***
Никто не должен был увидеть его таким. Чайльд даже не мог его отвести в аптеку, боясь лишних разговоров и любопытных глаз. Поэтому Тарталья отнес Чжун Ли в свое убежище. Почти ничего не изменилось за время их отсутствия в подземелье. Он осторожно застегнул все пуговицы на надетой на торс бессознательного Архонта рубашки, завернул его в одеяло и устроил на кровати. Чайльд знал только одного врача в Ли Юэ, но мог ли он ему доверять? Но Чжун Ли доверился ему в лечении Тартальи, может все не так плохо? У него все равно нет выбора. Поэтому рыжий бросил последний взгляд на постель и закрыл дверь на замок, отправляясь в город за помощью.***
На удивление, Бай Чжу пошел ему навстречу и согласился осмотреть пациента, ограничившись рассказанной информацией, что пострадавший не совсем человек. Может быть это его заинтриговало, а может внутренний долг. Когда они вернулись в комнату, Чжун Ли уже проснулся и разодрал на себе одежду в клочья. Он сидел в дальнем углу и настороженно осматривался в поисках опасности. "Дракон с золотыми глазами", - Бай Чжу многозначительно посмотрел на Чайльда и вздохнул. - "Как я мог это не замечать под самым носом? Он ведь буквально жил в моей аптеке". "Поверьте, не Вы один были обмануты этим человеком. Точнее нелюдем", - Чайльд горестно усмехнулся, запустив пятерню в волосы и ероша их. Он не сводил взгляда с замкнутого Чжун Ли. - "Но это не решает проблемы с его состоянием. Он не говорит, не узнает меня и постоянно пытается спрятаться". "Не знаю, что он пережил, но визуально нанесенных повреждений я не вижу. Скорее травма носит психологический характер", - зеленоволосый мужчина оставил несколько пузырьков на столе и задумчиво прислонился к стене. - "И в этом самая большая проблема. На физическом уровне это не исправить, он закрылся из-за пережитого стресса. И неизвестно, сможет ли он вернуться в прежнее состояние". "Что можно сделать, чтоб хотя бы попытаться это изменить?" - Чайльд не хотел верить, что это невозможно. Что он никогда не увидит его улыбки, не услышит его историй. Что тот никогда не будет смеяться над мастерством Чайльда в использовании палочек. В глазах Тартальи предательски закололо. "Нужен якорь, чтоб он мог вернуться. Что-то, что дорого ему или навевает воспоминания". "Да ему вся Гавань должна навевать воспоминания, а ему хоть бы хны", - Чайльд отчаянно засмеялся и закрыл глаза рукой. Как он наивен, что он может изменить? "Попробуйте поискать у него дома, может найдете что-то важное". "У него вся квартира захламлена безделушками, не думаю, что это ему поможет". "Тогда ищите больше. Я не смогу тут ничем помочь. Только оставлю лекарства на восстановление здоровья и успокаивающе травы. И попытайтесь все же уговорить его поесть и попить. Ему это очень нужно". "Понимаю, но как его заставить?" - Чайльд бросил взгляд на застывшего на месте Чжун Ли. Он выглядел словно статуя, только вздымающаяся грудь и блестящие глаза говорили о жизни в теле. "Я буду приходить каждый день. Посмотрим, что будет меняться". "Большое спасибо за помощь", - Чайльд проводил уходящего взглядом до двери и вернулся к брюнету, усаживаясь на пол неподалеку и подпирая подбородок рукой. - "Как же мне тебе помочь, Чжун Ли?"***
