Беззвёздное небо

— Что это за запах? — спросил Кёраку, едва они переступили порог дома Уноханы — двухэтажного особняка на окраине города, напоминающего снаружи декорацию готического романа. Плотно закрытые шторы погружали помещение во мрак, а в нос тут же ударил едкий запах с тошнотной сладковатой ноткой. — Антисептик и реагент. Погоди, я включу свет — станет получше, — со знанием дела произнёс Укитаке. Щелкнул выключатель. Тусклый свет непрогретой нити накаливания вытащил из темноты вывернутые книжные полки, перебитые пробирки, препараты, вытекшие вместе с растворами из опрокинутых банок и перевёрнутую мебель в растерзанной лаборатории. — Твою ж мать… — вздохнул алхимик и расстегнул китель. — Ладно, за работу. — Давай я хоть соседей сперва опрошу, а потом тебе помогу? Я же всё равно в этом плохо понимаю, — слёзно спросил полковник. Алхимик устало махнул рукой — иди уже. *** — Где у вас подшивка научных журналов? — спросила девушка шёпотом. — Вторая секция направо и до конца, милая, — улыбнулась библиотекарша. — Пишете новую статью, Нанао? — Да, что-то вроде того, — чуть улыбнулась девушка. — Я так рада, что это наконец-то не что-то связанное с военными действиями, — кивнула пожилая леди. — Такой молодой девушке стоит заниматься чем-то более подобающим. Нанао молча кивнула и, повесив плащ на вешалку, скрылась в лабиринте библиотечных полок. Пройдя достаточно далеко, она наконец позволила себе раздражённо закатить глаза. Более подобающим. Хорошо хоть на курсы кройки и шитья не отправили. Так, Унохана занималась разработками в области медицинской алхимии и микробиологии. Значит нужно это, это… Где лестница? Ага. Медицинский справочник тоже пригодится. Он должен быть в соседней секции. Ладно, пока, наверное, хватит. Рабочее место в одной из ниш читального зала городской библиотеки, пахнущее потёртым лаком, пылью и чернилами, постепенно начали занимать толстые папки с подшивками журналов по алхимии и медицине, а также медицинскими справочниками и латинский словарь — про запас. Немного помедлив Исе всё же дополнила подборку материалов тонкой книжкой “военная кампания в Коте, 1908 год”. Усевшись поудобнее она привычно вытащила ручку и толстый блокнот и открыла подборку журналов за 1909. Статья про особенности лечения туберкулёза в условиях дефицита калорий постоянно норовила выскочить из головы, а взгляд нет-нет, да соскальзывал на тонкую военную книжку. К собственному удивлению, она не могла выкинуть из головы образ полковника. Ну разумеется, когда несколько раз видишь фамилию Кёраку и его прозвище в статьях того времени, сложно не обратить на него внимание. Странно, наверное, что она представляла его иначе, хотя и видела фотографию. Ладно, быстрее будет уточнить, что тогда случилось в Коте. Это, в конце концов может дать подсказку, что там случилось. Да, всё правильно. Девушка отложила журнал и открыла хронику операции в Ишваре. *** — Я сдаюсь, — простонал Укитаке, потирая спину и оглядывая лабораторию. Ему удалось рассортировать часть книг и препаратов, но в следующей комнате работы было ещё больше, а ещё нужно посмотреть всю литературу, которая была ему незнакома. — Мы никогда не закончим, мы умрём в этом завале… Ни одного конспекта, ни тетрадки. Кто уже успел тут побывать и что он утащил? У тебя есть какие-то соображения, Кёраку? — спросил седой, рассматривая потёртые кожаные обложки многочисленных фолиантов. — Шунсуй? Тихо. Укитаке прошёл в соседнюю комнату, где должен был трудиться его коллега, и, отодвинув гардину, обнаружил в тяжёлом кресле с кроваво-красной обивкой растянувшуюся фигуру полковника, который размеренно дремал с книгой на лице. Обеденный сон офицера прервал грубый пинок по ножке кресла. — А ну подъём! — А! Что? — мужчина вскочил так резко, что опрокинул кресло. — Надеюсь, ты нашёл что-то очень важное до того, как уснуть, — менторским тоном произнёс Укитаке, сложив руки на груди. — Да, хорошее место для сна, — пробубнил Кёраку. — О, и дохлую крысу. Это лабораторная? — спросил он, опустившись на корточки около мёртвого грызуна, лежащего под опрокинутым креслом. — Судя по цвету, да. А что? — А клетки тут были? — дёрнул бровью полковник, — Я, кажись, не припомню… Так, я сейчас