…
Сола молчит, аккуратно ведя автомобиль. Пытается унять подступающую ярость. В больнице дали заключение о том, что у Чонгука множество ушибов по всему телу и небольшое сотрясение мозга. Особых внутренних повреждений нет, в частности, только внешние, но это абсолютно не приносило облегчения. Ким старательно отгоняет от себя мысли о том, что это не впервые, и Бог знает, сколько раз он получал сотрясение и какие ещё у него были травмы за всё то время, что он участвует в боях. Ей хватает того, что она видит сейчас и помнит то, что было с ним от драки с Тэ. Кровь кипит. Хочется отругать его, как мальчишку. — Мне не нравится это, — наконец прерывая повисшую тишину в машине. Чонгук прекрасно понимает, о чём она. Было бы странно, если бы сказала обратное. — Знаю, — тихо, рассматривая девушку за рулём. Он видит, как эмоции проступают на лице, сдвигая брови к переносице и сужая губы в тонкую линию. Злится. — И никогда не будет это нравится, — продолжает, не отрываясь от дороги. — Я не буду читать тебе мораль, — ты взрослый мальчик, а я не из тех кто ставит ультиматумы, но попрошу лишь одного… — делает глубокий вдох, — …будь осторожен. Всегда. Не хочу, чтобы однажды меня вызвали в морг на опознание… — сжимает челюсти, всё так же всматриваясь напряжённо в дождливую серость впереди. От одной только мысли сдавливает горло и глаза вмиг становятся влажными. — Тебе идёт быть за рулём, — мягко улыбается, пытаясь сменить тему. — Надеюсь, ты меня услышал. Остальное на твоей совести, — выкручивая руль, делает крутой поворот на лево. «Обещаю…» Сола паркует внедорожник на подъездной дорожке у дома Пака, здороваясь с охраной и сообщая, что её ждут. Чонгук закатывает глаза, прикусив язык, чтобы не съязвить чего-нибудь в адрес этого напыщенного индюка. Руки покалывает от воспоминаний прошлой ночи. Дверь открывает приветливая домработница, любезно указывая в сторону гостиной, когда Ким спрашивает, где её брат и Чимин. — Господин Пак ещё наверху, а господин Ким в гостиной. Проходите, — кланяясь гостям, забирает у них верхнюю одежду. — Привет, — Тэхён опередил. Вышел сам, встретить. — Как ты? — Да вы, блять, издеваетесь? — Сола почти закипает, видя лицо брата с яркой гематомой под глазом. — Вы, что, опять? — косится на обоих по очереди. — Я тут не при чём, — Тэхён поднимает сперва перед собой ладони, а после тянется к девушке, притягивая её за шею к себе. Прижимает, обнимая за плечи. — Ты — гавнюк, — лёгкий удар кулаком в бок. На что Тэхён довольно хмыкает. Та брыкается, упираясь ладонями в мужской живот. Пыхтит, что-то бормочет в его грудь, а потом сдаётся, шумно выдыхая, и тоже обнимает, обвивая руки вокруг талии. Чон стоит позади, не мешает, когда сталкивается с мужским заинтересованным взглядом. Кивают слегка друг другу в приветствии, не произнося ни слова. Ким продолжает впиваться зрачками в красочное лицо брюнета, задавая немой вопрос. Тот цокает языком, гримасничает, а потом одними губами произносит: «рассказал», сопровождая это многозначительным жестом среднего пальца. Тэхён доволен. Мысленно гладит сам себя по голове. Младший его послушал и, судя по всему, всё обошлось. Сестра не рвёт и мечет, на Чонгуке новых ран нету. — Ну всё, отпусти, — снова пихает брата в живот, — прилип же. Не отделаешься от разговора, — высвобождаясь из цепких объятий. — Пойду попью, — обходит мужчину, направляясь к кухне. Сола наливает в стакан сок, делает несколько глотков и давится жидкостью, почти закашлявшись, видя, как в гостиную входит Чимин. У него такого же цвета лицо, что и у Чонгука: губы разбиты, скулы переливаются багрово-синими оттенками. Вид слишком помятый. Пак не сразу замечает Чона, лишь девушку, опешившую и закашлявшуюся. Мысленно матерится, стараясь выдавить улыбку. Глаз дёргается, когда к ней подходит Гук, спрашивая всё ли в порядке. Блондин находит глазами Тэхёна и медленно душит его на расстоянии за то, что не предупредил. Ким хмыкает, улыбается. Его это забавляет. — Всё порядке? — Чим подходит к кухонному островку, ёжится от тяжелого женского взгляда. Сола отмирает, молчит и только смотрит, то на Чона, то на Пака. Пытается уложить пазлы в голове, которые хаотично мечутся. — Блять, — вырывается. Гук трёт переносицу. Блондин облизывает саднящие губы. — Чимин? — вопросительно выгибает бровь. — М? — будто не понимая, о чём речь. — Хотите сказать, что это грёбаное совпадение? — обводит в воздухе пальцем лица обоих. — Чистейшее, — Пак лыбится. Тэхён прыскает смехом где-то позади, падая на диван. Клацает смартфоном, набирая чей-то номер. — Я похожа на идиотку? — чуть повышая голос. Мужчины возле неё мнутся, будто мальчишки, попавшиеся на пакости. — Ладно, ты в клубе, — поворачиваясь к Чону, — но ты… — догадка проезжается наждачкой по подкорке, глаза распахиваются шире. — Вы, — тянет звук, собирая самообладание по крупицам, — дрались, — медленно поворачивая голову в сторону Пака, — между собой? — взгляд искрится, полыхает вспыхнувшей яростью. — Какого хрена? — Сола, — Чимин пытается начать осторожно. Знает, какая Ким бывает в гневе. — Это был любительский бой, он захотел поучаствовать, — Гук перебивает, продолжая вместо блондина. — Да что ты… — облизывает пересохшие губы, скрещивая руки на груди. — Ну и просто немного увлеклись… — добавляет Чим. — О, правда?! — язвит. — А то я думала, что вдруг со зрением уже всё плохо. Ослепла малость от ваших светофоров, — тянет ладонь к лицу. — Господи, — шипит, сдавливая пальцами переносицу, — скройтесь с глаз моих, оба… — фыркает, срываясь с места. Огибает столешницу и идёт в сторону дивана, где сидит Тэхён, разговаривая с кем-то по телефону. Сола шумно падает рядом, запрокидывая голову назад. Прикрывает глаза и тяжело выдыхает. Тэхён заканчивает разговор, отбрасывая телефон на подушку рядом. Не успевает и рта открыть. — Ты тоже там был? Рожа расцвела же не сама по себе?! — не меняя положения и не открывая глаз. — Был. — Вы, что, втроём? — хмурит брови, представляя эту картину. — Нет. Делать