Fuck That

Лекса стоит у двери и смотрит на Кларк, которая сидит в кресле и смотрит на нее. Так проходит минут пять. Лекса рассматривает Кларк, и та выглядит слишком хорошо, чтобы был хоть шанс унять быстро бьющееся сердце и жар, который расползается по телу — то ли от волнения, то ли от желания подойти и коснуться её. Да, подойти и коснуться Кларк… Лекса бы душу дьяволу продала за такую возможность. Кларк своими светлыми глазами просто смотрит на нее, а Лекса чувствует себя абсолютно беспомощной, стоя тут и не смея даже пошевелиться. Это её возможность сказать то, что она хотела. Она должна подойти, присесть напротив Кларк и поговорить. Кларк чуть встряхивает головой, прочищая горло, а Лекса, в свою очередь, понимает, что у нее жутко пересохло во рту. Кларк снова без нарощенных волос. Её собственные волосы стали немного длиннее, и теперь чуть ниже плеч. И они действительно стали светлее. Кларк идет светлый цвет. Кларк очень красивая. Лекса осознает, что в конечном итоге Кларк надоест эта молчанка, поэтому ей надо сделать шаг и все же начать говорить. Ни одно совещание в её жизни не было таким испытанием, как эта девушка, которая сидит в паре метров от нее. Проще было бы выступить перед целым залом сотрудников, чем сказать сейчас хоть слово. — Сядь, — наконец говорит Кларк. И её голос такой хриплый, что у Лексы бегут мурашки. Просто от её голоса. Боже. Кларк с ума её сведет. — Садись, — добавляет Кларк чуть мягче. Лекса делает несколько шагов и смотрит, куда бы она могла сесть. Если она сядет здесь, то будет боком к Кларк, если она сядет на кровать с другой стороны, то она будет очень близко к Кларк, компьютерное кресло которой развернуто в сторону кровати. И Кларк следит за её действиями. Еще немного, и Лекса будет сама в себе разочарована. Кларк её боится. Она своими собственными словами сломала её в этой самой комнате, и она сама тоже хорошо это помнит. Но это ведь у Кларк проблемы с эмоциональным равновесием, а она, чёрт возьми, стоит тут и не может пристроить себя на дурацкой кровати. Лекса подходит ближе и садится на край кровати напротив Кларк, которая тут же выпрямляется и смотрит уже другим взглядом. Это действительно слишком близко. Но Лекса садится напротив нее, наблюдая, как Кларк напрягается во всем теле. — Хорошо выглядишь, — говорит Лекса и тут же прокашливается, потому что звучит она так же хрипло, как Кларк. Хотя у Кларк сам по себе голос хрипловатый. Лексе очень нравится её голос. — Спасибо. Кларк чуть расслабляется в кресле, но складывает руки в замок на груди. Руки. Лекса неосознанно приоткрывает рот, замечая отсутствие браслета на её запястье. Браслета, который был там все это время. Который был на Кларк даже в их последнюю встречу. Сука. Лекса поднимает взгляд: и да, глаза Кларк блестят. Она все поняла. Кларк отводит взгляд в сторону. Конечно. Конечно, Кларк поняла, куда она смотрела. И, конечно — она снова думает о том, о чем Лексе не хотелось бы, чтобы она думала. Она ей нужна. Нет ничего важнее. Ничего. И она должна была ей доверять, она должна была ей все сказать. Они должны были вместе найти выход. Потому что работа не важнее. Ни одна работа не была бы важнее того, что Кларк ей подарила. Лекса никогда не была так счастлива, как в моменты, которые она проводила с Кларк. Самое время что-то начать говорить. Чёрт возьми. — Кларк, — начинает Лекса. Нога Кларк начинает подергиваться, но она все еще смотрит в сторону. Лекса видит по её профилю, как подрагивает её подбородок. Боже. Лекса двигается вперед и садится перед Кларк на корточки, а Кларк