Ребёнок моего падавана

Как же сильно не хочется просыпаться утром, когда после приятных выходных с их ленивой неторопливостью нужно опять вставать на рассвете и включаться в работу Ордена. Когда после короткой осенней оттепели на Корусант снова вернулась непогода. Небо затянули угрюмые тучи, серые, как сплав дюрасталя, готовые в любую секунду пролиться холодным, неприятным дождём. И главное, когда у тебя в жизни происходят такие проблемы, от которых и вовсе не хочется открывать глаза, а хочется закрыть их плотнее, залезть с головой под одеяло и неслышно телепортировать себя в мир Силы, другой мир, такой же, как этот, только такой, где нет косых взглядов и устоев, которые ты сейчас нарушила по всем правилам. Нарушила так, что стоит кому-то узнать про этот проступок, то меньшее, что тебя ждёт - это пропесочка на Совете, перед лицом двенадцати Магистров. Неважно, что один из них твой самый близкий человек, который знает тебя столько, сколько никто во всём Ордене, фактически заменив никогда не виданных родителей. Он, конечно же, не бросит, всеми силами начнёт защищать и выгораживать, да только вот хватит ли его влияния на то, чтобы позволить проблеме решится без последствий? Едва ли. Асока Тано тяжко вздохнула и не открывая глаз, перевернулась на другой бок, услышав давно ожидаемый шум дождя. Но сколько так можно лежать? Будильник на комлинке давно уже возвестил о необходимости вставать и идти на утреннюю тренировку, как и всем падаванам. Идти, до этого посмотревшись в зеркало, которое и так понятно, что отразит. Хмурое лицо с вечными кругами вокруг потухших глаз, ставшие такими по причине постоянных мыслей о том, как решить проблему и том, что скрывать её вечно не получится, как не старайся. Ведь от проблемы не уйти и не спихнуть хотя бы часть на чужие плечи. Проблема не где-то там в обозримом пространстве, она в тебе. В прямом смысле, растёт уже четвёртый месяц, творя с организмом всё, что кажется ей нужным, не считаясь его желанием и возможностями. Организмом, которому всего шестнадцать и который сам ещё не вырос до конца. - Я беременна, - едва разжимая губы, произнесла Асока, уже в который раз за последний день и прошедшую ночь, которые были после похода к врачу. Зачем она снова и снова повторяла это тогрута сама не знала, наверное, ей казалось, что произнося суть проблемы вслух, решение её само собой найдётся. Но, что может найтись? Какое возможно решение, когда вчерашний поход к врачу не оставил Асоке никаких иллюзий. Она села на кровати и обхватив руками лицо, вспомнила, как заметив у себя неполадку, ввиде отсутствия некоторый срок женских ежемесячных недомоганий, Асока решилась отправится на консультацию к специалисту. Инстинкт ей подсказывал, что идти в джедайский медкорпус с таким вопросом не следует, а то могут пойти разговоры, поэтому пришлось искать в голонете адрес клиник Корусанта, где ведётся анонимный приём. Их оказалось довольно много и выбрав ту, что была дальше всего от храма, тогрута взяла спидер и отправилась на Средний уровень. Там, в небольшой, но достаточно современной клинике вели круглосуточный приём, не спрашивая ничего лишнего. Там дроид-регистратор, узнав, что Асока пришла анонимно, просто записал её к нужному специалисту и проводил до дверей кабинета. Очереди перед ним не было, отчего Тано немного заволновалась, не имея возможности собраться с мыслями и придумать, с чего начать разговор с врачам, к которому оказалась совсем не готова. Но времени не было и дроид тоже просил поторопиться. Делать нечего, Асока постучалась и вошла, услышав позволение. Приём вела молодая тви'лечка, привыкшая уже к таким стеснительным и юным пациенткам, которая первым делом попросила представиться. - Приём же анонимный, - недоуменно произнесла Асока и словно увидела себя со стороны. Довольно высокую, чуть выше среднего, со стройной фигурой, небольшой, но красивой грудью, а лицо, что сейчас было обращено к врачу, очень украшали огромные голубые глаза и пухлые карамельные губы. А бело-голубые лекку, чуть ниже плеч, колыхались в такт её дыханию. - Я понимаю, - ответила тви'лечка, кивнув головой - Но должна же я как-то к тебе обращаться и как-то записать тебя в листе приёма. Назови себя и расскажи, что привело тебя сюда. Асока села напротив врача и назвав первое имя, пришедшее на