Ты был прав

Чжун Ли проснулся еще до рассвета от странно забытого ощущения тяжести на груди. Чуть приподнявшись, он неожиданно улыбнулся от открывшейся ему картины: Чайльд опять спал на груди Архонта и цепко обвил руками и ногами его тело, как подушку, перепутывая конечности между собой. Его лицо было снова безмятежным, а губы приоткрытыми. Чжун Ли осторожно провел по ним пальцем, разводя их чуть больше, убрал упрямую рыжую прядь за ухо. И сделал для себя внезапное открытие: Чайльд любил спать бесстыдно голым. Интересно, когда он пришел к нему в постель? Мужчина тихо фыркнул и откинулся обратно на подушки, взъерошивая рукой мягкие волосы непослушного рыжего, выжидая пока его живая ловушка проснется. И невольно вспоминая слова, что Тарталья не спит ни с кем вместе. Чайльд действительно пытался вести себя хорошо два дня. Он больше не рвался на улицу, не приставал к брюнету с двусмысленными предложениями, а просто тратил свою бесконечную энергию на приготовление пищи, чтение и написание писем домой. В свободное от работы время, а похорон и церемоний было мало, Чжун Ли проводил время с ним, помогая с переездом, нарезанием ингредиентов и перевязками. Вещи из Банка помогли ему забрать все еще преданные Предвестнику сотрудники, которым было все равно, что тот отступился от их Бога. Они радовались, что он жив и почти здоров, предлагая в будущем пересечься в нейтральном месте. Со списком покупок у Архонта были сначала проблемы, ему пришлось три раза выходить на рынок, потому что покупал либо не то, либо уже готовое блюдо. Но он быстро учился и больше не совершал глупых ошибок хотя бы в этом. Раны Тартальи затягивались на удивление быстро, видимо Бай Чжу был мастером своего дела. И, к тому же, к ним приходила маленькая Ци Ци с сеансами лечебной магии и новыми препаратами, повышающими регенерацию. Но все же под конец второго дня Чайльд сдал позиции, недовольно смотря на камень со своим Глазом Бога внутри. Он уже полчаса пытался уговорить Чжун Ли вернуть обратно, потому что начинал уже сходить с ума в четырех стенах. Мужчина же был упрям и без соответствующих аргументаций возвращать забранное не собирался. Тарталья медленно свирепел. "Я же не буду никуда выходить, да и не могу. Что тебе мешает вернуть хотя бы часть меня обратно?" "Фактически..." "Ой, да знаю я, что ты скажешь насчет этого камня. Но мне он нужен". "Разве ты не хотел вести себя замечательно, как решили, и не перечить мне в таком глупом вопросе?" - Чжун Ли спокойно поглощал нефритовые свертки, игнорируя взбешенного бывшего Предвестника. "В нашу договоренность не входил запрет на высказывание моего личного мнения и моих просьб. Я не буду излишне пользоваться стихией и перенапрягать свое тело, обещаю". "Нет". "Хватит сюсюкаться со мной, как с куклой или маленьким ребенком. Это меня оскорбляет!" "Я просто беспокоюсь о тебе, как нормальный человек беспокоится о ком-то, кто принадлежит ему и ..." "Я принадлежу, как ты уже говорил, Рексу Ляпису, а не Чжун Ли", - Чайльд прервал фразу и яростно огрызнулся, еле сдерживая желание ударить по столу и снести посуду. Чжун Ли чуть вздрогнул, сжал палочки в пальцах и растерянно опустил глаза в тарелку. Действительно, с чего Тарталья должен быть его личной собственностью? И вообще хотел ли этого бывший Предвестник, включая совместное навязанное им времяпровождение? Архонт запоздало осознавал, что все возможные чувства Чайльда к нему просто были придуманы мозгом размечтавшегося Бога. Ведь не были ни одного доказательства этой "любви", о которой он читал в книгах, слушал истории или наблюдал со стороны. Все поведение Тартальи укладывалось в желание насыщения его вечной похоти, а минутная слабость в Хижине БуБу и на горе была просто перегрузкой психического и физического здоровья. Которой Архонт так бессовестно воспользовался. Еще и перетянул его эгоистично, совсем не по-взрослому, на свою сторону. Принудительно. Он видел как Чайльд внутренне сопротивляется воспоминаниям и мыслям о его прежнем Архонте, и ничего не мог сделать. Он опять ошибался и делал что-то не то. Рыжий так и не признался, почему пытался и почти смог убить себя в подземелье, но внутри Чжун Ли с каждой минутой росла уверенность, что проблема именно в нем. И что он ломает психику молодого парня. Он должен переосмыслить свои действия, пока он не довел Чайльда до очередной попытки самоубийства. Опять что-то кололо в груди. "Да, это так", - Чжун Ли внезапно прервал гневную речь Чайльда, прикрыл немного веки и отложил палочки, понимая, что еда стала для него безвкусной, а в животе начало крутить. - "Я оставляю тебя наслаждаться трапезой и не смею беспокоить, пока ты не выздоровеешь. Я так же помню о нашем соглашении, и продукты с предметами первой необходимости по списку буду поставлять регулярно. Так же я обдумаю сказанное тобой о Глазе Бога". Брюнет встал под вниманием внезапно затихшего и непонимающего Чайльда, накинул на себя пальто и покинул здание, оставляя Тарталью в оглушающем молчании. Тот не сдвинулся с места, продолжая смотреть на закрытую дверь. И пытался понять, почему так резко изменилось лицо Чжун Ли. Последние дни тот почти сиял рядом с ним: его тихие и яркие улыбки были таким приятным зрелищем, и он жалел, что не видел их раньше. Он вообще стал чуть более эмоциональным и наконец-то произносил свои мысли и желания вслух. Но сейчас его внутренний огонь словно потух. Чайльд едва успел поймать его взгляд перед уходом, и он поразил его. Блеклое выцветшее золото прямо как в тот день, когда он вернулся к забывшему предыдущий вечер Архонту, смотрящему на него с испуганной болью. Но сейчас Чайльд ничего не делал, что могло нанести вред Чжун Ли. Или делал? Тарталья непонимающе вздохнул и бросил вилку в тарелку. Он хотя бы знал, что Чжун Ли вернется завтра вечером, выполнять свою сторону сделки. Ему будет легче вести себя хорошо еще сутки, когда рядом нет такого вызывающего бушующую череду эмоций Архонта. Может он все же решится уточнить свои расплывчатые извинения.

