Недописанный текст той песни

      Он влетел в кухню. Сначала увидел тёмно-красные лужи крови на полу и только через секунду взгляд метнулся к лицу Аси. Бледному и слегка удивленному. Ещё через секунду коленки её подкосились, и она почти упала, а Глеб ринулся к ней, подхватывая. Теперь он увидел нож в её руке. Весь в крови. Она смотрела на него, будто бы не понимая, почему он в её руке. Но на этот раз это точно сделала она сама. Глебу даже не нужно было сомневаться.       Вся футболка Аси пропиталась кровью, но больше всего крови было в одном месте, давая понять, куда именно себя ранила девушка. В живот. Она воткнула нож себе в живот. Будто бы проследив за мыслями Глеба, Ася вдруг сменила удивление на тихий смех. Ей было больно, но она не могла остановиться смеяться в своём безумии.       — Глеб, её забрали в реанимацию. Тебе нужно отдохнуть…       — Что значит в реанимацию? Она была жива, она точно была жива, слышишь?       — Да, Глеб, и сейчас врачи борются за её жизнь.       — Почему ты не там?!       — Ей помогают лучшие специалисты. Слушай, — док сел на стулья. — Тебе нужно сейчас очень здраво оценить ситуацию. Она вспорола себе живот и потеряла кучу крови.       — Зачем? Зачем?!       — Я не знаю, Глеб…       — Пожалуйста, спаси её, я тебя умоляю, спаси.       Глеб уселся на стулья. Ближе к ночи он лёг на жёсткие седушки, не обращая внимания на проходящих мимо медсестёр, каждая из которых с сожалением смотрели на него. Было холодно. Так холодно. Он старался вообще не думать. Но выходило плохо. Он сжался всем телом, будто бы только что дали под дых. Он задыхался. Задыхался, мать его. И сжимал руки в кулаки всё сильнее.       — Глеб, слишком много крови. Она потеряла слишком много.       Он и так знал, что док это скажет. Он знал, что она умрёт, как только влетел на кухню и увидел её.       — Я сожалею, Глеб. Ты не смог её спасти.       — Что тебе снится?       — Что я не успел тебя спасти.       Ася вдохнула поглубже, переваривая сказанное. Ей было тяжело. Тяжело перед тем, как сказать ему то, что он скорее всего воспримет несерьезно.       — Ты бы мог тоже походить к психологу. Ведь то, что ты пережил с Никой — это очень страшно. И точно наложило свой след. И я… я не уверена, что ты всё-таки осознаёшь, что я не она, и что успевать спасти меня не нужно.       Глеб одёрнул руку, чувствуя, как бурлящая кровь подступила к щекам. Ника. Как давно это было. Как тяжело было вспоминать это имя. Зря он рассказал Асе про неё. Пиздецки зря.       — Скоро я начну пропадать в студии, мышь, — Глеб встал с кровати, игнорируя её печальный взгляд. Пусть катится к чёрту со своей гиперопекой. — Но хочу, чтобы ты была под присмотром. Хочешь ездить со мной?       — Глеб, твоё состояние важно для меня потому, что я буду чувствовать себя безопаснее, если буду знать, что тебе помогают, — твёрдо продолжила Ася, наблюдая за тем, как он разминает затёкшие мышцы, не встречаясь с ней взглядом. — Потому что я помочь не смогу. Я не смогу давать тебе столько, сколько даёшь мне ты, ясно? И ты загнешься, помогая мне, но забив на себя. А вместе с тобой и я рано или поздно.       — Ась, — его резкий тон не напугал, потому что девушка была готова к нему.       — Прошу, Глеб, я же не говорю тебе бросать пить или меняться. Я прошу только о психологе раз в неделю. Хоть и отношусь к ним сама предвзято, но так хотя бы есть шанс, что у тебя будет поддержка, — не дав ему договорить, продолжила Ася, встав с кровати и сделав два шага к нему. Он выглядел злым. И потерянным: она видела это на дне его глаз. Рассеянный и потерявший жизнь огонек плясал в омуте зеленого мира, выдавая его мысли. Он помнил про Нику. Каждый день. Каждый день он помнил, что не смог её спасти.       Глеб презрительно хмыкнул, складывая руки на груди. Какая же назойливая мышка. Сколько энергии на просьбы о такой херне.       — Мне не нужна поддержка, — отчеканив каждое слово, он сощурился, чаще дыша. — Эта тема закрыта.       — Как скажешь, — безжизненно произнесла Ася, отворачиваясь от парня и с тяжелым сердцем хватая книгу с комода. Этот день определённо был отвратительным.       Глеб недовольно фыркнул, наблюдая за тем, как она возвращается в постель.       — Собираешься теперь прятаться от меня за книжками?       — А для чего по-твоему мы их купили? — бросила Ася, не пытаясь прятать своего разочарования, смешанного со злостью на него.       — Ты обещала хорошо питаться. Помнится, когда ты читаешь, то забываешь об этом, — процедил Глеб. Он явно хотел, чтобы она сказала что-то ещё, а не просто так бросала его в одиночестве.       — Я съем всё, что ты мне предложишь, — бегая глазами по первой станице, ответила Ася.       Глеб постоял еще пару секунд, убеждаясь, что она не собирается поднимать на него взгляда, и резко вышел из спальни.       Вот же заноза. Казалось, что когда она его ненавидела, было легче. С этими чувствами было справляться проще. А как реагировать на такое — он понятия не имел, только злился.       «Съем всё, что ты мне предложишь». Какая серьёзная, надо же.       Глеб громко фыркнул, закатив глаза. Почему ей удавалось так сильно его раздражать по самым разнообразным причинам?       Достав сковороду, он начал пытаться готовить, лишь бы занять чем-то руки и не разгоняться ещё больше в своей злости. Раз уж она готова съесть всё, то будет есть яичницу обыкновенную.       Ася упорно пыталась сконцентрироваться на смысле прочитанного, но выходило плохо. Вся эта ситуация серьёзно её напрягала. Говорить Глебу про психолога может и было лишним. Она-то уж точно не подходит под роль спасателя для него. Это ему нравится носиться с ней и доказывать себе что-то там постоянно. Асе же было просто… тревожно? Только она пока не могла понять, за кого больше: за Глеба или за себя рядом с ним.       Устало выдохнув после бесполезных попыток продолжить чтение, она отложила книгу и взяла телефон. Портить день — так до конца. Пора было наконец встретиться с реакцией теперь уже бывшего парня.       «Нам нужно встретиться и поговорить, не смей сбегать просто так, это несерьёзно, Ася!»       По кончикам пальцев побежали неприятные электрические разряды.       «Это плохая идея… я не скажу тебе ничего нового»       Ответ Паши не заставил долго себя ждать.       «А я так не думаю. Почему у меня даже нет шанса на то, чтобы задать вопросы?»       Ася глубоко вздохнула. Почему Паша всегда умел быть убедительным для неё? Потому что она слабая? Или потому что парни всегда говорили ей, что она виновата? Виновата, что больше не интересна. Виновата, что общается с другими парнями. Виновата, что хочет бросить Пашу без объяснения причин…       Она тряхнула головой, отгоняя свои размышления. С кухни потянуло вкусным запахом еды, так что она решила поесть, прежде чем снова что-то ответить парню.       Глеб стоял у плиты с забранными в хвост волосами, сосредоточившись на процессе. Ася совершенно бы точно улыбнулась, будь у неё получше настроение. Таким она его ещё не видела, и в этом образе было что-то невероятно милое.       — Тебе идёт, — кивнув головой на его хвостик, произнесла Ася, а затем проследовала к столу. Глеб поставил перед ней тарелку с горячей едой и уселся рядом, не сводя с девушки глаз. Он словно не слышал её, а только пожирал взглядом. — Паша хочет встретиться, чтобы всё обсудить.       Глеб почувствовал, как ёкнуло сердце от желания ударить несуществующий образ мудака. Будто он физически ощущал его тут. Ася же отлично справлялась с тем, чтобы продолжать бесить его всё больше.       — Прочитала его ответ, значит? — выплюнул он. — И что же, пойдёшь на встречу?       — Ну, он считает, что заслуживает объяснений, — Ася пожала плечом. — Наверное, он прав.       — Объясниться можно и без встречи, если так горит, — прошипел парень, хватая стакан с газировкой и сильно сжимая пальцы на холодном стекле.       — А можно и на встрече, — невозмутимо поедая довольно вкусную яичницу, ответила Ася. — Что там у тебя за студии, где ты собрался пропадать? Она откинулась на спинку стула, дожёвывая. Его выражение лица было таким, будто бы он готовился швырнуть стакан, который держал в руке, прямиком об стенку.       — В каком богом забытом месте мне потом искать твой хладный труп? — Глеб последовал её примеру и тоже откинулся на спинку стула, ударяясь о железные прутья. Он сложил руки на груди и дернул подбородком вперёд, ожидая ответа. Её жалкие попытки перевести тему с Паши только смешили его.       — Попросишь Тёму отследить мой телефон, — парировала Ася, кивая на мобильник. Раз Глеб не хотел вести с ней серьёзных разговоров, то и она могла себе такое позволить. — А вообще, Паша не маньяк. То, что он тебе не нравится, не значит, что он какой-то там моральный урод и убийца. Так что не будет никаких трупов.       — Как скажешь, солнце, — тон Глеба был настолько ядовитым, что Ася не сдержала порыва покачать головой. Какой же ребёнок, ей-богу. — Проведёте милую беседу в кофейне и расстанетесь хорошими друзьями. Ничего не напутал? А нет, погоди… вряд ли можно назвать беседу милой, если тебя в ней обвиняют в шлюховатости и неспособности хранить верность.       — Ты слишком много переживаешь о вещах, которые тебя не касаются, — Ася сильнее сжала вилку в руках, чувствуя теперь уже настоящую злость. Глеб имел невероятную привычку задевать, когда был задет сам. — Помнится, в больнице ты говорил, что в мою жизнь не лезешь. «Встречайся, спи и общайся с кем хочешь» — так вроде?       Глеб ожесточенно хохотнул, в очередной раз напоминая себе, что пищащая мышь порой может превратиться в стерву. Он всегда забывал об этом после её наивного и нежного поведения после их близости. И это было ошибкой.       — Помнится, что я ещё и обещал злиться, если твоя жизнь будет в опасности, — сквозь зубы процедил он в ответ.       — Да, и в конце концов ты ещё обещал сойти с ума, — прикрывая глаза, выдохнула Ася. — Так себе перспектива. Но так как тема психолога у нас с тобой закрыта, то сказать мне нечего.       Она склонила голову вбок, глядя на него как на глупого ребёнка, пока он злобно сверлил её взглядом в ответ.       — Спасибо за завтрак, — спустя пару секунд она начала вставать со стула, заканчивая эту молчаливую битву и намереваясь отправиться в спальню, чтобы собраться на встречу с Пашей, но Глеб перехватил её запястье, крепко сжимая. Почти на грани боли. Как же он любил так делать. Хозяйничать, злиться, давить…       — Не говори только, что собралась к нему сейчас, — гробовой тон Глеба даже слегка смешил Асю в моменте.       — Я собралась к нему сейчас.       Пальцы Глеба сильнее сжали кожу на запястье.       — Ты так тянула с тем, чтобы прочесть его ответ, а теперь вдруг бежишь на встречу с ним? Что, всё потому, что так охота меня позлить из-за утреннего разговора?       — Нет, я хочу закончить с этим, чтобы чувство вины не тяготило меня. Хочу объясниться перед Пашей и всё на этом, — сморщившись, Ася попыталась вывернуться из его хватки, но Глеб естественно не дал ей этого сделать. — Глеб, отпусти, хватит вести себя как долбоёб.       Он вдруг резко разжал пальцы, отпуская её, и от неожиданности Ася даже начала падать вперёд.       — Пообещай, — его хриплый голос сорвался в беззвучный, отчего пришлось откашляться. — Пообещай, что позвонишь, если что-то пойдёт не так.       — Естественно.

