Беззвёздное небо

Я никогда ничего не смыслил в алхимии. Эта наука мне не давалась, хоть я и пробовал. Из-под палки, из любопытства, за компанию. Нет, никак. В детстве я злился, в юношестве расстраивался, а когда вырос… искренне обрадовался тому, что мне недоступно бремя этого знания. Говорят, ночь перед рассветом темнее всего. Каждый день в течение этих семи лет в Ишваре становился всё темнее, поэтому когда всё кончилось я думал, что это рассвет, но с моего небосвода тогда, напротив, исчезли все звёзды, погружая мир в кромешную тьму.

Рассветное солнце перекрашивало молочный туман над Дублисом в золотисто-оранжевый и наливало тени фиолетовым. Шаги редких прохожих отражались эхом от светлых стен домов, украшенных барельефами с белыми балующимися ангелочками. — Ох, наконец-то рассвет. Я уж думал, околею тут стоять, — пробурчал постовой, ёжась в тени резного балкона, поддерживаемого хмурыми атлантами. Он поднял повыше синий воротник форменного кителя, будто это могло его согреть, и потёр руки в белоснежных перчатках. Туман, осевший на улицах после ночного дождя, начал таять, но его влажные щупальца всё ещё скользили под одеждой, заставляя время от времени вздрагивать всем телом. — А я тебе говорила майку надеть, а ты… — начала было молодая девушка, но замерла и встала по стойке “смирно”. — Чего ты… Ой! Честь имею, офицеры! — солдат вытянулся в струнку и так энергично отдал честь, что заехал себе же по лбу пальцами. — Вольно-вольно, — с улыбкой произнёс мужчина с каштановыми волосами, проходя мимо. — И вам доброе утро, — кивнул его спутник, захлопнув крышку серебряных часов. Пара прошла мимо и направилась вдоль набережной, тихо о чём-то беседуя. Когда офицеры прошли достаточно далеко, военная решилась подать голос. — Эй, ты чего так разнервничался? Кто это? — негромко спросила она, провожая взглядом незнакомцев. — Я их тут раньше не видела. — Тс! Не пялься, — одёрнул её мужчина, заметно побледневший, несмотря на холод. — Тот, что слева... Это полковник Кёраку. Я слышал… — он заговорил так тихо, что его соседке пришлось наклониться ближе, — слышал, что в Ишваре он перебил людей столько, что кто-то сопоставляет цифры с работой алхимиков, хотя он обычный стрелок. — Неужели это возможно? — подняла она брови, глядя на широкую спину офицера и на два цветка в ленте для волос. — Возможно, если орудуешь в тылу, — фыркнул солдат, — Говорят, по уничтожению гражданского населения с ним мало кто сравнится. Недаром же полковника получил. Слышала про городок на востоке Ишвара? — Неужели один человек способен на такую бойню? — она сглотнула и перевела взгляд мужчину с каскадом белоснежных волос. Её внимание привлекли серебристые прямоугольники с алхимическими символами, равномерно висящие на длинной красной тесёмке на форменном поясе. — А это кто? — Не знаю. Но часы я тоже видел. Странно, что он не встречался мне в военных хрониках — там много алхимиков показывали. Мустанга и Кимбли, например. Представляешь, какого рода алхимик будет якшаться с этим сумасшедшим? — Ну и жуть… Что им тут вообще понадобилось? Солнце выглянуло из-за купола церкви, превращая водную рябь в необъятный косяк золотых рыб, зажигая искры в омытой дождём брусчатке и заливая светом небольшой участок набережной, оцепленный несколькими рядовыми. Майор вытер шею и прикрикнул на одного из солдат. Ну и утро… Ещё час назад он спокойно спал, когда его выдернули сюда. Обнаружено тело без головы. — Чего в носу ковыряешь? Оцепление поставь! Чтоб никаких мне тут гражданских. Так, хорошо, — он перевёл дыхание. Машину коронера они уже вызвали. Главное, чтобы эту жуть никто, кроме них, не видел. Ему ещё паники в городе