мне нехер, — чуть смеясь. — Так вышло… Я твоего ненаглядного оттаскивал, — а Сола кривит лицо, зажимая его ладонями. Мычит, поскуливая. — Дебилы великовозрастные, — бубнит. Тэхён смеётся бесшумно, стараясь не усугубить ситуацию. — А ты — задница… — Махались они, а задница я? — Ким удивляется, будто ребёнок, не скрывая улыбки. — Да. Ты же мог остановить. Зачем им это? — обессилено, утопая в мягкости обивки. — Я похож на няньку? — тянет девушку за плечи на себя, обнимая. — Ты его друг, идиот, — щипает за бок брата. Тэ дёргается, перехватывая девичьи пальцы. Сжимает их мягко в ладони, поглаживая большим. — Как ты себя чувствуешь? — тихо, в самые волосы, упираясь подбородком в женскую голову. — Хорошо всё, — так же тихо, уютнее кутаясь под мужским крылом. — А ты? Тэхён задумывается на какое-то мгновение. Слишком много всего произошло за последние дни, но ни о чём из этого ему, почему-то, не хочется рассказывать. В памяти снова всплывают отвратительные обрывки сцены, которую он предпочёл бы выжечь под чистую, без наркоза. А следом и его «лекарство», возрастом не больше двадцати одного. Нет. Это совсем не то, что он хотел бы поведать сестре. — Я в порядке, — шёпотом, целуя в макушку следом. — Я, конечно, слёзно прошу прощение, что вынужден прервать эту сопливо-розовую идиллию, — голос Пака звучит слишком близко. Тэхён поднимает голову и тут же сдавленно матерится от подзатыльника. — Ёбнулся? — трёт ушибленное место, поджимая недовольно губы. Чимин стоит напротив них, скрестив руки на груди. Пилит яростным взглядом друга. Ким же не меняет позы, ближе придвигая сестру к себе. Нагло улыбается. — Ты ничего не хочешь мне рассказать? — Пак чуть наклоняется вперёд, ловя взгляд друга. — Ты бы выглядел более угрожающе, если бы часть твоей рожи не заплыла, — Ким кусает губы, сдерживая смех. Сола с любопытством переводит взгляд с одного на другого, замечая боковым зрением Чонгука. — Почему я ничего не знаю о вечеринке в моем доме, которую устроил ты? — Чимин упирается рукой в спинку дивана, нависая над Тэхёном. — Так получилось. Чат читать надо, — безмятежное пожатие плечами, не разрывая зрительного контакта. Чувствует шевеление рядом и оба мужчины прослеживают взглядом, как Сола вкладывает ладонь в протянутую руку. Чон увлекает её за собой, опускаясь в кресло и усаживая девушку на своих коленях. Она довольно улыбается, тут же обнимая его за шею. Вопросительно выгибает бровь, видя чуть удивленные взгляды двух пар мужских глаз. — У вас коллективный столбняк? Продолжайте, — девушка закатывает глаза, доставая телефон. — Сегодня в 6? Напитки и еда с собой? Чё это? — вслух зачитывает сообщение Тэхёна в их чате, который до этого несколько месяцев висел мёртвым грузом. Чонгук вытягивает шею, засовывая нос в её телефон, и Сола опускает чуть его, указывая, где читать. — Потому что вечеринка в доме Пака. Он предоставляет его, мы всё остальное. Да отвали ты, блять, — Тэхён отталкивает от себя Чимина. — Я предоставляю? — ещё немного и блондина разорвёт от возмущения. — Кто тебе сказал такую чушь? — Нам нужно всем встретится в нормальной обстановке, — Ким встаёт с дивана и потягивается. Сола скользит по брату взглядом и вдруг прищуривается. — Может, я не хочу никого видеть, — Чимин кряхтя падает в подушки, вытягивая и забрасывая ноги на столик, — и так херово… А ты, как подросток в пубертате: вечеринки, девочки… — откидывает голову на спинку и прикрывает глаза. Тело всё ещё гудит, треснутое ребро болит, голова раскалывается. — Кстати, — Сола неожиданно подаёт голос, — о девочках. Ты не мог бы попросить своих… м-м… дам быть более сдержанными? — невинно хлопает глазами, указывая пальцем в район его шеи, где красуется след от женских губ. Мужчины замирают, переводят взгляд на девушку и прыскают смехом. Тэхён толкается языком в щёку, опуская ладони в карманы домашних штанов. Пак возвращает взгляд на потолок, широко улыбаясь. Чонгук упирается локтем в подлокотник кресла, содрогается от тихого смеха, прикрывая глаза рукой. — Дам… — в пол голоса, почти со стоном. Пак смеётся громче, Тэхён с обожанием смотрит на растерянную сестру. — Что я такого сказала?! — Сола выпрямляется на коленях Чона, поджимает губы. — Детка… — Чонгук облизывает губы, тут же широко улыбаясь, поглаживает ладонью женское колено. — Руки убрал, — беззлобно осекает его Тэхён. — В моем присутствии сократите эти сопли до минимума, будьте так любезны, — отвлекается на пиликающий телефон. Наби прислала сообщение. — Не будем, — огрызается Чон, не спуская тёплого, смеющегося взгляда с девушки, — она слишком далека от того, чтобы называть её «дама», — улыбка ещё шире. Сола подозрительно щурится. — Чонгук… — предупреждающе рычит Тэхён. — Минуточку… — Сола пытается встать с мужских колен, ей почти это удаётся, но рука Чона в мгновение оказывается на её запястье. Смеётся, тянет обратно, крепко обнимая за талию и укладывая её ноги на своих. — Господи… Ебанутая семейка, — Чимин сползает по подушкам, находя взглядом Тэхёна. Тот смотрит в экран смартфона, ведёт языком по нижней губе. — Закрыли тему. Я всё равно вас сегодня познакомлю, — щёлкает блокировкой, опуская телефон в карман. — Тэхён… — Чонгук чуть хмурится, Пак поджимает губы, а Сола чувствует, как напряглось мужское тело под ней. Окатывает подозрительным взглядом брата и парня, покусывая губы. — Нет. Она и всё, — кивает Ким, два других переглядываются, а девушка вдруг взрывается. Спрыгивает с колен Чонгука и тянет его за собой. — Идём-ка, посекретничаем, — Тэхён поджимает губы, Пак тянет развязную улыбку, поигрывая бровями. Чон же пожимает плечами, увлекаемый в сторону лестницы Солой. — На моей кровати не трахаться! — Чимин кричит в след и тут же шипит от боли. Тэхён ощутимо пинает друга, шикая на него. Чонгук же посылает говорящий жест среднего пальца, поднимая руку и не оборачиваясь. — Захлопнись, Чимин, у тебя тут уже все комнаты меченые, — Сола ведёт Чонгука за собой, закатывая глаза и чувствуя, как щёки начинают