ум, даже не поняв, какое именно, поведала вкратце о том, что произошло месяца четыре назад. Женщина слушала, не прерывая и не вписывая ничего в карту. Потом невозмутимо сказала: - Что ж, Падме, всё ясно, но я должна удостовериться, давай мне руку, я возьму у тебя кровь, а потом проведём осмотр, после него, я думаю, анализ будет готов. Услышав со стороны то имя, Асока снова поморщилась. Угораздило же её назваться именно так. Словно других имён мало, тех, что не вызывали в её душе болезненных ассоциаций. Но, делать нечего, сказанного не отменить, Падме, значит, Падме, полчаса можно и потерпеть. Тано покорно положила правую руку на стол и молча смотрела, как дроид-ассистент брал у неё из вены темно-красную кровь. Она мало, что понимала в гинекологии и потому не могла сказать, как может кровь помочь установить диагноз, который подозревается у неё. Но всё стало ясно, когда тви'лечка, закончив с забором крови, велела Асоке: - Отлично, теперь раздевайся и давай на кресло. "Что тут отличного может быть?" - не поняла тогда Тано - "Хотя, легко ей рассуждать, когда не ей предстоит такое". И в преддверии неприятного и унизительного осмотра, тогрута оглядела кабинет и он показался ей сейчас самым ужасным и противным. И эти оранжевые стены с дипломами врача. И кушетка, накрытая белой пелёнкой и само кресло, похожее на пыточный станок. Асоке становилось плохо от одной мысли о том, чтобы на нём оказаться, а когда это случилось, она просто закрыла глаза, чтобы хотя бы не видеть, как чужие руки щупают низ её живота, потом раскрывают её на невероятную ширину и после суют внутрь какие-то металлические штуки, растягивая и погружая всё сильнее. Тогруте казалось, что эта пытка никогда не кончится. Потом сказали одеться и перелечь на кушетку, оставив живот открытым. Пытка вышла на новый этап и теперь её кожу смочили неприятно холодным гелем и начали водить по животу сканером, подававшим на монитор какие-то чёрно-белые пятна. Только теперь всё окончилось и Асоку снова усадили за стол врача, а тут как раз пришёл дроид с результатом анализа. Тви'лечка изучила распечатку, сравнила с увиденным на мониторе и тем, что показал осмотр, сказала выжидающе смотревшей на неё Асоке: - Вы беременны, Падме, срок почти четыре месяца. Асока первое время не могла ничего говорить. Да, у неё тоже были подозрения на этот счёт, но когда они превратились в уверенность, она поняла, что совершенно не готова ни к чему подобному. И единственное, чего ей сейчас хотелось, это повернуть время назад и сделать так, чтобы не лететь на ту планету, отправив на миссию кого-то другого. Словно это было возможно, словно это не она падаван Рыцаря, который и выполнял это задание. - И что мне делать теперь? - сказала она вслух, не ожидая сама от себя такой беспомощности. - Прерывание делать уже поздно, - ответила ей врач - Срок уже упущен, так же у тебя плохая свертываемость крови, аборт принесёт осложнения. Выход один - родить. Скажи, отец ребёнка знает об этом? - Он ему не нужен, - жёстко отрубила Асока, удивляясь тому, как легко она говорит о том, кого прежде любила. С какой лёгкостью перечеркивает то, что было у них. - А родители у тебя есть? - спросила снова женщина - Они нормальные, с пониманием? - Только отец, - машинально ответила Асока, вспомнив Магистра Пло Куна, того самого члена Совета, который некогда привёз её в храм, совсем ещё маленькую, когда та осиротела. О том, что она джедай, тогрута говорить не стала, не нужно здесь лишней информации. - Сколько же вас таких, - тяжко вздохнула врач - Наделаете делов, а родители разгребают. - Каких это таких? - спросила Асока, начиная испытывать недовольство. - Самоуверенных малолеток, - с готовностью пояснила женщина - Жить хотите, как взрослые, а спрос за это иметь, как с детей. Асока ничего на это не ответила, просто попрощалась и вышла, кипя изнутри праведным негодованием. Но этой уверенности хватило ровно до храма и уже следующим утром Асока не знала, что ей делать и куда пойти. Хотя и понимала, что вечно скрывать своё положение она не сможет. Ну, сколько ещё она будет оттягивать момент признания? Неделю, ну две, максимум, а дальше-то... Асока встала и босиком прошлась по комнате, остановившись возле окна, где уже вовсю лил дождь, под шум которого так некстати вспомнилось начало нынешней проблемы.