Собери меня снова

Магнус знал, что этот день скоро наступит. Он хотел, чтобы это произошло, чтобы он мог услышать историю Алека и как следует разобраться с проблемой. Он хотел дать Алеку время, и даже если мальчику потребовалось немало времени, чтобы наконец раскрыться, он был счастлив, что так вышло. Алек был готов. Конечно, это все еще было непросто. Но Магнус ни к чему не принуждал. Алек знал, что настало время правде увидеть дневной свет. Он хотел столкнуться с демонами своего прошлого. И Магнус был рядом, чтобы помочь ему. Однако Магнус испугался. Он боялся правды. У него были свои прогнозы… но они все еще не могли подготовить его к тому, что он собирался услышать. Алек тоже был напуган. Он хотел все рассказать Магнусу. Он понимал, что, наконец, рассказав кому-то о том, что произошло, что произошло на самом деле, поможет ему почувствовать себя намного лучше, но все же… он не думал, что это будет так сложно. Алек решил проявить смелость и сегодня вечером поговорить об этом с Магнусом. Однако когда он стоял перед этим человеком, он уже не был таким храбрым. Потому что… что, если Магнус не захочет больше видеть его после того, как все узнает? Правда была жестокой, и Алек знал, что она может разрушить все, что было между ними. Потому что… что-то было, верно? Тем не менее, он больше не мог убегать. Он был там, он пришел туда по собственному желанию. И Алек знал, что, если он сейчас откажется, он никогда не сможет снова начать разговор. Поэтому он глубоко вздохнул. Ради бога, это был Магнус. Он определенно имел дело с людьми с более серьезными проблемами, чем у Алека. Определенно. Но все же страх не хотел исчезать. И Алек должен был быть уверен, что это не испортит всё. Потому что он хотел наконец почувствовать себя лучше, а не возвращаться к мыслям о смерти. — Магнус… — начал он. — Я должен у тебя кое-что спросить, прежде чем мы начнем. — Что такое, Александр? — спросил он, даже не осознавая, что он так напряжен, что почти не может дышать. — Я… то, что ты услышишь… это не будет смешно. Думаю, это тебя не рассмешит… — он на секунду поджал губы. — Но… Мне нужно, чтобы ты выслушал и… Магнус, ты должен мне кое-что пообещать. — А что именно? — он обеспокоенно посмотрел на него. Все началось не так, как он хотел. — Пожалуйста… пообещай мне, ты меня не осудишь. Просто… просто пообещай. Не суди меня. Или, по крайней мере, не делайте этого в моем присутствии. Я не хочу этого слышать. Сердце Магнуса разбилось на мелкие кусочки. Как Алек мог думать о нем так низко? Он осудит бедного мальчика? Конечно, нет! Он не сможет судить его ни за что. Но он понимал, как тяжело было Алеку, поэтому не стал ему ничего объяснять, а просто кивнул. — Не буду. Обещаю тебе, Алек. Все, что ты скажешь, останется между нами двумя. — Не будет, — покачал головой Алек. — Как же так? — моргнул Магнус. — Я не дурак, Магнус. Я знаю, что я несовершеннолетний и твоя обязанность все рассказать маме. И когда она узнает правду, она передаст дело в суд. Но, наверное, это для моей же пользы, я знаю… просто… все узнают. Я хочу, чтобы они знали, но только правду, а не ту чушь, в которую они верят… — вздохнул он. — И я знаю, что твои друзья спросят, и ты им в конце концов расскажешь. Я действительно не против. Они видели меня в худшем положении… — Александр, пожалуйста, — он потер лицо и снова посмотрел на него. — Ты прав, мне придется рассказать об этом твоей маме. Но это действительно для твоего же блага. Твоя мать отличный юрист, и она будет вершить правосудие. А для наших друзей — поправил. — Они узнают, не потому, что я им скажу. Они будут знать, потому что им не безразличен ты. И они хотят для тебя всего самого лучшего. — Не будут уже таки друзьями, — пожал он плечами. — Не после того, как они узнают правду. Но я не хочу сейчас об этом говорить. Пришло мое время рассказать тебе историю, Магнус. Но эта