осмотрюсь ещё раз и пойду сделаю кофе. — Кивнул он сам себе и ушёл в соседнюю комнату. — Если ты и там… — Хрррр! — изобразил храп Кёраку, — С тобой поспишь, как же. — Балбес, — улыбнулся седой и, нахмурившись, отправился в соседнюю комнату, — Клетка, говоришь? *** Тяжёлые солнечные лучи наполняли библиотеку запахом пильного янтаря и солнечными зайчиками скакали по книгам. “После гибели полковника Кёраку-старшего и потери части отряда, был ранен, попал в плен вместе с несколькими другими офицерами. Бежал, в одиночку уничтожил вражеские силы в городе. Добрался до своих, направлен в госпиталь”, — Нанао дописала конспект и отложила книжку. Информации было мало. В одной из газетных статей, которые временно скрыли работы Уноханы, ей удалось найти заметку о том, что последний наследник военного рода Кёраку вернулся домой. Молодой мужчина на том фото не выглядел как герой: с перевязанной шеей и растерянным взглядом, он скорее походил на новобранца, чем на майора. Девушка вновь завела за ухо выскользнувшую чёлку и потёрла переносицу. Это внимание абсолютно необоснованно и бесполезно. Всё, что ей удалось выяснить, так это то, что он не участвовал в операции по финальной зачистке — был в госпитале после бегства. Чем он занимался дальше и почему он тут, она понятия не имела. Просто привлёк внимание новый человек, ничего неожиданного. Стоило вернуться к основному материалу. Интересно, кстати, есть ли что-то дома у самой Уноханы? У неё же точно должны быть черновики для других работ, которые ещё не были опубликованы или которые не предназначены для публикации. Чёрт, их скорее всего, уже изъяли. Она прикусила кончик карандаша. Ничего, если она и не получит какой-то информации по научной работе Уноханы, то, как минимум, есть шанс получить информацию о том, с кем она общалась и в целом составить какой-то профиль. Может, удастся узнать про её родню, а они уже смогут что-то рассказать… Да, можно попробовать. Исе отложила военные статьи и взглянула в окно. День постепенно созревал и золотистые блики заката уже отражались на охристом небосводе. Статья про лечение туберкулёза стала намного понятнее, убористый почерк начал заполнять тетрадь. Статья про особенности терапии в тюрьмах соседствовала в журнале с работой о применении алхимии в военно-полевой хирургии от Д. Укитаке. Журналистка взглянула на фото молодого мужчины-брюнета, пожала плечами и продолжила работу. Теперь мысли от графиков и таблиц в приложениях к статьям отвлекало лишь ожидание вечера. *** — Ну что скажешь? — спросил Укитаке, глядя на картину с видом на старинную церковь с голубой крышей в гостиной майора Уноханы. — Что у майора был очень хороший кофе, — ответил развалившийся на диване шатен, делая глоток из изящной фарфоровой чашечки. — Ладно-ладно, не злись. Я всё-таки был прав: клетки для этого дохлого зверька тут действительно не было, что довольно странно. — Была, — произнёс алхимик после долгой паузы и тоже сделал глоток кофе. — Я нашёл шаблон преобразовательного круга. Пол был вымыт, но кое-какие следы всё-таки остались. В том числе сталь и органика. Видимо, там были уничтожены остальные клетки и их население. Это объясняет тот пустой угол. Судя по банкам с препаратами, там ничего из этого не стояло. Соседи что-то рассказали? — Ну совсем по соседству тут, если честно, никого. Там фабрика и вечером пусто, дальше парк и с третьей стороны вообще пустырь. Но охранник на фабрике сказал, что последний раз её видел вчера вечером. Она, как ни в чём не бывало, заходила домой. Часового у двери поставили сегодня же, как только стало известно об убийстве. — Постовые? — Говорят, что мы первые, кто пришёл. Я склонен им верить. Местный начальник, хоть и злюка, но в конфиденциальность вцепился как бульдог, — хмыкнул Кёраку и сделал ещё глоток чёрного напитка с пряным запахом. — То есть кто-то убил её, а потом пришёл сюда, чтобы выкрасть что-то? — уточнил седой, — Кстати… Почему её вообще не убили дома, если стояла такая задача? Это же проще. Могли даже тело тут же уничтожить, — потёр подбородок Укитаке. — И что она делала на улице ночью? — Может, она пыталась сбежать, но не успела? Может быть даже… — Кёраку поднял глаза на потолок. — Может быть сама пыталась