Душа ванира

Ласковые солнечные лучи заливали небольшую поляну, усеянную клевером, на которой лениво щипали траву два средних размеров зайца. Тетива лука натянулась до треска, Лив старалась не дышать и уж тем более не моргать, а концентрироваться на пушистых зверях, мелькающих среди зелени. Стрельба доставляла девушке истинное наслаждение. Ей нравилось выслеживать жертву, тихо подкрадываться сзади, пока она ничего не подозревала, доставать оружие и целиться, пусть на это и уходило много времени и концентрации. По своей натуре Лив была нетерпелива, а потому частенько отпускала стрелу в полет раньше времени. Так случилось и на этот раз. Со звонким свистящим звуком стрела пронеслась к центру поляны, но не достигла цели, приземлившись в нескольких сантиметрах от зайца. — Вот же ж, — оскалилась недовольная промахом охотница и крикнула куда-то в противоположную сторону поляны: — Улль! Убегают мелкие! Лив без всякого удивления смотрела, как зайцы завертели ушами, словно вертолёты своими лопостями, и взлетели в воздух, ища пути к бегству. — Я погоню их на тебя, будь готова, — раздался голос Улля. Судя по его тону, бога тоже захлеснула азартная тяга к охоте. — Сейчас! — Он подал сигнал и тут же пустил стрелу над головами летящих зайцев и ещё одну прямо за ними. Звери испугались, замедлили движения ушей-лопастей и опустились на поляну. Лив снова натянула тетиву и закрыла один глаз, чтобы точнее выстрелить. Вжух — стрела не поспела за скачущими животными с ошалевшими от ужаса глазами. Она воткнулась в землю прямо за ними и только подгоняла их бежать дальше на Лив. «К черту это всё!» — решила валькирия, быстро стянула с себя все стрелковое обмундирование и кинула его на землю. Затем она ни секунды не думая, достала свой меч и, как копье, с воинственным криком бросила его вперед. Так ей было намного удобнее. Привычка. Меч вонзился в одного из зайцев, пригвоздив его к почве, и преградил путь другому. Лив услышала свист и увидела, как меткая стрела Улля настигла вторую жертву. — Ловко сработано, — выбежал лёгкой поступью на поляну бог охоты и по-дружески хлопнул девушку по плечу. Он посмотрел на пушистую добычу и облизнулся, видимо уже представляя, как вкусно будет пахнуть жаркое из свежей дичи. Лив забрала свой меч и стерла с него кровь. В это время Улль присел рядом с только что прыгавшими зайцами и зашептал слова на неизвестном Лив языке. Пальцами он начертил какие-то символы в воздухе, наверняка руны, а потом слегка коснулся звериной шерсти. — Теперь Хель примет их у себя, — обратился он к Лив. — Можем забирать добычу. Когда оружие было очищено и собрано, а зайцы и другая дичь были связаны прочной нитью и перекинуты через плечо Улля, они двинулись в путь. Уже смеркалось, а Лив не хотелось охотиться в темноте. — Спасибо, что пришёл повидаться со мной в последний раз, — обратилась к богу девушка и удивилась, какой тоской повеяло от её слов. — Охотиться с тобой одно удовольствие, валькирия! — подмигнул Улль и почесал бородку. — Я буду скучать по нашим вылазкам, разговорам, а ещё… По тому, как неправильно ты держишь лук и отпускаешь тетиву раньше времени… Ай! Лив несильно, но чувствительно ущипнула Улля. — Если не можешь повторить мою технику, то хоть не завидуй, — девушка показала ему язык, а мужчина потер больное место. — Серьезно, Лив, я буду скучать, — чуть тише сказал Улль, и на этот раз Лив поверила в его искренность. — Я тоже, — не менее серьезно ответила она и с досадой пнула валун, встретившийся на дороге. — Но, может, Вегзивир однажды поможет нам встретиться вновь? Всем нам… — А что Сагр? Мне показалось, вы стали близки, — бог охоты опустил глаза, чтобы не смущать валькирию своим внимательным взглядом. — Не каждый день валькирии спускаются в Хельхейм, чтобы отбить мужчину у красотки-Хель. Он мягко рассмеялся своей иронии велюровым голосом, но умолк, увидев серьезность на лице Лив. — Сагр молчит. Мы не успели толком поговорить. Только Локи ушёл, как явился ты. — Еще успеете