Чёрная королева

      Ева громко рассмеялась. - Не подумай ничего плохого, Сереж, - сквозь смех девушка пыталась объяснить причину своей бурной реакции, - но Катя парней толпами отшивает. К ней кто только подкатить ни пытался... И немцы, и французы, и испанцы, и американцы, и японцы, она всех послала, причем каждого по-своему. Pardon, но у тебя нет шансов. - Ну, я не француз, не испанец и даже не японец, - заметил Сергей. – Возможно, ей не нужна эта всякая иностранщина, ей нужен настоящий русский мужик! – парень гордо постучал себя в грудь кулаком. - Тоже мне, герой-любовник, - усмехнулся Даня. - Да я готов поспорить с любым из вас, что уже сегодня у меня будет поцелуй с Катей!       Ева вновь рассмеялась. - Сереж, ты и юморист? Она к тебе на «вы» обращается, а это верный знак облома... С удовольствием готова с тобой поспорить. - На что спорим? – Сергей протянул руку Еве, которая не скрывала своего удивления по отношению к смелости парня. - В моём кругу спорят только на деньги, - усмехнулась Никитина девушка, - обычно я сама назначаю таксу, но да, я уступаю тебе, - Ева протянула руку в ответ и сжала Сережину. - Пять тысяч, устраивает? - Вполне. Никит, разбей. - У тебя же нет пяти тысяч, - шепнул брату Даня. - Будут, - самоуверенно ответил Сергей.       К нам подошла официантка и приняла наши заказы. В этот момент к столу подошла Катя, держа в руке стакан, предназначенный для меня. - Аврора, с тобой всё хорошо? – Катя протянула мне стакан. - Да, да, - отпив воды, еле слышно произнесла я, обманывая всех присутствующих. Конечно, мне не было хорошо, да и не могло быть. В душе был ураган эмоций. Катин образ резко стал ненавистен. Мне хотелось сделать ей что-нибудь этакое, чтоб она никогда в жизни не приблизилась к Сереже. К моему Сереже! К Сереже, которого я люблю уже более двух лет! Я же кроме него других парней вовсе не замечаю. Люблю его, люблю безответно. А она? Да кто она вообще такая, чтобы брать и врываться в мою и Сережину жизнь? - Приступим к физике, Катя? – перебил мои яростные размышления Никита. Катя отрицательно покачала головой. - Почему? Ты обманула меня? – улыбнулся Никита. – Никаких двоек нет? - Я не обманывала, и двоек у меня выше крыши, но... Во-первых, мне это не нужно, а во-вторых, даже если б и нужно было, то у моего репетитора должны быть стальные нервы. - А тебя не волнуют твои оценки? Что же ты будешь сдавать на ГИА, если не физику? – негодовал Никита, который ничего, кроме физики, нормально и не знал. Практически по всем предметам оценки его колебались от тройки к четверке, от тройки к двойке и тому подобному, кроме, конечно, физкультуры и ОБЖ, по которым всегда было пять, и единственный нормальный предмет, по которому у него была твердая четверка, иногда переходящая в пятерку – физика. - Физик нашелся, - буркнула Ева, прижимаясь к Никите. - Никит, - улыбнулся Даня, - я открою тебе секрет, но не все сдают физику. - Некоторым она просто не нужна, – заметила Катя. - И что же ты будешь сдавать? – поинтересовался Сережа, пытаясь перейти на «ты». - Если уж мне придется сдавать ваши экзамены, то немецкий и английский. Не вижу смысла выбирать сложные предметы. - Иностранные языки? – усмехнулся Сергей. – А ты хоть знаешь, что задания там написаны не на русском. - Правда? – Катя искренне удивилась. - Ну, тем лучше... Давайте сменим тему, а то разговоры о школе действуют угнетающе. - Действительно, чем вы увлекаетесь, Катенька? – начал любезничать Сережа. - Музыкой. Классической. - О, я тоже!       Данила непроизвольно рассмеялся. Катя строго посмотрела на него, а потом еле видно подмигнула. - Хана твоему братику, - шепнула Ева на ухо Дане.       