Ренги и прикосновения

Повисшую тишину, которую нарушает лишь тяжёлое дыхание обоих, прерывает слегка удивлённый Ланга: — Ты… — хочет сказать «Ты правда не против?», но Рэки очень внезапно закрывает ему рот рукой, призывая к молчанию. Ланга не может понять, что с ним, Рэки, сейчас происходило, и почему он так себя ведёт, поэтому всё, что оставалось — молчать, ожидая действий со стороны. — Ничего не говори, пожалуйста, — просит Рэки и судорожно выдыхает, другой рукой надавливая на грудь и заставляя Лангу лечь на спину. — Я… — прикусывает губу, краснеет и отводит взгляд. Становится понятно, что слова даются ему тяжело. — После последней нашей встречи в парке я смотрел видео, — всё же начинает и склоняется, ложась прямо на Лангу. Трётся о него, утыкается носом в шею и переходит на шёпот: — О том, как парни занимаются сексом, — протягивает руку под подушку и вытаскивает оттуда нечто, что Ланга не успевает рассмотреть. — И… я представлял, как мы делаем это, — говорит почти неслышно и выпрямляется. Ланга наконец может увидеть его лицо. И на мгновение перестать дышать, потому что Рэки выглядит так невозможно горячо и сексуально. С покрасневшими щеками, растепанными волосами, стоящими сосками и прижатым к животу членом. Ланга чувствует, что может кончить только от одного этого вида, но понимает, что ещё рано, поэтому делает пару глубоких вдохов и успокаивается. Но зря, потому что Рэки заводит свободную руку назад и обхватывает член, скользя по нему вверх и вниз. Этого стерпеть Ланга точно не может. Поэтому высовывает кончик языка и проводит им по ладони Рэки. Как и ожидалось, тот отдёргивает её. — Рэки, послушай… И снова не успевает договорить. На этот раз потому, что его затыкают поцелуем. И Ланга бы нахмурился, отстранился, сказал что-то вроде «Да дай же мне сказать!», но Рэки своим поцелуем выбивает из него всё накопленное недовольство. — Я представлял, как ты трогаешь меня, — горячий шёпот в самые губы — и Ланга слышит характерный щелчок. Но увидеть, что Рэки там открывает, не может, поэтому вновь утягивает его в поцелуй и тихо стонет, когда чувствует на своём члене что-то слегка прохладное и вязкое. Неужели.. — Как целуешь, — это была смазка. — И как входишь. Последний лёгкий поцелуй в губы — и Рэки отстраняется. Теперь-то Ланга может увидеть у него в руках тюбик, на котором изображена клубника. И если до этого Ланга хотел что-то сказать, то сейчас все слова как будто застревают в горле. Или вовсе вылетают из головы, потому что Рэки говорит такие возбуждающие вещи, что не остаётся ничего другого, кроме как молча слушать и смотреть. — И… Я подготовил себя, — прикрывает глаза, сглатывает и выдавливает смазку себе на пальцы. А потом заводит их за спину и вновь склоняется, выгибаясь в спине. Рэки крупно вздрагивает, вводя внутрь сразу два пальца. — Ланга… это… так приятно. И начинает несдержанно двигать ими. До того, как они встретились сегодня, Рэки уже растягивал себя. Растягивал и думал о той минуте, когда, наконец, сможет почувствовать член Ланги, когда сможет слиться с ним воедино, когда получит то острое удовольствие, о котором так часто писалось в прочитанных им статьях о сексе. Вставляя в себя третий палец, Рэки думает, что уже полностью готов. Но на всякий случай двигает всеми тремя некоторое время, вставляя их до самого конца. В итоге нетерпеливо вытаскивает и одной рукой оттягивает ягодицу в сторону. Сердце в груди начинает беспорядочно стучать, как только Рэки, придерживая член Ланги, потирается дыркой о головку. И совсем немного опускается, чтобы она вошла. И громко стонет, чувствуя, как она растягивает мышцы ануса. Невозможно… невозможно горячо и приятно. Но, несмотря на всё своё желание, Рэки соскальзывает с члена обратно, чтобы продолжить настойчиво тереться дыркой, чтобы снова слегка впустить его в себя, снова подразнить и заставить Лангу сгорать от нетерпения. Рэки, наконец, открывает глаза, чтобы взглянуть на это. И замереть на месте. — Рэки. Голос требовательный, слегка