попрощаться. Надо быть готовым, что все когда-то заканчивается, — по-философски выдал Улль и многозначительно посмотрел на связку мертвых животных, перекинутую через плечо. — Но ты хоть стала первой женщиной, которую он поцеловал. Его сальная ухмылка столкнулась с молчанием валькирии. — Что?! — Брови охотника приподнялись от удивления. — Ты его даже не поцеловала? И это при том, что спасла его жизнь и имеешь полное право обладать им целиком и полностью? Девушка старалась размеренно дышать, соображая какую из десятка фраз, крутящихся на языке, сейчас больше всего хочет выпалить. — Он не добыча, чтобы ты так об этом говорил! — закричала Лив. Её щеки горели, а глаза засверкали от возмущения. — Ну, тебе лучше знать, воительница, — усмехнулся бог. — Хотя со стороны выглядит так, будто ты загнала травника в капкан, из которого не хочешь его выпускать. Мой дружеский совет тебе — ты или отпусти его на волю, или приготовь на огне, да приправить поострее не забудь, чтобы он этого наверняка не забыл. — Очень нужны мне эти твои советы…— сквозь зубы выдавила Лив, исподлобья смотря на смеющегося лучника. — А вот и лачуга самого угрюмого из ваниров, — почти пропел Улль и ускорил шаг, завидев деревянный дом, окруженный заросшим садом. — Я разведу костер, чтобы приготовить нам вечернюю трапезу, а ты иди переоденься. — Я помогу разделать зверей, — настойчиво предложила девушка. — Не женское это дело — мясо жарить, — ответил мужчина, но увидев замахнувшуюся руку Лив, поспешил добавить: — У нас последний ужин вместе. Хочу сделать тебе приятное. Получив обезаруживающий ответ, девушка пошла к дому, обогнула сад, ступила на идеально чистое, свежевыметенное деревянное крыльцо с резными колоннами у дверного проема и, не стучась, отворила входную дверь. В домике её встретила сумеречная полутьма и размеренный скрежещущий звук. Она на цыпочках пробралась внутрь и увидела сцену, от которой замерла. В глубине комнаты спиной к ней на лавке сидел Сагр. Рядом были развешены пучки трав на засушку, на полках стояли разноцветные склянки из мутного стекла, лежали остронаточенные ножи и другие инструменты. Сагр взял один из них и принялся снова строгать кусок древесины. Кажется, он делал новый дубовый стул. Девушка встала в дверном проёме и некоторое время любовалась его работой. Рукава его рубахи были закатаны, так что Лив открывался прекрасный вид на сильные руки ванира. От напряжения на них вздувались вены, делая Сагра ещё более привлекательным. Время от времени он останавливался и словно прислушивался к дереву, прежде чем снова взяться за работу. От этой сцены веяло гармонией, спокойствием и уютом. Лив почувствовала, что пришла домой. Она тихо подошла сзади и положила руки на плечи мужчины. — Вернулась? — спокойно спросил он, ничуть не удивившись её появлению. — Вернулась, — шепнула Лив и обвила руки вокруг его твердого, как дерево, тела. Из рук Сагра выпал ножик и звякнул по полу. Девушка отстранилась и посмотрела на травника. — Тебе волосы не мешают работать? Давай завяжу, — Лив тут же распустила свои волосы, стянутые в небрежный пучок. Она собиралась одолжить мужчине льняную нить, служащую ей вместо резинки для волос. — Я привык, хоть они и мешают, — ответил Сагр, отвернулся и поднял инструмент с пола. — Завяжешь? Новая древесная стружка посыпалась вниз, обнажая более глубокие слои древесины. Лив улыбнулась и аккуратно дотронулась до тонких пушащихся волос травника. Они оказались очень мягкими и приятными на ощупь. Пользуясь пальцами, как расческой, девушка распутывала мелкие волны, идущие по всей длине шевелюры Сагра. Звуки скрежета металла по дереву стали реже, а потом и вовсе прекратились. Лив последний раз провела рукой от корней до кончиков, подняла основную массу светлых волос повыше и завязала их в хвост. Она заметила, как, скрываясь от её взора, с шеи за ворот поползла последняя волна мурашек, вызванная её прикосновениями. — Вот и всё, — собиралась убрать руку Лив, но Сагр перехватил ее и