отворачивается больше, чтобы скрыть все, что сейчас происходит на её лице. Сердце Лексы сжимается. Она кладет ладони на её колени, а большие пальцы начинают их поглаживать. — Кларк… — Лекса звучит так слабо. Это совсем не та интонация, но она ничего не может с собой поделать. Со своим голосом. Она не должна жалеть Кларк, она её спугнет. Лекса не знает, что делать. Боже, что ей сделать. — Кларк, — повторяет она, и Кларк встает на ноги. Она тут же отворачивается, и Лекса видит, как Кларк поднимает руки и протирает лицо. Лекса встает на ноги. — Все хорошо, — дрожащим голосом говорит Кларк. — Все хорошо. Мы поговорим. Только сейчас я… — она начинает идти к выходу. Наверное, Кларк хочет уйти в ванную, чтобы успокоиться. Лекса не знает, правильно она делает или нет, но она догоняет Кларк у дверей и ловит её за плечи. — Лекса, пожалуйста. Я… Я сейчас вернусь. Кларк дергает локтем, чтобы смахнуть руки Лексы, но Лекса делает еще один шаг и прижимается к её спине, обнимая сзади. И руки Лексы на плечах Кларк, и сжимают их достаточно сильно. Лекса должна отпустить плечи Кларк, должна, но она вжимается в её спину крепче. Кларк начинает вздрагивать, Лекса разворачивает её к себе лицом, и Кларк тут же прячется в её шею. Лекса обнимает её, обнимает так крепко, она хочет спрятать всю Кларк в своих руках, пока та плачет, уткнувшись в её шею. — Это ничего не значит, — с придыханием всхлипывает Кларк. — Я знаю. — Я просто… Я так устала, Лекса, — и Кларк хватается за её плечи и прижимается сильнее. — Я знаю. Я здесь. — Это ничего не значит. — Да, Кларк, я знаю, — Лекса гладит её голову. Это ничего не значит. Кларк её не простила, Кларк очень ранена, и Лекса знает. Она все знает. Но она здесь, и она будет обнимать Кларк, столько, сколько та ей позволит. Потому что это единственное место, где Лекса хотела бы быть, даже если Кларк её не простит никогда. Кларк уходит так же быстро, как и приняла объятия Лексы. И теперь Лекса сидит на её кровати и ждет. Почему все так уверены в том, что говорить легко? Почему всем это так легко? Что же здесь легкого? Все слова застревают где-то в горле. Это просто невозможно. Тяжелее, чем говорить в подобной ситуации… Лекса не знает, что ей было тяжелее. Ничего. Она даже не знает, с чем сравнить это. Со вскрытием? Боже, точно, это похоже на вскрытие. Будто… Нет. Какое же это вскрытие. Кларк что, патологоанатом? Лекса теперь думает о словах Ким. Она никогда не смотрела на это так. Люди это видят так? У нее какие-то большие проблемы? Настолько большие? Хорошо, как насчет Джо? Она ведь никогда не испытывала проблем в общении с ним. С родителями тоже не было проблем. За исключением отца. Отца… В голове Лексы моментально проносятся все реплики отца, стоило ей открыть рот. Но боже мой, это было когда? Когда она была ребёнком и подростком? Это давно в прошлом. Кларк способна выводить её на эмоции. Значит, может сделать и так, что она заговорит. Вот только не может же она специально довести Кларк, чтобы та её разозлила, для того, чтобы сказать все, что ей следовало бы сказать, пока она прижимает Кларк к стене или столу. Кларк заходит в комнату и, не глядя на Лексу, тут же проходит к шкафу. Она там что-то ищет, а потом подходит к Лексе и кладет рядом с ней футболку, в которой Лекса раньше спала, когда оставалась здесь. Лекса смотрит на футболку, а потом на Кларк. — Ты можешь остаться, — взгляд Кларк спокойный, хоть глаза и красные. — Если хочешь. Лекса кивает: — Спасибо. — Пожалуйста. ______ Лекса не может уснуть, она и не уснула бы, даже если бы была дома. У нее