Fuck That

30 Августа Понедельник — Я думала, что ты приедешь позже, — Диана быстрым шагом идет рядом с дочерью. — Вчера был сложный день, ты могла бы прийти во вторник… Или лучше в среду, — они останавливаются на проходной. Женщина кивает охраннику, вылупив глаза: будто он дебил, что все еще не открыл. — Твой отец сегодня не в духе, я думаю… — она догоняет Лексу, что уже подходит к лифту и нажимает кнопку. — Думаю, что тебе лучше его сегодня не беспокоить. — Документы уже подготовили? Я должна вступить в должность немедленно, — сухо говорит Лекса. — Лекса… — У вас было две недели. Ты вернулась сюда две недели назад. Так вы приготовили документы? Я готова перевести деньги уже сейчас. — Лекса, я думаю, что тебе нужно поговорить с отцом. Конечно, все в силе, он ничего с этим уже не поделает, но… И лучше поговорить завтра. Или послезавтра. — И почему же? — Гуччи отказали нам. Они не будут добавлять зимнюю коллекцию к нам на сайт. Во всяком случае, в первый месяц. Кажется, что… — Скажи отцу, чтобы подготовил все документы немедленно, — Лекса выходит из лифта. — Где будет мой кабинет? Проводи меня. — Лекса, мне не нравится твое настроение. Ты в слишком плохом настроении. Это неприемлемо. — Мама, — Лекса разворачивается к ней, — я пришла работать. Это не семейное времяпрепровождение. И мне не до любезностей. Проводи меня к кабинету. Женщина быстрым шагом идет по коридору, а Лекса идет за ней. Диана останавливается у прозрачных дверей, потом открывает их, и Лекса заходит внутрь. — То есть так, да? — Лекса разворачивается. — Мне нужна приемная. Здесь её нет. Тут коридор и кабинет, или я ослепла? — Так и есть, Лекса. Но кабинет светлый, просторный и большой. Мы перенесли целый отдел в другое крыло, чтобы освободить один кабинет. — Во-первых, мне нужна приемная, в которой будет сидеть помощница. Во-вторых, мой кабинет не должен быть прозрачным, это понятно? За стенами, мама. Если вы не смогли это организовать, то в таком случае передай отцу, чтобы освободил свой. — Здравствуй, Лекса. Они оборачиваются. Отец закрывает за собой дверь. — Ричард, я показывала Лексе её новый кабинет. — Тебе что-то не нравится? — он подходит к дочери и смотрит на нее сверху вниз. Его брови сведены к переносице, а голос низкий и предупреждающий. — Да, отец, мне не нравится этот кабинет. И ты должен либо освободить свой, либо предоставить мне рабочее место, которое соответствует моей должности здесь. — А какая твоя должность здесь? Ты будешь акционером. — Я буду главным акционером, я буду одной из совета директоров, у которого будет главный и решающий голос. — Ты девчонка еще! Как ты смеешь в таком тоне со мной говорить? Ты еще не доросла, чтобы занимать должность. Мы просто вынуждены идти на такой шаг, потому что это лучше, чем быть в составе компаний этого куска дерьма. — Он подходит к ней вплотную, но Лекса, сжимая челюсть, стойко выдерживает его взгляд, — Но это совершенно не значит… — О, нет папа. Ты, кажется, совсем ничего не понимаешь. Я не оказываю помощь компании. Я не жертвую своими деньгами для спасения компании, и уж точно — это не благотворительный жест, — она скалится, делая небольшой шаг к нему, оставляя между ними совсем ничтожное расстояние, — я займу свою должность. Я буду управлять этой компанией. Я буду принимать решения в этой компании. И у тебя не найдётся ни одного аргумента, что я здесь для вида. И если ты не обеспечишь меня соответствующим рабочим местом, то у нас появится проблема. И мне бы не хотелось решать еще и её, но ты не оставишь мне выбора! — И что же ты сделаешь? — он склоняет голову набок. — Это работа всей жизни твоей мамы, она положила на это жизнь в прямом смысле. И ты должен