Но Катя и Сережа абсолютно не обратили внимания на этот комментарий. - Сергей, - лукаво начала девушка, - а какой ваш любимый композитор и его работа? - Моцарта люблю. Особенно его сонату, лунная которая. Даня тихонько хихикал с Евой на пару. - Хм. Как интересно, Сергей! В таком случае вам понравится произведение «К Элизе» Чайковского. - Шутите? – невинно удивлялся Сережа. Ну, хоть в театральное поступай. – Это моё любимейшее произведение. Я очень уважаю Чуковского за эту работу. - А вы слышали о Бетховене, говорят, неплохой австрийский композитор, - стебалась дальше Катерина. - Прошу заметить, он точно был австралийским композитором. Хотя я мало о нем знаю... Он, знаешь ли, не пользуется популярностью в Европе. Я даже не могу сказать, что он написал? - Оперу «Жизнь за царя» или по-другому известную, как «Иван Сусанин». - А! Слышал о такой. Она, если мне не изменяет память, о мореплавателе, который открыл Америку. - Почти... – прикрыв ладонью рот и сдерживая смех, любезно отвечала Катя. - Боюсь, ваши знания затмили все годы моего обучения... Помнится, на уроках музыкальной литературы мне говорили, что Бетховен глухонемой, что вы думаете на этот счет? - Враньё, - откинувшись на спинку дивана, со знанием дела серьезно ответил парень. – Как же он, по-вашему, сочинял? Как можно сочинять музыку, не имея возможности услышать её? Не стыдно ли, Катя, нести такую чушь? Весь свет знает, что у него не было левой пятки задней правой ноги. - Да, действительно, мне, как музыканту, стыдно такое не знать. - Просто-напросто надо внимательней читать биографию композиторов. - Обязательно учту, Сергей. А сейчас простите, но я вынуждена отлучиться ненадолго. Ева, не составишь мне компанию? - Что за вопросы? – улыбнулась Ева, выходя из-за стола. Когда девушки ушли, Даня начал истерически хохотать. - Сережа, ты дубина, ей-богу! Такую ахинею я еще никогда не слышал. Постыдился бы о классике говорить, ты ж ни капельки в ней не смыслишь. Но, нет, мы ж крутые, выпендриться надо... - возмущался Даня. - Тебе ж неважно знать, к примеру, - подхватил Никита, - что эта девушка с самого рождения живет в семье, где воздух буквально пропитан классической музыкой, где не знать, что Бетховен – глухонемой композитор, считается предательством. Но тебе ж по барабану. - Ага, главное, чушь снести, - подметил Даниил. - Вот фиг ты теперь с ней поцелуешься, - подытожил Никита. - А это еще почему? – спросил Сережа. - Как бы тебе сказать... Катя скорее получит двойку по немецкому языку, чем поцелуется с таким непросвещенным в области музыки человеком. - Ой, ну ваша Катя прям такой знаток немецкого! Откуда нам знать, как она им владеет? Да мы вообще её не знаем, - резко стал возмущаться Сергей. - Может, мы вообще зря сюда пришли. Может, она и двух слов связать по-немецки не в состоянии, а ты нам, Никит, её представляешь, как... Как... - Как немку, - помогла придумать Сереже слово Катя, присаживаясь за стол. Сережа сглотнул, не зная, как отреагировать на ситуацию. Ежу было понятно, что Катя всё слышала. От этого даже укрываться бессмысленно. Ну... Тем лучше для меня. Теперь вряд ли у них что-нибудь срастется. Очень хорошо. - Сергей, да что вы так переживаете? – улыбнулась Катя.       Что? По всем правилам она на него обидеться должна, с укором поглядывать, доказывать, что он не прав, скандал, в конце концов, учудить! А это что за поведение? - Если вам будет легче, - продолжала Катя, обращаясь к Сереже, - то меня не волнует ваше мнение по поводу моих знаний. Я сама в состоянии их адекватно оценить, без помощи посторонних, - затем Катя обратилась к Никите, - а вот насчет двойки ты не прав. Я её умудрилась получить... По-немецкому, - усмехнулась Катя, словно не веря своим же словам. - Смотрю, наша школа не особо радует тебя, - заметила Ева, - ты ведь всего лишь две недели учишься, а уже столько двоек нахватала... - Наша школа? – удивилась