональные, смотрящие с этой пустотой в чёрных зрачках. Можно подумать пустыми были не они, а мир вокруг. Кожа покрылась мурашками, но Гарри не подал виду. Он набрал в лёгкие кислород, после чего выдохнул, невольно раздувая выбившиеся пряди, ниспадающие на лицо. — Не знаю, чего жду от вас, — сокрушённо, сделал шаг назад. — Неужели, вам на самом деле всё равно? — А почему должно не быть? — просто спросил Афаэлеон, склонив голову на бок. — Чт… это ведь Тейлор. Я его знаю, вы его знаете, — Гарри пытался, всё ещё как дурак, что-то объяснить, переходя на одну с ними волну. — Разве вы не говорили, что не должны беспокоиться о прислуге, потому что это расходный материал? Но Тейлор ведь аристократ. Он — как мы с вами. Так почему же? Поттер говорил, показывая, что он понимает о намеренности броска, а не о якобы возникшем несчастном случае. И близнецы прекрасно знали, что он знает. Но то, что ответил Алисидий, несмотря на это, заставило кровь в венах Поттера похолодеть. — Ты, кажется, что-то не так понял. Когда мы говорили про расходный материал, то имели в виду каждого окружающего. Незаменимых нет. — Не… — Гарри запнулся, отрешённо глядя на собеседников, как на незнакомцев, — и вам действительно всё равно? Вас не волновало то, что с ним могло произойти? А если бы случилось что-то непредвиденное? Что, если бы задело меня? Это было нечестно — вот так манипулировать кем-либо, но Гарри просто не знал, как донести до мальчиков что-то столь очевидное. Ещё больше он не понимал, зачем продолжает свои тщетные попытки. — И чем же ты отличаешься? — с едва уловимой насмешкой, поинтересовался Алисидий. — Ч-что? Я ваш брат. Я… — О? — спокойно оборвал Алисидий, убирая руки в карманы, — брат ли? Гарри отпрянул, будто его ударили. Молчал, не зная, что сказать. Потому что он, на самом деле, были правы. «Как… глупо» — разочарованно подумал, после чего развернулся. У него не осталось сил спорить или что-то доказывать. Его ждал раненый Тейлор, который, на самом деле, хоть что-то значил в этом иллюзорном мире. Мальчик, который приходил на помощь, несмотря на свои ограниченные возможности ребёнка. Всегда волновался о его самочувствии и, самое главное, никогда не причинял боли окружающим. Гарри был готов многое простить близнецам, даже собственные раны, но вот умышленное причинение вреда Тейлору — точно нет. Размышляя об этом, он явно не ожидал увидеть улыбающегося Эскала, сидящего на кушетке и весело болтающего с целителем. И всё же, Гарри с облегчением выдохнул, увидев уже затянувшийся порез на щеке мальчишки. Мистер Райстер, видимо, уже закончил с лицом и принялся за руку пациента, окутав её белым свечением. Заметив вошедшего Поттера, он вежливо поприветствовал его, чем отвлёк внимание Тейлора, который, обернувшись, поманил друга ладонью. — Невероятно, я впервые получаю лечение от целителя! — Ты, вроде как, должен быть расстроен ранами… — сконфуженно, устало помассировал переносицу Гарри. — Всего несколько минут, и порезы уже не кровоточат, — проигнорировал чужие сетования Эскала, восхищённо рассматривая поджившие ранки на коже, — если бы я мог восполнять свою жизненную энергию, я бы тоже пошёл учиться на целителя! Мистер Райстер мягко улыбнулся, по-видимому, тоже проникнувшись очарованием Эскала. Глядя на эту мирную атмосферу, Гарри рассеянно опустился на ближайший стул, со стороны наблюдая за разговором этих двоих. Его настроение всё ещё было сложным, а мысли заняты близнецами, так что время, пока целитель перевязывал чужую руку, пролетело быстро. Позже, к ним пришёл Тевье, сокрушающийся в извинениях от лица семьи Азарио. К сожалению, герцогини с герцогом в резиденции не оказалось, так что они не