гореть, — не дом, а место разврата… — сдавленный смешок за спиной, лёгкий шлепок по ягодице. Она возмущённо оборачивается через плечо, сталкиваясь со смеющимся взглядом Чонгука. Цокает языком, тяжело вздыхая. «Детский сад, ей-Богу…» — Если они трахнутся там, я тебя задушу, — угрожающе шипит Тэхён, провожая прищуренным взглядом пару. — Пф. У Чонгука вся шея в засосах, я ещё ночью заметил, — Пак лениво потягивается и встаёт с дивана, — смирись и подумай лучше о том, как ты Наби представишь сестре, — бросает на ходу, направляясь в кухню. — Да никак. Просто секс, — Ким морщится, ступая следом за другом. — С малолеткой, — опускаясь на высокий стул, тянет ноутбук к себе, открывая вкладки с ресторанами. — Я уже в предвкушении… — ведёт языком по внутренней стороне щеки, — и мне кофе сделай. Кто придёт? — резко переводит тему, заказывая еду. — Как обычно. Все наши, — Ким косится на часы, постукивая пальцами по столешницы, дожидаясь щелчка кофемашины. — Мятного тоже надо позвать, —потирая пальцами подбородок, Пак вытягивает губы, поворачиваясь к другу, — я ему нос сломал. Надо извиниться, — отвечая на немой вопрос в глазах напротив, пожимает плечами и отвечает на телефон, подтверждая заказ. Ким же тянет улыбку и достаёт телефон.[ Ким Тэхён добавил(а) в чат Чонгук, Юнги ]
***
— Откуда в доме Пака столько твоих вещей? — Чонгук сидит на кровати, наблюдая за девушкой. Сола вытаскивает одежду из шкафа, бросая её в открытый чемодан. — Мы с детства знакомы. Когда Чимин купил этот дом, то Тэхён здесь жил, пока не обзавёлся своей квартирой. Пака в Сеуле почти не бывает, чаще всего в Японии. Уж не знаю, чем именно он занимается, — подперев руками бока, сдувает волосы с лица, оглядывая полки. Подходит к комоду, а у Чона брови медленно поднимаются. — Это всё твоё нижнее бельё или только часть? — уворачивается от, брошенной в него, майки. — Заткнись, — Ким закатывает глаза, — я здесь тоже жила. Часто, — девушка усмехается, отгоняя картинки прошлого. — Что у вас с ним было? — неожиданный тихий вопрос заставляет замереть. Она не поворачивается к Чонгуку, спиной чувствуя его взгляд. — Ничего особенного, — Ким не хочет затрагивать эту тему, но, от чего-то, ей кажется, лучше сейчас всё расставить по местам, чем потом ловить друг друга на непонимании. — Я не знаю, что тебе рассказал Тэхён. Да и говорить, по сути, не о чем. Была влюблена в него, как сумасшедшая, — усмехается, а у Чона неприятно сжимается в груди, — а потом, на моём дне рождении, призналась. Нет… — она поднимает глаза, задумчиво рассматривая стену, кусает губы, — мы поссорились, и я на эмоциях и под алкоголем вылила ему всё, — замолкает, медленно поворачиваясь к притихшему Чонгуку. Он смотрит внимательно, будто даже дышать медленнее стал. — И? — так же тихо. Не уверен, что хочет услышать, но спрашивает. — И ничего. Первый поцелуй мой принадлежит ему, — фыркает, закатывая глаза. — Но у него ума хватило остановиться, поэтому между мной и Паком был только поцелуй, его братская любовь ко мне и моя ненормальная первая, — всматривается в мужское лицо напротив, замечая, скользнувшую по нему, тень. От чего-то, хочется улыбаться. Ему не всё равно. — Во всем первый… — Чонгук облизывает губы, отводит взгляд. — Не во всём, — вспыхивая, почти возмущённо поджимает губы, — я не спала с ним, Чонгук, — голос теплеет, он на неё всё так же не смотрит. — Жалеешь? — ненавидит сам себя за то, что не успевает кусать за язык. Сола смотрит на него долго. Прищуривается и откладывает вещи. Медленно подходит к парню и, зацепив пальцами его подбородок, поворачивает лицом к себе. — Ну… Как тебе сказать… — тянет, а он мрачнеет на глазах. Сола делает глубокий вдох, Чонгук же, наоборот, задерживает дыхание. — Нет, Чон, — она широко улыбается, забираясь верхом на его колени, обнимает за шею, — я не хочу и не жалею, что не спала с ним. Первый мой раз был, конечно, отвратительным, но… — договорить не успевает, оказываясь лежащей на кровати. Чон подминает женское тело под себя, нависая. Смотрит внимательно, словно пытается что-то найти в её глазах. И Сола терпеливо ждёт. — А сейчас? — прищуривается. — Когда я лежу под тобой, тебя всё так же интересует Чимин? — вскидывает иронично бровь, улыбаясь. — Я серьёзно, — коленом медленно раздвигает её ноги, видя, как темнеют глаза. — А сейчас ничего. К нему у меня нет ничего, кроме того же самого, что и к Тэхёну, — тонкие пальцы задирают его футболку на спине и проскальзывают под неё, лаская поясницу. Чонгук вдруг как-то по-особенному улыбается, от чего у Ким в груди всё замирает и тут же пускается в пляс, срывая дыхание и пульс. — Твой брат внизу, — напоминает в самые губы, что чуть раскрываются ему навстречу. — Меня бы это никогда не остановило, — шёпотом в ответ, ладонями глубже под его футболку, скользя по спине и откровенно наслаждаясь ощущением крепких мышц под пальцами, — но с сотрясением, пусть даже и лёгким, сексом с тобой я заниматься не буду, — и ответить ему не даёт, прижимаясь к мужским губам и целуя сразу глубоко и требовательно. Чонгук хмыкает сквозь поцелуй, улыбается, сгребая её в охапку. Отвечает так, что у девушки закладывает уши, а внизу живота всё сводит, обдавая жаром. И так хочется продолжить, наплевав на всех вокруг, когда мужские руки так жадно блуждают по её груди под одеждой; когда он выводит языком такие узоры на шее, что мутнеет перед глазами; когда давит своим весом, вжимая в постель и заставляя задыхаться… Так хочется, но грохот внизу и шум голосов вынуждает оторваться друг от друга. Сола смотрит в мутные, чёрные глаза напротив, слышит тяжелое дыхание и улыбается, почти виновато. — Мы, обязательно, продолжим, — целует коротко в родинку под его нижней губой, — но позже. Внизу придурковатый отряд, нам надо выйти к ним, — тянет с досадой и чуть давит на мужские плечи, отталкивая. Чонгук облизывается, выпуская девушку из рук и поднимаясь следом. — Сола, блять! — голос Хосока звучит за дверью. Он входит без предупреждения и, застыв