Катя. – По-моему это дурдом, за который мы платим немалые деньги... - Ах-ах, а ты познакомилась с моей новой партнершей по танцам? – с издевкой спросил Никита. - Да, как выяснилось, она моя одноклассница, - равнодушно заметила Катя. - А, ты знаешь Лиану? – попытался поддержать беседу Сережа. - Её зовут Вивиана, - также равнодушно отвечала Катя. - Ну, и как она тебе? – улыбнулась Ева. - Ну... Я еще точно не знаю, но с каждым днем её портрет мне становится всё яснее и яснее. Видно, что человек она из малообеспеченной семьи, которая внезапно сорвала большой куш. Вести себя в высоком обществе она не умеет абсолютно, понятие «хороший тон» ей точно не знаком, хотя кто мог бы ее научить? Её отец – директор школы, мать – завуч, а любимая тетушка – бухгалтер нашей школы, и все они до недавнего времени жили в какой-то деревушке близ Одессы. Это, кстати, наводит меня на сомнительные мысли по отношению к честности их заработков. Я более чем уверена, что процентов этак семьдесят-семьдесят пять от денег, которые вы ежемесячно отдаете на обучение попадают отнюдь не в фонд школы, а в карман этой семейки. На вашем месте я бы уже давно вызвала налоговую инспекцию, дабы убедиться в своих предположениях. Касательно самой Вивианы хочу сказать, что она наглая и смышленая девчоночка, не зря же она выбрала себе в парни господина Миронова, знает из кого деньги сосать... Честно, она меня забавляет, потому что, во-первых, она объявила мне войну, а во-вторых, она заявила, что мне никогда в жизни не выиграть эту войну, так как у нее большие связи в Москве, – Катя пожала плечами, - увы, мне не понять, почему тесное знакомство с ректором МГУ считается большими связями. - То есть, по-твоему, это фигня – знать близко такого человека? Он ведь может помочь ей с поступлением, – изумилась я, - ну, чисто теоретически, - добавила я. - Не спорю, что это неплохие связи. Но с таким же успехом я могу попросить отказать его ей в помощи при поступлении, - усмехнулась Катя, - конечно же, чисто теоретически, - передразнила меня девушка. - Что о Вивиане еще сказать? Считает себя школьной королевой, - рассмеялась Катерина, - думает, что ей всё дозволено, ведет себя по-хамски со всеми, а все и рады плясать под её дудочку, ибо родители высокие посты в школе занимают. Она даже прозвище себе дала... Как же её там... Ев, ну, подскажи. Я забыла. - Императрица Виви, - расхохоталась Ева, чуть не поперхнувшись своим коктейлем. - Я когда это услышала, - Катя закатила глаза, - мало того, что её Вивианой Вивимской зовут, так еще и «императрица» Виви.       Мальчики рассмеялись, а мне стало не по себе. (В который раз уже за этот день). По описанию Кати в этой «императрице Виви» я узнала себя... «Чёрную королеву»... А что, если и надо мной так же смеются окружающие? Кошмар. Я попыталась рассуждать о своём положении, но Сережа спросил Катю: - То есть для тебя – школьная королева – чушь? - А чем она еще может быть? – удивилась Катя. – Какая-то писклявая девчонка просто захотела внимания окружающих людей. Даже не важно, добилась она этого сама или с помощью кого-то... Сути не меняет. После достижения цели она, понимая, что люди к ней положительно настроены, начинает ими манипулировать, издеваться, ставить выше себя и прочее. И что в итоге? Тирания, на мой взгляд. А исход, по-моему, и так ясен или «свержение», скорее всего очень близким человеком, ну, чтоб наверняка добить зазвездившуюся особу, или же у «королевы» самой хватит мозгов покинуть свой «престол», дабы остаться «королевой», а не униженным отбросом школьного общества... В любом случае дальше школы это не уйдет, поэтому, на мой взгляд, даже нет смысла заводить это «королевство». Всё равно у него будет конец, а «свержение» покоробит психику бедной «королевушки». - А если всё будет