Помоги мне, или я уничтожу мир

— Ну что, пойдём? Ванда испуганно подскочила. Сразу же начала озираться в поисках человека, подавшего голос, желая хотя бы как-то сориентироваться: после сна в голове слышался звон, а во всём теле ощущалась усталость. В ночной темени зацепилась взглядом за чей-то силуэт. Несколько раз моргнула, уговаривая организм вернуть ей чёткость зрения. Увидела Агату, смотревшую на неё сверху вниз. Глаза её были холодны, однако в них чувствовалось что-то ещё. Что-то другое. Что-то настоящее. Или, может быть, Ванде всего лишь показалось? Ванда помассировала виски. Моргнула ещё раз. Звон в голове исчез. Волной к ней вернулись ощущения. Мгновенно она испытала дискомфорт. От прилипшего ко всему телу песка начало колоть руки, зачесался затылок. Кто-то заползал по ногам. Ванде захотелось вернуться в воду. Смыть с себя грязь. Однако стоило только об этом подумать, как по всему телу сразу же пробежала дрожь. Воспоминание об ужасном чувстве удушья выбило её из колеи. Поддаваясь иррациональному страху, что вода всё ещё оставалась в её горле, Ванда закашлялась. Не скоро ещё она сможет зайти в водоём. Из-за Агаты у неё появился новый и достаточно сильный страх. Ванда подумала о том, чтобы очистить себя с помощью магии. Однако отказалась и от этой идеи. Слишком уж сильно ей хотелось принять по возвращении горячий душ. Слишком сильно хотелось расслабиться и забыть о столь травмирующем опыте. С другой стороны, до дома было ещё так далеко… Не скоро её желание осуществится. Тут же Ванда испытала сожаление. Раскаяние за то, что заснула. За то, что наколдовала тогда согревающие чары. За то, что пошла за Агатой в принципе. Не соверши она этих ошибок — сейчас бы была дома. Подавив в себе раздражённый рык, Ванда начала вставать. Покачнулась: телу нужно было ещё немного времени, чтобы восстановить силы. В стороне раздался смешок. Ванда тут же подняла глаза на Агату. И несмотря на темень, смогла отчётливо разглядеть, как та поджала губы и отвела взгляд. Словно смутилась. Ванда недоверчиво изогнула брови. Неужели Агате стало стыдно? Однако за что? За такую лёгкую издёвку? Но с чего бы это? Она же всегда обращалась с ней подобным образом. Всегда огрызалась. Всегда насмехалась. …Неужели на Агату так подействовал её взгляд? Ванда покачала головой. Нет, причина была определённо в чём-то другом. — Уже готова? — задала она встречный вопрос, даже и не помня, почему их пребывание здесь зависело от Агаты. В её голосе не было ни раздражения, ни напора. Однако Агата всё равно ощетинилась. Лишь по тому, как она вдохнула, Ванда могла сказать, что она разозлилась. — К тебе? Всегда! — раздался её громкий голос. Ванда закатила глаза. Захотела произнести провокационное: «тогда чего ждёшь, раздевайся». Но на это бы потребовалось гораздо больше отрицательных эмоций, чем было в ней прямо сейчас. Вместо этого она пнула камень. И как только часть гнева ушла, сразу же укорила себя за несдержанность. Ей нужно было научиться как-то себя успокаивать. Научиться как-то себя контролировать. Ведь даже эту небольшую вспышку она могла бы в себе подавить. Ванда огляделась. Ни при первом осмотре, ни при втором не заметила ничего отвлекающего: всё вокруг было однообразно и вызывало в ней лишь более сильное раздражение. Однако когда её взгляд немного расфокусировался, когда она ненадолго ушла в себя, краем глаза она смогла уловить какое-то движение. Повернулась. И готова была поклясться, что в лесу что-то изменилось. Она не помнила, как было до этого. Не могла объяснить, что именно стало другим. Однако всё её подсознание буквально кричало о том, что с лесом теперь что-то было неправильно. Сразу же ей захотелось домой. Ванда вновь осмотрелась, на этот раз пытаясь вспомнить дорогу назад. Однако ни эти деревья, ни те не пробуждали в ней воспоминаний. Любые попытки проложить сквозь них путь оказывались бессмысленны. Ванда не знала, куда идти. Ни разу она не попробовала добраться сюда самостоятельно. Ванда подавила в себе вздох бессилия. Вместо этого бросила на Агату изучающий взгляд. По скрещенным на груди рукам, по бегающему взгляду поняла, что перекладывать на неё ответственность за их возвращение домой — не очень хорошая идея. Агата была на эмоциях, вся в себе, она бы точно провела их неправильно. И уж точно Ванда не собиралась рисковать. Не собиралась тратить лишние минуты на пребывание в этом лесу. Тем более ночью. Тем более, когда всё здесь ей казалось таким пугающим. Ванда накрутила саму себя. Начала переживать. Магия во внутренней части её ладоней стала вибрировать, просясь наружу и предлагая решение. Выдохнув, Ванда полностью отдалась этому чувству. Одним резким движением она создала шар алой энергии. И тот сразу же направился влево, указывая ей путь. Ванда удивилась, поняв, что совершенно забыла об этом способе. Она же постоянно им пользовалась, как такое могло произойти? Неужели её мозг ещё не проснулся? Или может быть, причина была в том приступе паники? Однако до этого у её памяти не наблюдалось такой зависимости от эмоций… Ванда резко окликнула Агату. Та сразу же обернулась. Её безумные глаза осмотрели Ванду с головы до ног. Ванда подумала, что сейчас она, скорее всего, что-нибудь скажет про её внешний вид, про песок, который полностью облепил её кожу. Однако Агата лишь перевела взгляд на шар и рассеянно кивнула, показывая, что будет следовать. Несколько секунд Ванда просто смотрела на неё, отчаянно пытаясь разгадать причину, по которой чужой гнев так быстро сменился на тревогу, ещё и такую сильную. Однако затем Агата бросила на неё слегка испуганный взгляд. И Ванда тут же в смущении отвернулась. Двинулась вперёд. Лишь через несколько шагов, когда чувство отступило и к ней вернулась способность здраво мыслить, Ванда смогла продолжить. Смогла задать себе вопрос, который заинтересовал её практически с нездоровой силой. А именно: что с Агатой было не так? Такое поведение было для неё совсем не свойственно. Неужели что-то случилось? Однако как могло что-то случиться, если всё это время Ванда была рядом с ней? Если Ванда ничего не видела? Да, на какую-то секунду лес вызвал у неё опасения, но причиной тому была лишь её паранойя. Агата же ею не страдала, да и не смотрела она тогда в ту сторону… Может быть, ей о чём-то сообщил Сеньор Скретчи? Но нигде поблизости его не было… Ванда нахмурилась. Под её ногами начали шуршать листья. Может быть, Агата просто о чём-то вспомнила? Задумалась и стала отчитывать себя за то, что некогда сделала не так? За то, что некогда пошло у неё не по плану? Стала делать то, чем до этого занималась только Ванда? Однако что могло так неожиданно всплыть в её сознании? Насколько Ванда знала, лишь разговоры о матери влияли на Агату подобным образом. Но не могла же Агата думать о ней прямо сейчас, верно? Этому же ничего не предшествовало. Они не говорили о ней. Даже косвенно не затрагивали. Да, они вспоминали о ней до этого — пару часов назад. Но тогда Агата казалась ещё спокойной… Ванда ахнула. Замедлила ход. Она вспомнила. И Господи, как же это было неловко. Как стыдно. Ванда понимала, почему забыла. Помнить о таком — наказание. Она остановилась. А почему стыдно стало ей? Стыдно должно было быть Агате. Она ничего такого не делала. Агата — сделала. Так почему же Ванда так отреагировала? Неужели она только что проявила к ней сочувствие? Неужели только что встала на её место? Ванда поморщилась. Снова начала идти. Нет, она просто привыкла всего стыдиться. Привыкла себя осуждать. Всю жизнь что-то случалось по её вине. Всю жизнь её потом за это презирали. Косые взгляды Мстителей, гневные крики толпы и даже упрёки Пьетро преследовали её практически ежедневно. Ванда так часто испытывала стыд, что он уже стал для неё привычным. С ним она чувствовала себя собой. Ванда научилась стыдить себя самостоятельно. Однако вот — первая вытекшая из этого проблема. Ванде стало не хватать собственных чувств. Собственных поступков. Собственных ошибок. Она начала переводить фокус внимания на других. Забирать себе чужое. Какая злая шутка, что именно Агата, Агата из всех людей, смогла впервые подтолкнуть её к этому. Ванда стала винить себя и за это. Под её тяжёлым шагом хрустнула ветка. Как будто эхом похожий звук раздался и в стороне. Слегка забеспокоившись, она огляделась. Ничего подозрительного не нашла, Агата от неё не отстала. И Господи, Агата… Перед Вандой снова и снова представал её взгляд. Её умоляющий голос. И та доверчивость, с которой Агата к ней отнеслась. Ванда могла бы подумать, что она соврала, что она притворилась. Однако её реакция, её поведение прямо сейчас прекрасно говорили о том, что тогда всё было по-настоящему. И самое главное, о том, что подобное никогда не повторится снова. Ведь Ванда слишком хорошо знала это состояние и какие последствия оно за собой влекло. Знала, какие выводы Агата сделает. Знала, что с этого момента Агата возьмёт себя в тиски и больше никогда себя из них не выпустит. И Ванда была к этому совсем не готова. Агата и так была жестока, Агата и так была коварна, Агата и так считала, что должна была ей отомстить. А сейчас? Сейчас она и вовсе чувствовала себя униженной. Ванда боялась того, как Агата начнёт к ней относиться. Ванда не могла этого даже предположить. От долгих и столь разочаровывающих мыслей в голове появилась тяжесть, в висках запульсировало — даже её