история не о поедании морских свинок или кактусов. — Я в курсе, Александр. И я готов услышать эту историю. Ты сядешь? Они заняли свои места на диване. Алек поднял колени к подбородку и глубоко вздохнул. Ему нужно было успокоиться. Это действительно было тяжело. Он чувствовал, как у него скручивает живот, ладони вспотели, и он чувствовал себя таким холодным. Магнус увидел, в каком состоянии находится Алек, и, улыбаясь, положил руку ему на колено. Он хотел подбодрить его, и что ж… это немного помогло. Алек все еще боялся потерять Магнуса, но в то же время знал, что может доверять своему врачу. Магнус сидел рядом с ним, смотрел на него и терпеливо ждал. Алек взял себя в руки и решил начать. В конце концов, было уже довольно поздно. — Это началось около… шести месяцев назад. Последний день летних каникул. Я хорошо это помню… это был типичный скучный день. Я не делал ничего творческого, просто смотрел фильмы на своем ноутбуке, и это почти все. Но мои брат и сестра решили отметить окончание праздников и пошли на вечеринку у озера. Это место, где люди часто устраивают вечеринки, потому что… озеро хорошее место для вечеринок, я действительно не знаю, я не тусовщик. Так что я остался дома. Но поскольку у меня есть водительские права, и мои родители не должны знать, что моего брата или сестры нет дома, я должен был отвезти их домой. Было так поздно… Я спал за рулем, но успел доехать целым. Но мне пришлось подождать их немного дольше, поэтому я решил выйти из машины и подышать свежим воздухом. А потом… появился он. Алеку нужно было сделать короткую паузу. Магнус понял и позволил ему, терпеливо ожидая его. Начало истории было не таким страшным, но его худшие подозрения оправдались. Алек кого-то встретил. Парень. Магнус хотел прямо спросить его, не сделал ли этот ублюдок ему что-нибудь. Но он знал, что не может. Ему пришлось подождать и позволить Алеку рассказать историю с самого начала. Каждая деталь могла быть важна для Магнуса, чтобы позже помочь Алеку. Потому что он знал, что в конце истории мальчик будет в полном замешательстве. — Наша первая встреча была катастрофой, и я должен был с самого начала знать, что мне даже не стоит с ним разговаривать. Но я захотел его, понимаешь? Его рвало, и я просто хотел убедиться, все ли с ним в порядке. Если бы он умер, у меня могли быть проблемы, так что… вот как все началось. Я не знаю… ты, наверное, назовешь меня тупицей, но… когда он начал со всех комплиментов и приятных вещей, я просто… я просто попался на это. Никто никогда не говорил мне ничего подобного, и я думаю, что я просто услышал то, что хотел услышать. Я попал в его ловушку. Он знал, что я замкнутый гей без друзей и социальных навыков. И он этим воспользовался. А я был слаб и глуп… Он вздохнул, на мгновение закрыв глаза. Алек никогда никому об этом не рассказывал. Он хотел, но они этого не сделали. Поэтому он оставил эту историю для себя, и теперь, когда у него наконец появилась возможность поделиться ею, он понял, насколько незрелым, наивным и глупым он был на самом деле. Он не должен был играть в игры Себастьяна. Он с самого начала должен был заметить, что задумал парень. Но он этого не сделал. И теперь он расплачивался. Алек не мог смириться с этим. Если бы он только немного больше осознавал подлость людей… но нет, он видел в них только хорошее. Но не больше. Магнус молчал, хотя хотел возразить и сказать Алеку, что нет, он не был тупым. Но для этого было не время. — Но все началось хорошо. Он был действительно хорош. Мы проводили время вместе, но я должен был заподозрить, когда после нашей следующей встречи он все еще не хотел распрощаться со мной. Мы встречались в местах, которые никто не посещал. И никто не знал о наших отношениях. Я ему доверял. Я хотел иметь кого-то, кому можно доверять, хотя глубоко внутри я знал, что не должен этого делать. Но я сделал. Он очень