хорошо и «королеву» «не свергнут»? – растерянно спросила я, ибо Катины слова произвели на меня сильное впечатление. - Если всё будет хорошо, значит, всё будет хорошо. Хотя... Не верю я в такие happy end’ы. Если высоко поднимаешься, то больно падаешь. Оступишься не в школе, так в колледже или институте, не оступишься там, то на работе и так далее. Жизнь не состоит из одних высот, всегда надо быть готовым к падению. - А тебе приходилось падать? – поинтересовалась я. - Конечно, как и любому нормальному человеку. - Только зачастую твои падения были под колеса автомобилей, - прыснула Ева. Екатерина недовольно посмотрела на подругу и загадочно сказала: - Я ведь могу и не посмотреть на те неоценимые вещи, которые ты для меня сделала, и... – она не завершила фразу, но почему-то Еве было этого вполне достаточно, чтобы извиниться за свои слова. - Тебя сбивала машина? – заботливо спросил Сережа. - Да, - неохотно ответила Катя. - И с тобой всё в порядке? - Как видите, - всё также неохотно отвечала на, как видно, неприятные для себя вопросы Катя. - Я бы с этим поспорила, - заметила Ева. – Твоё состояние, а точнее твою память к нормальному не отнесешь. - Ну да, - недовольно отозвалась Катя, - лучшего времени и места ты никак найти не могла, чтобы об этом поговорить, - у Кати зазвонил телефон, - Извините, - она встала и пошла в другой зал. - А что у нее с памятью? И когда это случилось? – поинтересовался Никита у Евы. - В Японии. Они с господином Мироновым «хорошо» покатались на мотоцикле по ночному Токио. Врезались в грузовик и... В итоге ни она не помнит, что за год произошло, ни он... Странно, как они умудрились отделаться испугом и легкими ушибами да незначительными переломами... Но это ужас! Они не помнят, что встречались! Лучше бы что-нибудь сломали себе посерьезней, но забыть такое. Ах, какие у них отношения были... Ммм, позавидуешь... – Ева явно замечталась об отношениях Кати и некого господина Миронова. - Ну, ладно, я пошла извиняться. - Кто бы мог подумать, что ты умеешь это делать, - съязвил Никита. - Я извиняюсь только в тех случаях, когда считаю это уж очень необходимым, - Ева удалилась в том же направлении, что и Катя. Когда Ева открывала дверь в другой зал, в помещение, где сидели мы, буквально влетела какая-то девчонка, одетая в яркие вещи фасонов и цветов, не сочетающихся друг с другом, и завопила: - Никита! – раздался противный писклявый девчачий голос, который проехался по моим ушам. – Как я рада тебя видеть!       Никита посмотрел в сторону двери и, когда он встретился взглядом с уходящей Евой, они оба чертыхнулись. К нам быстрыми шагами приближалась эта самая девушка, которая была вдобавок в черных очках. - Здравствуй, Вивианочка, - наигранно поздоровался Никита, – что привело тебя в это место? - Мы с Максюшечкой хотели здесь пообедать, а ты какими судьбами? - Катя пригласила нас на обед. - Катя? – вскрикнула девушка, – та, которая в моем классе учится? Ох, я бы не советовала с ней общаться в ближайшее время. - Что так? – усмехнулся Никита. - А что сказать? Сегодня она подралась со мной и кинула в меня апельсин, подарив мне этот замечательный синяк под глазом. А потом она пыталась покончить жизнь самоубийством в школьном туалете! Вскрыла вены и... Еле откачали... Более чем уверена, что вы найдете её руки в белых бинтах... Поэтому я, честно говоря, удивлена, что она сейчас здесь, а не в психушке... Стоп, извините за нескромный вопрос: а кто платит за обед? - Катя, - промямлила я, обалдев от услышанной информации. - Ой, было б на что ей ходить по таким местам, - с пафосом заметила Вивиана. -Она же разорилась в этом месяце, поэтому, кстати, и пыталась покончить с собой... Услышанные факты, хоть и были сообщены нам как-то коряво, но произвели должное впечатление. И они