Гибель Грешных

Ведёт судьба, и я за ней во тьме Спешу по незнакомой мне дороге. А ветер в волосах и в голове Поёт, что всё могло быть по другому...

      Если на свете и есть справедливость, то ко мне она не благосклонна. Сколько себя помню, скрываться нам приходиться всегда. Под пушистым покрывалом леса, за высокими горами и бурными реками мы схоронились от чужаков. Наше поселение далеко от шумных городов и королевских замков. Жить в гармонии с природой одно удовольствие. На небольшой поляне, окружённой густыми чащобами, выстроились маленькие домики. Лес — наш защитник и хранитель. Чужаков он не пропустит к своим детям.       Сердце леса стало моим вторым домом. Природа понимала без слов. Её спокойствие и доброта дарили каждому обитателю лесного королевства чувства свободы и умиротворения. Каждое утро начиналось одинаково. Прокравшийся луч солнца раздражающе светил в глаза. Переборов коварную лень, я, поморщившись, неохотно поднялась с кровати. Выбираться из тёплой постели не хотелось, но новый день предвещает стать незабываемым. С дрожащим предвкушением я наскоро натянула свежевыстиранную одежду, схватила со спинки стула утеплённый лисим мехом коричневый плащ и, запрыгнув в сапоги, спустилась с чердака на кухню. В растопленной печи приятно потрескивали дрова, а аромат свежеиспечённого хлеба сводил с ума. Мне не хотелось засиживаться дома, безумную попытку побега могли засечь. Но отказаться от завтрака было бы ошибкой.       Плотно перекусив, я быстро спрятала в сумку пол буханки хлеба, кулёк соли, немного фруктов, одну четверть головки сыра, и небольшой кусок вяленного мяса, его всё равно никто из домашних не ест. С улицы послышались возмущённые возгласы отца. Не думала, что он так скоро вернётся из разведки. Заглотив ещё несколько кусочков сыра и запив их горячим чаем, я смахнула со стола крошки, захватила с собой кружку и побежала к порогу.       Я спешно собрала свои ножи, лук и выбежала в сени. Колчан со стрелами и меч спокойно висели на своих местах. Закрепив к ремню оружие и перекинув кожух через плечо, я приоткрыла дверь и прислушалась. Тяжёлые шаги отца постепенно отдалялись от дома. Видимо, решил заглянуть к соседям. Я выглянула в щёлку и, дождавшись, когда улица опустеет, выскользнула, плотно прикрыв дверь.       Бежав по мощённой тропе, я оглядывалась по сторонам. Поселение Раока ещё спало. Убежать утром было неплохой идеей. Жаль только, что в свой поход пришлось отправиться в одиночку. Но, возможно, это даже к лучшему. Одной провернуть задуманное будет легче. Тропинка сужалась и вскоре прервалась. Я достигла края городка. Вдохнув поглубже, я на последок обернулась. Кто знает, на сколько мне придётся покинуть родные края ради глупой затеи. Отпустив тяжёлые мысли, я сделала шаг и тёмный лес окутал меня своим зелёным покрывалом.       Разгуливая по заросшим тропинкам ранним утром, я слышу тихое приветствие звонкого ручейка. Птицы весело щебечут над головой, прячась за толстыми ветвями деревьев. Зелёные великаны, прожившие не одну сотню лет, неохотно скрипели и кланялись, отдавая почести ветру. Старая листва шуршит под ногами, а капельки росы прилипают к обуви и мерцают от игривых лучей солнца.       Беззаботное детство мне лишь снилось. Раньше я верила в сказки о том, что наш народ сам решил покинуть ближние края королевства. Но чем старше становишься, тем больше убеждаешься, что это лишь сладкая ложь. Поселение Раока основали не свободные люди, а беженцы, предатели своей родины. Они скитались много лет, искали подходящее место для проживания, и вскоре объединились. Так и зародилось наше маленькое царство. И до сих пор оно остаётся пристанищем для беглого народа.       