организм оказался недоволен результатом. Однако в следующее же мгновение вся боль, весь дискомфорт из её тела просто исчезли. Ванде стало неимоверно хорошо. Голова прояснилась. И даже чувства будто бы стали обострены. Её организм наконец проснулся. С первым же порывом ветра Ванда осознала, почему. Волосы на её руках мгновенно встали дыбом. Она остановилась. Подозрительно огляделась. Не заметила ничего необычного на вид. Не заметила ничего необычного на слух. Ничего, что выбивалось бы из привычной картины мира. Однако Ванда чувствовала. Чувствовала всем своим нутром, что в лесу от неё что-то скрывалось. — Чего остановилась? — нагнав её, фыркнула Агата. В её голосе больше не было ни единого признака беспокойства. И лишь один этот факт наталкивал Ванду на мысль, что ею было что-то упущено. — Если ты выспалась, это не значит, что и другим уже спать не нужно. Краем глаза Ванда заметила, как Агата обошла её, как Агата начала двигаться дальше. Сразу же она схватила её за предплечье и потянула обратно. Агата попыталась вырваться. Но Ванда рывком прижала её к себе. Она чувствовала, что идти вперёд было опасно. — Что? Привыкла ко мне прикасаться, теперь отлипнуть не можешь? — усмехнулась Агата, снова попытавшись высвободить руку. На этот раз Ванда одёрнула её гораздо грубее. И словно в наказание за это чужая рука по инерции прилетела ей прямо в рёбра. Ванда закусила губу. Магия в животе начала бурлить, ассоциируя возникшую боль с нависшей над ними угрозой. Каждая клетка в её теле приготовилась к ответному действию. Теперь Ванда была уже обязана что-то предпринять: иначе бы это чувство съело её изнутри. А потому в надежде, что их ещё не заметили, Ванда развернулась обратно, изменила пункт прибытия в шаре-проводнике и снова направилась к озеру. — Да в чём дело?! — воскликнула Агата, когда Ванда силой потянула её за собой. Ванда вздрогнула. Голос Агаты был слишком громким. Слишком звонким. Тут же страх в ней возрос вдвое. — Тише, — шикнула Ванда, крепче сжимая жилистую руку. Её глаза начали куда внимательнее осматривать местность вокруг, а ноги — двигаться всё быстрее и быстрее. — Неужели темноты боишься? Это же так по-детски, лютик, — Агата перестала вырываться. Однако всей серьёзности ситуации так и не поняла: то и дело Ванда слышала позади себя щёлканье веток. — Хотя я почему-то и не удивлена. С каждой минутой голос Агаты вызывал в ней всё большее раздражение. Тем не менее Ванда старалась не обращать на неё внимания. Старалась фокусироваться на цели. И всячески контролировать поступление информации извне. Потому что какие бы негативные эмоции она не испытывала сейчас из-за Агаты, даже они меркли на фоне испытываемого ею страха неизвестности и простого человеческого нежелания его развеивать. — Не понимаю только, как у человека с психологическим возрастом ребёнка могут быть такие взрослые фантазии обо мне. Смущение и злость вспыхнули в Ванде мгновенно. Эмоции столь сильные, что спровоцировали магию вырваться из её тела мощным взрывом. И в следующую же секунду Ванда с ужасом поняла, какие последствия это действие возымело. Как никогда быстро она обернулась, закрыла Агату за собой. Тут же начала пятиться. Нервное покалывание магии внутри предупредило: что бы там ни было, оно только что их нашло. — Разве ты не видишь? — сдавленным голосом спросила Ванда, когда скрываться стало уже бессмысленно. — Устроенный тобой цирк? Не переживай, детка, давно заметила, — тихо хихикнула Агата у неё за плечом. Ванда начала паниковать. Ванда начала злиться. Желая куда-нибудь выплеснуть чувства, она прорычала: — Можешь ты хотя бы раз побыть серьёзной?! — Когда я серьёзна, воспринимать тебя становится гораздо сложнее. Да и ты перестаёшь меня понимать. Ванда повернулась к ней лицом. Обхватила обеими руками за плечи. — Ты-ы… — угрожающе протянула Ванда, начав её практически трясти. — Просто потрясающая? Я думала, ты об этом уже знаешь, — Агата обольстительно улыбнулась. Ванда собиралась плюнуть ей в лицо. Наконец позади раздался звук резкого торможения. Только что к ним кто-то подбежал. Ванда мгновенно развернулась, выстрелила прямо в направлении звука. Не попала. Однако местность осветилась сильнее. И стоило Ванде только вглядеться, как из неё сразу же вырвался судорожный вздох. Там, за деревом, стояло странное человекоподобное существо. Ростом оно было гораздо выше неё. Лицо его виднелось лишь на половину. Неестественный, полностью чёрный глаз пристально следил за ней. Рука, вцепившаяся в кору когтями, отличалась сильной худобой. По неподвижности существа можно было бы сделать вывод о его медлительности, но Ванда слышала, как быстро оно сюда прибежало. Свет от заряда погас, и Ванда в панике осветила вообще всю местность. Существа там уже не было. Ванда начала осматриваться. Заметила его в нескольких метрах от изначального места. Оно, всё такое же неподвижное, вновь наблюдало за ней. Так, будто ничего не изменилось. Агата положила руки ей на лопатки, заставив не вздрогнуть — подпрыгнуть. — Не нужно, — раздался её успокаивающий голос, руками она начала поглаживать Ванду по спине. И только сейчас Ванда поняла, что всё это время её тело содрогалось от перенапряжения. — Он безобидный, просто наблюдает. — Просто наблюдает?.. — в истерике спросила Ванда. Затем сразу же себя оборвала и, сделав голос ниже, попыталась скрыть эмоции: — Он же выглядит как иссохшийся вампир. — Это не вампир, волшебное создание, — голос Агаты потерял мягкость, однако остался всё таким же тихим, — представителей его вида часто замечают во время каких-нибудь странных событий. Они очень любопытны, ведут целый архив. Не по чьему-либо приказу — просто потому что хотят. У нас в ковене их видели пару раз, но так как всегда появлялась лишь одна особь, а доказательств существования вида не было, пришли к выводу, что это — мифический страж порядка. Пугали детей, что их заберут, если вдруг перестанут слушаться, оставляли на ночь в лесу… Я тоже так думала, пока не оказалась в Африке… В общем, они достаточно дружелюбны, лишь категорически не пускают в архив. Но и этого можно добиться при достаточной смекалке… — Тогда что он делает здесь? У нас ведь вообще ничего не происходит, — Ванда перевела дыхание. Однако моргнуть так и не решилась: не могла позволить существу снова переместиться. Не могла позволить себе упустить контроль. — И почему, чёрт возьми, у него такая страшная внешность? — Я бы и тебя красавицей не назвала, — хмыкнула Агата, прекращая поглаживания и убирая руки. Ванде сразу же стало куда неуютнее. — А что он делает здесь? Наверное, про Алую Ведьму услышал. — От кого? Об этом даже не знает никто, — раздражённо проворчала Ванда. Передёрнула плечами, чтобы избавиться от призрачного ощущения ласки. — Я знала. Сердце Ванды пропустило удар. Все эмоции в ней заледенели. Медленно она повернулась к Агате. Та её уже ждала: пристально смотрела, очевидно ожидая увидеть реакцию. Уголки её губ были приподняты, однако насмешки во взгляде не было. — Что?.. — на выдохе спросила Ванда, точно не зная, как трактовать эмоции на чужом лице, и до последнего надеясь, что её худшее предположение было неверным. — Ты привела ко мне это?.. — Нет, конечно, я имела в виду совсем другое, — губы Агаты дёрнулись, улыбка стала шире, а через мгновение сменилась утрированным безразличием, — но раз догадалась я, почему не могут другие? Более того, я практически уверена, что их вид знал о тебе с самого начала. И что конкретно этот просто решился на тебя посмотреть. Сама видишь, они могут быть немного застенчивыми, — а затем, немного подумав, добавила: — Поразительно, как много у вас сходств! Может быть, вы даже подружитесь — с твоей-то любовью к человекоподобным созданиям! Ванда оглянулась, желая вновь посмотреть на существо. На этот раз возможно другими глазами. Однако и сейчас ей пришлось потратить лишнее время на то, чтобы его отыскать. — Почему он так непредсказуемо бегает? Словно хищник какой-то, — Ванда увидела его с абсолютно противоположной стороны. В той же самой позе, что и оба раза до этого. — Хочет тебя с разных сторон рассмотреть, — коротко ответила Агата. И по лёгкому зевку, последовавшему после, Ванда поняла, что та не шутила по поводу своей сонливости. Значит, скоро её терпение начнёт сходить на нет. Потому, пока в запасе у неё оставалось ещё несколько вопросов, Ванда решила получше приглядеться к существу и попытаться найти в нём что-то, что заинтересовало бы её больше всего. Найти в нём самое важное. Через пару мгновений заметила у него на предплечье цветные прожилки. Тоненькие, слабо поблескивающие, но определённо заметные. Как она могла их упустить? Или может быть, они только что появились? — Почему у него светятся руки? — спросила Ванда, впервые за всё это время почувствовав, что задала правильный вопрос. — Серьёзно, плющик? Сама — ведьма, а не можешь даже магию распознать? — в сознании Ванды возникло изображение того, как Агата закатывает глаза. — Но почему она у него такого странного цвета? Агата протяжно застонала, ненадолго замолчала. Сделала глубокий вдох. Однако по тому с какой энергией она начала говорить, Ванда поняла, что всё это было сделано только для вида: — У волшебных существ практически всегда магия белая. Однако точную причину появления такого цвета никто назвать не может. Источник до сих пор остаётся неизвестным, неисследованным. Ни