❃❃❃
Они отвезли Алека домой и переоделись в официальную одежду. Алек чувствовал себя в костюме неуютно. На самом деле, он ненавидел такую одежду. Он был обычным парнем, и его гардероб тоже. Но у него не было выбора. Им всем уже было о чем подумать, так что часть одежды не имела значения. Мариз очень нервничала. Она не могла защитить Алека, потому что была его матерью. Она наняла своего друга в качестве адвоката Алека, и Мариз знала, что этот парень был гениальным человеком. Но она всё ещё волновалась. — Алек, детка, как ты себя чувствуешь? — спросила она, взяв его за руку. — Как ты думаешь, мама? — он вздохнул. — Я… я не очень хорошо себя чувствую. Думаю, меня вырвет… — Если что… — она погладила его по щеке. — Я люблю тебя, сладкая. И я буду с тобой все время. — Спасибо, мама, — он нежно улыбнулся, и Мариз обняла его. — Мы тоже будем там, приятель, — сказал Джейс. — Ага! Если кто-нибудь из этих ублюдков попытается прикоснуться к тебе, я сломаю им все кости. — Спасибо Иззи. Улыбка Алека стала шире. Он поверил им и был счастлив, что наконец они стали как настоящая семья. Он только задавался вопросом, как продвигается дела Магнуса. Магнус готовился к суду. Он надел костюм, решив не наносить на себя слишком много макияжа и блесток, поскольку судьи это не оценят. Магнус не совсем понял это, но решился. В тот день у него было больше забот. Магнус знал, что никакие обещания не сработают, когда надежды Алека рухнут. Они должны были это выиграть. Он почувствовал, как что-то пушистое коснулось его лодыжки, и он посмотрел на Председателя. Он поднял кошку. — Ты всегда знаешь, как меня успокоить, председатель. Не волнуйся, сладкий. Я принесу нашего ангела домой. Магнус поцеловал кота в голову и положил его на диван. Председатель потянулся и свернулся калачиком на подушке, решая вздремнуть. Хозяин ему очень завидовал. Но прежде всего долг. Он как раз закончил подготовку, когда услышал звонок в дверь. Магнус моргнул, не ожидая гостей. Он даже хотел проигнорировать это, но, поскольку он должен был использовать эту дверь прямо сейчас, у него не было другого выбора. Он вздохнул и пошел открывать дверь. И оказалось, что его гости были его друзьями. Катарина, Рафаэль, Уилл и Рагнор стояли перед ним. — Что вы, ребята, здесь делаете? — Ты тупой? Погоди, не отвечай, мы все это знаем, — Рафаэль закатил глаза. — Рафи, заткнись. — вздохнул Уилл. — Разве не очевидно, что мы здесь для тебя? А для Алека? — сказал Кэт. — А они свидетели, — заметил Рагнор. — И ты? — спросил Магнус. — Моя жена и мои друзья — свидетели. Разве не очевидно, что я здесь за поддержкой? — Ой! — Заткнись, — фыркнул он. Магнус впустил их. У них оставалось еще пара минут до отъезда. — Думаешь, у нас есть шанс? — вздохнул Магнус, сидя на кухонном стуле. — Эй, это не самый худший случай. Мы пришли, чтобы наказать их за издевательства. Худшее произойдет через две недели — Рафаэль скрестил руки на груди. Они молчали, зная, что он прав. Сначала издевательства, а затем изнасилование… все еще такой долгий путь. Алек этого не заслужил. Но он должен был быть сильным, и поэтому было так важно выиграть это дело и наказать этих людей. — Мы сделаем это, — сказал Рагнор. — А если не сможем? — спросил Кэт. — Тогда мы просто выбьем этих ублюдков раз и навсегда, — пожал плечами Рафаэль. Все посмотрели на него и поняли, что нет, он не шутил. Магнус рассмеялся. — Я обожаю тебя. — А кто нет? — он снова закатил глаза и направился к двери. — Давайте, неудачники. У нас есть дело, чтобы выиграть. — Почему вы так вовлечены? — спросила Катарина, не совсем понимая. Рафу не наплевать? — Я хочу, чтобы Алека выписали из больницы. Кто-то должен заботиться о моей собаке, и я доверяю только ему. — Ты ему доверяешь? Ты даже не знаешь его! — воскликнул Уилл. — Я знаю его достаточно, чтобы знать, что он не причинит вреда Иезекиилю. — Ты сошел с ума? Этот пес — долбаный доберман! Кто осмелится даже прикоснуться к нему? — Ты оскорбляешь мою собаку? — нахмурился он. — Вы двое просто остановитесь?! — Между ними встала Кэт. — Дело не в тебе. А в Алека. И мы все ему доверяем, не так ли? — Так и есть. Я просто обожаю дразнить нашего маленького Рафи, — ухмыльнулся Уилл. — Однажды он убьет тебя, ты это понимаешь? — пробормотал Рагнор. Магнус посмотрел на них и только улыбнулся. С такими охранниками, как они, Алек уже был победителем.❃❃❃
