***
Тридцать первого декабря все общество плюс Артур собралось в кабинете Босса. Артур был празднично одет, из-под черного классического костюма виднелась чистая белая рубашка. - Какой же чудный сегодня день, - протянул парень, сидя в кресле Босса и закинув ноги на стол. Николай Михайлович печально смотрел на это, жалко покрытие стола. Но возразить Артуру или просто попросить его опустить ноги Босс не хотел. Когда тебе светит такой куш, который поставил перед нами молодой человек. Можно и потерпеть. В кабинете становилось жарко, окна были забиты, а батарея топила как проклятая, все ждали, когда Никита и Андрей приведут Катю, чтобы произвести обмен по просьбе Артура. Наконец мужчины ввели Катю, которая с трудом перебирала ногами по полу. Губы её были беловатого оттенка, кожа местами посинела, а глаза наполнились равнодушием. Она смотрела не на нас, а сквозь, кажется, она даже плохо осознавала, что происходит. - Садись, дорогуша, - Артур указал Кате на стул, находившийся напротив письменного стола. Девушка покорно села. А Артур достал из-под стола черный кейс и открыл его перед всеми нами. - Пятнадцать миллионов, - проговорил парень, посматривая на деньги в кейсе, - в твоей любимой европейской валюте. Юнг туманно посмотрела на деньги: - Не удивлюсь, если они украдены у меня же. - Всё возможно в этой жизни, - лукаво подмигнул девушке Артур. – Что ж? Полагаю, на этой мажорной ноте можно и завершить нашу сделку, - обратился парень к Боссу. - Согласен. Хотя я вот, право, удивлён, нам так расхваливали эту девчонку, столько прочитали о ней, а в итоге? Один раз сверстницу припугнула да нос Вите сломала… Смазливый подросток… Игра окончена, деточка, - рассмеялся Босс, и смех его нашел поддержку у всех остальных, в том числе и у меня. - Странно, - ухмыльнулась Юнг, теребя пальцами металлическую цепь наручников, - а я ведь даже и не начала играть. Правила не подскажете, часом? – улыбнулась девчонка. - Добивайся своей цели любой ценой, - рассмеялся Гоша. Его ответ тоже был найден смешным. - Будь аккуратней, как бы не пришлось убегать от этой цели… Любой ценой, - ерничала Катя. - Держи-ка язычок за зубками своими белоснежными, - ласково проговорил Артур, - а то… - А то что, кретин?! – резко и очень агрессивно спросила Юнг, чуть ли не плюясь слюной.- Пожалею? Или что вы там любите говорить эпичного?.. - Ха-ха, какая умничка. Думаешь, я не знаю, как тебя довести? Одно слово «онкология» вызывает у тебя дрожь, а стоит тебе напомнить, что ты у нас пополнила ряды заболевших, то… - Да-да, продолжай, - зевая, сказала девушка, - мне как-то не очень интересно, я, знаешь ли, слушала, что мне говорили врачи, а вот у этих ребят, - Юнг показала рукой в наручниках на нас, - здорово округлились глаза. Я не знаю, прорабатывайте сценарий, что ли, перед встречей с жертвой, по ролям читайте, гуглите непонятные слова, в конце концов. Импровизация - не ваш конёк, да и не мой тоже. Мне до сих пор стыдно за тот скандал в консерватории, который я учудила и благодаря которому здесь нахожусь. Эх, дура-дурой, можно было бы сыграть всё иначе. Сказать, что я была в шоке - не сказать ничего. - Об этом не было нигде информации, - шепнула я Боссу. - А её и не должно было быть, - подметила Юнг. – Делать мне нечего, что ли, как кричать на всю Ивановскую о том, что у меня болит?! - С твоим заболеванием не шутят, - отметил Артур. – Рак мозга – это не забава. - Боже, маленькая опухоль, а у всех уже мысли, в каком гробу мне лучше лежать, - недовольно заметила Юнг,- я ещё вас всех переживу, уверяю! Эта болезнь хотя бы подтверждает