на один вопрос создания не отвечают, а самостоятельно исследовать эту тему не представляется возможным: ведьмы не имеют доступа к этому виду магии. Ну а как ты уже поняла, когда ведьмы чего-то не знают, они выдумывают мифы. Поэтому до сих пор считается, что «самый добрый» цвет магии из всех — их награда за постоянное, ничем не рушимое стремление к сохранению мира на планете. Якобы этот цвет должен был сообщать об их безвредности для других, должен был защищать от людского страха, от ненависти и истреблений, — Агата сделала небольшую паузу, словно думая, продолжать ей или нет. Но явно не сдержавшись, тут же продолжила: — Однако мне такая точка зрения всегда казалась поверхностной… Кому какое дело до цвета? Куда логичнее было бы предположить, что раз магию им дала Гея, то сейчас они почерпывают её из Земли. Ну а так как в Земле, помимо природной магии, в том или ином количестве присутствуют вообще все виды магии, могло случиться так, что в следствие эволюции волшебные создания попросту утратили способность впитывать лишь один, свой изначальный, — Агата замолчала, а затем, словно поймав себя на ошибке, измученно продолжила: — Только не спрашивай, кто такая Гея, и как так вышло, что в Земле вообще есть магия. Я не готова стоять здесь ещё тридцать минут. Глубже окунуться в историю магии мы ещё успеем. Агата потратила столько времени, чтобы объяснить ей историю происхождения белой магии… В то время, как прожилки на руках существа были далеко не белыми. Сначала Ванда подумала, что её магия просто в очередной раз исказила цвет. Однако практически сразу до неё дошло, что белый бы показался ей красноватым. Тогда как сейчас руки существа отчётливо горели оранжевым. А оранжевый мог бы получиться только в случае, если бы изначальным цветом был жёлтый. Ванда нахмурилась. Сообщила об этом Агате. И с удивлением заметила, как после её слов во взгляде существа загорелся недобрый огонёк. Практически сразу она услышала, как Агата тяжело сглотнула. Напряглась. Слишком быстро всё изменилось. Почувствовала, как Агата магией призвала какой-то предмет. — Это невозможно, — через несколько секунд прошептала Агата ей на ухо. — Так не должно быть. Он для неё не приспособлен! Ванда обернулась. Увидела Агату в очках — вот, тот предмет, что ей так неожиданно понадобился. — Что ты имеешь в виду? — спросила Ванда, желая как можно скорее побудить Агату к ответу. Побудить её наконец разъяснить ситуацию. — Это тёмная магия, магия некоторых демонов, — произнесла Агата с каким-то неестественным волнением в голосе. А затем перевела на Ванду озадаченный взгляд. Ванда не знала, что именно означал этот взгляд, однако по реакции её тела в целом поняла одно: с этой проблемой ей придётся справляться самостоятельно. Агата полностью погрузилась в решение появившейся перед ней загадки. Тут же Ванда обернулась, и начала вновь осматриваться. На этот раз нашла существо слева. На его бледном, почти мёртвом лице теперь была широкая улыбка. Ванда вздрогнула. Почти все его зубы были сгнившими, многих не было вовсе. Ванда не хотела думать о том, что бы с ней произошло, если бы её вдруг укусили. Мысленно она прокляла Агату. Приготовилась к сражению. Она не знала, что собой представляли демоны, но не сомневалась в том, что существо, обладающее их силой, несло для неё серьёзную угрозу. Забрала слова проклятия назад, когда Агата всё-таки переняла инициативу. — Сколько раз он переместился? — спросила Агата с таким напором, словно от этого вопроса зависела их дальнейшая судьба. — Три… — растерянно ответила Ванда, не сумев даже предположить, чем была обусловлена такая значимость. Агата схватила её за руку. — Перенеси нас домой. Скорее! Ванда опешила, а потому Агата сильно дёрнула её за руку, приводя в себя. Тут же опомнилась. Тут же исполнила. Через секунду они стояли уже на кухне. Не успели искорки магии развеяться, как Агата уже потянула её из комнаты, а затем и из дома. Ванда не хотела возвращаться на открытое пространство, не хотела сталкиваться с существом ещё раз, желала хотя бы немного передохнуть, однако с решимостью Агаты было просто невозможно спорить. — Обнеси дом рунами, — приказала Агата по пути, — затем сделай ещё один круг — настолько далеко, насколько сможешь. Сразу же Ванда задалась вопросом, зачем нужно было создавать двойную защиту. Агата волновалась? Хотела перестраховаться? Или же этот способ оставлял за ней возможность пользоваться магией в доме? Ванда решила, что лучшим вариантом было бы оставить эти вопросы на потом. Сейчас — не самое подходящее время для размышлений и уж тем более для споров. С лёгкостью она создала первый круг, однако на втором задержалась. Стены первого ряда мешали ей выстрелить во второй, а следовательно и нанести на него руны. Агата не могла совершить такую логистическую ошибку, у неё было слишком много опыта. Значит, обнести рунами сначала дом и лишь затем местность возле — принципиальная последовательность для создания нужного им вида защиты. А следовательно, раз у неё возникли трудности, всё это время она наносила руны неправильно. Как вовремя она это поняла. Ванда сцепила зубы. Закрыла глаза, сконцентрировалась и попыталась представить руны уже нанесёнными. Если она могла пользоваться магией лишь посредством своего воображения — должно было получиться и это. Услышала со стороны Агаты довольное мычание, снова открыла глаза. И действительно, получилось. Теперь перед ней было два ряда рун. Один — буквально в нескольких метрах, и второй — так далеко, что захватывал, наверное, даже часть поля. Ванда удивилась самой себе. Она не ощущала даже намёка на усталость. Было ли это следствием их тренировок с Агатой, или же сейчас её просто подпитывал адреналин? Ванда больше склонялась ко второму варианту. Прошло слишком мало времени, чтобы судить о вкладе Агаты в её обучение. Живот Ванды который раз стянуло от напряжения. Решила осмотреться, проверить, не пришло ли ещё существо. Его не было слишком долго. Волей-неволей начала думать о том, что ситуация могла бы развернуться далеко не в их пользу. Ведь что бы помешало существу не появляться вовсе? Спрятаться в лесу и устроить им засаду? Ванда решила перенаправить это беспокойство на Агату: — Почему его нет? Задала вопрос так непосредственно, что Агата лишь хмыкнула. Ванда тут же повернулась к ней лицом. Она не думала, что это было возможно, но в очках Агата казалась даже более самодовольной, чем обычно. — Что мы вообще будем с ним делать? Как будем бороться? — произнесла Ванда с лёгким упрёком. Она никак не могла понять их бездействия. У них было столько времени, чтобы всё обсудить, столько времени, чтобы всё продумать, а Агата никак этим не пользовалась. — Мы? — губы Агаты растянулись в широкой улыбке. — Хочешь, чтобы я камнями его закидала? Или может быть, чтобы с кулаками накинулась? Ты же руны наложила, глупышка. Чего ты от меня ждёшь? Ванда залилась краской. — Я… я просто подумала… — она хотела объяснить, что у её предположения были вполне логичные обоснования. Однако она всё никак не могла совладать со стыдом, а у Агаты ответ был уже заготовлен. — Тебе ещё рано думать, ягодка. В твоём возрасте нужно слушать. И конечно, слушаться. Сразу же Ванда разозлилась, магия в её животе начала бурлить от оскорбления чести. Кем была Агата, чтобы требовать от неё подчинения? — Слушаться? У тебя что, нереализованная материнская потребность? Агата одарила её разъярённым взглядом. Ванда испытала удовольствие от конфликта: Агата наконец обратила на неё своё внимание. — Нет, просто подготавливаю к тому моменту, когда привяжу тебя к кровати и заставлю молить об удовольствии. К тому моменту, когда мой язык окажется внутри тебя, и ты уже не сможешь думать ни о чём другом, кроме как о выполнении любого моего желания, — её губы презрительно скривились. Ванда вспыхнула. Ей надоело идти на уступки. На этот раз она не станет сдерживаться. — Молить? Так же, как ты молила на озере? Глаза Агаты неверяще расширились. Ванда поняла, что та действительно не думала о том, что этот случай когда-либо всплывёт. Ванда опустила голову. Агата считала её доброй, Агата считала её тактичной. Агата думала он ней лучше, чем она была на самом деле. Ванда отвернулась. Начала молиться на скорое появление существа: прямо сейчас для неё что угодно было бы куда предпочтительнее общества Агаты. Потому что теперь тишина служила напоминанием о её поступке. Тишина позволяла ей чувствовать. Тишина лишала её дыхания и заставляла мучиться, растекаться от жара. Ванда бросила на Агату скрытный взгляд. Отчего-то вновь покраснела. Как могли их отношения так сильно измениться? Как могла Ванда научиться ощущать её настроения, как могла начать беспокоиться о её чувствах? И как при всём этом могла так свободно с ней разговаривать? Ведь если первые пункты Ванда ещё могла объяснить своим характером, своей эмпатичной натурой, то последний… Чисто логически она понимала, что у такой резкости с её стороны сначала могли быть вполне весомые основания: она хотела одержать победу над собой, над Агатой. Однако сейчас? Сейчас Ванда чувствовала, что просто привыкла. Начала относиться к такому способу общения, как к чему-то совершенно естественному. Как к чему-то, что исходило из самой глубины её души. Ванда не видела ничего отрицательного в их взаимных издёвках. Конечно, иногда Агата говорила что-то особенно