***
Новый день начался не так как предполагал Чон. Конечно, он не ожидал, что будет рыдать в подушку, но и машины На перед своим домом он не ожидал. Ешё он не ожидал, что тот будет сидеть у него на кухне вместе с мамой и живо обсуждать что-то за столом. Они очнулись только когда ожидаемый сел рядом. — Доброе утро. Я приехал, чтобы подвезти тебя, — ответил на озадаченный взгляд Чона На, и мило улыбнулся. Да, Чон действительно никогда не предполагал, что его утро начнётся именно так. И, тем не менее, что-то радостное ощущалось в подобном исходе. Утро прошло гладко, за приятной беседой, что Чон ещё не раз прокручивал у себя в голове, распластавшись на переднем сидении машины, к которой потихоньку начинал привязываться. На ехал спокойно, осторожно, не медленно, но и не быстро. Когда руль был в руках такого человека, можно было чувствовать себя в абсолютной безопасности. — Не подашь рыбную палочку? — попросил На, не отвлекаясь от дороги. — Держи, — Чон протянул упаковку однокурснику, но тот только усмехнулся. — Руки заняты, — напомнил На, — покорми. — Тебе не говорили, что ты бываешь очень наглым? — пробурчал Чон, но просьбу выполнил: протянул небольшую палочку к губам друга, и она тут же испарилась в чужом рту. На лицах обоих вырисовывается смущённая улыбка. «Это не так уж и плохо,» — думает Чон. На отличается от Тона кардинально, и кажется, что из общего у этих двоих только факультет. Они приезжают как раз вовремя, когда Пэн, заметив их машину своими орлиными глазами, подбегает к парковке. — Вижу, вы всё дальше продвигаетесь? Теперь и на учёбу вместе приезжаете? — Пэн, — пригрозил подруге Чон своим хмурым взглядом, до которого ей, конечно, не было дела, ведь на заднем фоне На подарил ей двусмысленное подмигивание. Её внутренняя сваха была как никогда рада подобному жесту. Однако, когда Чон оборачивается, оба делают вид, будто ничего не произошло. Приходиться только вздыхать. — Не важно, давайте просто пойдём. Скоро начнутся занятия. — Хорошо, — мурлычет На, подхватывая обоих своих любимых друзей под руку, и уносит в сторону кабинета, — а потом сходим в какой-нибудь ресторан, что скажете? Я угощаю. Лампочка в голове Пэн лопается, и она вдруг включает своё главное умение — сводничество. — Ох, такая жалость, я не смогу пойти, мне нужно… постирать бюстгальтеры! Да, я слишком долго их ношу, уже пора! Но Чон не откажется от такого, да Чон? И Чон бы тут же сказал нет, если бы не глаза его лучшей подруги, в которых пламенными буквами читалось: «Я для тебя стараюсь. Откажешь — не сносить тебе головы». — Да, я пойду, — выдавливает из себя сдавшийся Чонлати. — Отлично! Теперь пойдём быстрее! — И На потащил обоих в сторону нужного кабинета, совсем не замечая, что издалека, на той же парковке, стоя около своего любимого байка, за ними наблюдал озадаченный Тон.***
— Чего бы ты хотел поесть? — спрашивает На, когда все занятия кончились, Пэн покинула их, и оставалось только дойти до любого места, которое выберет Чон. Однако, он не спешил. — Да… чего угодно, — многозначно отвечает он, вгоняя На в небольшой ступор, из которого тот быстро находит выход. Уже через полчаса они сидели в его любимом месте, уплетая горячую лапшу. Она, пусть и не была дорогим деликатесом, какими, по мнению Чонлати, питался На, но насыщала и ласкала вкусовые сосочки лучше любого блюда из элитных ресторанов. — Ну как? Вкусно, да? — спросил На, наблюдающий, как довольный Чон уплетал всё за обе щеки. Последний на вопрос робко кивнул, однако и этого было достаточно, чтобы На почувствовал себя до чёртиков счастливым. — Я же говорил, еда здесь дорогая и вкусная, — улыбнулся он в своей хвастливой манере, и продолжил