наличие мозгов в моей голове, - улыбнулась Катя, - а вот у вас, видимо, их нет. И самое интересное, у меня хватает материала, чтобы это доказать, потому что, сколько я ни анализировала, логика в ваших действиях так найдена и не была. Но вы не расстраивайтесь - сейчас многие страдают её отсутствием… Во-первых, я так и не поняла, зачем вы, если не ошибаюсь, Босс, взялись за похищение человека, тем более меня. Я ведь золотой ребенок, сами знаете, в каком смысле. Вам и так можно пришить немало дел: и по кражам, и по мошенничеству, и… по убийствам, - Юнг неприятно ухмыльнулась. - Не знаю, сколько их у вас было в девяностых, но особенно меня интересуют два, - Юнг приподняла одну бровь и лукаво добавила: - Ну, вы понимаете, о чём я, - взоры направились на Босса, непонимающе смотрящего на Юнг, а тем временем девушка продолжала: - Во-вторых, я не понимаю, зачем вы ломаете жизнь этому человеку, - Юнг мотнула головой в мою сторону. – Если бы она знала, то, что знаю я… - девушка подняла глаза к потолку. – А, впрочем, что мешает мне сказать? Правильно, ничего. Но сейчас мне это не нужно, - я внимательно смотрела на эту мелкую провокаторшу. - В-третьих, вы, гроза ткацких заводов, - оскорбительно сказала Юнг Боссу, - как я посмотрю, разочарованы во мне. Думаю, и так ясно, что меня это не колышет. Вообще. Но вы действительно думали, что я не буду под вас копать?! – Юнг широко раскрыла глаза, насторожив нас. – Ну и правильно думали. Я ни под кого не копаю, делать мне нечего? Я нанимаю для этого детективов, у которых есть одна важная обязанность – в случае моего исчезновения более чем на три дня, они отправляются со всей нарытой информацией к моему хорошему и отзывчивому другу, Олегу Борисовичу, да-да, тому самому, из ФСБ. Не подскажете, сколько я уже у вас пребываю? Повисло гробовое молчание, Юнг испепеляла нас взглядом. Я странно посмотрела на Босса. Что он сделал такого, что связано со мной, и что знает Юнг, но этого не знаю я? Затем я внимательно осмотрела Катю со всех сторон и заметила то, что взбудоражило меня до глубины души и серьезно напугало. Катя была в свитере! В том самом свитере, который я принесла ей, и из-за которого произошла наша стычка, так как она не могла его надеть из-за наручников. Но и свитер, и наручники на ней. Юнг заметила мой изумленный взгляд и залилась диким, необузданным и чересчур наигранным смехом. А потом резко оборвала его и ухмыльнулась: - А теперь финал, - девушка вытянула руки перед собой и подогнала цепь к кистям, а затем направила кисти к полу, и наручники как по маслу соскользнули с её рук и звонко упали на пол. – А знаете ли вы, что среди вас «крыса»? – дальше произошло то, за что мне действительно можно ненавидеть Юнг до конца жизни. Девушка многозначительно посмотрела в мою сторону, сверкая глазами, а затем подмигнула мне и добавила чётко и ясно, маскируя слова под шёпот, но чтобы все услышали: - Ничего личного.– Юнг положила руки на стол и издевательски спросила: - Рискнешь поиграть со мной, Артурчик? - По-моему, этот вопрос должен задавать я. Ты же понимаешь, что твоего драгоценного Миронова рядом нет и… - Ты переживаешь, что никто не сможет засадить тебе ещё один такой же шрам? – невинно захлопала глазами девушка. – Я попытаюсь. Честно. Артур ударил по столу. - Ты здесь никто, и звать тебя… - Катарина Ют Райк Реинхилд фон Кайзер-Юнг, - как скороговорку проговорила своё полное имя Катя. – Господи, выучила наконец-то, - выдохнула с облегчением Юнг. – Не, с таким именем жить вообще неудобно. Так о чём ты там, Райнхольд? - С каких это пор у