хороший манипулятор. Он заставил меня поверить ему в каждом его слове. И… и я действительно был тупым. Я ему обо всем рассказал. Я рассказал ему о своей семье, о Максе, обо всем, что меня беспокоило. Обо всем, Магнус! Я предал Джейса и Иззи, рассказав ему их секреты. И мой тоже… Он хорошо это помнил. Они лежали на одеяле, трава была еще свежей и зеленой. Они смеялись, Себастьян держал его. «Приятно иметь таких брата и сестру, а? Кажется, ты с ними довольно весело проводишь время.» «Я стараюсь. Но так было не всегда. Когда Джейс впервые появился в нашем доме, все было довольно сложно.» «Что ты имеешь в виду, говоря о появлении Джейса в твоем доме? Он твой брат, не так ли?» «Приемный брат, ты это знаешь. Мы не связаны кровью. Наши отцы были друзьями, и мой отец подумал, что для Джейса будет лучше остаться с нами, чем отдать его каким-то незнакомцам в приемной семье.» «Как умерли его родители?» «Я не должен… извините, Себастьян, но я просто не могу тебе сказать. Я пообещал Джейсу никому не рассказывать.» «Но я не просто кто-нибудь, Алек. Я твой парень, а это значит, что ты можешь мне рассказать всё, что угодно. Если твои брат и сестра являются такой большой частью твоей жизни, то я хочу знать о них все. Так?» «Мне жаль я…» «Алек. Я тебе обо всем рассказываю. Ты хочешь, чтобы я остановился? Потому чт… мы должны серьезно относиться к этому, понимаешь? Это не может быть односторонним.» «Это не так! Я действительно забочусь о тебе… о нас. Просто… Я обещал.» «И ты обещал мне доверять и уважать меня. Думаешь, я кому-нибудь об этом расскажу?» «Нет, конечно нет. Ты не такой.» «Да, я не предам тебя. Ну, скажи мне. Обещаю никому не рассказывать. Даже Джейс не узнает, так что тебе нечего бояться.» «Ладно… так… это просто… отец Джейса изменил своей матери. И его мать не могла этого вынести. Она начала принимать наркотики, и однажды она была так под кайфом… но его отец не знал, потому что ему было наплевать на нее. И случилось это так внезапно. Они пообещали Джейсу забрать его с тренировки по волейболу. Но они не появились. Они погибли в автокатастрофе по дороге в его школу. Его мать была за рулем, и они поссорились. Она не успела вовремя остановиться, и они врезались в грузовик. У них не было шанса выжить.» «Мне очень жаль… должно быть, это было ужасно.» «Да. Это все еще так грусно. Но я думаю, что Джейс таким образом счастливее, понимаешь? У него есть я и Иззи. И мои родители. Мы заботимся о нем, а не о его родителях. Я знаю, что говорю жестоко, но…» «Я так не думаю. На самом деле удивительно, что ты так заботишься о брате и о сестре.» «Спасибо. Но… ты правда никому не скажешь?» «Конечно, нет! Я бы никогда не солгал тебе.» Алек хотел посмеяться над этим, когда вспомнил. Да, он не стал бы ему лгать. Все было ложью, жестокой игрой, в которую играл Себастьян. И почему? Алек понятия не имел, чем он заслужил это. Но это случилось. Джейс ненавидел его за это. Но теперь они простили друг друга, и Алек знал, что может снова начать жить своей жизнью. Им нужно было еще немного времени. И сила. И он встретил кого-то, кто давал ему эту силу. Магнус был таким терпеливым. Он ничего не говорил, но Алек знал, что слушает его. Итак, он продолжил через мгновение. — Он знал обо мне всё. А я знал только ложь, которую он придумал. Он отличный лжец, и я действительно впечатлен, потому что меня действительно сложно обмануть. Но он получил меня своими глупыми историями о жестоком отце и матери, которые не любили его, потому что у мамы был новый муж. Джейс предупреждал меня, но я не слушал. И я продолжал встречаться с ним — он приближал колени и ложился на них лбом. — Тогда… тогда это было уже не так здорово. — Что случилось? — наконец спросил он. Магнус хотел промолчать, но понял, что просто не может. Он начал нервно теребить подол своей рубашки, желая только обнять Алека и сказать ему, что этого никогда