Гордые Бессмертные

      Дунхай Юйгуан взглянул на Шэнь Цинцю с лёгкой обидой.       – В свой срок. – Ответил он тихо.       По тому, с какой враждебностью на него уставились придворные демоны, лорд Цинцзин понял, что переступил запретную черту. Значит, и здесь есть свои нравы и обычаи. Раз уж ему придётся жить здесь какое-то время, стоит присмотреться к ним.       Он замолчал.       Когда письмо было написано и отправлено через границу, Цинлун спросил:       – Цин-цю сыграет на гуцине? Или, может быть, он предпочитает иной инструмент?       Он произносил его имя так странно. Медленно, нараспев. Словно оно и впрямь доставляло ему удовольствие. Тот поклонился в ответ.       – Только если Дунхай-ван одолжит мне своего Вздымающегося Дракона¹.       – Разумеется. – Ответил тот, пряча улыбку.       Тонкие скулы Шэнь Цинцю залил очаровательный румянец. Да что в голове у этого правителя?!       Лорд Цинцзин не думал о Цанцюн. Он не мог себе позволить думать об этом. Это было слишком больно! Лорд секты похищен демоном! Какой стыд! Да разве письмо может их успокоить?! Всё, что он мог написать – жив и невредим. Цзи Цинъюй говорил, что он не должен приближаться к высшим демонам. Но именно это он сейчас и делает... Может быть, он давно утонул во тьме?       Может быть, он уже мёртв и находится вовсе не в Царстве Демонов а в чертогах душ?       Шэнь Цинцю внимательно оглядел присутствующих. Они все на редкость прекрасны. Их речь правильна и поэтична. Они читают стихи, наслаждаются музыкой и пейзажами под луной...       Даже на Цинцзин он не помнил такой безмятежности...       Один из музыкантов бережно расчехлил инструмент и с поклоном передал его Шэнь Цинцю. Он источал нежный аромат масел. Лазурная кисть качнулась, рассыпая блики.       В воцарившейся тишине лорд Цинцзин закрыл глаза, коснувшись губами тонкого бамбука.       Печальная мелодия полилась сильной, медленной рекой. Её ледяное ясное звучание ранило сердца, отзываясь глубоко в груди взлетающими стаями птиц. Так прекрасно и тоскливо...       Лёгкий ароматный ветер развевал чёрные волосы и зелёные ленты, вздымал лёгкие шелка прозрачных, словно горные воды, рукавов, игрался с кистью. Лунный свет, смешиваясь с приглушёнными огнями лунных жемчужин, блуждающими фонариками садовых огней и странных светящихся лотосов, освещал лицо Шэнь Цинцю, отражаясь, сияя жемчужной пудрой. Чёрные драконы бровей изгибали спины, сталкивались и разбегались вновь. Тонкий нежный стебель шеи соблазнительно белел в сумраке лунной ночи.       Дунхай Юйгуан откинувшись на мягкие подушки, опустил голову на бедро лорда Цинцзин. Его глаза светились загадочным лазоревым огнём. Алые губы чуть приоткрылись в искреннем восхищении.       Кто бы мог подумать, что в мире людей можно встретить музыку столь восхитительную, столь печальную и неторопливую. Она очаровывала, уносила в забытые выси, касалась меридианов...       Когда звуки стихли и Шэнь Цинцю отнял юй-пин-ди от губ, тишина длилась, пронизанная лишь вздохами и дорожками слёз.       Никому из них не хотелось говорить.       Мановением руки Дунхай Юйгуан отослал всех прочь, сомкнув руки вокруг талии человека. Как только они остались наедине, лорд Цинцзин стукнул драгоценным инструментои по затылку правителя.       – Ты опять за своё?! – Прошипел он.       – Юйгуан очарован и влюблён. – Ответил тот, опрокидывая заклинателя на спину и уткнувшись лицом в его грудь. – Цин-цю должен остаться со мной.       Флейта с мягким стуком выпала из изящной руки лорда Цинцзин. Он сглотнул горький ком.       – И тебе не важно, что чувствую я? – Спросил он тихо, поражаясь, как за несколько часов знакомства они успели к этому прийти?!       – О чём ты говоришь? – Спросил Цинлун, играя с прядью его волос.       – У этого Шэня уже есть любимый человек. Он желал его много лет и теперь, добившись, не хочет никого другого.       Дунхай Юйгуан замер. Что за вздор?! Через несколько дней он позабудет всех, утонув в его синих глазах!       – Ах... Это... Если через тридцать дней ты вспомнишь его, я не стану тебя удерживать.       – Обещай, что не станешь применять никаких чар и любовных пилюль!       Правитель Восточного Княжества стремительно поднялся, глядя на заклинателя со злостью.       – Ты решил меня оскорбить? Думаешь, мне, правителю востока, нужно что-то подобное?!       Шэнь Цинцю, вздохнув, поднялся вслед за ним. Он ничего не ответил на эту вспышку. На его лице отразилось холодное равнодушие.       Густые брови правителя сошлись на переносице. Ожидая ответа, он приблизился к лицу заклинателя настолько, что почувствовал аромат его волос. Едва удержавшись, чтобы не схватить его в объятия, он тихо сказал:       – Ты будешь жить в моих палатах. Так гораздо безопаснее.       Шэнь Цинцю нахмурился.       – И, конечно же, там лишь одна кровать?       Дунхай Юйгуан ослепительно улыбнулся в ответ.

***

      Юэ Цинъюань, сдерживая дрожь, опустил письмо на стол и вновь взглянул в суровое лицо лорда Кусин.       – Так шиди Ли считает, что исчезновение Шэнь Цинцю не столь ужасно, чтобы откладывать Собрание Совета Бессмертных?       – Эта энергия не принадлежит демону. – Ответил тот, отпивая глоток чая. – Это Ао. А они, как известно, имеют иную кровь, хотя и предпочитают царство тьмы.       – Да. – Отозвался глава Цанцюн.       – И если Ао обещал вернуть его, так и будет. Он ведь даже позволил отправить послание. Это хороший знак. Шисюн Шэнь в безопасности.       Лорд Кусин задумался.       – Ао Гуан... Он давно не появлялся в мире людей. Этот Ли с ним незнаком. Но раньше он довольно часто покидал земли тьмы и путешествовал по иным мирам. С ним связано множество старых легенд и сказок. Сейчас сложно отделить истину. Но мой дед... В то время он был весьма стар, проживая в горах. Он только перед смертью навестил семью. Лао Ли однажды постигло смертоносное искажение ци. Так как на горе он был один, никто не мог ему помочь. Изранившийся, он готовился умереть, когда его уст коснулась чаша с густым живительным напитком... Это была кровь. Целебная кровь Ао Гуана. Он спас ему жизнь.       Юэ Цинъюань прерывисто вздохнул. Это не могло избавить его от тревог. Цзи Цинъюй рассказал, что и он был спасён этим демоном.       Но Шэнь Цинцю... Сяо Цзю – это иное. Захочет ли он и впрямь отпустить его? Ведь это дитя даже у жестокого Цю вызвал чудовищную привязанность.       Шиди Шэнь словно редчайшая драгоценность. Его хотелось скрыть, уберечь от чужих глаз...       Собрание Совета состоится через два дня.       Лю Цингэ пришлось погрузить в сон. Они не могли рисковать. Едва открыв глаза, он помчится прорывать барьер.       Юэ Цинъюань закрыл лицо ладонью.       – Лорд Байчжань... Этот Юэ даже представить себе не может, что он натворит, очнувшись...       – Пик Кусин готов накрыть барьерами Тяньцюань. – Улыбнулся уголком губ Ли Цинсянь. – Как-никак, шиди Цзи часть Цанцюн, несмотря на свой непростой характер.       Ох... У кого же из вас, лорды Цанцюн, лёгкий характер! – возмутился про себя глава Юэ, покачав головой.

