Люди могут сходиться на почве одиночества; соперничества (и тем самым достигая больших высот); а могут просто существовать бок о бок всю жизнь и не задумываться о причинах. Просто приятно, тепло и как-то спокойно на душе, когда вместе.
В белых прядях длинных густых волос путается ветер, зеленые травинки вперемешку с пожелтевшими листьями с земли. Они катились кубарем, как беспризорные дети, и крепко обнимали друг друга, прижимая головы к плечам. Это было крайне опасно падать с большого заросшего бугра по склону вниз. Но пару это мало чем волновало. Тогда существовал лишь момент и игривое настроение Юнги, которое показывает не часто и только ей. Сыён много говорила про желание попасть в парк на окраине Тэгу. Это их родной город, их частичка души и воспоминаний. Приятно возвращаться в родные края после нескольких лет жизни в Пусане. — Следующее место, принцесса? — уже отдышавшись говорит Юнги, мягко проводя подушечками пальцев по щеке Сыён, убирая выбившиеся пряди назад. Они были такими влюбленными, счастливыми. Совсем не то, что сейчас. В тот октябрь они объездили весь Тэгу и прилегающие к нему города. Целовались при любой возможность и много занимались любовью. Это было прекрасное время с безумным трепетом в груди, с учащенным сердцебиением, и недостатком кислорода, когда Юнги так нежно касался ее щек и оставлял россыпь поцелуев на лице и губах. Сыён смахивает подступившую грусть с лица, предотвращая нежеланные соленые кристаллы из глаз. От трепета в груди не осталось и следа. Только растоптанное сердце, с острыми осколками, впивающимися во внутренности. Там всё, как пострадавшее поле от атаки бомб, безжалостно летевших из чужих рук. Не хочет Сыён вспоминать те времена, не хочет чувствовать тоску по ним. Все осталось в прошлом и должно быть только там. Очень глупо было с ее стороны оставаться работать в кафе вместе с бывшим и надеяться, что все чувства исчезнут как по волшебству. Блондинка выходит из автобуса, щурясь от ярких лучей восходящего солнца, и плетется к еще закрытому кафе. Его название они с Юнги выбирали вместе "Serenity". Именно так они ощущали себя, когда находились наедине. В их отношениях большую часть занимали спокойствие, безмятежность, и уже все остальное заполняла страсть, и их упрямые характеры. Они объединили в себе несовместимое, параллельно находя тоже самое друг в друге. Ручка на удивление легко поддается, а ключ в замке не проворачивается против часовой. Неужели Тэхен пришел сегодня пораньше? Было бы здорово пообщаться с ним побольше и хоть на секунду вспомнить, что значит быть по настоящему довольной. Парень стал, как свежий глоток воздуха, кристально чистая вода в стакане и легкий прохладный ветерок в жаркую погоду. За тот короткий срок, что они работают вместе, Сыён меньше стала вспоминать старое и во время работы думать только о работе. Она заходит за прилавок и встречается лицом к лицу с нежеланным человеком. Юнги выходит из своего кабинета мягко говоря в помятом виде. Волосы в разные стороны торчат, лицо помятое, а глаза щелочки напоминаю, и вот-вот могут закрыться. Парень явно ночевал не в удобной постели, а на твердом кожаном диване в кабинете. — Доброе утро. — Ты что тут спал? — вместо ответа и привета. Вопрос в лоб. Юнги хмурится, обводит взглядом помещение, вероятно, проверяя наличие еще одного сотрудника, а после, как ни в чем не бывало, пожимает плечами. — Типа того. Было много работы. Приготовишь кофе как обычно, а то пиздец спать хочется. — И это тоже привычно. Его манера речи, просьба сделать исключительно Американо. Только раньше после этого могли быть долгие поцелуи, а сейчас отсутствие каких-либо эмоций. Сыён молча завязывает верхнюю часть волос в маленькую мальвинку и принимается за готовку. Ей не интересна истинная причина ночевки тут. Юнги ценит свое личное время и ни за что не стал бы засиживаться допоздна и тем более ночевать в не комфортных условиях. Это уже не ее дело. Автомат шипит, усердно работает и выливает коричневую жидкость в стакан. Но когда рука тянется за льдом, замирает. Сзади чувствуется жар от чужого тела, что не касается, но стоит впритык. Юнги осторожно, совсем невесомо, ведет носом по белоснежным прядям, вдыхая запах тропических фруктов. Весь мир будто замер