объясняли Катины слова о высотах и падениях. Нас это насторожило. - Если бы я захотела покончить жизнь самоубийством, что, кстати, маловероятно, потому что меня скорее убьют родственники из-за наследства, которое, кстати, потерять практически невозможно, это я к слову о своем «банкротстве», думаю, родня наймет мне киллера или подсыплет яд в еду. Но если бы мне всё-таки захотелось самостоятельно свести счёты с жизнью, то мой выбор был бы более оригинальным, - заметила Катя, присаживаясь за стол, - чем примитивное вскрытие вен. Мне больше нравится харакири. Кстати, здравствуй, Вивиана, - Катя обратилась к остальным присутствующим, - если вы не знакомы с этим человеком, то представляю вашему вниманию Вивиану Вивимскую, персона, которую мы уже упоминали в нашей беседе. Прошу жаловать и, если получится, любить. - И что же вы обо мне говорили? – любопытствовала Вивиана. - Я бы пожелала не осведомляться об этом, дабы не расстраивать тебя. - Гадости, значит? Я бы тебе не рекомендовала так вести себя, Катенька, у тебя и так шаткое положение в обществе. У меня большие связи в Москве. - Ох, - вздохнула Катя, - пожалуйста, не заморачивай меня своими связями. Если тебе от меня что-то нужно – обратись в суд – это единственный способ добиться чего-либо от меня, хотя и это практически невозможно. У меня хороший штаб адвокатов. - Спасибо. Меня уже оповестили, что любое дело, в котором участвует твой штаб – выигрышное, поэтому поговори-ка с господином Мироновым. - А я смотрю, ты наслышана о том, что родители запретили нам с ним приписывать в свои разборки суды, охрану и прочее? Недурно. Но от суда было бы больше толку – это тебе совет на будущее. - Что же так? Ты уверена, что одолеешь моего парня? Учти, он у меня боец! - Максим, прежде всего порядочный человек. И он знает, что с девушкой не подобает драться, тем более со мной... - То есть ты считаешь себя сильнее Максимушки? – изумилась Вивиана, поставив «руки в боки». - Нет, что ты! Просто его родители довели до его сведения, что если он подерется со мной, то учиться ему в Хабаровске. А они, знаешь ли, слов на ветер не бросают. Но я не об этом. Максим слишком эмоциональный человек, он пылкий, легковозбудимый. Ему не хватает хладнокровия, умения держать язык за зубами и придирчивого обдумывания каждого сказанного слова. А то ведь... Сморозишь дурь в нашем обществе и всё. Ни уважения, ни партнеров, ни бизнеса и уж тем более каких-либо связей.       В зал вошел высокий молодой человек, одетый в длинное элегантное черное пальто, которое было расстегнуто. Вслед за ним вошло два статных мужчины плотного телосложения и ростом около двух, а то и более, метров. - А вот и господин Миронов собственной персоной, - улыбнулась Катя. - Здравствуйте, Екатерина Евгеньевна.       Катина улыбка сползла с лица, и выражение ее приняло вид серьезный и задумчивый. Девушка презрительно посмотрела, как я понимаю, на господина Миронова. - Снимите пальто, - недовольно и в то же время как-то сухо попросила Катерина Миронова, прислонив руку к щеке и показывая всем своим видом, что не настроена на дружественный лад в общении, - вы всё-таки в приличном месте, где принято раздеваться у входа, а не в середине зала. Вы должны это знать, как-никак, а ваша мать с детства прививала вам правила этикета в высших кругах, где вы, собственно, и крутитесь.       Господин Миронов снял пальто. - Теперь ваша душенька довольна, Екатерина Евгеньевна? – съязвил парень, раздраженно кинув своё пальто на диван рядом с Катей. - Нет, - издевательски сказала Катя, положив ногу на ногу и приняв властный вид, - повторяю... Принято раздеваться у входа, а не в середине зала. Прости...