***

      — Ась, скажи, ты ведь понимаешь, что он наиграется с тобой и выкинет? У него таких, как ты — миллион.       Паша сидел напротив неё, словно запыхавшийся: так много сил отнимал у него этот разговор.       — Я не знаю, сколько у него таких, как я, и меня это не интересует, — выдавила Ася. Что-то из этого было правдой, например, она действительно не знала о круге общения Глеба. Но что-то из сказанного казалось ей ложью даже для самой себя. Её интересовало очень многое в парне и это чувство, давно забытое, но похожее на ревность, возникало всякий раз, когда она думала о том, как он проводит своё время. С той же Соней или другими девушками…       — Ну ничего себе, до чего доводит жажда денег. Тебе уже даже плевать, сколько сук он параллельно трахает, главное, что ты пока ему интересна и можешь качать бабло у тупого рэперка? — продолжал наседать Паша.       — Кого? — Ася нахмурилась, чувствуя себя так, будто они с пашей говорят на разных языках.       — Что, он позиционирует себя по-другому? Как великий музыкант? — усмехнулся парень, довольствуясь своим сарказмом.       Ася повела взглядом вбок, задумавшись. Пазлы в голове начинали потихоньку складываться, хоть общая картинка всё ещё оставалась мутной.       — Думаешь, я правда ушла к нему из-за денег? — наконец грустно спросила она спустя пару десятков секунд.       — И из-за удивительной тяги к неверности. Я знаю вашу фишку изменять для остроты ощущений. Чтобы парень поревновал, да, Ась? Чтобы проверить его чувства, почувствовать себя нужной. Но ты заигралась. Да и кто бы не заигрался в таких условиях? Наверняка его квартирка похожа на дворец с белоснежными простынями в огромной кровати, да? Ты-то таких никогда не видала.       Ася бессильно смотрела вниз, разглядывая узоры на столе. Ей было сложно возразить. Не потому, что она была согласна, а потому, что у неё было стойкое чувство бесполезности контраргументов. Какими бы они ни были.       — Мне правда очень жаль, что так вышло, Паш. Я думаю, что любила тебя. Но сейчас ничего не чувствую. И это не из-за Глеба. Знаю, что трудно в это поверить, но он мне не парень, я его не люблю. Он помогает мне с жильем и… лечением. Но между нами нет чувств. Так что я закончила наши с тобой отношения не из-за него. Это в общем-то всё, что я хотела бы тебе сказать.       — Сколько же лицемерия и лжи в одной маленькой девочке, — тихо произнёс Паша тоном, полным убийственного осуждения.       — Мне больше нечего сказать, — тревожно повторила Ася, не встречаясь с парнем взглядом, и начала вставать из-за стола, но Паша быстро прервал её.       — Сядь, — ледяной и чужой голос. Пугающий, резкий, опасный. Совсем не такой, как у Глеба, когда тот злится. Гораздо более жёсткий. — Или хочешь сцену на всё кафе? Хочешь, чтобы все слушали нашу ругань?       Ася почувствовала, как задрожали конечности, пока она медленно опускалась обратно на сиденье. Раньше она была смелее. Пока её не сломала ночь, во время которой всё, что она могла — это только плакать, чувствуя себя не более чем вещью, не имеющей права на голос.       — Сейчас мы с тобой вместе выйдем из кафе и поедем домой. Ко мне домой. Туда, где тебе и место. Поигралась и хватит, — продолжил Паша, наблюдая за тем, как страх плещется в глазах напротив. Так-то лучше.       На губах застыло слово «нет». Ася всё старалась его произнести, но что-то отчаянно блокировало эту возможность. Что-то глубоко внутри.       — Паш, я тебя не люблю, — снова попытка. Снова борьба с комом в горле. Снова тупое чувство беспомощности.       — Да нахуй мне твоя любовь не сдалась, — его сильно задевали её слова. И он становился только свирепее. — Ты не опозоришь меня, сука. Не уйдешь к богатому известному мальчику, пока я буду гнить один и слышать сплетни со всего района, о том, как ты раздвинула ноги перед ним.       Звонкая пощечина одновременно и напугала её, и наполнила силой. Она приоткрыла рот, вдыхая побольше воздуха, пока собственная ладонь приятно побаливала. Десятки глаз устремились в их сторону, а голоса притихли, будто ожидая чего-то. Но Ася не собиралась устраивать концертов, лишь воспользовалась замешательством Паши, который, кажется, не верил собственным ощущениям, смотря тупо перед собой. Она схватила свой рюкзак и вылетела из кофейни.       