неуместное, что-то особенно пошлое, но в целом, в этом не было ничего критического. Ванда знала, что была сильнее. Знала, что что бы Агата не придумала, что бы Агата не сказала, она бы всё равно нашла решение. Она бы всё равно нашла, чем уколоть её в ответ. И Ванда не понимала, почему. Она ещё не встречала ни одного человека, с которым ей было бы так приятно переходить на грубость. Просто, без причины. Грубить, не думая о последствиях. В этом было что-то раскрепощающее… Вдруг Ванда почувствовала, как от Агаты начало исходить лёгкое беспокойство. Подняла глаза — существо наконец появилось. Передвигаясь на всех четырёх конечностях, оно неторопливо приближалось к ним. Преодолев несколько километров за считанные минуты, оно снова удивило Ванду своей медлительностью. Ванда бросила на Агату неуверенный взгляд: хотела отыскать в ней источник силы. Источник уверенности. Сейчас Агата для неё — учитель. Специалист. Человек, объективно смотрящий на вещи. Агата стояла, задумчиво поглаживая щёку. Её глаза пристально рассматривали существо, нос раздражённо дёргался. Впервые Ванда подумала о том, что Агата была похожа на своего кролика. Ванда повернулась обратно. Попыталась успокоиться, проглотить комок нервов в горле. Попыталась внушить себе, что раз Агата придумывала выход, то всё у них было нормально. В конце концов, любая ситуация была решаема. А Агата в стратегиях — мастер. Когда через несколько мгновений в её разум кто-то настойчиво постучался, Ванда, не долго думая, сразу же открыла. Она была железно уверена, что это — Агата. Она ошиблась. «Глупая, глупая. Ты здесь — никто» — скрипучий голос, едва выговаривающий буквы. Человеческий язык был ему чужд. Ванда ахнула и тут же выгнала непрошеного гостя из своего сознания. Приготовила руку. Однако Агата её перехватила. Ванда перевела на неё обиженный взгляд. — Его нужно сжечь, — произнесла Агата, осматривая её лицо с какой-то ноткой брезгливости. Знала ли она о том, что произошло? Знала ли она о том, что Ванда так сильно сглупила? — Однако имей в виду, плющик, у него ещё достаточно много физических способностей. Ничего сложного, но учитывая, как ты дерёшься… Постарайся меня не разочаровать, — она отступила и устало перебрала волосы на затылке. — Я буду на кухне, зайди, как закончишь. В другой ситуации Ванда бы возмутилась. Сказала бы, что та никуда не пойдёт, пока не объяснит ей, что делать. Пока не объяснит ей, как создавать огонь. Пока не объяснит, что именно она имела в виду под «физическими способностями». Однако воспоминание о сказанных до этого словах остановило её. Ванда не могла встретиться с чужим взглядом ещё раз — не без ощущения собственной вины. Она хотела максимально эту встречу отсрочить. Как минимум, до завершения битвы: Ванда не хотела сталкиваться с врагом, израсходовав все свои силы на конфронтацию с Агатой. Да и если подумать, не так уж ей были нужны эти советы. У существа ведь даже магии больше не было… Оно было против неё практически безоружно. Неожиданно воодушевившись, Ванда спустилась с веранды. Вышла из первого круга защиты. В следующее же мгновение существо ринулось к ней. Ринулось так быстро, что Ванда даже удивилась. Не часто она встречала кого-то, кто приближался бы к скорости Пьетро. Ванда попыталась сконцентрироваться. Почувствовать его перемещение своим сознанием. Спрогнозировать, как оно себя поведёт. Однако это оказалось бессмысленно. Её магия не видела его. Для неё его словно не существовало. Но вот оно — здесь, Ванда его видела. Оно было уже совсем рядом. Существо занесло руку. Ванда попыталась увернуться. Сделала это, как ей показалось, в самый идеальный момент. Однако всё равно не успела. Сильный удар пришёлся по её животу. Ванда согнулась пополам. Прижала руку к животу, заглушая чувство боли. Заметила, как существо пошло на новый круг. Снова попыталась испытать удачу. Снова попыталась его ощутить. Бесполезно. Оно не отслеживалось. Неужели у него был ментальный щит? Неужели у него были какие-то невероятные телепатические способности? Но разве не шли они совместно с магией? Ведь даже Агата со своими многочисленными навыками не могла защититься от неё без своих сил. Ванда решила, что нет: она же наложила руны. Должно быть, у него за телепатию отвечало что-то совершенно другое. Существо приблизилось. Ванда взлетела. Если она не могла вовремя отреагировать на его удары, ей оставалось лишь обезопасить себя расстоянием. Одновременно с этим отправила несколько зарядов в то место, где только что стояла. Существо не успело затормозить. Ванда наконец попала. Тут же существо покачнулось. Ванда поймала его и подняла в воздух, зафиксировав. Пустила в него мощный луч. Почувствовала, как приближался момент победы. Однако практически сразу её магию начало выталкивать обратно, её магию начало что-то вытеснять. Существо каким-то образом сопротивлялось ей. Ванда опешила. От потери эмоциональной подпитки её чары полностью развеялись. Существо освободилось, медленно и как будто контролируемо опустилось на землю. Всё встало на свои места, когда Ванда увидела на его на руках оранжевые прожилки. Агата её обманула. Агата её предала. Ванда зарычала. Она должна была понять раньше. Ментальные способности без магии! Она же знала, что это невозможно! Это было так очевидно. Ещё один удар в живот. Ванда растерялась. Чувство было фантомным. Его ничто не вызвало. Никто её не бил, никакая магия её не задевала. Ванда снова подняла глаза. И поразительно, совсем никого не нашла. Существо куда-то исчезло. Был ли этот удар отвлечением? Ванда услышала лёгкий свист позади — только что там проверяла! Сразу же поставила щит. Почувствовала, как о него взорвались чужие заклинания. Впервые существо ударило её магией. Ванда начала злиться куда сильнее. Ванда начала терять контроль. Она начала проигрывать. Вспомнила недавно открытый трюк. Подсветила все контуры окружающей её местности. Нашла. Однако это ей ничего не дало: существо не стояло на месте. Ванда повторила всё то же самое, однако на этот раз зафиксировала эффект. Оставила существо подсвеченным. Когда в неё направилось ещё несколько зарядов, Ванда была готова. Она с лёгкостью от них защитилась. Постепенно она начала привыкать, начала понимать, как вело себя существо. Ванда стала думать над дальнейшей стратегией. Думать, как создать огонь. Как наколдовать то, что некогда мельком показала ей Агата. Закрыв себя щитом от очередного заряда, Ванда сразу же попробовала представить, как её рука загорелась. Представить, что огонь не причинил ей вреда. Получилось. Ванда оглянулась. Существо теперь стояло на большом расстоянии от неё. Полностью выпрямившись, оно насмешливо на неё смотрело. Ванда поняла, что ничего с этим огнём не сделает: существо никогда к ней не приблизится. Ванда попыталась сформировать огонь в шар, попыталась выстрелить. Однако не пролетев и метра, огонь развеялся. Ванда подняла глаза на существо. Оно уже двинулось к ней. Ванда даже не заметила, как в процессе битвы снова опустилась на землю. Тут же она запаниковала. Решила просто убежать. Просто телепортироваться. Как никогда сильно она ощутила свою неспособность выиграть. Ведь как она должна была его сжечь? Как, если ничего не срабатывало? Как, если ни одно известное ей заклинание не подходило для данной ситуации? Неужели она должна была его сначала нокаутировать? Сжечь при близком контакте, когда оно уже не смогло бы от неё убежать? Существо подбежало снова, Ванда телепортировалась и сейчас. С шоком поняла, что оказалась в какой-то клетке. Светящиеся жёлтым стены окружали её со всех сторон. Существо каким-то образом сумело запереть её. Существо заставило её поверить, что вся опасность исходила лишь от ударов и зарядов, тогда как вот она — истинная сила его магии. Впервые оно использовало против неё что-то серьёзное, и Ванда сразу же оказалась дестабилизирована. Ванда попробовала пробить — не получилось. Попыталась телепортироваться ещё раз — не получилось. Попробовала опять сконцентрироваться Однако и сейчас её магия говорила о том, что вокруг ничего не было. Ванда была побеждена. Первый порыв — истерика, у Ванды уже начали подступать слёзы к глазам. Однако затем, почти сразу, Ванда неожиданно увидела ту возможность, что всё это время маячила перед ней. Ведь если её магия так настойчиво отказывалась видеть чужую… Почему бы ей просто не согласиться? Ванда сказала, что её клетки нет — сразу же она исчезла. Поняв весь свой потенциал, она посмотрела на существо куда увереннее. То шокировано застыло. В Ванде забурлила кровь. Она собиралась выиграть эту схватку. Теперь она точно знала, что нужно было делать. Ванда выстрелила в него несколькими зарядами одновременно. Существо опомнилось, однако было уже слишком поздно. Практически вся выпущенная магия попала в него. И в тот момент, когда её чары соприкоснулись с его кожей, когда они начали оказывать на него эффект, Ванда просто представила, что существо загорелось. Тут же вспыхнув, оно упало на землю, начало перекатываться, в муке извиваться. Однако пламя не утихало, существо горело так, словно перед этим его облили бензином. Ванда видела, как, потеряв надежду потушить огонь, оно стало раздирать свою кожу. Так невыносима была его боль, так невыносимо ему хотелось жить дальше. А затем в её ушах как будто что-то лопнуло. Мгновенно до Ванды донёсся душераздирающий крик, нечеловеческий