Архонт не реагировал ни на какую принесенную пищу: ни фрукты, ни шашлычки, ни супы, ни блюда из рыбы. И от воды тоже отказывался. Его губы давно пересохли и потрескались, но он все еще не подпускал к себе никого. Лекарства, конечно, тоже не были приняты. Бай Чжу действительно приходил каждый день и констатировал ухудшение состояния из-за обезвоживания, предлагая насильно напоить или хотя бы обездвижить мужчину. На третий день Чайльд сдался и сам выдвинулся к Архонту с кувшином, как жертва. Брюнет успел нанести Тарталье несколько глубоких порезов, пока тот не заставил Чжун Ли открыть рот и выпить хоть немного жидкости. После пары напряженных глотков с разведенными насильно челюстями, он вырвался из хватки и сильно впился Чайльду в открытое плечо у шеи, прокусывая кожу почти до мышц. Рыжий сел под тяжестью на пол, дернулся и зашипел, но не стал ничего делать, просто ожидая, пока тот разожмет челюсти. Время затягивалось и ничего не происходило, это немного напрягало. Чайльд осторожно посмотрел на Чжун Ли. Он все еще цеплялся за его кожу и нахмурил брови, будто по привычке что-то обдумывая. Из горла Тартальи вырвался облегчённый вдох, когда он снова начал чувствовать свое плечо из-за освободивших его клыков. Но к этому присоединилось новое ощущение. Чайльд не мог поверить своим глазам и ушам. Чжун Ли тихо урчал и вылизывал укус как большая кошка, собирая каждую каплю крови. Его хвост обвился вокруг ноги Чайльда в плотной хватке. Тарталья боялся шелохнуться, чтоб развеять наваждение. Что произошло? Почему такое резкое изменение поведения? Он приподнял руку и мягко коснулся волос брюнета. Тот чуть дрогнул, но сразу расслабился, подставляясь под касания и продолжая лакать кровь. Тарталья мягко гладил его по голове, пока Чжун Ли не прижался к нему и не уткнулся носом в шею, закрывая глаза и засыпая впервые за несколько дней. Тарталья аккуратно переместил его на колени, когда сонный Архонт отказался отпускать его и упрямо утыкался в шею, дыша чужим запахом. Чайльд не заметил вошедшего Бай Чжу и вздрогнул от задумчивого хмыканья за спиной. "Что изменилось, пока меня не было?" - он впервые подошел ближе и с любопытством осматривал первого в его жизни дракона вживую. "Ничего, я только немного дал ему воды". "Этого явно недостаточно, вспоминайте каждый шаг". "Хм, я заставил его выпить пару глотков, а потом он меня укусил. И резко изменил свое поведение. Моя кровь что-то могла изменить?" "Кровь вряд ли, запах мог. Но Ваш запах мог быть притуплен разящей от Вас Бездной". В голове Чайльда забрезжила странная мысль, о которой он уже давно забыл. Могло ли это повлиять на Чжун ли? "А если бы он узнал запах своего партнера, могло это что-то изменить?" "Сексуального? Не думаю", - Чайльд бросил возмущенный взгляд на раздумывающего вслух врача. - "А партнера как пары дракона на инстинктивном уровне вполне возможно. Только у нас давно не было драконов, откуда у него может быть..." Глаза Бай Чжу сузились в подозрении, он внимательно осматривал Чайльда, складывая в голове всю недавно полученную информацию, качая головой и вздыхая. "Не представлю как Вы это провернули, но это единственный вариант, почему Рекс Ляпис так себя ведет. Думаю, Вам надо будет дальше пытаться с ним общаться, чтоб он начал на Вас реагировать не только на животном уровне". "Я понимаю. Спасибо", - Тарталья облегченно улыбнулся и прижал себе теплое тело Чжун Ли.***
Брюнет почти не отлеплялся от Чайльда и ходил за ним хвостом, это было очень непривычно. Сильный контраст по сравнению с обычно отстраненным и скупым на контакты прежним Чжун Ли. Но Тарталья не мог сказать, что ему это не нравилось. Брюнет наконец-то начал принимать лекарства, есть и пить, его состояние было спокойнее. Он становился с каждым днем более сдержанным на перепады эмоций, реже рыча на любой громкий звук. Но все же каждый раз, когда Чайльд возвращался с рынка, он неизменно находил Архонта спрятавшимся в углу. Бывший Предвестник пытался разговаривать с ним, рассказывал о новых блюдах Сян Лин, приносил так нравящиеся Чжун Ли Кор Ляпис и Полуночный Нефрит, но все это игнорировалось полудраконом. Он просто снова обнимал Чайльда и утыкался ему в шею, замирая так, иногда вылизывая тонкую кожу над пульсирующей артерией. Теперь Чжун Ли спал с Тартальей на кровати, доверчиво прижавшись к его голому боку спиной. И