Геройские монологи

      Закрывая глаза, Илайя видит размытый образ. Она отчаянно хватается за него, изо всех сил пытаясь не забыть. Но годы идут, и память подводит Илайю, одна за другой стирая черты самого родного лица. Её отец покинул её, когда она была ещё ребёнком. Он обещал вернуться, но так и не сделал этого.       Лишь став старше в шёпоте теней и в рассказах жриц, вырастивших её, она увидела причину отцовского поступка. Смерть лорда Менана открыла путь всем заговорщикам и недовольным; из тюрьмы бежал Силсай. И Игг-Шайл погрузился в пучину анархии и кровавый хаос гражданской войны. А отец всего лишь хотел уберечь Илайю от этого.       Молодая жрица, она поджимает губы, и слёзы против воли подступают к глазам. Сердце сжимают стальные тиски боли и горечи, и Илайя понимает, что глупо надеяться. Отец никогда больше не вернётся к ней, ведь скорее всего он не пережил те кровавые дни. Но отчаянная надежда тлеет на дне её сердца. А ещё она просто не хочет забывать.       Поэтому она отправляется в путь. В долгое путешествие и поиск хоть каких-то крох знаний и слухов о самом дорогом существе.       Игг-Шайл мало чем способен помочь ей. После гибели Силсая раскол разбивает кланы, и каждый из них, озлобленный и слабый, держится сам по себе. Из сильных лидеров, да и вообще хоть кого-то, кто прошёл через кровавый ад, остаётся не так и много, и они мало чем могут помочь Илайе. Лишь обрывками слухов, из которых юная жрица может узнать, что Соршана не любили по многим причинам.       Безумец.       Выскочка.       Подстилка Менана.       О нём желали забыть, и Илайя с горечью в сердце поняла, что искать ответы у собратьев гиблое дело. Но кто ещё мог бы помочь ей?..       На поверхности был огромный неизведанный мир. Илайе ещё ни разу не доводилось бывать там. Но она выяснила, что там есть те, кто знали её отца, и возможно, им также известно, жив ли он, или действительно погиб. Поэтому Илайя ухватилась за последнюю надежду и без страха отправилась в путь.       Маласса вела её. Она говорила о своём сыне и об ангеле, обратившемся к ней, отвергнув Эльрата. Илайя хотела найти их обоих, и первым делом дороги привели её к Смерти. Мрачная холодная фигура в одеждах чернее ночи, парящая на чёрных крыльях и источающая ауру печали и скорби. Архонт некромантов, чьё время медленно догорает до конца, пусть тогда о том никто ещё не ведает. — Здравствуй, господин, — молодая тёмная эльфийка без страха, но с почтением склоняется перед ним, и лёгкая тень удивления колеблет замёрзшие льды. — Я искала тебя. — И чем же я могу помочь тебе, дитя? О чём ты хочешь спросить Смерть, надеясь получить от неё ответ? — его спокойный голос звучит негромко. Он заполняет собой всё пространство, отбивается от стен безразличием и усталостью, и Илайя против воли ведёт плечами.       Она чувствует себя маленькой девочкой — таковой и является на самом деле. Но отчаяние толкает её на решительный шаг, и терять ей всё равно нечего. К тому же, если её отец действительно мёртв, только Смерть и сможет утешить её судьбой её печального отца. — Соршан? — Белкет переспрашивает и задумывается надолго. — Я видел его лишь раз. Не уверен, что могу поведать тебе хоть что-нибудь значимое о твоём отце, дитя. Однако, — Илайя не скрывает горечь разочарования на своём лице, и собеседник пытается утешить её последней нитью хрупкой надежды, что ещё не оборвалась, — я знаю того, кто знает. Я могу сопроводить тебя — я возвращаюсь в Нар-Эриш, и часть дороги нам с тобой по пути. — Расскажи мне о нём, — Илайя не отказывается, кивая, и странное знакомство несёт ей слабое утешение и избавление.       Оно завершится так же спонтанно, как и началось. Путь чёрного ангела завершится, а Илайя наконец-то узнает мучительную правду. Дороги судьбы завернутся причудливо, но это будет затем, и Илайя не думает об этом. Сейчас же у неё есть необычная, но приятная компания, и она может себе позволить насладиться ею.