вопль. Всё её нутро тут же сжалось. Слушать это было невозможно. Просто омерзительно. Неужели Агата специально выбрала такой жестокий способ завершения боя? Неужели Агата хотела её помучить, заставить её почувствовать себя злой? Крик перестал. Тело существа теперь безвольно лежало на земле, догорая. Эмоционально истощённая, Ванда направилась в дом. Поднялась на веранду, открыла дверь, зашла в прихожую. Увидела свет на кухне и твёрдо для себя решила, что поквитается с Агатой. Заставит её ответить за всю причинённую боль, заставит ответить за каждое лживое слово. — Ты долго, дорогая. Неужели было так сложно? — подала голос Агата, не отрывая глаз от странно светящейся книги. Новой, наверное, одной из тех, что она брала с собой. Когда-нибудь Ванда отберёт у Агаты и её. Лицо Ванды исказилось. Когда-нибудь она заберёт у Агаты всё. Отодвинув стул, она села. Стала неотрывно следить за Агатой, следить за каждой эмоцией на её лице, следить за каждым мимолётным движением. Следить и учиться. Учиться понимать. Копировать. Когда-нибудь Ванда полностью перевернёт их динамику. Возьмёт на себя главенствующую роль. Ответит Агате тем же. Тем же пренебрежением, с которым та относились к ней прямо сейчас. — Я пыталась найти что-нибудь, что подтолкнуло бы меня к пониманию того, как это создание смогло впитать в себя магию демонов, — прядь волос упала Агате на лицо, и та сразу же подхватила её, заправляя за ухо. — Я подумала, что всё может быть не так однозначно. Что когда-то в древности они всё же обладали способностью выбирать, какой магией пользоваться, могли совершать разнообразные ритуалы… Однако об этом информации нет. Есть, конечно, ещё пара книг, где можно было бы проверить… Ванда молчала. На её губах была довольная улыбка. Первый раз в своей жизни она увидела, как Агата была в чём-то неуверенна. — В любом случае, даже если об этом не будет ничего написано, рассматривать другой вариант — абсолютно бессмысленно, — Агата вытащила только что заправленную прядь и начала накручивать её на палец, затем снова заправила и снова начала накручивать. Ванда подумала, что у Агаты были серьёзные проблемы с фокусировкой внимания. Было ненормально совершать так много действий во время умственного процесса. — Не может быть такого, что бы демонической магии в Земле стало больше: планета бы разорвалась изнутри. Хотя нет, можно допустить ещё один вариант, создание могло просто найти способ, как заблокировать для себя другие виды магии. Впитывать из Земли только демоническую… Ты его сожгла, да? На нём ничего не было? Никаких артефактов? Глаза Агаты на секунду поднялись, чтобы проверить её. И лишь запоздало поняв, что на её лице отражались совсем неподходящие для ситуации эмоции, Агата снова на неё посмотрела. — Что на это раз? — прямо спросила Агата, даже не пытаясь скрыть усталость во взгляде. — Зачем ты это сделала? — тут же произнесла Ванда. — Что сделала? — ответила Агата, раздражённо изогнув брови. — Родилась такой красивой? Или ты спрашиваешь, зачем я становилась такой терпеливой? Если честно, когда ты задаёшь подобные вопросы, я сама начинаю задаваться последним. — «Честно»? Да разве может из твоего рта выйти хотя бы что-нибудь честное? — Выражение насмешливого удивления появилось на лице Агаты: не знала, смеяться ей или злиться. — Каждое твоё слово — ложь. Ты никогда ничего не говоришь открыто! Чем больше слов покидало рот Ванды, тем сильнее изгибались брови Агаты. Ванда могла бы ей даже поверить. Могла бы, если бы не знала, как хорошо та умела играть. — Тебе по голове чем-то заехали, что ли? Сама-то слышишь, что говоришь? Когда я тебя в последний раз обманывала? — Ты сказала мне наколдовать руны. Сказала, что магии у него не будет. Верхняя губа Агаты начала дёргаться. Ванда знала, что та пыталась подобрать самые острые слова из всех. Хотела смутить её, сделать больно. Хотела сломать её и убедить в той правде, которая была выгодна Агате на данный момент. — Так руны и работают, малышка. Ты ведь их на мне уже проверяла, — произнесла Агата, испытывающе смотря на неё. Когда же поняла, что одного напора было недостаточно, начала говорить куда экспрессивнее: — Или ты думаешь, я и тогда соврала? Что я просто так всё это время сидела в Вествью и страдала ерундой, притворяясь болтливой домохозяйкой? — Значит, руны не распространяются на демонов! — тут же вспылив, ответила Ванда. Ей казалось, что Агата в своих словах подменяла одну действительность на другую, похожую. — Потому что магия у существа была! И что бы ты не говорила, я никогда не поверю, что мне это просто привиделось! Агата застыла: — У него была магия? — практически шёпотом переспросила она. Её глаза начали быстро бегать по комнате. — Только не делай вид, что удивилась! Я на это уже не куплюсь! — когда Агата не отреагировала, полностью погрузившись в размышления, Ванда поняла, что та действительно ничего не знала о том испытании, через которое ей пришлось пройти. Агата ей не врала. Агата её не подставляла. Однако Ванда не нашла в себе сил простить ей. Злость в ней никуда не исчезла, даже не убавилась. Появилось лишь чувство волнения, чувство опасности, вызванное незнанием. Отсутствием полного понимания ситуации. Появилось что-то, что потребовало от неё незамедлительного решения и откинуло её злость на второй план. Агата встала и начала ходить по комнате — Ванде стало от этого куда беспокойнее. Несколько долгих секунд Агата беспрерывно действовала ей на нервы, ходила туда и обратно, туда и обратно, пока наконец не остановилась, приняв какое-то решение: — Создай больше рун. Больше рядов между теми двумя, что уже есть. Ты же можешь это сделать? Ты должна… — Агата замолчала, как будто не до конца понимая возможности её магии. Ванда опешила. — Зачем? — если она думала, что нелепые приказы были до этого, похоже, она ошиблась. Вот — самое абсурдное из того, что когда-либо произносила Агата. — Существа ведь уже нет! Агата подняла на неё глаза. По лёгкой заминке в её поведении Ванда поняла, что та попросту забыла о её незнании основ. Забыла о том, что она не могла понимать её с полуслова… — Если оно использовало магию внутри, значит где-то здесь и источник, сладкая, — Агата постучала пальцем по подбородку. — А если здесь источник, значит, скорее всего, появится и кто-то ещё. — Что? — спросила Ванда на выдохе. Еле-еле она справилась с одним существом, а теперь Агата говорила, что их могло быть несколько? — Создай больше рун, Ванда! — прорычала её имя Агата, поторапливая. — А на том, что ближе к нам, поставь сигнализацию. — Сигнализацию? — спросила Ванда, опешив. Как она могла установить что-то физическое на магическую проекцию стен? Агата посмотрела на неё как на дуру. — Ты не понимаешь фигурального языка? Обереги, сигналы, что-то, что сообщило бы о пересечении границы. Ванда нахмурилась. Открыла рот, чтобы задать больше уточняющих вопросов, но сразу же передумала. Они были не так важны. Ванда могла бы всё сделать и без них. Ванда закрыла глаза, снова начала создавать руны. Ощутила энергию уже наколдованных стен и попыталась разделить пространство между ними на три более-менее равные части. Нанесла руны. Стала думать, как заставить стены оповещать о пересечении границы. Изменить уже наколдованный ряд у неё не получилось, потому она создала ещё один, отделила дом даже теснее. При создании попыталась направить в магию всё своё нежелание пропускать кого-либо внутрь. Продумала даже то, как сработала бы система — всплеском магии, чтобы они с Агатой сумели отреагировать в любое время, даже во сне. Закончив, она снова открыла глаза. Вздрогнула, когда поняла, что всё это время Агата неотрывно на неё смотрела. Сразу же Ванда почувствовала что-то неладное. — Почему ты не спросила, как ставить сигнализацию? — Ванда покачала головой на это слово. У Агаты были слишком современные ассоциации, она общалась с ней как подросток. Ванда не удивилась бы, узнав, что та и в сленге разбиралась лучше неё. Потом подумала, что для формирования подобного стиля общения, у Агаты должно было быть и соответствующее окружение… Оставила эту мысль на потом. — Просто сымпровизировала, — Ванда пожала плечами. — Сымпровизировала? — Агата прошипела. — Я должна доверить свою жизнь твоим импровизациям? — Тогда сделай сама, — ответила Ванда с усмешкой. Агата перевела взгляд от одного её глаза к другому, уголок её губ нервно дёрнулся. Ванда улыбнулась шире. Дразнить Агату было слишком весело. — Ты о себе не волнуешься, да? Решила другой тропой к детям вернуться? Сразу в могилу? Лицо Ванды сморщилось. Она забыла, чем было чревато над ней насмехаться. Забыла, что в издёвках так же, как и в магии, Агата находилась на недостижимой для неё высоте. Вступать с ней в бой — всё равно что плыть наперегонки с акулой. — Что ты предлагаешь? У нас нет времени на полноценный урок. Ты сама меня поторапливала, — Ванда сложила руки на груди, защищаясь. Агата опустила глаза в пол, языком надавила на щёку. А затем отчего-то улыбнулась и снова на неё посмотрела. — Полагаю, что так, — кокетливо произнесла Агата, подходя ближе. Сердце в груди у Ванды замерло. — Тогда у нас остаётся лишь один вариант, — Агата окинула её взглядом, а затем неожиданно вцепилась в её футболку своими жёсткими пальцами и сблизила их лица. — Ты должна позволить мне войти в тебя. Ванда подавилась собственной слюной. — Что? — просипела