смогли прийти лично. Гарри, конечно, сомневался, что они на самом деле бы это сделали, даже если бы и никуда не уезжали. Когда пришла пора прощаться, Поттер облизнул сухие губы, лично доведя Эскала до экипажа. — За случившееся… извини. Тейлор, который уже поднял ногу, чтобы забраться в карету, остановился и повернулся. На его задумчивом лице показалась лёгкая, как дуновение ветра, улыбка. Разноцветные камни всё ещё ярко блестели на его одежде, но, в этот момент, Гарри казалось, что даже они не могли затмить улыбку такого чистосердечного человека. — Всё в порядке. Это ведь несчастный случай. Они какое-то время смотрели друг на друга, благодаря чему Гарри осознал. Каким бы ни был бесхитростным Тейлор, он прекрасно понял, что это далеко не «несчастный случай». Но кроме извинений, хоть и не за свой поступок, Поттер не знал, что ему следует сказать. — Мгм, — не подтверждая и не отрицая, промычал, поправляя слегка загнутый воротник на рубашке Тейлора, — удачной дороги. — Ага, — Эскала вскинул здоровую ладонь, прощаясь, — увидимся в академии. Мальчик сел в карету и та двинулась вперёд. Гарри ещё какое-то время смотрел на удаляющийся экипаж, оставляющий за собой облака пыли, прежде чем устало вернуться в кабинет Райдена.***
Оставшееся время, до начала нового учебного года, шло стремительно. Отношения с близнецами становились только хуже, казалось, напряжение между ними троими можно было резать ножом. Гарри иногда размышлял, замечал ли Кассиэль странную атмосферу в доме, и если да — почему ничего не предпринимал. Тевье же, как обычно, старался делать свою работу и, выходило так, что он оставался единственным человеком, пытавшимся наладить взаимодействия между детьми Азарио. Поттеру ничего не оставалось, кроме как смотреть на эти неловкие попытки грустной улыбкой. Дворецкий, на самом деле, был славным парнем. За кратчайшее время, он доставил от портного одежду, ради которой ранее, Поттер несколько часов страдал под многочисленными измерительными лентами и иголками. Юноша не совсем понимал, чем новые «сшитые по современным стандартам моды» — как сказал Тевье — наряды отличались от предыдущих, но если мужчине становилось от этого легче, Гарри не составляло труда немного потерпеть. Как и в прошлом году, наступила очередная ярмарка, на которую стекались люди Альдерамина, — и не только — и даже те, что жили за его пределами. Среди слуг витало праздничное настроение, но Поттер не разделял его. Мероприятие ничем не привлекало и не прельщало, а начавшийся, раньше времени, сезон дождей и вовсе приводил в уныние. Солнце больше не радовало, всё время, прячась за неподъемными антрацитовыми тучами. Белоснежные розы в саду склонили свои бутоны под гнётом тяжёлых непрекращающихся капель. Через несколько дней, у Гарри Поттера наступит девятнадцатый день рождения, который ему придётся проводить в пути. Он не мог, как в прошлый раз, до последнего, оставаться в особняке, поскольку приходилось отправляться вместе с близнецами. К тому же, из-за начавшихся дождей, дороги размылись, что наверняка значительно замедлит передвижение. Следовало оставить время про запас, дабы приехать к первому учебному дню без опозданий. Поэтому Поттер сидел за письменным столом в своей — Райдена — комнате, апатично глядя на стекающие потоки воды на стекле окна, покручивая в руке перо, нечаянно капая чернилами на бумагу. Перевёл взгляд на тёмные пятна, рассеянно моргая, прежде чем вновь макнул подсохшее перо в чернильницу, позже, поднося то к желтоватому пергаменту, выводя более размашистые, чем обычно, символы. Ранее Его Высочество наследный принц просил заранее написать весточку и послать ту через почтового голубя, дабы