в эти мгновения рыжий мог рассмотреть изменения во внешнем виде Архонта. Его волосы были гуще и длиннее, на ощупь приятнее шелка. Два изящных, чуть изогнутых янтарно-золотых рога. Кожа покрыта податливыми мягкими чешуйками, исчезающими на животе и груди. Несколько таких же чешуек, но ярко-золотого цвета, рассыпались на коже у его глаз. Длинные острые когти черного цвета. Очень опасные клыки. Удивительно, что они не сломали тогда его кость. А хвост длиной в рост Архонта, тоже покрытый чешуйками, изящный и сильный, с коричневой кисточкой на конце. Невероятно странный и красивый вид. Чайльд прижался к спине Чжун Ли грудью и обнял его, зарывая лицо в пушистую гриву, слушая его размеренное дыхание. Все же прогресс немного был. Только хватит ли жизни Тартальи, чтоб дождаться его возвращения?***
Было безумно жарко, тяжело дышать. Чайльд проснулся от чьих-то тихих стонов и все никак не мог открыть глаза от приятной давящей скованности по всему телу. Почему ему так жарко? Тепло расходилось от низа живота и расползалось по туловищу и конечностям приятными волнами, было слишком хорошо. Но тут он услышал свой собственный томный стон и окончательно пробудился, не понимающе часто моргая. Внутри него что-то двигалось, мокрое и горячее, вызывая сладкую пульсацию где-то в животе. Легкое щекотание кожи волосами бедер побудило его приподнять голову, и он задохнулся от увиденного. Чжун Ли устроился между его бедер и вылизывал его промежность своим нечеловечески длинным, раздвоенным на кончике, языком, снова и снова проникая внутрь и водя обжигающей шершавой поверхностью по гладким стенкам кишки. Когда он проходился особо чувствительным толчком по пучку нервов, по телу в момент разлетались искры несравнимого удовольствия. Чайльд закусил губу и сжал пальцами простынь, пытаясь не терять контроль от внезапно усилившихся толчков внутри и давления на простату, забывая о потребности дышать. Но особо сладкое движение победило его концентрацию, и он сдавленно застонал из-за раскатывающегося наслаждения от накрывшего чудесного оргазма, зажмуривая глаза и чувствуя, как дергается его член от изливающейся жидкости. "К-какого черта, Чжун Ли?" - Тарталья тяжело дышал и пытался прийти в себя, закрыв лицо руками от внезапно нахлынувшего стыда. Он кончил от языка в его заднице? Как такое вообще могло случиться? Его самокопание было прервано громким урчанием и ощущением смещения веса на кровати. Чайльд почувствовал, как на его навалилось горячее тело и что-то потерло влажное от слюны отверстие, надавливая. Тарталья тут же откинул руки и неверяще посмотрел вниз, видя, как что-то огромное пытается втолкнуться в него с уже неприятным ощущением. "Чжун Ли, подожди, не торопись, ты порвешь меня!" - Чайльд поспешно уперся руками в плечи, с силой пытаясь оттолкнуть недовольного Архонта. Он зарычал, но послушно остановился, рассматривая раскрасневшегося рыжеволосого под собой. Что-то было в этих светящихся золотых глазах, но у Тартальи не было времени понять, зверь уже нетерпеливо порыкивал из-за промедления. Чайльд поспешно опустил руку между их телами и втиснул сразу два пальца в уже немного расслабленное, хорошо смазанное слюной кольцо мышц. Он не знал, как долго будет его слушаться брюнет, поэтому надо было действовать быстро. Он не привык к такому проникновению, но у него не было выбора. Одного взгляда на поджатую к животу эрекцию Архонта было достаточно, чтоб понять, насколько сильно поменялось его тело кое-где еще. У человека Чжун Ли не должно было быть комплексов по поводу его строения, он мог бы гордиться своими размерами, а здесь не было вообще слов. Тарталья так старательно разводил пальцы под внимательным взглядом напротив, что даже не заметил, что Чжун Ли убрал свои когти и положил свою ладонь поверх руки