Fuck That

Какой бы эффект секс ни произвел на Кларк, он улетучивается, и касания Лексы, её руки на спине начинают вызывать дискомфорт. Кларк быстро отстраняется. И она просто ведь отошла назад, но видит по лицу Лексы, что та восприняла это иначе. Восприняла это так, как есть на самом деле, так, как Кларк не хотела бы. — Давай тепе… — она не договаривает, Лекса тянет её за руку на себя и приобнимает. Кларк издает сдавленный крякающий звук и делает быстрый шаг назад. — Лекса. — Кларк, — сухо говорит Лекса, спрыгивая со стола. — Мы не закончили, — Кларк следит за ней, пока она подбирает футболку с пола и надевает её. — С этим мы закончили. — Но ты сказала… — Да, я сказала. И я хочу этого, но… — Лекса подходит к ней и встает напротив, совсем близко, — я хочу поговорить. — Поговорить? — Кларк скалится, сдерживая желание треснуть Лексу. — Господи, я даже еще не отошла до конца, а ты… Поговорить вздумала? И дай-ка угадаю. Это было самое время, чтобы свести все к тому, о чем я говорить не хочу. Тем более, после… После вот этого. — Ты попросила тебя обнять, Кларк. Я обняла. А твое тело при этом стало будто каменным. — Не сразу! — Да, не сразу. Но ты извини, что… Что. — Лекса мотает головой, будто отбрасывая то, что хочет сказать. — Говори, раз начала. — Мне не все равно! — рычит Лекса, — это тебе все равно. Я дам тебе времени сколько хочешь, я готова к чему угодно, даже вообще тебя не трогать столько, сколько понадобится, но я не вижу в тебе желания это решать. — Ты давишь на меня, — уже спокойней говорит Кларк, злость которой трансформируется в нечто тяжелое, что начинает давить на грудную клетку. — Да, — признает Лекса, бросая на нее взгляд. — Да, Кларк, я давлю на тебя. Я хочу поговорить. И я давлю на тебя, потому что ты не будешь об этом говорить. Не будешь никогда, потому что… Я знаю, что это. Я знакома с этим. — О чем ты? — Кларк хватает футболку с пола, быстро надевает на себя. — Кларк, скажи мне честно, — Лекса делает к ней шаг, и Кларк замирает с шортами и трусами в руках. — Если я тебя больше никогда не попрошу говорить, не спрошу, ты сама расскажешь? Кларк сглатывает тугой ком. Блять. Нет. Она не скажет. Нет ни одного человека на свете, кому она хотела бы что-то говорить и рассказывать. Никогда. Не было ни одного человека. Она смотрит на Лексу, пытаясь найти причину, почему Лекса должна им стать. Ведь говорить об этом с ней еще тяжелее, чем с кем-либо. — Нет. Лекса кивает. Она не удивлена, она знала уже ответ на этот вопрос. — Я не заставлю. Я не заговорю больше об этом, Кларк. Но если ты когда-нибудь… Хоть когда-нибудь, ради кого-нибудь другого захочешь решить это… То тебе придется говорить. Потому что то черное дерьмо, которое сидит в тебе, должно выходить. Иначе никак. Других вариантов для тебя нет. Ты должна говорить об этом. Говорить об этом сотню раз. Я просто хочу, чтобы ты это знала. Ведь ты не знаешь, — она, выгнув бровь, качает головой, — Твоя история не поможет мне. От того, что ты мне расскажешь, ничего не изменится. Так ты сказала. Так вот, чтобы тебе было известно, это, блять, не так. Лекса подходит к двери, она открывает её и скрывается из виду. Кларк тупо смотрит перед собой. Как то, что она расскажет, поможет? Что за чушь вообще. Как ей поможет то, что другой человек будет знать это? Это… Это ведь такой бред. Надо было идти к психологу и ему рассказывать? Чушь собачья. Ни один психолог не вырвет эти воспоминания. Не заставит её забыть. Ни один ебучий психолог не исправит это. А Лекса даже не психолог. И хоть Лекса сказала, что больше не спросит и не попросит, это ведь значит, что… Что Лекса прочертила границу? Кларк кажется, что именно это Лекса и сделала. Шаг назад. Это было похоже на огромный, долбаный шаг назад. И это после того, что сегодня было. Кларк сжимает кулаки. Рассказать… Блять. Ладно, допустим. Это же просто слова. Слова, которые должны будут покинуть рот Кларк. — Ладно, — говорит Кларк, когда встречает уже одетую в костюм Лексу в коридоре. — Хотя с твоей стороны это очень подло, это больше похоже на ультиматум. — Как угодно, Кларк. Я хочу большего. И либо ты мне даешь это, либо нет. Ты можешь подумать еще, а я пока поеду на работу. — О-о, а ты всегда получаешь что хочешь. — Я была бы просто счастлива, если бы это было так. Но я всегда лишь делаю все от меня зависящее, чтобы получить то, что хочу. — Ладно, — Кларк прижимается спиной к стенке коридора. — Тебе краткую историю, или мне быть более художественной