не хватало. Ладно, кажется, всех разогнали. Просто сдать тело, а дальше уже пусть начальник с этим дерьмом ковыряется. Офицер достал трубку и потянулся было за кисетом, но в периферическом зрении мелькнул знакомый силуэт. Он тяжело вздохнул и посмотрел на миниатюрную брюнетку, уверенно шагающую в их сторону. Каждый удар низкого каблука её сапожек о брусчатку бил мужчину по нервам, а пронзительный взгляд фиалковых глаз из-за стёкол очков буквально провоцировал объяснить, где её место. Кто ж из состава ей докладывает? Надо её отвадить подобру-поздорову. — Мисс Исе, вы по какому поводу? — попытался вежливо оскалиться он. — По этому, — девушка кивнула в сторону тела, скрытого под алеющим прямоугольником простыни. — Насколько я вижу, вы ещё не начали расследование? У вас есть предположение, кто мог быть убийцей? Имя жертвы уже установлено? — Госпожа Исе, это не пресс-конференция, а место преступления. Я требую, чтобы вы немедленно покинули огороженную территорию. Всю информацию о происшествии вы сможете получить в части. — Нет-нет, вы меня не проведёте, — фыркнула девушка, глядя на мужчину слегка снизу вверх. — Думаете, я не понимаю, что вы не будете разглашать ничего подобного. — Может, потому что подобные дела не положено знать гражданским?! — Может быть, если бы армия вела свои дела более прозрачно, то “гражданскому населению” не пришлось бы выцарапывать фактическую информацию. Люди имеют право знать правду. — Эта позиция подростка, а вы уже, кажется, постарше, чтобы понимать, что мир сложнее… Они ещё некоторое время дискутировали о необходимости свободной прессы и правах граждан, всё сильнее повышая голос. — Ладно, вы можете мне ответить уже на простой вопрос? У вас есть подозрения касательно случившегося? Это ведь алхимика убили! — Судя по следам на теле и брусчатке, это был Шрам, — раздался за спиной незнакомый баритон. Майор резко обернулся, готовый оборать раззяв-подчинённых и пинками выгнать этого вторженца, кем бы он ни был, но его пыл быстро растворился. — Полковник Кёраку? — Ну зачем так ругаться? Можно ведь и связки надорвать, — растянул в полуулыбке губы шатен. — Мы с коллегой уже уточнили кое-что у ваших подчинённых и успели осмотреть место происшествия, так что я могу сообщить некоторые детали госпоже… — он вопросительно взглянул на девушку. — Исе Нанао, газета “Городской курьер”. — Очень рад познакомиться. Так вот, судя по характеру повреждений на теле и следам преобразования, это была работа Шрама. К сожалению, имя жертвы я пока не могу озвучить, так как оно подпадает под тайну следствия. Вы, тем не менее, правы, это государственный алхимик. При ней были обнаружены серебряные часы. Правда, я думал, что вам эти данные уже мог дать ваш информатор и не пришлось бы тут мёрзнуть. — Поверьте, я бы с радостью сэкономила время, но все детали нужно как следует проверять, — усмехнулась брюнетка. — Что ж, есть ли ещё какие-то детали, которыми вы можете со мной поделиться? — Пока нет. Но если появятся… я бы обсудил их с вами в более непринуждённой обстановке, — растянул он губы в широкой улыбке. — Нет уж, спасибо, — фыркнула она и закрыла блокнот, — К тому же, уверена, вы будете слишком заняты, чтобы ходить на свидания. Дело, похоже, серьёзное, раз в этот скромный городок позвали Палача из Коты, — произнесла она, пристально глядя в серые глаза напротив. На смуглом лице не дрогнул ни единый мускул, полковник всё так же невесомо улыбался. — Что ж, попробую в другой раз, — пожал он плечами, — Ещё увидимся, госпожа Исе. — Надеюсь, что нет, — девушка убрала блокнот в сумку и направилась в сторону трамвая. — Ну вот, видите, — произнёс полковник, когда девушка