Наконец они дошли до суда. От этого места по спине Алека пробежала дрожь, но он стоял твердо. Ему не нужно было бояться. Он был тем, кто обвинял. Все они причинили ему боль. И теперь они собирались за это заплатить. Алек был полон решимости добиться справедливости. Однако он все еще нервничал. Джейс и Иззи шли рядом с ним, защищая его от всех возможных опасностей. Мариз вела группу. Однако Алек все еще мог видеть людей, разрушивших его жизнь. Да, это начал Себастьян. Но все они подыгрывали его больной игре и были так же виноваты, как и он. Алек знал об этом. Но это ничего не изменило. Алек не отрывал глаз от пола, когда они проходили мимо его бывших одноклассников. Так было легче, хотя он чувствовал на себе их взгляды. Алек почувствовал, как его беспокойство возвращается. Он очень хотел сбежать, но это было невозможно. Он оказался в ловушке между братом и сестрой, а за ним стояли люди, которых он пытался избежать любой ценой. Выхода не было. Но вскоре это уже не имело значения, когда Алек увидел Магнуса и остальных его друзей. Их присутствие было для него очень важно и творило чудеса. Он выдохнул и немного улыбнулся. Магнус был здесь. Конечно, был. Алек даже не заметил, что Мариза подошла к ним поздороваться. — Доброе утро, — сказала она, немного улыбаясь. — Спасибо что пришли. Это действительно много значит. — Не надо нас благодарить. Мы всё равно были бы здесь. Алеку нужно как можно больше поддержки, — сказал Магнус, глядя на Алека, который немного покраснел. — Да… спасибо, Магнус. Все вы, — добавил Алек, глядя на них. И… они ему улыбались? Оказалось что даже Рафаэль способен улыбаться. — Все в порядке, Алек, — сказал Кэт, кладя руку ему на плечо. — Как ты себя чувствуешь? — Хорошо… — ответил он, но ни на кого не смотрел. Конечно, он был не в порядке. Он был в ужасе и хотел вернуться домой, где мог бы лежать в постели и ничего не делать до конца своей жизни. Однако жизнь сложилась иначе. Все смотрели на него озабоченно и сердито. Люди, которые сделали его таким уязвимым. — Я не свидетель, — сказал Рагнор, подходя к Алеку. — Поэтому я спрошу «как ты себя чувствуешь». Итак, как ты на самом деле себя чувствуешь, Алек? Что-нибудь болит? Чувство головокружения или тошноты? Алек взглянул на него. Рагнор всегда был загадкой для Алека. Он выглядел недружелюбно и вел себя недружелюбно, но теперь Алек увидел что-то в его глазах. Однако чистое безумие, которого он не боялся. Это было безумие, с которым вы сталкиваетесь с людьми, когда кто-то обижает их близких. Алек никогда не считал себя «близким» Рагнору. Но, может быть, он ошибся, а Магнус как всегда был прав? Может, он действительно был их другом. Он почувствовал тепло в груди и немного покачал головой. — Меня вырвет через секунду, чертовски холодно, и я думаю, что потеряю сознание, как только войду в зал суда. Но всё нормально. Он сказал правду, но не предвидел, что на него так будут смотреть. Иззи коснулась его руки, и Джейс затаил дыхание, не зная, что делать. Мариза была на грани слез. И только медперсонал знал, что делать. — Это довольно запутано, да? — усмехнулся Уилл. — Все в порядке, детка. Если ты хочешь узнать мое мнение, я думаю, что было бы здорово, если бы тебя вырвало в зале суда, прямо на тех придурков. Алек моргнул, не зная, происходило