тебя зубки прорезались, невинная овечка? – раздраженно спросил Артур, облокотившись о стол. – Ты можешь говорить что угодно, но какой в этом толк, если я могу засадить тебе пулю в лоб прямо сейчас? Не спорю, ты много знаешь того, что не нужно знать пятнадцатилетней малявке. В твои годы нужно учиться, а не лезть во взрослые дела. - Я б с радостью, но втянута во всё это я не по своей инициативе, - упрекнула Юнг. – Думаешь, я против спокойной учёбы, прогулок с друзьями и семейных посиделок? Мне всё это по душе, но ты не оставляешь мне выбора. Я ведь знаю, что это ты был за рулём того автомобиля, который сбил меня в день похорон Иды чуть более года назад. А ещё это ты пришел ко мне в больницу и пытался отключить аппараты жизнеобеспечения в моей палате около десяти месяцев назад. Ты говоришь, что можешь прямо сейчас засадить мне пулю в лоб, но почему же ты этого не делаешь, пока я толкаю эту речь и бешу тебя? Почему из моих уст до сих пор вылетают едкие слова? Почему я ещё говорю?! Райнхольд! Я всё еще говорю! Эй, ты не слышишь меня? Раз, два, три, я всё еще жива. Где обещанная пуля в лоб? Я опять гово… - Артур встал и засадил Юнг сильную пощечину, чтобы не истерила. Девушка только криво улыбнулась и спокойно спросила: - Зачем ты надрываешься и изощряешься? Я не оценю, ты знаешь. Или я стала для тебя целью всей жизни, и ты не знаешь, что делать, если я умру? Юнг откинулась на спинку стула, перекинула ногу на ногу и сложила руки на груди: - Ещё хочешь поиграть со мной? Твоя цель – убить меня, а моя – отравить тебе и твоим «почтальонам» жизнь, - Юнг широко улыбнулась. Артур откинулся на спинку стула, как Катя, и сложил руки в замок: - Смелое решение. Но убивать тебя физически нет никакого смысла, хотя я бы получил от этого удовлетворение, но я принимал столько попыток для этого, а в итоге? Оставался с носом. Тем более на тебе всё заживает как на собаке, вот это меня действительно бесит. Все люди с твоими переломами годами в себя приходят, а ты через полгода. Так же ты достаточно устойчива психически, но, - Артур расплылся в широкой улыбке, передразнивая Катю, - есть одна вещь, которая способна довести тебя до срыва и сломать. Ты подобна хрупкой льдинке, когда же я, в свою очередь, твердый металл. - Скажи это «Титанику», - буркнула Катя. - Не забывай, я сущий дьявол. - Да ладно? – ухмыльнулась Юнг. – Я бы сказала, что ты его сын… Не-не, рано улыбаешься. Тебе знакома фразеология «На детях гениев природа отдыхает»? Вот оно про тебя. - Ты очень дорожишь своей честью, - намекнул Артур и передразнил: - Ну, ты понимаешь, о чём я? Миронов ведь не придёт на помощь, – парень вышел из-за стола, подошёл к Кате и медленно провел ладонью по её щеке, спускаясь к шее. А затем он нагнулся к ней и шепнул что-то такое Юнг на ухо, что у неё глаза из орбит вышли и судорожно перескакивали с одного предмета в кабинете на другой, и широкая улыбка медленно сошла на нет, заменившись испугом. - Тт-ты не-е п-посме-ешь, - заикаясь от негодования, растерянно произнесла Катя. - Вот это я как раз посмею, - рассмеялся Артур и обратился к нашему обществу: - Дамы и господа, не позволите ли оставить нас с Катариной наедине? Юной леди следует преподать урок за её болтливый язык, причиняющий нам некоторые неудобства. Если мы что-нибудь здесь сломаем, то я с великой радостью оплачу ущерб. - Не н-надо, - прошептала белыми губами Катя, у которой, казалось, всё тело онемело от шока. Мне, честно, самой стало не по себе от того, что у меня за стеной произойдёт акт насилия, а я посмотрю на это как на должное, хотя… Она это заслужила, из-за неё теперь неизвестно, что будет со мной… Возражений не последовало, мы поспешно покинули кабинет. Босс закрыл кейс, лежащий на столе, и забрал с собой. Я вышла последней и увидела, как Артур усаживал покорную Катю на стол, держа в одной руке пистолет и приговаривая: - Если не будешь сопротивляться и кричать, то и удовольствие получишь. А если рыпаться будешь, то что-нибудь и прострелю, - улыбнулся парень и начал расстегивать ремень. Я захлопнула дверь.***
