Моя Гиперборея

      Небольшая антикварная лавка ютилась в низком трёхэтажном здании между вечно гудящей прачечной и ресторанчиком быстрого питания, от которого в любое время суток тянуло неприятной смесью дешёвых специй и чего-то горелого. Пара истёсанных временем ступеней вела к широкой деревянной двери с облупленной тёмно-бордовой краской, замазанным маркером глазком и золотой ручкой с витиеватыми узорами на ней. Сбоку от двери, вытянувшись над тротуаром так низко, что едва ли не касалась темноволосых макушек прохожих, была вывеска. Она выглядела такой же старой и обветшалой, как и всё остальное. Цвет в большинстве своём выгорел на солнце, из-за чего обе надписи — на японском и английском — едва виднелись.       Лилиан стояла прямиком под этой самой вывеской, вглядываясь в выцветший адрес и название «Антикварная мастерская семьи Наото». От последней буквы тянулась тонкая вязь паутины. Сам паук, изредка шевеля толстыми чёрными лапками, пристроился в углу. Девушка скривилась.       — Мне пройти с вами? — ассистент — коренастый коротко стриженный японец, имя которого она не запомнила, – переминался с ноги на ногу, стоя в паре шагов от неё. Мужчина в нерешительности смотрел то на Лилиан, то на свою машину. На его широком лице читалось плохо скрытое желание не заходить в здание.       — Нет, — она мотнула головой, чувствуя, как выбившиеся из хвоста волосы щекочут лицо.       Ассистент, будто бы осмелев после разрешения остаться, прочистил горло и заговорил громче:       — Какой барьер нужен?       — Никакой, здесь нет проклятий.       — О, — растерянно выдохнул мужчина и, испытав значительное облегчение от услышанного, пристроился у дверцы машины и сразу же закурил.       Лилиан тихо фыркнула, пытаясь избавиться от едкого дыма в носу, и поспешила зайти в лавку. Быстро проходя мимо двери, она почувствовала слабый запах сырости и чего-то сладкого, а потом оказалась внутри. Оба аромата сразу же пропали, а вместе с ними исчез доносящийся с улицы шум. Лилиан будто бы оказалась в другой реальности: никакого гула движущегося транспорта вперемешку с людским гомоном — лишь равномерное тиканье пары старых настенных часов.       Перед ней открылось небольшое помещение. Под ногами лежал когда-то ярко-красный, испещрённый узорами ковёр, вдоль стен тянулись массивные шкафы из тёмного дерева. Их полки были заставлены всевозможными безделушками: непонятные механизмы, детские заводные игрушки, часть из которых делали редкие отрывистые движения, повинуясь заведённому механизму. Лилиан казалось, что они поворачивали свои крохотные головы и наблюдали за ней. Между лопаток прошла неприятная волна холода, и девушка повела плечами. Стала нарочито ровно, вытянула шею, вздёрнула подбородок. Сделала пару шагов и остановилась в полуметре от тёмной резной стойки. За той слышалось тихое шебуршание и удары металлических предметов друг о друга. Из-за столешницы то и дело мелькала взлохмаченная копна каштановых волос.       — Извините… — нерешительно начала Лилиан.       Ответа не последовало.       — Извините, — произнесла она громче.       По-прежнему никакой реакции.       — Здравствуйте!       Человек за стойкой вздрогнул, макушка на мгновение скрылась из виду, чтобы в следующую секунду перед Лилиан появился высокий молодой японец. Парень оторопело уставился на неё, пару раз моргнул, словно пытаясь понять, кто перед ним. На нём были забавные круглые очки, к широким дужкам которых крепились дополнительные увеличительные стёкла. Из-за них его глаза казались ненормально большими.       — Ой… — неловко протянул парень, всё ещё глядя на Лилиан. Он стянул с себя очки и сощурился, привыкая к сменившейся картинке. — И Вам… здравствуйте, — запоздало ответил он.       После его приветствия Лилиан успокоилась и позволила себе расслабиться. Человек перед ней оказался совершенно обычным, и даже его проклятую энергию едва ли можно было считать. Пугающая атмосфера комнаты тут же сошла на нет.       — Я могу чем-то помочь?       Лилиан пожала плечами:       — Мне нужен Нобу Окада.       Парень кивнул:       — Это я.       Лилиан удивлённо вскинула брови: она не ожидала, что рекомендованный ей человек будет настолько молод. Её реакция оказалась очевидной, и Нобу тут же заулыбался:       — С каким вопросом Вы пришли ко мне?       Замешкавшись, она мимолётно взглянула на вход. Ей не пришлось ни о чём просить — Нобу кивнул и вновь скрылся за стойкой. Почти сразу раздался звон ключей, и парень, вынырнув из своего укрытия, поспешил к двери. Без лишних вопросов он запер её.       — Слушаю.       — Я не знаю, предупреждали ли Вас насчёт меня, — Лилиан неуверенно стянула чехол с плеча. — Мне говорили, что Вы сможете помочь.       — Помочь с чем?       Она достала клинок. Увидев оружие, парень вздрогнул и отступил на шаг. Замерев, он настороженно посмотрел на Лилиан. Считав его реакцию, она тоже отступила. Аккуратно развернула лезвие к Нобу так, чтобы он мог разглядеть руны. Те призывно блеснули в свете лампы. Глаза парня засверкали в ответ.       — Это…       — Вы знаете, что это?       Он тряхнул головой:       — На первый взгляд я бы отнёс это к периоду Крито-Микенской цивилизации… Хотя наверняка ошибаюсь. Сложно так сразу сказать.       — Сможете перевести, что здесь написано?       Парень подошёл вплотную и наклонился, разглядывая клинок. Задумчиво почесал подбородок. Спустя долгие минуты молчания, он заговорил вновь:       — Никогда не видел ничего подобного, — сердце Лилиан пропустило удар. — Здесь есть что-то из древнегреческого, но это только на первый взгляд. Прочесть просто так невозможно, нужно думать. Подбирать, понимаете?       Лилиан кивнула.       — Можете оставить мне его на время?       — Нет, — резче, чем ей бы того хотелось, оборвала она и инстинктивно притянула клинок ближе к себе. — Не стоит. Он… нужен мне.       Парень озадаченно посмотрел на неё, но никак комментировать не стал.       — Ладно, — тихо вздохнул Нобу и выпрямился. Размял шею, развёл широкие плечи. — Будь по-вашему. Но для работы мне нужна картинка. Фотографий будет достаточно.       — Так вы возьмётесь?       — Конечно, — улыбнулся он. — Разве не за этим вы сюда пришли?       После этих слов они сделали всё вместе: освободили заваленный рабочий стол от механизмов, которые собирал парень. Настроили принесённые им большие флюоресцентные лампы на подставках. Нобу сделал бесчётное количество снимков. Некоторые были совсем близко, захватывая каждую руну по отдельности. Другие — вмещали весь клинок.       — Я постараюсь разобраться с комбинацией камней на лезвии, – участливо произнёс парень, под углом рассматривая выпирающие кристаллы. — Не уверен, что их порядок выбран для чего-то большего, чем красота, но вдруг мне удастся разгадать последовательность. Запишите свой номер здесь, — не отрываясь от своего занятия, он кивнул на стопку небольших белых листков.       — Как скоро будут первые результаты?       Парень рассмеялся:       — Зависит от того, насколько в действительности древняя эта штуковина, — он постучал пальцем по золотистому лезвию, и оно ответило низким раскатистым гулом. — Если не секрет, откуда он у Вас?       «Секрет», — подумала Лилиан.       — Достался по наследству, — практически не солгала она.       Нобу присвистнул:       — Родственнички у вас что надо.       — Вроде того, — неохотно согласившись, Лилиан посмотрела, с каким нескрываемым интересом парень крутит клинок в руках. — Будет ещё одна просьба.       — М?       — Не показывайте никому эти фотографии.       — Как скажете, — парень пожал плечами. — Что-нибудь ещё?       Лилиан задумалась.       — Есть второй клинок, — неуверенно произнесла она.       Нобу тут же оторвался от своего занятия и окинул её беглым взглядом.       — Где? — спросил он, не обнаружив чехла со вторым оружием.       — Пока не у меня, — Лилиан потёрла кольцо большим пальцем. Дух сжался чуть сильнее.       — Там другие руны?       — Да.       Нобу шумно выдохнул и запустил ладонь в волосы, ещё сильнее спутывая их.       — Надо же, — прошептал он. — Постарайтесь принести его в следующий раз, если такое возможно. Или пришлите мне фотографии, если получится, — он хаотично похлопал себя по карманам и выудил из нагрудного белый прямоугольник визитки. — Второй номер — мой личный.       — Хорошо, — Лилиан приняла карточку. Вслед за ней — солнечный клинок. Она спрятала оружие обратно в чехол, поклонилась, благодаря за помощь. — До свидания, — сказала она у самых дверей, но парень так и не отозвался, вновь погрузившись в работу.

***

      В Магический колледж Лилиан вернулась спустя несколько часов. Она была счастлива и шла к общежитию не спеша, тихо напевая ритмичную песню себе под нос и то и дело перекладывая из одной руки в другую многочисленные пакеты. Даже их тяжесть нисколько не омрачала её настроение — Лилиан словно не замечала этого. Она перебирала в мыслях совсем свежие воспоминания о недавней прогулке по Токио и всё сильнее улыбалась.       В тяжёлых пакетах — десяток безделушек для дома, которыми она намеревалась украсить свою комнату, немного продуктов и несколько больших увесистых коробок с десертами. Лилиан перебирала тонкие ручки пальцами, довольно улыбалась, постоянно возвращалась к мысли о том, как на этот раз сама угостит Годжо сладким, как расскажет ему о странноватом пареньке-переводчике, живущем лишь своим делом, и о своей первой спокойной прогулке по Токио, которую она получила с одобрения Масамичи.       Когда Лилиан подходила к общежитию, она почувствовала едва уловимый всплеск знакомой энергии. В то же мгновение её сердце застучало чуть быстрее, она закусила нижнюю губу в надежде унять не сходящую с лица улыбку. Годжо — наверняка он. Лилиан уже наловчилась узнавать его энергию, да и из всех известных ей шаманов только он мог так просто появляться из ниоткуда.       — Кто бы мог подумать, что ты умеешь не опаздывать, — весело произнесла она, кое-как открыв дверь в коридор и протиснувшись внутрь.       Парень стоял аккурат напротив её комнаты. Спина идеально прямая, руки скрещены на груди. Голову в её сторону он так и не повернул.       — На этот раз я купила угощение, — всё ещё не замечая столь очевидных перемен, продолжила Лилиан. — Скажем, это будут своего рода извинения за то, что я заставила тебя ждать, — она остановилась напротив входа, перекинула пакеты на одну руку и быстро открыла дверь.       Зайдя в комнату, она кинула вещи на кровать и быстро взглянула на Годжо. Тот был непривычно собран и молчалив.       — Не хочешь поздороваться? — она повернулась к шаману и дёрнулась: стоило ей моргнуть — тот оказался прямо перед ней. Дверь была заперта.       Его губы сжались в тонкую линию. Черты лица казались куда более острыми и угловатыми, чем обычно. Маска не скрывала сведённых на переносице бровей.       — Сатору?       — И кто же ты? — интонация казалась практически обычной: только издёвки и насмешки в голосе чувствовалось куда больше, и в самих словах едва ли не скрежетал лёд. Бледные губы исказились в кривой улыбке.       — Что? — переспросила Лилиан, уверенная, что ослышалась.       — Ну, кто ты, — парень старался казаться расслабленным: перенёс вес тела на одну ногу, вальяжно взмахнул в неразборчивом жесте. Несмотря на все попытки, в каждом движении чувствовалось напряжение. Лилиан никогда не видела ничего подобного. Даже тогда в лесу, сразу после нападения проклятья — и близко нет.       — Я не понимаю, о чём ты.       — Надо же, не понимаешь, — хохотнул он и вновь взмахнул рукой. Лилиан инстинктивно дёрнулась, хватаясь за скрытый в чехле клинок. Годжо почесал подбородок, старательно демонстрируя задумчивость. — До этого ты притворялась лучше. Попробуй-ка ещё разок.       — Сатору, — Лилиан попыталась улыбнуться, но уголки её губ предательски дрогнули и поползли вниз, ладонь по-прежнему сжимала рукоять оружия и, как бы девушка ни пыталась убрать её, пальцы отказывались разжиматься. — Я. Не. Понимаю. О. Чём. Ты.       — Хватит лгать, — он сказал это легко и беспечно со своей обычной улыбкой на лице, но Лилиан прошил ужас. Она почувствовала, как чужая мощная энергия заполнила всю комнату, делая воздух вязким и тяжёлым. Она рвано вдохнула. Попробовала сделать шаг назад, но едва ли не упала: ноги отказывались слушаться.       — Я не лгу, — она едва совладала с дрожащим голосом и вновь прикусила губу — на этот раз, чтобы сконцентрироваться на боли и не позволить себе плакать.       — Не лжёшь? — растягивая гласные, произнёс шаман и наклонил голову в бок.       Лилиан почувствовала, как скрытые за маской глаза алчно скользят по её телу, считывая малейшие реакции.       — Тогда покажи мне, что в твоей сумке, Ририан.       Она вздрогнула. Прижала свободной рукой сумку к телу. Попятилась: один шаг назад и ещё один — в сторону, чтобы закрыть собой кипу листов, в которой по-прежнему лежали украденные досье. В любой другой ситуации Лилиан бы непременно отчитала себя за столь очевидные действия. В любой другой — сейчас она могла только бояться.       — Ну же, Ририан, покажи, — Годжо протянул ей руку, и вокруг его ладони ощущался такой плотный ореол энергии, что она попятилась ещё дальше. — Сама же говоришь, что тебе нечего скрывать.       Она зажмурилась и затрясла головой. Ей было слишком страшно.       — Лгунья, — как ни в чём ни бывало, произнёс Сатору.       Для неё это было хуже пощёчины.       — Воровка.       Лилиан дёрнулась от этого слова, будто бы её ударили.       — Предательница, — нараспев произнёс шаман.       Она вскинула голову. Было слишком поздно.       Лилиан не видела, когда Годжо снял маску. Не уловила тот момент, когда он вновь оказался слишком близко. В одно мгновение она ощутила его ладонь на своём запястье, а потом весь мир закрутился, сворачиваясь в спираль. Последнее, что она видела: расползающиеся края её комнаты, глаза Годжо, сверкающие безумным синим светом, и странный символ, в который парень сложил свои пальцы.       А дальше — темнота.       Её окутало небытие. Вокруг не было ни звука, ни малейшего проблеска света. Лилиан не понимала, открыты ли её глаза, в каком положении она находится и есть ли вокруг хоть что-то осязаемое. Все рецепторы лишились каких-либо «ориентиров», сердце в панике колотилось с бешеной скоростью, её проклятая энергия нарастала, готовая выплеснуться наружу.       Она вновь почувствовала уже знакомое прикосновение. За ним — вспышка. Лилиан всё ещё оставалась слепа, но в её голове мелькали никогда не виданные образы. Ей казалось, что она видит, из чего соткан воздух, как он разлетается на молекулы, те — на атомы, а затем — на мельчайшие частицы, ещё неведомые науке. Она видела, как материя разрушалась и создавалась вновь. На задворках её сознания рождались и умирали галактики, голову оглушал невыносимый хор триллионов голосов, принадлежавших тем, кто когда-либо жил или ещё будет жить в одной из вселенных.       С трудом отдавая себе хоть какой-то отчёт, Лилиан почувствовала, как слёзы обжигают её щеки. Она попыталась смахнуть их, но не смогла пошевелить рукой. Попробовала провести по губам языком, чтобы почувствовать их солёный вкус, но не смогла открыть рта.       Выделяясь из какофонии всех когда-либо существовавших звуков, над ней возвысился голос:       — Всё, когда-либо существовавшее в нашем мире, даровано тебе. Но ты — слишком слабая и беспомощная — способна лишь преклонить колени перед представшим пред тобой величием.       Лилиан почувствовала, как падает. То, что могло бы быть полом, оставалось под ногами, но колени её подогнулись, и она пошатнулась, готовая обрушиться вниз. Рука на запястье вновь стала ощутимой и с силой потянула её, не давая упасть. За долю секунды всё исчезло, возвращая Лилиан в пустоту.       