не было. Напряжение было невыносимым, он так боялся слышать остальное. Но ему пришлось. Он заставил себя успокоиться и посмотрел на Алека. Мальчик выглядел таким несчастным. От него определенно требовалось много времени, чтобы говорить об этом. Но они прошли половину пути. Теперь пути назад не было. — Он… он начал… — Алек громко сглотнул. Ему всегда было трудно лишь думать об этом, а теперь он должен был кому-то об этом рассказать. Он мог все это вспомнить. Алеку никогда не нравилось то, что Себастьян делал с ним, но теперь это казалось еще более грубым и плохим. Его кожа покалывала, он снова почувствовал на себе руки Себастьяна, и ему очень хотелось, чтобы его вырвало. Но он не мог. Не сейчас. Он должен был закончить это, как бы больно ни было. — Он хотел со мной секса, — прошептал он, еще крепче обхватив ноги. Магнус почувствовал, как дрожь пробегает по его спине. Холодный пот покрыл его тело, и он глубоко вздохнул через нос. Он был ошеломлен. Да, он знал, что кто-то сделал с Алеком что-то плохое. И он знал, что это могло быть сексуальное насилие… Возможно, это даже самое худшее. И когда он узнал Алека получше, он сказал себе, что это невозможно, что что-то столь ужасное не может случиться с такой чистой душой, как он. Магнус был таким глупым. Он позволил эмоциям овладеть его мозгом. А теперь он был… виновен. Он был виноват в том, что не был более нежным с Алеком. Но было уже поздно. Он только надеялся, что худшего не случится. Алек молчал. Ему нужно было время, чтобы успокоиться, и Магнус не торопился. Алека слегка трясло, воспоминаний было слишком много для него. Но он заговорил снова после долгой паузы. — Но я этого не сделал. Не думаю, что так важно сохранить девственность до свадьбы, но… Я не был готов, я просто не хотел этого. Предполагалось, что это будет мой первый раз, и я хотел, чтобы это было со значимым и красивым человеком, которого я люблю. И я знал, что не люблю его. Я говорил себе, что да, но это было не любовь. Это был страх. Я наконец встретил кого-то, кому было небезразлично, кто увидел во мне ценного человека. И кто был таким же, как я. Я мог быть самим собой с ним, и это было потрясающе. Я хотел, чтобы это продолжалось. Но заниматься сексом пока не хотел. Он не понимал… он… он прикасался ко мне, где только мог. Сначала в этом не было ничего плохого, но потом он становился все более и более храбрым. Мне приходилось отталкивать его от себя почти каждые несколько минут, потому что он не понимал слово «нет». В первый раз он сказал, что не против. Но потом… он начал злится, стал агрессивным. Теперь я знаю, что это было душевное страдание, но тогда я просто боялась его потерять. Я знаю, это глупо. Но с ним я не чувствовал себя мусором. Сердце Магнуса теперь было разорвано. Как такой красивый, такой замечательный, как Алек, мог так низко думать о себе, что позволил другому человеку причинить ему боль, просто чтобы почувствовать себя лучше на короткое время? Больно. Было чертовски больно. Магнус хотел вернуться во времени и ударить ублюдка, посмевшего причинить боль его драгоценному ангелу. И он знал, что сделает это. Что ж, путешествие во времени могло быть невозможным, но Магнус знал, что как только он узнает имя, он найдет этого ублюдка и выбьет из него всё дерьмо. — Александр, хочешь сделать перерыв? — тихо спросил он. Он тоже нуждался в этом, но решение оставалось за Алеком. И мальчик покачал головой. — Нет… Я хочу продолжить. — Я здесь, запомни это, ладно? — он был так обеспокоен и напуган, что нормально не мог контролировать себя. Но Алек полагался на него, и сейчас это было единственной важной вещью. — Хорошо, — вздохнул он и, когда был готов, начал снова. — Я попросил его остановиться, подождать еще немного. Но он не хотел ничего об этом слышать. Он все время повторял, что я ему не доверяю, что он для меня ничего не значит. Я пытался