***

Чжун Ли не хотел возвращаться в свою пустую квартиру. Она казалась сейчас настолько унылой и необитаемой, что находиться в ней было сродни пытке. Поэтому все свое свободное время он бродил по набережной, городу, поднимался на гору рядом с Гаванью и любовался своим творением. Прошли сотни лет, и жители перестроили город по своим нуждам, превращая его в нечто великое. И он был прекрасен в ночной дымке, освещая каждый уголок теплыми огнями, согревающими глаза и душу. Постепенно бывший Архонт расслаблялся. Несмотря на все свои ужасные победы в прошлом и принесенные жуткие жертвы, он создал хоть что-то совершенное в этом мире. И на этом его цели кончились, даже не начавшись. Жизнь смертного казалась интересной забавой, он даже какое-то время мог понять Гань Юй в ее стремлении жить. Но влетевший в его устой с разбегу Чайльд все перевернул с ног на голову. Дракон внутри грозил разорвать все вокруг из-за далекого расположения от него Тартальи, требуя подмять его под свое тело здесь и сейчас. А разум Прайм Адепта остужал рвение, вводя логику в рассуждения. Он не должен был так ограничивать обычного ребенка, тем более при столь сильном его нежелании быть рядом и постоянным попыткам причинить вред. Мужчина вздохнул и прислонился спиной к дереву. Что ему делать? Закончатся ограничения Чайльда под предлогом его болезни, и как он дальше сможет удерживать неугомонного человека? В пещере запрет, чтоб никто из знакомых его не смог найти? Прямо как принцесса в замке под охраной дракона в сказках, хорошая аналогия. Чжун Ли даже попытался представить Чайльда в таком наряде, и получался очень даже интересный вид с его тонкой фигурой и длинными ногами. Мужчина потер устало лоб и двинулся в сторону своей комнаты. Он достаточно устал сегодня, чтоб уснуть мертвым сном до рассвета.