проглотить свою гордость и дать мне помочь. Мы одна семья, и если ты этого не понимаешь и не готов принять, то я выйду из этого кабинета, и вы пойдете ко дну. Тебе и дальше будет не нравиться то, что я собираюсь делать. Поэтому сделай выбор сейчас, потому что я дико устала от всего этого семейного дерьма! Они долго смотрят друг на друга, прожигая взглядами. А Диана обнимает себя руками, глядя то на мужа, то на дочь. — Милый, она же наша дочь. У нас нет выбора, мы хотели, чтобы она помогла. Любым способом. И она здесь, — она подходит и кладет руку ему на плечо, — милый, да, нам не будет нравиться все, что произойдет, но это Лекса. Она здесь и для нас в том числе. — Зачем тебе это, Лекса, — он дергает плечом, чтобы жена перестала его гладить. — Просто скажи мне, зачем тебе это, когда ты нас бросила, не пройдя даже стажировку до конца. Тебе тоже не нравилось, что мы делали и наши решения. Ты разве стала это терпеть? Ты предпочла сбежать, а не помогать. И ты мне сейчас предлагаешь терпеть твои решения. Мне тоже убежать трусливо, как это сделала ты? Ты нагулялась? Ты отдохнула? И что? Просто скажи, зачем ты здесь. — Отец, ты первоклассный юрист, но ты ни черта не понимаешь в том, что делаешь. Чтобы компания выжила, тебе придется научиться уступать. Не мне, а вообще. Я здесь, чтобы сохранить все это. Я здесь, чтобы взять все в свои руки и сделать все, что моих силах, чтобы мы вернули свои позиции. По-своему. Сделать так, как хочу я, как вижу это я. И тебе придется пойти на это, потому что, вообще-то, выбор у тебя не такой большой. — Мне не нравится это, Лекса. Ты не такая опытная. В конечном итоге ты можешь потерять и свои вложения в том числе. Ты не доверила их нам, но ты здесь. — Мы и так все теряем. И да, я здесь. — Завтра ты займешь мой кабинет, а я — освободившийся от Гарета. Но, Лекса, даже не надейся на то, что я буду согласен со всем, что ты делаешь. — Так не будет никогда. — Добро пожаловать, — он протягивает руку, и Лекса смотрит на нее. Она пожимает, а Диана в этот момент выдыхает. — Хочу напомнить вам, что Хопфорд собирается подавать в суд на нас. Скандал вот-вот вспыхнет. — Хах, — Ричард отпускает руку Лексы, — он его никогда не выигрывает. А скандал… Скандал нам на руку. Милая, подготовь наших людей в журналах. Нам надо, чтобы на страницах журналов Лекса выглядела… мессией, которого так ждала наша компания. И вот она здесь. Все должны в это поверить. — Да, это будет на руку. Надо будет еще с Джо поговорить. Он может в интервью сказать, что был очень рад предложению и, не думая, бросил работу на отца, потому что Лекса… Великая — будет слишком? — Мама. — Они сами подберут слово. Неважно. Главное — разыграть эту ситуацию в нашу пользу. — Займись этим, — Ричард бросает взгляд на дочь, а потом покидает кабинет. — Я рада, что ты здесь, — говорит мама и быстро выходит за ним. И Лекса тяжело вздыхает. Где-то в глубине души она скучала по отцу. Она любила своих родителей. Она любит своих родителей. Но она до сих пор не знает, как добиться гармонии между любовью и ненавистью к ним, учитывая многие их решения, слова и действия. 13 Сентября Понедельник — Тебя не было три недели. — Да, мне было некогда, — Кларк присаживается в кресло. — Или ты решила перестать ходить. Что изменилось? — женщина-психолог облокачивается на стол, пристально глядя на Кларк, которая все никак не найдет место рюкзачку на своих коленях. Наконец та перестает его трогать и смотрит на нее. — Жизнь моя изменилась. Все теперь так и хотят меня потрогать. Меня узнают. Узнают на улице, и это очень странно. Потому что прошло мало времени. Я так поняла, что меня ждет что-то большее. И если с девушками я еще как-то могу