проигнорировать это и сохранить отношения как есть, но это было невозможно. Он хотел этого. И когда я снова сказал «нет», он сказал, что расстается со мной. И… и я просто не мог этого вынести. Мне было страшно, Магнус. Он был единственным человеком, который меня принял, знал обо мне все и всегда находил для меня время. Итак, я… я сказал ему, что люблю его. Я не знал, правда это или нет, в этот момент, я был так напуган и сбит с толку. Если бы я только знал, что он это сделает… я бы никогда… Голос Алека сорвался, и показались первые слезы. Он не мог больше удерживать их, это было слишком тяжело и слишком болезненно, когда он приближался к основной части. Магнусу хотелось обнять его, как никогда раньше. Но вместо этого он просто взял Алека за руку. Он больше ничего не мог сделать, потому что Алек должен был заканчивать, и отвлекать его — не лучшая идея. Магнус должен был знать сейчас. Он был более чем уверен, что не смог бы ничего сделать, если бы не узнал правду в этот день. Алек посмотрел на него и слегка кивнул, прежде чем снова заговорить. — Он сказал мне… пойти в математический класс. И я пошел туда, не подозревая, что может случиться что-то плохое. Я действительно ему доверял. Но потом он сказал, что с него хватит моей непреклонной добродетели и… — Алек закусил нижнюю губу и очень сильно сжал руку Магнуса. Но доктор не вздрогнул. Он только резко вздохнул, но не из-за боли. Только не эта боль. — Александр… — прошептал он. — Нет, — покачал головой Алек, пытаясь проглотить горькие слезы. — Магнус, я действительно не хотел! Ты должен мне поверить! — внезапная вспышка напугала Магнуса до смерти, но он не отступил. Он просто сильнее сжал его руку и придвинулся к нему немного ближе. — Шшш, Алек, глубоко вздохни. Ты можешь сделать это… Алек не чувствовал, что может что-то сделать. Потому что… он не мог, не так ли? Все, к чему он прикоснулся, превратилось в ничто. Себастьян сказал ему, что он даже не может делать такую ​​простую вещь, как сосать. Но Магнус не стоял на стороне Себастьяна, он был прав. Он должен был закончить. Однако это было нелегко. Ему хотелось задохнуться. Все воспоминания вернулись. Он почувствовал, как его тянут за волосы, его колени ударяются о землю, его бьют по щеке, его рот, его горло, все так сильно болит. Алеку захотелось вырвать. Он прикрыл рот рукой, но затем Магнус начал массировать его спину, и он немного успокоился. — Ничего страшного, дорогой. Шшш, всё в порядке — он продолжал это делать и свободной рукой вытирал слезы с ангельского лица Алека. — Теперь ты в безопасности. И скоро ты будешь в полной безопасности. Просто скажи мне… Александр, что он с тобой сделал? — этот вопрос был болезненным и оставил неприятный привкус на языке. Правда действительно была горькой. Мальчик посмотрел на Магнуса своими большими голубыми глазами и глубоко вздохнул. Что он сделал, чтобы в его жизни был такой, как он? Алек понятия не имел. Но он знал одно. Он был смертельно напуган, что потеряет Магнуса. Еще пара слов, и он больше никогда не сможет его увидеть… но у него не было выбора. Магнус был прав. Сейчас или никогда. — О-он… — Алек закрыл глаза, но затем снова открыл их. Это ничуть не помогло. — Я действительно не хотел этого делать. Он заставил меня… — он больше не мог смотреть Магнусу в глаза. Поэтому он просто посмотрел на их руки. — Александр, у тебя все отлично, — улыбнулся Магнус, хотя это стоило ему таких усилий. — Так здорово, дорогой. Тебе не должно быть стыдно, просто скажи мне. Ему потребовалось еще пару минут, пока он просто плакал. Но Магнус подождал, пока мальчик немного успокоится. Он больше ничего не сказал. Терпение было всем, в чем теперь нуждался Алек. И что ж, Алек был за это благодарен. Он не мог вынести сейчас разговоров. Ему пришлось бороться со своим собственным разумом, который вернул ужасные образы. — Он… он сказал мне, что… — Алек