ли это на самом деле. Потому что… этот человек был врачом, верно? И он знал Уилла, он знал, что он был… конкретным, но, возможно, не таким уж конкретным. У Джема не было проблем с разделением энтузиазма Уилла. — Блин, ты прав! — сказал он и усмехнулся. — Алек, тебя там будет тошнить больше. Просто подай знак, приятель. Не думаю, что хочу, чтобы это происходило. — Да, это было бы чертовски мерзко! Но так здорово. Когда ты это сделаешь? В начале? — Было бы банально! Сделаем это в середине корпуса. Они дали пять, и Алек просто стоял, приоткрыв рот. Действительно? Это был серьезный случай, и они вели себя как дети! Он искал кого-нибудь, кто вбил бы хоть немного рассудка в этих двоих, но увидел, что все они хихикали. Даже его мать это позабавило. Предатели. Он посмотрел на Магнуса, но тот тоже улыбался. — Мне уже лучше, — сказал он, желая прекратить их стеб. — Алек, давай поговорим немного, ладно? — спросил Магнус, и Алек был так благодарен… — Хорошо, — ухмыльнулся он. Они сели на стулья в холле. Было очень холодно, и Алек хотел со всем этим покончить. Однако им все же пришлось немного подождать, и люди начали собираться, что сделало холл еще более неудобным. — Александр, ты будешь давать показания, да? — Не знаю, Магнус… они все будут там… — он нервно посмотрел на свои руки. — Александр, — он его не трогал, зная, что это будет слишком рискованно. — Ты такой сильный. Я в тебя верю. Когда ты будешь там стоять, просто вспомни, что они с тобой сделали. Я знаю, что это больно. Но сделай это. И говори всё, что хотел сказать с самого начала. Алек знал, что Магнус прав. Это был его последний шанс сказать правду. Но всё же он был напуган. Однако, когда он посмотрел Магнусу в глаза, он уже знал, что проиграл. Как он мог сказать «нет» этому человеку, который так заботился о нем? — Я попытаюсь. Лицо Магнуса озарилось ухмылкой. Но он больше ничего не сказал, когда к ним подошла Мариз, а рядом с ней шел высокий мужчина. Алек знал его. Конечно, знал. — Алек, ты помнишь Ходжа? Он будет защищать тебя сегодня. — Спасибо. Это все, что он мог сказать. Мариз и Ходж были лучшими в своем деле. И это помогло ему успокоиться. Со всеми этими людьми определенно будет легче. Суд начался вскоре после этого. Алек нервничал. Все были. Судья выглядел не страшно, но все же. Именно ее слово изменит его жизнь… или нет. Так что да, у него были все права чувствовать то, что он чувствовал до того как его успокоили. Но потом начались показания, и Алек слушал. Ему было любопытно, что они рассказали. И с каждым словом он становился все более опустошенным. Потому что… как люди могли так плохо солгать? Алек дал показания, но Ходж убедился, что во время этого в зале суда никого не было. Это было очень полезно. И Алек сказал всё с самого начала. Но теперь… было ли это вообще важно? Все они лгали. Это было главным. — Мистер Скотт, вы говорите, что никогда не замечали ничего тревожного в вашей школе? Как такое возможно? — Я занятой человек. У меня много дел с бумагами и другими делами каждый день. Я не могу спрашивать каждого ребенка, все ли с ним в порядке. — Это понятно. Но разве к вам не обращались? — Да. Но что-то вроде издевательств случается постоянно. Они дети, часто можно увидеть, как они спорят. — То есть вы говорите, что в наши дни дети очень часто убивают себя? — Я этого не говорил! Однако то, что случилось с Алеком, — трагедия… Я не несу ответственности за это. Я ничего не делал. — И это как раз ваша вина. У меня больше нет вопросов, спасибо. Потом дети. — Мистер Олдертри, вы признаетесь в издевательствах над Александром Лайтвудом? — Нет. Я его даже не знаю, зачем мне его запугивать? — Он говорит иначе. — Вот почему он в сумасшедшем доме. У него явно галлюцинации. — Вы говорите, что не знаете его и поэтому не видите смысла издеваться над ним, но