те, Максим, ну... Не, ну, не заслужил ты, то есть, вы, чтоб я называла... ва-ас Максимом Федоровичем. - А вы как будто заслужили быть Екатериной Евгеньевной в свои пятнадцать лет? – усмехнулся Максим Федорович, но взял своё пальто и отдал его одному из мужчин, и сказал, – отнеси в гардероб.       Катя улыбнулась, но затем сурово посмотрела на парня. - Что опять не так?! – возмутился Максим, теряя терпение. - Разве вас не учили, что нужно здороваться со всеми, господин Миронов? - Я что-то не понял. Что ты себе позволяешь, Катя?       Но Максим вновь поймал на себе суровый взгляд Екатерины, которая удосужилась встать напротив парня, сложив руки на груди. Все её движения, мимика показывали... Даже не знаю... Мне показалось, что она хочет его убить. Но не могу не заметить, что сцена была слегка забавной. Господин Миронов, будучи статным, солидно одетым юношей и имея за спиной двух громил-телохранителей, был во власти ребенка! Да, по-другому я никак не могу охарактеризовать Катю. Да, у нее хорошо подвешен язык, да, она рассудительна и серьезна, её слова больше подходят не для подростка, а для более взрослого и опытного человека. Но из-за небольшого роста и слишком милых черт лица, а также излишней худобы, а уж эти косички (хоть в первый класс отправляй!). Внешне она похожа на девочку двенадцати, максимум тринадцати лет. Ребенок. - До меня дошли сведения, - официально начала беседу Катя, - что ваша девушка желает чего-то добиться от меня, прибегая к вам. Вы прекрасно знаете, как я этого не люблю, и что это портит мне настроение. На наших с вами разборках всегда скучная и угнетающая атмосфера, неужели мне нельзя себя позабавить?.. Какой вы, однако, нервный, господин Миронов. Считайте, я прекратила этот спектакль. Я вся во внимании. - Какого черта ты кинула Вивиане в глаз апельсин?!       Никита и Ева громко рассмеялись. - Да вы хоть прислушайтесь к нелепости этого вопроса, - сквозь смех пытался говорить Никита. - Ненадолго вас хватило, Максим. Но прошу учесть тот факт, что я не кидала апельсин в вашу дорогую девушку. - Тогда откуда у неё синяк? Под глазом. - Вы уверены, что это надо узнавать у меня? - Она кинула апельсин! – крикнула Вивиана.       Еву и Никиту охватила новая волна смеха. - Я не отрицаю этого факта, но это было сделано лишь в целях сохранения своей безопасности. Вивиана кинула в меня стакан, который летел прямо мне в лицо. Единственным выходом в этой ситуации было кинуть что-нибудь навстречу летящему стакану, чтобы разбить его. - Только не говори, что ты попала в этот стакан! – влез в разговор Даниил.       Но этот комментарий был явно излишен. Максим и Катя недоверчиво посмотрели на моего друга и вернулись к своей беседе. - А зачем она кинула в тебя стакан? – бесился Максим, который, кажется, поверил, что Катя разбила стакан апельсином. - Ещё один вопрос, ответ на который надо узнавать не у меня... Где ваша логика, Максим? – равнодушно интересовалась Катя, хотя в её голосе чувствовалась нотка стёба. – Хотя, нет, позвольте, я могу ответить на этот вопрос... Эта история произошла холодным ноябрьским утром в элитной частной школе имени... Ев, в чьей мы там школе учимся? - Лобачевского. - Благодарю. Так вот... - Ближе к делу. Без паясничества. - Вот только я хочу попробовать себя в роли писателя или рассказчика? Неважно. А вы рушите мои мечты... Я зашла в нашу столовую запить водой таблетку от головы. Вместе со мной зашла Вивиана с твоим телефоном. Полазив в твоем списке контактов, она нашла там человека под именем «Котенок», она позвонила... Короче, я даже спрашивать не буду, почему я так у вас записана оказалась. Итак, чтобы больше никаких, слышишь меня? Никаких «Котенков» не было, только «Екатерина Евгеньевна» и никак иначе.       Максим покраснел. А потом подошел к Вивиане и снял с неё очки. Под левым глазом у девушки был здоровый синяк. - Но не отрицай, это же твоя работа! – крикнул в бешенстве парень, обращаясь к Екатерине.       