Невеста шестиглазого бога

—⋆˖⁺‧₊☽◯☾₊‧⁺˖⋆—

      — Сама традиция брака по договорённости уже давненько устарела, — заявил Годжо, а потом повторил по слогам, будто бы Гето глухой и туповатый, ко всему прочему: — У-ста-ре-ла. Сечёшь?       — Более чем, — вздохнул Сугуру. — Ты не затыкаешься со вчерашнего дня. И не надо мне говорить, что это хорошая возможность послушать твой божественный голос.       — Почему же?       — Потому что это не так.       Годжо раздражённо фыркнул, убрав руки в карманы форменных брюк.       — Какой головняк, — протянул он, шаркая подошвой ботинок по усыпанной лепестками сакуры дорожке.       — Ты сам потащил меня посмотреть на девчушку, не жалуйся теперь, — Сугуру умел сохранять и спокойствие, и рассудительность в любой ситуации, только рядом с Годжо эта задача относилась к разряду «миссия невыполнима».       — Пф, ну, потащил. И чё? Мне же интересно, за кого меня отдают.       — Наоборот, вообще-то.       — Да какая разница? Страдать-то мне, — сказал Годжо, посмотрев вверх на тянущуюся в просвете вишнёвых деревьев лазурную дорожку неба.       — Я б поспорил, кто из вас двоих будет страдать, — усмехнулся Гето.       — Ты на чё намекаешь? — Годжо посмотрел на друга поверх линз солнечных очков.       — Я не намекаю, я прямо говорю. И, если честно, мне совершенно непонятно, почему ты так переживаешь. Ей всего одиннадцать… — сказал Гето.       — Десять, — перебил его Годжо.       — Тем более. Пока повзрослеет, пока освоит техники, пока ума наберётся, поймет, что старпёр Годжо Сатору ей не нужен, и сама сбежит.       — Шесть лет — не такая уж большая разница.       — Ты обиделся на старпёра?       — Вот ещё. Чем я старше, тем горячее, вообще-то, — заявил Годжо без тени смущения. — И не это основная проблема.       — А какая? — спросил Сугуру.       — Я не узнаю тебя, умный мальчик. Проклятиями траванулся на завтрак? Соображать не можешь? — улыбнулся Годжо, наклоняясь и заглядывая другу в глаза, на этот раз не скрывая ехидства.       Гето поморщился, но не стал отвечать колкостью на колкость. Потом на тренировке хорошенько по белобрысой башке настучит. Вместо язвительной шпильки он повторил вопрос:       — Так какая основная проблема?       — Браки по договорённости нельзя так просто отменить, знаешь ли. Это как сделка на крови, только во сто раз хуже, потому что грозит враждой между кланами.       — Они и так не ладят.       — Я говорю про открытую вражду, — высунул язык Годжо и поморщился, будто бы ему под нос подсунули что-то гадкое. — А не про крысятничество. Старпёры за счёт молодых решают свои проблемы и отращивают жирные задницы, сидя на местах старейшин годами. Переубивать бы их всех, всё равно толку никакого.       — Да вы, батенька, бунтарь. Только я б не стал делать таких радикальных заявлений в пределах поместья Амацуки. Всё-таки один из таких старпёров отращивает свою задницу именно здесь. И с каких это пор тебя волнуют дела кланов и мнение их глав?       Теперь промолчал Годжо. Всем своим видом, полным непринуждённой деловитости, он демонстрировал, что Гето — зануда, и слушать этого зануду себе дороже. Да и скучно, к тому же. А ссориться или препираться сейчас не очень выгодно, потому что даже всемогущему Годжо Сатору не хочется идти в одиночку смотреть на свою «невесту». К слову, смотрины неофициальные. Годжо так и сказал, когда уламывал друга нарушить пару-другую правил ради удовлетворения опасного зверя под названием «любопытство». Они с Гето просто воспользовались случаем, потому что порученное им задание корни имело неподалёку, а домоправительница поместья Амацуки любезно предложила