на пороге, с подозрением оглядывает пару. Щурится, растягивая улыбку. — Не начинай, — Сола прерывает, закатывая глаза. Чонгук прыскает смехом, наталкиваясь на загоревшийся взгляд Хосока. — А если бы Тэ зашёл? — покачивается с пятки на носок, широко улыбаясь. — И что? — Ким поправляет волосы и шагает в сторону Хосока. — Он бы сошёл с ума от злости, — констатирует мужчина, пропуская девушку. — Ты у нас наш семейный врач. В первый раз, что ли? — Сола выходит в коридор. — Твою мать! Чимин!!!! Какого хрена ты полез?! — кричит и срывается вниз по лестнице. Чон прикрывает за собой дверь и замирает под взглядом Хосока. — Что? — почему-то шёпотом. — Успели? — снова этот прищур, от которого у Чонгука скоро глаз начнёт дёргаться. — Нет, — буркает в ответ недовольно. — Блять, ты что по-быстрому не умеешь? Особенная атмосфера нужна? Что, как маленький? — Хосок фыркает, отходя от опешившего парня. — В следующий раз мастер-класс проведёшь, — спускаясь следом за ним по лестнице. — Мы с Соён здесь все углы знаем, — шёпотом, — я потом покажу тебе места, — Чонгук закатывает выразительно глаза. Шум в гостиной, на мгновение, оглушает. Чонгук растерянно оглядывает людей, когда чувствует чью-то ладонь на плеча. Медленно оборачивается, сталкиваясь взглядом с Юнги. — Это секта? — мятный отпивает пиво из горла. — Если сейчас начнут что-то продавать, узнаем, — Чон отбирает у него бутылку и делает глоток. — Я атеист. Надо будет им сказать, — Мин кивает сам себе и застывает. Чон прослеживает за его взглядом и натыкается на… — Ебическая сила искусства! — Мирэ смотрит мужчин и толкает в бок Солу, чтобы та обернулась. — Меня не было неделю. Сука. Неделю. А у вас у всех такие рожи, что даже моё буйное воображение стопорится в догадках. Что тут вообще произошло? — не стесняясь в выражениях, вопросительно смотрит на подругу, но та не успевает ответить. — Массовое помутнение рассудка, — проходящий мимо Джун, дёргает бровями. — А почему ты тогда цел? — Мирэ хватает того за подбородок и крутит его голову то в одну сторону, то в другую. Сола с трудом сдерживает улыбку, видя, как Юнги с Чонгуком ныряют в компанию Чимина и Хосока, прячась от лишних расспросов девушек. — А когда ты меня с расквашенной физиономией видела? — шлепком отпихивая женскую руку со своего лица, морщится. — Это ещё не всё, девочки, — появившаяся из ниоткуда Соён широко улыбается, попутно целуя в щёку каждую, — второе действие этого спектакля… — берёт лица обеих и разворачивает их головы в сторону кухни. Джун же, пользуясь моментом, проскальзывает между ними, уходя в другую часть комнаты. — В смы… — Сола застывает с открытым ртом, Мирэ забирает у неё бутылку, делая жадный глоток. — Пара-пара-пам, — пропевает Соён, с восхищением смотря на реакцию подруг, — педофилия нынче в тренде, — улыбается, замечая боковым зрением, как смеющийся Чимин прячется за широкой спиной Чонгука, плечи которого сотрясает такой же истерический смех. — Это что за пиздец… — Мирэ начинает казаться, что у неё дёргается глаз. — Пойду-ка я познакомлюсь, девочки… — Сола отходит от подруг, медленно направляясь в сторону брата. — Сола, — Тэхён улыбается сестре, забрасывая руку ей на плечо, обнимает, — это Наби, — девушка молчит. Скрещивает руки на груди, не хорошо прищуривается, рассматривая, притихшую гостью. — Не могу сказать, что рада знакомству, — тянет, игнорируя шлепок брата, — но… Допустим, — улыбается так фальшиво, что где-то в стороне Мирэ давится глотком, а Соён восторженно ахает. — Во-о-о-от. Лицо стервы из старшей школы и универа, — шепчет Пак Чонгуку, а тот лишь шире улыбается, — помнишь таких? — протягивает парню пиво. — Не просто помню. Я был очень и очень тесно знаком с такими. Глубоко, — толкается языком в щёку в даже не прозрачном намёке, не скрывая своего удовольствия от того, что разыгрывается у него перед глазами. Чимин же похлопывает его по плечу, довольно кивая, и тут же замирает. — Блять… — Что? — и тут же видит ответ. Из кухни выходит Ли. Оба мужчины шумно выдыхают. — Ты её нахера позвал? — Чонгук медленно переводит взгляд на блондина. — Не звал я, — Чимин играет желваками, едва ли зубы не крошит. — Весело будет, чувствую… — брюнет тянет пиво, чувствуя, как под ложечкой неприятно посасывает. — Ты в курсе, что у неё слюна капает от тебя? — Все глаза мне выебала. В клуб её уже не пускают. А ты её, дебил, зачем-то, и привёл туда, и трахнул. Я напомню… Ей бабло твоё нужно и статус, — морщится, тихо отвечая в ответ почти одними губами. — Я в курсе, — беззлобно, натягивая улыбку, шедшей к ним, Ли. — Избавь меня только от неё сегодня, Чимин, — Пак готов поклясться, что слышит, как скрипнули зубы Чона. — Меня бы кто… Ли, детка, — он обнимает девушку, целуя сочно в губы. Чон кривится, отходя в сторону. — Такое ощущение, что вчерашний вечер продолжается, — Юнги довольно улыбается, сидя в кресле. — И перестаёт быть томным, — Чонгук опускается на пол, находя глазами Солу. Девушка взглядом таранит «новеньких», тихо переговариваясь с подругами. — Играем в твистер, — Соён хлопает в ладони, — а ты больше не пьёшь, — отбирая бутылку у возмутившегося Хосока, выходит на середину, слишком лучезарно улыбаясь. Чонгук, вновь, смотрит на Солу, замечая, как та прячет улыбку в горлышке бутылки. Мужчина прищуривается и чувствует на себе чей-то взгляд. Тэхён смотрит на Чона, жуя губу. В глазах читаются вопросы. Оба мужчины одновременно пожимают в ответ плечами. А Сола с Мирэ смело шагают на середину комнаты, вставая рядом с Соён. — Вот он. Шабаш, — голос Юнги звучит заинтересованно, — всегда мечтал увидеть их настоящие лица. Охуенный будет вечер, — довольно щёлкает языком под изумлённым взглядом Чонгука.***