хриплый, полный нескрываемого желания. А глаза.. Ланга как будто пожирает его взглядом. — Рэки, ты просто… Выдыхает, не договаривая в который раз, и обхватывает руками задницу Рэки, толкаясь вверх, чтобы, чёрт возьми, прекратить эту невозможную пытку, чтобы почувствовать, какой Рэки внутри. А внутри он невероятно тесный и горячий. Рэки не может сдержать себя от очередного громкого стона, когда чувствует, как Ланга входит. Медленно, растягивая стенки ануса изнутри, проникает всё глубже, подстраивая Рэки под себя, под свой размер. Такой чертовски горячий, пульсирующий и твёрдый член. — Лангалангалангаланга, — Рэки сбивается на беспорядочный шёпот, потому что ему настолько хорошо, что на языке вертятся лишь два слова: «Ланга» и «пожалуйста». Второе он произносит сразу же, как только Ланга сильнее давит на ягодицы, заставляя принять в себя ещё больше, ещё глубже, ещё сильнее. Рэки стонет, мелко дрожит и обнимает Лангу за шею. Проникновение происходило почти безболезненно, ведь до этого Рэки тщательно себя растягивал. Но всё же пальцы не сравнятся с членом, поэтому шипит от ощутимой боли, когда ему вставляют до самого упора. — Рэки, — зовёт его Ланга и протягивает руку, чтобы ласково провести пальцами по щеке. — Рэки, я полностью внутри. Рэки кивает, жмурится, старается сосредоточиться, но мысли его витают где-то за пределами комнаты. Он сидит на члене Ланги неподвижно около минуты, а потом опирается на его грудь ладонью и медленно приподнимается. — Я.. сам хочу, — предупреждающе говорит, чтобы Ланга ничего не делал, и опускается на член вновь. Стонет. — Ты говорил, чтобы я был потише, а сам такой громкий, — Ланга улыбается, тяжело дышит и гладит такого инициативного Рэки по бедру. — А если нас, точнее тебя, кто-нибудь услышит? — но, вопреки своим словам, Ланге безумно нравится, когда Рэки такой.. шумный. Когда так ярко выражает, что ему хорошо, что ему нравится член Ланги, нравится чувствовать его в себе, нравится двигаться на нём. Нравится секс с Лангой. — Но это сложно, — Рэки двигается снова, только теперь уже более уверенно: приподнимается вверх почти до самого конца, а потом опускается вниз. И кусает губы, чтобы не стонать, ему действительно сложно, он правда не может сдерживаться. — Когда я… м-ммм, чувствую тебя так… — снова опускается и закрывает себе рот рукой, — …глубоко. Ланга и сам кое-какими силами сдерживает себя от того, чтобы не застонать следом за Рэки. Тот ведёт себя слишком развратно и делает такие вещи, от которых у Ланги голова идёт кругом. Но… этого всё ещё недостаточно. — Рэки, позволь мне.. — и толкается вверх, выбивая из чужой груди стон наслаждения. — Я очень хочу, чтобы тебе было безумно хорошо, Рэки. Можно мне?.. Рэки медлит. Он сам хотел довести Лангу до оргазма, хотел, чтобы он забылся от удовольствия, но, кажется, того, что он делал, не хватало. Поэтому остаётся тихо согласиться и постараться не застонать снова, когда Ланга начнёт выходить. Это снова оказалось сложнее, чем он думал. А Ланга, как назло, вытаскивает член медленно, неторопливо, доводя тем самым Рэки до крупной дрожи. И когда всё-таки вытаскивает, Рэки чувствует пустоту внутри. Хочется скорее заполнить её вновь, хочется чувствовать, как член Ланги так правильно растягивает его. И, пока Рэки думает об этом, Ланга аккуратно подминает его под себя. Теперь-то он, наконец, оказывается сверху. И не удерживается от изучающего взгляда на копну густых рыжих волос, которые сейчас находятся в ещё большем беспорядке, чем обычно; на тонкую шею, плечи, лопатки, небольшой прогиб в спине, поясницу, соблазнительную задницу и слегка разведённые в стороны ноги. — Ланга, я так сильно хочу тебя, — доносится со стороны и Ланга пару раз моргает, чтобы избавиться от наваждения от увиденной ранее картины. — Ланга, вставь, пожалуйста… Ланга вздыхает, чувствуя, как приятно потянуло внизу живота. Придвигается ближе, аккуратно проходится ладонями по ягодицам, сминает их и поглаживает. — Ланга?.. Рэки поворачивает