ребятам пристроиться у них в свободных комнатах вместо того, чтобы шататься по гостиницам или казённым квартирам от техникума. То, что и юная наследница — точнее, одна из нескольких претендентов на главенство кланом — Амацуки Мина оказалась в поместье в этот день и час, чистой воды случайность. Но Гето справедливо рассудил, что для баловня судьбы Годжо Сатору даже самая случайная случайность не является случайностью. В его пользу оборачиваются катастрофические неудачи, какой бы урон при этом Сатору ни понёс, что уж говорить про простое стечение обстоятельств.       — Если нас поймают, будут проблемы, — как бы невзначай напомнил Гето.       —  И чё? Поджилки затряслись? Так не бойся, я с тобой, — улыбнулся Годжо.       — Это я с тобой, потому что кое-кто испугался девчонки.       — Да угомонись ты! Скажем, что решили прогуляться и заблудились, а на малявку наткнулись случайно. И, кстати, никто не запрещал нам общаться.       Гето тяжело вздохнул. Звучало, как план. План сомнительного содержания. Но у Годжо и не такое прокатывало. Как и у самого Гето временами.       — Ты знаешь, что любопытство кошку сгубило? — спросил Сугуру.       — Я не кошка, — промурлыкал Годжо, улыбаясь.       — Кстати, о братьях наших меньших, — Гето резко остановился.       Затормозил и Сатору. Посмотрел туда, куда смотрит его друг. Кот оказался чёрный. Как уголёк. Он набрался наглости и, никого не стесняясь, умывался прямо здесь, посреди каменной тропинки. Вокруг буйным цветом уже давно распустилась вишня. Один из розовых лепестков упал коту на чёрный нос. Тот мгновенно прекратил вылизываться. Свёл глаза в кучу. Мотнул ушастой головой. И лепесток тут же слетел на серый камень дорожки. Кот поднял на молодых людей малахитового цвета глаза и посмотрел так, будто уже давно разочаровался во всём роде магическом, а не только человеческом.       — На меня ещё кошак свысока не смотрел, — проворчал Годжо.       — Тебя только это смущает? — спросил Гето.       — Ты намекаешь на то, что котик не живой? — спросил Годжо, совершенно не удивившись очевидному факту. Зверь действительно не принадлежал миру живых, как и миру мёртвых.       — Проклятый труп? — предположил Гето.       — Не совсем, — раздался голосок откуда-то сверху.       Оба молодых человека синхронно подняли головы и увидели девчушку лет десяти-одиннадцати. Она сидела на ветке дерева, болтая ногами. На миловидное личико отбрасывали тень пышные цветы вишни, из-за чего открытые участки кожи и ткань одежды покрывались причудливым узором — замысловатая игра солнечного света.       — Как это понимать? — спросил Гето.       — Вы же студенты Магического техникума. Сами в состоянии разобраться, — заявила девчушка.       — Совсем страх потеряла, мелочь? Как со старшими разговариваешь? — спросил Годжо, которому уж точно было плевать на формальности.       — Уж кто бы говорил, — протянул Сугуру, а потом обратился к девочке: — С чего ты взяла, что мы учимся в Магическом техникуме?       — На вас форма, — пожала плечами девочка. — К тому же, тётушка говорила, что к нам приедут студенты.       — Да, седовласый дурачок и чувак с чёлкой, — раздался мурлыкающий, тягучий голос.       Парням бы впору возмущаться на сомнительного рода описание собственных личностей, но факт, что это говорил именно кот, выбил их из колеи куда больше. А ведь они, будучи студентами Магического техникума, каждый день имеющими дело с проклятиями, всякого успели насмотреться.       — Что, говорящих котов никогда в жизни не видели? — спросил зверь.       — Котов — точно нет, — протянул Гето, всё ещё не особо доверяя собственным глазам и ушам.       — Это не морок. И не проклятая техника. Куроо действительно разговаривает сам, без посторонней помощи, — сказала девчушка и в тот же миг ловко спрыгнула на землю.       Для них с Годжо она мелкая, просто кроха, но для своих лет высокая. Худощавая. Внимательные глаза малахитового цвета переводили взгляд с Сугуру на Сатору и обратно, пока наконец не задержались на Годжо.       — Чё смотришь? Нравлюсь? — спросил тот.       — Не особо, — девчушка наклонила голову набок, как любопытный щенок, который не боится получить по носу от хозяина.       — А?! — Сатору не ожидал такой подставы.       Гето мысленно добавил бонус в копилку незнакомого ребёнка.       — Как тебя звать, мелочь? — спросил Годжо.       — Амацуки Мина.       Гето присвистнул. Да, на юную госпожу девчушка не походила. Вместо красивого кимоно штаны на подтяжках и красная кофточка с длинными рукавами. Вместо гэта ботинки, в которых удобно бегать, прыгать и лазать по деревьям. Чёрные волосы стянуты в тугой хвост на затылке. А на носу красовался лейкопластырь.       — Ну здоров, невестушка, — протянул Годжо и довольно улыбнулся, когда личико Мины перекосило.       — Годжо Сатору, — поморщилась она, будто в десну только что впилась тонкая рыбья кость.       — Он, собственной персоной, — кивнул Сатору.       — Тогда вы… — Мина перевела взгляд на Гето.       — Чувак с чёлкой, Гето Сугуру, — улыбнулся тот.       — Ты и правда не знала, как я выгляжу? — спросил Годжо.       — Можно подумать, ты… — Мина смутилась, поморщилась и исправилась: — Можно подумать, вы знали, как выгляжу я.       — Теперь точно знаю, — Сатору растянул губы в улыбке и посмотрел на девочку поверх черных линз солнечных очков. — Килька.       — Шпала, — не осталась в долгу Мина.       Гето буквально увидел электрический разряд, пронёсшийся в воздухе между Годжо и его навязанной суженой. Но то была не искра, зарождающая чувства, если только не потенциальное желание убить друг друга. О возвышенной материи здесь и речи не шло. Не завидовал он магическому миру, если эти двое всё-таки сойдутся когда-нибудь.       — Термоядерная смесь, однако, — прокомментировал Гето. — Амацуки-сан, неужели не было интересно, за кого тебя сосватали?       — Сказали, что парень из клана Годжо. Единственный претендент — это Годжо Сатору. Тётушка описала его как очень сильного и красивого молодого человека, а я сразу поняла: пиши пропало, — пожала плечами Мина.       Годжо состроил такую морду, что Гето с каждой секундой становилось всё тяжелее сдерживать рвущийся наружу смех.       — Объяснитесь, юная барышня, — потребовал Сатору.       — Сразу ж видно, что павлин напыщенный, — серьёзно заявила Мина, будто объясняла ребёнку очевидную истину по пятому кругу.       — Сугуру, как думаешь…       — Нет, нельзя.       — Я ещё даже не договорил!       — Ты не будешь обижать ребёнка.       — Тоже мне, ребёнок. Да любая девчонка захочет иметь такого мужа, — заявил Сатору.       — Я бы поспорила, — сказала Мина. — На красивого будут вечно другие дамочки заглядываться и глазки строить, а у меня нервы не железные. Сильный тоже не вариант. Его постоянно будут пытаться убить. А раньше времени становиться вдовой не входит в мои планы. Хотя, в данном случае это не такая уж и печальная перспектива.       — Тебе точно десять? — скептически хмыкнул Годжо.       — Мне двенадцать, — мрачно поправила его Мина.       Гето не выдержал и рассмеялся. Теперь внимание обратили и на него.       — Не смешно! — в один голос заявили Мина и Годжо.       — Убогие человеки, — деловито прокомментировал кот. — Кроме тебя, моя химэ.       — Спасибо, Куроо, — улыбнулась Мина.       