Геройские монологи

      Виктория едва заметно сводит брови на переносице, и её глаза мерцают зелёным светом яда Матери Намтару. Слуги докладывают, что всё больше и больше личей и вампиров с каждым днём отправляются к Асхе, и это начинает вызывать немалое беспокойство.       Странная болезнь затрагивает в первую очередь новообращённых, но постепенно ей подвергаются и более старые и могущественные повелители смерти. Сама Виктория пока что не чувствует недомогания или малейших признаков болезни, но она не обманывается тем, что это продлится надолго. — Миледи, — юная, ещё живая служанка с благоговейным трепетом склоняется перед Несущей Ужас. — Архонт Белкет вернулся.       Смутные сомнения закрадываются в душу Белкета, едва преставляются первые жертвы таинственного недуга. Вейн, призванный иерофантом Анастасией на границу в Нельшам-Надин, и сопровождающая его Людмила вынуждено ввязываются в выяснение причин повального мора среди немёртвых, и Белкет сам углубляется в расследование. Он всё ещё ответственен за Орден; кроме того, похоже, что происходящее тоже отчасти его вина.       Ведь немёртвые не болеют и не умирают от болезней, не так ли?       Слабость первыми сковывает крылья. Они опадают безвольно, и Белкет прикрывает глаза. Давненько он не путешествовал пешком, что ж, пришло время вспомнить былые дни. Следом за крыльями начинает страдать мозг — распространённый синдром, через который проходят все жертвы недуга. Память проваливается, внимание рассеивается, а сознание становится зыбким, словно зыбучие болотные пески. Даже ангельской силы воли хватает с трудом, чтобы удерживать разум в куче.       Голова становится тяжёлой и работает совсем туго. С каждым часом, даже не днём, Белкету становится хуже, и дорогу до Аль-Бетиля он откровенно не помнит. Восприятие смазывается и происходящее проходит будто мимо него.       Чёрные стены крепости, холодные коридоры, сливающиеся в один голоса слуг и послушников, кабинет. Белкет дышит тяжело, хоть и давно не нуждается в воздухе, чувствуя, как сдавливает грудь. Опирается на стол и жмурит глаза, встряхивая головой. Мир вокруг плывёт кругами, сознание становится рассинхроненным, и ощущения такие, будто его вот-вот стошнит. Отвратительно. Особенно тогда, когда он и не помнил, когда болел и чувствовал себя нездоровым в последний раз. Такое вообще было? Что происходит сейчас? — уловить нить событий становится всё труднее, и собственная голова кажется самым ненадёжным местом и источником информации. — Мастер!.. — резкий женский голос приводит его в себя лишь на долю мгновения. Белкет поворачивает на него голову, отталкивается от стола, выпрямляясь и пытаясь скрыть слабость, и...       Чёрная пелена застилает глаза. Взрывается огнём и звёздами, и откуда-то сквозь толщу воды до него доносится вскрик. Тело ведёт, и он проваливается в бездну — тело летит целую вечность к самому центру земли, и когда бьётся о камень, тьма пожирает и огонь, и звёзды, оставляя лишь чёрный вакуум без света и звуков.       То, что архонт не здоров, Виктория понимает сразу. Опущенные крылья, опирающаяся о стол фигура. Она на пробу зовёт его, с настороженной подозрительностью всматриваясь в неё. Белкет отстраняется, расправляется и тут же пошатывается. Пытается сделать шаг навстречу, но могучая фигура его вздрагивает как от судорог и заваливается в сторону, безвольно оседая на пол. — Мастер! — реакция Виктории мгновенна, и она подставляет своё плечо, ловя бессознательное тело. Бросает тревожный взгляд на расслабленное бледное лицо под капюшоном и кричит в коридор, зовя слуг и всех, кто поблизости. — Владыка болен, — её голос звучит как всегда чётко, резко и властно. — Болезнь затронула и его. Несите архонта в покои, я приведу Каспара.       Чёрной стрелой Несущая Ужас вылетела в коридор, спешно двигаясь к покоям лекаря. У Каспара всегда было много работы, но сейчас из-за проклятой болезни немёртвых её было слишком много. Однако жизнь владыки была под угрозой, и Каспар был единственным, кто сейчас мог помочь.       «Надеюсь, Вейну и Людмиле удастся найти лекарство», — мрачно подумала Виктория, следуя за лекарем к покоям архонта. — Красная сирень задерживает распространение болезни и облегчает боль, — даже для немёртвого Каспар выглядел уставшим, и Виктория мысленно посочувствовала ему. — Но архонту нельзя колдовать и напрягаться. Когда он придёт в себя, ему нужен покой и бездействие — ангельская природа с одной стороны помогает ему, делая его организм крепче и задерживая распространение болезни, но с другой — магический резонанс заставит его сгореть за считанные часы. — Я прослежу за ним, — Виктория кивнула, с благодарностью посмотрев на Каспара, и когда лекарь ушёл, перевела взгляд на архонта, осторожно накрыв ладонью его ладонь и слегка сжав пальцы.       Тьма неохотно выпускала из своих объятий, и Белкет с большим трудом открыл глаза. Перед ними всё плыло, тело ломило как в лихорадке, а мышцы стягивала слабость. Но он всё ещё был жив, а разум даже немного прояснился. Думалось намного легче, и он попытался подняться на локтях, но холодная женская рука, что легла ему на грудь и не сильно, но настойчиво надавила на неё, не позволила ему этого сделать. — Лежи, господин мой, — в негромком голосе Белкет узнал Викторию и облегчённо выдохнул, послушно опустившись на подушку, с которой приподнялся. — Болезнь не пощадила и тебя, владыка. Каспар сказал, что тебе нужен покой и отдых. — Я должен помочь — в случившемся есть доля и моей вины, — он устало попытался возразить, на что Виктория тихо усмехнулась. — Быть может, так и есть, — дипломатично и удивительно мягко отозвалась она. — Но ты нужен нам живым. Если Асха призовёт тебя, чем сможешь ты помочь? Отдохни, господин, восстанови свои силы. А я присмотрю за тобой и позабочусь о тебе.       Белкет почувствовал, как тьма и сонливость, совсем не свойственные немёртвым, вновь затягивают в свои сети. Холодная женская рука коснулась его волос, мягко перебирая их и поглаживая, и он послушно закрыл глаза, поддаваясь. — Красная сирень приглушит боль, — резкий, но негромкий голос Виктории баюкал не хуже колыбельной, и Белкет позволил ему подхватить ускользающее сознание. — Вейн и Людмила найдут лекарство. Ты вернёшься полным сил, мой господин. А до тех пор я буду с тобой. Буду защищать тебя и беречь твой сон. Я позабочусь о тебе.