в этом рассказе? — Второй вариант. Хочу полностью проникнуться атмосферой, — Лекса выгибает бровь, она тоже прижимается спиной к стене напротив Кларк. Кларк сжимает челюсть. Как же Лекса её злит. Она её сейчас почти ненавидит. Кларк молчит. Внутри все сжалось то ли от обиды на Лексу, то ли от злости на нее. Наверное, она уже хочет, чтобы Лекса ушла. Лекса отталкивается от стены и подходит к ней, останавливаясь вплотную. Она приоткрывает рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого тянется вперед и целует Кларк. И Кларк этого не ожидала. Её тело напряжено, а руки вцепились в предплечья Лексы. Лекса все еще на её губах, а она стоит как столб. Лекса отстраняется, её взгляд начинает изучать лицо Кларк. — Давай начнем с твоего города, — хрипло говорит Лекса. — Мой город полное дерьмо, — выдыхает Кларк. — Пошли, — Лекса берет Кларк за руку и ведет в сторону спальни. Они заходят, и Лекса быстро закрывает дверь перед носом кота, который почти успел за ними. Не успел. Кларк смотрит, как Лекса разувается, как снимает жакет и вешает его обратно на вешалку в шкафу. Лекса проходит к кровати и садится. — Ох, — Кларк переводит дыхание. Она проходит к окну, садится в кресло перед компьютерным столом. Блять, с чего бы начать. Она садится вполоборота, и Лекса сидит сейчас к ней спиной. — В общем, по ночам наш город превращался в Дикий Запад, в самом ужасном смысле, какой может быть. Типа все делали, что хотят. Особенно на окраине. Там вообще лучше никогда не ходить, а особенно ночью… Ебать, я не сильна в рассказывании вообще чего-либо. — Просто говори. Кларк хмурится, глядя на свои пальцы, которые сжимает пальцами другой руки. — … Короче. Город полное дерьмо. Ночью особенно. На окраине в общем, там вообще полный пиздец. Я была вынуждена. И не один раз. Ходить там, короче. В общем, я просто работала официанткой. Кларк судорожно вдыхает. Это капец сложно. И Лекса все еще сидит к ней спиной, и спасибо ей за это. — …И в какую-то из ночей я заметила, как ребята пытаются изнасиловать девушку. Ну или что-то такое. Просто мне так показалось, и я не думала. Я не успела подумать. Я никогда не думаю, когда что-то делаю на эмоциях. Я просто пошла в их сторону… Кларк замолкает. Она прикрывает глаза. Надо просто сказать это все. Быстро. Это просто текст, который ей надо сказать. — … Меня сначала избили, а потом… Потом один самый крепкий из них… Он был на две головы, наверное, выше меня. Он схватил меня за руки сзади, он прижал их к моему телу с такой силой… Кларк открывает глаза, Лекса сидит уже чуть согнувшись, облокотившись на ноги. Кларк кусает губу. Говорить становится тяжелее. Это не просто блядский текст. Боже… — … Он держал меня, пока ту девушку насиловали. Он держал меня очень долго. Они очень долго её насиловали. Все, кроме того, кто держал меня. Вдох. — … Потому что он забил меня для себя. И когда настала моя очередь, я врезала ему по яйцам. Я не уверена, что целилась туда. Я не уверена, что вообще куда-то целилась. После чего он пару раз ударил меня по голове, и я вырубилась… Кларк смотрит на Лексу, которая сидит все еще в том же положении. — … Я не знаю, что им помешало изнасиловать меня, пока я была без сознания. Я не знаю. Я знаю, что очнулась я в больнице. Я знаю, что у меня было сломано два ребра. Разбита голова. Лицо. Знаю, что все мое тело было в синяках. А руки вообще были словно в синих рукавах. Я знаю, что та девушка умерла на следующий день. Знаю, что двоих из них посадили. Третьего не нашли. Лекса встает на ноги. Она не поворачивается к Кларк, но она стоит, а не сидит. Кларк смотрит на нее. — Еще я знаю, что год боялась ходить по улице даже днем. Потом это чувство отступало. Я помню, что злость, с которой я к ним тогда подошла, уступила чувству страха. Такого страха, что я… Я его чувствовала бесконечно долго, пока они её трахали. Пока она мычала в землю. Я чувствовала этот страх, и я не могла даже орать. Я ничего не могла. Только ощущать его. Я… Я думала, что умру. Я была уверена, что умру. Я думала, что хочу умереть быстро, что… И это было, блять, так бесконечно долго. Я… В общем… Кларк замолкает на какое-то время, замечая, что Лекса обходит кровать и садится с её стороны. Кларк не переводит на нее взгляд. Она еще не договорила. — С тех пор независимо от того, кто перед моими глазами, меня парализует этот страх каждый раз, когда меня трогают. Я не знаю, страх ли это, или нечто другое, но физически мое тело реагирует на это именно