Сердце разгоняло обороты, пока она буквально бегом добралась до метро. Серьёзно? Она бежит от Паши? От своего бывшего парня? Это же смешно.       Она тряхнула головой. Что за сюрреализм? Почему надо бежать? Почему она просто не могла сказать спокойно «нет» и уйти? Сама ведь говорила: Паша не маньяк какой-то.       Она ж его знает тысячу лет. Когда-то они проводили вместе дни напролёт и были самыми счастливыми на свете. Почему она сейчас этого практически не помнит? Неужели то, что с ней произошло повлияло даже на восприятие Паши?       Она зашла в метро, на автомате передвигая ногами и совсем не замечая, как садится в вагон.       — Я нарвал тебе ромашек, потому что… — звонкий смех Паши озарил тёмную комнатушку, заставляя улыбнуться. Он всегда смеялся так заразительно, что даже самое грустное настроение Аси улетучивалось. — Потому что все эти долбоёбы несут розы. А ромашки на поле — они бесплатные!       Ася уже еле сдерживала смешки, наблюдая за тем, как Паша воодушевлённо носится по комнате в поисках вазы.       — Очень мило с твоей стороны, но какое же несчастное поле пострадало от твоего набега? — прыснула Ася, вставая с кровати, чтобы ему помочь. Ваза в её комнате стояла на антресоли. Она взяла шаткий стульчик, подставила к стенке и ловко забралась на него, открывая дверцы.       — Перед фасадом здания нашей школы есть небольшая полянка, помнишь? — гордо вздёрнув подбородок, Паша подлетел к девушке и положил ей одну руку на талию, страхуя от падения. — Там росли прекрасные ромашки.       — Ты же не все сорвал? — протянула Ася, надеясь на ответ «нет». — Красивая была полянка же…       — Ну может что-то и осталось, — пожал плечом Паша. — Не переживай, ещё вырастут. Как раз к следующему году.       Ася закатила глаза, слезая со стула с вазой в руках. Протянув её Паше, она зажевала улыбку, глядя, как он понёсся на кухню, чтобы набрать воды. Вернувшись, он довольно протянул ей вазу и засунул руки в карманы, ожидая благодарностей. Асю это сильно забавляло. Как мальчишка, принёсший домой тройку вместо двойки. Сколько гордости!       Она поднялась на мысочках, чмокая его в щёчку и отстраняясь. Конечно, ему было недостаточно. Лицо Паши переменилось с веселого, на наигранно грозное.       — Это всё? Я рисковал жизнью, свободой и репутацией, ковыряясь в чернозёме! И после этого только поцелуйчик в щёку? Серьёзно? — начал громко восклицать он.       Ася захихикала, относя вазу на стол.       — Могу предложить ещё отварной гречки под просмотр какой-нибудь мелодрамы, — издевалась она, игриво выхаживая перед ним и закусывая губу. Ей нравилось, как он смотрел на неё. Оценивающе скользил по домашней обтягивающей майке, спускаясь к коротким шортикам.       — Ага, ещё предложи книгу почитать, — закатил глаза Паша, прежде чем со смехом наброситься на Асю, укладывая на кровать.       — А что не так с книгами? — опираясь руками об его плечи, проговорила Ася, всё ещё улыбаясь.       — Скукота, — пояснил парень, облизывая пересохшие губы. — В отличие от этого…       Он наклонился к шее, неаккуратно впечатываясь в неё поцелуем. Ася съёжилась, пытаясь прикрыть шею плечом, пока Паша только больше впивался в её кожу.       — Неправда, — буркнула Ася. — Вообще не скукота, просто ты не находил то, что тебя действительно завлекло бы. Есть же столько произведений и…       — Зай-зай, — перебил Паша, отлипая от её шеи. — Родители же нескоро придут?       — Мама на работе до поздна, а отец вообще-то дома, но спит непробудным сном после попойки, так что…       — Великолепно.       Добравшись до квартиры, Ася наконец почувствовала, как по-настоящему выдыхает. Волна облегчения после долгого напряжения накрыла с головой. Она стянула кроссовки и устало потопала на кухню. Глеба не было. Что ж… Видимо ушёл по своим важным делам или просто злится в очередном баре с очередной Соней. Ася постаралась отогнать от себя эти мысли. В конце концов, он же мог проводить своё время так же, как и она: с кем хотел и как хотел.       