рыжего. Бывший Предвестник ошеломленно застонал, когда почувствовал еще один чужой палец, толкающийся вперед и назад по податливым стенкам. А четвертый объект внутри заставил его выгнуться в сладкой судороге смешанной боли и удовольствия, задыхаясь от всхлипа. Этого было слишком много, слишком много незнакомых ощущений. Он так перевозбудился, что пришел в себя только при уверенном толчке чего-то толстого и неровного, от обвивающих его вен, взамен пальцев. Даже с предыдущим растяжением было все равно больно, но Чайльд любил боль в любом ее проявлении. Чжун Ли проталкивался небольшими раскачиваниями бедер, погружаясь все глубже в подергивающегося Тарталью и вылизывая его шею и ключицы. Рыжий обвил ногами бедра Архонта и скрестил ноги за его спиной, пытаясь найти менее болезненный угол и заставляя себя расслабиться. Получалось плохо, особенно после последнего мощного толчка, когда Чжун Ли не выдержал и зашел до основания с середины пути, с оглушительным рыком впиваясь в шею бывшего Предвестника клыками и разрывая плоть. Чайльд сдавленно закричал и зажмурился от пролившихся слез, царапая в бессилии спину Архонта от пронзительных спазмов по всему телу. Он ощущал, как плотно застрял в нем мужчина, как тяжело он растянут вокруг его огромного ствола, и это опьяняло и без того задурманенный мозг. Брюнет дал лишь кратковременную передышку, пока не насытился солоноватой кровью и не впился новым укусом в стык между шеей и плечом, двигая тазом медленно назад и снова впихиваясь нещадным толчком вперед в извивающееся желанное тело, повторяя раз за разом, дергая особо отзывчивые места. Тарталья прокусил до крови губу и сильнее запрокинул голову для чужих клыков, задыхаясь от необъяснимого ощущения жгучего трения в его заду. Первоначально пронзительная боль немного затухала, к ней присоединялось что-то сладостное, заставляющее поджимать пальцы на ногах и желать большего. Он глухо вскрикивал от особо чувственных властных фрикций и сильнее сжимал руки на плечах и волосах Архонта. Чайльд растворился в болезненном удовольствии. Он настолько загрузился жаром их сливающихся тел, что не видел, как Чжун Ли ласково слизывал кровь с его губ и слезы с щек, хрипло мурча. И он не продержался долго, снова изливаясь себе на живот от прошедшего по раздраженным нервам электричества. Его губы смяли чужие, и он вяло отвечал на кровавый поцелуй, добавляя в него больше специй в виде своей крови от порезанного о клыки языка. Его разум завис в дымке удовольствия, тело доверчиво позволяло делать с ним все, что угодно. Чайльд устал стонать, его горло надсадно хрипело от перенапряжения. Его перевернули и положили на кровать грудью, подтягивая задницу вверх, ставя на дрожащие колени и снова вколачиваясь в распахнутую дыру. Вокруг бедра обвился по-хозяйски хвост. Он еще не отошел от предыдущего оргазма, поэтому все доставляло отравляющее чувство боли на раскаленных рецепторах. Остервенелые толчки принуждали Чайльда в исступлении елозить по простыням и цепляться за них, чтоб он не завалился вперед. Он не мог думать, было слишком приятно, больно, все смешалось. Вновь появившиеся вдавленные когти в бока Тартальи и неравномерные движения, и рыжий почувствовал, как что-то обжигающее наполняет его, растекается. Он больше не мог держаться, это было последней каплей. Чайльд обессиленно упал на простыни. Но Чжун Ли был все еще тверд, и Тарталья с внезапно проскользнувшим страхом и членом внутрь него мрачно задумался, выдержит ли он такой марафон. Он не мог даже пошевелиться, снова теряясь от нарастающего ослепляющего возбуждения. Его сверхчувствительный член растирался грубой тканью простыни, стимулируя головку и доводя до очередного невозможного края, пачкая все вокруг. Чайльд тихо потерял сознание под равномерные мощные толчки.