он знал примерное время прибытия Поттера. Так и вышло, что перед своим уходом, юноша уже битый час сидел над письмом, всё никак не удосуживаясь его закончить. Уже следовало отправляться в путь, но мысли не желали собираться в кучу. Наконец, тяжело вздохнув, Гарри, после традиционного приветствия, дописал краткое: «…дождь, кажется, немного поутих. Надеюсь, в дороге он и вовсе закончится. Когда я приеду, давайте соберёмся все вместе и выпьем по чашке горячего чая. Надеюсь, Вы не будете вновь играть на нервах Тейлора. Я уже собираюсь уходить, в общежитие должен приехать вечером, перед приветственной церемонией». Попрощавшись, Гарри свернул и запечатал письмо, сложив его в непромокаемый промасленный конверт, прежде чем передать тот Тевье, дабы он отправил почтового голубя. Мысленно пожалев несчастную птицу, которой придётся преодолеть столь большое расстояние в неблагоприятную погоду, Поттер зевнул и встал, собираясь попрощаться с ещё одним человеком. Спустившись с третьего этажа и зайдя в библиотеку, Гарри поздоровался с, наконец прибывшим, главным смотрителем, успокоив того, что ему не нужна помощь, и он пришёл сюда по делу. Пожилой седой старичок в очках с линзами чуть ли ни толще, чем ребро ладони Поттера, взволнованно поклонился и не стал препятствовать этому. Раэль сидел на широком подоконнике, прижавшись виском к стеклу, с обратной стороны которого, стекали потоки дождя. Ворот его рубашки оказался расстёгнутым и свободно отогнутым в стороны, а волосы завились, из-за повышенной влажности, ещё сильнее, пребывая в творческом беспорядке. Кофейного цвета жилетка и брюки прямого кроя придавали ему некий уют. Ровно, как и книга, зажатая длинными узловатыми пальцами. — Эй, — позвал Гарри, спрятав отчего-то замёрзшие руки в карманы штанов. — Молодой господин, — как-то уж слишком мягко, отозвался Раэль, откидывая книгу в сторону, поднимаясь на ноги, — уже уезжаете? — Ага, — вяло подтвердил кивая. — Мне будет грустно без нашего времяпрепровождения. Может, Вы никуда не поедете? — Ну, конечно, — закатил глаза в ответ, впрочем, не убирая с лица слабой улыбки. Всё же, Раэль и впрямь был слишком комфортным в общении. — Как обычно, холоднее северных льдов, — помощник, не теряя прежней экспрессии, вновь принялся за нескончаемый спектакль, подходя ещё ближе, задумчиво дотрагиваясь до тканевого тёмно-изумрудного галстука, повязанного на шее Гарри. — На улице такая сырость, думаешь, мне самому хочется? — вздохнул удручённо Поттер. — Тут речь не о том, хочу я или… Что ты делаешь? Гарри проглотил все подготовленные слова, когда ловкие пальцы Раэля принялись развязывать аккуратный узел на его галстуке, что ранее, с таким усердием, завязал Тевье. Поскольку, руки Поттера были убраны в карманы, он не успел вовремя перехватить чужие, дабы остановить это. А когда попытался, его горло более ничто не обвивало — ткань оказалась в ладони помощника. Возмущённо открыв рот, Поттер сделал шаг вперёд: — Живо отдай. — Когда Вы вот так хмурите брови — кажетесь ещё милее, чем обычно, — лукаво улыбнулся, пряча руки, вместе с галстуком, за спину, — но разве Вам не кажется жестоким бросать меня здесь одного? Должно ведь что-то мне напоминать о Вас. — Не говори ерунды, — Гарри сделал очередную попытку забрать украденное, но Раэль оказался быстрее, делая очередной шаг назад, — это преступление, ты в курсе? Что, если я сейчас пойду и кому-нибудь расскажу? — О, Вы не сделаете это, — просто пожал плечами Раэль. «Конечно, не сделаю» — устало вздохнул, отворачиваясь. Он может слышать шум дождя за стенами поместья и своё напряжённое дыхание. Видит, как слабо горит масляная лампа на ближайшем столе. Как отбрасывают