— Почему это она не будет играть? — Сола отпихивает от себя смеющуюся Мирэ, которая пыталась встать на нужный ей круг, устроившись у подруги между ног. — Она не хочет, — Тэхён сидит в кресле, тянет пиво и обнимает Наби за талию. Девушка же, судя по её довольному лицу, совершенно не грезит бросить мужчину и присоединиться к игре. Сола подпирает кулаками бока, сверля пару недовольным взглядом. — Очень невежливо игнорировать компанию, если ты с готовностью раздвигаешь ноги перед одним из тех, кто в ней, — женский голос звучит звонко. Она не скрывает своего недовольства. Тэхён же только посмеивается, забавляясь реакцией младшей. Поворачивается к Чонгуку, ловит его смеющийся взгляд и кивает в сторону разбушевавшейся сестры. Тот же поднимает руки вверх, откровенно говоря ему, что влезать не планирует. — Милая, ну что ты на девушку набросилась, — пыхтит внизу Мирэ, — может быть, она стесняется. Да блять! Соён! Зад подвинь, — носом бодает подругу в поясницу, чтобы та изменила положение тела. — Простите, мне же не двадцать уже, — Соён падает под хлопки мужские, хохочет, отползая в сторону, — мне можно. Гибкость уже не та, — подмигивает мужу, который расцветает в такой похабной улыбке, что она сразу жалеет о сказанном. — Нормально всё с твоей гибкостью, — Хосок играет бровями, Тэхён хохочет в голос. — Черлидинг не забыт? — Ким оттягивает языком щёку, Сола же стреляет в него гневным взглядом. — Что ты ржешь, придурок? — извиваясь, проскальзывает под зазевавшейся Мирэ. — Нам всем хоть есть, что вспомнить, — поднимается, балансируя на одной ноге. — Наби, ты ведь уже закончила университет? — глумливо тянет, не спуская с девушки горящего взгляда. Та же чувствует себя более, чем комфортно в руках Тэхёна. — Ещё нет. В этот момент Мирэ падает, увлекая за собой Солу. Обе замирают, смотрят несколько секунд друг на друга, а после переводят обалдевший взгляд на Наби. — Что? — звучит одновременно. Девушка пожимает плечами, чуть разводит руки в стороны. — Тэхён… Ты… Ты… — Сола задыхается, брат хохочет, откидывая голову на спинку кресла. — Сола! — Мирэ пытается остановить подругу, но та выдергивает из её хватки руку и скрывается в кухне, по ходу швырнув в брата крышкой от пива. Та попадает аккурат в лоб ему. Мужчина шипит, потирает ушибленное место и посылает, хлопающих в ладони, Джуна с Хосоком в путешествие средним пальцем. — Что ты сидишь? — Юнги толкает Чонгука коленом в плечо. — Она либо себе увечья нанесёт, либо дом подожжет, — смотрит на друга сверху вниз. — А мне всё нравится. — Чон так искренне и лучезарно улыбается, что мятный, не выдержав, наклоняется к нему. — Тебе вчера от Пака так сильно в голову прилетело, что ты дурачком стал? — тянет задумчиво, почти с тревогой. — Оставь его, Мин, — мягкий женский голос звучит рядом, заставляя Юнги застыть. Он, кажется, не дышит, смотря Чонгуку в глаза. — Мирэ, — брюнет шепчет Мину и, кажется, сейчас треснет от улыбки. Мятный сдерживается, чтобы не врезать. Сердце в груди стучит, как ненормальное. Во рту пересыхает. Руки подрагивают. — Что делать? — так искренне, что Чонгук сам теряется. — Хватит на меня пялиться и повернись к ней, кретин. Она всё ещё стоит и ждёт, — морщит нос, продолжая улыбаться, поднимается с пола, игнорируя тихий стон паники друга. — Предлагаю фильм посмотреть, раз все нервные такие, — Соён ничуть не скрывает своего хорошего настроения, пихая ногой мужа. Хосок подрывается с места, едва не опрокидывая на Джуна миску с чипсами. — Я принесу попкорн, — через плечо бросает Чонгук, скрываясь в кухне, где грохочет дверцами шкафчиков Сола. Он останавливается недалеко, скрещивает руки на груди и наблюдает за девушкой. Та ворчит под нос себе что-то, злится так, что даже на расстоянии ощущаются волны её недовольства, заставляющие мужчину улыбаться едва заметно. — Сола, — начинает осторожно, делая шаг к ней. Ким вздрагивает и резко оборачивается. — Чего тебе? — цедит сквозь зубы, щёки горят, глаза блестят. Чон улыбается шире. — За попкроном пришёл, — мягко, вкрадчиво. Останавливается у кухонного островка, подпирая его бедром. — Попкорн… Нет. Ты видел? — девушка достаёт миску, с грохотом опуская её на стол. — Она же младше меня! — рвёт пакетик, с остервенением вытряхивая его содержимое на дно. — Притащилась, овца крашенная, — грохочет микроволновкой. — Её пригласили, — ещё один шаг в её сторону. — Да мне похеру. Позвали её или нет, — содержимое следующего пакетика высыпается на пол. — Мне насрать, как она сюда попала. Тэхён просто мнёт матрас с ней и только, а она ведёт себя так, словно хозяйка этого долбанного дома, — бросает со злостью остатки пакета в мусор, со всей силой захлопывая крышку ведра. Чонгук молча опускается на корточки и собирает разбросанный попкорн. Аккуратно, медленно, будто не Ким сейчас почти топчет его под ногами. — А это даже не дом Тэ, блять! — яростно цедит, сражаясь с бутылкой воды. Та отказывается открываться, а Чон прячет улыбку. Забавная. — Тебя больше тревожит, что она так себя ведёт или то, что её Тэхён привёл? — голос спокоен, даже прогноз погоды более эмоционально передают, чем то, с какой интонацией он задал вопрос. Ким застывает, отрываясь от злополучной бутылки. Теряется. — Всё вместе, — выпаливает, почти выплевывая, — и её возраст. Господи! У Тэ было куча баб. Серые мышки, популярные девочки, нуны, даже модельки какие-то, — Сола смотрит на Чонгука, перечисляя. Тот медленно поднимается, выбрасывает мусор и отряхивает руки, — но соплей таких не было никогда, понимаешь! Что это за акт благотворительности?! — она сталкивается с его взглядом и как-то вдруг резко выдыхает. Мужчина кивает, смотрит внимательно и так тепло, что её щёки неожиданно вспыхивают. Стыдно. — Послушай, — Чон кусает внутреннюю сторону щеки, ведёт языком по нижней губе и подходит ближе, протягивая руки, — иди ко мне, — манит пальцами, но девушка лишь скрещивает руки на груди, не сдвинувшись с места. Он вздыхает, мягко берёт её за локоть и подтягивает ближе к себе. Заключает в кольцо рук. — Посмотри на меня, — всё тот же тихий голос, всё та же мягкость, — ну, я жду, — чуть давит руками ей на поясницу, и она послушно поднимает глаза. Чон заглядывает в их пламя, отчётливо замечая тревогу в них. — Тэхён просто… Балуется. Не трогай его. Я уверен, что это