Парни тут же вспомнили о присутствии кота.       — Так твой питомец — проклятый труп? — спросил Гето.       Годжо присел на корточки, чуть спустил очки вниз по переносице и внимательно посмотрел на кота. Тот выдержал его взгляд с надменным достоинством. Сугуру краем глаза заметил, с каким любопытством Мина наблюдала за каждым движением его друга. То ли повнимательнее желала рассмотреть Годжо, то ли оценивала возможности: поймёт парень или не поймёт, что за зверь её Куроо.       — Технически, он проклятый труп, — заявил Годжо. — Но природа его происхождения взята из жизненной энергии, а не проклятой.       — Допустим, — кивнула Мина.       — Коты — пограничные животные. Они могут обитать по обе стороны реальности. А ещё являются сопровождающими в загробный мир. Поэтому из них легче всего сделать Франкенвини. Давно ты его по частям собрала?       — Сами определяйте, если называетесь сильнейшим, — хмыкнула Мина.       — Я в твоей проверке не нуждаюсь, килька, — Годжо выпрямился, но очки обратно не вернул.       — Может, и не нуждаетесь. Но я ваши способности не видела ни разу. А говорить могут всё, что угодно.       — Ты что, смесь храбрости с тупостью? — Годжо смотрел на Мину слишком пристально.       Оба как-то разом стали серьёзными.       — Знаете, что так называемый брак по договорённости означает для каждого из нас? Задумались ли вы об этом, Годжо-сан, когда узнали столь скверную новость? — спросила Мина слишком по-взрослому. — Скорее всего, нет. А я вот задумалась. Для наследника клана Годжо брак по договорённости может означать только прескверное обременение, ограничение свободы и навязывание воли посторонних. Для представительницы же семейства Амацуки этот брак демонстрирует невозможность стать главой клана. Более того, данный вариант даже не рассматривают. Все надеются на моих туповатых братьев, которых воспитывают так же, как и предыдущих глав, что не очень хорошо: наше семейство в упадке благодаря их стараниям.       В воздухе повисла тишина.       — Поэтому ты хочешь убедиться, что я не придурок, — первым подал голос Сатору.       — Можно и так сказать, — кивнула Мина.       — Могу тебя заверить, Амацуки-сан, он не придурок. Большую часть времени. Просто немножечко трепло, — улыбнулся Гето.       Сатору фыркнул почти беззлобно. Почти.       — Тебе точно двенадцать? — спросил он у девочки.       — Точно, — вновь кивнула та.       — Просто рассуждаешь ты как прожжённая жизнью тётка, а не юная избалованная госпожа, — сказал Годжо.       — А вы ведёте себя хуже шестилетки, а не как подобает взрослому, пусть и молодому человеку. Тем более, обладающему силой Шестиглазого, — Мина с вызовом посмотрела на долговязого Сатору.       Парень открыл было рот, чтобы ответить, но его перебили.       — Госпожа Мина, — послышался приятный женский голос. — Госпожа Мина, где вы?       — Сейчас иду, Мицу-сан, — ответила юная госпожа Амацуки.       — Ты бы поторопилась, а то устроят нагоняй за то, что виделась с женишком до официальных смотрин, — протянул Куроо, махнув длинным чёрным хвостом.       — Нам никто общаться не запрещал. Можно будет сказать, что они гуляли и заблудились, а потом случайно наткнулись на меня, — сказала Мина.       Гето многозначительно хмыкнул, посмотрев в сторону Годжо.       Мина поклонилась, не слишком низко и весьма суетливо, а потом прытко побежала на голос нянечки. Кот, одарив парней ещё одним надменным взглядом, побежал вслед за хозяйкой.       — Вы явно поладите, — сказал Сугуру.       — Вот ещё, — всем своим видом Сатору демонстрировал вселенское разочарование в неразумном человечестве.