- Николай Михайлович, я клянусь вам, я не крыса, - начала я оправдываться в гостиной, когда Босс приказал нам сесть всем за стол. - Разберемся, - открывая кейс и пересчитывая сумму, недовольно сказал Босс. – Может быть, эта девица в бреду. - Или блефует, - сделал предположение Гоша, - вдруг она хочет, чтобы мы переругались? - Я же сказал, что разберемся! – крикнул Босс, который был на нервах. – Сейчас главное узнать, есть ли на нас что-нибудь в ФСБ или нет, деньги разделим позже. - Надо залечь на дно, где-то на полгода-год, - подметила Марго, - этот паренек крепко взялся за Юнг и, вряд ли, она от него сбежит. Но следствие-то идёт. Возьмём деньги и улетим куда-нибудь. - Мысль, - согласился Николай Михайлович и хотел ещё что-то сказать, но крики вперемешку со слезами, доносившиеся из-за стены, прервали его рассуждения. Мы все прислушивались к Катиным крикам: - Не-ет! Отстань! А-а-а!.. Вся женская половина содрогнулась, да и некоторым мужчинам стало не по себе. Юнг кричала очень громко и пронзительно, словно нам на ухо, голос её будоражил сердце и трогал за живое, казалось, что нас самих уже насилуют. - Коля, останови это! – не выдержала Анастасия Игоревна. – Я терпела многое, но… Она ребёнок! Коля! Послышались звуки погрома, ещё несколько девчачьих криков и выстрел. - Я не собираюсь отвечать за её смерть, - заметил Гоша. - Иди лучше посмотри, что там произошло, - сказал отец властным тоном. - Чтоб меня тоже продырявили? Сам иди! – огрызнулся сын. Босс встал из-за стола и жестом позвал Андрея, и они вдвоем подошли к двери кабинета. - На счёт три, - скомандовал Босс, доставая пистолет и направляя его на дверь. Андрей кивнул и тоже достал пистолет. - Раз, два, три, - Андрей вышиб ногой дверь, и прежде чем он успел нажать на курок, раздалось два выстрела подряд. Николай Михайлович и Андрей повалились на пол, не успев даже вякнуть. Послышался крик Анастасии Игоревны, но затем наступило гробовое молчание, длившееся около трёх-четырёх секунд. Из кабинета никто не выходил, а между тем два окровавленных тела лежало у двери. Они были живы, но Босса ранили в плечо, а Андрея в ногу. - Дьявол, - прохрипел Андрей, и из кабинета, подобно ночной фурии вылетела Катя, целая и невредимая. Она начала быстро пересекать гостиную, попутно выстрелив в единственную лампу, освещающую комнату. Началась неразбериха. - Догна-ать! – услышала я из кабинета голос Артура. – Она не должна добраться до Москвы! Иначе нас всех повяжут! Я нащупала выключатель для коридора и врубила его. В конце коридора, отдаляясь всё быстрее и быстрее, исчезала Юнг. Дима и Марго бросились за ней. В полумраке я увидела, как из кабинета выплетался пострадавший Артур, которого, по-видимому, Юнг шандарахнула чем-то тяжелым, ноутбоком, небось, или чем-то ещё, лицо Артура было красным и начинало опухать. Поднялись Босс и Андрей. - Далеко не уйдёт, - заметил Андрей, - все двери заперты изнутри. - Ей насрать на ваши двери, - заорал Артур. – Она невменяемая! Стулом чуть не убила и в плечо выстрелила, глазом не моргнув! Нужно ждать её на улице, она вытащила у меня