Запоздало она поняла, что теперь вновь могла бы двигаться, останься у неё хоть немного сил.       — Ну так кто же ты? — раздалось над самым ухом.       Её развернули. Перед ней стоял Годжо.       Он был спокоен и невозмутим. Глаза его мерцали синим огнём, белки тускнели, заглушённые этим свечением.       — Я-а-а-а, — невнятно произнесла она так, словно пыталась вновь вспомнить каждое когда-то известное ей слово.       — Что ты прячешь? — парень кивнул на всё ещё висящую на плече сумку.       Лилиан открыла рот, но с губ сорвался очередной нечленораздельный звук. Она попробовала отойти, но тело по-прежнему не слушалось. Сатору сильнее сжал её запястье:       — Если я тебя отпущу, ты умрёшь здесь.       Затуманенное сознание отчётливо поняло эти слова. Лилиан, дрогнув, замерла.       — Н-не… н-надо, — с трудом выдавила она, когда Сатору, всё ещё не отпуская, свободной рукой взял её сумку.       Он вытряхнул её — под ноги бесшумно посыпалось всё содержимое. Тюбик с помадой покатился по пустоте, ключи упали, не издав совершенно никакого звука. Сверху на них опустился файл с документами. Годжо сделал едва уловимый пасс рукой, и листы взмыли вверх. Они выскользнули из папки и начали перелистываться сами собой, раскрывая своё содержимое.       Шаман нахмурился. Затем — удивлённо вздёрнул брови.       — Зачем это тебе?       Лилиан слабо замотала головой.       — Не скажешь?       Она зажмурилась. Собрала все силы и оставшиеся крупицы сознания и произнесла:       — Просто нашла в архиве.       — Где именно?       Будь Лилиан в нормальном состоянии, она бы удивилась этому вопросу. Но она вновь смогла лишь ответить:       — Со всеми другими.       Темнота лопнула.       Лилиан рухнула на колени, чувствуя, как тонкая кожа сдирается о деревянный пол. Звуки реального мира — неспешного и далёкого — хлынули на неё. Стоя на корточках в своей собственной комнате, вдыхая знакомые запахи и слыша шум ветра, Лилиан ожидала, что её вот-вот вывернет наизнанку. Она тяжело, глубоко дышала, пыталась сфокусировать взгляд на мелких песчинках на полу. Запоздало поняла — с её глаз непрерывным потоком текли слёзы. Она издала рваный полувздох-полувсхлип и, свернувшись калачиком, ткнулась лбом в пол.       Совсем рядом с ней раздавались шаги, шум выворачиваемых кип с листами, шелест бумаг.       — Это всё? — отрывисто спросил Годжо. Голос его потерял угрожающие нотки и казался растерянным.       Лилиан заставила себя обернуться. Картинка перед глазами плыла, но она смогла узнать изученное вдоль и поперёк досье.       — Да.       — Зачем оно тебе?       — Догадайся, — огрызнулась она.       Годжо тяжело, вымученно вздохнул. Закрыл глаза, потёр переносицу.       — Масамичи знает?       — Да.       — А про миссию с Аманаи?       — Я не должна отчитываться, — чувствуя, как к ней возвращается самообладание, а вместе с ним закипает гнев, ответила Лилиан. Она кое-как встала на ноги и выпрямилась. Посмотрела на шамана: теперь он казался потерянным. — Мне сказали перебирать твои чёртовы задания. Если бы я знала, что ты, свихнувшийся придурок, придёшь из-за этого в бешенство, я бы послала и тебя, и Ягу, и ваш проклятый Магический колледж в придачу!       Она вспыхнула. Подошла к шаману вплотную, ткнула пальцем в грудь.       — Ну давай, Годжо, поройся ещё где-нибудь! Может, найдёшь что интересное прежде, чем вновь решишь пытать меня?       Парень не реагировал. Он стоял, вперив в неё взгляд неморгающих глаз. Лилиан не собиралась останавливаться:       — Что, хочешь проверить, не лгу ли я? Так какого чёрта ты не сделал этого с самого начала?!       — Почему ты прятала эти листы? — спокойно, словно не было ничего до, поинтересовался Сатору.       Лилиан замерла. Она не знала ответа.       — Тебе-то какое дело? — оскалилась вновь. — Хочешь сказать, что не убил бы меня, увидь их просто на столе?       — Я бы никогда не… — парень осёкся.       Вновь подступили слёзы, в горле появился вязкий ком, губы Лилиан предательски задрожали.       — Видишь, — жалобно проскулила она.       Годжо вернул на лицо маску. Точнее — сразу обе. Ниже тёмной, скрывающей глаза ткани, появилась его обычная беспечная улыбка.       — Главное, что мы решили этот вопрос, — явно искусственнее, чем он того планировал, произнёс шаман.       В голове Лилиан что-то щёлкнуло. Гнев новой волной заполнил всё тело. Она вскинула голову и яростно посмотрела на парня.       — Решили вопрос?!       Уголки его губ дрогнули, но улыбка не исчезла с лица.       «Подонок», — единственное, о чём успела подумать девушка.       Потом её захлестнули эмоции. Боль, обида и всепоглощающий ужас пережитого окутали её и слились в одно целое — злость. Она не контролировала себя, когда звучно выругалась, высказывая Сатору всё, что о нём думает. Она не отдавала себе отчёта, когда резко, неожиданно ни для парня, ни для самой себя, вскинула ладонь вверх и наотмашь ударила его по лицу.       Её ярость заглушилась новой волной боли. Лилиан взвизгнула, согнулась пополам, прижимая к себе горящую от боли руку. Она чувствовала, как пульсирует от нахлынувшего жара ладонь, как немеет сломанный палец.       — Вот чёрт, — на этот раз слова принадлежали Годжо.       Он вновь за долю секунды оказался перед ней и, несмотря на все протесты и выплёвываемые ругательства, перехватил её поперёк тела и переместился.       Когда она вновь почувствовала пол под собой, то их окружал искусственный белый свет, а воздух полнился стойким запахом медикаментов. Ноги едва держали её, и Лилиан пошатнулась. По инерции взмахнув руками, она тут же пискнула от боли: сломанный палец зудел и ныл.       Ей потребовалась пара секунд, чтобы понять, где они. Представшее помещение было незнакомым, со стенами, выложенными белой плиткой и серым бетонным полом. Слева тянулся ряд простых металлических шкафов, справа — несколько белых квадратных раковин. В середине, под нависающими люминесцентными лампами, источающими тот самый белый свет, стояло несколько медицинских столов. Лилиан содрогнулась от одного взгляда на то, что лежало на них: препарируемые тела двух проклятий. Около одного, спиной к ним, стояла Сёко.       — Оу, — почувствовав всполох чужой проклятой энергии, девушка обернулась. Медицинская маска была спущена на подбородок, высокие резиновые перчатки испачкались в фиолетово-бордовой смеси плазмы и чего-то, отдалённо напоминавшего кровь. — К чему такая спешка? — она стянула одну из перчаток и пальцем подцепила чёрный провод у самой шеи. На высокий ворот её свитера упали наушники, и в тишине комнаты раздалась едва различимая мелодия.       — У нас форс-мажор, — механически отчеканил Годжо и, обхватив Лилиан за плечи, развернул её. Она прижимала травмированную руку к груди.       — Оу, — вновь выдохнула Сёко. — И как это ты так умудрилась?       — Влепила мне пощёчину, — не дал ответить Сатору.       Лилиан сделала резкий шаг вперёд и вырвалась из его рук. Тряхнула головой, пытаясь привести в порядок растрёпанные волосы.       — Кажется, я сломала палец, — сообщила она, стараясь не смотреть на ладонь.       — Можешь не сомневаться в этом, — отозвалась Сёко и стянула вторую перчатку. Она кинула их на край умывальника и принялась тщательно отмывать руки.       Лилиан бросила беглый взгляд на разрезанные тела и поёжилась.       — Нам надо подняться в мой кабинет, здесь нет ничего нужного, — Иери опёрлась на раковину и стряхнула воду с рук. Затем достала из кармана пачку сигарет и закурила прямо в помещении, совершенно игнорируя любые нормы и правила. Под потолком тихо загудела вытяжка.       — Я принесу, — бросил Годжо и сразу же растворился в воздухе.       Лилиан пару секунд потопталась на месте и подошла ближе к девушке.       — Садись, — стряхнув пепел в раковину, Сёко кивнула на крепящийся к стене металлический стул. — И всё же, как это произошло? — она села на корточки, аккуратно взяла Лилиан за запястье и выровняла её руку. Внимательно посмотрела на перелом, глубоко затянулась.       — Он выбесил, — коротко ответила Лилиан. Она отвернулась, стараясь даже боковым зрением не смотреть на травму. — Психопат.       Сёко выпустила густой клуб дыма.       — Странно.       Не успела Лилиан спросить, что именно удивило девушку, как в комнате вновь появился Сатору. В руках он держал пластмассовую коробку со сваленными туда медикаментами.       — С каких это пор ты забываешь убрать свою технику? — Иери запрокинула голову, глядя на шамана снизу вверх.       Тот скривил губы:       — Не успел среагировать.       — Как-то непохоже на тебя.       — Лучше примись за работу.       Сёко хмыкнула. Одной затяжкой она скурила остаток сигареты до фильтра и лёгким пассом отправила окурок в раковину. Тот тихо зашипел, упав в застывшие на поверхности капли. Годжо поставил коробку на пол прямо перед ней и, не раздумывая, сел на свободное место рядом с Лилиан. Она, старательно сверлившая взглядом стену, отвернулась, чтобы не смотреть на шамана. Выбора не оставалось, и ей пришлось уставиться на разложенные по столам тела.       — Ты можешь идти, — процедила сквозь зубы.       — Всё ещё злишься?       Она дёрнулась, намереваясь резко развернуться к шаману. Сбоку на неё шикнула Сёко, возвращая руку в изначальное положение. Лилиан стала двигаться аккуратнее.       — «Всё ещё злюсь»?! — зашипела она. — А как, по-твоему, я должна реагировать?!       — Ну, на твоём бы месте я…       — Сатору, — вновь раздалось со стороны Иери. Девушка наклонилась вбок, чтобы лучше видеть шамана. — Молчи.       Парень насупился, обиженно скрестил руки на груди, но просьбу выполнил. Сёко довольно мурлыкнула что-то себе под нос и дала Лилиан небольшой смоченный кусок ватки. Поднеся его к лицу, девушка фыркнула от резкого запаха.       — Понизь уровень своей проклятой энергии, — велели ей. — И не активируй, пока всё не закончится.       — Разве не надо сделать снимок? — запоздало спросила Лилиан.       — Инстаграм ведёшь?       Ещё до того, как она поняла, к чему был этот вопрос, всё закончилось. Раздался слабый щелчок. За ним — яркая вспышка боли. Лилиан ахнула, подалась вперёд, свободной рукой хватаясь и сжимая протянутую ей ладонь. Она зажмурилась, сосредотачиваясь на ощущении, как боль отступает, а ей на место приходят вязкие обволакивающие потоки чужой энергии.       Костяшки её пальцев аккуратно погладили, и Лилиан, будто опомнившись, выдернула руку из ладони Сатору. Парень тут же убрал свою в карман. Выпавший кусок ватки покатился по полу, и Иери протянула ей новый.       Боль ушла окончательно.       — Всё? — удивлённо спросила Лилиан, машинально взглянув на свою руку. Она казалась целой и невредимой, словно с ней ничего не произошло.       Сёко кивнула и не глядя достала из коробки эластичный бинт. Ловкими, выверенными движениями она обвязала пальцы, зафиксировала кисть.       — Походи так пару дней. Снимешь в конце недели.       — Этого будет достаточно?       Очередной кивок:       — Это не перелом, ты просто выбила сустав. Я укрепила ткани, а это, — Иери постучала коротким ногтем по бежевой ленте, — скорее ради профилактики.       — С каких пор после твоей техники нуждаются в профилактике? — наконец подал голос Сатору.       — А это для тебя, — отозвалась девушка. — Чтобы в следующий раз не забыл снять барьер.       — Думаешь, мне влепят пощёчину ещё раз? — озадаченно спросил Годжо.       Лилиан хмыкнула: будь её воля, она бы непременно повторила попытку. Вместо этого она поблагодарила Сёко и ловко поднялась на ноги. Теперь, спустя время, к ней окончательно вернулось самообладание, тело не дрожало, а колени не подкашивались на каждом шагу. Она прошлась взад-вперёд по комнате, наслаждаясь полным контролем над своими действиями. Поблагодарив ещё раз Иери и выслушав все её рекомендации, Лилиан поспешила уйти.       