Геройские монологи

      Тяжёлый рваный вздох вырывается из груди, и Менан сжимает одежды, словно ему враз стало нечем дышать. Отчасти именно так оно и есть, и Менан чувствует, как лёгкие сдавливают невидимые тиски, и он не может сделать глубокий вдох, и боль острыми нитями расползается по жилам, обжигая. Мимолётная вспышка, но она не даёт забыть.       Принц улыбается горько, медленно отпуская одежду так же, как медленно отпускает удушье, позволяя вздохнуть. Гнев Богини будет сопровождать его до конца его дней, и Менан принимает и смиряется. Такова данность. Он заслужил.       С раннего детства в нём была тяга. Зов. Силанна щедро наградила его, пометила своим любимцем, и Менан ощущал прикосновение её благодати на себе. Феи и дриады, единороги и лунные лани — они приходили к нему, встречали всякий раз, когда он углублялся в лес. Чувствовали в нём избранника Богини и доверяли ему, словно он был одним из них. Да он и был, на самом деле.       Чуткий мистик, могущественный маг — Менан не друид, но его связь с Силанной не менее крепка. Его посвящение иного толка, и он отдаёт всё безвозмездно. С чистым сердцем и открытой душой, он отдаёт, потому что хочет отдать. Мистический экстаз наполняет его, и Менан прикасается к величию Госпожи, ощущая её присутствие везде. Он всецело принадлежит ей, и слёзы текут по щекам от переизбытка эмоций и ощущений. И Менан чувствует себя нужным; чувствует себя принятым; чувствует себя на своём месте.       Поклонение Силанне — не просто дань традиции и обременительная необходимость. Это Зов, это обращение души. Это единение и ощущение себя лишь частью огромного целого. Именно поэтому отречение в итоге становится таким фатальным.       Он обрывает эту связь. Собственными руками сам себя с мясом выдирает из Гармонии. Это рана, которой не зажить никогда — и милость Богини превращается в гнев, обрушиваясь на Менана чистой яростью. Силанна жестока и требовательна, она не прощает слабости и пренебрежения. И мстит она безжалостно каждому, кто отвергает её. И пусть Менану удалось выжить... он больше никогда не сможет стать прежним и восстановить былую целостность.       С Малассой у него никогда не будет такой связи. Мать Теней приходит к нему лишь однажды, когда её сестра успокаивает буйство своей ярости. Окутывает его прохладой тьмы, успокаивая боль и даруя покой, проявляя своё милосердие. Но после того... Менан даже не слышит её шёпот, один из немногих, если не единственный, кому не дарована такая милость. Уважает Ускользающую Тень, возносит ей молитвы и черпает магию из её источника — но не слышит и не ощущает. И он не может поклоняться ей, в глубине своего сердца сохраняя верность Силанне, которая теперь едва ли когда-нибудь примет его обратно.       Менан усмехается, горько и устало: с Богинями у него сложились непростые отношения. Тогда, когда его судьба принадлежала Драконам, религии и вере, всё пошло наперекосяк. И теперь он страдал, тоскующий по утраченному и не имеющий возможности восстановить былую внутреннюю целостность. Что ж... такова цена за выбор, который он совершил абсолютно осознанно.