она, снова надорвав горло. Лицо Агаты приблизилось к ней даже ближе. Шумно вдохнув, она прикрыла глаза. Ванда задалась вопросом, действительно ли Агата так наслаждалась её обществом, или это было просто частью её натуры — так волновать людей. — Ментальный контакт, сладкая, — пробормотала Агата ей в губы. Рот Ванды открылся в безмолвном возмущении. Однако Агата выдохнула, и тёплое дуновение воздуха тут же погладило её губы, вызвав покалывание. Сразу же Ванда их закрыла. Всё своё самообладание пустила на то, чтобы подавить желание их смочить. Быстро пробежав по чужому лицу взглядом, Ванда попыталась оценить возможность того, что та закроет расстояние между ними окончательно. И именно на её лице Ванда нашла свой единственный шанс от этой участи спастись: — С такими очками тебя ни одна женщина в себя не пустит. Агата выглядела так, словно её только что ударили по лицу. Лицо её отпрянуло, в глазах застыло удивление. Ванда готова была поклясться, что даже заметила на её щеках лёгкий румянец. Ванда начала ликовать. Однако затем вспышкой молнии на лице Агаты отразилось раздражение. — А что приглашение в твои трусы получают вместе с теми или иными очками? Объясняет, почему твой синтезоид вообще их носил… Ванда рывком прижала пальцы к чужому виску, погрузила их обеих в своё сознание. Первой мыслью Ванды был образ Агаты — всего лишь воспоминание о том, что только что произошло. Затем, сконцентрировавшись, она направила все свои силы на ощущение ближайшего барьера. Попыталась визуализировать каждое созданное заклинание. Показать Агате, что она действительно наколдовала эту «сигнализацию». Практически сразу Агата на неё надавила. Ванда подумала, что та просто знала лучший способ проверить, действительно ли всё было как надо. Ванда поддалась. Однако направились они гораздо глубже. Туда, где не было её мыслей, туда, где не было её чувств. Они направились в самый её центр. В то единственное место, которое Ванда могла бы назвать собой. Сразу же в Ванде вспыхнула накопленная за весь вечер ярость. Волной их выкинуло из её сознания. Ванда вернула их к реальности. Сразу же схватила Агату за предплечья и прижала к стене. Чужие глаза были затуманены. На задворках своего сознания Ванда подумала, что та могла бы надавить совсем неосознанно, что та могла бы попросту не сдержаться. Что Агата действительно очень хотела оказаться внутри. Однако Ванда не могла позволить этой самолюбивой части себя выиграть. Именно на эту её часть Агата и рассчитывала. — Никогда не устанешь пытаться, да? — прорычала Ванда, наклоняясь к ней в порыве гнева. Взгляд Агаты тут же упал на её рот. Сама Агата приоткрыла губы, судорожно проводя по ним языком: в отличие от неё, она явно не тратила силы на сдерживание собственных желаний. Ванда услышала её рваный вдох. Агате определённо нравилось, как всё обернулось. Тут же в глубине своей души Ванда испытала странное удовлетворение. Ей стало куда спокойнее. Ванде захотелось поиграть, посмотреть, как далеко она сможет её довести. Только что Ванда нашла выход для собственной злости. — О чём ты думала, Агата? — ласково спросила Ванда, поглаживая небольшую морщинку на её подбородке. Поймала, как затрепетали чужие веки. Затем убрала с лица Агаты упавшую прядь, сняла с неё очки. Лишила Агату зрения. Полностью сконцентрировала её на себе. От осознания, что Агата так много ей позволила, у Ванды помутнело сознание. Ускорилось сердцебиение. Зачесались руки. Развязались руки. Ванда кинула очки через плечо. Вынудила глаза Агаты широко раскрыться, вынудила Агату податься вперёд в попытке как-нибудь их спасти. Всё для того, чтобы потом спокойно поймать очки магией и аккуратно положить их на стол. Ванда улыбнулась. Однако Агата шутку не оценила. Откинув волосы назад, она высокомерно задрала голову и ответила на вопрос, который, как они обе знали, совсем не подразумевал ответа: — Хотела самолично увидеть, в каких позах ты брала меня у себя в фантазиях. Была на все сто уверена, что большую часть времени ты представляла меня сзади. Ванда дала ей пощёчину. Одной рукой вцепилась в волосы, оттягивая голову назад, второй — задрала подбородок, заставляя Агату отвести от неё взгляд, посмотреть в потолок. Губы Агаты снова раскрылись, мелко задрожали, однако ни звука она не издала. Несколько раз она глубоко вдохнула, а затем: — О Боже, сегодня точно придётся мастурбировать. Ванда укусила её в основание шеи. Услышала громкий, надрывистый стон. Грубо намотала волосы на руку. Сжала чужую челюсть даже сильнее. Снова открыла рот, однако не с целью отстраниться, напротив: Ванда хотела убедиться, что как можно больше её зубов ощутит мягкую, податливую кожу Агаты. Ванда укусила ещё раз. Стала надавливать, оттягивать, теребить. Она хотела доставить Агате максимальное количество боли. Впервые за долгое время Ванде стало по-настоящему хорошо. Ванда наконец расслабилась. Она начала растворяться в чужом аромате. Сливаться с тёплой кожей во рту. Ванда поняла, что всё это время прикасалась к Агате своим языком. Без единой тени сомнения, сразу же облизала захваченную кожу. И ещё раз. И ещё. Ванда хотела попробовать её, ощутить всеми возможными способами эту мягкость. Этот запах. Эту кровь, которая начала так невероятно пульсировать под её зубами. Ванда хотела, чтобы она разнесла воспоминание о ней и её прикосновении по всему телу Агаты. Ванда резко разжала зубы, закрыла рот. Отпустила чужой подбородок, позволила Агате делать что угодно со своей головой и направлением взгляда. Нежно погладила её ещё влажные волосы. Поцарапала кожу затылка, услышала её лёгкий вздох. Сама Ванда так и осталась у основания её плеча, так и осталась у территории, которую она заявила своей. Так и осталась вдыхать этот терпкий, волнующий запах. На этот раз причин потеть у Агаты не было, Ванда столкнулась с её травянистым ароматом один на один. Не выдержав напряжения в груди, Ванда довольно замычала. Прикоснулась губами к её шее в лёгком поцелуе, желая отблагодарить за подобную щедрость. Однако через мгновение ошеломлённо отпрянула: Ванда поняла, что от её укуса на коже Агаты должен был остаться след. Ванде захотелось его увидеть. Она опустила глаза и сразу же выдохнула. На коже Агаты отчётливо были видны отпечатки её зубов. Чёткие, подробные, занимающие много пространства. Её отпечатки на коже Агаты. На коже Агаты, ставшей уже фиолетовой. Неосознанно Ванда провела пальцем по засосу, надавила на углубление, образовавшееся от резца. Краем глаза увидела, как Агата раскрыла губы. Услышала, как она болезненно ахнула. Никогда ещё Ванда не слышала, чтобы её голос звучал так высоко. Ванда всмотрелась в её лицо. Щёки Агаты покраснели, крылья носа беспрестанно вздымались, зрачки — сильно расширились. Однако в том, как её глаза сияли, в том, как изогнулся кончик её губ, Ванда видела намёк на вызов. Намёк на ничем не сбиваемую уверенность. Ванда обнажила зубы. Реклама товара оказалась ложной. Агата не соответствовала тому, что о себе заявляла. Ванда опустила взгляд на её шею. Шумно втянула воздух. Почувствовала, как в низу её живота разгорелся огонь. Ванде хотелось причинить ей гораздо больше боли. Ведь если ей обещали покорность… никто и не осудит её за то, что она эту покорность потребует, верно? Ванда снова приподняла чужой подбородок, на этот раз намного мягче, слегка неуверенно. Отвела его в сторону и открыла себе доступ к другой части шеи. Ванда приблизилась, принюхалась. Услышала нетерпеливый полустон-полувыдох. И снова укусила — легко, проверочно, на этот раз никуда не спеша. Сразу же провела по захваченной коже языком. И ещё раз. И ещё. Ванда укусила чуть выше. Снова провела языком. Глубже зарылась в густые волосы. Укусила чуть дальше. Снова поласкала языком. Ванда понимала, что её прикосновения приносили Агате больше удовольствия, чем боли. Однако остановиться уже не могла. Ванда хотела попробовать её кожу. Каждый доступный ей сантиметр. Хотела насладиться её мягкостью, её жаром. Ванда прикусила кожу под подбородком — самый маленький укус из всех и, наверное, самый болезненный. Агата надрывисто застонала. Ванда почувствовала толчок чужих бёдер. Не придала ему значения. Начала спускаться по трахее. Теперь и вовсе перестала кусать, лишь проводила по коже зубами. Исходная причина контакта была ею забыта. Вандой двигало желание насытить свою собственную потребность в прикосновении. Дойдя до яремной впадины, Ванда погрузилась в неё языком. Впервые отказалась от использования зубов – не за что было зацепиться. На краю сознания почувствовала сомнение. Однако новизна чувства тут же его отмела: погружаться в Агату ей ужасно понравилось. Широким мазком она провела вверх по трахее, снова вернулась к чужому лицу. Поймала дрожь в дыхании Агаты. Остановилась прямо перед её губами. Алыми, налившимися, не раз закусанными. У Агаты был такой большой рот. Так широко раскрытый… Ванда увидела, как язык Агаты безостановочно дёргался, как будто симулируя контакт. Ванде бы ничего не стоило облегчить её страдания, полностью захватить её рот. Стоило лишь немного поддаться вперёд… Погрузить язык в её рот, соприкоснуться с её красными-красными губами… Ванда опустила руку с волос и магией разорвала на Агате рубашку. Стоило раздаться громкому треску, как Ванда с ужасом пришла в себя. Она наконец поняла, что натворила. Опустила глаза. Все мысли сразу же покинули