временное, просто ему, зачем-то, надо это, — улыбается одними уголками губ, — поверь мне, он не собирается окончательно вводить её в вашу компанию. Почему ты не думаешь, что ему хотелось показать, с кем он сейчас, чтобы… Просто знали? — легко пожимает плечами. — Ты же меня показала, — улыбка шире. — А ты здесь при чём? — вспыхивает, пытаясь освободится из его рук. — Не сравнивай себя и эту шалаву, — упирается ладонями в его грудь и проигрывает. Он лишь крепче сжимает объятия. — В чём разница? — хмыкает. — Вы все выросли вместе. А я только пришёл. Да и Юнги тоже, — Сола же готова задушить его за эти слова. Злится ещё больше, брыкается. — Нет! О твоём существовании я знала от Мирэ. Она мне постоянно рассказывала о тебе, — взрывается вдруг как-то испуганно, пытаясь убедить его, что он не временный, что он их, — даже то, что вы на фестивале целовались, — ворчит уже в пол голоса, а у Чона бровь удивленно выгибается. — Она и это рассказала? — прищуривается. — Ой, да неважно! Просто… — отводит взгляд. — Просто что? — наклоняется, пытаясь поймать девичий взгляд. — Сола, я не могу разговаривать, когда ты готова смотреть, куда угодно, но не на меня, — выходит слишком по-взрослому. Ким вздрагивает, улавливая в его тоне интонацию брата. И в какой раз задумывается, что они похожи. — Просто мы все заочно оказались знакомы. С Мирэ мы дружим всю жизнь. Она с тобой и Юнги. Я многое слышала о тебе и твоём салоне, Тэхён вообще думал сделать тату у тебя, — смешок Чонгука, её улыбка, — не спрашивай даже, — отмахивается. — Боже, я даже в курсе, что ей нравится Юнги! — Сола закатывает глаза, а Чон замирает. — Мирэ нравится Юнги? — широко распахнув глаза, переспрашивает. — У тебя глаза сейчас лопнут, — не сдержавшись, в притворном испуге комментирует девушка. — Да. Очень. Но она боится сделать первый шаг, потому что, говоря её словами, «этот мудозвон при мне ведёт себя так, словно я не существую», — Сола фыркает, а Чонгук отмирает и смеётся в голос. — Дебилы, — он хохочет, Ким с подозрением косится на мужчину, — он по уши увяз в ней уже как года два, — Чон широко улыбается, мотает головой, а Сола ахает. — Да ладно… — смотрит на него во все глаза. — Видишь! Мы все знакомы! А эти… — поднявшееся настроение стремительно катится вниз. — Забудь о них, — Чонгук наклоняется к девушке, — сдались они тебе… — носом ведёт по её, легонько целует кончик. — Ты так яростно защищаешь Тэхёна… — после паузы, за которую Чон уже успел выдохнуть, радуясь, что буря миновала, — у тебя тоже малолетки были? — девушка хватает его за подбородок, смотря в глаза. Он же тянет улыбку лишь. — Извращенцы, — считывая ответ с его лица, фыркает в голос, — это кинк какой-то, да? — по слогам, игнорирует смех Чонгука, — Как этот фетиш называется? Вы все извращенцы, — пытается, снова, выбраться из его рук. Мужчина обнимает крепко, прижимает к груди, упираясь подбородком в макушку. Довольно жмурится, чувствуя, как девушка расслабляется в его руках, успокаиваясь. — Может, вернёмся в комнату? — шёпотом, а она просто кивает, шумно выдохнув. — Попкорн надо забрать. Вдруг, этот детский сад проголодался, — глухо ему в грудь, — покормить же надо, хоть и попкорном… Чонгук угукает, проглатывая комментарий, что сама Сола часто ведёт себя, как ребёнок, да и возрастом не так далеко ушла от девушек. Смотрит на её расслабленное лицо, легкую улыбку и внутри теплеет. Нравится. Она ему настолько сильно нравится, что покалывают кончики пальцев. — Надо свести этих дураков, — неожиданно произносит, заставляя Чона вынырнуть из мыслей. Тот несколько раз моргает, не сразу понимая, о ком идёт речь. — Я о Юнги и Мирэ, — доставая миску из микроволновки, закрывает там вторую, выставляя режим. Подхватив горсть готового, кормит парня, улыбаясь. — Чонгу-у-у-к, — Чон замирает, мысленно матерясь. Сола же поджимает губы, медленно поворачивается, прожёвывая. Ли выходит из комнаты. Румяная, чуть взъерошенная. Смотрит, не отрываясь на Чонгука, а Ким мысленно считает, успокаивая себя. Ревность полоснула с такой силой, что в миг стало нечем дышать. — Чимин, я не знала, что ты трахаешь своих баб в комнатке для уборщицы, — с желчью, едва Пак появляется в поле её зрения. Блондин застывает, быстро пробегаясь взглядом по присутствующим. Останавливает его на Чонгука, у которого желваки ходуном ходят. — Ты хотела бы, чтобы я это сделал в присутствии всех? — кажется, его совершенно не заботит, что Ли слышит весь разговор. Заступаться за неё он не собирается. Своё отношение более, чем ясно, высказал в прошлую ночь. — Упаси Господь, — Сола наклоняет голову, проезжаясь потемневшим взглядом по девушке. Та стоит напротив неё, даже не думая отрываться от Чона. Скользит по нему жадным взглядом, Ким же лишь хмыкает. — Всё? — делает медленные шаги в сторону Ли. Чимин и Чонгук корпусом разворачиваются к ним, напрягаясь. — О чём ты? — Ли моргает несколько раз, переводит взгляд на Ким. — Насмотрелась на него? — Сола скрещивает руки на груди, не хорошо улыбаясь. — Я… — наконец, Ли сопоставила пазлы, стоило ей встретиться со взглядом брюнетки напротив. — Или ещё дать время? — тянет сладко, подходя вплотную. Девушка лишь фыркает пренебрежительно. — Не думаю, что тебя касается, на кого я смотрю, с кем сплю и вообще… Я, — закатывает глаза, а Сола лишь дует губы в ответ. Пак поднимает взгляд к потолку, умоляя всех богов, чтобы на его дом обрушилась вся кара небесная и смела к чертям этот день. Он не раз видел Солу в гневе. Знал, что за образом нежной и хрупкой девочки, скрывается резкий характер и буйный нрав. И вот тот взгляд, каким она сейчас смотрит на Ли… Та улыбка, что расцветает на её губах… Всё это может привести к необратимым последствиям. Последние такие были в старшей школе её. Тогда Сола отлупила девушку, которая издевалась над кем-то, а малая решила, что это неправильно. Пострадавшую в драке доставили в больницу со сломанным носом, Ким же оказалась в кабинете директора, а её родители оплатили ремонт раковины в холле школы, о