Катя впритык подошла к Вивиане и сухо сказала: - Нет, нет, - Катя неодобрительно цыкнула. – Я абсолютно не умею краситься, а тем более красить других девушек. А это очень качественный make up. Я точно не рисовала ей этот синяк, если бы это делала я, то работа была бы корявее, а тени дороже. Всё логично. - Ты решила взбесить меня?! – крикнул Максим. – У неё синяк! И он из-за тебя! - Сначала спросили бы у своей девушки, что она сделала мне за этого паршивого «Котенка», - настоятельно сказала Катя, подразумевая просьбу. - А что я сделала? Я тебе вообще-то потом жизнь спасла, ты же вены себе порезала потом! Можете проверить, у нее точно бинты на руках.       Все взгляды устремились на Катю, которая посмотрев на всех презрительно, сквозь зубы с досадой произнесла: - Постыдилась бы. Правда все равно на моей стороне, - с этими словами Катя засучила рукава, и мы увидели белые бинты, которые окутали Катины руки от кистей до локтей. – Еще раз повторюсь, вены я не вскрывала. Мои руки в бинтах, потому что ваша неадекватная девушка решила, что я пристаю к вам, и что надо бы меня проучить. Кипяток из чайника оказался убедительной вещью, кстати говоря. - А синяк откуда? – не унимался Миронов. - Не, ну божий крендель! Вот ты идиот или как? Тебе девушка русским языком говорит, что она этого не делала, а ты уставился на неё, как гопник на смокинг! – раздраженно заметил Сережа, выйдя из-за стола. – Она из-за тебя пострадала, а чувырла твоя размалеванная только и рада, что ты на Кате срываешься! - Тебя спросить забыл! Я с ней разговариваю, как считаю нужным! И что ты себе вообще позволяешь?! - Имей уважение к даме! Потом уже спрашивай, что я себе позволяю! - Не учи ученого, хмырь крендельный! - Ах, так! Ну, ты нарвался, мажор пальтошный!       Сережа со всей дури попытался врезать Максиму по лицу, но тот увернулся. Между парнями завязалась драка, которая не приносила никаких плодов. Сережа и Максим держались друг от друга на расстоянии. Но в какой-то момент Максим неудачно атаковал Сережу, и последний смог ударить первого в живот. Максим упал на пол и потащил за собой Сережу. Драка продолжалась в лежачем состоянии. - Прекратите! – кричали мы все в исступлении. - Никита, сделай что-нибудь! - вопила Ева, пиная своего парня. – Они же убьют друг друга! Никита! - Растащите их, - приказала телохранителям Максима Катя. – Что вы стоите? Я к вам обращаюсь! Растащите! - Это не в наших полномочиях, - сказал один из телохранителей.       Мы посмотрели на этих горе-телохранителей, как на идиотов. - Растащите их, - жалобно попросила Вивиана. Но также безуспешно.       Катя повернулась к столику, за которым сидело трое крепких мужчин. - Я что-то не поняла!- возмутилась девушка. – Если телохранители Миронова не выполняют моих приказов, это не значит что и вам можно на них забить! Мгновение - и смиренного Сережу уже держат за обе руки двое мужчин, а Максим все рыпается в руках третьего, желая вырваться. Максим укусил мужчину и попытался убежать, но столкнулся с Катей, которая стояла около аквариума. Под тяжестью Максима Катя потеряла равновесие и навалилась на аквариум. Максим еле-еле удержался, а вот Катя полетела вместе с аквариумом. Звон бьющегося стекла, и наши ноги в воде вперемешку с камушками, водорослями и рыбками, которые вот-вот сведут счеты с жизнью. Мы смотрим на Катю, которой не хватало буквально десяти сантиметров до встречи головы с осколками от аквариума, но Максим крепко схватил её за руку и бережно потянул на себя. Катя благополучно встала, хотя её длинным косам сегодня не повезло. Они были абсолютно мокрые. - Рыбки! Спасайте рыбок! – завопила Катя. В мгновение ока в зал прибежали все официанты с администрацией, держа в руках ведра, швабры и разные сосуды, в которые можно поместить рыбок. - Ну, что вы такие тормоза? – негодовала Катя.