так, независимо от того, кто меня касается. Оно просто решает за меня. Кларк смотрит на Лексу, и Лекса смотрит на нее исподлобья. — Как страх высоты. Как страх перед животными, — продолжает Кларк, уже глядя Лексе в глаза, — он иррациональный. Он просто есть. Твоему телу совсем насрать на то, что ты об этом думаешь. Оно думает за тебя. Оно реагирует. Я чувствую парализующий ужас, я не могу дышать, потому что горло будто сжимают сильные руки, — Кларк поднимает руки к шее, — будто меня душат. И мне кажется, что я не могу вдохнуть. Будто я тону, или мне зажали рот и нос… Она вздыхает, опуская взгляд к ногам. — … Я изучала панические атаки, я знаю, что люди, бывает, о чем-то думают, но я не думаю ни о чем, кроме как о том, что я задыхаюсь. О том, что я сейчас умру. Это так тупо. Я не ходила к врачам и не пойду. Я знаю, что фобии не лечатся. Ты не сможешь подойти к краю скалы после работы с психиатрами и не бояться. И я даже не могу назвать это фобией или страхом. Это просто нечто внутри. — Если есть перила, — еле слышно говорит Лекса. — Что? — Если есть перила, Кларк, — она прочищает горло, — то человек не боится высоты. Стоя на том же самом месте. Если животное в клетке, и ты видишь эту клетку, ты не боишься это животное. Лекса замолкает. Они смотрят друг на друга. Лекса встает и подходит к Кларк, садится на корточки, заглядывает ей в глаза: — Тебе нужны перила. Тебе нужна клетка, за которой будет то, что вызывает у тебя этот приступ. — Ты? Мне нужна клетка для тебя, Лекса? — Кларк криво улыбается. Под пристальным взглядом зеленых глаз она хочет, чтобы момент сейчас стал менее напряжённым. Она хочет, чтобы все сейчас же изменилось. И она улыбается шире. — Для начала ты должна перестать избегать этого и дать себе помочь. И ты можешь сейчас шутить, но я не вижу здесь ничего смешного. Я тебе сочувствую, и мне больно было это слушать, — она касается ноги Кларк и тут же убирает руку. — Лекса, — Кларк скалится, Лекса вовсе не помогает ей снять напряжение. — Ты можешь вести себя сейчас агрессивно, если тебе так легче, но просто чтобы ты знала. Я сделаю все, чтобы помочь. Кларк ищет на лице Лексы что-то. Она сама не знает, что именно. Лекса даже не собирается переводить тему. Лекса не собирается отпускать это и делать все непринуждённым. И… Лекса что-то сказала. Кларк пытается вернуться к её словам. И ей удается сосредоточиться на других словах, а не на том, что Лекса ей сочувствует. В груди Кларк что-то крепко сжимается. Она хочет Лексу. Она не хочет, чтобы все закончилось. И Кларк не знает, как возможно осуществить то, что хочет Лекса. Потому что все было бы гораздо проще, оставь они эту границу. Которая, вероятно, со временем все равно бы стиралась. Кларк не была в таких отношениях. Вообще-то — почти ни в каких. — Я хочу тебя. Даже с твоим мужем, — Кларк наблюдает, как брови Лексы спускаются к переносице. — Вообще-то… Лекса встает. — Ты сама шагнула дальше, — продолжает Кларк. — Дальше, чем мы с тобой зашли. Мы даже не дошли до этого, в смысле… чтобы, ну… Но ты сама сделала этот шаг. А я не понимаю, потому что… Я вообще ничего уже не понимаю. Я просто хочу, чтобы этот разговор закончился. И хочу, чтобы мы просто вернулись в момент, когда все не было так сложно. — Мой брак фиктивный, Кларк, — сухо говорит Лекса. — Джо — мой близкий друг. В романтическом плане нас ничего не связывает. Я не смогу быть с тобой целиком, но я смогу быть с тобой настолько, насколько возможно в данном случае. Потому что я тоже думаю о тебе. И потому что даже одного контакта с тобой мне было достаточно, чтобы понимать это. Я хочу, чтобы мы попробовали. Только если кто-то об этом узнает и сольет информацию куда-либо… Например, в инстаграм, то это разрушит все. Слишком много стоит на кону. И… Ты если хочешь, то спроси, я отвечу. В романтическом плане нас ничего не связывает. Кларк почти прослушала все остальное. В романтическом плане нас ничего не связывает. Что там было про… Тайна. Инстаграм. Так вот оно что. — Инстаграм? — Кларк встает. — Я бы с тобой так не поступила. Если тебе важно скрывать это. — Я должна была это сказать, Кларк. — Я понимаю, — Кларк хочет быть серьезной, но… В романтическом плане нас ничего не связывает. Она улыбается. — Ты права, я шагнула дальше. Может, я перегнула. Может… Я не знаю, Кларк, — она берет Кларк за руку. — Но я хочу тебе помочь. Я хочу тебя обнимать и не чувствовать, как ты превращаешься в камень в моих руках. Это ужасное ощущение.