оскорбляете его прямо сейчас. Умно, мистер Олдертри. Очень умно. Это продолжалось. Алек хотел плакать, слушая всех этих людей. Они сделали так много плохого с ним, и они всё ещё могли солгать, что не делали нечего. Больно. Было чертовски больно. Но худшее случилось, когда настала очередь Себастьяна. Алек не видел его в ожидании суда, и это было единственное, что радовало. Но теперь он был там, и Алеку захотелось задохнуться. Было холодно, так холодно. И все, что он хотел, это убежать. Но когда он посмотрел на Магнуса и увидел его обнадеживающую улыбку, он глубоко вздохнул и легонько кивнул. Он мог это сделать. Себастьян выглядел таким невинным, будто не имел никакого отношения к этому делу. У него уже было все запланировано, но нужно было начинать с маленьких шагов. И первым шагом было сыграть заблудшего ребенка. — Признаетесь ли вы в издевательствах над Александром Лайтвудом? — Да, — кивнул он и посмотрел на адвоката. — Я признаю это. Я смеялся над Алеком и издевался над ним, как и над другими. Все они лгут, говоря, что ничего не сделали. Но они это делали. Мы все делали. И я приму любое наказание. Себастьян чувствовал взгляды, но ему было все равно. Он знал, что все они были слишком напуганы, чтобы сказать хоть слово. Они предпочли принять последствия издевательств над Алеком, чем встретиться с ним лицом к лицу. Ходж взглянул на Алека, который выглядел бледнее мела. Мальчик лгал, и он больше не сомневался в этом. — Мистер Моргенштерн, следующее дело состоится в ближайшие две недели. Вас также обвиняют в сексуальных домогательствах. Как это объяснить? — Объясню, но по делу. Мы здесь сегодня не для этого, верно? — Прекратите, — судья ударил молотком и заставил толпу замолчать. — Это не текущий случай, мистер Старквезер. — Прошу прощения, ваша честь. Закончив давать показания, Себастьян сел на скамейку запасных. Алек понятия не имел, почему Себастьян ему помог. Но он не был благодарен. Нет. Он что-то планировал, и Алек не сомневался в этом. Но он не успел ничего сказать, потому что дело продолжалось. Его мать, братья и сестры и еще несколько человек также дали показания. Потом Магнус и остальные. — Доктор Эерондейл, именно вас вызвали в школу Александра Лайтвуда? — Да, это был я. Мы получили звонок. — В каком состоянии вы нашли Алека? — Ужасно. Парень разрезал себе запястья. Он очень быстро терял кровь. Если бы мы приехали на минуту позже, он бы не пришёл сюда. Доктор Сантьяго, это вы позаботились об Александре в реанимации? — Да. Я осмотрел его. Его тело было все в синяках, и я также узнал, что у него сломаны два ребра, о которых никто не позаботился. Его избили, и он не мог этого сделать с собой. Это сделал кто-то другой. — Раны и синяки были свежими? — Нет. Это должно было происходить минимум полтора месяца. — Миссис Фелл, вы отвечаете за ежедневную заботу об Алеке. Как у него дела? — У Алека все отлично. Это ангел. Он очень воспитан и вежлив. Могу добавить, очень умный ребенок. У нас с ним нет проблем. — А как было вначале? — Это было непросто. Алек был напуган и болен. Он действительно был поврежден. Но даже тогда он не был агрессивным. — Доктор Бэйн, вы психиатр Александра. Как проходит лечение? И что заставило Алека сделать это? — Это разновидность посттравматического стрессового расстройства, при котором человек не знает, как справиться с произошедшим. Александру не помогли, и он не знал, как справиться со всей болью и унижением. Он нашел способ облегчить боль членовредительства и голодной смерти. Это также привело его к попытке самоубийства. — То есть вы говорите, что проблемы у Александра возникли из-за травмы, которую он получил в школе? — Я уверен в этом. Александр рассказал мне обо всем, что с ним случилось, и я не сомневаюсь, что это была причина, по которой он пытался убить себя. — А как он сейчас? — Лечение