ключи от машины! Зараза! Мы ринулись к выходу, у которого стояли Марго и Дима. Марго выхватила у ковыляющего Андрея ключи от двери и начала судорожно открывать замок. - Мы погнались за ней, - пояснял ситуацию Дима, - загнали на второй этаж, в небольшую комнатку, думаем, ща пристрелим, а она?! Возьми, выстрели в окно и спрыгни со второго этажа через осколки! Времени пребывать в шоке от этого подростка не было, дверь на улицу открылась, и мы увидели под светом фонарей бегущую к "Гранд Чероки" темную фигуру. Андрей попытался выстрелить, но из-за травмы промахнулся. - По машинам! – крикнул Гоша, уже открывая дверь "Кадиллака Эскейта". - Я с тобой! – крикнул Босс и кинул заодно Артуру ключи от своей машины, так как тот остался без транспорта. Потребовалось около минуты, чтобы все расселись по машинам и мчались за Юнг, выезжающей с территории завода. Я неожиданным образом оказалась в одной машине с Артуром, семейство Босса ехало вместе, Марго и Витя, Кирилл и Дима, как обычно, работали в паре, а Андрей, как было заведено спокон веков, остался на базе. Мы начали преследование на четырёх машинах за… Даже позорно признавать… Мы гнались за пятнадцатилетним подростком, который, кстати говоря, хорошо водил. Юнг свернула направо, и путь наш шёл параллельно железной дороге. Полосы было всего две, но, к нашему счастью, машин на встречке не было. Новый год, как-никак. Витя и Марго настигали Юнг, следом за ними шли парни, затем Босс, а замыкали «шествие» мы с Артуром. - Мы без проблем её догоним, - заметил Артур. – Наши машины будут порезвее. Неожиданный поворот вправо около станции в Томилино, который Юнг прошла без затруднений на большой скорости, расстроил наши планы. Зашла она в поворот не как нормальные люди, поворачивая всю машину, девушка уперлась задними колёсами во внешнюю бровку поворота и развернулась на девяносто градусов. - Как она это сделала? – задала я риторический вопрос. Но Артур ответил мне: - Сначала руль вправо, потом резко влево и практически мгновенное выпрямление. Такое под силу не всем. - Сбавляйте скорость! – заорал Босс по рации, которая находилась в каждой машине нашего сообщества. Но было поздно. Марго и Витя не смогли повторить Катин трюк, и в попытке повернуть направо не рассчитали габариты, потеряли управление и поехали прямиком в небольшое серое здание. По иронии судьбы на здании висела ярко-красная табличка «Автострахование». Остальные существенно сбросили скорость и благополучно вписались в поворот без происшествий. - Витя! Марго! – схватила я рацию. – Ответьте! - Мы в порядке, - ответил Витя. Все выдохнули с облегчением. - Догоните эту уродину! – прикрикнула Маргарита. - На прямых участках дороги у нас явное преимущество, - заметил Артур, - мы вновь её догоняем, но на поворотах у неё есть большие шансы оторваться. "Гранд Чероки" 5.9 "Лимитед" – очень маневренный автомобиль, особенно мой, - ухмыльнулся Артур, - и эта тварь знает об этом... В этой машине есть оружие? - Да, - я открыла бардачок и достала пистолет Макарова. – С чего бы ей смыслить в машинах? Тот факт, что Юнг умела водить, меня не удивлял. Этот подросток, будучи в тринадцатилетнем возрасте, взял ключи от дедушкиного автомобиля и колесил по ночному автобану в Германии в компании друзей. Сначала мне показалась эта история чистейшим враньём, но происходящее в данный момент доказывало обратное. - Родители пообещали подарить ей на день рождения машину, какую она пожелает. А малышка, оказывается, испытывает слабость к большим и скоростным машинам. - Не рановато ли дарить машины? - Катя собиралась