голову, чтобы взглянуть, чем он там занимается, но давится воздухом, широко раскрывая глаза и выгибаясь сильнее, потому что чувствует, как Ланга плавно вставляет ему. Вставляет, растягивая изнутри вновь, вставляет так хорошо, а потом так двигается, медленно, так медленно, так невозможно медленно, боясь причинить боль. Но Рэки не боится боли; он так часто падал со скейта и получал такое множество травм, что слегка болезненное проникновение — мелочь в сравнении с тем, что ему доводилось испытывать. — Ты… м-м.. ах, Ланга, ты можешь не сдерживаться, — и утыкается лицом в подушку, чтобы хоть немного заглушить себя. — Ланга, а-аах… В-всё в порядке, пожалуйста, двигайся.. быстрее. А Ланга не может и не хочет отказывать Рэки. Он и правда думал о том, что Рэки может быть больно и всячески сдерживал себя, стараясь не сбиваться на быстрый темп, но, как оказалось, зря. Поэтому, на мгновение прикрывая глаза, Ланга ускоряется в движениях: вставляет с напором, двигается рвано, резко, срывая с губ Рэки приглушённые стоны. Он думал, что секс — это приятно, но не знал, что это настолько приятно. Может быть, всё дело было в том, что Ланга занимается этим с человеком, которого так сильно любит. А, может быть, потому, что чужая реакция насколько бесподобна. Ланга тяжело дышит, продолжает неумолимо вжимать Рэки в кровать, пока тот, кажется, задыхается от собственных стонов наслаждения и просьб Лангу быть немного помедленне, потому что этот темп был за пределами понимания, он был слишком быстрым; и Рэки чувствует, что, если человек, берущий его сзади сейчас, не замедлится, то он кончит. Кончит позорно быстро. Но Ланга не слушает: сжимает руками ягодицы, двигает бёдрами вперёд и назад, входит до самого упора и время от времени склоняется, оставляя на плечах Рэки бесчисленное количество поцелуев. В сравнении с тем, что Ланга творил, эти поцелуи были чем-то невозможно невинным. — Лаа-аанга, ааа-ах! — тянет просяще Рэки, сжимая в пальцах покрывало. Всё его тело дрожит от такого напора, от напряжения и позы, в которой он сейчас находится. — Ланга, Ланга, Ланга, Ланга, прошу, пожалуйста, — Рэки не знал, что конкретно он просит, но он просит. Потому что принимать в таком быстром темпе было для него слишком, он просто не выдерживает. Но Ланга не слушает, снова, он только склоняется, не переставая вбиваться в это податливое тело, и шепчет на чужое покрасневшее ухо «Рэки». Это действительно становится последней каплей. Рэки громко стонет, подаётся назад, насаживаясь на член до конца, и кончает, дрожа всем телом. Кончает и падает на кровать, потому что сил стоять на коленях больше нет. Ланга, чьё дыхание сбилось окончательно, что-то мычит и, толкаясь пару раз внутрь, выходит из Рэки, изливаясь на его ягодицы с громким стоном. Ему понадобилось некоторое время, чтобы более-менее прийти в себя и лечь рядом с растрепанным и уже расслабленным Рэки. — Как.. — глубокий выдох. — Как думаешь… Нас слышали? Ланга только неопределённо пожимает плечами и тянет Рэки поближе к себе, чтобы целомудренно поцеловать сначала в лоб, потом в кончик носа и, совсем мимолётно, — в губы. — Я не знаю, — осторожно обнимает, гладит по спине и смотрит всё так же влюблённо. — Но ты был достаточно громким, — улыбается, видя мгновенно покрасневшее лицо Рэки, и снова ласково целует, только уже в плечо. — Всё хорошо, Рэки. Не думай об этом. Рэки неохотно, но всё же кивает. — Это было.. классно, — комментирует он спустя время, прижимаясь к Ланге ближе. — Я не думал, что это будет настолько приятно. — Откуда в тебе силы говорить? — тихо смеётся Ланга, обнимает крепче и целует в висок. — Мне тоже безумно понравилось, — продолжает он и тянет одеяло, чтобы укрыть им обоих. — А теперь спи. Сегодня нужно будет встать пораньше и сменить постельное. — А ещё в душ, — продолжает Рэки. — А ещё в душ, — всё с той же тёплой улыбкой повторяет Ланга и закрывает глаза. Уже засыпая, он слышит тихое: «В следующий раз я сверху». Но сил, чтобы что-то ответить, не находит.