- А! Не затопчите тут их!       Но персонал не очень-то шибко спасал рыбок. Кате это не понравилось. - Эх, хорошо, - вздохнула она. – Тот, кто спасет больше всех рыбок, получит премию.       И работа сразу пошла в гору. - Кто ты такой? – изумился Максим. Действительно, как Катя его представит? Хм... Пожалуй, объяснение «лучший друг парня лучшей подруги Кати» будет не лучшим вариантом. - Парень он мой, - раздраженно сказала Катя, выжимая косы. - Парень? Неужели у такой, как ты, может быть парень?! – удивилась Вивиана.       Катя ничего не ответила. - Принесите лед кто-нибудь, - попросила персонал Катя. – Наши деграданты-бойцы все в ушибах. - Кто из вас будет оплачивать разбитый аквариум? – спросил администратор ресторана. - Догадайся с трех раз, Антон, - вздохнула Катя, садясь на соседний стол. К ней подсели Максим и Сережа. - Пополам? – спросил Максим. - Да не парься, я сама оплачу, - расстроено сказала Катя, но попыталась улыбнуться. - Откуда у тебя могут быть такие деньги? А попросишь у родителей – они заподозрят неладное. Антон, только родителям не говори, пожалуйста, я сама уж как-нибудь... - Как нас еще пускают с тобой в ресторан? Это наш пятый совместно разбитый аквариум. - А нас бы и не пускали. Но есть маленький секрет, - улыбнулась Катя. – ресторан был подарен мне на день рождения бывшим хозяином.       Максиму и Сереже принесли лед. А мы были удивлены услышанным фактом, который как раз объяснял отношение к Кате в этом заведении. - Дураки вы, - улыбнулась Катя. – Из-за не пойми чего – в драку, - Катя по-доброму посмотрела на Макса, - спасибо тебе, что ли? От травмпункта как-никак спас... А ты, ненаглядный мой, - Катя посмотрела на Сережу и хотела что-то сказать, но передумала и, положив руки ему на плечи, страстно впилась ему в губы!       Все присутствующие обалдели, а меня можно было смело выносить на носилках и везти в реанимацию. За каких-то пару часов знакомства эта девчонка осмелилась поцеловать человека, при виде которого я чуть ли не дар речи теряю от переизбытка чувств.       Когда поцелуй был окончен, Катя вскочила со стола и, взяв сумку, обратилась к нам: - Мне домой пора, волосы сами себя не высушат. Спасибо за проведенное время. Так... Счет записан на моё имя, если что-то еще захотите – заказывайте, я не против. Пока! – она помахала нам ручкой и удалилась восвояси. - Кто-то должен мне пять тысяч, - улыбнулся довольный Сережа. - Я ненавижу Екатерину Евгеньевну Юнг, - доставая деньги из кошелька, ворчала Ева, - я ненавижу Юнг... - Её фамилия Юнг? – удивилась я. - Да. - Странная фамилия, - заметил Даниил. - Для немки нисколько... Держи свои деньги, Сереж, - грустно сказала Ева.

***

- Будь проклят этот день! – кричала я в исступлении в своей комнате по прибытию домой. – Будь проклята эта Юнг! Уткнувшись в подушку, я ревела и вспоминала этот чертов день. Ненавижу Катю! Будь она проклята! На вид вся такая милая, добрая, даже, кажется, отличается от всех остальных мажоров. Одевается и ведет себя поскромнее остальных, не капризничает, как Ева, не кричит о своих связях на всю Ивановскую, как Вивиана, да и не пылит, как Максим. А в итоге? Оказалась похлеще всех. Она назвала Сережу своим парнем и поцеловала! Ненавижу. Ненавижу все это элитное общество: Еву, Макса, Вивиану и Катю, конечно же. Она тварь, вся из себя благородная, а на самом деле – тварь! Юнг, Юнг... Знакомая фамилия... Где-то я её недавно слышала. Точно, Юнг! Сообщники Босса же про неё говорили! Ох, ну, держись, маленькая немочка, скоро ты лишишься всего своего состояния, которое, по твоим словам, невозможно потерять... Обещаю, ты будешь страдать. Я играю жестко, учти это, хотя это тебе ничем не поможет.