***

      Шэнь Цинцю оглядел комнаты. Поистине королевская роскошь! Кровать и впрямь была одна, хотя на ней и уместился бы целый отряд.       Лорд Цинцзин мрачно взглянул на правителя Восточного Княжества. Тот в ответ пожал плечами.       – Это твои спальные покои. Здесь ты найдешь всё необходимое. За дверью всегда дежурит слуга, если тебе вдруг что-то понадобится. Там купальня. Кстати, она у нас и впрямь общая.       Очаровательно улыбнувшись, Дунхай Юйгуан покинул лорда Цинцзин. Немного постояв в недоумении над поведением этого непостижимого существа, Шэнь Цинцю осмотрелся. Не меньше десятка различных нарядов, коллекция вееров, книги и даже музыкальные инструменты были в его распоряжении.       Улыбнувшись, он вошёл в следующую комнату. Видимо, это был зал для приёма гостей. Чайный столик, полка, полная бесценных безделушек, свитки... Множество шёлковых подушек и даже меховой ковер на полу. Здесь было прохладно. Обняв себя руками, лорд Цинцзин поёжился.       Тихо хмыкнув, он, наконец, отправился в купальню. Это было совсем не то место, где они были утром. Здесь было замечательно. Голубой каменный бассейн горячего источника был глубок и обширен. Может быть, поэтому и вода отливала лазурью. Пять ступеней вели в парящую глубину...       Сразу из купальни вела дверь в сад. Он был небольшим. С ледяным ручьём, изогнутыми белыми мостиками, соснами и алыми клёнами.       Этот мир и впрямь можно было принять за привычный. Различия не бросались в глаза. Здесь никогда не светило солнце. Только луна, круглая, яркая и такая близкая, что, казалось, можно коснуться рукой, заливала этот мир призрачным серебряным светом.       Ночью же царила полная тьма. В саду было холодно. Казалось, вот-вот пойдёт снег.       Шэнь Цинцю вернулся в свою богатую спальню. Ещё раз осмотревшись, он расчехлил гуцинь². Инструмент на первый взгляд казался простым, но стоило ему коснуться струн и его глаза разгорелись.       – Боги... – прошептал он, устраиваясь за столиком тёмного дерева.       На лакированной поверхности был маленький золотой знак «Ао Гуан».       – Боги! – повторил Шэнь Цинцю, поразившись.       Неужели этот распутник, этот нахал владеет таким редким сокровищем?! Гуцинь Ао! Даже увидеть его было невиданной удачей, а уж сыграть... ему просто немыслимо повезло!       К тому же этот древний инструмент способствовал развитию ци и накоплению сил. Говорили и другое... Говорили, что он способен очистить от тьмы и являлся сильнейшим оружием бога-дракона. Оружием столь страшным, что он и сам пользовался им очень редко.       Но это, конечно же вздор! Ведь он принадлежит этому... бесстыднику! Разве что правитель Восточного Княжества никогда не касался этих струн.       Уняв дрожь в тонких длинных пальцах, Шэнь Цинцю, задохнувшись от восторга, поднялся. Прежде чем играть, он должен совершить ритуал очищения тела и духа³.       Зайдя за ширму, он сбросил одежды и поспешил в купальню. Вода была мягкой и имела аромат и горьковатый вкус талого горного снега. Нежная нефритовая кожа заклинателя раскраснелась. Скрывшись в горячей лазури с головой, он вынырнул, часто дыша. Мокрые волосы, струясь, липли к плечам и спине. Капли стекали по лицу.       Он замер, услышав, как приоткрылась дверь в палаты Дунхай Юйгуана.       – Мальчишка сорвал печать? – Спросил удивлённый голос Цинлуна.       Шэнь Цинцю не услышал ответа.       – Он беспокоит меня. Его развитие слишком стремительно! Необходимо поторопить Хань Ин. Человек должен...       Дверь вновь захлопнулась, отсекая конец фразы.       