уничтожить результаты, а потом поверх уже провели обыск? Точно мы не узнаем никогда. — Звучит как версия, — кивнул алхимик. — Хорошо. Пока у нас всё равно нет вариантов получше. Этого “пациента” я забираю, — кивнул он на крысу, закрытую в металлическую коробочку, — и иду смотреть её работы, а ты… — А я уже опаздываю на допросы в штаб. Позвони, когда что-то выяснишь, — кивнул полковник, накидывая китель. *** — Следующий! — в очередной раз раздалось из комнатки, выделенной под допросы. — У меня не было возможности близко пообщаться с майором, но я нахожу её работы весьма ценными и профессиональными, — произнёс рыжий алхимик в чёрном пиджаке. Полковник напротив кивнул и перевёл равнодушный взгляд на часы. Лист, лежащий на столе перед офицером оставался белым всё время допроса, а сам мужчина, кажется, не испытывал ни малейшего интереса к делу, — Я чрезвычайно взволнован таким поворотом дел. Другим алхимикам в штабе тоже нужно опасаться за свою жизнь? — А вы что, не опасаетесь? — вздёрнул широкие брови Кёраку, — Хотя… Говорите, она была самым ценным кадром? Тогда можете не переживать, — растянул он губы в улыбке. — Вы… как вы можете… — Верите в это? — он кивнул на сегодняшнюю газету. “Шрам в Дублисе?” — спрашивал один из заголовков. Алхимик пожал плечами. — Это похоже на его почерк. Странно, что он добрался сюда так быстро, но, возможно, свидетели в столице ошиблись. — Такие новости всегда повергают в ужас. Аместрис лишился прекрасного специалиста, — развёл руки седой мужчина и поправил очки. — Ну разумеется. Касательно работы майора. — Боюсь, тут я вам не помощник. — Да мне тут вообще никто не помощник, — вздохнул полковник. — Ладно, как тут устроена работа? У вас какие-то коллективные проекты? — Есть две группы, занимающиеся улучшением оружия, но майор Унохана в них не входила. В её компетенции была микробиология и применение алхимии в медицине. — Это ужасная потеря для всего научного общества. Столько денег было потрачено на её изыскания… Искренне надеюсь, что вам удастся найти убийцу. — Друзья у неё были? — Нет, она была довольно замкнутой, — пожала плечами женщина-алхимик с выбритыми висками. — Сколько раз с ней пытались завести беседу, а она… всегда такая отрешённая, хотя и вежливая. — Ну хоть вежливая, да? Известно о том, где раньше работала? — В центральной клинике, само собой. — Мне не нужны официальные данные, меня интересует другая сторона её работы. — Я слышал, что она работала в городской тюрьме в качестве благотворительной работы. Пыталась улучшить условия содержания заключённых. — Это интересно, спасибо. Следующий! Кёраку растянулся в кресле и, закинув руки за голову, посмотрел на часы. Шесть вечера. Лжецы, все вы… Вы боялись её, вы ей завидовали. Но, к сожалению, ни у одного из вас не хватило бы духу, чтобы её убить. Даже ваше алиби проверять не надо, чтобы понять, что среди вас нет виновных. Сколько вас ещё? Четверо, да? Славно. Следующ… Пронзительная трель телефона нарушила ход мыслей полковника. — Да-да? — Я изучил все документы в клинике и в официальном архиве, — раздался на том конце провода знакомый голос, — Ничего подозрительного. У тебя что-то есть? — Только то, что она работала волонтёром в местной тюрьме. — Я еду туда. У тебя есть планы? — Думаю, ещё раз наведаться к ней домой на случай, если мы что-то упустили, — ответил полковник, задумчиво глядя на газету. — До встречи. Шрам в Дублисе? Похоже, не удалось вас одурачить, милая леди? Жаль. — Следующий! *** Глухой переулок как нельзя кстати скрывал маленький изящный силуэт от света луны. На первый этаж можно было попасть только со стороны улицы, где стоял постовой, а вот окно второго этажа очень удачно смотрело в глухую стену. Мусорник, прыжок, зацепиться за подоконник. Готово. Кто-нибудь дома? Нет. Хорошо… Выдохнула Исе, перелезая спускаясь на пол в ванной комнате. Ступая неслышно, точно кошка, она скользнула в спальню и, затаив дыхание, вышла к лестнице. Никого. Бледный круг фонарика вытащил из темноты гостиной столик с двумя пустыми чашками, ковёр с цветочным орнаментом и перепрыгнул в темноту лаборатории. Ничего себе. Чёрт, ну и бардак. Что тут вообще можно… Щёлкнула замочная скважина и входная дверь с тихим скрипом открылась.