Шорох из недр леса отвлёк от мыслей. Крадущиеся шаги неспеша подступали со стороны родника. Подбежав к ближайшему дереву, я спряталась за пышными кустами и потянулась к колчану со стрелами. Хруст сухих веток под ногами стал слышен чётче. Я легко сбросила с плеча лук и, притаившись, натянута тетиву. Встретить чужаков не входило в мои планы. Уловив треск опавших шишек очень близко к своему укрытию, я, не задумываясь, в два шага обогнула занавес листьев и нацелилась на свою жертву.       Рука дрогнула. Передо мной стояла фигура девушки в тёмно-зелёном плаще с прицеленным на меня луком. Я ослабила тетиву и шумно выдохнула. Лесная блудница опустила оружие.       — Что ты здесь делаешь? — удивлённо спросила у неё. Повстречавшаяся охотница опустила лук и, сдёрнув с головы капюшон, горделиво вздёрнула нос.       — То же, что и ты, — в привычной дерзкой манере ответила Торстон и вытянула из-под накидки длинные золотистые косы. Возможно, моё удивление читалось на лице. И почему же я подумала, что Зоя не пойдёт через границу?       — Могла бы хоть намекнуть, что всё же собралась идти, — обвиняюще посмотрела на подругу и вернула стрелу в колчан. Зоя лишь закатила глаза. Её приветливая ухмылка преобразилась в раздражающий оскал. Шипящих слов, произнесённых сквозь зубы, я не разобрала.       Не так давно я поделилась с ней своим желанием затеить побег к краю тенистого леса. Торстон выслушала, но на вопрос пойти вместе не ответила. И тогда я подумала о её семье. Зоя больше года ухаживает за больной матерью и всеми силами борется с невменяемым отцом, у которого на уме лишь выпивка. Перед глазами не раз представала картина, как обезумевший мужчина, крича на всю улицу, пытался вломится в собственный дом. Единственная дочь семьи Торстон закрылась изнутри, не давая отцу войти и навести порядок, проучить непослушную девчонку и слабую жену. Я печально вздохнула. Мне не раз хотелось помочь Зое, но если бы вмешалась — стало бы только хуже для всех. На утро отрезвевший муж на коленях приползал к кровати Сарины и, хватавшись за её бледную руку, зацеловывал каждый миллиметр кожи, просил прощения. Мать Зои безмолвно прикрывала глаза, даруя прощание. Но с дочерью Эрас был не так ласков.       Возможно, семейная жизнь и стала последней хрустнувшей веточкой для Торстон. Эта безумная идея требовала хорошей подготовки. По утрам мы тренировались в меткости, обучались бою на ближнем расстоянии. Но самоучки из нас не очень. Родители не часто уделяли вниманию моей физической подготовке. Их больше волновало моё будущее. Но как о нём может идти речь, если всё что ты видел в своей жизни, это богом забытая деревушка, окружённая непроходимыми зарослями леса и дикие животные.       За два дня перед побегом мы договаривались о встрече, чтобы ещё раз обсудить все детали. Но Зоя не пришла. Простояв у конюшни до сумерек, я пришла к дому Торстонов, но и там моему приходу не были рады. Мысль о решении Зои остаться стала заключительной в череде недопонимания. И я отступила.       — Уж не думаешь ли ты, что нужно повернуть назад? — прищурившись, спросила Зоя. Я отстранённо помотала головой. Отступать от цели уж точно не собираюсь.       — Думаю, стоит проверить, что такого страшного за краем леса, — заговорчески ответила ей и хитро улыбнулась подруге. Торстон засветилась от предвкушения новых приключений и легко стукнула меня по плечу.       — Вот это другое дело, Хофферсон!       В решении Зои я ни капельки не сомневалась. Она всегда за что-то новое, увлекательное и опасное. Кто как не она понимает моё рвение перейти границу и нарушить запрет. Махнув подруге рукой, мы побрели в противоположную сторону от дома. Наше отсутствие заметят лишь через двое суток. Родители привыкли, что мы постоянно куда-то пропадаем, иногда больше чем на день. Но сейчас всё иначе. Тогда мы просто весело отдыхали на вершине одной из гор и рассматривали ночное небо. А сейчас хотим пересечь лес и добраться до ближайшего поселения.       