***

Весь рабочий день протекал однообразно и скучно. Он успел оставить сумку с продуктами перед дверью Чайльда и вернулся в Бюро до начала церемонии. Ху Тао развлекала уже приевшимися шутками, распугивала клиентов и угрожала выдать гроб каждому страждущему. А особо невезучим еще и два, если не повезет в бою вернуться половинчатым. Чжун Ли боролся с постоянно тянущейся к лицу рукой и закатывающимися глазами при каждом инциденте пронырливой девушки с очередным посетителем. Только когда до конца работы оставалось пару часов, брюнету удалось сбежать из сильно раздражающего присутствия Ху Тао на рынок, чтоб докупить недостающие цветы. Еще немного времени, и он вернется к Чайльду, как и обещал, чтоб он мог им насытиться по полной. Нет, телу Чжун Ли все это безумно нравилось, вызвало настолько сильное привыкание, что мужчине даже стали сниться эротические сны с Тартальей. Но внутри что-то ныло, неприятно разливалось по груди и животу. Он шел по привычным темным переулкам, сокращая маршрут и все еще раздумывая над своими чувствами. Что он сам испытывал к бывшему Предвестнику? И что он хочет от него? Ласки? Внимания? Интерес? Он и так это имеет вполне. Понятие романтики для него было странным, страсть бушевала между их телами, а желание оберегать... Хотел ли Тарталья так же заботиться о Чжун Ли, как он пытался беспокоиться о Чайльде? Его размышления прервал тихий шум из переулка рядом. Чжун Ли осторожно осмотрел пустое пространство, и вдруг почувствовал опасность вместе с входящим тонким металлом в шею. Он дернулся в сторону и прижался спиной к стене, призывая копье и щит, готовясь атаковать обидчиков. С трех сторон к нему медленно подходили Легионеры Фатуи, насмешливо помахивая оружием в руках. Что они делали в городе и зачем нападают на мирных жителей? "Почему он еще не отключился?" - внезапно раздался голос огненного застрельщика, и Чжун Ли удивлённо распахнул глаза, понимая, что за боль была ранее. "Подожди, это убойное средство, точно должно его срубить". Чжун Ли бросил копье и ухватился руками за низкую крышу, поднимаясь на нее, пока Фатуи не успели подойти близко, и рванул в сторону Хижины Бу Бу. Только бы успеть, там он точно найдет антидот и будет в безопасности. Но он уже чувствовал, как наливаются камнем конечности и дышать становится труднее. Перед глазами уже плыли разноцветные круги, когда он зацепился за стену в очередном из переулков. Как так вышло? Что он упустил? Чжун Ли упорно шел на подгибающихся ногах вперед, пытаясь быстрее выйти на главную улицу. Там люди не дадут навредить своему жителю. Но его тело думало иначе. Он упал плашмя, ударяясь головой о землю, задыхаясь от нехватки воздуха. Разум еще цеплялся за окружающий мир, когда он услышал нашедших его людей. "Теперь куда?" "В лабораторию, там и получим награду", - его закинули на плечо как мешок с картошкой, и сознание наконец-то покинуло его.

***

Чайльд не знал чем еще заняться и катал по столу янтарный кокон в виде октаэдра, любуясь его идеальными гранями и раздумывая, как достать из него Глаз Бога. Внезапно фигура завибрировала в руке и рассыпалась пылью, оставляя после себя синий камень и недоумевающего Тарталью. То же произошло с оковами на ноге и цепью. Чайльд удивленно подскочил на месте и удостоверился, что Чжун Ли не было рядом. Если судить по времени, он должен был уже вернуться. Архонт никогда не нарушал свои обещания. А еще как он упрямо не хотел возвращать Чайльду его стихию... В груди Тартальи похолодело, ему стало страшно. Что-то случилось с Чжун Ли, надо его срочно найти. Он не простит себя, если останется в квартире, как обещал. Пусть лучше он удостоверится, что Архонт жив, а потом получит свое наказание.

***

Чжун Ли очнулся на полу. Это что-то ему безумно напоминало, но он не мог сосредоточиться и понять, что именно. Слова в голове не могли собраться в предложения, были похожи на густое желе, терялись еще на фазе формирования. Было очень холодно, одежда не давала ему необходимого тепла. И тяжело, все отдавало неприятным покалыванием, пошевелиться было подвигом. Он ничего не видел из-за повязки на глазах и во рту был кляп из какого-то плотного материала, напоминающего шарообразный камень, закрепленный тканью. Чжун Ли потянулся к голове в попытке снять его, но руки были скованы вплотную металлом и короткой цепью зафиксированы к кольцу в камне под ним. Ноги тоже были скреплены кандалами в щиколотках. Железо уже неприятно натирало кожу до крови, и без того промораживая открытые конечности. Мужчина выдохнул через нос, пытаясь побороть сжигающий изнутри инстинктивный страх. И, собравшись с мыслями, призвал Гео, чтоб превратить оковы в камень. В тут же секунду его пробило ослепительной болью от шеи по всему телу, сжимая все его мышцы в судороге, не позволяя ему дышать, и сводя с ума от еще больше поглощающего ужаса. Импульс длился всего секунду, но его хватило, чтоб внести сумятицу в голову Архонта. Он никак не сможет спастись. И вряд ли он останется живым, если он правильно догадывается, к кому он попал по близкому механизму уже встречавшегося ему ошейника. Вот и подходила к концу его жизнь в роли человека...