почувствовал, как его тело дрожит. — Он… он сказал мне… о-опуститься на колени и… — он стиснул зубы. Слова, которые он собирался сказать, вызывали у него отвращение. Алек никогда не умел говорить о сексе, и описывать это. Но ему пришлось это процитировать. — Соси и проглоти всё, а иначе он мне не поверит! Он сказал это быстро. Для Магнуса время остановилось. Нет, это не могло быть правдой… Алек… его бедный, маленький, невинный ангел был вынужден сделать что-то подобное! Нет, этого не происходило… это было просто противно! Они были еще детьми! Как… и почему? Знал ли этот глупый идиот, что он натворил? Алек был девственником, чистой душой! Он должен был раскрыть свою сексуальность шаг за шагом, начиная с невинных поцелуев, через более смелые прикосновения и затем секс, а не наоборот! Он очень хотел ударить этого ублюдка! Но он также должен был быть рядом с Алеком. И Алек был его приоритетом. Его теперь плачущий приоритет. — Александр… — он дотронулся рукой до щеки. — Я этого не хотел! Он заставил меня, он действительно заставил меня! — он теперь почти кричал, не в силах успокоиться. — У меня не было выбора! Я был так напуган! И это было так противно, Магнус! И Магнус не мог больше этого терпеть. Он заключил Алека в свои крепкие объятия и позволил бедному мальчику плакать у него на плече. Алек прижался лицом к плечу Магнуса. От него пахло антисептиком и жженым сахаром. — Что он сделал, Алек? Я знаю, что это сложно, но мне нужно знать — хотя он действительно не хотел этого знать. — Он… — он задыхался и закашлялся, прежде чем снова смог заговорить. — Он затолкал это мне в глотку, — чуть не прошептал Алек от стыда. Он не должен был этого делать, это не его вина. Но легче сказать, чем сделать. — И продолжал это делать. Я не мог дышать. И меня тошнило, это было так противно… Я пытался оттолкнуть его, но был слишком слаб! — он вздрогнул, но Магнус удержал его на месте. — А потом кто-то зашел и увидел нас… но он сказал, что это его заводит… Магнусу хотелось кричать. Нисколько больной псих сделает что-то подобное? Да, он знал, что не следует использовать это слово, потому что он был психиатром и работал с психически больными людьми. Но ничто не могло этого объяснить. У него было несколько действительно тяжелых случаев, но любой из этих людей когда-либо сделал бы что-то подобное. И Магнуса не интересовало совершенно новое дело. Он сам был напуган. Этот ребенок, должно быть, был одержим, потому что был почти уверен, что у медицины нет названия для монстра. — И он это записал, — продолжил Алек после небольшой паузы. Было по-прежнему тяжело, но с Магнусом так близко, это казалось немного легче. — И разослал всем в школе. Девочки… девчонки, которые нас видели, рассказали все, что это я… — Александр, — он тяжело сглотнул. — В школе над тобой издевались дети? — Да, — рыдал он. — Каждый день. Они творили со мной ужасные вещи, Магнус — он хотел спрятаться, но в то же время боялся расстаться с теплыми объятиями. — Они… они обзывали меня и били… унижали меня… Джейс и Иззи стыдились меня и больше не хотели со мной разговаривать… Магнус позволил ему заплакать еще больше, даже не осознавая, что его собственные щеки запачканы свежими слезами. Он никогда не плакал ни с одним из своих пациентов. Но с Алеком все было по-другому. — А учителя? Они ничего не сказали? Ты ничего не рассказал? — Они тоже это видео видели. И они присоединились к остальным, сделав мою жизнь невыносимой… и моих родителей… Я ничего не мог сказать своим родителям. Они выгонят меня из дома… — Но твоя мама этого не делала, — заметил он. — Потому что я хотел убить себя! Это не отель, Магнус. Это долбаный дурдом! — воскликнул он, чуть не подавившись слезами. — Шшш, Алек, пожалуйста, не кричи, — он снова начал растирать ему спину. — Сейчас все хорошо. Мы позаботимся об этом ублюдке, я тебе обещаю. — Разве я тебе не