ушла достаточно далеко, — Вы бы тут ещё час дискуссию вели, а так она спокойно ушла по своим делам. Майор бросил взгляд на старшего по званию и едва удержал дрожь. На губах полковника по прежнему была улыбка, но его взгляд был таким, будто он только что увидел что-то отвратительное. — Итак, — его голос резко похолодел. — Имя убитой? — П… постойте, полковник! При всём уважении, почему вы вторгаетесь в следственный процесс и разглашаете детали следствия? — Во-первых. Я уверен, что вы сейчас неудачно пошутили, майор. Вы же не думаете, что я сказал этой милой леди хоть слово правды? Я сообщил ей то, что она хотела слышать. Ну, кроме факта, что это был алхимик — об этом ей растрепал кто-то из ваших подопечных. Во-вторых. Видите ли, трудно вести дело, не вторгаясь в процесс, — он расстегнул китель и вытащил небольшую кожаную обложку, в которой серебром светился значок отдела внутренних расследований, — Дело официально переходит в ведомство центрального штаба. Вольно, — он спрятал удостоверение и обернулся к месту происшествия. — Укитаке, ты закончил? — Сейчас, мне нужно ещё кое-что осмотреть, — ответил мужчина с погонами полковника, опускающий простынь на место, которое когда-то было лицом жертвы. Эти двое принялись что-то обсуждать, но майор уже не слушал. Просто отдать тело коронеру и надеяться, что больше он с этими двумя не увидится. Пошло оно к чёрту. — Что за жуткий человек… у него и впрямь глаза дьявола… — тихо произнёс постовой. — Цыц! Самый умный нашёлся? — по привычке гаркнул майор, но после тяжело вздохнул, — Но в чём-то ты прав. Война меняет людей. Безвозвратно меняет… Хлопнули двери кортежа коронера. Отдать распоряжение об уборке улицы, снять оцепление, вернуться в штаб, заполнить протокол, найти того, кто сливает Исе информацию и больше не думать об этом ужасном дне. *** — Полковник Кёраку. — Генерал Морелли, — кивнул шатен, стоящий по центру кабинета хоть и по форме, но весьма непринуждённо. Солнечный свет, льющийся сквозь высокие окна кабинета, создавал вокруг статного мужчины с волевым подбородком и стальными глазами, золотистый ореол и отбрасывал на ковёр густую тень. — Я получил рапорт о том, что вы хотите забрать дело о гибели майора Уноханы. — Ну не то чтобы лично я, — хмыкнул он и, кажется, хотел положить руку в карман, но остановился, — Но, видите ли, мы прибыли, чтобы побеседовать с майором о возможности её перевода в центр. А она убита. У нас есть основания полагать, что дело может касаться нашей запланированной встречи. — С каких пор офицеры из отдела внутренних расследований выполняют работу курьеров? — прищурился генерал. — Ну, — он улыбнулся, — мы хотели сперва присмотреться, понять, подходит ли нам майор. Центральный штаб — это, в конце концов, не проходной двор, верно? Всегда нужно быть уверенными в своих людях, не правда ли? — Верно, — кивнул генерал, найдя, где именно в этом спокойном и слегка беспечном на вид человеке, живёт ветеран Ишвара: серые глаза смотрели холодно, изучали обстановку, искали мишень. — Теперь вы хотите провести расследование, не так ли? — По протоколу это дело в любом случае ушло бы в службу внутренних расследований, но раз уж мы тут, то чего казёные деньги на билеты транжирить, верно? — пожал плечами Кёраку. — Опять же, мой коллега как раз подходящей специализации. — Я чрезвычайно рад, что специалисты из центра приехали в наше захолустье. Надеюсь, вам удастся выяснить причину её гибели, — серьёзно произнёс генерал. Полковник вежливо кивнул и, отдав честь, покинул кабинет. *** — Исе, можно тебя на минутку? — позвал девушку главный редактор. Журналистка прошла в тесный кабинет и вопросительно посмотрела