продолжается, у Александра всё хорошо. — Спасибо, доктор Бэйн. Это длилось более двух часов, и у всех был небольшой перерыв. Пятнадцать минут, и тогда все станет ясно. Алек сел на скамейку, тяжело дыша. Что происходило? Что планировал Себастьян? Почему люди такие противные? Он собирался выиграть это? Он даже не заметил, когда начал паниковать. К счастью для него, нашлись люди, которые сделали это за него. — Старший брат, дыши, пожалуйста! — Иззи встала перед ним на колени и взяла его за руки. — Алек, детка, пожалуйста, — Мариза села рядом с ним и обняла его. — Приятель, все будет хорошо, — сказал Джейс, а затем посмотрел на Магнуса, который тоже сидел рядом с Алеком. — Александр, осталось всего пара минут. И тогда вы можете спать столько, сколько захотите. Только не сдавайся, ладно? Алек взглянул на них и немного успокоился. Они были правы. Он зашел так далеко… но все же он волновался. И он был не единственным. Мариз, Джейс, Иззи, врачи и Кэт. Все они были здесь, чтобы сражаться за Алека. Но они больше ничего не могли сделать. Джейсу хотелось кричать и ударить каждого, кто солгал. И он, вероятно, так и поступил бы, но потом увидел Клэри. Она была с родителями и братом. Себастьян притворился напуганным и обеспокоенным, когда Джейс прекрасно знал, что все это фальшивка. Он сжал кулаки, когда Себастьян положил руки на плечи Клэри и обнял ее. О, как он хотел его убить! А потом их взгляды встретились. Себастьян ухмыльнулся, и Джейс… ну, он сделал единственное, что мог. Он показал ему средний палец и повернулся к своему брату. — Дружище, иди сюда, — он внезапно обнял его. Алек этого не ожидал, но и не жаловался. Было приятно… он обнял Джейса в ответ и закрыл глаза. Еще пара минут. К счастью для них, у судьи был какой-то мозг в ее голове. И вердикт был довольно очевиден. Школа должна была выплатить Алеку компенсацию, и это была не маленькая сумма денег. Наоборот. И у всех детей есть опекуны. Уже было известно, что большинство из них с этим в университет не попадут. Но Алек не пожалел. И он не был счастлив. Ничто не могло изменить того, что все уже произошло и до сих пор больно. Они ничему из этого не научились. Более того, он все еще не был уверен, что будет делать Себастьян… Однако его семья и друзья были счастливы. Он улыбнулся им, и это было единственное, что он сделал. Алек устал и не хотел ничего, кроме сна. Они не ожидали такой реакции, но все равно уважали ее. Однако Алеку пришлось попрощаться с Мариз и его братьями и сестрами. Ему все еще нужно было лежать в больнице. Они крепко его обняли. Алек не рассматривал это дело как победу, но они видели. Алек не сказал ни слова ни одному из врачей, даже когда они пытались поговорить с ним. И так продолжалось три дня подряд. Магнус действительно волновался. Алек держал его на расстоянии, и это не помогло Магнусу успокоиться. Что-то случилось во время суда? Или он просто беспокоился о следующем? Он понятия не имел, но он очень волновался. Алек даже не разговаривал с ним во время их сеанса. Так что Магнус дал ему время, даже если это было больно. Но правда была в том, что Алек потерял всякую надежду на людей. Он был благодарен им за то, что они ему помогли. И в то же время он начал ненавидеть весь остальной мир. Что с ними было не так? Они были его возраста и уже были такими жестокими… и Себастьяном. Во что он играл? Алек не мог заснуть, думая об этом. Но когда прошла первая неделя, а ничего не произошло, Алек подумал, что, может быть… может быть, Себастьян что-то понял и решил изменить? Вряд ли возможно, но все же. Однако он хотел в это верить. Неделя. Мирная неделя. Слишком мирно. И слишком грустно. Однажды Алек проснулся и понял, что поступил так несправедливо. Магнус заботился и ждал, вероятно, обеспокоенный и напуганный. Алек принес ему свои извинения. Поэтому он