которую, собственно, и был сломан несчастный нос. Тэхён тогда ржал в голос, Пак орал, что он отказывается дружить с семьей, где питают страсть к кровопролитию, Сола же не проронила ни слезинки. Однако, сейчас он прекрасно понимает, что Ли перешагнула черту. Смотря на то, как Ким ласково заводит той прядь волос за ухо, Чимин не может решить: то ли разрешить Соле сделать всё, что она задумала, то ли вмешаться. Он переводит взгляд на Чонгука. Чон стоит с интересом смотря на девушек, но, судя по тому, как он щурится, Пак понимает, что парень успел просчитать ситуацию наперёд. — То есть ты считаешь, если ты дала Чимину, то всё? — Сола выгибает бровь. Даёт шанс Ли изменить то, что та сказала, уберегая себя. — Но не тебя же он сейчас зажимал, — Ким тянет губы в трубочку, — или тебе он отказал? — и девушка не успевает даже выдохнуть, как её резко разворачивают вокруг своей оси. — Захлопнись, — с рыком, в женские губы угрожающе. Пак боковым зрением видит, как Чон резко хватает миски, одну толкает в руки ошарашенной Ким и выталкивает ту в сторону гостиной, где в полумраке все поглощены просмотром кино. Чимин благодарно выдыхает, провожая их взглядом. Сжимает женский локоть до синяков. Ли дергается, вскрикивает. Пак тянет её за собой на террасу, не обращая внимания на брыкания. Толкает к перилам и, упираясь руками в них по обе стороны от Ли, наклоняется максимально близко. — Я говорю, а ты слушаешь, — рычит. Злой, как чёрт. — Ещё один раз ты откроешь рот в моём доме или в адрес моих друзей, чтобы пиздануть что-то, я сделаю так, что ты не просто ходить не сможешь, — шепчет, слыша, как хлопнула дверь за спиной, — и я не про секс сейчас. Ты в Сеуле никуда ни устроиться не сможешь, ни друзей завести. Я тебя пущу по такому кругу, что от тебя шарахаться будут, — он видит, как округляются испуганно женские глаза напротив. — Чимин, — голос Чонгука совсем рядом. Тянет едва ли не нежно. Подходит ближе, встаёт боком и опирается о перила локтем. — Остынь. Чего ты её пугаешь? — голос звучит приветливо, вот только не улыбаются ни губы, ни глаза. Смотрит на Пака внимательно. — Заебала её вседозволенность потому что, — не отрываясь от испуганных глаз. Ли будто дышит через раз. Вздрагивает, когда Чонгук, вздохнув, выпрямляется и поворачивает её лицо к себе. Смотрит с лёгким прищуром. Рассматривает внимательно. Чимин выпрямляется, упирается по другую сторону от девушки рукой в перила. — Просто маленькой девочке захотелось поскорее стать взрослой, — на дне чёрных глаз вспыхивает нехорошее пламя, — а тут такой лакомый кусок: дом… — Чон большим пальцем поглаживает подбородок Ли, — машина с личным водителем, — тянет её чуть ближе к себе, — дорогие шмотки, — Пак фыркает у другого плеча, — как тут не купиться и не поверить в то, что, если притвориться, то никто не догадается. Забылась. Бывает, — Чонгук ласков. Почти мурлыкает, растягивая слова. Чимин наблюдает за ним, медленно растягивая губы в улыбке. — А тут другой, да? — наклонившись к девушке, насмешливо тянет блондин. Та задерживает дыхание, а Чон чувствует, как грохочет пульс под его пальцами. — И никак не разорваться, — Чимин поднимает глаза на Чонгука. — Оу… — тот поджимает губы, — так я всё испортил? — охает, а Пак едва сдерживает смешок. — Ладно. Хорош, — блондин освобождает лицо Ли из цепкой хватки Чона. — Я надеюсь, ты всё поняла, — смотрит ей в глаза, видя в полумраке, как та побледнела, — вали в дом и чтобы я ни звука от тебя не слышал, — подталкивает девушку. Та срывается с места под прицелом двух пар мужских глаз. — Не перегнули? — Чонгук достаёт из кармана пачку, протягивает блондину. — Нет. Я не хочу, чтобы она решила, что все вокруг идиоты, кроме неё, — Чимин морщится, принимая сигарету. — Не отстанет, — Чон затягивается, блаженно прикрывая глаза. Выпускает в воздух колечки сизые, — на тебе остановится, — прищуривает один глаз, спасаясь от дыма. — Значит, припугну уже по-настоящему, — Пак пожимает плечами, поднимая глаза на брюнета. Смотрит долго, будто что-то обдумывает. — Прости за клуб, — неожиданно для обоих, — сорвался, а ты просто под руку попался. Да ещё и ответил, — хмыкает, Чон тянет усмешку, — и Сола… — Чимин осекается, подбирая слова. — Замяли. Я в курсе, — Чонгук хлопает блондина легонько по плечу, — и клуб тоже. Я был не прочь на тебе потренироваться, — посмеивается, затягиваясь. — Может, встретимся в зале как-нибудь? — Чимин поворачивается к нему, прислоняется поясницей к перилам, рассматривая мужской профиль. — Да. Как заживем, — тот соглашается слишком легко, докуривает. — У меня к тебе дело. По работе, — Пак тушит сигарету, сам не понимая, зачем сказал, не успев ещё толком всё обдумать. — Договорим. Вне дома и ушей, — слишком легко улавливая, Чонгук кивает в ответ, а Чимин лишь убеждается, что не ошибся, — идём, — бросив беглый взгляд в дальнюю часть террасы, хлопает блондина ещё раз по плечу и, не дожидаясь ответа, слишком быстро скрывается в темноте дома. Пак же, шумно вздохнув, ёжится на холоде, ступая следом. — Слышь, крашенный, — Чон обдаёт Мина уличной прохладой, шепчет ему на ухо, — иди кинь палочку здоровья. — Я тебе сейчас кину другую палочку, ушибленный. Отвали, — тот огрызается, не отрываясь от экрана, на котором разворачивается погоня. Чонгук виснет пару секунд на происходящем, а после пихает друга в плечо. — Я тебе говорю, придурок, иди покури и посиди там в креслах, — комкает толстовку Юнги в районе шеи. Сбоку раздаётся шиканье. — Ой, ну как в кинотеатре. Простите, что мешаем, — Мин закатывает глаза. — Тебе что надо? Что пристал? — всматривается в лицо друга. Тот лукаво улыбается. — Мирэ на балконе, тугой, — совсем тихо, заставляя Юнги приблизиться, чтобы разобрать слова, — если сейчас не выйдешь к ней, то просрёшь идеальный шанс, — играет бровями. — Ты когда свахой заделаться успел? — недоверчиво тянет, впрочем, медленно вставая со своего места. — Поговорил тут кое с кем, — широкая улыбка, толкает в сторону террасы, — она у