Дух захватывает от одной лишь мысли, что скоро мы наконец увидим своими глазами другой мир. И, если повезёт, он станет нашим новым домом.       Солнце неторопливо выкатилось из-за горизонта. Идея уйти на заре была удачной. Еды я взяла не так много, но лес полон ягод и животных. С голоду не умрём. Неспеша перебираясь через поваленные деревья, я настороженно озиралась по сторонам. Нам никто не рассказывал как выглядит граница нашего поселения. Вдруг мы уже перешли её? Нужно быть предельно осторожными.       Плащ зацеплялся за сухие ветки терновника, паутина лезла в лицо, а ноги подкашивались, попадая в маленькие ямы.       — Чёрт, — я ругнулась под нос и, достав из ножен меч, обрубила колючие ветки. Торстон тихо хихикнула и обогнала меня, неспеша уходя вперёд. Пока я разбиралась с напавшим кустом, Зоя нашла маленький ручеёк и собрала в запасную бутыль родниковой воды. Отряхнувшись от колючек, я подошла к ней и сбросила с плеч груз. Торстон протянула бутыль мне, но я помотала головой и, отмахнувшись от приставучих насекомых, зачерпнула воду в ладони.       Утолив жажду, мы продолжили путь. В дороге мысли атакуют воспоминания нетрезвых речей вернувшихся с недельного дозора мужчин. Я была готова слушать их до головной боли, лишь бы они не переставали рассказывать об ином мире. Стране, откуда родом все воры и убийцы, которые стали моим племенем, частичкой моего крохотного мира. Каждая открытая история не была похожа не на одну другую. Но все они сходились в одном — жизнь в королевстве Олук для каждого была слаще мёда.       Только они не ценили того, что имели. И судьба наказала их за сотворённые грехи. Мне до безумия обидно, что расплачиваться за ошибки одного человека приходится не только виновному. Люди семьями покидали города, дабы избежать кары закона. Несправедливый указ короля, как говорили все поселенцы Раока, не щадил народ и ради спасения люди покидали страну, навсегда исчезая в лесной глуши.       Время тянулось, знакомая тропа осталась позади. Изученные лесные заросли переплелись с незнакомыми глухими чащобами. Лес стал чужим. Скрипучие великаны твёрдо стояли на земле, вцепившись в неё кривыми корнями, дикие птицы затаились в кронах деревьев, сочная зелень под ногами ловила лозой за ноги. Мы всё дальше отдалялись от дома.       — С каждым часом моя уверенность в правильном направлении тускнеет. Разве мы не должны уже были наткнуться на эту чёртову границу? — утомлённо спросила Зоя, перебираясь по трухлявому дереву через небольшой овраг.       — Сначала нужно найти Исорию, — я поспешила за ней и чуть было не поскользнулась на сырой земле. Ближайшее дерево дружелюбно оказало помощь, подставив ветку, за которую я тут же ухватилась.       — Кого? — удивлённо обернулась Торстон, остановившись на середине бревна, — Ты не говорила, что собиралась звать кого-то ещё.       Я осторожно ступила на сломанное дерево. Оно глухо скрипнуло, но наш вес стойко выдержало. Меня позабавит тот факт, если каждую неделю по нему проходят десятки Защитников и оно до сих пор сохранилось в прекрасном состоянии, а не превратилось в щепки. Зоя перешла на другую сторону и выжидающе скрестила руки. Как только мои ноги коснулись земли, я кивнула подруге в сторону склона и, продолжив путь, охотно ответила:       — Исория — каменная статуя, высеченная самыми первыми жителями Раока. Для них она являлась символом свободы, прощающей все грехи, и началом новой жизни. Её чтили и, если верить рассказам, возвысили до богини. Сейчас Исория — обычный замшелый камень, по которому ориентируются Защитники.       — Вот уж до чего обезумели. Булыжник в богиню превратить, — возмущенно высказалась подруга. Я пожала плечами.       — Они верили, что в каменном обличии заточена юная девушка, которая осмелилась взять все грехи провинившихся на себя, тем самым даруя новую жизнь людям. — коротко пояснила Зое. В детстве эта история была моей самой любимой. Однажды вечером перед сном даже сказала родителям, что хочу стать как Исория и подарить своему народу свободу. Глупая.       Всего, чего я хочу теперь, это самой обрести свободу. Уйти из народа Раока и поселится в маленьком городке Олука. Это желание я в силах исполнить.       День выдался тяжёлым. С непривычки долгий пеший поход нам давался с трудом. С надеждой я вглядывалась вдаль. Хотелось отдохнуть, лечь на траву и вытянуть ноги. Но перед тем, как в беспамятстве рухнуть на землю, предстояло найти статую и пересечь границу. Свернуть не туда мы не могли. Почему же мы до сих пор не дошли?       — Астрид! — вскрикнула Зоя и указала куда-то в сторону. Прищурившись, я подошла к Торстон. Пальцем она точно указывала на странный вертикальный камень, окружённый толстыми стволами многовековых деревьев.       Мы спешно подошли к застывшей статуе. Уверенность в том, что это именно тот указатель, который нам нужен, возликовала. Покрытая многолетним слоем мха и грязи, запутавшаяся в сухих ветках, она одиноко стояла среди деревьев и, укутанная зелёным покрывалом, сторожила покой леса. Двухметровый лик женщины с застывшей грустью смотрела из-под капюшона пустым взглядом на мир. Я неуверенно протянула к ней руку и коснулась камня. Вековой холод обжог ладонь. На секунду мне показалось, что сделала что-то противозаконное, осмелившись разрушить её покой. С трепещущим чувством я отступила.       — Мы рядом, — всё что мне удалось произнести вслух. Нужно двигаться дальше. Без карты и хорошего проводника нам не составит труда потеряться. По рассказам все, кто ходит на разведку или же уходит в недельное отбытие на границу, знали путь как свои пять пальцев.       Если бы Зоя знала, что маршрут я заучила по историям весёлой компании Защитников из хмельного дома Анвинда, сочла бы за сумасшедшую.       «Кто в здравом уме поверит в лебяжьи сказки пьяниц?» — возмутилась бы она. Но лучше иметь хоть какую-то информацию и представление о дороге, чем идти незнамо куда как слепые котята. Я точно помню из историй стену засохших кустов, чьи колючки мне больно впивались в кожу, небольшой, но довольно крутой овраг, статую богини. Мы их прошли. Последним осталось пересечь быструю речушку.       Золотое солнце медленно подползало к горизонту, приглушая свет и окрашивая небо розоватой дымкой. Заскучавшая Зоя решила вспомнить день, когда мы ещё дурными девчушками спрятались в большие дорожные сумки разведчиков, выложив все припасы еды. Но нас нашёл мой отец и провёл поучительную беседу, заперев дома на три дня. Я задумалась. Как он отреагирует на побег? Будет в ярости? Соберёт поисковый отряд или же не станет тратить время на непокорную дочь и забудет обо мне? Ответа мне не узнать.       Мы решили не делать привалов до наступления ночи. Хотя тело ныло от усталости, я повторяла, словно молитву, что ждёт нас там впереди. Лёгкий ветер шуршал листвой, подталкивал в спину. В голову закралась мысль, что нам не успеть пересечь последнее препятствие до захода солнца. И через силу прибавила ход. Тихое журчание воды послышалось впереди. Может показалось? Я остановилась и, прислонив палец к губам, обернулась к Зое. Торстон замерла. От еле уловимого звука воды я расплылась в улыбке. Осталось совсем немного!       