пошел в офис Магнуса, хотя ему было стыдно за свое поведение. Магнус так много сделал для него, и он был таким грубым… да, ему нужно было извиниться. Алек постучал в дверь и вошел. Магнус оторвался от бумаг и моргнул, на его лице было видно облегчение. — Александр? С тобой все впорядке? — спросил он и мгновенно вскочил на ноги. Алек молчал. Он просто подошел к Магнусу и посмотрел на него. — Мне очень жаль… — он уперся лбом в грудь Магнуса, и мужчина рассмеялся. — Принято, — кивнул он, а затем погладил младшего мальчика по спине. — Ты чувствуешь себя лучше сейчас? — Ммм. Мне просто нужно было время, чтобы понять, почему люди такие придурки. — И? — До сих пор понятия не имею. Магнус ничего не сказал. Он просто обнял Алека и обнял его, наслаждаясь теплом мальчика. Все должно было быть хорошо. Еще одно испытание, и Алек будет свободен. Свободно с Магнусом. И Магнус не мог ждать. Дни шли довольно быстро. До следующего суда оставалась неделя. Себастьян ждал до последнего момента. Все было слишком идеально. Клэри… его драгоценная маленькая Клэри. Он держал ее в своих руках. Джоселин и Люк… они были такими глупыми и наивными. Но на этот раз он действительно оценил их глупость. Потому что Себастьян был умен и знал, что у него нет ни единого шанса выиграть второе испытание. Он должен был разработать стратегию. А теперь пришло время воплотить это в жизнь. Он спустился вниз. Его «семья» сидела в гостиной. Прекрасная возможность. Все шло по его плану. Себастьян встал в дверях и надел маску. Маска потерянного, напуганного ребенка, творившая чудеса с этой кучкой идиотов. — Мама… Люк… — сказал он, входя. Себастьян выглядел таким несчастным. Его слегка трясло, и его глаза блестели от слез. Джоселин немедленно выключила телевизор, и Клэри мгновенно оказалась рядом со своим братом. Люк встал с дивана. — Что случилось милый? — обеспокоенно спросила она. — Будет лучше, если ты сядешь. Они сделали, как он просил. А затем Себастьян вскочил на ноги и, наконец, взглянул на них. — Мама, Люк, Клэри… мне нужно кое-что тебе сказать. Наступила тишина. Они смотрели на него, чувствуя, что вот-вот произойдет что-то плохое. И они не ошиблись. — Что случилось, Себастьян? Ты можешь нам все рассказать, — сказал Люк, и девушки кивнули. — Конечно можешь, дорогой. Мы всегда тебя поддержим. Себастьяну захотелось посмеяться над этим. Неужели они были настолько глупы или это было очарование стариков? Он понятия не имел, но это не имело значения. Он уже решил, что будет делать. Это было время для него «быть или не быть». — Ты меня возненавидишь… — срывающимся голосом сказал он. — Себастьян, мы бы никогда такого не сделали! Мы любим тебя. Пожалуйста, расскажи нам, что тебя беспокоит, — сказала Клэри со слезами на глазах. — Я хочу сказать вам правду. Но я боюсь… ты меня осудишь… — Не будем. Пожалуйста, расскажите нам, — ответила Джоселин. Он немного подождал, решив, что это будет выглядеть более драматично. — Я… Я был тем, кто сделал это с Алеком. Я был тем, с кем он занимался сексом, — выпалил он. Себастьян услышал вздох и захотелось ухмыльнуться. Но он этого не сделал. Еще нет. Он взглянул на них и увидел, что его мать и сестра закрывали рты руками, по их щекам текли слезы. А Люк просто ошеломленно посмотрел на него. — Как…? Почему ты ничего не сказал?! — взревел он и встал. Себастьян отступил на шаг и заплакал. Он покачал головой, его щеки уже покраснели. — Я не хотел! Я понятия не имел, что делаю! Я не контролировал это! — крикнул он, затем рухнул на колени и всхлипнул. Клэри мгновенно оказалась рядом с ним, обняв его. Через мгновение к ним присоединилась Джоселин. — Что ты говоришь, Себастьян? — она спросила. — Как ты мог не знать, что делаешь? — Я не знаю! Это было как… как будто я был другим, другим человеком, как будто это был не я! Я не мог контролировать