на начальника. — Что-то не так со статьёй, господин Хачиген? — Нет-нет, статья замечательная. Официальное мнение офицера, Шрам в заголовке, всё очень хорошо, не подкопаться. — А в чём тогда дело? — наклонила она голову и быстрым движением заправила за ухо выскользнувшую чернильную прядь. — Я, кажется, достаточно хорошо тебя знаю, чтобы видеть, что ты не веришь ни единому написанному слову. Девушка неопределённо пожала плечами и посмотрела в окно. — Я же изложила официальную версию. Когда им вообще можно было верить? Шрам сейчас где-то в столице — это все знают. Но я же и написала “официальная версия”. Я даже Унохану не назвала, хотя определить её было бы несложно. — Это я вижу, — улыбнулся в густые усы пышнотелый редактор, — Я о другом, — его добродушное обычно лицо, стало серьёзнее, — Я твоей матушке, храни Господь её душу, обещал, что не дам тебя в обиду? — Да, сэр, — коротко кивнула она. — Ты можешь мне пообещать, что не будешь пытаться в этом копаться? — Да, конечно. Зачем бы… — Я серьёзно, Исе. Ты сама сказала, что там не местные офицеры. Если это не Шрам, то дело может запахнуть керосином и мне бы не хотелось, чтобы твоё любопытство тебя сгубило. Я ясно излагаю? — Да, сэр, — опустила она взгляд. — Я поняла. — Вот и славно. Иди, — улыбнулся он. Едва девушка покинула кабинет редактора, мужчина глубоко вздохнул и покачал головой. Она точно в это полезет. *** Холодный свет ламп заполнял прозекторскую, отражаясь больным свечением от белого кафеля. Влажно упал в металлический поддон осколок черепа. — Частицы пороха, как я и думал. На коже лица, кителе и в волосах. Она была застрелена, а после убийство скрыли алхимией. — Сходится. Я видел следы преобразования на парапете и брусчатке. И ещё дырку от пули в стене. Судя по штукатурке, свежая. Унохана Рецу… Интересно дело обернулось, да? Укитаке только тяжело вздохнул, продолжая извлекать осколки костей из черепа. — Ты знал её? — Нет, — покачал головой седой, — Виделись на конференции в прошлом году и я читал её работы. У неё были интересные труды, но… — звон очередного обломка кости о поддон. Скрежет металлического инструмента о позвонок. — Но? — Методы её работы были очень жестоки, — звяканье инструмента о металлический стол, — Частичное разрушение шейного позвонка и частица свинца. Пулю извлекли. Как думаешь, могло это стать поводом для убийства? — Скорее всего, нет, — Кёраку отрицательно покачал головой и прошёлся вдоль многочисленных металлических дверей. — Это не Шрам. Другие ишвариты бы не прятали убийство. Гражданский, вероятно, не смог бы убить алхимика такого уровня. Значит, скорее всего, это кто-то из армии, а они не убивают из-за “жестоких методов”. В этой стране за жестокость у нас дают медали и звание полковника, а не пулю. Укитаке только вздохнул в марлевую повязку. — Ну и потом, — продолжил шатен, — Мне слабо верится в то, что в день нашего приезда её убили из-за методов её работы. А вот из-за её профессиональной деятельности очень даже возможно. Но в научных публикациях этого не будет, а и местные вряд ли что-то сообщат. — Логично. Будем надеяться, что они не успеют избавиться от улик. Что думаешь про Морелли? — спросил алхимик, зашивая вскрытую грудную клетку с замысловатой татуировкой с цветочным орнаментом. — Не будем списывать его со счетов, но мне кажется, это не он и не по его приказу. Он знал, что мы приедем, было бы очень опрометчиво с его стороны так топорно избавляться от неё. Возможно, но это только теория, кто-то решил подложить ему свинью. — Тогда как только я закончу, поедем посмотрим, что у неё в лаборатории? — О да. И по пути надо заскочить в газетный киоск, — улыбнулся мужчина.