тени предметы. Насколько тепло выглядит комната в мягковатом жёлтом свете. Снова выдыхает и переводит взгляд на всё ещё улыбающегося юношу напротив, с, по-прежнему скрещенными, за спиной руками. — Что бы тебе в очередной раз ни взбрело в голову, делай что хочешь, — равнодушно бросил, разворачиваясь, — мне пора. Теперь, ему приходится вновь подниматься в спальню, дабы чем-то подвязать шею, иначе Тевье точно посмотрит на него этим своим взглядом дворецкого, не терпящего изъянов. Зайдя в комнату, принялся искать подходящий аксессуар, когда услышал стук в дверь. В это время, удачно зашла служанка, желающая приняться за уборку. После ухода Кэтти, не запоминая прислугу и не сближаясь ни с кем, Гарри не знал её имени, поэтому без лишних слов попросил исправить его внешний вид. Та легко согласилась и подошла ближе, достав из ящика нужный предмет, принимаясь надевать его. По завершению, Поттер глянул в зеркало, решаясь удостовериться в презентабельности внешнего вида. С шеи свисал галстук-боло, тот самый, что когда-то Райдену подарила маркиза — мать Елианы. Немного удивившись при его виде, Поттер, в целом, не был против. Он ничего не сказал, принявшейся за работу, девушке, выходя из комнаты. «Интересно, бабушка Райдена и в этом году приедет на его день рождения?» — мысленно задавался вопросом, минуя лестницу. Гарри не хотел этой встречи. Бабушка казалась единственным человеком, на самом деле, любившим Райдена. Он не мог нормально смотреть в её глаза, зная тот факт, что Райдена в этом теле больше не было. Возможно, он уже давно умер. Разве не показался бы Поттер, в её глазах, вором, посягнувшим на тело драгоценного внука? Со сложными эмоциями, кивнув вышедшему проводить его Тевье, надел поданный сюртук, доходящий до середины бедра. Гарри уже собирался выходить, как внутрь усадьбы зашёл Йован, с чьих волос стекала дождевая вода. — Вы ещё не ушли? — облегчённо спросил, и так видя ответ на свой вопрос. — Слава богине. Я хотел… Вам кое-что показать. — Показать? — с подозрением выгнул бровь, поправляя воротник верхнего одеяния. — Да, это не займёт много времени. — Нотт смотрел этими своими щенячьими глазами, так что Поттер невольно дрогнул, переводя вопросительный взгляд на Тевье, словно тот мог решить любой вопрос. — Если хотите, можете пойти. Господин Афаэлеон и господин Алисидий ещё не спустились. Было бы неудобно ждать их в карете, — вежливо ответил дворецкий. «Предатель» — решил Гарри, неохотно следуя за обрадованным рыцарем. Придерживая над Поттером чёрный зонтик, Йован повёл его на улицу, минуя двор. Когда они подошли к конюшне, Гарри не понял, зачем Нотт решил показать лошадей. Юноша невольно занервничал, не случилось ли чего с Вороном. Погода стояла относительно прохладной, так что Поттер облегчённо выдохнул, оказавшись в тепле. За такое короткое время, костяшки на его руках успели покраснеть и замёрзнуть. Растирая их, он последовал за спутником в самый конец конюшни, мазнув взглядом по, жующему сено, Ворону. Жеребец даже не взглянул в сторону своего хозяина, продолжая двигать челюстью. Невольно улыбнувшись этому, Гарри не сразу заметил, что Йован остановился. Чуть не врезавшись в чужую спину, с трудом удержал равновесие, заглядывая за его плечо, состроив непонятную гримасу. — Что это? — Ах, это котятки. Помните ту беременную кошку, которую мы приютили? Она недавно окотилась. Я не хотел показывать Вам, пока они не откроют глазки и не станут более симпатичными… Но, поскольку Вы уже уезжаете, это последний шанс увидеть котят такими маленькими, — нежно, можно подумать, говоря о собственных детях, улыбнулся Йован. — Подойдите сюда, пожалуйста. «И что это за «мы»?» — словно