через полгода сдавать на права, - пояснил Артур. – Но в Германии, там разрешено вождение с шестнадцати лет, а у вас только с восемнадцати. - По-моему, это её нисколько не смущает, - подметила я. - Девочка с пяти лет водит картинг, - подметил молодой человек. - Картинг? – рассмеялась я. - К твоему сведению, все гонщики Формулы-1 учились на картингах в детстве, на них можно развить огромные скорости. А полноценный автомобиль регулярно водит Катя с того момента, как ноги её стали доставать педали. Отец на частных дорогах и ипподромах отработал с ней немало различных ситуаций, о которых в автомобильных школах даже не заикнутся. Мы пытались догнать Юнг, но всё происходило именно так, как мне и объяснил Артур. На прямой дистанции мы были к ней близки, но как только происходило хотя бы малейшее искривление дороги, девушка отрывалась от нас. Мы близились к перекрестку. Юнг буквально пролетела перекресток на последние три секунды зеленого света светофора, Босс и парни проехали за ней на желтый, а вот нас с Артуром настиг уже красный свет, мы бы пересекли и на красный, но машин на перекрестке было достаточно, чтобы посчитать данный путь небезопасным. Я посмотрела на светофор, таймер отсчитывал время. Оставалось полторы минуты, учитывая скорости, с которыми происходили события, это время казалось вечностью, за этот период Юнг могла бы уже пересечь приличное расстояние. - Аврора, - сказал по рации Дима. – Юнг повернула на Москву, этот поворот почти сразу за перекрестком. Мы с Кириллом проворонили его и сейчас разворачиваемся на «восьмерке». Гоша плохо вписался и потерял скорость, но продолжает движение за ней. - Всё под контролем, - заметил Босс. – Мы у неё на хвосте. Стреляем на поражение. Когда до зеленого света оставалось около сорока секунд, Артур не выдержал и рванул со всей дури. Парень гнал как сумасшедший, от страха я даже пару раз зажмуривалась. Я осмелилась посмотреть на спидометр только тогда, когда мы проезжали супермаркет «Metro», скорость была около двухсот километров в час. Я посмотрела на дорогу, мы почти настигли мелкую гонщицу. Гоша ехал почти вровень с Катей, и периодически пытался её подрезать. Димы и Кирилла не было видно как ни впереди, так и не позади. Гоша попытался еще один раз пойти на подрез, но Юнг резко дала по тормозам, и «цапнула» задний бампер Гошиной машины, благодаря чему семейство Босса съехало на обочину, развернувшись на сто восемьдесят градусов. Артур воспользовался Катиным снижением скорости и практически нагнал её. Парень открыл люк в машине, сильный и холодный порыв ворвался в салон. - Вылезай и стреляй! – крикнул Артур мне. - Что? Я не умею! - У тебя есть две секунды, чтобы научиться! Вылезай и стреляй, либо я тебя сам пристрелю и семейство твоё! Я поднялась с сидения и полезла в люк вместе с пистолетом. Мощнейший порыв ветра чуть не сшиб меня, но удалось устоять. На улице хлопьями валил снег, кругом было тихо, безмятежно, машин не было, только мы и Катя, только наши автомобили ревели подобно львиному рыку. Я мельком посмотрела на часы. Без десяти двенадцать! Вот тебе, Аврора, и Новый год… Когда я вылезла по пояс, мы были совсем рядом с Юнг. Мне абсолютно не хотелось стрелять, это… не по мне, мягко говоря. Я и пистолеты-то в руках держала только водяные. Я навела пистолет на автомобиль, мы приблизились почти вплотную к Кате. Выстрел. Мимо. Сильная отдача, к которой я была не готова. Меня чуть не вынесло из машины. Перезаряжаю. Катина машина виляет из стороны в сторону, пытается уйти от выстрелов. Выстрел. Снова мимо. Ещё раз. Мимо. Мы начинаем