проблемы со сном, и уже достаточно давно. Она наконец поворачивается набок, в сторону Кларк, и смотрит в её спину. Она не знает, спит Кларк или нет: прошел где-то час с момента, как они легли. Лекса очень хочет коснуться её спины. Обнять, конечно, тоже, но… хотя бы коснуться. В груди щемит от осознания того, что она больше никогда не могла бы коснуться Кларк. Почувствовать, что Кларк её. Чувствовать, как сильно Кларк её любит. Если бы она могла отмотать время назад, то отвечала бы Кларк на каждое её «люблю». Съела бы всю курицу своими же руками, гладила бы её кота и могла бы даже потрогать разные мерзкие вещи — все, что угодно, если это сделало бы Кларк счастливой. Она так бы хотела снова увидеть улыбку Кларк: ту улыбку, которая принадлежала только ей. Боже. Телефон Кларк вибрирует, и та вздрагивает. Она тянется рукой под подушку и смотрит на экран. — Да, — хрипло отвечает она. Лекса слышит голос в трубке, но недостаточно, чтобы разобрать слова. — Кейси, ты время видела? … Нет, я сплю… В смысле, я же только что взяла трубку… нет. Кей… Кейси, сейчас будний день… Да, я помню… Нет… Голос в трубке теперь достаточно громкий: Кейси очень громкая и эмоциональная. Кларк приподнимается и принимает сидячее положение, пока слушает свою подругу. — Я не смогу. Кейси. Ну, потому что. Потому что я занята… В субботу тоже… Ты разве не работаешь в выходные? Насколько мне известно, тебя никто не увольнял, — Кларк оборачивается к Лексе, а потом тут же отворачивается, — и? Кейси, ты не можешь постоянно так делать, потому что Ким твоя подруга… Блять, хватит на меня орать! — Кларк вытягивается, и её тело напрягается. — Да, блять, именно потому, что я трезвая. А ты нет!.. Причем тут Лекса вообще?! …Кейси!.. Кейси!.. Заткнись! Я тебя последний раз предупреждаю. Прекрати! …Все, все, хватит. Кейси, пока, — Кларк нажимает на отбой. Она сидит и смотрит на телефон, который светит ей в лицо, и Лекса рассматривает её профиль. Кларк вздыхает. Она блокирует телефон и смотрит на Лексу. — Лучше… Лучше не пересекайся с ней, хорошо? — Почему? Кларк убирает телефон под подушку и ложится на спину. — Потому что. Просто избегай её. Лекса молчит, глядя на профиль Кларк. Она не боится Кейси, что за глупости. — Пожалуйста. Кларк поворачивается к ней лицом. — Хорошо, — отвечает Лекса. — Но я не боюсь Кейси, Кларк. Не боюсь, что она мне что-то сделает. — А я боюсь, — отвечает Кларк. И хмурится тут же после своих слов, после чего отворачивается и смотрит в потолок, — в том смысле, что не желала бы тебе чего-то подобного. Кейси разве могла бы её ударить? Лекса слабо себе представляет это. Ей никогда не приходилось бояться людей. Хотя, отца, конечно, она побаивалась когда-то давно, но Кейси далеко не её отец. И конечно, Лекса не дура, она понимает, что некоторые люди могут ударить, даже не имея на это весомой причины, даже если их не провоцировать. Но она не думает, что Кейси относится к таким людям. Хотя она её совсем не знает. Но Кларк её знает. И Кларк её просит. Хорошо, может, действительно это имеет смысл. — Спасибо за беспокойство, Кларк. Кларк поворачивается к ней, открывая рот, и, вероятно, она хочет сказать, что не беспокоится о ней, или что-то еще не очень приятное, но ничего не говорит. Она отворачивается и ложится к Лексе спиной. — Спокойной ночи, Лекса. — Спокойной ночи, Кларк. ________ Лекса открывает глаза будто по щелчку. Она смотрит перед собой. Кларк рядом нет, и она поднимается, оглядываясь по сторонам. Она смотрит на наручные часы: двенадцать дня. Уснула она, наверное, в восемь утра где-то. Последний