справиться, то с мужскими касаниями — нет. И это проблема. И… — Как прошел концерт? — психолог склоняет голову набок. — Как прошло то твое выступление? — Поэтому я решила вернуться. Вы сказали, что мое подсознание берет во власть мое тело. Сказали, что надо пробовать увести мысли в другую сторону. Начать с того, чтобы отвлечь свой мозг. Я нашла, на чем сосредоточиться. Прошло все нормально. К концу, конечно, меня немного колбасило. Я не знаю, от чего именно, но… Мне требовалось время потом, чтобы унять свое тело. Пришлось закрыться в раздевалке. Все же не все было идеально. Но я хочу работать над этим дальше, потому что моя жизнь меняется. Потому что это становится проблемой. И я могу попробовать. — Для этого тебе придется быть открытой. Открыться мне, ты понимаешь? — Кларк кивает. — Как насчет твоего состояния на сегодняшний день? — Я не буду говорить об этом. Мы будем решать конкретную проблему. И только её. Не надо… Не надо лезть в то, что… Я не хочу. — Кларк, хочу, чтобы ты понимала. Тебе нужна помощь. Помощь с этим. Потому что стадии сменяют друг друга, и скоро ты можешь потерять контроль. То, что он у тебя есть, сейчас может быть только иллюзией, потому что ты злишься. Просто подумай об этом, пожалуйста. — Хорошо, думать я не буду. Давайте перейдем к тому, зачем я сюда пришла. А дела сердечные я обсуждать с вами не намерена. — Хорошо, Кларк. 13 Сентября Понедельник. — Пригласи следующую, — просит Лекса свою временную секретаршу, которую она одолжила у мамы. Если первых пять девушек Лекса встречала еще с каким-то энтузиазмом, то, начиная с десятой, кажется, она даже не делает вид, что заинтересована. Она со скучающим взглядом слушает то, где они учились. Где работали или где хотели бы работать. Слушает о них то, что, судя по её виду, ей совсем не интересно. Или она просто устала. Осталось пять. Осталось пять резюме на столе — как и тех, кто еще ждет в приемной. И когда заходит тринадцатая или четырнадцатая, Лекса выпрямляется, и её взгляд меняется, будто она видит кого-то знакомого. Но на самом деле в кабинет всего-лишь входит девушка, которая просто внешне чем-то похожа на Кларк. Немного растрепанные светлые волосы, кругловатое лицо, голубые глаза, которые горят огоньком, будто она пришла не для собеседования, а в кафе, попить чашечку любимого кофе, о котором мечтала все утро. И она улыбается. Никто до нее не заходил в этот кабинет с улыбкой. Лекса двигается к столу, и, пока она, не сводя взгляда, наблюдает, как молоденькая девушка подходит к креслу, её рука нащупывает листы с резюме. — Здравствуйте, — еще шире улыбается девушка. — Меня зовут Кэт. Лекса уже давно перестала брать резюме в руки, когда кто-то входил. Лишь: «Расскажи о себе», и все. Но сейчас она начинает искать резюме той, что сидит напротив. — Простите за мой вид, — девушка вздыхает, а Лекса поднимает взгляд, — я была так удивлена. Думала, что ответят лишь в течение недели, поэтому поехала на выходные с друзьями в другой город. А потом… В общем, мне пришлось брать что-то приличное у подруги, чтобы приехать сюда так рано. Я не успела бы забежать домой. А опаздывать не хотелось. — На ней светлая футболка и рубашка в голубую клеточку. — Все нормально, — отвечает Лекса. — Я не представилась. Я Лекса Керри. Приятно познакомиться, Кэт. И Лекса немного морщится, потому что до этого она не представлялась так соискателям. В конце концов, она же не знакомится с человеком. Но Кэт лишь снова шире улыбается, кивая. Она ждет, когда Лекса сделает то, за что взялась. И Лекса снова в поисках резюме. Наконец она выуживает его из стопки и пробегается глазами. И кивает: кажется, она помнит это резюме. — Я закончила Браун, — начинает