Не успела она взять единственное доступное развлечение в виде книги, как телефон дзинькнул, оповещая о пришедшем сообщении. Глеб продержался даже дольше, чем она предполагала, не беспокоя её во время встречи.       «Всё в порядке? Если не ответишь через 3 мин , то я еду к вам»       Ася фыркнула. Стоило признать, что при другом раскладе ей бы действительно могла помочь такая настырная помощь Глеба. А если бы они встретились с ним не в кофейне, где много людей? Если бы он заставил её поехать с ним? А она точно не хотела обратно. Одна только мысль о возвращении в Пашин дом заставляла её сердце тоскливо заныть.       «Всё хорошо, я уже дома»       Отправив смс, Ася наконец плюхнулась на диван, открывая книгу, но очередное оповещение заставило её снова бросить взгляд на экран.       «Скинь фото из дома»       Ася закатила глаза. Интересно, это уже перебор или Глеб прав в своей тревоге? Почему-то сегодня было сложно ответить на этот вопрос, хотя раньше Ася бы точно сказала, что перебор.       «Ты серьёзно?»       «Я похож на шутника? Скидывай»       Вздохнув, Ася скорчила рожицу, фоткая себя, затем отправила ему со словами «всё в порядке» и отложила телефон подальше. Сейчас хотелось отвлечься книгой слишком сильно, так что она нетерпеливо приступила к чтению.       Через несколько часов в двери повернулся ключ, и Ася замерла, прислушиваясь. Конечно, скорее всего это был Глеб, но она мысленно проговорила себе, где находится пистолет, потом метнула взгляд на кухонные ножи, прикидывая, что лучше будет взять.       — Мышь? — только когда голос Глеба прозвучал из прихожей, она успокоилась.       — На кухне, — крикнула она.       — Ну, так и знал, — зайдя на кухню, Глеб кивнул на книгу в её руках. — Променяла меня на книжку.       Ася усмехнулась, непонимающе глядя на него в ответ.       — Даже не встретила меня, а ведь раньше ждала каждый день, тоскливо глядя на дверь больничной палаты, — проворковал он, улыбаясь. — Как быстро я тебе надоел. Или это всё из-за разговора с Пашей? Помирились?       Последнюю фразу он говорил всё ещё на улыбке, но голос заметно напрягся, выдавая его неприязнь.       — Нет, — протянула Ася с ноткой осуждения. Он был о ней слишком плохого мнения. — Скорее ещё больше поссорились.       — Чудно! — Глеб оскалился и начал доставать вилки, прежде чем подойти к Асе с пакетом в руке, который сразу ей протянул. — Лапша в коробочке.       Ася осторожно взяла одну коробочку из пакета, а затем и вилку из рук Глеба.       — Нужно съесть всё, — в привычной приказной манере произнес Глеб. — Так что же, наговорил тебе бывший всяких гадостей?       Ася цокнула, качая головой. Она чувствовала, как Глеб самодовольно усаживается поудобнее, ожидая её рассказов, которые подтвердят его слова об ужасном «мудаке» Паше.       — Почему все вокруг постоянно говорят про твои деньги? Ты что, так сказочно богат? — она не собиралась выдавать ему порцию лестных историй о сегодняшнем разговоре, хотя бы не сразу.       — Ну, не сказочно… — протянул Глеб.       — Паша постоянно намекал, что я с тобой провожу время из-за денег. Сейчас он вообще прямо это говорит, — продолжила Ася, эмоционально размахивая руками. Как только она начала об этом говорить, то сразу же завелась, вспоминая мерзкие обвинения Паши в её адрес.       — Людям нравится цепляться за тупые объяснения поступков других людей, когда им больно или они чувствуют себя ущербными. То, что Паша считает тебя меркантильной шлюхой, говорит только о том, что он пиздецки слабый и неуверенный в себе мудак.       — Ты же известный человек, да? — спустя недолгую паузу спросила девушка уже гораздо тише, заставляя Глеба тут же сосредоточиться на её напряженном лице.       — Да, — он кивнул, серьезно глядя ей в глаза и ожидая следующих вопросов. А они точно были на подходе.       — Поэтому ты так выгораживал брата в первые дни? Не хотел, чтобы эта история попала в СМИ и отразилась на репутации?       