противен? — спросил он, медленно отстраняясь от него. — Что? — моргнул Магнус. Этот вопрос ошеломил его. Он смотрел в эти голубые глаза и хотел целовать каждую слезу, которую пролил этот мальчик. — Александр, а зачем мне делать это? — Потому что… — он сглотнул, чувствуя, что снова может разрыдаться. — Потому что я это сделал… — Александр, милый, — он обхватил лицо ладонями. — Это не твоя вина. Не тебе должно быть стыдно, а этому мальчику. Ему и только ему. Ты хороший человек, Александр. То, что с тобой случилось, действительно было отвратительно. Но это не твоя вина. И не надо за это винить себя. Ты такое же фантастическое, красивое существо, каким был до того, как рассказали мне об этом. Он улыбнулся, и на этот раз улыбка не была фальшивой. Алек посмотрел ему в глаза. Золотые кошачьи, похожие на шары, были такими красивыми. И такой искренний. Алек не мог поверить, насколько легко Магнус читал людей. И он знал, что Магнус не лгал. Это растопило больное сердце Алека. Магнус не презирал его. Он действительно думал о нем как о чем-то особенном, даже когда знал правду. Алек не понимал, но… он был счастлив. И одновременно испугался. Такой напуганный, такой растерянный и потерянный, будто ему больше нечего было терять. Произошло много плохого, но Магнус его не осудил. И… Может быть, это был адреналин, который так сильно ударил, что он выпалил эти слова. — Я хотел бы встретиться с тобой за пределами этого места, Магнус. Я… я знаю, что не достоин тебя, но… Он закусил нижнюю губу. У Магнуса перехватило дыхание. Алек действительно приглашал его на свидание или у него уже были галлюцинации? Может быть, алкоголь после пьянок не полностью ушёл? Но когда он посмотрел на Алека, у него больше не было сомнений. И Магнус чувствовал себя одновременно и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что мальчик чувствовал то же самое, что и Магнус, но плохо, потому что это было невозможно. «Он не навсегда останется несовершеннолетним и твоим пациентом», — услышал он мысленно и вынужден был согласиться. — Александр, мне бы это тоже понравилось, — прошептал он. Алек фыркнул, чувствуя слезы в уголках глаз. Но он улыбнулся. Магнус не лгал, он хотел снова увидеть его в нормальном месте, и Алек не мог быть более счастливым, особенно после чего-то такого. Он улыбнулся. Однако он не был глуп. — Но? — просто спросил он. — Но мы не можем, — вздохнул Магнус, и Алек понял, что был прав. Было бы слишком красиво. — Я знаю, что бесполезен, но… — Нет, это не так! — настала очередь Магнуса повысить голос. — Ты великолепен. И я хотел бы пойти с тобой на подходящее свидание, поверьте мне. Но еще нет, Алек. Сейчас это незаконно. Ты все еще мой пациент. Но когда тебя выпишут отсюда и ты станешь старше… лет восемнадцати, тогда я обещаю тебе пригласить тебя на лучшее свидание. Нам просто нужно подождать. И мы сделаем все возможное. Алек понял. Было больно, но он действительно понимал. Магнус не мог рисковать ради него всей своей жизнью, своей карьерой. И он действительно этого не хотел. Этот человек уже столько сделал. И он все еще не разочаровался в Алеке. Это было все, что ему нужно было знать. — Ты говоришь это не потому, что я расстроен? — спросил он, желая убедиться. — О Боже, Александр. Как ты придумал что-то подобное? Конечно, нет. Я забочусь о тебе, если ты еще не заметил — он был слегка обижен, но не рассердился. Только не с этим ангелом. — Я сделаю всё. И большое тебе спасибо за это. Ты единственный, кто не отказался от меня, потому что я шлюха — горячие слезы снова наполнили его глаза, и Магнус последовал за ним, услышав это слово. — Александр, почему ты так себя называешь? Шлюха? Ты знаешь, что значит это слово? — он положил руки на плечи Алека. — Они все так говорили… — рыдал он. — Они все за это заплатят. И ты больше никогда не назовешь себя так. Ты Александр Гидеон Лайтвуд. Ты не шлюха и не