съев кислый лимон, скривился Гарри, без особого энтузиазма, садясь на корточки, следуя примеру Нотта. Тот подобрался к пушистым комочкам, сначала погладив ластившуюся к нему мать, уже после, принимаясь трепать котят. Видя белоснежную, ранее грязно-серую, шёрстку кошки, Поттер подумал, что герцог и впрямь сдержал своё обещание позаботиться об этом. «Удивительно… как что-то настолько крошечное может быть настолько громким» — Гарри сидел, опершись локтем о колено, подперев щеку ладонью, смотря на пищащие комки шерсти. Они больше походили на страшненьких, немного облезлых, крысок, чем на изящных представителей кошачьих. Ну, наверное, это было нормально для их возраста. Котята, с, по-прежнему закрытыми, глазами тыкались своими мордочками в ладонь рыцаря, который с тёплой улыбкой смотрел на тех, заботливо поправляя ткань, служившую импровизированной лежанкой. — Не стесняйтесь, можете погладить, — ласково предложил мужчина. «Ничего я не стесняюсь» — внутренне вздохнул, но всё же, вытянул руку, поддерживая свой образ двенадцатилетки. Животные под его рукой оказались… весьма мягкими и приятными на ощупь. Проведя ладонью несколько раз, Гарри невольно съёжился, ощутив на коже влажное щекочущее прикосновение. Это мама-кошка подобралась ближе, лизнув его. Посмотрев внимательно, Поттер понял, что её глаз тоже привели в порядок, видимо, вылечив от воспаления, или что бы там ни было. Кошка имела идеально белоснежную шёрстку и полную гетерохромию — одна её радужка оказалась жёлтой, другая же, голубой. — … и вот я подумал, что Вы можете, — донёсся до Гарри, негромкий смущённый голос, рядом сидящего парня. — А? — он был так увлечён животным, отчего невольно прослушал сказанное. — Я, эм… имею в виду… Раз Вы спасли их, то почему бы Вам не дать им имена? — Я? — тупо переспросил, вновь смотря на пищащих котят. — Да, — уверенно кивнул рыцарь. — К тому же, я слышал, что Вы даже дали имя уроборосу. Афис, кажется. Звучит очень хорошо, у Вас наверняка талант к именам. Знаете, у нас на юге, откуда я родом, говорят, что имя очень многое значит. С именем мы выбираем себе судьбу. А вот у меня с фантазией не очень, так что, не могли бы Вы помочь? «Откуда он вообще узнал про уробороса?» — мысленно стенал смущённый Гарри, проводя ладонью по лицу. И что ему с этим делать? Не то чтобы у Поттера самого была хорошая фантазия. Совместить между собой два имени близнецов не составило труда. А тут их требовалось трое, помимо матери. К тому же, ему следовало уезжать, не было ни желания, ни времени на тщательное обдумывание. Гарри указал на кошку: — Ну, раз она первой попала к нам в дом, значит, будет Первой, — далее, палец перешёл на белоснежного котёнка, — Этот Второй, — белый, с тёмным пятном у глаза, — Третий, — и последний, тоже беленький, с черной шерстью на хвосте, — Четвёртый. Словно закончив сводку новостей на неделю, Гарри довольно улыбнулся и поднялся на ноги, отряхнув ладони, можно подумать, проделав сложную работу. В душе похвалив самого себя за сообразительность, не желая портить атмосферу сконфуженным выражением лица Йована, Гарри направился на выход. Когда он миновал расстояние до экипажа, там уже стояли близнецы. В приподнятом настроение от случившегося, Гарри обогнал антагонистов и, опередив Алисидия, который собирался сделать шаг, дабы подняться первым, проскользнул внутрь кареты. Усевшись на то место, где обычно всегда, из раза в раз, не изменяя себе, сидел Алисидий, Гарри провокационно улыбнулся. Метнув на сводного брата ледяной взгляд, он на секунду растерялся, когда оказался внутри, но не смог занять привычного места. Не желая показывать уязвимость, мальчик сел напротив, игнорируя