в этом моменте и на отрез отказался двигаться дальше. Сыён чувствует как длинные пальцы нежно ведут по ребрам вверх, собирая всю дрожь в ее теле, как чужой нос касается шеи сбоку, а после влажные губы оставляют там же след.. — Юнги! — вздрагивает девушка и вперед подается лишь бы увеличить расстояние между ними. Этот яд от его касаний под кожу забирается, своими токсичными щупальцами цепляется за осколки сердца и только больнее делает, пытаясь те вытащить из органов. Будет лучше его не чувствовать, не видеть, не ощущать всем телом его присутствие сзади и тяжелый разочарованный выдох в затылок. — Прекрати это. — Мне очень нравились твои длинные волосы. — Кажется, и не услышал ее просьбы. На своей волне и воспоминаниях. Он радуется, что девушка не видит сейчас его задумчивое и безмятежное выражение лица. Иначе быстро бы получил по лицу. Он знает Сыён и ее порой буйный характер. Поэтому спокойно наблюдает как та смахивает с себя его руки. — Значит правильно сделала, что отрезала, — бурчит блондинка и больше к столешнице прижимается, лишь бы случайно не коснуться Юнги. Руки такие упрямые порой, неуправляемые и сами хотят вцепиться в чью-то конкретную плоть, вот только вместо этого камень столешницы под пальцами сжимают, сдерживаются. — Ты прекрасна с любой длиной. — Такой же спокойный тембр, ни капли сомнения и ноток наигранности. Юнги сам себя не узнает. Ему одиноко идти домой, лежать на пустой холодной кровати и считать дни, которые он мог потратить на возвращение Сыён себе. Девушка резко разворачивается, чем пугает парня и тот невольно вздрагивает. В мыслях он уже зарылся пятерней ей в волос, массирует кожу головы и слушает совсем тихие стоны удовольствия. Но на деле ныряет в совсем не добродушные глубины глаз и тонет там с головой. — Прекрати это делать, — четко отрезает она, и сверлит глазами. — Иначе я уволюсь. — Половина этого кафе принадлежит тебе, помнишь? — конечно Сыён помнит. Как забыть тот счастливый день, когда только подписали контракт на аренду этого помещения и внесли каждый по половине. Это должен был быть их общий бизнес. Юнги занимался документацией, а Сыён с радостью обслуживала столики. Такая себе детская мечта, что стала реальностью. Она заморачивалась над интерьером, закупала декор и мозговала над меню. Юнги контролировал деньги и не давал потратить ей слишком много. Слаженная работа и любовь наполняли это место особенной атмосферой, а сейчас... — Тогда подпиши документы, что я забираю свою долю, — вот так прямо и упрямо отвечает, складывая руки на груди. Она уверено задирает подбородок, не отводя глаз от Юнги, только сразу тушуется от того, что он шагнул вперед сократив дистанцию между ними в разы. — Хват.. — Я этого не сделаю и ты это прекрасно знаешь, — спокойно проговаривает уже в сотый раз эту фразу и не стесняясь рассматривает любимые черты лица напротив. — Давай попробуем все сначала, Сыён.. — Об этом надо было думать заранее, а не идти в.. — не успевает договорить свой яд, и показать, что ничего за эти месяцы разлуки не забыла, как ее затыкают чужие губы. Юнги крепко обхватывает ее щеки ладонями, не давая отпрянуть, а сам с напором сминает губы. Ловит ртом все ее мычания и возмущения. Не обращает внимание на удары кулачками в грудь и всхлипы. "Ну же, ты ведь не забыла нашу любовь? Не забыла обещания быть всегда вместе и никогда не отпускать..Сыён.." Только когда уже чувствует незначительное шевеление ее губ, ослабляет хватку. Целует нежнее, более мокро, ведет языком по нижней губе в просьбе пустить. И Сыён разрешает. Внутри вся рассыпается от натиска, от разрушающей силы желания и разума. "Нельзя" переплетается с "хочу", а "проваливай" с таким несчастным "скучаю". Она цепляется пальчиками за темную ткань его футболки на животе, пытается не так отчаянно отвечать на поцелуи и специально кусает его за язык. Хоть как-то показывает, что не простила. Юнги только хватает ее за талию и усаживает на столешницу сзади, становясь между разведенных стройных ног. Они целуются отчаянно, несдержанно. Запоздало глотают ртом воздух, в попытках не задохнуться друг другом. Ныряют с головой в воспоминания, возрождая старые чувства и вспоминая какого это было тогда. Юнги тоже зубки показывает и кусает ее нижнюю