столика. Слева, — отвлекается на дёрганье своей футболки. Сола успела переползти с пола на место Юнги, шипит на Чона, притягивая к себе. Мин смотрит, как брюнет садится на пол между её ног, забирая под возмущение Хосока тарелку с остатками попкорна. Закатывает глаза, хлопая себя по карманам, нащупывая пачку. А сердце пропускает удары, отбивая ритм где-то у горло. Мятный подходит к дверям, замечая женский силуэт. Мирэ сидит в кресле, курит, вытянув ноги на столик. Глубокий вдох. Задерживает дыхание. Смело толкает стеклянную дверь, выходя на улицу. Мирэ вздрагивает от неожиданности, резко оборачивается и замирает, узнав Юнги. Мужчина протягивает ей бутылку пива. — Не помешаю? — мнётся неловко, пряча руки в карманах толстовки. — Нет, — девушка кивает на соседнее кресло, стоящее совсем близко к её. А у Мина ощущение, что земля под ногами дрогнула. Он садится, протягивает свою бутылку к девушке, намекая «чокнуться». Та тянет уголок губ вверх и отвечает мужчине с лёгким звоном стекла. — У меня ощущение, что я на экскурсии в дурке, — смотрит в темному перед собой, отмечая мысленно, что небо неимоверно красивое после дождя. Чистое и звёздное. — Ха, — прыскает в ответ, — это нормальное состояние этой придурковатой компашки, — делает глоток пива и ставит бутылку на столик перед собой. — Все тут с дебильцой, но, как ни странно, они все клёвые. Каждый по-своему, — улыбается, поглядывая в сторону окна. — Зато, судя по вашим физиономиям, — знакомство прошло «удачно», — тихо смеётся, поглаживая горлышком нижнюю губу. — Айщ, — гримасничает, вздёрнув подбородок. — Детский сад… — а сам мысленно отвешивает себе затрещину, вспоминая, с каким лицом пришел «покорять». «Сука, ну просто сказочный долбаёб» Трёт пальцами глаза от собственных мыслей, а Мирэ ковыряет дырку на чёрных джинсах. Мысленно отсчитывает, проговаривая в голове, что, если этот мужик сейчас ничего не сделает, то она пошлёт его на три весёлых буквы без особых разъяснений. Если тугой, то — это диагноз. Пак поднимается с кресла и подходит к перилам, опираясь о них локтями. Одной рукой тянется в задний карман, достав оттуда, чуть смявшуюся, пачку сигарет. Закуривает, медленно выдыхая дым, пытаясь успокоить рвущееся в груди сердце. Слышит шорох за спиной и думает, что мужчина ушел, но вдруг ощущает лёгкое тепло позади себя, и две мужские руки сжимают метал по обе стороны от неё. Давится воздухом, медленно оборачиваясь. Сталкивается, впервые, с таким взглядом его. Он тёмный, глубокий, будто слегка в дымке. И сердце обрывается, когда на мужском лице рисуется лёгкая ухмылка. Мирэ проворачивается между перилами и его телом, вставая лицом к Мину. — Угостишь? — вибрация голоса едва не подкашивает женские коленки. Она шумно сглатывает, пытаясь не выдавать своего состояния, но ей чертовски хочется почувствовать эти губы напротив. Мажет по ним взглядом. Юнги замечает это и внутри что-то щёлкает. «К чёрту» Мужчина впивается в женские губы, вжимая девушку в ограждение. Он слишком давно хотел. Слишком долго ждал этого. И сейчас идёт ва-банк, бросая все карты на стол. Всё или ничего. Мятный целует требовательно, шумно втягивая воздух носом от нехватки кислорода. Заводит одну руку за девичью спину, опуская ей на талию. Сжимает ощутимо, а Мирэ не двигается. Застыла в изумлении, но не отстраняется. Всё ещё пытается осознать, — реально ли это. Юнги разрывает поцелуй, отстраняясь немного. Облизывает губы, пытаясь отдышаться. Ему страшно поднять на девушку глаза. Крепче сжимает перила за её спиной, а она молчит, жадно глотая воздух. — Прост… — договорить не успевает. Пак яростно вгрызается в губы напротив снова, обхватывая мужскую шею руками. Жмётся так отчаянно, словно, если он сейчас не обнимет, — она рухнет на пол от переизбытка эмоций, больно разбившись о реальность. А он не обнимает. Он жадно сжимает хрупкое тело в руках. Она сорвала тормоз, дёрнув рычаг. Поцелуй перерастает во что-то необъяснимое: глухие стоны, тяжелое дыхание, несвязное мычание обоих. Воздух вокруг накаляется, почти искрится. Юнги и подумать не мог, насколько она горячая и вкусная. Он словно, наконец, попробовал свой личный наркотик, к которому было страшно прикоснуться вот уже много лет. Мирэ сгорает в мужских руках, что так властно, с каким-то трепетом, сжимают её тело. Они будто всюду, оглаживают её всю, останавливаясь на ягодицах и ощутимо сминают упругость, выбивая глухой стон в поцелуй. Юнги скользит губами ниже, вдоль линии челюсти, оставляя откровенный след на шее, втянув кожу. Зализывает, прокладывая мокрую дорожку, поднимаясь к мочке уха. Кусает серёжку, оттягивая её зубами, а после вбирает в рот, посасывая. Пак ногтями впивается в мужскую шею, шипит от удовольствия и извивается. Тело просит большего, отзываясь тянущей болью внизу живота. Хрипит выдыхая, чувствуя чужие зубы на своих ключицах. Хочется стонать в голос. Ей всё ещё кажется, что это нереально. Она хотела этого безумно и очень давно. Но он никогда не показывал того, чем окатывает её сейчас с головой. В голове не укладывается, как он скрывал это. И где-то внутри грызёт червячок, что это может быть всего лишь порыв, стечение обстоятельств и дальше по списку нелепых отмазок. Юнги отстраняется корпусом, не переставая прижимать девушку к перилам. Тяжело дышит, рассматривая её лицо. Жадно, будто пытаясь прочитать в нём ответы на собственные вопросы. Та смотрит на него потемневшим взглядом, тронутым поволокой. — Болит? — мягко прислоняет руку к мужскому лицу, поглаживая большим пальцем синяк, растёкшийся вокруг носа и под глазами, после перелома. — Уже нет, — щекой трётся о девичью ладонь, целуя после в середину. А у Пак внутри всё заходится от нежности. Сердце бьётся уже где-то в горле. И ничего иного не приходит в голову, как притянуть Юнги к себе и нежно коснуться губами в месте, куда пришёлся удар, прямо туда, где маленький пластырь скрывает рассеченную кожу. Ей вдруг смертельно хочется заботится об этом мужчине. Хочется быть нежной. С ним…