свое тело. Я всегда думал, что смогу с этим жить, но теперь вижу, что не могу! Мама, как мне было страшно! — он обнял Джоселин. Женщина сначала сопротивлялась, но потом обняла его в ответ. Себастьян был ее ребенком, и что бы он ни делал, она все еще любила его. И долг матери было прощать. Особенно, когда ее ребенок говорил что-то такое ужасное. Как такое могло быть? Но… Себастьян никогда не лгал ей раньше, так что теперь он этого не делал, верно? Она ему поверила. Как и Клэри, которая начала ласкать его по спине. Себастьян был болен, ему требовалась их помощь. Клэри было о чем подумать, но это определенно могло подождать. Сейчас ее брат был самым важным. — Брат, не плачь… — всхлипнула она и уперлась лбом ему в плечо. — Я действительно не знал, что делаю. Я пытался остановить его, но не смог! — Кого ты пытался остановить? — спросил Люк, не веря в происходящее. — Себя. Другого. Плохого. Ты можешь мне не верить, но это правда, Люк! Мне так страшно… — он всхлипнул, и Люк встал перед ним на колени. — Что ты хочешь сказать, Себастьян? — спросил он, взяв Джослин за руку. — Что мне нужна помощь, Люк. Что, если я причинил боль другому? Я сделал это с Алеком, хотя и не хотела. Клянусь, я не хотел! — он вытер глаза и умоляюще посмотрел на него. Люк какое-то время молчал. Джослин и Клэри были напуганы, но, похоже, они доверяли Себастьяну. И он не мог их подвести, даже если эта ситуация была для него слишком тяжелой. Он глубоко вздохнул и положил руку Себастьяну на плечо. Он был его отчимом, и, наверное, пришло время это доказать. — Мы поможем тебе, Себастьян. Но ты знаешь, что тебе придется нести ответственность за то, что ты сделал, верно? — Я знаю. И я хочу взять её, Люк. Я чудовище — он закрыл лицо руками и продолжал плакать. — Ему нужно обратиться к врачу, Люк, — сказала Джоселин. — Ты нам поможешь? — Конечно, Джоси. Я запишу его на прием к психиатру. — Какой психиатр? — прошептал Себастьян. — До сих пор не знаю. — Мне не нужен дерьмовый доктор, Люк! Это слишком важно. Мне нужен лучший — он посмотрел на них, его лицо было залито слезами. — Себастьян, ты не можешь так себя судить. Если ты действительно заболел… — начала Клэри, но он остановил ее. — Тогда мне нужен лучший врач, чтобы это прекратить. Я больше не могу смотреть на себя, Клэри. Мне нужна помощь… — девушка обняла его, сильно заплакав. Глупая, наивная рыжая… — Мы можем отвезти тебя к лучшему врачу в стране, дорогая. — Нет… это было бы слишком дорого, мама. Разве у нас здесь нет хороших врачей? — он посмотрел на нее, а затем на Люка. Разве они уже не поняли? Фу… — Я могу записаться на прием к доктору Смиту… — начал Люк, но Себастьян прервал его. — А что с доктором, который помог Алеку? Он сказал, что с Алеком сейчас все в порядке, а тогда он хотел убить себя. Я думаю, что хочу увидеть его. — Ну, он лучший в Нью-Йорке, но… это врач Алека. — Но мне нужна помощь! — воскликнул он, понимая, что нужно быть более драматичным. — Не думаю, что смогу перенести это! Я ненавижу свою жизнь, меня тошнит! Я не хочу заканчивать, как Алек, но думаю, что закончу… Я думаю об этом все больше и больше… — он снова начал рыдать. Сердце Джоселин сжалось. Нет нет Нет Нет! Она была в ужасе от страха. Она не могла потерять своего драгоценного сына. Она просто не могла. Она посмотрела на Люка, умоляя его помочь. — Люк, пожалуйста… — рыдала Клэри. И этого было достаточно, чтобы он попался в ловушку Себастьяна. — Я назначу встречу. Ты увидишь его завтра. — Спасибо, Люк, — он изобразил улыбку. — Как зовут доктора повтори пожалуйста…? — Магнус Бэйн. Себастьян только кивнул и обнял мать. Он продолжал притворно плакать, видя, что с этими наивными идиотами это работает. Все прошло слишком гладко. К концу следующего дня он убьет двух зайцев одним выстрелом. Мило. Увидимся завтра, доктор Магнус Бэйн.