порывисто прижал её длинные пальцы к своим теплым губам. Плечи девушки непроизвольно дернулись вверх. — Мне надо идти. Хочу смыть с себя запах леса и дичи, — девушка готова была стоять так вечно, но боялась, как бы чего не вышло. — Улль готовит еду, мне надо успеть. — Хоть мне и нравится этот запах, ступай. Нагрею тебе воду, — ответил Сагр и направился к печи. — Спасибо. Из лохани с теплой водой, насыщенной пряным ароматом лечебных трав, Лив вылезла чистой, обновлённой и отдохнувшей. Целебная ванна смягчила её кожу и заживила маленькие царапины. Девушка вытерлась немного колючим холщевым подобием полотенца и, коротко взглянув на пропахший лесом и потом охотничий костюм, потянулась к светло-синему льняному платью цвета васильков. На двор уже опустилась ночная прохлада и принесла с собой не только свежий ветерок, но и легкую дымку. Лив прикрыла плечи шерстяной накидкой из толстой пряжи, цветом напоминающую крем-брюле, и вышла к очагу, где сидели, тихо переговариваясь, оба мужчины. Улль повернул вертел с тушкой птицы, подставляя другой её бок языкам пламени. Сагр помешивал и отодвигал подальше от центра костра бревна, ещё не успевшие прогореть и стать углями, чтобы еда не подгорела. — Садись, уже почти все готово, — скомандовал Улль, которому Сагр передал чистые широкие листья местной разновидности лопуха. Лив расположилась на большом камне, лежащем возле очага. Ванир предусмотрительно положил на него овечью шкуру, чтобы ей было удобнее и теплее. Улль разрезал дичь и разложил по листам лопуха, а Сагр посыпал каждый кусок мяса какой-то приправой собственного изобретения и шепнул что-то по-вански. Когда лиственное подобие тарелки оказалось в руках валькирии, она не думала о манерах, схватила еду руками и сразу же откусила настолько большой кусок сочного мяса, что ей было трудно его прожевать. Мясной сок стекал по рукам. — Вкусно? — спросил Сагр, разливая горячий травяной чай по глиняным чашкам. — Волшебно, — попыталась ответить Лив, но из рта, набитого едой, вырвалось что-то невнятное, тогда она подняла большой палец вверх. Боги уже научились этому мидгардскому жесту, хотя довольный вид девушки говорил сам за себя. Оба мужчины удовлетворенно переглянулись. Один самодовольно ухмыльнулся своему таланту охотиться и безупречно жарить мясо, а другой — умению правильно подбирать древесину для бревен, чтобы они равномерно прогревались и давали правильный аромат, а также грамотному выбору пряностей для дичи. Обжигающее мясо с пылу с жару и правда было невероятно вкусным, буквально таяло на языке, оставляя за собой тонкий освежающий привкус тимьяна и ещё пары трав, незнакомых по названию Лив. На какое-то время у костра воцарилось молчание. Были слышны только редкое чавкание и причмокивание, пробивающиеся сквозь хрустящие звуки огня, пожирающего бревна. Когда тарелки опустели, настроение резко поднялось. Улль рассказывал о последних новостях, вспоминал истории своей молодости, если можно было её так назвать. Лив хохотала и шутила, Сагр серьезно сдвинул брови и внимательно слушал рассказы лучника, изредка комментируя, когда видел, что Улль что-то приукрасил или недорассказал. На душе у девушки было тепло и спокойно. В студенчестве ей не доводилось ходить в походы с друзьями, а по работе она странствовала в одиночку, поэтому сидеть плечом к плечу с близкими людьми было непривычно, но очень приятно. Весь вечер Сагр по-особенному печально смотрел на Лив, искал её взгляда, но не находил. Огонь уже догорал, и начали кусаться флуоресцентно светящиеся комары, когда из-за пазухи Улля показалась небольшая дудочка или флейта. Бог охоты затянул меланхоличный мотив, очевидно что-то из последних хит-парадов песен Асгарда. Сагр тут же подхватил песню, подпевая звукам флейты своим низким тягучим голосом. Лив смотрела на танцующее пламя догорающего костра, слушала песню, больше похожую на набор мелодичных заклинаний и наслаждалась последними мгновениями вечера с друзьями, которых больше никогда не увидит.