Поттера. Афаэлеон расположился рядом с близнецом, всем своим видом высказывая недовольство. Гарри не было до этого никакого дела. Он знал, что вёл себя по-детски, но всё ещё не простил антагонистов за поступок с Тейлором. Не вечно ведь им выходить из каждой ситуации победителями. Тем более, что между нимич уже не первую неделю, идёт «холодная война». В таком положении дворяне и двинулись с места. Гарри помахал на прощание провожавшим их Тевье и рыцарям, после чего, поудобнее уселся, готовясь к долгой поездке. Не возникло никакого удивления от того факта, что родители, как обычно, даже не удосужились проводить своих детей. Хотя, возможно, Поттер лишь немного надеялся, что Кассиэль предпримет хоть какие-то действия ради родных отпрысков, раз уже ничего не сделал в сторону приёмного. Но, видимо, для него особой разницы не имелось. Прислушиваясь к барабанящему по крыше кареты дождю, юноша откинулся на спинку сидения, прикрывая веки. Он не хотел спать в присутствии Алисидия и Афаэлеона, страшась их недоброжелательности, но невольно задремал в расслабляющей обстановке. Сквозь сон он услышал, как сопровождающий предложил сделать привал, но кто-то из близнецов отказался, веля ехать дальше. В целом, Гарри был с ним согласен, поэтому не сказал ничего против, продолжая спать. И всё же, несмотря на нежелание, от того, что из-за погоды их темп замедлился, рано или поздно, пришлось бы где-то остановиться. Поскольку поблизости не находилось никаких гостиниц, даже ночью они были в пути. В целом, это нормальная ситуация для этих времен — находиться столь долго в дороге, но Поттер каждый раз испытывал дискомфорт. Как же он мечтал просто аппарировать и оказаться в тёплом общежитии. Вместо этого, приходилось трястись на особенно ухабистых дорогах, поскольку, отдых было решено устроить в гостинице, за пределами Альдерамина. Оставалось лишь миновать подъем. Гарри лениво прижался к окну — с одной стороны виднелась горная порода, с другой — обрыв, ведущий в густой неизвестный лес. Из-за темноты не имелось возможности наслаждаться пробегающими видами, так что Поттеру ничего не оставалось, кроме как вновь перевести внимание внутрь салона. Он поднял голову, удивлённо обнаружив, что близнецы смотрят на него. Невольно, по спине прошлись мурашки. Гарри не хотел затевать с ними разговор, но Алисидий открыл рот, словно желая что-то сказать. Поттер мог наблюдать, как двигаются его бледные губы, точно в замедленной съемке, как резко меняется взгляд. Это последнее, что видит Гарри, прежде чем мир начинает вращаться. Или, наверное, на самом деле, вращается сам Поттер. Возможно, просто небеса с землей решили поменяться местами. Странные мысли лезут ему в голову в тот момент, когда безумная тряска отбрасывает юношу в сторону. Он не может издать и звука — что-то тяжёлое сдавливает грудь. Шум нарастает и тот явно не принадлежит одному дождю. Крик людей, лошадиный вопль, скрежет колёс, железа и хруст дерева. Дыхание застревает где-то в горле, когда его последний раз подбрасывает вверх и всё неожиданно затихает. Гарри чудится, что он попал в небытие. Не было слышно ничего, ровно, как и видно. Возможно, он просто ослеп. Во рту стояла ужасная сухость, словно Поттер оказался в пустыне, но вот тело омывали потоки воды — она заливала одежду, затекая под воротник. Нужно двигаться, но раз уж лёгкие не желали ничего делать, так почему же их обладатель должен? «Раз, два, три…» — мысленно подсчитывал, неизвестно что. На шестьдесят третьем счету его органы, кажется, наконец, начали работать. Грудь принялась рвано вздыматься и опускаться, гоняя кислород через приоткрытый рот. Глаза всё ещё ничего не видели, и Поттер попытался, для