губу, оттягивая немного на себя, а потом снова вылизывает, как бы извиняясь. Сыён тает, выгибается, крепче вжимается в парня, внутри рыдая китовыми слезами. Она потом обязательно будет жалеть, винить свою слабохарактерность, но сейчас.. Телефон в кармане вибрирует, заставляя прекратить борьбу языками и вдохнуть больше воздуха. Они упираются лбами, прерывисто дыша, и блондинка кое как справляется с разблокировкой экрана. Тэхён: "Привет. Не хочешь погулять сегодня вечером?" При встрече она точно крепко обнимет парня за так вовремя написанное сообщение, а пока быстро строчит ответ и откладывает телефон в сторону. — Надеюсь это было достаточно для тебя и мы наконец можем поставить жирную точку в наших отношениях. — Холоднокровно и безжалостно. Она сейчас разбила их души на еще более мелкие кусочки, оставив ни с чем. Из тела будто все живое высосали, образовали черную дыру по середине грудины. — Сыён, это глупо. Он не сможет дать того, что тебе нужно. — Касается ее колена ладонью, но от прежней пылкости не осталось и следа. Она быстро спрыгивает со столешницы, и прежде чем скрыться из виду бросает: — Ты тоже не смог. Громкий хлопок дверью в подсобку обрубает весь разговор, который толком и не начался, только больше семени сомнений посеял.* * * *
Энни сидит потерянная уже пол дня. Уроки проходят где-то мимо, одноклассники о чем-то шушукаются за спиной, а девушка будто в другом измерении находится. Сверлит взглядом одну точку и не может мысли в кучу собрать. Кажется, видела на первых уроках Чимина, но то ли от своей задумчивости не рассмотрела его привычный блеск в глазах, то ли просто его там не было. Парень ничего не видел вокруг себя и тем более ему было все равно на какие-то там засосы. Вот и Энни уже было плевать на это. Урок географии идет своим чередом, а брюнетка только концентрирует внимание на эфемерных касаниях рук к своему животу. Кладет свои туда и воспроизводит сегодняшнее утро, пытается понять, что именно ощущает. Ее руки обычные, родные, и кожа на них никак не реагирует. Будто есть какой-то скрытый датчик, который пропускает лишь собственные ткани и запрещает вход чужеродным. Это была своеобразная защита, желание тела убрать незваных гостей от себя, пуская дрожь сплошными волнами, и заставляя ноги подкашиваться. Иначе не объяснить той тяжести в животе и жара ровно под ладонью Тэхена. Пока учитель рассказывает про почву в Южной Америке, ладошка Энни ползет к шее. Касается интуитивно пятнышка, и губы кусает. Вот тут совсем начинается мешанина из мыслей и чувств. Только сейчас разум толкает к выводу, что не стоило. Ничего не стоило делать этим утром. Тогда бы не была овощем и не терялась в мыслях. Почему тело так странно реагирует, а мозг подкидывает картинки из комнаты старшего? Почему вместо уроков, хочет прийти к нему в кафе и тайком понаблюдать, убедиться, что всё это больные фантазии восполненного мозга, а не реальные ощущения.. И даже на секунду позволяет закрасться мысли, как бы поступила, если бы он продолжил свои действия и уже всей ладонью залез бы под блузку. Конечно бы она оттолкнула. Что за глупости? Энни и так потянулась к его руке, чтобы прекратить эти поползновения, да он опередил. "Просто не успела", — повторяет мысленно девушка. Когда звонок звенит и все подрываются со своих мест, чтобы свалить поскорее из кабинета, Энни запоздало начинает шевелиться, собирая так и не раскрытые учебник и тетрадку. Боковым зрением замечает появившиеся силуэты и замирает. — Мы считали тебя более смышлёной, — выдает Хваса, складывая руки на груди и кивая кому-то за спиной Энни. Ее тут же хватают чужие руки за шиворот и тянут вниз. — Но ты оказывается умная только в учебе. Розэ с отвращением рассматривает засос на шее растерявшейся девушки и кривит губы. — Дрянь, если я узнаю, что это сделал Чимин, — с надрывом пищит Розэ и только сильнее сдавливает воротник пальцами. Такими злыми их еще не видел никто. Те редкие пары глаз, что стали свидетелями открывшейся сцены, тихо спешат покинуть класс. — То что? — голос Энни звучит монотонно и глухо. Она уже успела разочароваться в своих* * * * *