Ей удалось быстро найти лестницу, ведущую на верхние этажи, а сразу после — дверь на террасу, по которой она шла в свой первый день в колледже. Лилиан сделала глубокий вдох, прикрыла глаза и подставила лицо ветру. Она медленно шла вперёд, стараясь улавливать все происходившие вокруг изменения. После пережитого даже такие простые вещи казались ей по-особенному могущественными.       Она посмотрела в чистое безоблачное небо. В мыслях сразу предстало воспоминание об искрящихся синевой глазах Годжо и о ловушке, в которую он её затянул. После увиденного у Лилиан не оставалось сомнений в двух вещах: что шаман сколдовал расширение территории — самую могущественную из техник, и что он не зря считался особым уровнем. Она тряхнула головой, стараясь отогнать непрошеные мысли. Воспоминания о том, как Годжо вёл себя, что говорил, и осознание того, что парень действительно мог убить её, заставляли тело Лилиан покрываться холодом, а её саму — мелко вздрагивать от накатывающих волн страха. В который раз за день её глаза защипало от подходящих слёз, и она ускорилась, не желая, чтобы кто-то застал её плачущей.       Позади раздался звук приближающихся шагов, и Лилиан, прекрасно понимая, кому они принадлежат, пошла ещё быстрее.       — Почему ты убегаешь? — почти сразу же догнал её Годжо.       «Догадайся».       — Отойди от меня.       — И долго ты планируешь обижаться?       Лилиан сжала кулаки — перевязанный палец не поддавался и заныл слабой тянущей болью. Искоса посмотрела на Годжо: она прекрасно понимала, что его беззаботность ненастоящая, но это не отменяло того, что прощение парня после всего произошедшего волновало её в последнюю очередь.       — Игнорируешь?       — Я сказала не таскаться за мной.       — Мне тоже в ту сторону.       Она ускорилась. Парень не отставал. Лилиан старательно игнорировала все задаваемые ей вопросы и то и дело одёргивала себя, когда желание огрызнуться становилось практически невыносимым. Оказавшись у входа в общежитие, она быстро взбежала по ступеням и до того, как Годжо поравнялся с ней, хлопнула дверью.       — Это было грубо, — сообщил парень, заходя в коридор.       «Другого ты не заслуживаешь».       — Ририан.       Она не сбавила темп.       — Да послушай ты меня.       Зло мотнула головой.       — Лилиан, пожалуйста.       В пару широких шагов она сократила оставшееся расстояние и всем весом навалилась на дверь. Громко выругалась. Та была заперта. Ключ остался внутри.       «Чёртова телепортация».       — Я могу помочь, — оперевшись плечом о стену, сбоку от неё остановился Сатору.       Она злобно посмотрела на него, цыкнула и отошла от двери, направляясь к выходу. Будь то Яга, Иджичи или любой другой шаман или ассистент — она была готова принять помощь от любого, кто не был Годжо.       За спиной раздался характерный щелчок замка. Лилиан замерла. Едва ли не проклиная себя, всё-таки обернулась. Её дверь была открыта. У порога стоял Сатору.       — Можешь заходить, — спокойно сказал он.       Она не двигалась со своего места.       — Да брось, будет глупо идти к Масамичи за ключом, который тебе уже не нужен.       Нахмурилась. Ей потребовался добрый десяток секунд, чтобы принять решение. В конце концов, пересилив себя и на мгновение утихомирив гордость, Лилиан развернулась и направилась к комнате.       — Спасибо, — поравнявшись с Годжо, процедила она сквозь зубы.       — Лилиан, — позвал он, когда она намеревалась закрыть перед ним дверь.       — Что ещё?       Он выглядел как никогда потерянным. Его лицо лишилось привычной улыбки, всегда ровные плечи были ссутулены.       — Прости меня.       Она выгнула бровь. Парень в нерешительности не двигался с места.       — Извинения приняты, — наконец сказала Лилиан и с силой захлопнула дверь перед его лицом.