приличия, хотя бы открыть веки. Он не сразу понял, что они уже были открыты, а сам Гарри лежал на спине, при этом, по-прежнему ни черта не различая перед носом. Неужели, действительно окончательно и бесповоротно ослеп? «Это что, звезда?» — заторможено подумал, рассеянно глядя перед собой, на — едва проглядывающуюся, через неизвестное тёмное препятствие — точку. Но откуда на внутренней стороне крыши кареты могли взяться звёзды? Это ведь не портал в космос, или вроде того. Гарри почему-то стало смешно, и он невольно рассмеялся, тут же принимаясь кашлять. Лёгкие вдруг охватило нестерпимой болью, и вот тогда Поттер начал понимать, что, кажется, нечто пошло не так. Попытался встать, задыхаясь, то ли от накатившей паники, не то от ужасной сдавливающей агонии. Словно… словно что-то прижимало его к земле. Вытянув дрожащие, точно в припадке, руки, оттолкнул от себя гладкий непонятый материал, только тогда, сумев более свободно дышать. С усилием поднялся на ватные ноги, с подгибающимися коленями, крутанувшись на месте, рассматривая пространство. Сердце в его груди глухо ударялось о рёбра, но, по крайне мере, ещё работало. Гарри накрыл губы ладонью, делая несколько шагов, смотря на разбросанные по сторонам колёса кареты. На подбитый корпус экипажа и балку, что, по-видимому, ранее его и придавила. Уши всё ещё ничего не слышали — Поттер словно находился в состоянии аффекта, не до конца осознавая произошедшее. Дождь заливал с ног до головы, растрепавшиеся волосы лезли в лицо, но, в этот миг, было всё равно на подобные неудобства. Когда глаза немного привыкли к мраку, Гарри сумел разглядеть осыпавшиеся огромные валуны. Заторможено обнаружил несколько стрел в задней части кареты, но не придал этому значения. Поднял гудящую голову вверх, смотря на дорогу, по которой они ехали. По которой должны были ехать… Сейчас же, они оказались внизу. «Мы? Кто — мы?» — растерянно, пытался вспомнить, прижимая ладонь к голове, обходя груду непонятных досок. Чем больше шагов делал Поттер, тем сильнее поднималась тошнота к его горлу, и тем больше нарастал шум в ушах. Пульс ускорил свой ритм, во рту осела неприятная горечь, от которой хотелось прочистить желудок. Он не желал видеть представшей перед глазами картины, но не имел шанса отвести взгляд. Рядом с упряжкой, лежал окровавленный обезображенный труп, с вытекающей из головы кровью. Немного дальше, в этой самой упряжке, покоились мёртвые лошади. Их грузные тела, местами, были свалены друг на друга, некоторые и вовсе оказались завалены камнями. Звон становился просто нестерпимым. Болезненно застонав, Гарри накрыл ушные раковины ладонями, встряхивая головой. До носа дошёл едкий металлический запах, перебивающий даже аромат мокрой земли и свежести леса. Вся эта какофония вместе представляла собой отвратительный смрад, вызывавший головокружение. Всё ещё в шоковом состоянии, но немного пришедший в себя, Гарри вздрогнул, когда, помимо невыносимого звона, услышал другой шум. То было похоже на громкое копошение и нечеловеческий крик. Сердце в груди пропустило удар, руки опустились вдоль тела и попытались нашарить оружие в кармане мантии. Гарри удивился, не обнаружив ни палочки, ни самой мантии, но делать было нечего. Он быстро подобрал с земли влажный, покрытый чьей-то кровью, камень, нервно сжимая его в ладони. Возня усилилась, вместе с тем, Поттер сделал настороженный шаг назад, собираясь, если появится необходимость, убежать. Неожиданно, из темноты донеслось надрывное ржание, более похожее на плач животного. Выдохнув, Гарри всё же изменил направление, приближаясь к источнику звука. Моргнув, он увидел извивающуюся лошадь. Она, покрытая чем-то