Этот день явно обещает быть запоминающимся. Для Чонгука так точно. Он разминает шею, хрустит суставами пальцев, готовится. Чимин не имел права дотрагиваться до Энни, а уж тем более грязно приставать. Чон вчера ночью услышал достаточно. Просто очень удачно спустился вниз попить воды, а в итоге увидел мило беседующих сестру с Тэхеном и секрет по поводу клуба. Вот в чем была проблема у нее и почему ходила угрюмой всю неделю. Жаль сразу ничего не узнал, а то Чимин бы не выжил на той тренировке. Он быстро преодолевает ступеньки через одну, шагая на четвертый этаж школы, где находится класс сестры. Он планирует подождать рядом, пока не закончится урок, но Чимин удачно оказывается в нужном месте в нужное время. — Чонгук? — послышалось сзади. Парень шёл со стороны туалетов со спрятанными руками в карманы джинс ничего не подозревая. — В прогульщики заделался? — пытается как-то пошутить он, но по выражению лица младшего не видит оттепели. Тот стоит чернее тучи грозовой и взглядом прожигает, от чего у Чимина мурашки по коже пробежали. — Ты не понимаешь с первого раза? Чимин немного присел от такого начала. Не много ли себе позволяет младший и чем вообще заслужил к себе такое обращение? — Чё, блин? Чонгук в считанные секунды подлетает к старшему, хватая того за грудки и встряхивает, как тряпичную куклу. Тот даже не сопротивляется, наоборот по странному амёбный. Но Чону до этого нет дела. — Я предупреждал, чтобы к моей сестре не подходил, а ты в клубе… — Стоп-стоп, Гук, мы уже с ней выяснили что.. — Чимину не дают договорить. Его перебивает кулак младшего, что так безбожно врезается ему в челюсть. Боль тут же колючей проволокой расползается по всему лицу, заставляя тут же схватиться за вспыхнувшее красным место. — Ещё раз к ней подойдёшь и сможешь попрощаться со своим смазливым лицом, — выплёвывает Чонгук, и заканчивает ударом в живот. Чимин перед ним пополам сгибается и как-то подозрительно смиренно принимает происходящее. Звонок с урока и в коридоры сразу выплывают потоки учеников. Чонгук уже собирается уйти, чтобы не попасть на глаза учителей, однако ноги свинцом налились, и уйти уже не имеет возможности. Чимин даже ничего не говорит, только кряхтит стоя в три погибели и в секунду все вокруг замирает. Не слышны удивленные голоса учащихся, вопросы «что с ним», только вакуум в ушах. В моменте видит как старший в без сознании падает на пол, ударяясь затылком о твердую поверхность. Глаза на лоб полезли. Вроде же не сильно и бил, даже драка в клубе была хуже, с большими травмами, а тут взял и отключился. — Что тут происходит? — слышится голос учителя в стороне, а в голове у Чона проносятся совсем не благоприятные исходы событий. Похоже теперь ему сидеть под домашним арестом не меньше месяца придётся. — Тут.. он.. — Медсестру позовите! — Я его отнесу! — выпаливает Чонгук, блуждая глазами лишь по телу распластавшемуся на полу. Ничего вокруг не видит, а слышит через плотную вату. Учитель пытается как-то напугать, сказать, что в школе не позволительно такое поведение, но кто там слушает. Чон быстро подхватывает Чимина под лопатки и в сгибе колен, и подымает на руки. Он совсем какой-то лёгенький и бледный. От пары ударов точно не мог так слечь. — Гук, что происходит? — уже слышит в спину голос сестры. «Ничего такого, просто постоял за тебя, Нуна» — остается не сказанным и под удивленные возгласы учащихся скрывается за поворотом школьного коридора. Ему нужно скорее попасть в медпункт.* * * * *
Чонгук залетает в медпункт, даже не удосужившись постучать. Нет времени на ненужные манеры. Тут обычно никто из учеников не засиживается, да и очередей нет. — Что произошло? — подскакивает на месте, и с выпученными глазами смотрит как парень кладет второго без сознания на кушетку. Чонгук очень надеется, что молодая медсестра не упадет в обморок от непредвиденной ситуации и сможет помочь. — Упал он и вот..