её голову, Ванда снова потеряла себя. Перед ней было так много кожи. Так много гладкой, нетронутой, чистой кожи. Всё для неё одной. Ванда вцепилась в порванную рубашку крепче, оставила кожу под ней на потом. Пока что ей было достаточно и чёрного бюстгальтера с едва видневшимся животом. Мягко поцеловала кожу под яремной впадиной, перешла на рёбра. Вспомнив себя и свою цель, снова начала покусывать. Кусала только передними зубами, захватывала лишь по чуть-чуть. Кости очень её ограничивали. Ванда опустилась к груди. Довольно промычала, когда поняла, что здесь аромат Агаты ощущался даже сильнее. Однако ниже — больше. Ванда знала, что там её ждало настоящее сокровище. Поэтому с каждым новым сантиметром запах всё сильнее туманил ей голову. Становился все насыщеннее и насыщеннее. Да, вот здесь. Ванда застонала. Облизала ложбинку груди. Бюстгальтер мешал, но Ванда его отодвинула. На какое-то мгновение просто прижалась к этому месту лицом. Ванда хотела насладиться запахом. Хотела самую малость ощутить комфорт. Однако потом почувствовала чужую руку в волосах. Дерзкую, подталкивающую. Сразу же она разозлилась. Дёрнула рубашку, разорвав её до конца. Перекинула Агате за плечи. Подняла самодовольный взгляд. Однако Агата на неё уже не смотрела: зажмурив глаза, она откинулась на стену. Рот немного прикрыла. Ванда стала скучать по этому красивому розовому язычку. Снова встала во весь рост и потянула Агату за подбородок, уговаривая снова широко раскрыть рот. Агата послушалась, и Ванда довольно промычала. Погладила пальцем её нижнюю губу. Сразу же язык Агаты потянулся к её пальцу. Ванда ахнула, когда теплая влажная мышца судорожно погладила её кожу. Сразу же Ванда убрала палец и приблизила собственный рот. Упёрлась носом в щёку Агаты, её нос ощутила на своей В каком-то сантиметре от губ остановилась. Зажмурилась. Раскрыла свой рот так же широко. Попыталась представить, каким будет контакт. Подготовиться. Уловила чужое дыхание краешком губ, попыталась распробовать. Хотела приблизиться, хотела завладеть, но не могла пошевелить и мышцей. Язык Агаты вылез изо рта, потянулся к ней. Облизал краешек её нижней губы. Тут же Ванда навалилась на неё. Обхватила обеими руками голову Агаты. Погрузила язык так глубоко, как только могла. Едва почувствовала, как чужие руки обхватили её плечи. Полностью сконцентрировалась на соблазнительном языке Агаты. Казалось, всю ту страсть, что копилась в ней, всю ту жажду, что она испытывала эти несколько дней, Агата вложила именно в этот п… в это соприкосновение. Агата как будто специально пыталась вскружить ей голову. Ванда оттянула её за волосы. Поймала чужой вздох, почувствовала чужую ухмылку. Снова погрузила в неё язык, быстро и сильно лизнула, а затем придумала кое-что ещё. Ванда отпрянула, прикусила её нижнюю губу. Прикусила её губу снова. Прикусила её губу несколько раз. Прикусила под разными углами. Напоследок, всю израненную, всю опухшую, Ванда её облизала. Насладилась кислым привкусом, свидетельствующем о скором появлении крови, если она задержится на ней ещё хотя бы на пару минут. Подумала продолжить, попробовать то, что находилось у Агаты под кожей. Но тогда Агата вновь застонала, Ванда снова почувствовала приближение чужого языка. Ванда снова погрузилась в её рот. И удивлением поняла, что энтузиазм Агаты утих. Язык Агаты обвивался вокруг неё, цеплялся. Но большего она не делала. Как будто нахождение Ванды в её рту было лишь приятным бонусом к чему-то более значимому. Сразу же Ванда сконцентрировалась на своих ощущениях. На тех сигналах, что подавало как её тело, так и тело Агаты. Намёки на стыд в себе она проигнорировала, что-то столь ничтожно не должно было её интересовать. Вместо этого она практически сразу сфокусировалась на движении чужих бёдер, оказавшихся к ней слишком близко. То и дело Агата стукалась о неё, то и дело тёрлась. Побуждала что-то предпринять. Вот, чему Агата уделяла столько внимания. Ванда опустила глаза, захотела посмотреть на это движение собственными глазами. Захотела посмотреть, как эти бёдра отчаянно просят её о большем. Агата хотела, чтобы она расставила ноги? Чтобы позволила ей снова прокатиться на её бедре? Так же, как она сделала тогда на кухне? Думала ли она об этом с этих пор? Довела бы она себя до оргазма, просто раскачиваясь на её ноге туда и обратно? Стала бы она вести себя так пошло, так дёшево? Ванда зарычала. Чужие бёдра врезались в неё особенно сильно. Ванда снова обнажила зубы. Начала искать новое место для укусов. Посмотрела на дёргающийся живот, на вздымающуюся грудь. Улыбнулась. Да, это было очень, очень хорошей идеей. Ванда наклонилась, облизала вершину чужой груди, сразу же туда и укусила. Положила руки Агате на ключицы. Схватила бретельки и резким движением скинула их. Отпрянула. Увидела, как руки Агаты тут же потянулись, чтобы расстегнуть застёжку. Ванда обогнала их и грубо отбросила. Она хотела, чтобы спина Агаты изогнулась для неё. Ванда видела в этом что-то сакральное. Руками обхватила её спину, пробежалась вверх-вниз. Ванде захотелось полностью оторвать спину Агату от стены, сжать её задницу, прижать её тело к себе. Позволить Агате осуществить желаемое. Однако Ванда сдержалась. Она не хотела так глупо растрачивать дарованную ей возможность. Наконец расстегнула бюстгальтер и откинула его в сторону. Сразу же опустила глаза, желая ознакомиться с новой территорией, и тут же ахнула от силы притяжения. С трепетом наклонилась к груди. Застыла перед соском уже наготове, уже почти прикасаясь к нему языком. Однако решила остановиться, оставить его на потом. Ванда не могла сейчас. Она хотела ещё какое-то время пожить в неведении. Вместо этого она укусила место под соском, самую полную часть груди. И наконец она нашла самую приятную текстуру для укусов. Самую податливую. Сделала всё для того, чтобы оставить там ещё один след, такой же фиолетовый, как и тот, что располагался на шее. Медленно-медленно она снова пришла к соску, так же перед ним и остановилась. Не смогла и теперь: подумала, что ещё немного потерпит. Ванда переместилась на другую грудь. Снова начала кусать, снова начала облизывать. Наслаждалась каждой секундой. Впивалась ногтями в её талию, когда сосок упирался ей в щёку. Снова вернулась к соску. Наконец медленно обхватила его губами. Закрыла кончик языком. И Господи, как же это было приятно. Мозг Ванда словно взорвался. В ней словно зажгли фейерверк. Ванда начала сосать. Спустила руки на бёдра, чтобы Агата перестала ёрзать и мешать. Начала сосать куда сильнее, втягивать как можно глубже в себя. Ей было мало. Ванда обхватила сосок зубами, сильно укусила. Агата громко ахнула. Ванда зажала его даже сильнее. Столько времени он её ждал. Как она могла его отпустить? Ей было так хорошо с ним, так приятно. Агата погладила её волосы, и Ванде сразу же стало спокойнее. Её движения стали мягче. В конце концов, она никуда не торопилась. Через пару секунд отстранилась. Прижала щеку к груди. Перевела дыхание. Рука Агаты отчего-то покинула её волосы. И тут Ванда вспомнила про второй сосок. Снова начала страдать от жгучей потребности. Ванда вцепилась в него. Начала попеременно то сосать, то покусывать. Старалась наверстать, отработать каждую упущенную секунду. Ванда должна была его вознаградить, ведь этот сосок ждал её гораздо дольше предыдущего. Однако Агата начала её отталкивать, Агата начала болезненно скулить, и Ванда всё-таки отпрянула. Снова посмотрела на чужое лицо. Агата уже совсем разомлела. Даже её бёдра теперь двигались не так часто. Почувствовав уделённое ей внимание, Агата опустила глаза, и, встретившись с ней взглядом, ахнула. Её бёдра снова сильно ударили по Ванде. Ванда улыбнулась. Теперь она снова узнала Агату. Опустила взгляд и насмешливо посмотрела на чужие бёдра: знала, что Агата наблюдает. Захотела что-нибудь сказать. Как-нибудь усмехнуться. Поддразнить. Однако Ванда поняла, что не может. Её разум отчего-то был совсем затуманен. Ванда начала задумчиво дёргать край её брюк. Агате так шёл классический стиль одежды. Эти брюки так хорошо на ней сидели… Вдруг Ванда поняла, что она могла бы и узнать, что скрывалось под этими брюками. Могла бы лично увидеть её нижнее бельё, кожу её бёдер. Прикоснуться к ней. Агата бы ей позволила. Агата была бы этому только рада. Вдруг Ванде стало неимоверно интересно. Она более чем оценила эксклюзивность предоставленной ей возможности. Ванда начала расстёгивать штаны. Услышала, как чужая голова с измученным стоном ударилась о стену. Даже не стала проверять её состояние. Начала стягивать штаны с её бёдер. Однако не дойдя и до колен, остановилась. Ванда готова была поклясться, что уже сейчас могла услышать запах её возбуждения: в этом травянистом запахе появилась какая-то особая нотка… влаги. Ванда не могла описать детальнее. Подходящее сравнение никак не могло прийти ей в голову. Ванда спустила штаны до конца. Помогла освободить стопы. И практически сразу упёрлась взглядом в её нижнее бельё. Закусила губу, начала царапать бёдра ногтями. Любопытство Ванды не было удовлетворено. Она хотела узнать, что ждало её дальше. Бёдра Агаты снова дёрнулись. Ванда обвила их руками, успокаивая. Затем, не позволив себе сомневаться, подцепила бельё пальцами. Она могла позволить себе эту привилегию. Могла, она заслужила. Агата была ей должна. Закрыла глаза, пока не сняла его полностью. Ванда