вязким, брыкалась и дёргала ногами, запутанная в упряжке, вместе с остывающими телами своих собратьев. Пальцы невольно разжались, и камень с хлюпаньем упал. С трудом сдерживая подбежавший к глотке ком, Гарри сделал медленный шаг вперёд, потом ещё один. До тех пор, пока не оказался рядом с отчаявшимся животным. Согнул окостенелые ноги, стараясь не быть задетым копытами, продрогшими руками, принялся возиться с упряжкой. С усилием отсоединил основание, — старался не думать об умершем кучере в нескольких метрах от него — открепил хомут и принялся за уздечку. С трудом стянул удила, чуть не подставив пальцы под щёлкнувшую челюсть. Освободившаяся лошадь заржала пуще прежнего, принимаясь брыкаться, пытаясь восстановить равновесие и встать. Гарри сделал шаг назад, боясь попасть под удар, но тут же споткнулся обо что-то и повалился на спину. Лошадь с криком поднялась — её белая шерсть была покрыта кровью и кусками грязи, смываемая проливным дождём. Тряхнув гривой, она издала последний звук и, прихрамывая, припустила, оставив после себя пустоту. Сглотнув слюну, понимая, что споткнулся о труп несчастного коня, Гарри, с большим трудом, чем до этого, встал, покачиваясь, смотря на свои окровавленные ладони. Несколько раз моргнул и попытался вспомнить, что произошло. Нужно… да, нужно найти людей… кого-то позвать на помощь. Он боялся подойти к лежавшему кучеру, потому что, даже с такого расстояния, становилось понятно — с подобными ранениями не живут. Вновь оглянулся, но поблизости виднелись лишь обломки, да массивные стволы хвойных деревьев. Заторможено пошёл в противоположную сторону, переступая через камни и сломанные части экипажа, стараясь сильно не крутить головой, страшась увидеть очередного мертвеца. Боль становилась практически нестерпимой, дышать по-прежнему было тяжело, словно стальная клетка сдерживала его органы. Вытерев мокрые ладони об одежду, зачесал мешающиеся волосы назад, сморгнул налившуюся на лицо воду, только сейчас вспомнив, что, кажется, идёт дождь. Прокашлялся, пытаясь найти источник нового непонятного, но слабого звука. Внутри поселилась какая-то странная тревога. Словно… словно Гарри забыл о чём-то. О чём-то важном. Или, может, и вовсе о ком-то. Что же это было? Снова зашёлся в сильном кашле, при каждом порыве, ощущая новую волну боли. С трудом выпрямился и пошёл на очередной негромкий шум. Сделав ещё несколько шагов, не сразу заприметил, во мраке, рядом с грудой обломков, фигуры двоих детей. Один, кажется, лежал, другой же стоял на коленях, рядом с ним. Но что детям делать у непроглядного леса, этой тёмной ночью? «Точно, я ведь ехал… с ними» — равнодушно вспомнил, но не принял близко к сердцу. Гарри словно не находился, в этот момент, здесь и сейчас. Будто смотрел немой чёрно-белый фильм через экран телевизора. Но, чем больше думал, тем глубже воспринимал реальность. Это как просыпаться от долгого дневного сна и понимать, что новый день ещё не настал. Внезапно, точно что-то услышав, ребёнок, стоящий на коленях в грязи, резко поднял голову. От неожиданности, Гарри вздрогнул, делая шаг назад. Ему казалось, что он встретился с юным Тёмным Лордом. Потому что кто-то с похожими горящими красными глазами смотрел на него в ответ. — Брат, — ребёнок заговорил, с всепоглощающей надеждой, смотря на Поттера, — спаси его. Прошу тебя. Спаси его. Он почти что шептал, двигая одними губами и, видя это отчаяние, Гарри невольно перевёл взгляд на лежащего. Его белые волосы разметались по земле, глаза оказались закрыты. В целом, всё выглядело так, будто ребёнок забылся крепким сном, вот только… хоть в темноте было плохо видно, но, кажется, его грудь… она не вздымалась. Мальчик не дышал.