девушка, не дожидаясь, когда Лекса спросит. — Летом отдыхала, и вот — в поисках работы. Хочу получить опыт. Но я хотела начать с наблюдения. А вообще, конечно, было бы здорово получить повышение в этой же компании. Я имею в виду — в той же компании, но на другой должности. Я же не буду всегда помощницей. Я же правильно поняла? Или это работа секретаря? Сложно было понять, что вы хотели. — Ты закончила Браун? — переспрашивает Лекса, будто пропуская все остальное. — Да. Вообще-то, по стипендии. — Хм, — Лекса улыбается, откидываясь на спинку кресла. — Это очень похвально. — О да, чуть не сдохла там. Это было сплошное мучение. Лучше бы моя семья была миллионерами, может, меня бы не так там тр… Ой, простите. Простите, пожалуйста. Лекса улыбается, и, судя по тому, как улыбка тут же пропадает, она одергивает себя. — Видимо, я еще не отошла от лета. Это было сумасшедшее лето. Оторвалась как последний раз. Возникает пауза. И девушка щурится, глядя на Лексу: — О вас ходили легенды, что вы монстр, или что-то вроде того. Но вы очень милая. — Кэт, ты ведь понимаешь, что звучишь непрофессионально? — Да, конечно, я уже и сама отметила это. Но у меня хорошее образование. Я умная. И полезная. Мне сложно делать вид, что я меньше, чем есть. И все же да, мне стоит быть сдержанней, простите меня. — И что там с легендами? — Лекса складывает руки на груди в замок. — Все карты на стол? — Кэт выгибает бровь, а после закидывает ногу на ногу, расслабляясь в кресле. Лекса кивает. — Я знаю о вас больше, чем должна. Дело все в том, что я… В общем, я поклонница Кларк Гриффин, — и Кэт хочет продолжить, но видит, как лицо Лексы меняется будто по щелчку, и замолкает. Но все же Лекса быстро приводит лицо в порядок, снова восстанавливая на нем заинтересованность. — Я была подписана на её инстаграм еще со времен, когда она записала кавер на Бэд Гай. Тогда все записывали что-то на Айлиш. Я наткнулась случайно, мне понравилось. В общем, к чему я все… Я же следила за ней. Не в прямом смысле, конечно, но её инстаграм — это, конечно, космос. Последние полгода она, правда, немного подзабила на это. Простите, я все никак до сути не дойду, — она смеется, расслабленная, потому что Лекса все еще выглядит заинтересованной, или же это просто маска. — Я очень хотела посетить её клуб. Боже, как я хотела! Я и сама… Блин, такое на собеседованиях не говорят? Я девушек тоже люблю. Поэтому её клуб… И вот: я приехала, а там… Уже все не то. Ужасно все стало. Не то, что я ожидала. Ой, Лекса, извините. — Ничего, — усмехается Лекса. — И? — И там узнала про вас. И вообще, знаете, в Твиттере вас даже шипперили. — Шипперили? — Ну, это когда… Когда в своих фантазиях соединяешь двух людей. Типа… Что хочешь, чтобы они были вместе. Или думаешь, что они вместе. И, в общем… Твиттер тогда строил всякие разные теории. А потом и дошло до того, что узнавали про вас. И вот. Представляете, как я была удивлена, что в вашу компанию нужен сотрудник на должность помощника директора. А потом этот скандал. И я была уверена, что помощник нужен вам. И… Господи, я правда понимаю, что мне давно пора было замолчать. — Во время работы ты будешь такая же болтливая? — Лекса не улыбается, когда спрашивает это. Даже наоборот. — Нет. Я знаю, когда лучше молчать. Лекса выгибает бровь. — Я просто… Ладно, я правда очень раздражаю тех, кто хочет полной тишины и личного пространства. И я точно знаю, что на любом другом собеседовании говорила бы строго по делу. Сейчас я нервничаю. — Почему? — Потому что… Эм… Можно, я не буду отвечать? Можно, я просто принесу свои извинения. И прошу, можно мы начнем заново, чтобы я могла проявить себя еще и с другой стороны? — Да. Было бы отлично.