знала, что, если увидит то, что скрывалось под ними в процессе, оставит трусы прямо там, дальше двинуться уже не сможет. И стоило Ванде закончить, стоило ей открыть глаза, как она сразу же ахнула. Было что-то необычайно возбуждающее в наготе Агаты. В этих тёмных кудрявых волосах… Ванда любовно погладила их пальцами. Прижалась к ним губами, даже и не зная, как трактовать порыв собственной души. Помешала ногам Агаты раскрыться. Она была ещё не готова к этой части. Нет, не так. Она должна была сделать это самостоятельно Начав подниматься, Ванда потянула её ногу за собой. Ванда хотела увидеть, что её там ждало. Она совсем не думала о том, куда Агата эту ногу денет. Ванда удивилась, когда почувствовала её на себе, на своей талии. Замерла, когда Агата сразу же к ней прижалась. Ванда зашипела. Было так хорошо, что было даже плохо. Впервые Ванда почувствовала собственное возбуждение. Впервые Ванда поняла, как сильно она хотела продолжить. Впервые Ванда почувствовала её жаркий, влажный, пульсирующий центр. Ванда застонала. Агата стала раскачиваться на её животе. Ванда неосознанно сжала её бёдра. Она хотела, чтобы Агата продолжила. Хотела, чтобы всё прошло так легко, так спокойно. Однако Ванда не могла смириться, что её роль в процессе окажется такой незначительной. Ванда хотела сделать всё сама. Ванда хотела её наконец увидеть. Ванда отстранила бёдра Агаты от себя. Довольно промычала, когда увидела поблёскивающую влагу на складках. Улыбнулась. Подняла глаза на Агату. Та стояла, полностью закрыв глаза. По её лбу стекали капельки пота. Спасаясь от жара, она собрала собственные волосы на затылке. Снова Ванда захотела что-то сказать, однако и сейчас не смогла ничего сформулировать. Ужасная правда, но Ванде слишком сильно хотелось оказаться внутри, она не могла думать ни о чём другом. Ванда погладила её клитор. Агату забила крупная дрожь. Однако Ванде всё ещё было мало. Она переместила пальцы ниже. Сразу же ахнула. Положила голову Агате на плечо. Здесь было так влажно, так мягко, так скользко. Агата так сильно хотела её. Ванда вошла в неё двумя пальцами. Сразу же Агата застонала и попыталась сильнее насадиться на неё. Ванда прикусила кожу на её ключице. В ответ Агата наклонила голову и укусила её бровь. Ванда зарычала. Стенки влагалища сжали её пальцы сильнее. Агата снова откинула голову назад. Довольная, Ванда начала медленное, неуверенное движение. Ей нравилось быть в Агате. В ней было так тепло, так уютно, так подпитывающе. Ванда стала двигаться быстрее. Просунула руку Агате за спину и наконец сжала чужой зад в руке. Подтолкнула Агату ближе к себе. И в следующее же мгновение Агата как будто взорвалась. Практически беспрерывным потоком из неё начали исходить стоны, бессвязные слова. Её бёдра начали то и дело подаваться навстречу. — Не могу поверить… — быстро пробормотала Агата, — такой момент… а я, — судорожный вдох, — вот так… Нет магии… Брови Ванды насмешливо изогнулись. — Жалеешь, что не можешь почувствовать мою магию? — Ванда согнула пальцы. Губы Агаты исказились. Воздух замер у неё в груди, пока она резко его не выдохнула. После чего всё её тело начало содрогаться даже сильнее. На зло Агате Ванда выпустила из себя магию. Окружила их обеих алым свечением. Заставила магию ласкать чужую кожу. Агата широко раскрыла глаза. Снова начала насаживаться на её пальцы, пыталась как-то компенсировать пустоту внутри, убедить себя, что её магическое «я» наслаждалось происходящем. Пыталась убедить себя, что всё ещё могла её почувствовать. Ванда видела её желания насквозь. — Ненавижу тебя, — прорычала Агата сквозь зубы. Ванда знала, что только что испортила её главную влажную фантазию. Улыбнулась. Замедлила ход, чтобы проучить за неуважение. — Нет-нет! — Агата обхватила её лицо руками, приближая к себе. Нога Агаты на её талии напряглась, как будто желая предотвратить её возможный уход. Практически в самые её губы Агата захныкала: — Пожалуйста, плющик. Быстрее. Я так хочу… Ванде показалось, что на какое-то мгновение голова Агаты просто выключилась. Слишком резко она перестала как говорить, так и двигаться. Однако затем, словно перезагрузившись, она произнесла уже вполне рационально: — Ты, наверное, боишься, что не сможешь заставить меня кончить? С такими-то неуклюжими пальцами… Ванда полностью остановилась. Агата измученно прикрыла глаза. Крепко сжала челюсть, а затем как будто сдулась. — Ладно… — она откинулась обратно на стену, — делай, что хочешь. Если что, попрошу Сеньора Скретчи принести мне вибратор. Ванда опешила. Сначала даже не поняла, как реагировать на такую прямолинейную фразу. А потом в ней поднялась ярость. Кем был этот кролик, что имел допуск к сексуальной жизни Агаты? Как близки они были? Что-то тёмное в груди заставило Ванду отнестись к нему как к сопернику. Ванда вошла в неё тремя пальцами. Сразу же начала быстрыми, грубыми движениями стимулировать её стенки. Сразу же к Агате вернулась жизнь. Выражение её лица показалось Ванде радостным. Ванда снова положила голову ей на плечо. Закусила кожу на шее. Рука Агаты забралась ей в волосы. Ванда оставила ещё один засос. — Так мило, — слабо проговорила Агата, а затем снова издала громкий стон. Ванда не понимала, о чём она. Ванда не хотела знать. Ванда хотела, чтобы она уже поскорее кончила. Ванда отпустила её задницу, потянулась, чтобы снова начать массировать её клитор. — Просто большим… большим пальцем, плющик, — с надрывом произнесла Агата, сначала потянувшись к ней, а затем снова отпрянув. Ванда не могла большим пальцем. Не могла выполнять два совершенно разных действия одной рукой. …Могла ли Агата? Ванда застонала. Снова укусила её шею. Агата издала особенно грязный стон, а затем захныкала. Ванда почувствовала, как руки Агаты оказалась на её спине. Почувствовала резкую боль в области лопаток. Агата начала царапать ей спину. Ванда зашипела. Укусила в то самое место, где ещё в самом начале оставила огромный след. Тут же мышцы вокруг её пальцев сжались. Ванда застонала. Одно их лучших чувств на Земле. Безмолвно стояла, пока стенки влагалища ещё какое-то время сжимали её. Как её наградили… Ванда была готова сделать всё с самого начала, лишь бы снова испытать это чувство. Ванда посмотрела на Агату. Та изогнула брови, широко раскрыла рот. Застыла как будто в муке. Агата была абсолютно неподвижна. Лишь некоторые её мышцы время от времени самопроизвольно дёргались. Такой она и должна была быть всегда. Ванда убрала руку с клитора, заправила тёмные волосы за ухо, погладила щёку. Агата приоткрыла глаза. Ванда вздрогнула. На лице Агаты была такая расслабленность, такое удовлетворение… Замерла, когда Агата посмотрела на её губы, когда она потянулась к ней. Безмолвно открыла рот, когда та приблизилась. Ахнула, когда Агата облизала её нижнюю губу. Застонала, когда Агата вошла внутрь. Потеряла голову, когда Агата погладила её язык своим. Ванда вытащила пальцы из Агаты. Услышала, как та тихо застонала. Ванда обхватила лицо Агаты обеими руками. Хотела полностью погрузиться в поцелуй, однако затем снова услышала её запах. Отстранилась. Приблизила руку к себе. Принюхалась. Закрыла глаза. Услышала тихий смешок. Снова посмотрела на неё. Увидела на щеке Агаты мокрый след от своих пальцев. Увидела на шее неимоверно тёмный синяк. Увидела насмешливый взгляд чужих глаз. Сразу же Ванда вспыхнула. Сразу же она себя вспомнила. Сразу же Ванда поняла, какую ошибку совершила. Сразу же ей стало неимоверно плохо. Ванда отвернулась, приложив руки к голове. Сильно надавила на виски. Стала быстро-быстро моргать, отчаянно пытаясь избавиться от помутнения во взгляде. Ванде было душно. Ванде казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Ванде казалось, что всё её тело пыталось отвергнуть её. Выкинуть её сознание за ненадобностью Ванду начало тошнить. — Хочешь, реализуем твою маленькую фантазию? — Ванда слушала Агату только вполуха. Ванда не могла ни на чём сконцентрироваться. — Или ты, может быть, хочешь, чтобы я трахнула тебя языком? Знаю, ты пугливая. Однако в первый раз мы можем сделать всё по-твоему. Чтобы ты точно почувствовала, что у тебя всё под контролем. Ванда телепортировалась к себе в комнату. Ванде казалось, что у неё даже начал пропадать слух. Сразу же направилась в ванную. Ей нужно было освежиться. Ей нужен был холодный душ. Нужно было отвлечься. Ванда судорожно сняла с себя всю одежду. Включила воду. Посмотрела на свою руку, державшую кран. Задрожала. Чувство тошноты подступило сильнее. Зрение сфокусировалось только на этой руке. Ванда выключила воду. Поднесла руку к своему лицу. Неуверенно застыла. Губы начали дрожать. Ванда приблизила пальцы к губам. Резким движением прижала. Сразу ахнула. Раскрыла рот. Высунула язык. Провела им по всей длине пальцев. Распробовала вкус. Теперь Ванда могла сказать, что была за нотка в этом травяном аромате. Агата ощущалась один в один как Даркхолд. Ванда не могла объяснить, как такое было возможно, однако магия в её животе делала это заявление уверенно. Ванда измученно застонала. Этот запах подействовал на неё как лекарство. Чувство тошноты исчезло. У неё больше не было причин себя жалеть. Ванда снова положила руку на кран. Укорила себя. Что бы о ней сказал Вижен? Что бы о ней сказали дети? Она была так ничтожна. Произошедшее — одна из главных ошибок в её жизни. Ванда никогда от неё не отчистится.