наблюдать, как его друг довольно ест. — Ты всегда покупаешь дорогую еду? — поинтересовался Чон, и получил положительный ответ. «Неплохо, — подумал он, — я конечно, не жадный, но разве это плохо, когда твой возможный парень может покупать тебе дорогие вкусности каждый день?» — кто может позволить себе обедать тут с тобой каждый день? — с намёком спрашивает Чон, но вместо ожидаемого флирта, который получает почти на каждую свою реплику, вдруг получает серьёзный ответ. — Я просто прихожу сюда один. У меня мало друзей. Это насторожило. Чон был уверен, что настолько общительный парень точно не может быть одинок, но судьба распорядилась совсем иначе. — А друзья со школы? Они с тобой не едят? — хотел продолжить Чон, но На отвлёкся на женщину за окном. Она явно была бедной. Подметала двор, пока её сын сидел рядом на земле с потрёпанной игрушкой в руках и придерживался за живот. Картина была до дрожи печальной. На вдруг подозвал официантку, попросив ещё один набор с собой. Чон не сразу сообразил, зачем, однако, когда они вышли наружу, и его однокурсник отдал заказ женщине с ребёнком, Чонлати посмотрел на своего друга, которого видел каждый день, слово на незнакомца. — То, что ты сделал, меня очень удивило, — признался Чон, когда они шли по тонкому тротуару, — я и не думал, что у тебя есть такая мягкая сторона. — Разве это не хорошо? — ответил ему На, — Быть добрым к нуждающимся — одна из тех вещей, которую должны делать богатые. — Так и будешь выпендриваться? — усмехнулся Чон, — Зачем выставлять на показ всё, что имеешь? Это немного раздражает, знаешь ли. — А я выпендриваюсь? — во всей своей наивности переспросил он друга, — Разве в наши дни люди не любят богатых? Когда выставляю пост дизайнерских вещах, или фото в роскошных отелях, набираю тысячи лайков. Но когда писал о пожертвованиях, лайков было меньше сотни. Он усмехнулся. Ожидал, что Чонлати посмеётся вместе с ним, но тот, на удивление, казался очень серьёзным. — Теперь понятно, — многозначительно заявил он, и, на озадаченный взгляд На, продолжил, — понятно, почему ты такой хвастун. — Я не хвастун, — вздохнул парень, — я просто показываю людям, что у меня есть, чтобы заинтересовать их, и чтобы они захотели со мной пообщаться. — Поэтому тебя и называют хвастуном, — продолжает Чон, — из-за этого людям ты и не нравишься и они не хотят с тобой общаться. Не стоит беспокоиться о том, сколько лайков соберёшь. Даже если тысячи, не факт, что с кем-то подружишься. — И что мне делать в таком случае? — То, что делал до этого — помогай людям и будь добрым, — улыбнулся парень, — Знаешь, так ты выглядишь более круто. Сказав это, Чон слегка приподнялся на носочки, чтобы казаться выше, и чмокнул На в щёку. Сердце последнего тут же ушло в пятки. В реплики в его голове, которые он собирался сказать, в миг вылетели, оставляя его с широко разинутым ртом, заставляя своего одногруппника посмеяться и взять чужую ладонь. — Считай, что как друга я тебя уже принял. А, может, скоро приму и как нечто большее, — издевался над другом Чон, но На, отнюдь, не был против. Наоборот, ему хотелось, чтобы эти «издёвки» длились вечно. Как длится сейчас их путь от ресторана до дома, пока они крепко держатся за руки… Щёлк. Щёлк. Щёлк. Щёлк… — Что это, чёрт возьми было? — вдруг подумал Ай, держа у себя в руках телефон, на котором красовалась фотография целующего На Чона. Этого он не ожидал. Изначальным планом было накрутить Тона о возможном их романе, но… если роман вдруг окажется реальным… — Дорогой, напомни, зачем мы это делаем? — вдруг спросил его парень. — Я думал… Нужно помочь двум главным героям помириться, но… Кажется, история приобретает совершенно иной оборот.