Сорвал печать? О ком это он? Неужели об императоре демонов? И если это так, то, судя по словам правителя, Дунхай Юйгуан не в лучших отношениях с демонической империей. Да и новость совсем не из лучших...       Выйдя, он высушил душистые волосы, расчесал и заколол их. Тщательно переоделся и зажёг палочки благовоний.       Что бы с ним не случилось в дальнейшем, эти пальцы навсегда запомнят прикосновения к шёлковым струнам из волос самого Ао Гуана! Ах! Это и впрямь гуцинь самого бога-дракона Восточного Моря!       Опустившись на меховой ковёр, Шэнь Цинцю уложил инструмент на колени и, прерывисто вздохнув, повёл медленную, чистую, словно девятые небеса, мелодию.       Будь это простой инструмент, он извёл бы князя востока народными песнями, но этот требовал совсем иного. Он вложил в игру всю свою душу, думая о горах Цанцюн и Лю Цингэ; о каменных мостах и склонившихся к воде ивах...       Не замечая ничего вокруг, лорд Цинцзин касался шёлковых чёрных струн, восхищаясь каждым звуком, глубоким, отзывающимся в сердце...       Он внезапно вспомнил, как путешествуя под личиной Чжу Луна, остановился в Ухане в период цветения мэйхуа. Зима ещё не выпустила бразд правления – с неба сыпались крупные хлопья снега. Его аромат, смешавшись с ароматом цветов, был ошеломительно свежим и прекрасным. Шэнь Цинцю, спрятавшись в капюшоне плаща, не мог оторвать взгляда от этой завораживающей картины. Тогда... Тогда ему показалось, что за спиной раздался лёгкий вздох и повеяло теплом родного дома. Он обернулся. Позади и впрямь стояли заклинатели. Их было множество, ведь в этом городе бесчинствовала орда северных демонов. Он не увидел среди них Лю Цингэ... Но это ощущение тепла, едва уловимого прикосновения пальцев к плечу, Шэнь Цинцю помнил долгие годы...       Гуцинь стих. Эхо ещё звучало под сводами комнаты. Лорд Цинцзин долго сидел в задумчивости. Затем, закрыв глаза, улыбнулся. Надо же, и впрямь ощущения словно после глубокой долгой медитации.       Он вздохнул, осторожно зачехлив инструмент и, разоблачившись, отправился в кровать.       Дунхай Юйгуан, погружённый в горячие воды источника, не сводил глаз с двери в палаты Шэнь Цинцю. Святые небеса, да это и впрямь драгоценный талант! Никто на его памяти не смог извлечь из этого гуциня и звука! Только сам Ао Гуан и знал, как заставить его звучать. Но этот Цинлун давным-давно не расчехлял его. А зря... Он чувствовал удивительное спокойствие. Его энергия пришла в равновесие. Он улыбнулся, думая, что сегодня и впрямь может ошибиться спальней. ________ ¹Юй-пин-ди – вид китайской флейты (как у Вэй Усяня). Изготавливается из особого тонкого бамбука. Как правило, существует пара флейт. Более крупная мужская — с названием «вздымающийся дракон» — обладает ярким звуком и густым тембром. Женская — «разноцветный феникс» — имеет трубку меньшего размера и более мягкий тембр. На инструментах выполнялась тонкая гравировка: в соответствии с названием изображали дракона или птицу Феникс. Вот китайские флейты сяо: http://www.long-feng.ru/?page_id=4013g?artist=1 А это дицзи: https://m.youtube.com/watch?v=DHdOymSjD9w ²Гуцинь, думаю, знаком всем. Но если нет, то вот: https://m.youtube.com/watch?v=VOBkbW2gRRU ³Игра на гуцине является одной из высочайших духовных практик. Перед началом игры исполнитель должен был очистить тело омовением и переодеться. Потом зажечь благовония, сесть, поджав под себя ноги, и положить гуцинь на ноги или на стол. Только после исполнения этого обряда можно было начать игру.