подниматься на мост. Артур кричит на меня матом, немецким, обещает убить, если ещё раз промахнусь. Катина машина в десяти метрах от нас. Я нажимаю на курок и зажмуриваюсь, потом испуганно приоткрываю глаза. Попала!.. В заднее стекло!.. Оно разбито вдребезги!.. Ой, лучше б промахнулась!.. Артур хватает меня за ногу и затаскивает обратно в машину, закрывая люк, и резко тормозит. Мы молча следим за Катей. Девочка потеряла управление, машину развернуло на триста шестьдесят градусов и начинает хаотично бросать по трассе. Катя оказывается на самой вершине моста и с треском влетает в невысокие металлические ограждения на его краю. Боже, если бы она только в них врезалась! Но… были слишком большие скорости и, естественно, никакие дохлые ограждения не могли защитить её. Она вылетела с моста и полетела вниз бампером вперёд. Мы с Артуром выскочили из машины и побежали к месту крушения. Я нашла в себе силы взглянуть под мост. Там внизу лежал разбитый автомобиль, который при падении сложился практически гармошкой. «Может, она выжила?» - с надеждой думала я, но ситуация как бы сразу решила разрушить все мои иллюзии и самовнушения. Я увидела слабый огонь в машине, потом резкий и громкий взрыв, после которого вся машина залилась синим пламенем, облачая каждый кусок металла в стихию. Я посмотрела на часы. 0.00. Вот тебе и Новый две тысячи четырнадцатый год, торжественно начавшийся с… убийства. Артур потащил меня в машину, и мы поспешно скрылись с места преступления. Всё время до приезда на завод я пребывала в окаменелом состоянии. Только сейчас до меня дошло, что я переступила черту. Сильно так переступила, с размахом. Я была в шоке и потеряла всякую силу, на меня накатилась такая тяжесть, тяжесть, с которой мне теперь жить… до конца дней. Господи, ведь это я, я нажала на курок! Да лучше отсидеть за мошенничество, чем лишить кого-то жизни! Перед лицом моим стоял её образ, её зеленые глаза, которые говорили больше, чем её мимика, жесты или слова. Но, как это свойственно человеческому обществу, совершив какой-либо мерзкий поступок, главное – найти себе оправдание и внушить, что не было другого варианта, и всё правильно. Если бы я не выстрелила, то пострадала бы сама. Боже! Где я, и где Юнг! Я была на грани истерики, не знаю, почему она не случилась со мной сразу же после выстрела. Артур вытащил меня из машины и занёс в помещение. Около входа стояли все остальные представители нашего общества. - Убила, - сухо сказал Артур всем, кивком показывая на меня. – Умничка, - парень украдкой поцеловал меня в щеку. Я даже не заметила. - Надо привести её в чувство, - шепнула Марго Анастасии Игоревне, та еле заметно кивнула. Мы всей делегацией спустились в подвал, я по-прежнему была на руках у Артура, сама идти не могла. На пути нам попалась открытая дверь, которая вела в бывшее пристанище Кати. Гоша зачем-то забежал туда, и мы услышали весь великий и могучий словарь парня. Все зашли в холодную комнату, тускло освещенную одной лампой. Гоша нашёл небольшую записку, и, освещая её, прочёл: - Веселье только началось, - гласила записка. – Тут ещё кулончик какой-то, в виде сердечка, - Гоша перевернул записку и прочёл еще кое-что: - Чёрной королеве… Ну, забирай трофей, Аврор, - ухмыльнулся парень и протянул мне кулон. Я дрожащей рукой взяла его и вскрикнула, так как взор мой пал случайно на стену. Там была какая-то надпись. Все включили фонарики на телефонах, чтобы прочесть её. Она была написано кровью… Катиной: «Das Spiel ist nicht mehr…» - Что это значит? – спросил Витя. Артур перевёл: - Игра не окончена…