Пришлось тащить сюда. — Ложь во благо, да-да. Медсестра не сразу замечает медленно расползающийся синяк по линии челюсти и принимается осматривать больного. И в глаза светит на наличие сознания, и пульс на всякий случай проверяет. Вероятно, весь перечень лекции с универа вспоминает как помочь человеку без сознания. А после достает из шкафчика какую-то баночку, мочит ватку и подносит к носу парня. Секунду ничего не происходит, а потом нос начинает морщиться машинально, а дальше и вовсе голову отворачивает. Очнулся. — Где я? — кое как хрипит Чимин, тут же отталкивая руку с мерзким запахом нашатыря. — В медпункте, молодой человек, — прячет медикаменты обратно в шкафчик женщина, попутно отвечая больному. У Чонгука сейчас будто камень с плеч упал, и дышать легче стало. Мозг сам начал визуализировать непоправимые последствия драки и как-то страшно стало. — Скажите спасибо вашему другу, что принес вас сюда. Чимин пустым расфокусированным взглядом, ведет по белым стенам комнаты пока не натыкается на своего спасателя. Чон ожидает увидеть ненависть, типичные подколы или стеб, но вместо этого замечает только вселенскую усталость. — Я сейчас схожу за препаратом, проследи за ним, — кивает женщина в халате Чону и закрывает за собой дверь. Чимин сразу отворачивает голову к стенке, чувствуя боль во всем теле и не способность встать. Такое у него впервые. Это явно была плохая идея провести все выходные в спортзале, так еще от ударов младшего не легче. — Мы с Энни все обсудили на прошлой неделе, — не громко говорит Чимин, но достаточно, чтобы младший услышал. — Очень круто, что у нее есть такой брат, который горой постоит. Надеюсь это все и ты уже уйдешь? — Ну во-первых, мне надо за тобой проследить до прихода медсестры, а во-вторых, — он запинается и предугадывает мысли Чимина. — Не чувствую ни капли вины за содеянное. Ты заслужил ибо не услышал меня в первый раз и все равно полез к моей сестре. Если бы только Чонгук знал, что розоволосый сделал это специально, чтобы позлить его. Вот только Энни попала под горячую руку и теперь даже стыдно за это. — Меня другое волнует.. — Не боись, малой. Ругать тебя не будут. — Усмехается Чимин и только больше тухнет. Кожа бледная, под глазами синяки, а волосы без идеальной укладки. Будто пол часа назад не на уроке был, а спал. — Чимин, — сокрушенно выдыхает Чонгук, пытаясь остановить бесполезный трёп старшего. Они не пятиклассники, чтобы просить "не рассказывай никому, пожалуйста". Наказание это не так страшно, как если бы у парня оказалось что-то серьезное со здоровьем. — Ты чем-то болеешь? — слышит в ответ отрицательное мычание и уже раздражаясь немногословности предполагает: — Тогда может тебе реально в зал походить, а то ты какой-то хилень... — Сука, — ругается розоволосый и садится резко на койке, вот только не рассчитывает на потемнение в глазах, от того за голову хватается. Чонгук быстро подскакивает к парню, но коснуться не позволяют, отталкивают. — Заманал со своим спортзалом, — из глаз искры мечет,под свои чувства и внутреннюю гордость прогибается, не в силах язык за зубами удержать. — Не могу я за день накачаться, уж прости. Это ты у нас ходячий фитнес, а мне ни этих двух дней, ни года не хватит. Чонгук слушает внимательно. В суть пытается вникнуть, но не получается. Чимина то ли муха какая укусила, то ли просто с головой не дружит. — Ты гонишь? — вырывает из речей парня Чон, — ты протренил все выходные? Знаешь, чем грозит переутомление? — стягивает с плеч рюкзак и принимается копошиться в поисках чего-то. Чимин только тупо смотрит на него. Не надо было ему говорить про тренировки, а теперь приходится выслушивать какой он глупый будто сам не знает. И ведь позволяет это мелкому. Сам не заметил, как вольность ему с рук спустил и даже не сопротивляется этому. В голове шум от последствий отключки медленно сменяется приятным голосом Чонгука. Так намного легче, если концентрироваться на этом, а не боли во всем теле и скуле, куда прилетел кулак брюнета. — На. — Чимин только успевает словить тюбик какой-то мази. — Это снимет напряжение с мышц, и надо будет еще ванну принять горячую. — То бьешь, то советы даешь, — горькая ухмылка совсем не украшает подбитое лицо Чимина. — Может уже определишься? — Не могу пока ты с головой не дружишь. За день два не появится гора мышц, и мощный каркас. Это нужно в привычку вводить и заниматься регулярно, давая организму отдых. — Садиться рядом с погрустневшим Чимином, и хлопает его ободряюще по плечу. — Для чего мучаешь себя? Это слишком личное и Чимин точно не скажет, что восхищается стержнем и упорством Чонгука. Никогда не задумывался над подобным и был доволен собой, а тут как специально малой под руку попался и в голове какой-то переключатель щелкнул.