раз, когда она смотрела на часы, было семь. Ну что же — это на час больше, чем вчера. Лекса выходит из комнаты и тут же видит Ким, которая выходит в этот же момент из-за поворота, где находится кухня. Здесь, в этой квартире все так необычно компактно. Лексе скорее нравится здесь, чем нет. Но ей все же некомфортно. — Доброе утро, — Ким улыбается, осматривая Лексу с головы до ног, — ты кофе будешь? На столе стоит, на кухне, — Ким показывает стаканчик в своей руке, — Кларк принесла. — Спасибо, — отвечает Лекса и тут же прочищает горло. — Я приму душ? — Выглядишь очень, — Ким подходит к ней, — уставшей. Может, тебе еще поспать? Ты вчера мне сказала, что не выспалась, но сегодня на твоем лице ничего не поменялось. — Да, я… Плохо спала. Все хорошо, спасибо, — Лекса идет в ванную комнату. — Полотенце для тебя на сушилке, по правую руку от входа. — Спасибо. ____________ Лекса пытается аккуратно уложить влажные волосы набок, но ничего не выходит, без фена они так и будут мокрые. Лексе не нравится. Надо будет у Ким попросить фен. Лекса выходит из ванной и быстрым шагом идет в комнату, чтобы надеть хотя бы шорты, потому что расхаживать при Ким в одной только футболке ей очень неловко. Лекса надевает шорты и смотрит на свою майку. Что делать: остаться в этой футболке или надеть свою одежду? Она должна прям сейчас уйти отсюда? Лекса тяжело вздыхает. Слишком сложно. Она морщится, выходя из комнаты — мокрые волосы на её шее, плечах и ключицах. Это очень и очень дискомфортно. Ну и конечно: главный вопрос, который мучил Лексу, стоило ей не обнаружить Кларк в комнате. Она вообще здесь? Она здесь. Лекса медленно заходит в просторную кухню и тут же встречается взглядом с голубыми глазами. Глаза Кларк — это произведение искусства. Лекса готова была бы в них смотреть часами, и она понимает, что пялится. Кларк сидит на стуле за столом, её поза выглядит расслабленной, и ничего не меняется с появлением Лексы. Наверное, это хороший знак? — Я взяла тебе кофе, — говорит Кларк и указывает взглядом на стакан, что стоит на другом конце стола, — только он уже остыл. — Спасибо, — Лекса проходит к столу и присаживается напротив Кларк. Она берет стакан в руки и, под пристальным взглядом Кларк, открывает крышечку и отпивает. Замирая с ним у рта, она смотрит на Кларк: та все так же за ней наблюдает. Это капучино. Крепкий капучино. — Спасибо, — повторяет Лекса. — Пожалуйста, — Кларк, наклоняя голову набок, продолжает на нее смотреть. И в её взгляде что-то есть — что-то, чего Лекса не может распознать. Её взгляд кажется ей неуютным — это все, что Лекса может понять для себя сейчас. — У тебя синяки под глазами. — Да, — Лекса делает несколько глотков прохладного кофе. — Ничего страшного. Они пройдут. — Когда ты выспишься, — Кларк наконец отводит от нее взгляд. Она разваливается на стуле и отворачивается к окну. — Кларк, — Лекса ставит стакан и облокачивается на стол. — Мы поговорим? — Ты можешь начать в любое время, — Кларк пожимает плечами, продолжая смотреть в окно. Хотя отсюда, с места Лексы и с места, где сидит Кларк, ничего из окна не видно. Только небо. Да, Лекса может начать в любое время. Только с чего? — Я тебя не подгоняю, если что, — Кларк встает с места и берет свой пустой стакан со стола, — начнешь, когда будешь готова. Голос Кларк спокойный и сухой. Лексе неприятно, как это звучит. И ей отвратительно от самой себя в данный момент, потому что она ловит себя на мысли, что было лучше, когда Кларк была вся на эмоциях. Лучше, чем то, что сейчас. Кларк выкидывает стаканчик и выходит из кухни.