будешь больше чувствовать что-то подобное. Я понимаю тебя. Я знаю, что стар, но не думаю, что я глухой, чтобы не услышать твои просьбы о помощи. Алек посмотрел на него и мягко усмехнулся, вытирая глаза. Как этот человек делал это? Алек снова хотел причинить себе вред из-за страха и разочарования. Если бы Магнуса не было, он бы это сделал. Но с ним был Магнус. Он защитил его от этого, чтобы снова совершить какую-то ​​глупость, и вызвал улыбку на его лице. Как? Он понятия не имел. Но он был так благодарен. Алек подполз ближе к мужчине и положил подбородок на плечо Магнуса. — Не люблю молоко и кислое. Имей это в виду, прежде чем пригласить меня куда-нибудь, — пробормотал он. — Хорошо, — кивнул Магнус и похлопал себя по голове. — Как ты себя чувствуешь? — Как дерьмо. Я хочу забыть об этом… обо всем этом… — он закрыл глаза. — Я знаю. Александр, я немного поменяю твоё лекарство. Не волнуйтесь, это не вызовет никаких проблем. А на сегодня я дам тебе кое-что, чтобы помочь тебе спокойно спать, как ты думаешь? — Я возьму два. — Так я и думал. Магнус провел Алека в спальню и дал ему снотворное. Алек взял его и улегся в свою кровать, глядя на своего врача, который отказывался уходить от него, пока мальчик не заснёт. Алек пробормотал последнее «спасибо» перед тем, как заснуть. Но затем Магнус кое-что вспомнил. — Александр, погоди еще минутку? — он нежно потряс его плечом. — Ммм? — пробормотал он, открывая глаза. — Как звали этого ублюдка? — Себастьян, — он снова закрыл глаза. — Себастьян Моргенштерн. Имя показалось ему странно знакомым, но он не мог вспомнить, где он это слышал. Поэтому он решил подождать следующего дня и оставить это Мариз. Магнус погладил его по щеке и оставил его в покое. Алеку нужно было отдохнуть. И Магнус пошел в медпункт. Когда он ступил туда ногой, Катарина знала, что случилось что-то плохое. Они ничего не сказали. Она просто обняла его крепко и позволила ему плакать столько, сколько ему нужно. На следующее утро Мариз, Джейс и Изабель знали всё. Они были в ярости, но в то же время опустошены. Алека чуть не изнасиловали, и они ничего об этом не знали. Но все было кончено. Никто не связался с Лайтвудом и не выжил без сломанных конечностей. Мариз взяла распечатанные карточки и пошла в школу своих детей. В тот день Джейс и Иззи остались дома. Она пошла в кабинет директора и швырнула бумаги ему в лицо. — Разве они не ваши ученики, мистер Скотт? — Миссис Лайтвуд, что вы здесь делаете? Что-то случилось с Алеком? — его смутил ее визит, но он взял бумаги и стал их читать, его лицо бледнело с каждой секундой. — Да, как вы, наверное, знаете, мой сын пытался лишить себя жизни. И в этом причина. Я ожидаю, что вы позаботитесь об этом. Они должны принять свои последствия, — сказала она, глядя на него с чистой ненавистью. — Конечно… — сказал он. — Я не знал об этом. Конечно, они будут приостановлены. Я сразу позвоню им в свой офис. Если вы… — Нет, — покачала она головой. — Я передаю это дело в суд. Я пришла сюда, чтобы сказать вам это. Наймите юриста. Вам это понадобится. Она ушла, стук ее высоких каблуков эхом разнесся по коридору. Уоллси снова посмотрел на бумаги и выругался. У него были большие проблемы, больше чем он думал. Мариз села в машину и взяла телефон. Адреналин все еще бурлил по ее венам, поэтому ей нужно было немного успокоиться, прежде чем садиться за руль. — Джейс? — Ты закончила, мама? — Да. Я пойду в дом этого ублюдка. Мне так любопытно, что они скажут. — Он все будет отрицать. — О, я хочу посмотреть, как он попробует. Она повесила трубку и уехала. Документы были готовы, и она просто ждала, пока подруга пришлет их семье Гарроуэй. Да, она знала, что ей не следует туда идти. Но ей просто нужно было посмотреть этому мальчику в глаза. И проясните некоторые вещи. Потому что, если Джоселин думала, что защитит своего злого сына, то она чертовски ошибалась.