В прыжках перебегая по кочкам, осторожно спускаясь по заросшей скользкой травой канаве, вышагивая в стоячей, дурно пахнувшей воде, я морщилась, закрывала ладонью нос и держала подол одежды. Сапоги нахлебались тины, ноги пробрал леденящий холод. Хлюпающими шагами мы выбрались из трясины. Этот поход с каждым часом подвергается новой атакой мыслей: окупятся ли эти жертвы? Подхватить простуду или другую опасную болезнь в таких условиях проще простого. Лес редел и на горизонте появились первые проблески света. Озябшие пальцы рук сильнее стиснули кожаные лямки сумки. Хотелось быстрее сделать привал, развести костёр и хорошенько отогреться.       Последние усилия и мы замерли на каменистом берегу быстрой речушки. Зоя облегчённо выдохнула, мешки с провизией свалились с её плеч на землю, и подруга осела на пропитанное сыростью бревно. Я скинула свой груз и на гудящих ногах подошла к воде так, что ласковые гребешки касались носков кожаных сапогов.       — Это и есть граница? — Зоя в смятении поднялась и подошла к реке. Изучающе оглядев противоположный берег, я кивнула, бросив короткое: «Почти». Границей Защитники считали Пустые земли. Нейтральная территория, которая не закреплена ни за Олуком, ни за Раока. Этим территория и опасна. И нам придётся заночевать на чужой земле, кишащей ночными тварями и «бравыми» олуковцами, что ещё хуже. Рано утром прибудет новый отряд Защитников. Они займут свои позиции у границ поселения и у края речки. Поэтому, если мы не окажемся на другом берегу, наш план рухнет.       — Нужно двигаться дальше, — покинув смотровой пост, я развязала сумку, сбросила с плеч плащ и аккуратно запихнула к остальным вещам. Окунуть тёплые вещи в ледяной воде не самая лучшая затея. Холодной ночью они нам ещё пригодятся. Вечерний ветер обжёг разгорячённую кожу, что лишилась меховой защиты. Лёгкая льняная рубашка потеряла тепло и морозной свежестью прилипала к взмокшему телу. В груди затрепетало сердце, предчувствуя нелёгкий путь через быстрый поток.       — Иронично, — пробормотала Торстон и повторила за мной те же действия.       Остановить нас некому. Покрепче завязав сумки на узлы, мы разделили тяжесть груза поровну и решительно двинулись вдоль берега. Поиски удачного места для перехода не заняли много времени. За вторым поворотом реки, в самом её узком месте, наткнулись на мелководье с торчащими камнями из воды. Удача.       — Ты уверена, что хочешь именно этого? — неожиданный вопрос Зои прервал молчание. Её длинные пальцы впились в моё запястье, останавливая. Я растерянно взглянула на настороженную Торстон. Бледно голубые глаза пристально следили за моей реакцией, ловили морщинку удивления, блеск желания во взгляде и рваные движения нетерпения.       «Да!» — воскликнуло во мне. Я столько готовилась к этому, пошла против семьи, против Раока, отреклась от своего предначертанного будущего, которое взвыло как только ноги ступили за пределы поселения. Хочу обменять свою гниющую судьбу на миг свободы. Пускай он будет коротким, пускай я всю оставшуюся жизнь буду скитаться по миру. Пускай!       — Абсолютно, — гордо подняла голову, словно не Зоя стояла передо мной, а ожившая Исория. Ни в чём я не была так уверена, как в своём безумном решении. Во взгляде Торстон промелькнула тень сомнения. Она то и дело поглядывала в сторону Раока, будто кто-то тянул её за невидимую ниточку домой, желая покорности и возвращения. Я не хочу подвергать её опасности, и спокойно бы приняла решение подруги повернуть назад. Но Зоя Торстон слишком упряма и горда.       — Тогда вперёд, — она отпустила мою руку, пропуская вперёд.       Одарив лёгкой улыбкой Зою, собрав всю решительность, я глубоко вдохнула и бросила вызов судьбе. Переступила границу Раока.