Глеб не мог понять, что читалось в её взгляде. Но то, как она ждала ответа, давало ясно понять, что в глубине души ей больно. Даже если она сама ещё этого не понимала.       — В том числе, возможно, — еле слышно проговорил он.       — А сейчас…       — Нет, — перебил Глеб, зная, к чему она клонит. Он не хотел, чтобы она даже на секунду думала, что он это делает из-за гребной репутации.       Ася сглотнула, замолкая лишь на долю секунды, а затем снова набрала побольше воздуха в легкие.       — А он известный человек?       Такого вопроса Глеб не ожидал, так что ответил с небольшим запозданием, понимая, что она о Роме.       — Нет. Ну, информация о нём в интернете есть, но это из-за родства с нашей семьёй. Тем более фамилии у нас одинаковые, — объяснил Глеб, не расслабляя бровей ни на секунду. Каждый следующий вопрос было ожидать сложнее, чем предыдущий.       — То есть ты заботишься обо мне не потому, что боишься, что до меня доберутся всякие ушлые журналисты?       — Если бы я этого боялся, то наверняка бы совсем тебя не обижал, не считаешь? — приподнял бровь Глеб. — Ты уже сто раз могла бы побежать рассказывать всем, какой Глеб Голубин подонок и абьюзер.       Он хмыкнул, закатывая глаза. Н-да, ему было не привыкать слышать про себя всевозможные сплетни и россказни бывших в инстаграме.       — Я не знала, что могу так сделать, — возразила Ася. — Так что на твоём месте я бы перестала обижать меня начиная с этого момента.       — Ну конечно, — хохотнул парень. — Бегу и падаю. Вообще, я понимаю, что тебе было не до автографов, конечно, но совсем не знать про меня ты не могла.       Ася прыснула, удивленно поднимая брови.       — Серьёзно? Я ни разу в жизни не слышала о Глебе Голубине, уж извини. Может, конечно, ты Моцарт нашего времени, но…       Глеб сжал губы, порицательно глядя на Асю.       — Но ты наверняка слышала о Фараоне, — он склонил голову вбок.       Ася сощурилась, напрягая извилины.       — Это что-то про «лети и не вспоми...»       — Блять, Ася, — перебил Глеб, поднимая глаза к потолку в бессилии. — Ты же издеваешься? Скажи, что да.       — Нет, — засмеялась она в ответ. — Прости, правда не издеваюсь.       — А что ты слушаешь? Классику? — подтрунивал Глеб, складывая руки на груди. — И училась на одни пятерки, небось?       — Не-ет, — протянула Ася, слегка смущаясь. — Я много чего слушаю, просто у меня никогда особо не было наушников, например. Только дома стоял общий старенький комп, на котором я иногда включала музыку. А так слышала разное из колонок одноклассников на совместных тусовках.       — И что, звучало из колонок что-то наподобие «5 минут назад»? — Глеб рассмеялся, как будто он наконец смутился, но этого было бы почти незаметно, если бы не мимолетный опущенный вниз взгляд, который он сразу же поднял обратно. — Про скр-скр говорить не буду. А то сразу в обморок упадёшь.       Глаза Аси медленно, но верно начали расширяться от удивления.       — Ты поёшь про то, как трахал суку в мерсе? — протянула она. — Ты серьёзно?       — Ц, — звонко цокнул Глеб, прищуривая глаза. — Эту песню не нужно воспринимать так прямо. Смысл про другое.       — Да? — всё ещё с удивлением, но в то же время с диким желанием рассмеяться, спросила она.       — Да, — подняв брови, Глеб смотрел на неё с толикой осуждения, но оно быстро улетучилось, когда он тряхнул головой и запустил пальцы в волосы. — Ты так и не рассказала, как всё прошло.       Ася метнула взгляд вбок, вспоминая произошедшее.       — Ну, я сказала ему всё, что хотела бы сказать, — она повела плечом, а затем устало подперла голову рукой. — Ему тяжело. Но не из-за… в общем, не потому что он меня любит, а потому что боится, что на районе будут его высмеивать. Ещё он думает, что я бросила его из-за твоих денег. Короче.       Она резко отклонилась назад, сжимая губы в тонкую линию.       — Не поверил ни одному моему слову, — закончила она раздраженно. — И хотел, чтобы я пошла с ним.       — Серьёзно? — голос Глеба стал напряженным в один миг.       — Не знаю, — Ася отвернула голову, разглядывая пол. Было тяжело объяснять всё это Глебу. — Наверное да. Наверное он правда думал, что я пойду с ним.       Ася замолчала на пару секунд, а затем медленно подняла глаза, встречаясь с Глебом взглядом.       — Я его ударила, — еле слышно проговорила она.       Глеб очень медленно закивал, приподнимая одну бровь.       — Неплохо, — довольно сказал он, внимательно пробегаясь взглядом по её лицу и открытым участка кожи, ища синяки на всякий случай.       — Точнее дала пощёчину. Но в любом случае, я так поступила в первый раз в жизни. Это было… необычно, — Ася прятала смущение, хоть оно и было смешано с непонятным чувством гордости.       — Да тебе понравилось, — то ли вопросительно, то ли утвердительно сказал Глеб, подпирая теперь свой подбородок ладонью и глядя на Асю с хитрой улыбкой. — Надо же. Блять, да я горжусь тобой.       — Перестань, — Ася не могла зажевать улыбку, она всё равно озаряла её смущенное лицо.       — Он не тронул тебя? — чуть серьёзнее спросил Глеб, получая в ответ глубокий вздох.       — Нет, я же написала, что всё в порядке. Значит, всё в порядке.       — Ты часто говоришь, что всё в порядке. Не всегда это правда, — Глеб устало потянулся, разминая мышцы. — Но ты умница. Я рад, что с тобой всё хорошо.       Ася заправила прядь за ухо, ковыряя вилкой в своей еде. Комплименты от Глеба, особенно не во время их необычной близости, а просто так, определённо смущали её ещё больше.       — Завтра у меня психиатр, — она поспешила заполнить тишину какой-нибудь темой. — Я могу доехать и сама. Тем более, что ты хотел начать пропадать в студии.       — Моя студия не школа, посещение свободное, — закатил глаза Глеб. — Так что я отвезу тебя. Это не обсуждается.       — Ты уже смог отпустить меня на разговор к бывшему. Ничего не произошло ведь? До больницы тоже доберусь, — Ася говорила мягко, не как обычно, когда спорила с парнем. Потому что сердце всё ещё часто стучало от его недавних слов, а голос физически не мог сделаться грознее.       — Это было исключение, забудь о нём, — бросил Глеб. — Мы договаривались, что я вожу тебя в больницу и из неё. Так что цыц.       Ася покачала головой, но больше ради желания не оставлять за Глебом последнее слово, нежели от несогласия.       — Хочешь сказать, что ты наелась? — спустя время Глеб кивнул на её порцию, которая была съедена лишь наполовину.       — Я скоро лопну, — протянула Ася. — Правда. Я схожу в душ.       — Так и быть, — Глеб нехотя кивнул. — После душа жду тебя в постели. Будешь меня развлекать перед сном.       Ася подняла бровь, фыркая, пока Глеб расплывался в довольной улыбке. Рассказанная Асей история встречи с Пашей явно подняла ему настроение до небес.       — Почитаешь мне на ночь, — объяснил он.       — Почитать? — удивленно повторила Ася. — А сам ты не умеешь?       — Остроумная шутка, — иронизировал Глеб. — Умею, но хочу, чтобы ты мне почитала. Тогда, так и быть, может быть обсудим с тобой твоё желание сдать меня психологу.       — Правда? — Ася не могла перестать удивляться с каждым сказанным словом всё больше.       — Может быть, — повторил Глеб. — Давай, не тяни, а то передумаю.       Ася кивнула, быстро разворачиваясь и направляясь в ванную. Если бы она знала, что Глеб бывает в таком хорошем расположении духа, то разговаривала бы с ним о серьёзных вещах только в это время. А ещё ставила бы ультиматумы. Кто бы мог подумать, что ему всего-то нужно почитать на ночь, чтобы он согласился с ней нормально поговорить?       Включив теплую воду, она прикрыла глаза, мысленно витая в размышлениях о том, какую книгу выбрать для прочтения. А ещё неосознанно широко улыбаясь, в глубине души не веря, что ему будет не скучно. Её увлечения были ему не скучны. Надо же.